– спросил Савва, закидывая рюкзак на плечо.
– С гражданскими? Не знаю, я не получал никаких инструкций...
Военный администратор сложил руки на поясе, не зная как поступить. Он вопросительно посмотрел на майора.
– Почему нет? – пожал тот плечами.
– Это не противоречит приказу начальника, – поддержал следопыта доктор. Полковник несколько секунд хмурился, обдумывая просьбу следопыта.
– Ладно, – кивнул он, наконец. – Только будьте добры сопровождать его.
– Без проблем, – с готовностью согласился аналитик.
Больше говорить было не о чем, все засобирались на выход. Аналитик стянул с крючка свой длинный плащ с белой надписью «Институт катастроф». Следопыт тоже оделся.
– Да, чуть не забыл, – окликнул его полковник. – Сегодня в полдень местная администрация устраивает встречу с населением.
– Зачем? – обернулся следопыт.
– Ну, как зачем... – Оймен напустил на глаза густые седые брови. – Мы должны объяснить людям, почему объявлен карантин.
Савва кивнул на прощание, и пошел за военным и ученым.
5
Пока вездеход трясся по неровной сельской дороге, следопыт успел поговорить с женой.
– Ты хоть ел чего-нибудь? – спросила она, глядя ему в глаза. На экране визора было видно только ее лицо. Черные локоны поблескивали в лучах утреннего солнца.
– Скоро меня отвезут в гостиницу, там покушаю.
– Что-то ты совсем раскис, Савушка, – вздохнула она, не зная, как его подбодрить.
– Здесь холодновато, – поежился он. Яркая картинка далекого мира, в котором светило солнце, ничуть не взбодрила его. «Кругом ложь! – хотел сказать он в экран. – Неумело и второпях выдуманная...»
– А что там с вашей змеей? – спросила она. Поинтересовалась скорее для проформы, зная наперед, что муж не скажет ей ни слова о своей работе.
Савва отрицательно покачал головой:
– Не могу раскрывать детали, у меня контракт с министерством.
– Понятно. Я просто так спросила.
Поговорив еще немного, они сказали друг другу «пока» и отключились. Экран вспыхнул напоследок и сжался до невидимой точки, а следопыт устало приложил лоб к окошку. Убывающая луна едва возвышалась над темной стеной предгорья, и острым коготком царапала бронированное стекло.
Глядя на луну, следопыт вдруг вспомнил свои давние полярные похождения, когда трое суток без остановки он гнался за молодым самцом белого медведя. Этот непоседа был одним из последних представителей своего вида, и правительственный Комитет по охране дикой фауны готов был платить любые деньги за его поимку. Медведь ухитрился вывести из строя свой датчик передвижения, и ни разу не попадался в объективы высотных стратосферных наблюдателей. Но когда следопыт привез в Комитет клетку с беглецом, то получил всего лишь сотню динаров, эту жалкую государственную валюту, на которую можно купить разве что пару-другую теплой полярной обуви. «Нет средств, – сказали ему природоохранные чиновники, – у правительства нет средств».
Он тогда еще был молод, вышел из здания Комитета в ярости, давая себе слово никогда больше не связываться с госструктурами. И нарушал потом эту клятву десятки раз, включая и эту ночь.
– Волнуется жена-то? – прервал его воспоминания офицер, обернувшись назад.
– Да.
– Моя тоже такая! – бодро ответствовал майор, покачиваясь на своем сиденье. – Перезванивает мне по два раза в сутки.
Майор был молод и, скорее всего, добродушен, если судить по голосу и манере говорить. Кофейный цвет кожи выдавал в нем смешанную кровь, столь редкую в тропических странах, где расовая сегрегация блюлась очень строго.
– Уже подъезжаем, – объявил доктор.
Вездеход заехал в деревню с восточной стороны, где особняком разместилась сельская больница. Дорогу им преградил высокий забор из сверхпрочной сетки – непременный атрибут военного карантина. Сетка состояла из отдельных модулей, которые расправлялись и соединялись друг с другом автоматически, без контроля со стороны человека. Достаточно было лишь задать направление и площадь обхвата. Найдя ближайшую точку сочленения двух модулей, Спенш подогнал туда вездеход, и вызвал солдат, которые охраняли периметр.
Патруль обещал подъехать через минуту-другую, но прошло пять минут, а потом и все десять, пока со стороны деревни не показались четверо вооруженных людей на транспортных дисках. Резво перебирая своими железными ножками, диски подбежали прямо к ограде.
– Открывай, мы из штаба полка! – потребовал майор.
Один из патрульных спрыгнул с диска и характерным жестом руки дал команду на открытие ограждения. Модуль с шуршанием втянул в себя часть сетки, образовав довольно широкую брешь.
– Проезжайте!
Майор осторожно направил машину в проем. Патруль забрался на свои диски и последовал за ними.
Через пару минут они добрались до здания больницы. Впрочем, слово «здание» мало подходило для этого одноэтажного барака. Вездеход резко затормозил перед низким покосившимся забором, притащив на хвосте густое облако пыли.
Ночных гостей встретил охранник, вооруженный и защищенный по боевому штату. Солдат был закован в титановый панцирь, с короткой штурмовой винтовкой на боку и ранцевым ракетным двигателем за спиной. Каким образом он носил на себе всю эту тяжесть, было неведомо.
– Вход только через детектор! – предупредил он, указывая рукой на специальную площадку для распознания личности. Затем включил экран визора и принялся изучать информацию о приезжих.
– Проходите – сказал, наконец, охранник, сворачивая экран.
Доктор первым взошел на крыльцо, за ним неуверенно потянулись остальные.
– Смотрите под ноги, – предупредил Кромдук. – Морг находится в подвале.
Они прошли через маленький холл, сплошь заставленный стульями. Вдоль коридора вспыхивали лампы, и тут же гасли, передавая эстафету другим.
Доктор оказался прав, нужно было постоянно смотреть вниз, чтобы не заехать ногой в кресло-каталку, или не споткнуться об скамейку, поставленную почему-то поперек дороги. Типичный провинциальный беспорядок, который был немыслим в крупных городах метрополии.
Наконец, они добрались до лифтовой ниши, просто и без затей вырубленной в стене.
– Лифт на этаж минус один! – громко приказал доктор, и железные створки с лязгом распахнулись.
В приемном отделении морга дежурил санитар из числа туземцев.
– Вы к кому? – спросил он, приветливо улыбаясь.
– Они со мной, открывайте.
– Тогда вам к нему... – санитар глянул в дальний угол комнаты, где на узком стуле сидел какой-то офицер в звании капитана, а если точнее – оперативный работник из штаба округа – о чем говорил соответствующий шеврон на рукаве мундира.
– Досмотр останков временно запрещен, – сказал офицер, поднимаясь с места.
– Это еще почему? – выдвинулся майор.
– Приказ начштаба!
Оперативник не удосужился даже отдать честь старшему по званию.
– Минутку, – майор включил визор.
– Господин полковник! – обратился он, когда хмурое лицо военного администратора заполнило весь экран. – Тут к нам приехал какой-то человек...
Майор удалился за дверь побеседовать с начальником. Оперативник, тем временем, снова плюхнулся на стул, разглядывая вошедших.
– Капитан! – позвал его вскоре майор. – Поговорите с начальством!
О чем с ним беседовал Оймен, присутствующие могли только догадываться. Но после недолгого отсутствия, оперативник вернулся на свое место и дал знак санитару.
– Можете входить, – произнес он сухо, потеряв к визитерам всяческий интерес.
Санитар поднял руку и вывернул ладонь в характерном изгибе, посылая сигнал запирающему механизму двери.
– Сейчас будет неприятный запах.
Действительно, когда створки разъединились, из полутемной комнаты дохнуло застарелым трупным ароматом. Доктор бесстрашно нырнул туда, взмахнув черным плащом.
– Добро пожаловать к попавшим в немилость! – весело произнес санитар, глядя на остальных, неуверенно застрявших перед дверью. Деваться было некуда, следопыт с офицером последовали за доктором. И никто не придал значения странной фразе, брошенной туземцем.
6
Морг на поверку оказался довольно великоватым для такой маленькой больницы. Одна из стен полностью была заставлена холодильными камерами. По обе стороны от двери возвышались столы для автоматического вскрытия трупов. Над матовыми шторками торчали металлические суставы роботов-расчленителей, жуткие в своём тусклом блеске.
Санитар включил визор, и расположил экран в углу комнаты, чтобы автоматически вести протокол досмотра.
– Если собираетесь прикасаться к образцам, окуните руки сюда, – показал он на специальную емкость в углу комнаты.
Доктор кивнул и первым опустил руки в специальный раствор, который мгновенно густел, облегая конечности надежнее любых перчаток. Пока остальные возились с раствором, Кромдук принялся вскрывать камеры. Каждый раз, когда из ниши выдвигался поднос с останками, визор мягким женским голосом комментировал происходящее:
– Образец серии «шестнадцать», номер один: мужчина двадцати лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира, отдельные фрагменты кожи головы и волос. Образец серии «шестнадцать», номер два: мужчина, двадцати двух лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира и кости рук. Образец серии «шестнадцать», номер три: мужчина двадцати одного года...
Краем глаза следопыт заметил, что майору явно не по себе в этом хранилище мертвечины. Дикое сочетание приятного женского голоса с запахом и видом человеческих тканей, производило на него угнетающее воздействие. Спенш низко опустил подбородок и втянул голову в плечи – верные признаки накатившего отвращения.
– Пожалуй, я постою на улице! – проговорил он чуть слышно, и юркнул за дверь, которая тут же закрылась за ним. Доктор оглянулся, но никак не отреагировал.
– Давайте глянем сначала сюда, – Кромдук приблизился к первой ячейке. – Я провел микробиологический анализ раны, вот этой рваной части...
Над каждой ячейкой горел маленький софит, который автоматически включался, если дверца ячейки была открыта.
– Так, – склонился следопыт над почерневшим обрубком ноги.
– Мы обнаружили в мазке белок слюны пресмыкающегося.
Голос Кромдука показался следопыту неестественно высоким, словно он говорил с ребенком.
– Змеи?
– Возможно, – кивнул доктор. – Сегодня в полдень, сюда прибудет член нашей постоянной выездной комиссии по чрезвычайным ситуациям, он привезет с собой генетический анализатор.
– То есть уже сегодня можно сделать выводы о конкретном виде хищника?
– Думаю, да.
Доктор Кромдук подбоченился, разглядывая останки несчастной жертвы.
– Когда я осматривал трупы впервые, очень надеялся найти какой-нибудь обломок зуба хищника, или случайный ошметок десны. Знаете ли, такое иногда бывает, когда кости жертвы лопаются от компрессионного перелома и ранят самого хищника.
– Нашли что-нибудь?
Доктор разочарованно развел руками:
– Нет. Ни одной зацепки.
Савва вновь почувствовал какую-то неестественность в поведении аналитика, в этом чрезмерно выразительном, деревянном взмахе конечностями.
– Срез тканей имеет странный рисунок, – заметил следопыт, разглядывая край обрубка через подвесной микроскоп.
– Да, да, я знаю, о чем вы говорите!
Кромдук включил свой визор и развернул экран в сторону следопыта.
– Я попробовал смоделировать так называемый «интрооральный слепок», взгляните...
На экране появился рисунок в виде бокала или широкой чаши. Осевой пунктир обозначал центральную линию нижней челюсти предполагаемого хищника.
– Ни одна крупная змея не обладает таким зубным рядом, согласитесь?
Следопыт внимательно посмотрел на объемный рисунок. Останки людей были слишком фрагментированы, что не характерно для хищной змеи, даже очень крупной. Змеи заглатывают жертву целиком, редко разрывают ее на части силой своих челюстей.
Впрочем, возможно, крокодилы могли сотворить такое. Он знал о том, что на береговой линии иногда можно встретить крупных аллигаторов. Но так далеко на сушу они не заходят.
За полчаса они осмотрели все ячейки, последовательно закрывая за собой уже изученные. Когда, наконец, вышли из морга, Спенш ожидал их на улице, беседуя с охранником. Завидев их, он по-дружески тряхнул солдата по плечу и направился к вездеходу.
– К сожалению, нас до сих пор не пускают в лес, – сказал Кромдук, стаскивая с рук затвердевшую защитную оболочку. – Осмотрев место нападения, мы узнали бы больше.
– Вы можете пойти со мной. За два дня мы охватим ближайшие горы и леса.
– Вряд ли получится, – протянул доктор уныло. – В нашем контракте не предусмотрено посещение места бедствия. Надо полагать, армия не очень сильно доверяет гражданским наемникам.
– Это верно...
– Кстати, – доктор вскинул указательный палец, – полковник так и не сказал нам, чем предположительно занимались солдаты в момент гибели...
Следопыт заметил, что как только они остались одни, Кромдук перестал говорить нарочито декларативным тоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
– С гражданскими? Не знаю, я не получал никаких инструкций...
Военный администратор сложил руки на поясе, не зная как поступить. Он вопросительно посмотрел на майора.
– Почему нет? – пожал тот плечами.
– Это не противоречит приказу начальника, – поддержал следопыта доктор. Полковник несколько секунд хмурился, обдумывая просьбу следопыта.
– Ладно, – кивнул он, наконец. – Только будьте добры сопровождать его.
– Без проблем, – с готовностью согласился аналитик.
Больше говорить было не о чем, все засобирались на выход. Аналитик стянул с крючка свой длинный плащ с белой надписью «Институт катастроф». Следопыт тоже оделся.
– Да, чуть не забыл, – окликнул его полковник. – Сегодня в полдень местная администрация устраивает встречу с населением.
– Зачем? – обернулся следопыт.
– Ну, как зачем... – Оймен напустил на глаза густые седые брови. – Мы должны объяснить людям, почему объявлен карантин.
Савва кивнул на прощание, и пошел за военным и ученым.
5
Пока вездеход трясся по неровной сельской дороге, следопыт успел поговорить с женой.
– Ты хоть ел чего-нибудь? – спросила она, глядя ему в глаза. На экране визора было видно только ее лицо. Черные локоны поблескивали в лучах утреннего солнца.
– Скоро меня отвезут в гостиницу, там покушаю.
– Что-то ты совсем раскис, Савушка, – вздохнула она, не зная, как его подбодрить.
– Здесь холодновато, – поежился он. Яркая картинка далекого мира, в котором светило солнце, ничуть не взбодрила его. «Кругом ложь! – хотел сказать он в экран. – Неумело и второпях выдуманная...»
– А что там с вашей змеей? – спросила она. Поинтересовалась скорее для проформы, зная наперед, что муж не скажет ей ни слова о своей работе.
Савва отрицательно покачал головой:
– Не могу раскрывать детали, у меня контракт с министерством.
– Понятно. Я просто так спросила.
Поговорив еще немного, они сказали друг другу «пока» и отключились. Экран вспыхнул напоследок и сжался до невидимой точки, а следопыт устало приложил лоб к окошку. Убывающая луна едва возвышалась над темной стеной предгорья, и острым коготком царапала бронированное стекло.
Глядя на луну, следопыт вдруг вспомнил свои давние полярные похождения, когда трое суток без остановки он гнался за молодым самцом белого медведя. Этот непоседа был одним из последних представителей своего вида, и правительственный Комитет по охране дикой фауны готов был платить любые деньги за его поимку. Медведь ухитрился вывести из строя свой датчик передвижения, и ни разу не попадался в объективы высотных стратосферных наблюдателей. Но когда следопыт привез в Комитет клетку с беглецом, то получил всего лишь сотню динаров, эту жалкую государственную валюту, на которую можно купить разве что пару-другую теплой полярной обуви. «Нет средств, – сказали ему природоохранные чиновники, – у правительства нет средств».
Он тогда еще был молод, вышел из здания Комитета в ярости, давая себе слово никогда больше не связываться с госструктурами. И нарушал потом эту клятву десятки раз, включая и эту ночь.
– Волнуется жена-то? – прервал его воспоминания офицер, обернувшись назад.
– Да.
– Моя тоже такая! – бодро ответствовал майор, покачиваясь на своем сиденье. – Перезванивает мне по два раза в сутки.
Майор был молод и, скорее всего, добродушен, если судить по голосу и манере говорить. Кофейный цвет кожи выдавал в нем смешанную кровь, столь редкую в тропических странах, где расовая сегрегация блюлась очень строго.
– Уже подъезжаем, – объявил доктор.
Вездеход заехал в деревню с восточной стороны, где особняком разместилась сельская больница. Дорогу им преградил высокий забор из сверхпрочной сетки – непременный атрибут военного карантина. Сетка состояла из отдельных модулей, которые расправлялись и соединялись друг с другом автоматически, без контроля со стороны человека. Достаточно было лишь задать направление и площадь обхвата. Найдя ближайшую точку сочленения двух модулей, Спенш подогнал туда вездеход, и вызвал солдат, которые охраняли периметр.
Патруль обещал подъехать через минуту-другую, но прошло пять минут, а потом и все десять, пока со стороны деревни не показались четверо вооруженных людей на транспортных дисках. Резво перебирая своими железными ножками, диски подбежали прямо к ограде.
– Открывай, мы из штаба полка! – потребовал майор.
Один из патрульных спрыгнул с диска и характерным жестом руки дал команду на открытие ограждения. Модуль с шуршанием втянул в себя часть сетки, образовав довольно широкую брешь.
– Проезжайте!
Майор осторожно направил машину в проем. Патруль забрался на свои диски и последовал за ними.
Через пару минут они добрались до здания больницы. Впрочем, слово «здание» мало подходило для этого одноэтажного барака. Вездеход резко затормозил перед низким покосившимся забором, притащив на хвосте густое облако пыли.
Ночных гостей встретил охранник, вооруженный и защищенный по боевому штату. Солдат был закован в титановый панцирь, с короткой штурмовой винтовкой на боку и ранцевым ракетным двигателем за спиной. Каким образом он носил на себе всю эту тяжесть, было неведомо.
– Вход только через детектор! – предупредил он, указывая рукой на специальную площадку для распознания личности. Затем включил экран визора и принялся изучать информацию о приезжих.
– Проходите – сказал, наконец, охранник, сворачивая экран.
Доктор первым взошел на крыльцо, за ним неуверенно потянулись остальные.
– Смотрите под ноги, – предупредил Кромдук. – Морг находится в подвале.
Они прошли через маленький холл, сплошь заставленный стульями. Вдоль коридора вспыхивали лампы, и тут же гасли, передавая эстафету другим.
Доктор оказался прав, нужно было постоянно смотреть вниз, чтобы не заехать ногой в кресло-каталку, или не споткнуться об скамейку, поставленную почему-то поперек дороги. Типичный провинциальный беспорядок, который был немыслим в крупных городах метрополии.
Наконец, они добрались до лифтовой ниши, просто и без затей вырубленной в стене.
– Лифт на этаж минус один! – громко приказал доктор, и железные створки с лязгом распахнулись.
В приемном отделении морга дежурил санитар из числа туземцев.
– Вы к кому? – спросил он, приветливо улыбаясь.
– Они со мной, открывайте.
– Тогда вам к нему... – санитар глянул в дальний угол комнаты, где на узком стуле сидел какой-то офицер в звании капитана, а если точнее – оперативный работник из штаба округа – о чем говорил соответствующий шеврон на рукаве мундира.
– Досмотр останков временно запрещен, – сказал офицер, поднимаясь с места.
– Это еще почему? – выдвинулся майор.
– Приказ начштаба!
Оперативник не удосужился даже отдать честь старшему по званию.
– Минутку, – майор включил визор.
– Господин полковник! – обратился он, когда хмурое лицо военного администратора заполнило весь экран. – Тут к нам приехал какой-то человек...
Майор удалился за дверь побеседовать с начальником. Оперативник, тем временем, снова плюхнулся на стул, разглядывая вошедших.
– Капитан! – позвал его вскоре майор. – Поговорите с начальством!
О чем с ним беседовал Оймен, присутствующие могли только догадываться. Но после недолгого отсутствия, оперативник вернулся на свое место и дал знак санитару.
– Можете входить, – произнес он сухо, потеряв к визитерам всяческий интерес.
Санитар поднял руку и вывернул ладонь в характерном изгибе, посылая сигнал запирающему механизму двери.
– Сейчас будет неприятный запах.
Действительно, когда створки разъединились, из полутемной комнаты дохнуло застарелым трупным ароматом. Доктор бесстрашно нырнул туда, взмахнув черным плащом.
– Добро пожаловать к попавшим в немилость! – весело произнес санитар, глядя на остальных, неуверенно застрявших перед дверью. Деваться было некуда, следопыт с офицером последовали за доктором. И никто не придал значения странной фразе, брошенной туземцем.
6
Морг на поверку оказался довольно великоватым для такой маленькой больницы. Одна из стен полностью была заставлена холодильными камерами. По обе стороны от двери возвышались столы для автоматического вскрытия трупов. Над матовыми шторками торчали металлические суставы роботов-расчленителей, жуткие в своём тусклом блеске.
Санитар включил визор, и расположил экран в углу комнаты, чтобы автоматически вести протокол досмотра.
– Если собираетесь прикасаться к образцам, окуните руки сюда, – показал он на специальную емкость в углу комнаты.
Доктор кивнул и первым опустил руки в специальный раствор, который мгновенно густел, облегая конечности надежнее любых перчаток. Пока остальные возились с раствором, Кромдук принялся вскрывать камеры. Каждый раз, когда из ниши выдвигался поднос с останками, визор мягким женским голосом комментировал происходящее:
– Образец серии «шестнадцать», номер один: мужчина двадцати лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира, отдельные фрагменты кожи головы и волос. Образец серии «шестнадцать», номер два: мужчина, двадцати двух лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира и кости рук. Образец серии «шестнадцать», номер три: мужчина двадцати одного года...
Краем глаза следопыт заметил, что майору явно не по себе в этом хранилище мертвечины. Дикое сочетание приятного женского голоса с запахом и видом человеческих тканей, производило на него угнетающее воздействие. Спенш низко опустил подбородок и втянул голову в плечи – верные признаки накатившего отвращения.
– Пожалуй, я постою на улице! – проговорил он чуть слышно, и юркнул за дверь, которая тут же закрылась за ним. Доктор оглянулся, но никак не отреагировал.
– Давайте глянем сначала сюда, – Кромдук приблизился к первой ячейке. – Я провел микробиологический анализ раны, вот этой рваной части...
Над каждой ячейкой горел маленький софит, который автоматически включался, если дверца ячейки была открыта.
– Так, – склонился следопыт над почерневшим обрубком ноги.
– Мы обнаружили в мазке белок слюны пресмыкающегося.
Голос Кромдука показался следопыту неестественно высоким, словно он говорил с ребенком.
– Змеи?
– Возможно, – кивнул доктор. – Сегодня в полдень, сюда прибудет член нашей постоянной выездной комиссии по чрезвычайным ситуациям, он привезет с собой генетический анализатор.
– То есть уже сегодня можно сделать выводы о конкретном виде хищника?
– Думаю, да.
Доктор Кромдук подбоченился, разглядывая останки несчастной жертвы.
– Когда я осматривал трупы впервые, очень надеялся найти какой-нибудь обломок зуба хищника, или случайный ошметок десны. Знаете ли, такое иногда бывает, когда кости жертвы лопаются от компрессионного перелома и ранят самого хищника.
– Нашли что-нибудь?
Доктор разочарованно развел руками:
– Нет. Ни одной зацепки.
Савва вновь почувствовал какую-то неестественность в поведении аналитика, в этом чрезмерно выразительном, деревянном взмахе конечностями.
– Срез тканей имеет странный рисунок, – заметил следопыт, разглядывая край обрубка через подвесной микроскоп.
– Да, да, я знаю, о чем вы говорите!
Кромдук включил свой визор и развернул экран в сторону следопыта.
– Я попробовал смоделировать так называемый «интрооральный слепок», взгляните...
На экране появился рисунок в виде бокала или широкой чаши. Осевой пунктир обозначал центральную линию нижней челюсти предполагаемого хищника.
– Ни одна крупная змея не обладает таким зубным рядом, согласитесь?
Следопыт внимательно посмотрел на объемный рисунок. Останки людей были слишком фрагментированы, что не характерно для хищной змеи, даже очень крупной. Змеи заглатывают жертву целиком, редко разрывают ее на части силой своих челюстей.
Впрочем, возможно, крокодилы могли сотворить такое. Он знал о том, что на береговой линии иногда можно встретить крупных аллигаторов. Но так далеко на сушу они не заходят.
За полчаса они осмотрели все ячейки, последовательно закрывая за собой уже изученные. Когда, наконец, вышли из морга, Спенш ожидал их на улице, беседуя с охранником. Завидев их, он по-дружески тряхнул солдата по плечу и направился к вездеходу.
– К сожалению, нас до сих пор не пускают в лес, – сказал Кромдук, стаскивая с рук затвердевшую защитную оболочку. – Осмотрев место нападения, мы узнали бы больше.
– Вы можете пойти со мной. За два дня мы охватим ближайшие горы и леса.
– Вряд ли получится, – протянул доктор уныло. – В нашем контракте не предусмотрено посещение места бедствия. Надо полагать, армия не очень сильно доверяет гражданским наемникам.
– Это верно...
– Кстати, – доктор вскинул указательный палец, – полковник так и не сказал нам, чем предположительно занимались солдаты в момент гибели...
Следопыт заметил, что как только они остались одни, Кромдук перестал говорить нарочито декларативным тоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10