Они созерцали Того, "Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет" (Ин. 14:17).
Более совершенное понимание истины возможно лишь тогда, когда сердце будет смягчено и покорено Духом Христовым. Сердце должно быть очищено от тщеславия и гордости и освобождено от всего, что владело им. В нем должен воцариться Христос. Мирская наука слишком ограниченна, чтобы постичь искупление. План спасения настолько глубок, что философия не может объяснить его. Он останется тайной, в которую не может проникнуть даже самый совершенный ум. Идея спасения не может быть объяснена, но ее можно познать на опыте. Только тот, кто понимает собственную греховность, может оценить любовь Спасителя.
Медленно продвигаясь из Галилеи в Иерусалим, Христос во всей полноте преподавал истину. Народ жадно внимал Его словам. И в Итурее, и в Галилее люди не были столь фанатичны, как в Иудее, и Его учение находило отклик в их сердцах.
В эти последние месяцы Своего служения Христос рассказал много притчей. Священники и раввины преследовали Христа со всевозрастающей яростью, и Свои предостережения, адресованные им. Он облекал в образную форму. Они не могли не понять Его, но тем не менее не сумели найти в Его словах ничего, что дало бы им повод для обвинений. В притче о фарисее и мытаре самодовольная молитва: "Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди", – резко отличалась от мольбы кающегося: "Будь милостив ко мне грешнику" (Лк. 18:11, 13). Так Христос осудил лицемерие иудеев. А в образах бесплодной смоковницы и званого ужина Христос предсказал участь, которая вскоре должна была постичь непокорный народ. Те, кто с насмешкой отверг приглашение на евангельский пир, услышали Его предостережение: "Ибо сказываю вам, что никто из тех званых не вкусит моего ужина" (Лк. 14:24).
Ученики получили драгоценнейшее наставление. Притча о настойчивой вдове и о друге, просящем хлеба в полночь, придала новую силу Его словам: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам" (Лк. 11:9). И часто их колеблющаяся вера укреплялась при воспоминании о словах Христа: "Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защитить их? Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре" (Лк. 18:7, 8).
Христос повторил также и чудесную притчу о заблудшей овце. Он углубил содержавшееся в ней поучение, рассказав о потерянной драхме и о блудном сыне. Ученики не могли полностью понять значение этих наставлений. Но после сошествия Святого Духа, когда они смотрели на обращающихся язычников, когда они видели зависть и гнев иудеев, они лучше поняли смысл притчи о блудном сыне и радостных слов Христа: "О том надобно было радоваться и веселиться… ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся" (Лк. 15:32, 24). И когда ученики во имя Господа вышли на проповедь, когда они встретились с поношением, лишениями и преследованием, они часто ободрялись, вспоминая слова, сказанные Им во время этого последнего путешествия: "Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство. Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища неветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается, и где моль не съедает; ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет" (Лк 12-32-34).
Глава 54
Милосердный самарянин
Евангелие от Луки, 10:25-37
На примере милосердного самарянина Христос наглядно раскрывает суть истинной религии. Он показывает, что религия заключается не в доктринах, не в символах веры и обрядах, а в делах любви, в заботе о благополучии ближних, в подлинной доброте.
Когда Христос учил народ, один законник встал и, искушая Его, сказал: "Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?" Затаив дыхание, огромное собрание ожидало ответа. Священники и раввины, надеясь уловить Христа, поручили законнику задать этот вопрос. Но Спаситель не стал вступать в спор. Он потребовал ответа от самого вопрошающего: "В законе что написано? – сказал Он, – как читаешь?" Иудеи все еще обвиняли Иисуса в том, что Он легкомысленно относится к закону, данному на Синае. Но Иисус поставил вопрос о спасении в прямую зависимость от соблюдения заповедей.
Законник ответил: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя". Иисус сказал: "Правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить".
Этот законник не был удовлетворен учением и делами фарисеев. Он самостоятельно изучал Писания, желая дознать их истинный смысл. Его действительно интересовала эта проблема, и он искренне спрашивал: "Что мне делать?" Отвечая на вопрос о требованиях закона, он опустил множество церемониальных и обрядовых предписаний. Законник не признал за ними никакой ценности, он привел два великих принципа, на которых основывается весь закон и пророки. И его ответ, одобренный Христом, поставил Спасителя в преимущественное положение перед раввинами, которые не могли осудить Его за то, что Он подтвердил сказанное толкователем закона.
"Так поступай, и будешь жить", – сказал Иисус. Он представил людям закон как нечто Божественное и нерасторжимое. Своим ответом утверждая невозможность соблюдать одну заповедь и нарушать другую, потому что в основе заповедей лежит общий принцип. И в зависимости от того, повиновался ли человек закону в целом, и будет определена его участь в вечности. Высочайшая любовь к Богу и беспристрастная любовь к человеку – вот принципы, которые должны осуществляться в жизни.
Законник обнаружил, что он сам является нарушителем закона. Испытующие слова Христа обличали его. Претендуя на понимание праведности по закону, он не жил праведно. Он не питал любви к людям. Ему надо было бы покаяться, но вместо этого он попытался оправдать себя. Вместо того чтобы признать истину, он стремился показать, насколько трудно выполнить эту заповедь. Тем самым он надеялся успокоить свою совесть и оправдать себя в глазах народа. Слова Спасителя показали: книжнику не было нужды задавать этот вопрос, потому что он знал ответ на него. Но тем не менее законник решился еще на один вопрос: "А кто мой ближний?"
Среди иудеев этот вопрос вызывал бесконечные споры. Они нисколько не сомневались, что язычники и самаряне были их врагами. Но как провести разделение среди своего народа, среди различных групп общества? Кого – священник, кого – раввин, а кого – старейшина должен считать своим ближним? Вся их жизнь была сплошным обрядом очищения. Они учили, что соприкосновение с невежественной и беззаботной толпой приводит к осквернению, от которого можно очиститься лишь ценой неимоверных усилий. И этих нечистых они должны считать своими ближними?
И вновь Иисус отказался вступить в спор. Он не стал разоблачать фанатизм тех, кто стремился осудить Его, а простыми словами нарисовал перед Своими слушателями картину несравненной небесной любви, которая тронула сердца всех присутствующих и заставила законника признать истину.
Чтобы рассеялась тьма, нужно принять свет. Наилучший способ избавить человека от заблуждения – предложить истину. Именно откровение Божественной любви выявляет уродство и греховность сердца, сосредоточенного только на самом себе.
"Некоторый человек, – сказал Иисус, – шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставивши его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо". Этот эпизод не был придуман – Иисус взял его из жизни. Священник и левит, которые обошли пострадавшего стороной, находились среди слушателей Христа.
Направлявшемуся из Иерусалима в Иерихон путнику предстояло идти через пустыню. Дорога пролегала по дикому каменистому ущелью, где было полно разбойников, здесь часто совершалось насилие. Тут-то и напали на этого человека: у него отобрали все ценное и, израненного, избитого, бросили его у дороги полуживым. Он лежал беспомощный, а мимо проходил священник. Но лишь мельком он взглянул в сторону раненого. Затем появился левит. Заинтересовавшись случившимся, он остановился, разглядывая страдальца. Тот нуждался в помощи – это было очевидно, но левиту казалось неприятным возиться с истекавшим кровью человеком, он даже пожалел, что пошел этим путем и увидел раненого. Он постарался убедить себя, что это дело его не касается.
Оба прохожих были священнослужителями и считали себя толкователями Писания. Они принадлежали к классу людей, избранных быть представителями Бога перед народом. Они должны были "снисходить невежествующим и заблуждающим" (Евр. 5:2) и таким образом приводить людей к пониманию великой любви Бога к человечеству. Они были призваны к той же работе, которую выполнял Иисус, как видно из Его слов: "Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозоение, отпустить измученных на свободу" (Лк. 4:18).
Ангелы небесные, видя скорби Божьей семьи на земле, готовы помогать людям, облегчая участь угнетенных и страдающих. Божьим промыслом священник и левит оказались именно на той дороге, где лежал раненый страдалец, чтобы увидеть: он нуждается в милосердии и помощи. Все Небо наблюдало за ними – не отзовутся ли сердца этих людей сочувствием к человеку в беде.
Именно Спаситель и был Тем, Кто наставлял в свое время евреев в пустыне. Из столпа облачного и огненного Он учил совсем не тому, чему теперь учили народ священники и учители. Милосердные предписания Его закона касались даже самых слабых животных, которые не могли выразить словами свою нужду и страдания. В этом вопросе Моисею даны были особые указания для детей Израиля: "Если найдешь вола врага твоего, или осла его, заблудившегося, приведи его к нему. Если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею, то не оставляй его; развьючь вместе с ним" (Исх. 23:4, 5). Но рассказывая о человеке, израненном разбойниками, Иисус фактически говорил о страдающем брате! Ему сочувствовать нужно было гораздо сильнее, чем вьючному животному! Ведь сказано через Моисея, что Господь Бог их – "Бог великий, сильный и страшный… Который дает суд сироте и вдове, и любит пришельца". Поэтому Господь и повелел: "Любите и вы пришельца", "люби его, как себя" (Втор. 10:17–19; Лев. 19:34).
Иов говорил о себе: "Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему" (Иов. 31:32). И когда два ангела в облике человеческом пришли в Содом, Лот поклонился им до земли и сказал:
"Государи мои! зайдите в дом раба вашего и ночуйте" (Быт. 19:2). Все это было известно священнику и левиту. Но в своей повседневной жизни они были далеки от того, чтобы следовать подобным примерам. Прошедшие школу национального фанатизма, они стали себялюбивыми, ограниченными и нетерпимыми. Принадлежал ли раненый к их народу или нет, они не могли определить. Подумав, что он, наверно, из самарян, они отвернулись от него.
Однако в их поступке, описанном Христом, законник не усмотрел ничего противоречащего распространенным толкованиям предписаний закона. И тогда ему был предложен другой сюжет.
Один самарянин, путешествуя, пришел на то место, где был страдалец. Увидев его, он сжалился и не стал задаваться вопросом, кто этот незнакомец – еврей или язычник. Допустим, это был еврей – самарянин прекрасно знал: поменяйся они местами, этот человек плюнул бы ему в лицо и с презрением ушел бы прочь. Но самарянин не стал раздумывать, как ему поступить. Он не посчитался с тем, что и сам подвергался опасности, оставаясь на этом месте. Перед ним был страдающий и нуждающийся в помощи человек. Он снял с себя одежду и укрыл его. Елей и вино, припасенные в дорогу, он использовал для врачевания и подкрепления сил раненого. Он подсадил его на своего осла и медленно, размеренным шагом, чтобы не причинять раненому дополнительных страданий, двинулся вперед.
Добравшись до гостиницы, он всю ночь заботился о больном, с нежностью ухаживая за ним. А утром, когда раненый пришел в себя, самарянин решил продолжить свой путь. Но прежде чем отправиться в дорогу, он передал его на попечение хозяина гостиницы, заплатил за ночлег и еще за несколько дней вперед; затем, не довольствуясь сделанным, на случай непредвиденных расходов он пообещал хозяину: Позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе".
Закончив свой рассказ, Иисус пристально посмотрел на законника: казалось. Он читал в его сердце. Затем Он спросил: "Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?" (Лк. 10:36).
Законник, не желая и после этого произнести слово «самарянин», ответил: "Оказавший ему милость". Иисус сказал ему: "Иди, и ты поступай так же".
Так на вопрос: "Кто мой ближний?" – был дан ответ на вечные времена!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Более совершенное понимание истины возможно лишь тогда, когда сердце будет смягчено и покорено Духом Христовым. Сердце должно быть очищено от тщеславия и гордости и освобождено от всего, что владело им. В нем должен воцариться Христос. Мирская наука слишком ограниченна, чтобы постичь искупление. План спасения настолько глубок, что философия не может объяснить его. Он останется тайной, в которую не может проникнуть даже самый совершенный ум. Идея спасения не может быть объяснена, но ее можно познать на опыте. Только тот, кто понимает собственную греховность, может оценить любовь Спасителя.
Медленно продвигаясь из Галилеи в Иерусалим, Христос во всей полноте преподавал истину. Народ жадно внимал Его словам. И в Итурее, и в Галилее люди не были столь фанатичны, как в Иудее, и Его учение находило отклик в их сердцах.
В эти последние месяцы Своего служения Христос рассказал много притчей. Священники и раввины преследовали Христа со всевозрастающей яростью, и Свои предостережения, адресованные им. Он облекал в образную форму. Они не могли не понять Его, но тем не менее не сумели найти в Его словах ничего, что дало бы им повод для обвинений. В притче о фарисее и мытаре самодовольная молитва: "Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди", – резко отличалась от мольбы кающегося: "Будь милостив ко мне грешнику" (Лк. 18:11, 13). Так Христос осудил лицемерие иудеев. А в образах бесплодной смоковницы и званого ужина Христос предсказал участь, которая вскоре должна была постичь непокорный народ. Те, кто с насмешкой отверг приглашение на евангельский пир, услышали Его предостережение: "Ибо сказываю вам, что никто из тех званых не вкусит моего ужина" (Лк. 14:24).
Ученики получили драгоценнейшее наставление. Притча о настойчивой вдове и о друге, просящем хлеба в полночь, придала новую силу Его словам: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам" (Лк. 11:9). И часто их колеблющаяся вера укреплялась при воспоминании о словах Христа: "Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защитить их? Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре" (Лк. 18:7, 8).
Христос повторил также и чудесную притчу о заблудшей овце. Он углубил содержавшееся в ней поучение, рассказав о потерянной драхме и о блудном сыне. Ученики не могли полностью понять значение этих наставлений. Но после сошествия Святого Духа, когда они смотрели на обращающихся язычников, когда они видели зависть и гнев иудеев, они лучше поняли смысл притчи о блудном сыне и радостных слов Христа: "О том надобно было радоваться и веселиться… ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся" (Лк. 15:32, 24). И когда ученики во имя Господа вышли на проповедь, когда они встретились с поношением, лишениями и преследованием, они часто ободрялись, вспоминая слова, сказанные Им во время этого последнего путешествия: "Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство. Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища неветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается, и где моль не съедает; ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет" (Лк 12-32-34).
Глава 54
Милосердный самарянин
Евангелие от Луки, 10:25-37
На примере милосердного самарянина Христос наглядно раскрывает суть истинной религии. Он показывает, что религия заключается не в доктринах, не в символах веры и обрядах, а в делах любви, в заботе о благополучии ближних, в подлинной доброте.
Когда Христос учил народ, один законник встал и, искушая Его, сказал: "Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?" Затаив дыхание, огромное собрание ожидало ответа. Священники и раввины, надеясь уловить Христа, поручили законнику задать этот вопрос. Но Спаситель не стал вступать в спор. Он потребовал ответа от самого вопрошающего: "В законе что написано? – сказал Он, – как читаешь?" Иудеи все еще обвиняли Иисуса в том, что Он легкомысленно относится к закону, данному на Синае. Но Иисус поставил вопрос о спасении в прямую зависимость от соблюдения заповедей.
Законник ответил: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя". Иисус сказал: "Правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить".
Этот законник не был удовлетворен учением и делами фарисеев. Он самостоятельно изучал Писания, желая дознать их истинный смысл. Его действительно интересовала эта проблема, и он искренне спрашивал: "Что мне делать?" Отвечая на вопрос о требованиях закона, он опустил множество церемониальных и обрядовых предписаний. Законник не признал за ними никакой ценности, он привел два великих принципа, на которых основывается весь закон и пророки. И его ответ, одобренный Христом, поставил Спасителя в преимущественное положение перед раввинами, которые не могли осудить Его за то, что Он подтвердил сказанное толкователем закона.
"Так поступай, и будешь жить", – сказал Иисус. Он представил людям закон как нечто Божественное и нерасторжимое. Своим ответом утверждая невозможность соблюдать одну заповедь и нарушать другую, потому что в основе заповедей лежит общий принцип. И в зависимости от того, повиновался ли человек закону в целом, и будет определена его участь в вечности. Высочайшая любовь к Богу и беспристрастная любовь к человеку – вот принципы, которые должны осуществляться в жизни.
Законник обнаружил, что он сам является нарушителем закона. Испытующие слова Христа обличали его. Претендуя на понимание праведности по закону, он не жил праведно. Он не питал любви к людям. Ему надо было бы покаяться, но вместо этого он попытался оправдать себя. Вместо того чтобы признать истину, он стремился показать, насколько трудно выполнить эту заповедь. Тем самым он надеялся успокоить свою совесть и оправдать себя в глазах народа. Слова Спасителя показали: книжнику не было нужды задавать этот вопрос, потому что он знал ответ на него. Но тем не менее законник решился еще на один вопрос: "А кто мой ближний?"
Среди иудеев этот вопрос вызывал бесконечные споры. Они нисколько не сомневались, что язычники и самаряне были их врагами. Но как провести разделение среди своего народа, среди различных групп общества? Кого – священник, кого – раввин, а кого – старейшина должен считать своим ближним? Вся их жизнь была сплошным обрядом очищения. Они учили, что соприкосновение с невежественной и беззаботной толпой приводит к осквернению, от которого можно очиститься лишь ценой неимоверных усилий. И этих нечистых они должны считать своими ближними?
И вновь Иисус отказался вступить в спор. Он не стал разоблачать фанатизм тех, кто стремился осудить Его, а простыми словами нарисовал перед Своими слушателями картину несравненной небесной любви, которая тронула сердца всех присутствующих и заставила законника признать истину.
Чтобы рассеялась тьма, нужно принять свет. Наилучший способ избавить человека от заблуждения – предложить истину. Именно откровение Божественной любви выявляет уродство и греховность сердца, сосредоточенного только на самом себе.
"Некоторый человек, – сказал Иисус, – шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставивши его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо". Этот эпизод не был придуман – Иисус взял его из жизни. Священник и левит, которые обошли пострадавшего стороной, находились среди слушателей Христа.
Направлявшемуся из Иерусалима в Иерихон путнику предстояло идти через пустыню. Дорога пролегала по дикому каменистому ущелью, где было полно разбойников, здесь часто совершалось насилие. Тут-то и напали на этого человека: у него отобрали все ценное и, израненного, избитого, бросили его у дороги полуживым. Он лежал беспомощный, а мимо проходил священник. Но лишь мельком он взглянул в сторону раненого. Затем появился левит. Заинтересовавшись случившимся, он остановился, разглядывая страдальца. Тот нуждался в помощи – это было очевидно, но левиту казалось неприятным возиться с истекавшим кровью человеком, он даже пожалел, что пошел этим путем и увидел раненого. Он постарался убедить себя, что это дело его не касается.
Оба прохожих были священнослужителями и считали себя толкователями Писания. Они принадлежали к классу людей, избранных быть представителями Бога перед народом. Они должны были "снисходить невежествующим и заблуждающим" (Евр. 5:2) и таким образом приводить людей к пониманию великой любви Бога к человечеству. Они были призваны к той же работе, которую выполнял Иисус, как видно из Его слов: "Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозоение, отпустить измученных на свободу" (Лк. 4:18).
Ангелы небесные, видя скорби Божьей семьи на земле, готовы помогать людям, облегчая участь угнетенных и страдающих. Божьим промыслом священник и левит оказались именно на той дороге, где лежал раненый страдалец, чтобы увидеть: он нуждается в милосердии и помощи. Все Небо наблюдало за ними – не отзовутся ли сердца этих людей сочувствием к человеку в беде.
Именно Спаситель и был Тем, Кто наставлял в свое время евреев в пустыне. Из столпа облачного и огненного Он учил совсем не тому, чему теперь учили народ священники и учители. Милосердные предписания Его закона касались даже самых слабых животных, которые не могли выразить словами свою нужду и страдания. В этом вопросе Моисею даны были особые указания для детей Израиля: "Если найдешь вола врага твоего, или осла его, заблудившегося, приведи его к нему. Если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею, то не оставляй его; развьючь вместе с ним" (Исх. 23:4, 5). Но рассказывая о человеке, израненном разбойниками, Иисус фактически говорил о страдающем брате! Ему сочувствовать нужно было гораздо сильнее, чем вьючному животному! Ведь сказано через Моисея, что Господь Бог их – "Бог великий, сильный и страшный… Который дает суд сироте и вдове, и любит пришельца". Поэтому Господь и повелел: "Любите и вы пришельца", "люби его, как себя" (Втор. 10:17–19; Лев. 19:34).
Иов говорил о себе: "Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему" (Иов. 31:32). И когда два ангела в облике человеческом пришли в Содом, Лот поклонился им до земли и сказал:
"Государи мои! зайдите в дом раба вашего и ночуйте" (Быт. 19:2). Все это было известно священнику и левиту. Но в своей повседневной жизни они были далеки от того, чтобы следовать подобным примерам. Прошедшие школу национального фанатизма, они стали себялюбивыми, ограниченными и нетерпимыми. Принадлежал ли раненый к их народу или нет, они не могли определить. Подумав, что он, наверно, из самарян, они отвернулись от него.
Однако в их поступке, описанном Христом, законник не усмотрел ничего противоречащего распространенным толкованиям предписаний закона. И тогда ему был предложен другой сюжет.
Один самарянин, путешествуя, пришел на то место, где был страдалец. Увидев его, он сжалился и не стал задаваться вопросом, кто этот незнакомец – еврей или язычник. Допустим, это был еврей – самарянин прекрасно знал: поменяйся они местами, этот человек плюнул бы ему в лицо и с презрением ушел бы прочь. Но самарянин не стал раздумывать, как ему поступить. Он не посчитался с тем, что и сам подвергался опасности, оставаясь на этом месте. Перед ним был страдающий и нуждающийся в помощи человек. Он снял с себя одежду и укрыл его. Елей и вино, припасенные в дорогу, он использовал для врачевания и подкрепления сил раненого. Он подсадил его на своего осла и медленно, размеренным шагом, чтобы не причинять раненому дополнительных страданий, двинулся вперед.
Добравшись до гостиницы, он всю ночь заботился о больном, с нежностью ухаживая за ним. А утром, когда раненый пришел в себя, самарянин решил продолжить свой путь. Но прежде чем отправиться в дорогу, он передал его на попечение хозяина гостиницы, заплатил за ночлег и еще за несколько дней вперед; затем, не довольствуясь сделанным, на случай непредвиденных расходов он пообещал хозяину: Позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе".
Закончив свой рассказ, Иисус пристально посмотрел на законника: казалось. Он читал в его сердце. Затем Он спросил: "Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?" (Лк. 10:36).
Законник, не желая и после этого произнести слово «самарянин», ответил: "Оказавший ему милость". Иисус сказал ему: "Иди, и ты поступай так же".
Так на вопрос: "Кто мой ближний?" – был дан ответ на вечные времена!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115