Треть комнаты занимала огромная кровать, но места хватило также для письменного стола, туалетного столика и трех шкафов. Окна закрывали роскошные парчовые шторы. Раньше комната принадлежала самой хозяйке заведения, но выбор Креллиса определялся не великолепием обстановки, а видом из окна.
Пройдя мимо открытой балконной двери, брат Осени остановился у кровати. Беландра лежала на боку и, похоже, спала. Цепь от наручников была прикована к стене у изголовья кровати. В дорогом розовом дереве пришлось просверлить дырки. Хозяйку при виде такого кощунства наверняка хватил бы удар, но шансы на то, что она когда-нибудь вернется, таяли с каждым часом.
На маленьком круглом столике у кровати стояли чашка с рагу и хрустальный графин с вином. Креллис расстегнул пряжку на горле, стащил накидку и бросил на край кровати.
– Я знаю, что ты не спишь, так что не притворяйся.
Беландра открыла глаза и отодвинулась на другой край кровати, подальше от него. Цепь натянулась. Зеленые глаза вспыхнули холодной ненавистью.
– Я давно здесь? Ты ведь приказал меня усыпить, верно? – спросила она, едва шевеля онемевшими губами.
– Три дня. – Он неспешно стащил одну перчатку, потом вторую и тоже бросил их на кровать.
– Зачем?
Креллис криво усмехнулся.
– Есть у тебя одна нехорошая привычка: выскакивать с кинжалом из шкафа.
Заметив, что она бросила взгляд на дымящуюся чашку, он опустился на кровать, взял ложку, зачерпнул рагу, подул на него и поднес ложку к ее губам. Цепь не позволяла отползти дальше, поэтому Беландра ограничилась тем, что отвернулась.
– Спасибо, но я уже сыта твоим снотворным зельем.
– Если бы я хотел тебя усыпить, ты бы и не просыпалась.
Креллис поднес ложку с другой стороны. Беландра снова отвернулась.
Он вздохнул.
– И давно в городе солдаты Фандира? – спросила она.
– Прорвались два дня назад.
– Ты всех нас продал.
Креллис покачал головой.
– Есть известия от Брофи? Он вернулся?
– Нет. Ничего с тех пор, как Шара отправилась в Физендрию на керифском корабле.
– Что с Косарем?
– Сбежал.
У нее задрожали губы.
– Ты ведь убил его, да? – прошептала она. – Ах ты, дрянь!
– Зачем спрашивать, если ты все равно не веришь, что бы я ни сказал?
– А ты можешь сказать что-нибудь такое, чему я поверила бы?
– Сомневаюсь.
Он в третий раз предложил ложку. Беландра снова покачала головой.
– Поешь. Это просто рагу, а не то, что у меня в штанах. Я ведь вижу, что ты проголодалась. У большинства огндариенцев сегодня и этого нет.
Она посмотрела на ложку. Рагу выглядело соблазнительно. Беландра наклонилась. Попробовала. Медленно пережевала. Проглотила. И потянулась за второй ложкой. Голод взял верх над упрямством. Она ела жадно, торопливо и остановилась, только когда в чашке ничего не осталось.
– Слышала, что предлагает мой брат?
– Слышала. Блефует?
– Нет.
– Непонятно. Зачем ему нужен штурм? Запасов у нас все равно не осталось. Больше нескольких дней нам в любом случае не продержаться.
– Сегодня вечером к заливу подошел флот империи.
– В такую бурю?
– Да. Настроены, похоже, серьезно. Что им нужно, об этом можно только гадать. Может, решили все-таки выполнить обещание. Самое время.– Он ухмыльнулся.
– Но к тебе они не обращались?
– Нет.
– Большой флот?
– Две сотни кораблей.
– Двести? И сколько же на них солдат?
– Как звезд на небе.
– По-твоему, они помогут нам?
– Я бы предположил, что они настроены положить Огндариен в свой карман. Зачем отдавать кому-то столь ценный приз?
– Если Огоггим все же настроен помочь, сколько времени нам нужно продержаться?
Креллис пожал плечами, налил из графина вина и поднес стакан к ее губам. Беландра покачала головой. Он выпил сам.
– День. Или чуть больше.
– Если они вышли к заливу, то в гавань войдут утром. – Она нахмурилась и переменила позу, подобрав под себя ноги.
Он налил себе еще вина.
– Вряд ли. Пока ты была в Цитадели, Фандир перекрыл пролив плотами. Прежде чем войти в залив, им придется расчистить проход. В любом случае, у Фандира в запасе не больше двух дней. Он хочет поскорее разделаться с нами, чтобы подготовиться к обороне.
– Значит, шансов нет?
– Остается только надеяться, что империя возьмет город и отдаст его нам. – Он рассмеялся. – Ты права, шансов нет. Мы не выдержим даже первого штурма.
– Понятно. – За окном полыхнула молния. – И что ты собираешься делать?
Креллис помолчал, потом посмотрел ей в глаза.
– Уйти через один из туннелей. Я установил связь с несколькими физендрийскими офицерами. Они проведут меня через Карьерные ворота.
По ее губам скользнула презрительная усмешка. Он отвернулся.
В дверь постучали.
– Что? – недовольно бросил Креллис.
Из-за двери донесся голос Рельфа.
– Господин, к вам пришла та женщина.
– Скажи, чтобы подождала, – буркнул он.
Беландра поморщилась, словно ее тошнило от одного его вида.
– Кто она? Запасной вариант? На случай, если я откажусь с тобой спать?
– Бель…
– Знаешь, ты сделал много такого, за что достоин презрения, но трусом я тебя никогда не считала.
– Бель… – Его голос прозвучал глухо. – Я могу взять тебя с собой. Скажи только слово, и…
Она рассмеялась ему в лицо.
Креллис мужественно перенес удар и продолжал уже спокойно:
– Я прошу тебя, пойдем со мной. Я… хочу, чтобы ты пошла со мной.
Глядя ему в глаза, Беландра медленно покачала головой.
– Неужели ты серьезно думаешь, что я уйду с тобой?
Креллис молчал.
– Ты предал моего племянника. Ты убил Косаря, самого преданного мне человека, жившего единственно ради доброго слова… – Голос ее дрогнул от нахлынувших эмоций, но глаза оставались сухими. Она стиснула зубы. – Ты сдал Огндапиен физендрийцам. Скажи, любовь моя, есть ли у тебя что-то такое, что я могла бы пожелать?
– Говори что угодно, но я все равно люблю этот город. И я делал то, что считал полезным для него.
– Что ты делал? Ты лишил Огндариен всего: традиций, достоинства, памяти. Всего, что составляло его уникальность. И теперь, когда городу угрожает армия, которую ты сам же сюда и приманил, что я слышу?
– Я… – Он замялся. – Все задумывалось по-другому. Просто план не сработал.
– Неужели?
– Да. Я ошибся в выборе союзников.
– Понимаю. – Она поджала губы. – Мне и самой приходилось совершать ту же ошибку.
Вспышка молнии вырвала из темноты ее бледное лицо с напряженными чертами и враждебными глазами.
– Послушай меня, тебе нельзя оставаться. Это бессмысленно.
– Мое сердце принадлежит Огндариену. – Она положила руку на камень, и Креллис вздрогнул. – С ним я жила. С ним и умру.
Он отвернулся, откашлялся, а когда его голос вернулся из темноты, то прозвучал устало и почти жалобно.
– Позволь мне хотя бы спасти тебя. Сохранив жизнь сейчас, ты сможешь отомстить потом.
– Это ты одержим местью, но не я.
– А для чего жить, если не для мести? – неожиданно воскликнул Креллис. – Фандир заплатит за этот день. Заплатит дорогой ценой!
Беландра устало закрыла глаза.
– Какой смысл убивать того, кто уже уничтожил все, что ты любил?
Креллис отвернулся, перевел дух и снова посмотрел на прикованную к стене женщину.
– Ты еще любишь меня?
– Мне бы стоило задать тебе тот же вопрос, но я спрошу иначе. Ты когда-нибудь любил меня?
– Клянусь богами, – прошептал он. – Иначе разве пощадил бы ту, что пришла ко мне с отравленным кинжалом в волосах? Разве позволил бы сестрам отсиживаться в подземелье? Разве послал бы Шару спасать Брофи…
– Его и не нужно было бы спасать, если бы не твое предательство.
Креллис сжал кулаки.
– Сожалею. Я сожалею о случившемся. После смерти Трента мне… – Он помолчал, подбирая слова. – Я хотел порвать с тобой. Думал, что смогу прожить без тебя. Не смог.
Бель закрыла глаза.
– Тогда останься, – прошептала она. – Сражайся вместе с нами. Не отдавай город Фандиру. Твое сердце связано с Огндариеном. Ты прошел испытание, когда никто, даже я, не верил, что чужаку такое по силам. Я уверена, Камень выбрал тебя не просто так. Должна же быть какая-то причина…
Креллис остановил ее усталым жестом.
– Пройти испытание помогла магия Виктериса. Вот так. Ни больше ни меньше.
– Нет. Каменное Сердце не обманешь. Причина есть.
Он выглянул в окно – берег светился тысячами огней. Этот бой ему не выиграть. И превращать смерть в красивый, но бессмысленный спектакль Креллис не собирался.
– Уже нет.
Он поднялся.
– Итак, выбор сделан?
– У меня нет выбора.
– Понятно.
Он повернулся и шагнул к двери. За спиной звякнули цепи.
– Креллис, прошу тебя. Не оставляй меня на цепи, как собаку. Заклинаю тебя, освободи. Ради нашей любви.
Брат Осени медленно повернулся. Взглянул на нее исподлобья.
– Извини, дорогая. Ты слишком опасная женщина и всегда такой останешься.
Дверь захлопнулась.
– Креллис! – крикнула в отчаянии Беландра. – Креллис!
В коридоре его ждал Рельф.
– Женщина там. – Он указал на дальнюю комнату.
Не слушая солдата, Креллис толкнул ближайшую дверь. Ярость, бушевавшая в нем, могла бы поспорить с яростью стихии. Стол отлетел в сторону. Ваза раскололась на кусочки. Перевернутая кровать жалобно затрещала. Стул развалился от удара о комод.
– Господин? – Дверь слегка приоткрылась и тут же захлопнулась – Рельф едва успел увернуться от стула.
Он стиснул кулаки. Ногти врезались в ладони. Гнев понемногу утихал, дыхание возвращалось в норму. Креллис поднял отвалившуюся от стула ножку и переломил ее пополам. Швырнул половинки на пол. Полегчало.
Он втянул в легкие побольше воздуха и медленно выдохнул через нос. Вышел в коридор. Рельф смотрел на него изумленными глазами.
– Где она?
– Я… Не знаю, господин.
Солдат протянул клочок бумаги. На листке стояла печать Горлима. Креллис нахмурился и, не говоря ни слова, зашагал по коридору к последней двери.
Женщина в длинном плаще и надвинутом на лицо капюшоне стояла на балконе. Услышав стук, она повернулась и медленно сдвинула капюшон.
От удивления Креллис остановился и неожиданно для самого себя рассмеялся.
– Ну и ну, – протянул он. – Клянусь богами…
– В Огндариене, если не ошибаюсь, клянутся не богами, а Переменами Года, не так ли?
– У меня нет слов.
– Ты и раньше не отличался красноречием. А при нашей последней встрече и вовсе молчал. – Она окинула его оценивающим взглядом. – Совсем не изменился. Годы не оставляют на тебе следов.
– Смена климата пошла на пользу.
– Может быть, мне тоже надо было променять Физендрию на более приятное местечко.
– Может быть.
Он не спускал с нее глаз, стараясь найти объяснение для этого непредвиденного визита. Неровное дыхание и мечущийся по сторонам взгляд выдавали ее волнение.
Креллис осмотрелся. Уж не привела ли она убийц? Или сама явилась в таком качестве? Почему Горлим пропустил ее? Как ей удалось втереться к нему в доверие? Или, может быть, Горлим и сам хочет его смерти?
– Тебя прислал мой брат?
– Нет. Я здесь по собственной воле.
– Риск слишком велик. Если Фандир узнает…
– Мне нечего терять. – Она произнесла это с удивившим его равнодушием. Он помнил ее другой. Живой, деятельной, рисковой, изобретательной. Она была единственной, кто не тушевался перед Фандиром.
– По-моему, королеве Физендрии всегда есть что терять. И не так уж мало.
– Сразу видно, что ты никогда не был королевой. – Она невесело усмехнулась.
– Королевой – нет. Королем – да. Только недолго.
– Вообще-то, я пришла с вопросом. Ты мне ответишь?
Как он ни старался, детали мозаики не состыковывались.
Что за игру она ведет? Появление в этой комнате старшего брата удивило бы его куда меньше, чем приход Оссамир.
– Почту за честь. – Он уже прикидывал, что попросить взамен.
Оссамир посмотрела на него в упор.
– Брофи здесь? Он вернулся?
– Что?
– Это племянник Беландры и…
– Я знаю, кто такой Брофи. Я сам добился, чтобы его изгнали из города. – Креллис рассмеялся. – Неужто керифянин не поведал тебе всей правды? Или ты просто не смогла его охмурить? Что тебе нужно от Брофи?
Она гордо подняла голову.
– За мной долг. Так он здесь?
– Насколько мне известно, паренек попал в Гнилые клети.
– Он сбежал.
– Неужели? – Креллис ухмыльнулся. – Что за тюрьма? Все из нее бегут.
Оссамир быстро пересекла комнату и, подойдя ближе, положила руку ему на плечо.
– Если он здесь, позволь мне поговорить с ним. Пожалуйста. Прошу тебя.
– Что у тебя на уме?
– Я могу вывести его из города. Если хочешь, возьму и тебя.
Он прошелся по комнате.
– Должен признаться, твой визит для меня полнейшая неожиданность. Не меньший сюрприз и то, что ты пришла сюда ради Брофи. Та королева, которую я помню, могла, не моргнув глазом, перерезать любовнику горло, нашептывая ему на ухо милые нежности. Я ничего не понимаю. Что привело тебя сюда? Только не говори, что влюбилась.
– Разве это так важно?
– Думаю, было бы важно для Брофи. Он-то считает, что ты его предала. Как сказал тот керифянин, Косарь, ты собственноручно вырезала у него сердце, а потом еще и заставила его съесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74