Джанет и Джозеф – Джозеф и Джанет… всем заправляют эти двое.
Тут Томас услышал в саду шаги и голоса.
Семья возвращалась домой. Джанет вихрем влетела в комнату, дети следом за ней. Они болтали и смеялись, довольные проведенным днем.
Джанет улыбалась, ее глаза сияли, лицо разрумянилось.
– Ты, наверное, думал, что мы никогда не вернемся? – весело спросила она. – Дети так разыгрались, что мне было жаль останавливать их.
Но вот она заметила беспорядок в комнате, валяющуюся в углу трость, мрачное лицо Томаса и его перевязанную руку.
Она закусила губу, вскинула подбородок, совсем как ее сын в приступе злобы, и в глазах ее появилась жесткость.
– Где Джозеф? – быстро спросила она. Томас поднялся с кресла и весь собрался.
– У нас был не слишком удачный день, – медленно проговорил он. – Сэмюэль и Джозеф подрались из-за лодки Джозефа, и мне пришлось их разнимать. Я очень рассердился оттого, что они так плохо ведут себя в светлый день воскресенья. Сэмюэля я отправил в кровать, сказав, что он останется без ужина, а Джозефа, который отказался просить прощения, наказал тростью. Посмотри, что он сделал с моей рукой – он меня укусил.
Томас снял повязку и показал руку жене, словно то была ее вина. Мэри выскользнула из комнаты и побежала наверх, Герберт опустил нижнюю губу, и на глазах у него появились слезы, один маленький Филипп оставался невозмутим. Он пересек комнату, открыл шкаф, где держал свои игрушки, и уселся играть в углу.
– Где Джозеф сейчас? – осведомилась Джанет.
– Не знаю, – угрюмо ответил Томас. Он был обижен тем, что на его руку не обратили внимания. – Выпрыгнул в окно и, наверное, побежал на берег.
Джанет вышла из гостиной и поднялась в комнату, в которой жили все три мальчика. Сэмюэль сидел на кровати, Мэри рядом с ним.
Мама, он очень жалеет, что так плохо себя вел, – поспешно сказала она.
Сэмюэль и Мэри были очень привязаны друг к другу.
– Сэмюэль, скажи мне, что случилось, – спокойно попросила Джанет. Она знала, что он скажет правду.
– Я взял лодку Джо, посмотреть, как она сделана, – шмыгая носом, ответил бедный Сэмюэль. – Я тоже хочу сделать такую. Я не причинил ей никакого вреда. А тут подскочил Джо, ударил меня по голове и закричал: «Не трогай ее!» Я даже не успел как следует попросить, чтобы он мне ее показал, как он повалил меня на пол Мы стали драться, и папа нас растащил.
– Джозеф ничего тебе не повредил? – спросила Джанет, ощупывая сына.
– Нет, кажется.
– Нет, повредил, противный мальчишка! – крикнула Мэри. – У Сэмми шишка на голове, пощупай, мама.
И действительно, на голове у Сэмюэля была небольшая припухлость, так, ничего особенного.
– Вставай, Сэмюэль, и пойдем вниз, ты растешь, тебе вредно отправляться спать на голодный желудок. Я вижу, что драку затеял не ты. А ты, Мэри, будь хорошей девочкой и, если можешь, присмотри за ужином. Ну а я пойду поищу Джозефа.
Она знала, где его искать. Внизу, на скалах под развалинами Замка, где он пускал в широкой заводи лодку, которую она ему подарила. Был отлив, и, чтобы добраться до заводи за скалами, ей не пришлось подниматься, а затем спускаться по крутой тропе.
Конечно, Джозеф был там и, стоя по пояс в воде, подталкивал лодочку длинной палкой.
Увидев Джанет, он вскрикнул от радости и помахал ей рукой.
– Иди, посмотри, – крикнул он, – как красиво она плывет.
Джанет смотрела на сына и улыбалась.
Всю его одежду придется сушить и снова, уже в который раз, чинить, да и башмаки надо будет залатать. Она с закрытыми глазами, на ощупь отличила бы его вещи от любых других. Он подбежал к ней с раскрасневшимся лицом и обнял мокрыми, покрытыми песком руками. Он нетерпеливо прыгал вокруг нее, и темный локон то и дело падал ему на лицо.
– Она называется «Джени», как и ты, – смеясь, сказал мальчик. – Я выцарапал название на корме пером Мэри. Правда, здорово? Смотри, такой лодки еще никогда не было, так ведь?
Испачканной в иле ногой он подтолкнул лодку к воде.
Но в этот момент порыв ветра подхватил великолепную «Джени», и она отплыла на более глубокое место, докуда ему было не дотянуться.
– Эй, вернись! – закричал Джозеф во всю силу своих легких. – Вернись, слышишь! – Он стал плескать на лодку водой, но она только отплывала все дальше и дальше.
Джозеф, сейчас же иди сюда, – сказала Джанет. Она знала, что там глубоко, а Джозеф еще не умел плавать.
Едва услышав голос матери, мальчик тут же подбежал к ней.
Мама, я потеряю лодку, – прошептал он. Джанет подняла палку, которую он отбросил в сторону, подобрала юбки и вскарабкалась на выступ скалы.
– Слушай, Джозеф, ты стой там, где мелко, а я подтолкну ее к тебе.
Мальчик повиновался.
– Опусти палку где поглубже, – крикнул он, дрожа от нетерпения. – Смотри, начинается зыбь. Мы еще можем ее достать.
Одной рукой цепляясь за выступ скалы, другой Джанет пыталась дотянуться палкой до лодки.
– Подожди, – взволнованно крикнула она, – у меня рассыпались волосы.
Мальчик весело рассмеялся.
– Не беда, мамочка, потом поправишь. Плыви, «Джени», плыви, моя лодочка. Не бойся, мы все равно тебя достанем.
– Не шуми так, – сказала Джанет, трясясь от смеха, – ты накличешь на нас береговую стражу. Ну, плыви же, «Джени», сколько нам тебя ждать. – Она еще раз подтолкнула лодку палкой. – Готово, хватай ее, Джо, она подходит.
Лодка вплыла прямо в поджидающие ее руки Джозефа.
– Ура! – закричал он. – Я знал, что твоя тезка тебя спасет.
Джанет уселась на скале и стала приводить в порядок волосы.
Но едва она скрутила их на затылке, как Джо снова их распустил.
– Вот так, теперь ты лошадь с гривой, – сказал он и потянул за распущенные пряди. – Пойдем-ка, сегодня базарный день.
Джанет попробовала ухватиться руками за его ноги, но он приплясывал вокруг нее и все время увертывался.
– Осторожно, стража! – крикнул он.
– Господи помилуй, где? – спросила Джанет, поднимая глаза к скале.
Там никого не было. Корчась от смеха, Джозеф катался по земле, Джанет бросилась на него и принялась в шутку тузить и щекотать его, пока он не запросил пощады. Затем он обнял ее и слегка укусил за шею.
– Я буду дикий конь и растерзаю тебя на части, – сказал он.
– Ничего такого ты не сделаешь, сын мой, – сказала Джанет, ставя его на ноги. – Помоги маме привести себя в порядок.
Стоя рядом с ней, он наблюдал, как она отряхивает платье и поправляет волосы. Вдруг она вспомнила, с какой целью пришла сюда. Она взяла сына за руки и привлекла его к себе.
– Ты подрался со своим братом Сэмюэлем и укусил отца, – строго сказала она, глядя ему в глаза.
Он кивнул и тяжело сглотнул.
– Твоя жестокость их очень огорчила. Сэмюэль не имел в виду ничего дурного, и твой отец поступил справедливо. Я накажу тебя, Джо.
Он тяжело задышал, но не проронил ни слова.
– Я отберу у тебя твою лодку. Видишь вон тот высокий выступ? Там и будет лежать твоя лодка, чтобы ты не смог ее достать. Обратно ты ее получишь лишь тогда, когда на руке твоего отца не останется шрама. Я рассудила справедливо, верно, Джозеф?
Джозеф заморгал. Его лицо сильно покраснело, губы дрожали.
– Да, – сказал он.
У отца ты попросишь прощения, а Сэмюэлю пожмешь руку. Обещаешь?
– Да.
Джанет аккуратно положила лодку на выступ, так, чтобы ее не мочил дождь. Когда Джо уже не мог ее видеть, он посмотрел на мать мокрыми от слез глазами, уткнулся лицом в ее плечо и нащупал ее руку.
Она дала ему носовой платок, и он долго и громко сморкался. Джанет отвернулась, сделав вид, будто не видит его слез.
– Ну что, пойдем? – сказала она.
– Я испачкал твое платье, – сказал он и попробовал очистить его платком.
Из носа у него текло, а на щеке застыли смешавшиеся с грязью слезы.
Она неожиданно привлекла его к себе и крепко прижала к груди.
Глава девятая
Дети играли на верфи. Сэмюэлю дали сломанную пилу и пару старых досок. Он приложил доски к стапелю и крепко сжал пилу в правой руке.
– А теперь смотрите на меня, – сказал он серьезным тоном.
Мэри с куклой в руках опустилась на колени рядом с ним и уставилась на брата горящими от гордости глазами. Герберт стоял рядом с Сэмюэлем, держа в раскрытой ладони с полдюжины ржавых гвоздей.
– Скажи, когда они будут тебе нужны, и я сразу подам, – сказал он, довольный тем, что может оказаться хоть чем-то полезным. Вверх-вниз ходила пила, и вскоре аккуратно распиленные пополам доски упали на землю.
– Посмотрите, где я пометил доску мелом, – крикнул Сэмюэль, гордясь верностью своей руки. – Я и на четверть дюйма не сдвинулся ни в одну сторону. Герби, подай мне гвозди, так, хороший мальчик.
Три белокурые головки склонились над досками. Вдруг раздался громкий вопль, и выскочивший из-за сарая Джозеф вклинился между ними.
Дети вскрикнули от испуга.
– Осторожно, Джо, ты все испортишь. Мальчик небрежно подбросил доски носком башмака.
– Бросьте вы эту ерунду. Слушайте меня. Вы знаете лодку старика Тима Уэста?
Дети кивнули.
– Я перерезал канат и перевел ее за верфь. Не говорите ни слова, никто ничего не заметил. Пойдемте.
– Я думаю, мы не должны… – начала Мэри. – А что скажешь ты, Сэмми?
Сэмюэль был в нерешительности. Он был старший и понимал, что хорошо, что плохо.
– Ты просто боишься, – презрительно рассмеялся Джо.
Это решило дело.
– Хорошо, идем, – поспешно сказал Сэмюэль, и лицо его залилось краской.
Они осторожно сошли по лестнице в конце верфи и плюхнулись на дно старой, дырявой лодки.
Опередив Сэмюэля, Джо схватил весла и, хотя они были слишком длинны и тяжелы для него, неуклюже оттолкнул лодку от стенки дока и направил ее ко входу в гавань. На верфи никто не заметил их отплытия. Никто, кроме одного. Маленькая фигурка, выскользнув из-за пустой бочки, наблюдала за тем, как лодка исчезает за скалой.
Это был Филипп. Ростом он был гораздо меньше Герберта, хотя всего двумя годами младше. У него были мелкие, точеные черты лица, русые волосы и, в отличие от остальных детей Кумбе, маленькие, глубоко и близко посаженные глазки.
Он быстро убежал с верфи и помчался вверх по холму к Дому под Плющом. На полпути его словно осенило, и он резко остановился. В сточной канаве играл мальчик примерно одного с ним возраста.
– Помнишь, я видел, чем ты занимался в церкви в прошлое воскресенье? – шепотом спросил Филипп, говоря почти в самое ухо мальчику.
Тот покраснел и весь съежился.
– Да, – пробормотал он.
– Так вот, тебе надо пойти в Дом под Плющом и сказать, что ты видел, как мои братья и сестра увели с верфи лодку Тима Уэста. А если не пойдешь, я на тебя пожалуюсь.
– Я пойду, – сказал перепутанный мальчик, вскакивая на ноги.
– И запомни, надо сказать, что ты сам все видел. Не говори, что это я тебе рассказал.
Мальчик побежал на холм, а Филипп исчез в другом направлении.
А тем временем Джо и его команда были уже перед самым входом в бухту. Порывистый южный ветер покрывал воду крупной зыбью.
Испуганная Мэри начала громко плакать, бледный как полотно Герберт почувствовал первые признаки морской болезни, Сэмюэль растерянно оглядывался по сторонам.
Только Джозеф был совершенно счастлив. Он сделал неловкое движение веслом, и вода залила ему лицо. Он запрокинул голову и рассмеялся.
– Жаль, что на ней нет мачты и паруса, – сказал он, – тогда мы направились бы прямо во Францию.
– По-моему, нам лучше вернуться, Джо, – сказал Сэмюэль. Впереди он заметил открытое море и уже догадался о том, что их судно малопригодно для плавания.
– Чушь! – усмехнулся Джо. – Все в порядке. Он попробовал сделать более широкий гребок, но гнилое весло сломалось пополам, опрокинув его на дно лодки, выскользнуло из уключины и поплыло по воде.
– Ну что, добился своего! – закричал Сэмюэль.
Мэри вскрикнула и обхватила его руками. Лодку стало раскачивать еще сильнее, и Герберт, который до того мужественно сражался со своим желудком, не в силах более сдерживаться, перегнулся через борт. Его тут же стошнило. Джо посмотрел в сторону берега и понял, что прилив несет их прямо на скалы, о которые разбивались вскипающие белой пеной волны.
– Послушайте, – спокойно сказал он, – перейдите в середину лодки. Я попробую подгрести к берегу.
Он переставил оставшееся весло в затвор на транце, но оно было слишком большим для него, и ему не удержать его. Сэмюэль поспешил на помощь брату, но получилось только хуже, через несколько мгновений и это единственное весло сломалось и волна унесла его.
Мэри горько плакала, Герберт в перерывах между приступами рвоты тоже.
Сэмюэль побледнел и крепко сжал руку сестры. Джо присвистнул и выставил вперед подбородок. «Я все затеял, мне и вызволять их из беды», – подумал он.
Прилив неотвратимо влек лодку к скалам.
Джо ясно видел, что выхода нет. Ему пришло на ум, что если он обвяжет носовой фалинь вокруг пояса и попробует доплыть до пещеры у входа в бухту, то, возможно, ему и удастся вывести лодку на безопасное место. Отчаянная, безнадежная мысль, но ничего другого не оставалось. Воды он не боялся; прошлым летом он научился плавать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53