– События развиваются именно в той последовательности, в какой они и должны были развиваться, – ледяным тоном произнесла она. – Я не гарантирую безопасности, но шанс выжить для всех нас значительно возрастёт, если мы сможем действовать независимо от вашего руководства, которое сейчас находится на поверхности и в любой момент может уничтожить танк легким движением руки.
Металлическая крышка отлетела в сторону, звонко ударившись о пол, а Пришивало отбросил в сторону автомат и начал копаться в проводах, скрывавшихся до селе в стене.
– Дмитревич, – Ярослава медленно подошла к его рабочему месту, – что мох может сделать с танком? Точнее, не мох, а эта…
– Мочалка, – подсказал Дмитревич.
– Мочалка, – повторила она, – она как-то воздействует на танк?
– Во-первых, она его обездвижила, – затараторил Дмитревич, – во-вторых, датчики зафиксировали многочисленные микропроникновения в броню. Через пару часов…
– Связь с колонной есть? – перебила его Ярослава.
– Нет.
– Система охлаждения только в колонне?
– Нет. Резервная есть в танке, но азота в нём… минут на десять и то, смотря какая температура за бортом. Её смонтировали только для того… Короче, если вдруг что случится из ряда вон выходящее.
– Как и сейчас. Вот и включай её.
– То есть?
– То и есть! Включай эту резервную систему охлаждения.
– Но температура за бортом не высокая, зачем!?
– Затем что её нужно включить! Дмитревич, твоё дело нажимать на клавиши, – думать буду я и Болеслав Андреевич.
– Всё, готово! – запыхтел в углу Пришивало. – Что там у вас.
– Я так понимаю, резервная система охлаждения танка тоже работает на основе жидкого азота?
– Да, – следователь пытался вникнуть в ситуацию, – а что?
– Как я до этого сам не додумался!? – воскликнул Дмитревич. – Азот заливает корпус танка, и всё в сантиметрах двадцати от него замерзает, включая мочалку.
– Дмитревич, ты главное на клавиши жми.
Почувствовался небольшой толчок. Танк медленно двинулся.
– Да не цацкайся ты с ней, – скривилась Ярослава.
– Не понял, – Дмитревич не отрывался от мониторов.
– За нами ещё должна пройти колонна, если они, конечно, до сих пор живы. С имеющимися успехами мы только «прорубаем» тоннель внутри самой мочалки. Давай избавимся от неё полностью. Металлической рукой ты управлять можешь?
– Э… манипулятором?
– Манипулятором.
– Могу.
– Ну, так развороши ёмкость с азотом – ещё лучше будет, если она взорвётся.
Мониторы засветились. В тусклом свете стали видны волокна, составляющие мочалку. Дмитревич вопросительно посмотрел на Пришивало.
– Делай, что говорят, – одобрительно кивнул тот.
Дмитревич засунул руку в перчатку, отвечающую за управление манипулятором. На экране одного из компьютеров появился баллон, прикреплённый к броне танка железными скобами, а секундой позже и сам манипулятор. Железная кисть обхватила ёмкость и начала её сжимать. Струйка газа вытекла на волокна мочалки, и те моментально обледенели.
– А теперь из пулемёта в те места, где мочалка замёрзла разрывными, – встрял Пришивало.
Как только большая часть мочалки была уничтожена, оставшиеся волокна начали съёживаться и превращаться в тёмную жидкость, стекавшую по бортам машины. Экипаж танка восхищённо смотрел на Ярославу, понимая, что она спасла их жизни.
– Чего уставились? – нарушила молчание Ярослава. – Дмитревич, жертвы?
Дмитревич застучал по клавиатуре.
– Нет!
– Полный вперёд!
Танк двигался несколько дней, но мох, толщина которого уменьшалась с каждым километром, агрессивности не проявлял.
– Похоже, мочалка была его последним оружием, – произнёс Пришивало, когда они ехали по одной из проплешин, всё чаще попадающихся в последнее время на пути.
– До теплового барьера – да, – уверенно сказала Ярослава.
– А после?
– После? – Ярослава задумалась. – Внутри.
– Внутри?
– Внутри барьера. Я чувствую, что произойдёт нечто ужасное внутри теплового барьера.
– Снова мох?
– Не знаю…
Температура в течение последующих дней ощутимо поднималась. Солдаты молчали, но в их взглядах всё чаще прочитывалось желание снять бронежилеты.
– Болеслав Андреевич, – прошептал Дмитревич, – я тут сказать хотел кое-что… Ну, с глазу на глаз.
– Так говори! Не думаю, что от Ярославы стоит что-то скрывать.
– Э…
– Мне повторить!? Мы теперь одна команда. Всё! Начальство нас уже никак не реабилитирует, поскольку бунтари подлежат немедленному уничтожению – обратного пути нет. А вот туда, куда мы едем… вполне возможно, но без Ярославы нам не добраться.
– Я понимаю, – зрачки Дмитревича не находили себе места, – в общем я много раз участвовал в учениях с танком и знаю в нём каждый болтик…
– И?
– Отсек «Z», мы открыли его, но последний раз, когда я его видел… он казался больше по объёму.
– Элементарно, – Ярослава подошла к закрытому отсеку, – ваше начальство перестраховалось на случай непредвиденных обстоятельств, типа подобного бунта. Они разбили отсек на две части. И во второй, думаю, лежит нечто важное, нечто такое, без чего мы не сможем пройти тепловой барьер.
– Интересно, что? – Пришивало помрачнел. – Необходимое оборудование, взрывное устройство или… блин, да это может быть всё, что угодно!
– Проще открыть, а не гадать, – подсказала Ярослава.
Пришивало открыл отсек, присел на корточки и начал придирчиво его осматривать.
– А может, и не взорвётся…
Чтобы снять перегородку, разделявшую части отсека, достаточно оказалось выкрутить четыре блестящих болтика. Внутри все было забито коробками. Пришивало взял в руки одну из них и попытался открыть.
– Атака! – заорал Дмитревич
На экране мониторов зелёные точки, обозначающие положение людей, одна за другой превращались в красные.
– Что за херня? – к монитору подбежал следователь.
– Не знаю, – руки у Дмитревича дрожали, – мы теряем людей.
– Мох предпринял последнюю попытку, собрав все свои силы, – безучастно произнесла Ярослава. – Боюсь, мы ничего не сможем сделать.
– Ты же говорила, что до теплового барьера атак не будет! – заорал Пришивало.
– На нас, – уточнила Ярослава, – чувствовала, что не будет атак на нас. Внутри танка мы в безопасности, но те, кто снаружи… их я не чувствую.
Мониторы на мгновение погасли и вновь засветились. На экранах виднелся удаляющийся гигантский ком мха.
– Он настиг нас сзади, – объяснила Ярослава, – пройдя через всю колонну.
– И уже не вернётся? – Пришивало вытер пот с лица.
– Нет, докатится до теплового барьера и сгорит там вместе с людьми, которых забрал с собой. К счастью, они уже мертвы.
– Дмитревич, – очнулся следователь, – они что, действительно мертвы?
– Да. Мох достал всех, кто был снаружи.
На экранах мелькнул тягач с разбитыми стёклами.
– Как же я не почувствовала? – Ярослава опустилась на колени. Странно, но ей почему-то стало невыносимо жалко погибших людей. А еще… ведь она же могла их спасти, предвидеть обстоятельства, но… не справилась. Из глубин души неожиданно вырвались чувства, похороненные ею сотни лет назад. Осознание собственной человечности ошеломляло. Она вспомнила, какой была когда-то: влюбленной женщиной, с улыбкой мечтающей о будущем, глядя теплыми летними вечерами на серебристые блики луны, отраженные в морской воде. В кого превратило ее время, отравленное ненавистью к давно усопшим врагам? Чувства перемешались, и очнулась Ярослава на полу.
– Что с тобой? – над ней стоял следователь.
– Не знаю, – она с трудом встала. – У меня бывает, как ты успел заметить, но на этот раз ничего серьёзного.
Пришивало внимательно посмотрел на Ярославу и подошёл к Дмитревичу.
– Открывай люк. Внимание, экипаж! Последняя стадия монтажа системы охлаждения. Зарядка орудий танка до отказа. К выполнению.
– Что значит, последняя стадия? – поинтересовалась Ярослава.
– Бочки с азотом цепляются непосредственно к танку, тягач и прицеп со снарядами оставляем здесь.
– Ясно. Кстати, снаряды еще не раз понадобятся – поверь мне. Может, часть их сложить в салон танка.
– Нет, во время инструктажа меня предупредили, что в салоне возможна слишком высокая температура для них.
– Высокая? А мы? Неужели эти железяки не выдержат той температуры, которую предстоит выдержать нам?
– Действительно, – задумался Пришивало, – что-то здесь не сходится…
– То же, что и не досказали про потайной отсек, – подсказала Ярослава.
Пришивало снова схватил коробку, брошенную на пол из-за неожиданной атаки мха, и оторвал скотч, скрепляющий её края. Внутри лежал непонятный мешок. Пришивало внимательно его осмотрел и, наконец, всплеснул руками.
– Всё ясно! Это термокостюм. Начальство перестраховалось и на всякий случай подготовило и сложило в потайной отсек термокостюмы.
– Кстати, сколько их?
Пришивало покопался в ящиках.
– На всех членов экипажа, включая тебя и меня.
Не сговариваясь, Ярослава и Пришивало обернулись в сторону Алика. Тот попытался вскочить но, видимо, осознав бессмысленность любых действий со своей стороны при данных обстоятельствах, обречённо сел на место.
– Вылезай в люк, – следователь мотнул головой в сторону люка.
– Постой, – Ярослава положила руку на ствол автомата, направленного Пришивало на Алика, – я не хочу, чтобы он погибал.
– Чего!? – удивился Пришивало. – А тебе не всё равно, будет он жить или нет!?
– Нет, не всё равно, – последовал твёрдый ответ. – Я устала от смертей. Просто устала.
– Ну, хорошо, – следователь недоверчиво взглянул на Ярославу, – и что ты предлагаешь? В любом случае придется кого-нибудь убить. Все, кроме него, опытные специалисты…
– Я вообще не хочу, чтобы кто-то умер.
– Да ну? – подколол следователь. – Я тоже! Вот только выбора у нас нет…
– Почему же… пусть он будет в термомешке, или как там его, вместе со мной.
– Ладно, – вздохнул Пришивало, – только с тобой я его не пущу. Малинин у нас метр в шапке, так что с ним в термокостюм пусть и садится.
Два мешка отличались от остальных: они были оборудованы клавиатурами и гибкими мониторами. Один из них Пришивало отдал Дмитревичу, а во второй решил залезть сам. Монтаж системы охлаждения и перезарядка орудий заняла около получаса, и следователь скомандовал незамедлительно двигаться дальше.
Через некоторое время мох исчез полностью. Температура за бортом поднялась до ста градусов и продолжала увеличиваться. Когда она достигла ста тридцати градусов, Дмитревич включил систему охлаждения. В салоне сразу ощутимо похолодало, но не на долго. По прошествии ещё пары часов Пришивало отдал приказ одеть термокостюмы. Но имея представления, как перенесут высокую температуру боеприпасы, он, поразмыслив, решил снять бронежилеты, мотивируя это тем, что, возможно, люди, находящиеся в термокостюмах во время прохождения наивысшей тоски температуры будут находиться на грани жизни и смерти. А вот боеприпасы и оружие лучше иметь при себе: мало ли, на сколько градусов поднимется температура внутри салона, – в любом случае в термокостюмах она будет ниже. Кроме того, Пришивало отдал приказ Дмитревичу задать танку автоматический режим передвижения – тоже на всякий случай.
Принцип действия термокостюмов Пришивало известен не был, и, залезая внутрь, следователь отметил, что разработчики об удобстве в использовании явно не заботились, не говоря уже о способе управления танком, который оставлял желать лучшего. Видеть одновременно и клавиатуру, и монитор было практически невозможно. Пожалуй, оставалось лишь наблюдать за происходящим по экрану, разделенному на десяток окошек, отображавших ситуацию в разных местах снаружи танка и внутри.
Танк мчался на предельной скорости, температура стремительно росла. На стенах пещеры начали попадаться куски породы, светящиеся тусклым красным светом. С каждым километром свет становился ярче. Пришивало заметил, что порода представляет собой не что иное, как переливающуюся магму.
Раздался еле слышный шлепок (микрофоны были установлены и на внешней стороне танка), на броне машины зашипела небольшая алая капля. Спустя секунду она погасла, оставив миллиметровое углубление.
– Дмитревич, – лёгкие обжигал горячий воздух, – пусть танк стреляет по кускам магмы разрывными. В автоматическом режиме.
Заработали орудия и дорога впереди осветилась фейерверком разлетающихся во все стороны огненных искр. Пришивало покосился на окошко, демонстрирующее обстановку в салоне. Шариковая ручка, лежавшая на одном из столиков, растекалась по металлической поверхности. «Хоть бы не воспламенилась, – подумал Пришивало, и в этот момент раздался взрыв».
– Болеслав Андреевич, вы живы? – перед глазами, не моргая, висело лицо Дмитревича.
– Дмитревич, обстановка! – Пришивало ещё не успел прийти в себя, как фраза сама вырвалась из горла.
– Тепловой барьер пройден, – отрапортовал Дмитревич, протягивая следователю флягу с тёплой водой, – во время прохождения в салоне был зафиксирован взрыв неизвестного происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35