Не выспавшийся и злой Эдмар, не опоздавший, однако, на условленную прогулку, пытался выговориться:
— Вечером короля посещал герцог Мораддин, они долго беседовали, — быстро рассказывал Крейн. — Потом герцог уехал домой. Как мне показалось, обнадеженным — с ним не отослали десяток гвардии. Это может означать лишь одно: король снова начал благоволить к Мораддину и опала закончилась.
— Как-то его слитком быстро простили, — заметила Цици. — Или его светлость удосужился найти убийц Тимона? Раскрыл заговор? Не выходя из дома?
— Гвардии о таких серьезных делах не докладывают, — огрызнулся граф Эдмар. Я пытался не пропустить и единого слова. — Говорю о том, что видел. Мораддин отбыл домой без гвардейского эскорта. Потом Нимед принял этого плебея Хостина Клеоса, потом государственного казначея… Ближе к полуночи к государю отправились люди из Королевского Кабинета, готовить его ко сну. Заодно принесли поздний ужин. Нимед после приема посетителей был один, я стоял на страже возле опочивальни… И тут дверь распахивается, какой-то служка со всех ног бежит незнамо куда… Оказалось — за Хостином. Является толстяк, причем едва не бежит, заглядывает в спальню, а там… Там такое, что и во сне не приснится!
— Там был мертвый король, — уточнила для меня Цинтия. — И больше ничего. Насколько я слышала от принцессы Аманты, Его величество тихо скончался в собственной постели, не изволив даже закончить свой ужин.
— Ужин, именно ужин! — вскричал Эдмар. — Сначала все решили, что король отравлен. Прибыл канцлер, все капитаны гвардии, армейские тысячники… Хостин, дабы избавить себя и Королевский Кабинет от подозрений, при всех доел кушанья Нимеда. К большому сожалению многих достойных людей, он остался жив. Пища не была отравленной.
— Однако король пил вино и с Мораддином, и с месьором Хостином, и с казначеем Сагаро, — не преминула заметить Цици. — Не всякий яд действует мгновенно. Хотя при чем здесь яд? Король был стар и болен, все со дня на день ожидали его смерти. Печально, конечно, мы все любили Нимеда, но у каждого человека есть свой срок, отмеренный судьбой и богами. Король умер — да здравствует король? Разве не так?
— Так-то оно так, — мрачно сказал королевский гвардеец. — Прямиком в спальне, рядом с телом почившего монарха собрался Малый совет — канцлер, казначей, придворный волшебник Аррас, командующий войском, все до единого принцы крови, кроме наследника… Даже Тараска позвали, хоть он и не имеет права наследования, в отличие от сыновей Нимеда. Решили срочно отправить гонцов за Нимедом-младшим, а управление страной временно передать канцлеру Эрдрику. Тараск, кстати, предложил. Ума кофийскому выскочке не занимать. Приедет Нимед-младший, все и решится.
— Когда же он приедет? — осведомилась Цинтия. — Моя госпожа ничего не говорила об этом.
— Твоя госпожа спит и видит, как бы стать королевой, — грубовато ответил граф. — К принцу Нимеду привыкли, однако его не любят. Слишком жесток, слишком надеется на это пугало — Вертрауэн, чересчур поддерживает герцога Мораддина… Страной будет править не Нимед-второй, а его светлость герцог Эрде. И именно герцог будет решать, кого назначить на освободившиеся посты. По закону, после восшествия на престол нового монарха прежнее правительство распустят. Эрдрик, Хостин, месьор Сагаро потеряют свои насиженные местечки, на которые Мораддин потом приведет преданных ему людей.
— Что в этом плохого? — я вмешался в разговор. — Герцог радеет лишь для блага Немедии, так было всегда!
— Ты аквилонец, тебе не понять, — скривился Эдмар. — Вокруг него чересчур много странностей. Дворяне таковых странностей не любят. У него неясное происхождение, титул он получил лишь благодаря женитьбе на госпоже Ринге. Ринга, в свою очередь, тоже весьма таинственная особа. Утверждают, будто она магичка или колдунья, ибо ее помнят со времен дедушки Нимеда Первого. Ни один человек не может прожить столь долгий срок! Больше сотни лет! Ринга же по-прежнему молода, красива, а ее нынешняя болезнь… Что ж, всякий человек, в том числе и маг, подвержен телесным недугам. Очень многие боятся, что в случае коронации Нимеда-младшего семейство Эрде захватит абсолютную власть в стране. Всегда должен существовать противовес. Такими противовесами были Королевский Кабинет, канцлер Тимон, Дворянское Собрание. Едва Мораддин станет канцлером при новом короле, он уничтожит любых соперников, ибо Нимед-младший слишком зависит от слова герцога Эрде.
…Ранняя весна в Немедии прохладна. Это в Тарантии или Танасуле вовсю капает с крыш, извиваются ручейки и пахнет мокрой землей.
Но здесь пока что лежит снег, ветви деревьев и еловые лапы покрыты инеем, а лошади выдыхают густые клубы пара. Морозец весьма ощутим.
Я поправил свою замечательную соболью шапку, купленную в лавке торговца мехом из Пограничья, и попытался осмыслить слова, сказанные графом Эдмаром.
Вот, значит, каково обстоит дело на вершине власти. Герцог Мораддин может рассчитывать только на благоволение наследника, а сам наследник — на могучую тайную службу его светлости. Внешне, для всех, Мораддин сейчас не у дел и даже если вчера Нимед-старший снял с него временную опалу, сегодня положение резко изменилось.
Ни новый канцлер, ни иные государственные мужи не хотят усиления роли Вертрауэна и самого герцога, каковые непременно случатся после коронации младшего Нимеда. И будут противодействовать, ибо безразличие и самоуспокоенность приведут лишь к утрате высочайших должностей и связанных с ними безмерных доходов.
Похоже, все идет к тому, что вскоре на царствие выкрикнут Ольтена. Да, бесспорно, это нарушение закона и традиций, но у всякого правила есть исключение. Надеюсь, Нимед вернется вовремя.
Ах да, стоит вкратце описать историю с отбытием наследного принца из Бельверуса. История любопытнейшая и загадочная.
Четыре дня назад Нимед был вызван к отцу, если верить малютке Цици, имел весьма напряженный разговор с королем, после чего во дворце внезапно объявили, что его высочеству дарованы высокий титул наместника Полуночных областей и регалии вице-короля, с чем Нимед-младший обязан отправиться в Эвербах, столицу края, расположенную на берегах Соленых Озер и принять наместничество у тамошнего герцога. Выезжать предписано немедленно по получении королевского указа, семейство присоединится к принцу позже.
И не поймешь, опала это или благоволение. Соленые Озера, бесспорно, глушь и захолустье, однако по сравнению, например, с Заморой — истинный центр цивилизации. Да и в связи с бурным развитием торговли с Пограничьем, начавшимся в последние годы, городишко Эвербах превратился в достойнейший купеческий центр, через который переправляются товары в лесную полуночную страну короля Эрхарда Оборотня.
Добавим сюда венец и плащ вице-короля, огромную территорию, с которой принц теперь будет получать постоянную ренту, но… Но почему такая спешка?
У всех создалось впечатление, что наследника попросту вышвырнули из столицы, чтобы не мешался под ногами. А может быть, наоборот? Чтобы охранить его жизнь, ибо слухи о заговоре, первой жертвой которого пал канцлер Тимон, были чересчур правдоподобны.
Настоящая коллизия! Ехать до Соленых Озер долго, ничуть не меньше, чем до Аквилонии, путь занимает полторы седмицы и, случись что с королем, наследник будет извещен о его смерти чуть ли не самым последним.
Почтовые голуби, конечно, летят быстро, но даже голубю нужно значительное время для того, чтобы добраться из центра Немедии на полночь. Короче говоря, странность на странности. Я всем нутром чувствовал, что в Немедии затевается нечто весьма подозрительное.
Использовав все связи почтенного менялы Реймена, я выяснил, что Нимед-младший перед тем, как спешно покинуть столицу, заезжал в дом герцога Мораддина (королевский запрет на посещение дома опального вельможи не произвел на принца никакого впечатления) и лишь затем выехал из Бельверуса через Полуночные ворота.
Сопровождали Нимеда четыре десятка «дворян его высочества» — молодых и ненаследных отпрысков благородных семей, искренне преданных своему повелителю — а также (дурной знак!) пятнадцать человек из «Золотой Сотни», каковые, наоборот, подчинялись правящему монарху и, разумеется, злосчастному Королевскому Кабинету.
Все события последних дней ставили меня в тупик. Никаких полезных сведений я не раздобыл, депеши в Тарантию могли похвалиться лишь общим описанием событий без выводов и обобщений, а если учесть, что я даже не сумел выполнить поручение Мораддина и разыскать Райана Танасульского, месьор Монброн ощущал себя безнадежно блаженным в худшем понимании данных слов. На месте барона Гленнора я бы давно выставил указанного Монброна из Латераны с громким скандалом.
— Едемте в город, — Цици зябко запахнула меховой плащ. — Маэль, Эдмар! Становится холодно. И ветер… С полуночи.
Мы развернули лошадей и направились к городским воротам. Цици оказалась безупречно права, ибо ветер действительно дул с полуночи.
На широком тракте, ведущем со стороны Соленых Озер, мы различили большую группу всадников с развернутыми штандартами. Скакали они в сторону Бельверуса спорой иноходью.
Эдмар привстал на стременах, всмотрелся и растерянно произнес:
— Не может быть… Я вижу королевское знамя!
— Наследник? — быстро спросил я.
— Он уже не наследник, — выдавил граф. — Он король. Одного не могу понять — каким образом Нимед умудрился так скоро пронюхать о смерти отца и так быстро вернуться?
Ведь принц уехал целых четыре дня назад, а король скончался лишь прошлой ночью! Невероятно!
— Чего ж тут невероятного? — хмыкнула Цици. — Принц, я думаю, к Соленым Озерам отнюдь не спешил, а если другом его высоче… кхм!.. если другом Его величества является сам герцог Эрде!..
— Мне это не нравится, — с непонятной интонацией проворчал молодой граф, рассматривая кортеж под полосатым черно-бело-красным знаменем. — Слишком натянуто. И смерть короля Нимеда произошла так внезапно и так вовремя…
Милочка Иоланта наконец изволила обратить внимание на наши хмурые лица, раскрыла пухлые губки и осведомилась:
— А что, собственно, произошло?
— Король умер, да здравствует король, — провозгласил я, да только слова эти прозвучали совсем не торжественно и очень невесело.
История моего дальнейшего странствия по Бельверусу в этот безумный день была весьма обычной и ничем не отличалась от прежних хождений по городу.
Понаблюдав вместе с Эдмаром и благородными девицами за въездом нового короля в свою столицу (кортеж, не сбавляя резвого аллюра, прогрохотал под сводами арки барбикена и исчез в направлении дворца), я и Цици распрощались с графом и его пассией, я проводил госпожу Целлиг домой, куртуазно отказался от настойчивых просьб зайти на обед, сославшись на неотложные дела, и отправился в аквилонское посольство, где мне должны были выправить дворянскую грамоту по всей форме вместо «почти настоящего» документа, временно выданного месьором Венсом.
Посол, граф Клай, принял меня крайне ненадолго, отдал украшенный печатями пергамент и почему-то настойчиво посоветовал отправляться домой и носа не высовывать. Мол, грядут события. Видимо, он был осведомлен гораздо лучше.
Я, конечно, не послушался. Во-первых, только что отзвучал четвертый полуденный колокол, и я в соответствии с заведенной традицией отправился перекусить в «Синего амфитерна».
Ко мне в салоне уже привыкли, знали, какие блюда и какие вина предпочитает аквилонский граф, а потому я мгновенно получил запеченного в тесте фазана со сливами и яблоками, кувшин розового либнумского и булочки с медом.
Во-вторых, меня тотчас известили, что благородный месьор, разводящий кофийских бойцовых псов, ни вчера, ни сегодня не появлялся.
Или зловредный Райан смертельно на меня обиделся, или был чересчур занят.
Хозяин, которому я щедро платил за сбор городских сплетен, сообщил, что в городе всю минувшую ночь и утро происходили загадочные события.
Мало того, что умер король и канцлер объявил траур на десять седмиц (указом предписывалось украсить дома черными полотнищами, а всем дворянам носить на рукаве черную ленту), так под утро неведомые злоумышленники проникли в арсенал и вывезли довольно много оружия — мечи, кинжалы…
Народ начал собираться неподалеку от дворца, сам замок короны оцеплен тройными кордонами стражи и гвардии. Рассказывают, будто канцлер зачем-то вызвал из загородных лагерей несколько дополнительных отрядов конных кирасир. Гвардейские сотни встали под стенами полуденной части города, но в Бельверус пока не входят.
Похоже, грядут беспорядки — жители столицы частенько являли последний голос в споре о престолонаследии, это подтверждает множество исторических примеров…
Еще объявлено, будто похороны старого короля состоятся в последний день следующей седмицы, а сейчас тело бальзамируют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Вечером короля посещал герцог Мораддин, они долго беседовали, — быстро рассказывал Крейн. — Потом герцог уехал домой. Как мне показалось, обнадеженным — с ним не отослали десяток гвардии. Это может означать лишь одно: король снова начал благоволить к Мораддину и опала закончилась.
— Как-то его слитком быстро простили, — заметила Цици. — Или его светлость удосужился найти убийц Тимона? Раскрыл заговор? Не выходя из дома?
— Гвардии о таких серьезных делах не докладывают, — огрызнулся граф Эдмар. Я пытался не пропустить и единого слова. — Говорю о том, что видел. Мораддин отбыл домой без гвардейского эскорта. Потом Нимед принял этого плебея Хостина Клеоса, потом государственного казначея… Ближе к полуночи к государю отправились люди из Королевского Кабинета, готовить его ко сну. Заодно принесли поздний ужин. Нимед после приема посетителей был один, я стоял на страже возле опочивальни… И тут дверь распахивается, какой-то служка со всех ног бежит незнамо куда… Оказалось — за Хостином. Является толстяк, причем едва не бежит, заглядывает в спальню, а там… Там такое, что и во сне не приснится!
— Там был мертвый король, — уточнила для меня Цинтия. — И больше ничего. Насколько я слышала от принцессы Аманты, Его величество тихо скончался в собственной постели, не изволив даже закончить свой ужин.
— Ужин, именно ужин! — вскричал Эдмар. — Сначала все решили, что король отравлен. Прибыл канцлер, все капитаны гвардии, армейские тысячники… Хостин, дабы избавить себя и Королевский Кабинет от подозрений, при всех доел кушанья Нимеда. К большому сожалению многих достойных людей, он остался жив. Пища не была отравленной.
— Однако король пил вино и с Мораддином, и с месьором Хостином, и с казначеем Сагаро, — не преминула заметить Цици. — Не всякий яд действует мгновенно. Хотя при чем здесь яд? Король был стар и болен, все со дня на день ожидали его смерти. Печально, конечно, мы все любили Нимеда, но у каждого человека есть свой срок, отмеренный судьбой и богами. Король умер — да здравствует король? Разве не так?
— Так-то оно так, — мрачно сказал королевский гвардеец. — Прямиком в спальне, рядом с телом почившего монарха собрался Малый совет — канцлер, казначей, придворный волшебник Аррас, командующий войском, все до единого принцы крови, кроме наследника… Даже Тараска позвали, хоть он и не имеет права наследования, в отличие от сыновей Нимеда. Решили срочно отправить гонцов за Нимедом-младшим, а управление страной временно передать канцлеру Эрдрику. Тараск, кстати, предложил. Ума кофийскому выскочке не занимать. Приедет Нимед-младший, все и решится.
— Когда же он приедет? — осведомилась Цинтия. — Моя госпожа ничего не говорила об этом.
— Твоя госпожа спит и видит, как бы стать королевой, — грубовато ответил граф. — К принцу Нимеду привыкли, однако его не любят. Слишком жесток, слишком надеется на это пугало — Вертрауэн, чересчур поддерживает герцога Мораддина… Страной будет править не Нимед-второй, а его светлость герцог Эрде. И именно герцог будет решать, кого назначить на освободившиеся посты. По закону, после восшествия на престол нового монарха прежнее правительство распустят. Эрдрик, Хостин, месьор Сагаро потеряют свои насиженные местечки, на которые Мораддин потом приведет преданных ему людей.
— Что в этом плохого? — я вмешался в разговор. — Герцог радеет лишь для блага Немедии, так было всегда!
— Ты аквилонец, тебе не понять, — скривился Эдмар. — Вокруг него чересчур много странностей. Дворяне таковых странностей не любят. У него неясное происхождение, титул он получил лишь благодаря женитьбе на госпоже Ринге. Ринга, в свою очередь, тоже весьма таинственная особа. Утверждают, будто она магичка или колдунья, ибо ее помнят со времен дедушки Нимеда Первого. Ни один человек не может прожить столь долгий срок! Больше сотни лет! Ринга же по-прежнему молода, красива, а ее нынешняя болезнь… Что ж, всякий человек, в том числе и маг, подвержен телесным недугам. Очень многие боятся, что в случае коронации Нимеда-младшего семейство Эрде захватит абсолютную власть в стране. Всегда должен существовать противовес. Такими противовесами были Королевский Кабинет, канцлер Тимон, Дворянское Собрание. Едва Мораддин станет канцлером при новом короле, он уничтожит любых соперников, ибо Нимед-младший слишком зависит от слова герцога Эрде.
…Ранняя весна в Немедии прохладна. Это в Тарантии или Танасуле вовсю капает с крыш, извиваются ручейки и пахнет мокрой землей.
Но здесь пока что лежит снег, ветви деревьев и еловые лапы покрыты инеем, а лошади выдыхают густые клубы пара. Морозец весьма ощутим.
Я поправил свою замечательную соболью шапку, купленную в лавке торговца мехом из Пограничья, и попытался осмыслить слова, сказанные графом Эдмаром.
Вот, значит, каково обстоит дело на вершине власти. Герцог Мораддин может рассчитывать только на благоволение наследника, а сам наследник — на могучую тайную службу его светлости. Внешне, для всех, Мораддин сейчас не у дел и даже если вчера Нимед-старший снял с него временную опалу, сегодня положение резко изменилось.
Ни новый канцлер, ни иные государственные мужи не хотят усиления роли Вертрауэна и самого герцога, каковые непременно случатся после коронации младшего Нимеда. И будут противодействовать, ибо безразличие и самоуспокоенность приведут лишь к утрате высочайших должностей и связанных с ними безмерных доходов.
Похоже, все идет к тому, что вскоре на царствие выкрикнут Ольтена. Да, бесспорно, это нарушение закона и традиций, но у всякого правила есть исключение. Надеюсь, Нимед вернется вовремя.
Ах да, стоит вкратце описать историю с отбытием наследного принца из Бельверуса. История любопытнейшая и загадочная.
Четыре дня назад Нимед был вызван к отцу, если верить малютке Цици, имел весьма напряженный разговор с королем, после чего во дворце внезапно объявили, что его высочеству дарованы высокий титул наместника Полуночных областей и регалии вице-короля, с чем Нимед-младший обязан отправиться в Эвербах, столицу края, расположенную на берегах Соленых Озер и принять наместничество у тамошнего герцога. Выезжать предписано немедленно по получении королевского указа, семейство присоединится к принцу позже.
И не поймешь, опала это или благоволение. Соленые Озера, бесспорно, глушь и захолустье, однако по сравнению, например, с Заморой — истинный центр цивилизации. Да и в связи с бурным развитием торговли с Пограничьем, начавшимся в последние годы, городишко Эвербах превратился в достойнейший купеческий центр, через который переправляются товары в лесную полуночную страну короля Эрхарда Оборотня.
Добавим сюда венец и плащ вице-короля, огромную территорию, с которой принц теперь будет получать постоянную ренту, но… Но почему такая спешка?
У всех создалось впечатление, что наследника попросту вышвырнули из столицы, чтобы не мешался под ногами. А может быть, наоборот? Чтобы охранить его жизнь, ибо слухи о заговоре, первой жертвой которого пал канцлер Тимон, были чересчур правдоподобны.
Настоящая коллизия! Ехать до Соленых Озер долго, ничуть не меньше, чем до Аквилонии, путь занимает полторы седмицы и, случись что с королем, наследник будет извещен о его смерти чуть ли не самым последним.
Почтовые голуби, конечно, летят быстро, но даже голубю нужно значительное время для того, чтобы добраться из центра Немедии на полночь. Короче говоря, странность на странности. Я всем нутром чувствовал, что в Немедии затевается нечто весьма подозрительное.
Использовав все связи почтенного менялы Реймена, я выяснил, что Нимед-младший перед тем, как спешно покинуть столицу, заезжал в дом герцога Мораддина (королевский запрет на посещение дома опального вельможи не произвел на принца никакого впечатления) и лишь затем выехал из Бельверуса через Полуночные ворота.
Сопровождали Нимеда четыре десятка «дворян его высочества» — молодых и ненаследных отпрысков благородных семей, искренне преданных своему повелителю — а также (дурной знак!) пятнадцать человек из «Золотой Сотни», каковые, наоборот, подчинялись правящему монарху и, разумеется, злосчастному Королевскому Кабинету.
Все события последних дней ставили меня в тупик. Никаких полезных сведений я не раздобыл, депеши в Тарантию могли похвалиться лишь общим описанием событий без выводов и обобщений, а если учесть, что я даже не сумел выполнить поручение Мораддина и разыскать Райана Танасульского, месьор Монброн ощущал себя безнадежно блаженным в худшем понимании данных слов. На месте барона Гленнора я бы давно выставил указанного Монброна из Латераны с громким скандалом.
— Едемте в город, — Цици зябко запахнула меховой плащ. — Маэль, Эдмар! Становится холодно. И ветер… С полуночи.
Мы развернули лошадей и направились к городским воротам. Цици оказалась безупречно права, ибо ветер действительно дул с полуночи.
На широком тракте, ведущем со стороны Соленых Озер, мы различили большую группу всадников с развернутыми штандартами. Скакали они в сторону Бельверуса спорой иноходью.
Эдмар привстал на стременах, всмотрелся и растерянно произнес:
— Не может быть… Я вижу королевское знамя!
— Наследник? — быстро спросил я.
— Он уже не наследник, — выдавил граф. — Он король. Одного не могу понять — каким образом Нимед умудрился так скоро пронюхать о смерти отца и так быстро вернуться?
Ведь принц уехал целых четыре дня назад, а король скончался лишь прошлой ночью! Невероятно!
— Чего ж тут невероятного? — хмыкнула Цици. — Принц, я думаю, к Соленым Озерам отнюдь не спешил, а если другом его высоче… кхм!.. если другом Его величества является сам герцог Эрде!..
— Мне это не нравится, — с непонятной интонацией проворчал молодой граф, рассматривая кортеж под полосатым черно-бело-красным знаменем. — Слишком натянуто. И смерть короля Нимеда произошла так внезапно и так вовремя…
Милочка Иоланта наконец изволила обратить внимание на наши хмурые лица, раскрыла пухлые губки и осведомилась:
— А что, собственно, произошло?
— Король умер, да здравствует король, — провозгласил я, да только слова эти прозвучали совсем не торжественно и очень невесело.
История моего дальнейшего странствия по Бельверусу в этот безумный день была весьма обычной и ничем не отличалась от прежних хождений по городу.
Понаблюдав вместе с Эдмаром и благородными девицами за въездом нового короля в свою столицу (кортеж, не сбавляя резвого аллюра, прогрохотал под сводами арки барбикена и исчез в направлении дворца), я и Цици распрощались с графом и его пассией, я проводил госпожу Целлиг домой, куртуазно отказался от настойчивых просьб зайти на обед, сославшись на неотложные дела, и отправился в аквилонское посольство, где мне должны были выправить дворянскую грамоту по всей форме вместо «почти настоящего» документа, временно выданного месьором Венсом.
Посол, граф Клай, принял меня крайне ненадолго, отдал украшенный печатями пергамент и почему-то настойчиво посоветовал отправляться домой и носа не высовывать. Мол, грядут события. Видимо, он был осведомлен гораздо лучше.
Я, конечно, не послушался. Во-первых, только что отзвучал четвертый полуденный колокол, и я в соответствии с заведенной традицией отправился перекусить в «Синего амфитерна».
Ко мне в салоне уже привыкли, знали, какие блюда и какие вина предпочитает аквилонский граф, а потому я мгновенно получил запеченного в тесте фазана со сливами и яблоками, кувшин розового либнумского и булочки с медом.
Во-вторых, меня тотчас известили, что благородный месьор, разводящий кофийских бойцовых псов, ни вчера, ни сегодня не появлялся.
Или зловредный Райан смертельно на меня обиделся, или был чересчур занят.
Хозяин, которому я щедро платил за сбор городских сплетен, сообщил, что в городе всю минувшую ночь и утро происходили загадочные события.
Мало того, что умер король и канцлер объявил траур на десять седмиц (указом предписывалось украсить дома черными полотнищами, а всем дворянам носить на рукаве черную ленту), так под утро неведомые злоумышленники проникли в арсенал и вывезли довольно много оружия — мечи, кинжалы…
Народ начал собираться неподалеку от дворца, сам замок короны оцеплен тройными кордонами стражи и гвардии. Рассказывают, будто канцлер зачем-то вызвал из загородных лагерей несколько дополнительных отрядов конных кирасир. Гвардейские сотни встали под стенами полуденной части города, но в Бельверус пока не входят.
Похоже, грядут беспорядки — жители столицы частенько являли последний голос в споре о престолонаследии, это подтверждает множество исторических примеров…
Еще объявлено, будто похороны старого короля состоятся в последний день следующей седмицы, а сейчас тело бальзамируют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37