Но я получил небольшую передышку, завладев небольшим количеством этого вещества. Без него мне не выжить, а Хозяина я ненавижу и боюсь. Выслушайте меня, и клянусь всем на свете, праведным и неправедным, что тот, кто притворяется прокаженным, попадет в ваши руки еще до восхода солнца!
Могу похвастать, что произвел впечатление на Гордона, хотя он и сопротивлялся этому.
– Говорите! – приказал он. – Живей! – И все-таки я чувствовал его недоверие. Неужели все мои старания – вотще?
– Если не хотите действовать со мной заодно, – с трудом вымолвил я, – отпустите, и я сам найду способ добраться до Хозяина и убить его. Мои часы сочтены, а ведь месть должна свершиться.
– Излагайте свой план, и короче, – велел Гордон.
– План достаточно прост. Я вернусь к Хозяину и доложу, что выполнил приказ. Вы с вашими людьми следуйте за мной по пятам и, пока я буду заговаривать Хозяину зубы, окружите дом. А потом, по сигналу, ворветесь и убьете его, или схватите.
Гордон нахмурился.
– Где этот дом?
– Складское помещение сразу за притоном Юн Шату. Внутри – настоящий восточный дворец.
– Складское помещение? – не поверил Гордон. – Что за чушь? Я сам сначала так и подумал, но внимательно осмотрел его снаружи. Окна прочно зарешечены и давно покрылись паутиной. Двери крепко заколочены гвоздями, на них старые нетронутые печати. Склады давным-давно заброшены.
– Там подземный ход, – пояснил я. – Он прямиком соединяет Храм Грез со складом.
– Но я изучил проход между зданиями, – удивился Гордон. – Двери склада, выходящие на эту дорожку, забиты еще прежними владельцами. Совершенно ясно, что никакого потайного выхода из Храма Грез не существует.
– Здания соединяются туннелем, а в него ведет дверь из комнаты рядом с курительной. Этот подземный ход заканчивается на складе, в комнате с идолом.
– Я побывал в комнате рядом с курительной и никакой двери там не нашел.
– Это люк. Помните громоздкий стол посреди комнаты? Если его повернуть, в полу появится отверстие. Так вот вам мой план: я возвращаюсь в Храм Грез и встречаюсь с Хозяином в комнате с идолом. Ваши люди заранее незаметно оцепят склад, другая группа незаметно расположится на соседней улице, перед фасадом Храма Грез. Притон Юн Шату, как вам известно, обращен фасадом к набережной, а склад – в другую сторону и примыкает к узкому переулку, идущему параллельно реке. Пусть люди, дежурящие на улице, по сигналу ворвутся в склад с фасада и бегут вперед, а вторая группа ринется через Храм Грез. Они должны добежать до комнаты за курительной и открыть потайной люк, как я объяснил. И пусть немилосердно стреляют в каждого, кто встанет на пути. Насколько мне известно, другого выхода из логова Хозяина нет, так что он и его слуги будут вынуждены спасаться через туннель. И попадут в ловушку.
Гордон раздумывал, а я, затаив дыхание, вглядывался в его лицо.
– Возможно, тут какой-то подвох, – произнес он, – или попытка отвлечь меня от охраны сэра Холдреда, но… По натуре я игрок, – неохотно признался он. – Попробую прислушаться к тому, что вы, американцы, называете интуицией. Но только господь Бог вам поможет, если лжете. Я вскочил и выпрямился.
– Слава Богу! А теперь помогите нацепить этот наряд, потому что именно в нем я должен вернуться к машине.
Глаза Гордона превратились в узкие щелочки, когда я вытащил маскарадную шкуру гориллы.
– Несомненно, это стиль Хозяина! Вам, разумеется, велели оставить отпечатки пальцев, вернее, этих чудовищных перчаток?
– Да, хотя не понимаю, для чего.
– Кажется, я понимаю. Хозяин славится тем, что никогда не оставляет настоящих следов своих преступлений… Так вот, сегодня вечером из соседнего зоопарка сбежала крупная человекообразная обезьяна. Посмотрите только на эту шкуру, и сразу поймете, в чем тут фокус. В смерти сэра Холдреда мы бы обвинили ни в чем не повинного примата.
У меня будто глаза открылись, и я содрогнулся.
– Уже два часа ночи, – напомнил Гордон. – Учтем время, которое вам понадобится на возвращение в Лаймхауз, и мне – на сбор моих людей у Храма Грез. Обещаю, что к половине пятого дом будет в плотном кольце. Дайте мне фору – подождите здесь, пока я не выйду из этого дома, и тогда я прибуду на место одновременно с вами.
– Идет! – Я порывисто сжал его руку. – Там, вне всякого сомнения, окажется девушка по имени Зулейка. Учтите, она никоим образом не связана с дурными делами Хозяина, она всего лишь жертва обстоятельств, такая же, как и я. Обойдитесь с ней по-хорошему.
– Будет сделано. А какого сигнала мне ждать?
– Сигнала? Как я его подам, по-вашему? Сомневаюсь, что самый громкий шум в доме будет слышен на улице. Пусть ваши люди ждут, когда пробьет пять.
Я повернулся, чтобы идти.
– Вас ждет человек с машиной, я правильно понял? А вдруг он что-то заподозрит?
– У меня есть верный способ развеять его подозрения, – мрачно ответил я. – В крайнем случае, вернусь в Храм Грез один.
Глава 9
Четыре тридцать пять
Сомневаясь, лелея мечты,
Что смертные прежде не смели иметь
Дверь тихонько хлопнула за мной, громоздкий темный дом выделялся теперь еще резче, чем раньше. Ссутулившись, я пересек мокрую лужайку бегом, выглядя, вероятно, гротескно до жути. Не сомневаюсь: если бы кто-то сейчас меня увидел, он бы сразу поверил, что это не человек, а гигантская обезьяна. Ну и выдумщик этот Хозяин!
Я вскарабкался на стену, спрыгнул с другой стороны и побежал сквозь тьму и туман к купе деревьев, скрывающей машину.
Негр откинулся на спинку переднего сиденья. Я делал вид, что пытаюсь отдышаться, и всевозможными способами изображал злодея, который минуту назад хладнокровно пустил кому-то кровь и удачно сбежал с места преступления.
– Ты ничего не слыхал? Ни звука? – с подозрением прошипел я, хватая его за руку.
– Никакого шума, только легкий скрип, когда вы входили, – ответил шофер. – Вы хорошо справились. Окажись тут прохожий, он бы ничего не заметил.
– А ты все время сидел в машине? – поинтересовался я.
Он ответил утвердительно, но я на всякий случай схватил его за лодыжку и пощупал подошву его ботинка: она была абсолютно сухая, как и край штанины. Это меня устраивало, и я взгромоздился на заднее сиденье. Если бы он сделал по земле хоть шаг, мокрые ботинки и брюки выдали бы его.
Я приказал ему не заводить мотор, пока не освобожусь от обезьяньей шкуры, а потом мы помчались в ночи.
Меня мучили сомнения.
С какой стати Гордон должен верить незнакомому человеку, да вдобавок еще и бывшему слуге Хозяина?
Не логичней ли отнести мой рассказ к бреду безумного наркомана? Или считать его ложью, выдуманной с целью запутать и одурачить его?
Но если он мне не поверил – почему отпустил?
В моих силах было только положиться на него. Во всяком случае, что бы ни сделал Гордон, даже если предпочтет бездействовать, это вряд ли теперь как-то повлияет на мою судьбу. Ничего не изменится и в том случае, если Зулейка добудет эликсир, способный продлить мои дни.
Я задумался о ней. Громче, чем жажда мести Катулосу, во мне заговорила надежда. Гордону, возможно, удастся спасти мою возлюбленную от когтей дьявола. Во всяком случае, мрачно думал я, если Гордон предаст, у меня останутся мои руки, и если они дотянутся до горла чудовища…
Я вспомнил о Юсефе Али, о его странных словах. Странными они мне показались только сейчас. «Хозяин обещал ее мне, когда настанут Дни Империи…»
Дни Империи – что это может означать?
Наконец машина притормозила перед темным и притихшим Храмом Грез. Поездка казалась бесконечной. Выходя из автомобиля, я посмотрел на приборную доску. Сердце так и подпрыгнуло: на часах четыре тридцать четыре. Если зрение не обманывало, при свете уличного фонаря на противоположной стороне улицы двигались неясные тени. В такое время ночи это могло означать только одно из двух: или слуги Хозяина наблюдают за моим возвращением, или Гордон держит слово.
Негр уехал, а я открыл дверь, прошел через опустевший бар в курительную. На койках и на полу валялось множество грезящих; ведь здесь не знают смены дня и ночи. В густом дыму едва мерцали лампы, а тишина, подобно туману, нависла надо всем.
Глава 10
Пробило пять
Он видел гигантские смерти пути
И воплощения судьбы.
Честертон
Двое молодых китайцев сидели на корточках среди чадящих огней, они не мигая уставились на меня, когда я двинулся к двери задней комнаты между лежащими телами. Впервые я шел по коридору в одиночестве и снова гадал, что же спрятано в странной формы сундуках, подпирающих стены.
Я негромко постучал четыре раза в потолок и через мгновение стоял в комнате с идолом. И вскрикнул от удивления, но вовсе не Катулос, сидящий по другую сторону стола, вовсе не его ужасная внешность были причинами этого восклицания. Кроме стола, стула, на котором восседало существо с костяным лицом, да еще алтаря, где в этот раз не курились благовония, комната была абсолютно пуста! Вместо роскошных ковров, которые я привык здесь видеть, – неопрятные стены давно заброшенного складского помещения. Пальмы, идол, лакированная ширма – все исчезло.
– Мистер Костиген? Вы, без сомнения, удивлены.
Омертвелый голос Хозяина ударил мне в голову, оборвав мысли. Его змеиные глаза сверкали ненавистью. Длинные желтые пальцы с силой переплетались на поверхности стола.
– Ты, конечно, принимаешь меня за доверчивого дурачка! – выкрикнул он. – Уж не вообразил ли, что я не додумался никого послать, чтобы за тобой проследили? Ну и дурак же ты! За тобой неотступно следовал Юсеф Али!
Секунду я простоял неподвижно: оцепенел от этих слов. Но как только их смысл дошел до меня, я с ревом бросился вперед. И в ту же секунду, прежде чем мои пальцы успели сомкнуться на горле усмехающегося кошмарного существа, со всех сторон на меня кинулись люди. Я повернулся. Из круга надвигающихся на меня лиц ненависть четко выделила одно – Юсефа Али. Я со всей силы врезал ему в висок. Он упал, но Хассим тут же дал мне подсечку под колени, а китаец накинул мне на плечи сеть, которой ловят людей. Я пытался выпрямиться, разрывая крепкие веревки, точно обыкновенные тесемки, но тут дубинка Ганра Сингха свалила меня, ошеломленного и залитого кровью, на пол.
Сильные руки схватили меня и связали; веревки жестоко вонзились в плоть. Стряхивая обморочный туман, я обнаружил, что лежу на алтаре. Катулос, прикрывшись маской, склонился надо мной, точно высоченная башня из слоновой кости. Позади полукрутом выстроились Ганра Сингх, Яр-хан, Юн Шату и другие завсегдатаи Храма Грез. Ато, что я увидел позади всех, пронзило меня в самое сердце: Зулейка съежилась в дверном проеме, ее лицо побелело, как простыня, а руки прижались к щекам. Сказать, что она была в ужасе – значит, ничего не сказать.
– Я тебе совсем не доверял, – прошипел Катулос, – вот и отправил Юсефа Али следить за каждым твоим шагом. Он добрался до рощицы раньше твоей машины, прокрался в усадьбу и услышал весьма интересный разговор. Он ведь, как кошка, вскарабкался по стене и притаился на подоконнике! Потом твой шофер нарочно задержался, чтобы дать Юсефу Али вдоволь времени на обратный путь. Я-то решил в любом случае переменить жилище. Мебель уже в пути. Как только мы разделаемся с предателем, то есть с тобой, мы тоже отбудем и оставим здесь небольшой сюрприз для твоего друга Гордона. Когда он притащится сюда? В пять тридцать?
Сердце у меня подскочило: значит, есть надежда! Юсеф Али что-то перепутал, и Катулос задержался здесь по ошибке, считая себя в безопасности. Но ведь лондонские полицейские уже оцепили дом! Обернувшись, я заметил, как Зулейка вышла через дверь.
Я смотрел на Катулоса во все глаза, но в смысл его слов не вникал. До пяти оставалось совсем немного; если бы он еще чуть-чуть потянул время… И тут я обмер, потому что по команде египтянина Ли Кунг, высоченный парень с бледным, как у мертвеца, лицом, выступил из полукруга молчаливых людей и достал из рукава длинный тонкий кинжал. Я поглядел на часы, стоящие на столе, и душа провалилась в пятки. Оставалось еще десять минут до пяти. Моя гибель не так уж много значила – в душе я успел себя похоронить, – но я видел внутренним взором, как Катулос со своими разбойниками спасаются бегством, пока полиция ждет, когда пробьет пять.
Катулос вдруг умолк на полуслове и прислушался. Наверно, его предупредила об опасности сверхъестественная интуиция. Визгливой скороговоркой он отдал команду Ли Кунгу, и китаец прыгнул вперед, нацелив кинжал мне в грудь.
И тут, казалось, застыло само время. Высоко надо мной нависло острие длинного кинжала; неожиданно громко и чисто прозвучала трель полицейского свистка, и тотчас началась невообразимая свалка у фасадной стены дома!
Катулос прыгнул к потайному люку, шипя, точно разъяренный кот, его прихвостни бросились за ним. Ли Кунг последовал за остальными, но Катулос, обернувшись, что-то ему приказал. Китаец поспешно вернулся к алтарю, где лежал я. На его лице появилась отчаянная решимость, он поднял кинжал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14