— Вес маловат для такой мощности. Тачка рванет, как моторная лодка, задрав нос в воздух. Тебе придется резать углы на скорости десять миль в час.
— Нет, сэр! Я утяжелил передок, так что центр тяжести теперь находится вот здесь. — Для пущей убедительности он указал, где именно.
— Слишком далеко от задка.
— О, она будет трястись, знаю, что будет! Но центр тяжести достаточно далеко, чтобы ты мог резать углы на любой скорости, будь я проклят.
Паркер покачал головой.
— Да она развалится от тряски! — возразил он. — И года не протянет.
— Знаю чертовски хорошо, что не протянет. Но на месяц ее хватит, а это все, что от нее требуется. Машинка, которая выглядит клячей, но может рвануть, как летучая мышь из ада. Вот что собой представляет эта девочка. Словом, спецзаказ!
— Выходит, по твоим словам, что все на ней окей?
— Нет, не все. — Чими нахмурился, бросив взгляд на машину. — Осталась одна чертовщина... и знаешь, какая?
— Какая же?
— Я не могу заставить ее урчать как “фолькс”. Испробовав все сорта глушителей, выводил выхлопную трубу под всеми углами, выкручивал так, что она походила на тарелку спагетти, но хоть сдохни, эта стерва никак не желает пыхтеть как “фолькс”. Ты знаешь, как у “фолькса” получается его “чих-пых”? Засчет медленного сгорания — вот почему! И будь я проклят, если не смогу добиться того же эффекта! — Чими снова бросил на машину пылающий взгляд и затряс головой. — Обязательно добьюсь! — добавил он.
— Не сомневаюсь, — заверил его, Паркер. Он давно знал, что Чими добивается от машины всего, чего захочет.
— Будь спок! — отозвался Чими. Он оторвал наконец взор от “фольксвагена”. — Так что ты, говоришь, хочешь? Машину? Что-нибудь особенное?
— Просто машину. С чистыми бумагами.
— Насколько чистыми? Чтобы продать?
— Нет. Чтобы показать их, если остановят за превышение скорости.
— Двинешь на ней за пределы штата?
— Вверх на север.
— Тогда ладно.
Дверь гаража отворилась, и вошел Кент, неся три стакана и бутылку кукурузного самогона, прозрачного, как вода. Он молча глянул на брата и на Паркера, затем подошел к скамье, поставил стаканы и наполнил их.
Чими и Паркер незамедлительно составили ему компанию, и все трое выпили. Самогон был хороший — на языке остался терпкий привкус, а в горле слегка горело.
Чими поставил свой стакан и откашлялся.
— Насколько новой должна быть тачка? — спросил он.
— Это мне без разницы. Но я собираюсь проехать на ней — такое не исключено — пару тысяч миль, поэтому мне не нужна тачка, готовая развалиться в любую минуту.
Чими понимающе кивнул:
— Когда?
— Сейчас.
— Всегда в спешке! — Чими ухмыльнулся брату. — Нет сомнений, это точно Паркер! — заявил он. — Вечно в бегах.
— Угу, — кисло пробурчал Кент. Он был угрюм и не отрывал глаз от пустого стакана.
Чими подмигнул Паркеру, допил свой самогон и сообщил:
— У меня в сарае прямо сейчас есть пара машин, но это не то, что тебе надо. Обе угнаны совсем недавно — еще тепленькие, да и к тому же обе не фонтан. Поэтому я должен кое-куда сгонять. Сколько ты готов отстегнуть?
— Дойду до тысячи баксов... если меня устроит.
— Ну, может быть, тебе и не нужно будет выжиматься как губке. Иди-ка посиди пока на крылечке, а мы пошли. Кент!
Они оба пошли по направлению к гаражу, а Паркер широкими шагами направился к дому, тогда как оба брата уже скрылись за помещением для машин. Он поднялся на крыльцо и сел на свободный стул. Женщина ухмыльнулась, открывая провалы во рту, где когда-то были зубы, и сказала:
— Сдается мне, что я о тебе где-то слышала.
— Может быть, — отозвался Паркер.
Шестилетней давности фургон — “понтиак” — с Чими за гранкой и братом, сидящим рядом, выкатился из-за гаража и загромыхал по выбоинам дороги. Паркер сидел и, покуривая, приготовился ждать. Женщина попыталась раз или два завязать с ним разговор, но он отмалчивался, и она оставила его в покое. Собака немного погодя вновь поднялась с места, спустилась с крыльца и начала описывать круги вокруг дома. Чуть погодя Паркер встал со стула, прошел в дом, и миновав комнаты с покосившейся мебелью, добрался до кухни, где напился воды. Женщина все время следовала за ним и, встав в двери, смущенно улыбалась, но не говорила ни слова. Когда он пошел из кухни, она многозначительно пробормотала:
— У нас есть время.
Паркер отрицательно покачал головой и вышел обратно на крыльцо. Женщина осталась в доме.
Он ждал уже три часа, и солнце, становясь красным, стало клониться на запад, к горизонту, когда Чими и Кент наконец вернулись. На этот раз “понтиак” вел Кент, а Чими следовал за ним в голубом “олдсмобиле” четырехлетней давности с алабамскими номерами. Кент, развернув “понтиак”, загнал его в гараж, а Чими остановил “олдсмобил” прямо перед домом. Он вылез наружу и похлопал машину по капоту:
— Ну? Что скажешь, Паркер?
— А ты что скажешь?
Чими ухмыльнулся, пожимая плечами:
— Я и сам пока еще толком не решил. Только прикидываю, что и как. Тачку ищут во Флориде — там она еще тепленькая, а номера еще тепленькие в Алабаме, но они сняты в Ла-Сэлли, так что тебе не о чем особенно беспокоиться.
— Ла-Сэлли? А что, если мне придется туда сунуться?
— Дай мне три дня, Паркер, и я подыщу тебе еще что-нибудь.
— У меня нет трех дней.
— Понимаю! Тогда я проверю для тебя эту тачку. В дороге она вела себя неплохо.
Кент уже выходил из-за гаража и широко раскрывал передние двери. Чими опять залез в “олдсмобил” и загнал его гараж, поставив рядом с “фольксвагеном”. Паркер на свои двоих отправился в гараж, и Кент, войдя за ним следом, закрыл двери.
Оба брата провели полчаса, проверяя машину, и в основном молчали. Всякий раз, когда Кент между делом говорил: “Взгляни-ка сюда!” — Чими обычно наклонялся смотрел и затем отвечал: “Все окей”. Несколько раз оказалось совсем не “окей”, и они оба работали, для того чтобы стало “окей”.
Наконец Чими сообщил:
— Тачка лучше, чем я думал. Типичная южная машинка, с какой стороны ни глянь, Паркер! Ни грамма вашей северной коррозии.
— Я думал, что она из Флориды. А как насчет морской коррозии?
— Эта украдена во Флориде. На ней прежде красовались номера из штата Теннесси.
— А как насчет бумаг?
— Все здесь. Просто впиши имя, какое тебе понравится.
Паркер имел в своем бумажнике водительские права одного из игроков в покер, который был тогда с Меннером. Они были выданы на имя Мориса Кебблера, поэтому он и вписал его в листок регистрации. А затем произнес: “Обожди минуту” — и вышел, чтобы подойти к своему чемодану, все еще лежащему на земле перед домом. Паркер подхватил его и потащил обратно в гараж. Женщина с оранжевыми волосами опять уже была на крыльце и наблюдала за незнакомцем с безучастным выражением на лице.
Паркер зашел в гараж и открыл чемодан на рабочей скамье. В боковом отделении находился конверт, который он и извлек, вытащил из конверта семь стодолларовых купюр и положил их на скамью. Затем убрал конверт обратно и закрыл чемодан.
Чими, наблюдавший за всей этой процедурой, согласно кивнул.
— Вполне достаточно, — заметил он и распорядился: — Кент, отворяй двери!
Кент отворил двери — и женщина с оранжевыми волосами уже стояла там. Ее лицо сейчас заливала краска, и она каялась смущенной. Потом заявила вдруг:
— Кент, эта сволочь изнасиловала меня.
Кент онемел, уставившись на нее. Чими нахмурился и бросил с угрозой:
— Не будь дурой!
— Проклятье, я же говорю — он изнасиловал меня! Кент повернулся, лицо его стало пепельным.
— Паркер! Какого дьявола!..
Тот только пожал плечами. Чими посмотрел на женщину:
— Пошла прочь отсюда, слышишь? Кент замотал головой, глядя на брата все еще ничего не понимающими глазами:
— Зачем бы ей говорить такое, Чими? Если он ничего не сделал, чего ради ей возводить напраслину?
— Задай вопрос Паркеру, если хочешь. А меня не спрашивай.
Паркер не стал врать:
— Она предложила мне себя, но я наотрез отказался. Кент посерел еще больше.
— Ты врешь, сукин сын! — завопил он, затем бросился к скамье, схватил гаечный ключ и начал подбираться к Паркеру.
Женщина повернула голову, закричала:
— Судья! Сюда, ко мне. Судья, — и пронзительно свистнула, мастерски используя для этого дырки в зубах.
— Не смей звать сюда собаку! — заорал теперь уже Чими.
— Не делай глупостей, Кент, — предупредил Паркер.
— Я разобью твою башку, ты, сукин сын! — Кент уже побледнел, как картофелина внутри, и бочком, медленно подвигался вперед, зажав в правой руке здоровенный гаечный ключ.
Повернув голову, Паркер спросил:
— Чими, ты что, хочешь, чтобы я угробил твоего братца?
— Нет, не думаю!
— Тогда отзови его прочь.
— Я не могу этого сделать, Паркер. Огорчен, но у меня из этого ничего не выйдет. Паркер нахмурился:
— Чими, и ты веришь этой кошелке?
— Не мне отвечать на твой вопрос, Паркер: я не муж, я всего лишь деверь.
— Тогда ты будешь держаться в стороне, не так ли?
— До тех пор, пока моему брату не будет угрожать увечье. Вмешался Кент:
— Не я буду тем, кому угрожает увечье! — С этими словами он внезапно сделал рывок; лицо его исказила гримаса, а рука с ключом взвилась в воздух.
Паркер ринулся на сближение и, оказавшись почти рядом, заехал Кенту макушкой в лицо, заставив того рухнуть на колени, и врезал затем ребром ладони по напрягшимся мышцам поднятой руки. Тот взвыл от боли, когда его рука онемела, а ключ выпал на пол. Паркер отступил назад и дважды двинул ему как следует, после чего Кент рухнул вслед за гаечным ключом и больше уже не шевелился.
Женщина тем временем опять позвала собаку. Чими теперь на это никак не отреагировал; он прислонился к боковой стороне “олдсмобила” и с выражением сожаления на лице взирал на все происходящее. А Паркер повернулся и быстро, широкими шагами направился к боковой двери. Он схватил дробовик и обернулся с ним в руках как раз тогда, когда собака, тощая, быстрая и молчаливая, ворвалась в гараж и метнулась в сторону.
— Взять его! — завопила женщина, тогда как Чими заорал на собаку, гоня ее прочь. Но женщина вопила еще громче, и собака стала приближаться к нему. Паркер держал дробовик за оба ствола и замахнулся им как бейсбольной битой. Псина взвилась в прыжке. Деревянный приклад с силой обрушился собаке на голову сбоку и отшвырнул ее в сторону — она врезалась в груду всякой всячины и затихла.
Паркер перехватил дробовик прикладом к себе и сказал:
— Меня так и тянет прикончить вас всех троих! Пожалуй, я так и сделаю.
— Я нейтрален, Паркер, — поспешно заверил его Чими. — Нет, ты не нейтрален, Чими! Эта кошелка хотела видеть твоего брата убитым, поверь! Она и натравила Кента на меня, в надежде, что я сделаю это.
Женщина, разинув рот, уставилась на него.
— Закрой пасть! — приказал Чими. — Паркер ни за что бы не полез на тебя даже в голодный год. Паркер благодарно посмотрел на него:
— Сможешь ли ты убедить в этом своего брата?
— Конечно смогу. Но с какой стати?
— Я за собой хвосты не оставляю! Чими обдумывал сказанное, глядя пристально на брата, все еще без сознания лежащего на полу, и наконец произнес:
— Думаю, что усек, что ты имеешь в виду. Ладно, я вправлю ему мозги.
— Каким образом? Чими вяло ухмыльнулся:
— Она и мне себя предлагала тоже раз или два.
— Вранье!
Но они оба проигнорировали вопль женщины. Тогда Паркер предложил:
— Я приведу его в чувство!
— Нет! Ты смоешься. И как можно скорее! Будет лучше, если мы останемся с ним одни, тогда мне легче будет говорить с ним. Так до него лучше дойдет.
— Ты и в самом деле собираешься открыть ему глаза?
— Клянусь, Паркер!
— Ну ладно! — Паркер положил дробовик на пол.
Чими спросил:
— Не хочешь ли ты прихватить с собой эту суку до города? По моему разумению, ей тоже следует оказаться подальше отсюда до того, как Кент начнет прислушиваться к моим словам.
— Полагаю, она может дойти и пешком.
— Думаю, ты прав: она вполне сможет и на своих двоих. Чими повернулся и посмотрел на женщину. — Пора тебе топать отсюда, — предложил он. — Если Кент захочет убить тебя, я пальцем не шевельну, чтобы остановить его.
— Ты же принял тогда мое предложение... ты, сволочь завопила она на Чими.
Тот повернулся к ней спиной и обратился к Паркеру:
— Тебе, пожалуй, тоже пора. Огорчен, что из-за этой стервы все пошло наперекосяк.
— Мы еще увидимся.
Паркер поставил свой чемодан на заднее сиденье машины. А женщина после минутного замешательства вышла из гаража и направилась к дому. Паркер подал задом автомобиль, обволакиваемый последними закатными лучами, развернулся, увидел блеск оранжевых волос в окне гостиной и покатил прочь по выбоинам дороги, медленно и осторожно преодолевая ухабы и колдобины. Обивка сидений была в жалком состоянии, коврики на полу расползались на куски, краска была поцарапана, но движок ровно урчал, и “олдс” рванул вперед, когда он нажал на акселератор. Паркер зажег сигарету, отрегулировал поудобнее положение сиденья и направился на север, прочь из Джорджии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24