Получились прекрасные маски.
Волка и лисы.
Волком решил стать Одноух. А лисой - Дырк. Они были в восторге от
своей выдумки: "Вот удивим и повеселим мы всех!"
В день смехотрона волк и лиса, держась за руки, пришли в школу.
Внизу, в раздевалке, все было обычно: дежурный, усмехнувшись, указал на
вешалку. Но сверху... сверху неслись звуки бравой музыки, летел смех -
там, в большом зале, действовал смехотрон, и наши герои улыбались под
своими масками.
Войдя в зал, волк и лиса опешили: они увидели поросят и кроликов.
Много кроликов, много поросят, и среди них ни одного иного существа!
Одноух и Дыркорыл ничего не понимали...
А зал дружно рассмеялся: вот это маски - настоящий волк и настоящая
лиса, кто только их придумал!
К вошедшим поспешил Игорь в клетчатой рубашке, повязанной пионерским
галстуком.
- Шмехотрон дейштвует, - объявил он волку и лисе. - Што будете
делать?
- Играть! - сказал волк, приподнимая маску. - Наши инструменты
готовы?
- Готовы? - переспросила лиса, показав вожатому свое лицо.
- Штрументы шдут ваш, - подтвердил Игорь и ловко выкатил на сцену
какой-то странный агрегат, состоявший из доброго десятка барабанов.
Большие и маленькие, стоящие на одной ноге и подвешенные на крючках, с
медными тарелками и без тарелок - это был целый оркестр барабанов и прочих
ударных инструментов.
Выходит и садится посреди барабанов волк. А перед ним застыла лисица
с флейтой.
"Ха-ха!" - прореагировал зал на первый фокус смехотрона: что будет
дальше?
"Ха!" - пискливо рявкнул волк и палкой стукнул по барабану,
восстанавливая тишину.
Заговорила флейта, и голос ее сначала был печален. Пожалуй, только
волк понимал, о чем спрашивает флейта: "Что здесь происходит? Откуда
столько кроликов и поросят? Они что - издеваются над нами?.."
"Да! - отозвался большой барабан. - Да, да!
Сейчас мы им покажем!"
И волк показал, на что он способен.
Загрохотали разом все барабаны. Четыре лапы молотили без устали в
толстокожие барабанные шкуры, звенели тарелками поднявшиеся из-за маски
длинные уши, хвост отбивал свой ритм. Громы и молнии метал волк на сцене,
и некоторые впечатлительные кролики в зале зажали уши ладонями, как вдруг
вновь вступила флейта, и зал, узнав знакомый мотив, с радостью подхватил:
"Не боимся мы волков, мы волков, мы волков..."
Кроликам и поросятам очень понравилась песенка о волке, и они долго
не отпускали артистов.
Одна Тамара Константиновна догадалась, что перед ней самый робкий на
свете волк и самая простодушная лиса, и с улыбкой оглядела ряды кроликов и
поросят: какие все симпатичные, какие веселые!
Нет, недаром ее первоклашки - все, как один, - изготовили маски
Одноуха и Дыркорыла. Они честные, смелые, справедливые - самые лучшие
товарищи. Именно Одноуха и Дыркорыла выбрал своими героями первый "А"!
А лиса и волк, покинув сцену, внезапно исчезли. Они сбросили маски и
сразу смешались с залом - стали своими среди своих. На сцене разные
поросята и кролики смешили друг друга, пели куплеты и декламировали стихи,
плясали и читали свои сочинения. Визжали и хрюкали от удовольствия,
отбивали лапы и копытца, стуча ими от удовольствия. Смехотрон работал,
веселье не истощалось!
Один из зрителей в маске птицы от смеха взлетел даже к потолку,
сделал круг почета у люстры. Этот самодеятельный номер вызвал бурные
аплодисменты.
Лишь скучный, похожий на старичка мальчик заметил вслух:
- Подумаешь! Это ведь Картина...
Он единственный был без маски и за весь вечер ни разу не улыбнулся.
- Картина? - подхватил его сосед-кролик, ничего не знавший о белой
птице. - Кто такая? Что она умеет?
- А ничего, - отвечал мальчик. - Умеет только летать. Даже дважды два
не знает.
Как ни странно, Картина в страшном шуме услышала эти слова и
обиделась.
Зрители буквально стонали от смеха, когда участник вечера в маске
вороны дернул клювом шнур на окне и, с трудом протиснувшись во фрамугу,
улетел прочь.
В эту ночь Картина не ночевала на балконе. Летала на большой высоте,
борясь с холодными ветрами. Что-то время от времени согревало ее в этом
одиноком трудном полете. Она вспоминала смешные маски кроликов и поросят,
удивлялась: неужели ее друзья так знамениты? Да, они знамениты, потому что
учатся в школе и дружат со всеми! Как важно, значит, быть не одиноким и
нужным для других!..
Ворона летала на большой высоте и каркала на всю округу. Наперекор
ветру и скучному мальчишке распевала она песенку о страшном волке,
которого никто не боится.

ТРОПИЧЕСКИЙ МОРОЗ

В жизни наших героев произошло важное событие: они вышли на лед.
Каждый, кто первый раз выходит на лед, знает, какое это искусство -
удержаться на ногах, какое чувство уважения испытывает новичок ко всем,
кто стремительно летит вперед и не падает.
Когда Одноух шлепнулся, ему показалось, что Земля перевернулась. Он
моментально развязал зубами шнурки, скинул ботинки, вцепился когтями в
лед. Кто-то подтолкнул неудачника сзади, и он проехал десяток метров,
оставив на льду глубокие царапины.
Дыркорыл тоже струсил, снял ботинки и вдруг легко и плавно заскользил
на острие копыт.
Ребята ахнули: вот это фигурист, собственные лезвия изобрел!
Дыркорыл катил и катил, никак не мог остановиться. На него
надвигалось толстое дерево. Пришлось тормозить четырьмя лапами и пятачком.
Тормозить по-настоящему ребята его научили. И делать повороты. И
ехать задом наперед. На коньках, конечно. Не станешь ведь точить каждый
день собственные копыта.
Талантливый оказался фигурист, не из пугливых.
А Одноух долго привыкал к конькам. Сделает два шага и робеет -
падает. Ребята берут его под лапы, разгонят и отпускают. Одноух
зажмуривает глаза, летит вперед. Раз - и шишка!
Не одну шишку набил Одноух, пока стал конькобежцем.
А любой конькобежец, почувствовав себя уверенно на льду, сразу же
становится хоккеистом. Два обыкновенных предмета - клюшка и шайба -
неузнаваемо преображают человека. У него появляется важная цель: забить
шайбу!
Одноуха словно подменили: он как тигр бросался к чужим воротам,
сшибал противников, одну за другой ломал клюшки.
Дыркорыл избрал другие приемы: быстроту в беге, виртуозность,
неожиданные броски. В азарте игры никто не замечал, как здорово помогает
ему вертящийся пропеллером хвост.
Отличная получилась пара нападающих!
В воскресенье играли дворовые команды. Мороз не остановил
болельщиков, у катка собрались и ребята, и взрослые. Команды были сборные:
честь двора защищали игроки от первого до седьмого классов.
Свисток!
И тотчас определились лидеры. В одной команде - грозный Вага с
самодельной тяжеленной клюшкой, в другой - лихие первоклассники Одноух и
Дыркорыл. Вага, опытный игрок, с ходу сделал несколько голов. Но он хотел
быть героем, играл один, не обращая внимания на свою команду и на сердитые
реплики отца.
Одноух и Дыркорыл атаковали вместе. Один применял силовые приемы,
второй подхватывал шайбу и бил. Бил из любого положения. Бил клюшкой,
коньком, пятачком.
И забил именно пятачком, лежа перед чужими воротами, решающую шайбу.
Болельщики кричали и спорили, обсуждая необычный гол. Но в каких
правилах сказано, что нельзя подправить шайбу носом?!
Вага рассердился, стукнул Одноуха и был удален. Вместо него на поле
вышел Вага-старший, отдал приказ своей команде: "Будем играть дружно!"
От толстого повара чужие игроки отлетали, как горох от стенки. Но
отец Ваги был в валенках, бегал неуклюже, и ребята опережали его.
Вслед за поваром на поле устремились другие отцы. На минуту брали у
сыновей клюшку и увлекались игрой. Вскоре основной состав был оттеснен за
барьер, превратился в болельщиков.
Трещали клюшки и ворота. Игроки сбросили пальто, полушубки, шапки.
Двор стеной шел на двор.
- Товарищи, что происходит? - прозвучал строгий голос Тамары
Константиновны. - Такой мороз, а ребята без пальто.
- Какой мороз? - удивился отец Ваги, вытирая пот со лба. -
Тропическая жара, дышать нечем!
- Точно, Тамара Константиновна, - подтвердили Одноух и Дыркорыл,
стуча зубами. - Тропический мороз...
- Они схватят воспаление легких! - предупредила Тамара
Константиновна.
Нехлебов смутился, пробормотал:
- Совсем мужики впали в детство... - Накинул на Одноуха и Дыркорыла
полушубок, схватил их в охапку, побежал к подъезду. - Сейчас же под
горячий душ!..
Отец Ваги пощупал уши сына, нахлобучил на него свою шапку.
- И верно - мороз. Пошли оттаивать...
А больше всех, пожалуй, замерз одинокий болельщик на дереве.
В азарте игры о Картине все забыли. Да и что она могла? Клюшку клювом
не удержишь, а уж о коньках и думать нечего.
Картина очень обрадовалась, когда услышала призыв из форточки: пора
домой!
В ванной наши нападающие распарились, с удовольствием вспоминали
забитые голы.
- Скажи, - спросил Одноух отца, - а это хорошо - впадать в детство?
Нехлебов рассмеялся:
- Замечательно! Подрастешь - узнаешь. Только теперь будем играть
вместе.
А Картина, как ни старалась, не могла вспомнить свое детство. Как она
выглядела? Маленькой глупой вороной? Трудно себе представить... Ведь это
было почти двести лет назад.
И ей очень захотелось вернуться в свое детство. Но что для этого
сделать? Может быть, поступить в первый класс?

ВЕСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ

Весна снижает оценки даже у отличников.
В дневниках погоды, который каждый день ведут школьники, светит вовсю
солнце, увеличивается долгота дня, но времени на уроки почему-то не
хватает. Рядом с пятерками появляются четверки и даже трояки.
Дыркорыл каждое утро встречал с какой-то особой радостью, бежал с
хорошим настроением в школу, а Одноух, наоборот, еле передвигал ноги, тер
лапкой красные глаза, зевал на уроках.
- Ты спишь на ходу? - спросил на перемене Дыркорыл приятеля и дал ему
подножку. - Не видишь - Ирка идет?
Ира сидит на парте перед нашими отличниками.
У нее такая длинная пушистая коса, что Одноух иногда не выдерживал,
дергал тихонько - привет, мол; но Ирка на него ни разу не пожаловалась.
Дыркорыл не позволял себе таких вольностей. А сейчас почему-то
обратил на Ирку внимание: такая была она солнечная и сияющая у раскрытого
окна.
От подножки Одноух растянулся на полу, Ира улыбнулась, а Дыркорыл
вдруг почувствовал, как бешено стучит его сердце.
С этой минуты Дыркорыл стал совершать неожиданные поступки.
Он вызвался идти за хлебом, хотя очередь была Одноуха. Тот немедленно
согласился, прилег на мягкий диван.
В магазине Дырк не подошел к прилавку с хлебом, а замер у стеклянной
витрины, наблюдая, не идет ли по улице Ира.
Она прошла мимо витрины. Дыркорыл выскользнул из магазина, с
равнодушным видом поплелся за девчонкой.
Видит: стоит Ира посреди двора и, задрав голову, смотрит в небо.
Дыркорыл тоже задрал свой пятак и не заметил ничего особенного - ни
вертолета, ни воробья, ни знакомой Картины, ничего, кроме слепящего
солнца.
Дыркорыл стукнул девочку по плечу:
- Ты чего, Ирка?
Она оглянулась, засмеялась: "Ничего!" - и побежала за дерзким
поросенком.
Они стали бегать и прыгать как сумасшедшие. А за ними какой-то
мальчишка увязался. Он размахивал руками и кричал: "Я вот вам... я вот
вам..." И все они хохотали.
Дыркорыл взбежал на горку и прыгнул вниз.
Искры брызнули из глаз. На мгновение прыгун даже потерял сознание. Но
тут же вскочил, побежал опять прыгать.
А Ира опять смотрит в небо. Там, в самой вышине, парит белоснежная
птица.
- Это Картина? - спрашивает девочка. И после кивка Дыркорыла
продолжает: - Так я завидую вам! Приятно иметь такого друга.
Дыркорыл чуть не брякнул: "А со мной разве не интересно дружить?"
Но вместо этого закричал в самое небо:
- Картина! Картина! Спускайся! Давай с нами играть!
Картина не обращала на них никакого внимания, продолжая кружить в
лучах заходящего солнца. Сейчас она была розовой вороной.
- Что с ней? - спросила девочка. - Она не слушает тебя?
Дыркорыл лишь вздохнул, не понимая, что случилось с его
приятельницей.
Картина прекрасно наблюдала все сверху, слышала летящие голоса и
делала вид, что ничего не замечает. Конечно, можно и поиграть с девочкой и
мальчиком. Но разве это решит самую важную для нее проблему? Как побороть
в себе десятилетия гордого одиночества? Как быть полезной людям?
1 2 3 4 5 6 7 8 9