На мастере был белый халат, в нагрудном кармане лежали три щетки для волос. Он держал ножницы в тонкой, изящной руке.
— Здравствуйте, — обратился он к Карелле. Потом повернулся к Хейзу, пожал ему руку и повторил: — Здравствуйте.
— Они из полиции, — быстро проговорила мисс Мари, освобождая мистера Сэма от обязанности быть вежливым, и удалилась.
— Седьмого июля в ваш салон приходила женщина по имени Клаудиа Дэвис, — начал Карелла. — По всей видимости, ее волосами занимались вы. Вы можете что-нибудь о ней вспомнить?
— Мисс Дэвис, мисс Дэвис. — Мистер Сэм коснулся своего высокого лба, как бы пытаясь ухватить мысль рукой, не заставляя работать мозг. — Дайте подумать. Мисс Дэвис, мисс Дэвис.
— Да.
— Да, мисс Дэвис. Симпатичная блондинка.
— Нет, — покачал головой Карелла. — Она брюнетка. Вы перепутали.
— Нет, не перепутал, — возразил мистер Сэм. Он постучал пальцем по виску. — Я ее помню. Клаудиа Дэвис, блондинка.
— Брюнетка, — настаивал Карелла, пристально глядя на мистера Сэма.
— Когда уходила, да. Но когда пришла, она была блондинкой.
— Что? — удивился Хейз.
— Она была блондинкой, весьма симпатичной, натуральной блондинкой. Это редкость. Натуральные светлые волосы, я имею в виду. Я не мог понять, почему она решила сменить цвет.
— Вы покрасили ей волосы? — спросил Хейз.
— Верно.
— Она не сказала, почему хочет стать брюнеткой?
— Нет, сэр. Я ее уговаривал. Я сказал: «У вас замечательные волосы, я могу сотворить из них чудо. Вы, милочка, блондинка. Сюда каждый день приходят женщины с тусклыми серыми волосами и умоляют превратить их в блондинок». Но нет. Она и слушать не хотела. И я покрасил ей волосы. — Мистер Сэм, казалось, заново переживал потерю красивых волос. Он смотрел на детективов так, будто это они были виноваты в упрямстве Клаудии Дэвис.
— Что еще вы для нее сделали, мистер Сэм? — спросил Карелла.
— Покрасил, подстриг и уложил. И, по-моему, одна из девушек делала ей массаж лица и маникюр.
— Что вы имеете в виду под стрижкой? У нее были длинные волосы, когда она пришла?
— Да, изумительные длинные светлые волосы. Она хотела подстричься. Я ее подстриг. — Мистер Сэм покачал головой. — Какая жалость. Она выглядела кошмарно. Обычно я не говорю таких слов о своих клиентах, но она вышла отсюда в кошмарном виде. Вы бы ни за что не узнали в ней ту симпатичную блондинку, которая вошла сюда меньше трех часов назад.
— Может, ей нужно было именно это.
— Простите?
— Нет, ничего. Спасибо, мистер Сэм. Мы знаем, вы очень занятой человек.
На улице Хейз сказал:
— Ты уже знал об этом до того, как мы пришли в салон, так ведь, мистер Стив?
— Подозревал, мистер Коттон, подозревал. Пошли, нужно вернуться в участок.
Глава 14
Они вертели его со всех сторон, как придирчивые рекламные агенты. Они сидели в кабинете лейтенанта Бернса и пытались понять, из чего сделано печенье и какая начинка у карамели. Они бросали спасательный круг и ждали, не схватится ли кто-нибудь за него. Они поднимали флаг, чтобы посмотреть, не отдаст ли кто-нибудь честь. В кабинете лейтенанта было четыре окна, потому что он был главным в этой команде. В кабинете не было ничего лишнего, зато там был вентилятор и большой стол. Детективам там нравилось. По правде сказать, кабинет не очень-то подходил для встречи на высшем уровне — уж больно был обшарпан, — но другого участок предложить не мог. А через какое-то время привыкаешь к облупившейся краске и подтекам на стенах, к плохому освещению и запаху мочи, доносящемуся из мужского туалета в конце коридора. Питер Бернс работал не в коммерческой фирме. Он работал в городской полиции. Разница есть.
— Я только что звонил Айрин Миллер, — доложил Карелла. — Попросил ее описать Клаудию Дэвис, и она повторила мне то же самое: короткие темные волосы, робкая, невзрачная. Тогда я попросил описать двоюродную сестру, Джози Томпсон. — Карелла угрюмо кивнул. — Угадайте, что она сказала?
— Симпатичная девушка, — ответил Хейз. — Симпатичная девушка с длинными светлыми волосами.
— Точно. Ведь миссис Миллер с самого начала нам об этом говорила. Все записано в отчете. Она сказала, что они были как белое и черное внешне и внутренне. Ну конечно, белая и черная. Брюнетка и блондинка, черт их возьми!
— Теперь понятно, откуда взялся желтый цвет! — воскликнул Хейз.
— Какой желтый цвет?
— Кортеной сказал нам, что увидел, как в воде мелькнуло что-то желтое. Он говорил не об ее одежде, Стив. Он говорил о ее волосах.
— Это многое объясняет, — сказал Карелла. — Теперь понятно, почему скромная Клаудиа Дэвис, готовясь к поездке в Европу, купила прозрачные ночные сорочки и открытые купальные костюмы. Понятно, почему гробовщик называл Клаудию хорошенькой девушкой. И понятно, почему по результатам вскрытия ей было тридцать, а все говорят, что она была намного моложе.
— Это ведь не Джози утонула, да? — спросил Мейер. — Думаешь, это была Клаудиа?
— Совершенно верно, думаю, что это была Клаудиа.
— И ты считаешь, что потом она отрезала волосы и покрасила их, взяла имя своей двоюродной сестры и выдавала себя за нее? — поинтересовался Мейер.
— Почему? — вмешался Бернс. Это был коренастый человек с небольшой головой вытянутой формы. Он не любил попусту расходовать слова или время.
— Потому что фонд был учрежден на имя Клаудии. Потому что у Джози не было ни цента.
— Она могла получить деньги по страховке сестры, — возразил Мейер.
— Конечно, но на этом бы все и кончилось. После смерти Клаудии акции должны были перейти в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. В колледж! Что при этом должна была чувствовать Джози? Послушайте, я не пытаюсь повесить на нее убийство. Я думаю, что она воспользовалась чертовски выгодной ситуацией. Клаудиа была в лодке одна. Когда она выпала за борт, Джози действительно пыталась спасти ее, в этом нет никаких сомнений. Но она опоздала, и Клаудиа утонула. Ладно. Джози не могла говорить, рыдала, плакала, билась в истерике, нам такие сцены хорошо знакомы. Но наступило утро. И Джози начала думать. Они были вдали от города, незнакомцы в чужом городе. Клаудиа утонула, но никто не знал, что это была именно Клаудиа. Никто, кроме Джози. У нее при себе не было документов, помните? Ее сумочка была в машине. Ладно. Если бы Джози правильно назвала свою двоюродную сестру, она получила бы двадцать пять тысяч по страховке, а весь фонд ушел бы в колледж — и все, конец. А предположим, только предположим — Джози сказала полиции, что в озере была Джози Томпсон? Допустим, она сказала: «Я, Клаудиа Дэвис, заявляю вам, что утонувшая девушка — моя двоюродная сестра Джози Томпсон»?
Хейз кивнул.
— Тогда она получает страховку и, кроме того, становится наследницей кругленькой суммы дивидендов, капающих каждый месяц.
— Точно. Что нужно для того, чтобы обналичить чек с дивидендами? Счет в банке, и больше ничего. Счет в банке с заверенной подписью. Поэтому ей надо было только открыть счет, подписаться именем Клаудии Дэвис, а потом точно так же подписывать все поступающие чеки с дивидендами.
— Теперь понятно, зачем она открыла новый счет, — сказал Мейер. — Она не могла пользоваться старым счетом Клаудии, потому что в банке знали и Клаудию, и ее подпись. Поэтому Джози пришлось отказаться от шестидесяти тысяч в «Хайленд траст» и начать с нуля.
— Она решила сбежать в Европу, — продолжил Хейз, — и там вжиться в новую роль и построить новую судьбу, чтобы немногочисленные друзья Клаудии успели забыть о ней. Она наверняка собиралась прожить там многие годы.
— Все сходится, — подтвердил Карелла. — Водительские права были у Клаудии. Она вела машину по дороге из Стюарт-Сити. А Джози пришлось нанимать водителя, чтобы добраться назад.
— И разве могла Клаудиа, которая была так щепетильна в денежных вопросах, заставить стольких людей ждать оплаты? — добавил Хейз. — Нет, сэр. А Джози могла. У Джози не было ни цента, она ждала страховку, чтобы расплатиться с долгами и смотаться из страны к чертовой матери.
— Да, пожалуй, все сходится, — сказал Мейер.
Питер Бернс слов понапрасну не тратил.
— Кто обналичил для Джози этот чек на двадцать пять тысяч долларов? — спросил он.
В комнате наступила тишина.
— У кого недостающие пять тысяч? — задал он второй вопрос.
В комнате было по-прежнему тихо.
— Кто убил Джози? — прозвучал третий вопрос.
Глава 15
Иеремия Додд из «Секьюрити иншуранс корпорейшн, Инк.» позвонил через два дня. Он попросил к телефону детектива Кареллу и, когда тот взял трубку, сказал:
— Мистер Карелла, мне только что позвонили из Сан-Франциско по поводу этого чека.
— Какого чека? — не понял Карелла.
Он допрашивал свидетеля по делу о драке с применением ножа в бакалейной лавке на Калвер-авеню. Дело Клаудии Дэвис или, вернее, Джози Томпсон, должно было вот-вот перейти в категорию нераскрытых преступлений, и в данный момент Карелла о нем даже не думал.
— Чек, выданный Клаудии Дэвис, — пояснил Додд.
— Ах да. Кто его обналичил?
— На обороте стоят две подписи. Одна — Клаудии Дэвис. А вторая принадлежит конторе под названием «Лесли Саммерс, Инк.». Там стоит типовой штамп компании «Только для депозитов» и подпись одного из руководителей.
— Вы не знаете, что это за компания? — поинтересовался Карелла.
— Знаю, — ответил Додд. — Они работают с иностранной валютой.
— Спасибо, — поблагодарил его Карелла.
Чуть позже днем он отправился туда с Бертом Клингом. Он поехал с Клингом совершенно случайно — просто Клинг направлялся в город, чтобы купить матери подарок ко дню рождения, и предложил Карелле подвезти его. Когда они припарковали машину, Клинг спросил:
— Ты туда надолго, Стив?
— Наверное, на несколько минут.
— Мне тебя ждать здесь?
— Я буду в «Лесли Саммерс» по адресу: Холл-авеню, 720. Если ты освободишься раньше меня, подъезжай прямо туда.
— Хорошо, до встречи.
Они расстались на Холл-авеню.
Карелла нашел здание «Лесли Саммерс» и вошел внутрь. За длинным рабочим столом сидело несколько девушек. Одна из них говорила с клиентом по-французски, а другая по-итальянски разговаривала с мужчиной, который хотел обменять лиры на доллары. Позади стола на стене висела таблица с курсами валют всех стран мира. Карелла встал в очередь. Когда он подошел к столу, к нему обратилась девушка, говорившая по-французски:
— Да, сэр?
— Я — детектив. — Карелла открыл свой бумажник и показал ей значок. — Где-то в июле вы обналичили чек для мисс Клаудии Дэвис. Чек на двадцать пять тысяч долларов от страховой компании. Вы не помните?
— Нет, сэр, я такого чека не помню.
— Вы не могли бы узнать, кто им занимался?
Девушка быстро переговорила с другими девушками, а потом подошла к столу, за которым сидел толстый лысеющий мужчина с тонкой ниточкой усов. Они говорили целых пять минут. Мужчина все время махал руками. Девушка пыталась объяснить ему про чек страховой компании. У входной двери звякнул звонок. Вошел Берт Клинг, огляделся, увидел Кареллу и подошел к нему.
— Купил подарок? — спросил Карелла.
— Ага, купил ей брелок для браслета. А ты?
— Они проводят совещание на высшем уровне, — усмехнулся Карелла.
Толстяк, переваливаясь, подошел к столу:
— Какие проблемы?
— Никаких. Вы обналичивали чек на двадцать пять тысяч долларов?
— Да. Чек был фальшивый?
— С чеком все в порядке.
— Он выглядел нормально. Чек от страховой компании. Молодая дама подождала, пока мы позвонили в компанию. Они сказали, что он абсолютно законный и что мы обязаны принять его. Чек был поддельный?
— Нет-нет, настоящий.
— У нее были при себе документы. На вид вроде подлинные.
— Что она предъявила вам?
— Мы обычно требуем предъявить водительские права или паспорт. Но их у нее не было. Она показала свидетельство о рождении. Ну и потом, мы же позвонили в компанию. С чеком что-то не так?
— Да все нормально. Чек был выписан на двадцать пять тысяч, и мы пытаемся выяснить, что случилось с пятью тысячами...
— А, понятно. Франки.
— Что?
— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — сказал толстяк. — Она собиралась за границу?
— Да, она собиралась за границу. — Карелла тяжело вздохнул. — Похоже, это все.
— Чек казался вполне надежным, — настаивал толстяк.
— Так и есть. Спасибо. Пойдем, Берт.
Они молча шли по Холл-авеню.
— Все это меня достало, — наконец произнес Карелла.
— Что достало, Стив?
— Это дело. — Он снова вздохнул. — Черт бы его побрал!
— Пойдем лучше выпьем кофе. А что там с французскими франками?
— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — пояснил Карелла.
— Последнее время все вертится вокруг французов, да? — улыбнулся Клинг. — Зайдем сюда? Вроде выглядит прилично?
— Хорошо. — Карелла открыл дверь кафетерия. — А что ты имеешь в виду, Берт?
— Франки.
— А что с ними такое?
— У них, наверное, хороший курс.
— Что-то я тебя не пойму.
— Ну, знаешь, все время только и слышишь про франки.
— Берт, о чем, черт возьми, ты говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Здравствуйте, — обратился он к Карелле. Потом повернулся к Хейзу, пожал ему руку и повторил: — Здравствуйте.
— Они из полиции, — быстро проговорила мисс Мари, освобождая мистера Сэма от обязанности быть вежливым, и удалилась.
— Седьмого июля в ваш салон приходила женщина по имени Клаудиа Дэвис, — начал Карелла. — По всей видимости, ее волосами занимались вы. Вы можете что-нибудь о ней вспомнить?
— Мисс Дэвис, мисс Дэвис. — Мистер Сэм коснулся своего высокого лба, как бы пытаясь ухватить мысль рукой, не заставляя работать мозг. — Дайте подумать. Мисс Дэвис, мисс Дэвис.
— Да.
— Да, мисс Дэвис. Симпатичная блондинка.
— Нет, — покачал головой Карелла. — Она брюнетка. Вы перепутали.
— Нет, не перепутал, — возразил мистер Сэм. Он постучал пальцем по виску. — Я ее помню. Клаудиа Дэвис, блондинка.
— Брюнетка, — настаивал Карелла, пристально глядя на мистера Сэма.
— Когда уходила, да. Но когда пришла, она была блондинкой.
— Что? — удивился Хейз.
— Она была блондинкой, весьма симпатичной, натуральной блондинкой. Это редкость. Натуральные светлые волосы, я имею в виду. Я не мог понять, почему она решила сменить цвет.
— Вы покрасили ей волосы? — спросил Хейз.
— Верно.
— Она не сказала, почему хочет стать брюнеткой?
— Нет, сэр. Я ее уговаривал. Я сказал: «У вас замечательные волосы, я могу сотворить из них чудо. Вы, милочка, блондинка. Сюда каждый день приходят женщины с тусклыми серыми волосами и умоляют превратить их в блондинок». Но нет. Она и слушать не хотела. И я покрасил ей волосы. — Мистер Сэм, казалось, заново переживал потерю красивых волос. Он смотрел на детективов так, будто это они были виноваты в упрямстве Клаудии Дэвис.
— Что еще вы для нее сделали, мистер Сэм? — спросил Карелла.
— Покрасил, подстриг и уложил. И, по-моему, одна из девушек делала ей массаж лица и маникюр.
— Что вы имеете в виду под стрижкой? У нее были длинные волосы, когда она пришла?
— Да, изумительные длинные светлые волосы. Она хотела подстричься. Я ее подстриг. — Мистер Сэм покачал головой. — Какая жалость. Она выглядела кошмарно. Обычно я не говорю таких слов о своих клиентах, но она вышла отсюда в кошмарном виде. Вы бы ни за что не узнали в ней ту симпатичную блондинку, которая вошла сюда меньше трех часов назад.
— Может, ей нужно было именно это.
— Простите?
— Нет, ничего. Спасибо, мистер Сэм. Мы знаем, вы очень занятой человек.
На улице Хейз сказал:
— Ты уже знал об этом до того, как мы пришли в салон, так ведь, мистер Стив?
— Подозревал, мистер Коттон, подозревал. Пошли, нужно вернуться в участок.
Глава 14
Они вертели его со всех сторон, как придирчивые рекламные агенты. Они сидели в кабинете лейтенанта Бернса и пытались понять, из чего сделано печенье и какая начинка у карамели. Они бросали спасательный круг и ждали, не схватится ли кто-нибудь за него. Они поднимали флаг, чтобы посмотреть, не отдаст ли кто-нибудь честь. В кабинете лейтенанта было четыре окна, потому что он был главным в этой команде. В кабинете не было ничего лишнего, зато там был вентилятор и большой стол. Детективам там нравилось. По правде сказать, кабинет не очень-то подходил для встречи на высшем уровне — уж больно был обшарпан, — но другого участок предложить не мог. А через какое-то время привыкаешь к облупившейся краске и подтекам на стенах, к плохому освещению и запаху мочи, доносящемуся из мужского туалета в конце коридора. Питер Бернс работал не в коммерческой фирме. Он работал в городской полиции. Разница есть.
— Я только что звонил Айрин Миллер, — доложил Карелла. — Попросил ее описать Клаудию Дэвис, и она повторила мне то же самое: короткие темные волосы, робкая, невзрачная. Тогда я попросил описать двоюродную сестру, Джози Томпсон. — Карелла угрюмо кивнул. — Угадайте, что она сказала?
— Симпатичная девушка, — ответил Хейз. — Симпатичная девушка с длинными светлыми волосами.
— Точно. Ведь миссис Миллер с самого начала нам об этом говорила. Все записано в отчете. Она сказала, что они были как белое и черное внешне и внутренне. Ну конечно, белая и черная. Брюнетка и блондинка, черт их возьми!
— Теперь понятно, откуда взялся желтый цвет! — воскликнул Хейз.
— Какой желтый цвет?
— Кортеной сказал нам, что увидел, как в воде мелькнуло что-то желтое. Он говорил не об ее одежде, Стив. Он говорил о ее волосах.
— Это многое объясняет, — сказал Карелла. — Теперь понятно, почему скромная Клаудиа Дэвис, готовясь к поездке в Европу, купила прозрачные ночные сорочки и открытые купальные костюмы. Понятно, почему гробовщик называл Клаудию хорошенькой девушкой. И понятно, почему по результатам вскрытия ей было тридцать, а все говорят, что она была намного моложе.
— Это ведь не Джози утонула, да? — спросил Мейер. — Думаешь, это была Клаудиа?
— Совершенно верно, думаю, что это была Клаудиа.
— И ты считаешь, что потом она отрезала волосы и покрасила их, взяла имя своей двоюродной сестры и выдавала себя за нее? — поинтересовался Мейер.
— Почему? — вмешался Бернс. Это был коренастый человек с небольшой головой вытянутой формы. Он не любил попусту расходовать слова или время.
— Потому что фонд был учрежден на имя Клаудии. Потому что у Джози не было ни цента.
— Она могла получить деньги по страховке сестры, — возразил Мейер.
— Конечно, но на этом бы все и кончилось. После смерти Клаудии акции должны были перейти в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. В колледж! Что при этом должна была чувствовать Джози? Послушайте, я не пытаюсь повесить на нее убийство. Я думаю, что она воспользовалась чертовски выгодной ситуацией. Клаудиа была в лодке одна. Когда она выпала за борт, Джози действительно пыталась спасти ее, в этом нет никаких сомнений. Но она опоздала, и Клаудиа утонула. Ладно. Джози не могла говорить, рыдала, плакала, билась в истерике, нам такие сцены хорошо знакомы. Но наступило утро. И Джози начала думать. Они были вдали от города, незнакомцы в чужом городе. Клаудиа утонула, но никто не знал, что это была именно Клаудиа. Никто, кроме Джози. У нее при себе не было документов, помните? Ее сумочка была в машине. Ладно. Если бы Джози правильно назвала свою двоюродную сестру, она получила бы двадцать пять тысяч по страховке, а весь фонд ушел бы в колледж — и все, конец. А предположим, только предположим — Джози сказала полиции, что в озере была Джози Томпсон? Допустим, она сказала: «Я, Клаудиа Дэвис, заявляю вам, что утонувшая девушка — моя двоюродная сестра Джози Томпсон»?
Хейз кивнул.
— Тогда она получает страховку и, кроме того, становится наследницей кругленькой суммы дивидендов, капающих каждый месяц.
— Точно. Что нужно для того, чтобы обналичить чек с дивидендами? Счет в банке, и больше ничего. Счет в банке с заверенной подписью. Поэтому ей надо было только открыть счет, подписаться именем Клаудии Дэвис, а потом точно так же подписывать все поступающие чеки с дивидендами.
— Теперь понятно, зачем она открыла новый счет, — сказал Мейер. — Она не могла пользоваться старым счетом Клаудии, потому что в банке знали и Клаудию, и ее подпись. Поэтому Джози пришлось отказаться от шестидесяти тысяч в «Хайленд траст» и начать с нуля.
— Она решила сбежать в Европу, — продолжил Хейз, — и там вжиться в новую роль и построить новую судьбу, чтобы немногочисленные друзья Клаудии успели забыть о ней. Она наверняка собиралась прожить там многие годы.
— Все сходится, — подтвердил Карелла. — Водительские права были у Клаудии. Она вела машину по дороге из Стюарт-Сити. А Джози пришлось нанимать водителя, чтобы добраться назад.
— И разве могла Клаудиа, которая была так щепетильна в денежных вопросах, заставить стольких людей ждать оплаты? — добавил Хейз. — Нет, сэр. А Джози могла. У Джози не было ни цента, она ждала страховку, чтобы расплатиться с долгами и смотаться из страны к чертовой матери.
— Да, пожалуй, все сходится, — сказал Мейер.
Питер Бернс слов понапрасну не тратил.
— Кто обналичил для Джози этот чек на двадцать пять тысяч долларов? — спросил он.
В комнате наступила тишина.
— У кого недостающие пять тысяч? — задал он второй вопрос.
В комнате было по-прежнему тихо.
— Кто убил Джози? — прозвучал третий вопрос.
Глава 15
Иеремия Додд из «Секьюрити иншуранс корпорейшн, Инк.» позвонил через два дня. Он попросил к телефону детектива Кареллу и, когда тот взял трубку, сказал:
— Мистер Карелла, мне только что позвонили из Сан-Франциско по поводу этого чека.
— Какого чека? — не понял Карелла.
Он допрашивал свидетеля по делу о драке с применением ножа в бакалейной лавке на Калвер-авеню. Дело Клаудии Дэвис или, вернее, Джози Томпсон, должно было вот-вот перейти в категорию нераскрытых преступлений, и в данный момент Карелла о нем даже не думал.
— Чек, выданный Клаудии Дэвис, — пояснил Додд.
— Ах да. Кто его обналичил?
— На обороте стоят две подписи. Одна — Клаудии Дэвис. А вторая принадлежит конторе под названием «Лесли Саммерс, Инк.». Там стоит типовой штамп компании «Только для депозитов» и подпись одного из руководителей.
— Вы не знаете, что это за компания? — поинтересовался Карелла.
— Знаю, — ответил Додд. — Они работают с иностранной валютой.
— Спасибо, — поблагодарил его Карелла.
Чуть позже днем он отправился туда с Бертом Клингом. Он поехал с Клингом совершенно случайно — просто Клинг направлялся в город, чтобы купить матери подарок ко дню рождения, и предложил Карелле подвезти его. Когда они припарковали машину, Клинг спросил:
— Ты туда надолго, Стив?
— Наверное, на несколько минут.
— Мне тебя ждать здесь?
— Я буду в «Лесли Саммерс» по адресу: Холл-авеню, 720. Если ты освободишься раньше меня, подъезжай прямо туда.
— Хорошо, до встречи.
Они расстались на Холл-авеню.
Карелла нашел здание «Лесли Саммерс» и вошел внутрь. За длинным рабочим столом сидело несколько девушек. Одна из них говорила с клиентом по-французски, а другая по-итальянски разговаривала с мужчиной, который хотел обменять лиры на доллары. Позади стола на стене висела таблица с курсами валют всех стран мира. Карелла встал в очередь. Когда он подошел к столу, к нему обратилась девушка, говорившая по-французски:
— Да, сэр?
— Я — детектив. — Карелла открыл свой бумажник и показал ей значок. — Где-то в июле вы обналичили чек для мисс Клаудии Дэвис. Чек на двадцать пять тысяч долларов от страховой компании. Вы не помните?
— Нет, сэр, я такого чека не помню.
— Вы не могли бы узнать, кто им занимался?
Девушка быстро переговорила с другими девушками, а потом подошла к столу, за которым сидел толстый лысеющий мужчина с тонкой ниточкой усов. Они говорили целых пять минут. Мужчина все время махал руками. Девушка пыталась объяснить ему про чек страховой компании. У входной двери звякнул звонок. Вошел Берт Клинг, огляделся, увидел Кареллу и подошел к нему.
— Купил подарок? — спросил Карелла.
— Ага, купил ей брелок для браслета. А ты?
— Они проводят совещание на высшем уровне, — усмехнулся Карелла.
Толстяк, переваливаясь, подошел к столу:
— Какие проблемы?
— Никаких. Вы обналичивали чек на двадцать пять тысяч долларов?
— Да. Чек был фальшивый?
— С чеком все в порядке.
— Он выглядел нормально. Чек от страховой компании. Молодая дама подождала, пока мы позвонили в компанию. Они сказали, что он абсолютно законный и что мы обязаны принять его. Чек был поддельный?
— Нет-нет, настоящий.
— У нее были при себе документы. На вид вроде подлинные.
— Что она предъявила вам?
— Мы обычно требуем предъявить водительские права или паспорт. Но их у нее не было. Она показала свидетельство о рождении. Ну и потом, мы же позвонили в компанию. С чеком что-то не так?
— Да все нормально. Чек был выписан на двадцать пять тысяч, и мы пытаемся выяснить, что случилось с пятью тысячами...
— А, понятно. Франки.
— Что?
— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — сказал толстяк. — Она собиралась за границу?
— Да, она собиралась за границу. — Карелла тяжело вздохнул. — Похоже, это все.
— Чек казался вполне надежным, — настаивал толстяк.
— Так и есть. Спасибо. Пойдем, Берт.
Они молча шли по Холл-авеню.
— Все это меня достало, — наконец произнес Карелла.
— Что достало, Стив?
— Это дело. — Он снова вздохнул. — Черт бы его побрал!
— Пойдем лучше выпьем кофе. А что там с французскими франками?
— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — пояснил Карелла.
— Последнее время все вертится вокруг французов, да? — улыбнулся Клинг. — Зайдем сюда? Вроде выглядит прилично?
— Хорошо. — Карелла открыл дверь кафетерия. — А что ты имеешь в виду, Берт?
— Франки.
— А что с ними такое?
— У них, наверное, хороший курс.
— Что-то я тебя не пойму.
— Ну, знаешь, все время только и слышишь про франки.
— Берт, о чем, черт возьми, ты говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24