Как же попала сюда машина? Значит, есть какой-то шлюз, дверь или пасть, наконец…»
Но последняя мысль не вызвала у него доверия. Росло внутреннее убеждение, что это всего лишь огромный механизм, непохожий на земные. Колоссальное, искусственно созданное сооружение. Нужно бы проверить, но как? Он прикинул свои возможности. На поясе скафандра болталась сумка с универсальным инструментом. В рубке танка должен быть комплект стандартных анализаторов и полевая лаборатория… Кроме того, там есть рация, если только радиоволны смогут пробиться сквозь это замкнутое пространство.
Плохо, если не смогут, потому что Рент наверняка не будет сидеть сложа руки.
Надо дать знать, что с ним пока все в порядке, иначе, стараясь вызволить его отсюда, они могут предпринять слишком поспешные, непродуманные действия, не подозревая, что на планете уже есть хозяин или хозяева… И тут он понял, что Рент догадывался об этом с самого начала, еще тогда, после выстрела, когда снял его с вахты… Но вышло так, что все обернулось для Глеба новой вахтой, гораздо более ответственной, чем та, первая. С этой вахты никто не сможет его снять, никто не поможет в выборе правильного решения, от которого может зависеть и судьба корабля, и его собственная. До него только сейчас постепенно стал доходить весь смысл происшедшего. 'Гак, значит, все же запретная зона… Система охранных полей, прикрывавших вход в искусственное сооружение… Если он прав, если это всего лишь колоссальная машина с непонятной пока задачей, у нее должен быть какой— то управляющий центр, если только она вся целиком не является таким центром… Не оставалось сомнений в том, что эта система способна принимать какие-то логические решения, иначе танк никогда не очутился бы здесь, а раз так, здесь наверняка есть датчики для получения информации…
Глеб поежился. Хорошо все это выглядит со стороны. Поймут ли они, какую нелепую, жалкую роль приходится ему играть, попав в полную зависимость от собственного робота? Так не может дальше продолжаться. Его первейшей обязанностью оставалась связь с кораблем, а значит, нужно было попытаться проникнуть в рубку танка, чего бы это ни стоило. Он поспешно обшарил сумку с комплектом инструментов. Ничего подходящего, ничего такого, что могло бы заменить ему оружие, только искровой сварочный разрядник. Его импульсы могут быть эффективны с расстояния не более одного метра, да и то если удастся попасть в контрольный щиток киба. Только в этом случае он может пережечь предохранители и временно вывести из строя боевую машину…
Глеб горько усмехнулся. Реакции киба в сотни раз быстрей человеческих, а чувствительные микрофоны и оптические датчики не оставляют ему на успех и одного шанса из тысячи. И все же придется попытаться. Ничего другого ему не оставалось.
Глеб медленно двинулся обратно к танку. Дверь грузового отсека оказалась чуть приоткрытой. Едва заметив щель, Глеб замер на месте. Поздно… Дверь дрогнула, медленно ушла в темную глубину отсека, и оттуда выдвинулась лобастая металлическая голова с решетчатыми ушами пеленгаторов. Вот они повернулись оба разом в сторону Глеба и остановились. Глеб чувствовал себя так, словно в грудь ему уперлось дуло излучателя и чей-то палец уже давил на курок… Да так оно, в сущности, и было. Расстояние до отсека метров шесть. Разрядник способен действовать максимально с метра; прежде чем он успеет сделать десяток шагов, нужных ему для выстрела, его уже не будет в живых несколько раз… Оставалось надеяться, что какая-то часть цепей, запрещавшая исправному роботу наносить вред человеку, сохранилась. Выполнял же он в ангаре его прямые команды, пусть неохотно, но все же выполнял… Что, если попробовать сейчас?
— Я второй! Контроль системы! Сообщи напряжение в функциональном блоке! — Слова Глеба упали в гнетущую тишину. Робот молчал.
Глеб попробовал зайти с другого конца. — Я второй! Выйди из отсека!
Медленно, словно нехотя, робот шевельнулся. Показалась плоская, как тарелка, подошва и намертво присосалась к гладкой плите пола. Все так же не торопясь, робот выпрямился. Глеб не был уверен, что это результат его приказа, и подал новую команду:
— Повернись на девяносто градусов! Робот не двигался. Глеб слишком хорошо знал, что в его груди закрытый металлическими шторками, словно жало змеи, притаился ствол лазера. Скорее всего кибер применит именно лазер. Человек слишком ничтожная цель для нейтринного излучателя. Глеб повторил команду и сам удивился собственному хриплому голосу:
— Я второй! Повернись на девяносто градусов!
Робот стоял в задумчивости. Глеб видел как медленно раскрылись створки лазерной амбразуры и тут же снова закрылись. Потом открылись еще раз и опять закрылись, словно в электронных мозгах машины шла какая-то неведомая борьба. Словно робот, как человек, не мог прийти к правильному решению. Словно он был способен колебаться и испытывать сомнения… Больше Глеб не произнес ни слова. Малейшее смещение сигналов в управляющих цепях киба могло подтолкнуть его к последнему рубежу, уничтожить остатки запретов, и тогда он пустит в ход лазер…
Тягучая неподвижность становилась невыносимой. Глеб чувствовал, что ноги точно налились свинцом, от напряжения ломило в висках. Так долго не может продолжаться, он не выдержит… Хорошенькое дело… Дрожать перед собственным роботом… Медленно, словно толкая перед собой невидимый груз, Глеб сделал шаг навстречу роботу, и ничего не случилось. Тогда так же медленно, приготовившись к самому худшему, он сделал еще шаг. Амбразура вновь открылась. Глеб видел, как мелко-мелко дрожат от неведомой вибрации ее шторки. В темной глубине блестела торцовая грань рубинового кристалла… И тут Глеб сорвался. Он вскинул разрядник и бросился вперед, одним рывком стараясь преодолеть оставшиеся метры. Робот вздрогнул, попятился, и почти в ту же секунду лазер выплюнул навстречу Глебу упругий сгусток света. И прежде чем луч ударил ему в грудь, он успел подумать о множестве разных вещей, о том, например, что робот не может промахнуться. Он никогда не промахивается. Ствол лазера направляет электронно-счетная машина, а оптические дальномеры и координаторы безупречны. Глеб внутренне сжался, ожидая удара и боли, но боли все не было… И вдруг он понял, что случилось невозможное, почти невероятное. На своем пути луч лазера встретил стеклянную ветвь дерева. Робот мог не принять ее в расчет. Любая материя на пути огромного заряда энергии, которую нес в себе лазерный луч, должна была мгновенно превратиться в пар, и такая ничтожная преграда не могла задержать его неотвратимого полета… Она и не стала его задерживать, лишь чуть сместила, переломила лазерный луч, пропустив его через себя, изменила угол полета, и смертоносный заряд энергии ушел вверх, бесследно затерялся в мешанине огненных зарослей…
Почти инстинктивно сразу после выстрела Глеб упал и замер. Невозможно было предсказать, как робот поступит дальше.
Казалось, робот испытал что-то похожее на ужас от своего поступка. И хотя Глеб отлично знал, что машина лишена каких бы то ни было эмоций, ничем другим, как паническим ужасом, он не мог объяснить его беспорядочное поспешное бегство.
Нелепая прыгающая фигура киба несколько раз мелькнула среди стеклянных стволов, прежде чем исчезнуть совсем. Трудно было сказать, чьей победой кончился этот поединок и кончился ли он… По крайней мере, теперь в распоряжении Глеба оказалась машина, и он не замедлил этим воспользоваться. Рация! Прежде всего ему нужна была рация.
Радиоволны не проходили во всех диапазонах. Локаторы в миллиметровом диапазоне смогли пробиться сквозь стеклянные заросли только до противоположной стены, и он понял, что его отделяет от нее не меньше двух километров. Возможно, здесь только первый этаж… Никто не поручится, что под полом у этой штуки нет продолжения, недаром туда уходят корни…
Связь… Как поставить в известность корабль? Эта мысль ~ лихорадочно билась в его мозгу. Нужно попробовать отыскать шлюз, механизм, переместивший танк в закрытый купол… На экране локаторов Глеб мог видеть огромный двухкилометровый шатер, раскинувшийся у него над головой. Шлюз должен быть где-то здесь. Рядом. Моторы встали сразу после взрыва… Потом началась вибрация. Он старался вспомнить остатки того немногого, что сохранилось в памяти перед полной потерей сознания. Скорее всего, моторы встали до начала вибрации, и, значит, сюда танк попал уже неподвижным… Тогда шлюз должен быть где-то совсем рядом, если, конечно, робот не включал двигатели уже здесь… В любом случае надо искать шлюз. Но сначала неплохо сделать серию стандартных анализов. Никто не знает, что произойдет здесь через минуту… Запись этих анализов останется в бортовом журнале.
Глеб нажал клавишу анализатора. «Будет что сообщить в радиограмме, если мне удастся пробиться наверх…»
Анализатор закончил стандартную серию и выбросил на водительский столик длинную ленту, испещренную цифрами Глеб не решился отбирать образцы стеклянной массы, и потому анализы не отличались особой полнотой.
И все равно данные, полученные от спектроскопов и микроанализаторов, он читал залпом, как читают стихи. Окись кремния с перестроенной кристаллической решеткой. Решетка напоминает графит, но здесь другие энергетические связи. Странные должны быть свойства у этой штуки, в лазер— ном луче она, во всяком случае, не горит. В этом он убедился.
Его взгляд упал на длинный ряд нулей столбиком, заполнявший графу атмосферы. Не веря собственным глазам, он просмотрел его еще раз.
Один гелий! Чистый гелий. Такой чистый, что искусственное его происхождение не вызывало сомнений. Значит, искусственное сооружение… Его первоначальная догадка получила новое подтверждение. Глеб задумался.
Сначала из строя вышли два робота в группе геологов. Кто-то или что— то изменило запись их программы в кристаллокондах. Затем обнаружилось энтропийное поле, окружавшее определенную зону планеты.
Неожиданная, ничем не спровоцированная атака на группу геологов. Она больше всего походила на стихийное бедствие, на какой-то случайный прорыв энтропии, не имевший к людям ни малейшего отношения. Возможно, именно поэтому его выстрел остался без последствий, хотя и остановил продвижение поля, насытив его энергией. Сейчас ему важно было отбросить все случайное и составить логическую цепочку фактов, способную прояснить смутное подозрение, мелькнувшее у него в голове.
Значит, сначала два робота, а затем охранный кибер, получивший извне новую программу действий… Предположим, программа задана отсюда, этим самым стеклянным лесом, или что он там собой представляет? Зачем тогда роботу понадобился танк? Зачем вообще ему было нужно сложно организованное похищение машины вместе с человеком?
Допустим, им потребовался человек для контакта, для экспериментов, исследований или еще для чего. Значит, они похищают человека, а потом дают команду роботу стрелять по нему из лазера… Не получалось. Что-то здесь не сходилось. Если они хотели всего лишь его уничтожить, это можно было сделать гораздо проще… А что, если танк понадобится роботу, чтобы невредимым пройти через энтропийное поле, а он, Глеб, затесался во всю эту историю чисто случайно? Это, пожалуй, ближе к истине, во всяком случае, известные ему факты как будто не противоречат такой догадке… Но тогда выходило, что робот не мог рассчитывать на беспрепятственный проход сквозь защитные механизмы купола… Ему нужен был танк, чтобы попасть сюда… Кто же руководил роботом? Одно из двух: или робот действовал сам по себе, что скорее всего исключалось, не бывает двух случаев такого сложного и во всем похожего сумасшествия даже у людей, а opn сумасшедших роботов он вообще не слышал.
Тогда оставалось единственное правдоподобное объяснение: роботом руководил кто-то третий, кто-то не имевший к куполу прямого отношения. Больше того, этому третьему необходимо было попасть внутрь купола, если не самому, то хотя бы посредством похищенного у людей робота…
Глеб почувствовал, как по спине от этой мысли прошел холодок. Получалось, что люди, сами того не желая, могут быть втянуты в борьбу двух неведомых им сил; ни целей, ни средств ведения этой борьбы они даже не представляли, но за действия робота, созданного людьми, отвечать придется именно нам. «То есть мне», — уточнил Глеб.
VII
— Ну что там с ноль сорок восьмым? — Кирилин недовольно смотрел в узкую зеленую щель универсального анализатора психомоторных функций киберсистем. Он не выходил из ангара шестой час подряд, и глаза слезились от усталости и напряжения. Техник включил тестовый аппарат.
— То же самое. Замедление в одну сотую, — Это мне не нравится,
— Но это же норма! Если обращать внимание на каждую сотку, надо разбирать всех роботов подряд!
— Давайте его на стол.
Через три часа напряженной работы он был вынужден сдаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Но последняя мысль не вызвала у него доверия. Росло внутреннее убеждение, что это всего лишь огромный механизм, непохожий на земные. Колоссальное, искусственно созданное сооружение. Нужно бы проверить, но как? Он прикинул свои возможности. На поясе скафандра болталась сумка с универсальным инструментом. В рубке танка должен быть комплект стандартных анализаторов и полевая лаборатория… Кроме того, там есть рация, если только радиоволны смогут пробиться сквозь это замкнутое пространство.
Плохо, если не смогут, потому что Рент наверняка не будет сидеть сложа руки.
Надо дать знать, что с ним пока все в порядке, иначе, стараясь вызволить его отсюда, они могут предпринять слишком поспешные, непродуманные действия, не подозревая, что на планете уже есть хозяин или хозяева… И тут он понял, что Рент догадывался об этом с самого начала, еще тогда, после выстрела, когда снял его с вахты… Но вышло так, что все обернулось для Глеба новой вахтой, гораздо более ответственной, чем та, первая. С этой вахты никто не сможет его снять, никто не поможет в выборе правильного решения, от которого может зависеть и судьба корабля, и его собственная. До него только сейчас постепенно стал доходить весь смысл происшедшего. 'Гак, значит, все же запретная зона… Система охранных полей, прикрывавших вход в искусственное сооружение… Если он прав, если это всего лишь колоссальная машина с непонятной пока задачей, у нее должен быть какой— то управляющий центр, если только она вся целиком не является таким центром… Не оставалось сомнений в том, что эта система способна принимать какие-то логические решения, иначе танк никогда не очутился бы здесь, а раз так, здесь наверняка есть датчики для получения информации…
Глеб поежился. Хорошо все это выглядит со стороны. Поймут ли они, какую нелепую, жалкую роль приходится ему играть, попав в полную зависимость от собственного робота? Так не может дальше продолжаться. Его первейшей обязанностью оставалась связь с кораблем, а значит, нужно было попытаться проникнуть в рубку танка, чего бы это ни стоило. Он поспешно обшарил сумку с комплектом инструментов. Ничего подходящего, ничего такого, что могло бы заменить ему оружие, только искровой сварочный разрядник. Его импульсы могут быть эффективны с расстояния не более одного метра, да и то если удастся попасть в контрольный щиток киба. Только в этом случае он может пережечь предохранители и временно вывести из строя боевую машину…
Глеб горько усмехнулся. Реакции киба в сотни раз быстрей человеческих, а чувствительные микрофоны и оптические датчики не оставляют ему на успех и одного шанса из тысячи. И все же придется попытаться. Ничего другого ему не оставалось.
Глеб медленно двинулся обратно к танку. Дверь грузового отсека оказалась чуть приоткрытой. Едва заметив щель, Глеб замер на месте. Поздно… Дверь дрогнула, медленно ушла в темную глубину отсека, и оттуда выдвинулась лобастая металлическая голова с решетчатыми ушами пеленгаторов. Вот они повернулись оба разом в сторону Глеба и остановились. Глеб чувствовал себя так, словно в грудь ему уперлось дуло излучателя и чей-то палец уже давил на курок… Да так оно, в сущности, и было. Расстояние до отсека метров шесть. Разрядник способен действовать максимально с метра; прежде чем он успеет сделать десяток шагов, нужных ему для выстрела, его уже не будет в живых несколько раз… Оставалось надеяться, что какая-то часть цепей, запрещавшая исправному роботу наносить вред человеку, сохранилась. Выполнял же он в ангаре его прямые команды, пусть неохотно, но все же выполнял… Что, если попробовать сейчас?
— Я второй! Контроль системы! Сообщи напряжение в функциональном блоке! — Слова Глеба упали в гнетущую тишину. Робот молчал.
Глеб попробовал зайти с другого конца. — Я второй! Выйди из отсека!
Медленно, словно нехотя, робот шевельнулся. Показалась плоская, как тарелка, подошва и намертво присосалась к гладкой плите пола. Все так же не торопясь, робот выпрямился. Глеб не был уверен, что это результат его приказа, и подал новую команду:
— Повернись на девяносто градусов! Робот не двигался. Глеб слишком хорошо знал, что в его груди закрытый металлическими шторками, словно жало змеи, притаился ствол лазера. Скорее всего кибер применит именно лазер. Человек слишком ничтожная цель для нейтринного излучателя. Глеб повторил команду и сам удивился собственному хриплому голосу:
— Я второй! Повернись на девяносто градусов!
Робот стоял в задумчивости. Глеб видел как медленно раскрылись створки лазерной амбразуры и тут же снова закрылись. Потом открылись еще раз и опять закрылись, словно в электронных мозгах машины шла какая-то неведомая борьба. Словно робот, как человек, не мог прийти к правильному решению. Словно он был способен колебаться и испытывать сомнения… Больше Глеб не произнес ни слова. Малейшее смещение сигналов в управляющих цепях киба могло подтолкнуть его к последнему рубежу, уничтожить остатки запретов, и тогда он пустит в ход лазер…
Тягучая неподвижность становилась невыносимой. Глеб чувствовал, что ноги точно налились свинцом, от напряжения ломило в висках. Так долго не может продолжаться, он не выдержит… Хорошенькое дело… Дрожать перед собственным роботом… Медленно, словно толкая перед собой невидимый груз, Глеб сделал шаг навстречу роботу, и ничего не случилось. Тогда так же медленно, приготовившись к самому худшему, он сделал еще шаг. Амбразура вновь открылась. Глеб видел, как мелко-мелко дрожат от неведомой вибрации ее шторки. В темной глубине блестела торцовая грань рубинового кристалла… И тут Глеб сорвался. Он вскинул разрядник и бросился вперед, одним рывком стараясь преодолеть оставшиеся метры. Робот вздрогнул, попятился, и почти в ту же секунду лазер выплюнул навстречу Глебу упругий сгусток света. И прежде чем луч ударил ему в грудь, он успел подумать о множестве разных вещей, о том, например, что робот не может промахнуться. Он никогда не промахивается. Ствол лазера направляет электронно-счетная машина, а оптические дальномеры и координаторы безупречны. Глеб внутренне сжался, ожидая удара и боли, но боли все не было… И вдруг он понял, что случилось невозможное, почти невероятное. На своем пути луч лазера встретил стеклянную ветвь дерева. Робот мог не принять ее в расчет. Любая материя на пути огромного заряда энергии, которую нес в себе лазерный луч, должна была мгновенно превратиться в пар, и такая ничтожная преграда не могла задержать его неотвратимого полета… Она и не стала его задерживать, лишь чуть сместила, переломила лазерный луч, пропустив его через себя, изменила угол полета, и смертоносный заряд энергии ушел вверх, бесследно затерялся в мешанине огненных зарослей…
Почти инстинктивно сразу после выстрела Глеб упал и замер. Невозможно было предсказать, как робот поступит дальше.
Казалось, робот испытал что-то похожее на ужас от своего поступка. И хотя Глеб отлично знал, что машина лишена каких бы то ни было эмоций, ничем другим, как паническим ужасом, он не мог объяснить его беспорядочное поспешное бегство.
Нелепая прыгающая фигура киба несколько раз мелькнула среди стеклянных стволов, прежде чем исчезнуть совсем. Трудно было сказать, чьей победой кончился этот поединок и кончился ли он… По крайней мере, теперь в распоряжении Глеба оказалась машина, и он не замедлил этим воспользоваться. Рация! Прежде всего ему нужна была рация.
Радиоволны не проходили во всех диапазонах. Локаторы в миллиметровом диапазоне смогли пробиться сквозь стеклянные заросли только до противоположной стены, и он понял, что его отделяет от нее не меньше двух километров. Возможно, здесь только первый этаж… Никто не поручится, что под полом у этой штуки нет продолжения, недаром туда уходят корни…
Связь… Как поставить в известность корабль? Эта мысль ~ лихорадочно билась в его мозгу. Нужно попробовать отыскать шлюз, механизм, переместивший танк в закрытый купол… На экране локаторов Глеб мог видеть огромный двухкилометровый шатер, раскинувшийся у него над головой. Шлюз должен быть где-то здесь. Рядом. Моторы встали сразу после взрыва… Потом началась вибрация. Он старался вспомнить остатки того немногого, что сохранилось в памяти перед полной потерей сознания. Скорее всего, моторы встали до начала вибрации, и, значит, сюда танк попал уже неподвижным… Тогда шлюз должен быть где-то совсем рядом, если, конечно, робот не включал двигатели уже здесь… В любом случае надо искать шлюз. Но сначала неплохо сделать серию стандартных анализов. Никто не знает, что произойдет здесь через минуту… Запись этих анализов останется в бортовом журнале.
Глеб нажал клавишу анализатора. «Будет что сообщить в радиограмме, если мне удастся пробиться наверх…»
Анализатор закончил стандартную серию и выбросил на водительский столик длинную ленту, испещренную цифрами Глеб не решился отбирать образцы стеклянной массы, и потому анализы не отличались особой полнотой.
И все равно данные, полученные от спектроскопов и микроанализаторов, он читал залпом, как читают стихи. Окись кремния с перестроенной кристаллической решеткой. Решетка напоминает графит, но здесь другие энергетические связи. Странные должны быть свойства у этой штуки, в лазер— ном луче она, во всяком случае, не горит. В этом он убедился.
Его взгляд упал на длинный ряд нулей столбиком, заполнявший графу атмосферы. Не веря собственным глазам, он просмотрел его еще раз.
Один гелий! Чистый гелий. Такой чистый, что искусственное его происхождение не вызывало сомнений. Значит, искусственное сооружение… Его первоначальная догадка получила новое подтверждение. Глеб задумался.
Сначала из строя вышли два робота в группе геологов. Кто-то или что— то изменило запись их программы в кристаллокондах. Затем обнаружилось энтропийное поле, окружавшее определенную зону планеты.
Неожиданная, ничем не спровоцированная атака на группу геологов. Она больше всего походила на стихийное бедствие, на какой-то случайный прорыв энтропии, не имевший к людям ни малейшего отношения. Возможно, именно поэтому его выстрел остался без последствий, хотя и остановил продвижение поля, насытив его энергией. Сейчас ему важно было отбросить все случайное и составить логическую цепочку фактов, способную прояснить смутное подозрение, мелькнувшее у него в голове.
Значит, сначала два робота, а затем охранный кибер, получивший извне новую программу действий… Предположим, программа задана отсюда, этим самым стеклянным лесом, или что он там собой представляет? Зачем тогда роботу понадобился танк? Зачем вообще ему было нужно сложно организованное похищение машины вместе с человеком?
Допустим, им потребовался человек для контакта, для экспериментов, исследований или еще для чего. Значит, они похищают человека, а потом дают команду роботу стрелять по нему из лазера… Не получалось. Что-то здесь не сходилось. Если они хотели всего лишь его уничтожить, это можно было сделать гораздо проще… А что, если танк понадобится роботу, чтобы невредимым пройти через энтропийное поле, а он, Глеб, затесался во всю эту историю чисто случайно? Это, пожалуй, ближе к истине, во всяком случае, известные ему факты как будто не противоречат такой догадке… Но тогда выходило, что робот не мог рассчитывать на беспрепятственный проход сквозь защитные механизмы купола… Ему нужен был танк, чтобы попасть сюда… Кто же руководил роботом? Одно из двух: или робот действовал сам по себе, что скорее всего исключалось, не бывает двух случаев такого сложного и во всем похожего сумасшествия даже у людей, а opn сумасшедших роботов он вообще не слышал.
Тогда оставалось единственное правдоподобное объяснение: роботом руководил кто-то третий, кто-то не имевший к куполу прямого отношения. Больше того, этому третьему необходимо было попасть внутрь купола, если не самому, то хотя бы посредством похищенного у людей робота…
Глеб почувствовал, как по спине от этой мысли прошел холодок. Получалось, что люди, сами того не желая, могут быть втянуты в борьбу двух неведомых им сил; ни целей, ни средств ведения этой борьбы они даже не представляли, но за действия робота, созданного людьми, отвечать придется именно нам. «То есть мне», — уточнил Глеб.
VII
— Ну что там с ноль сорок восьмым? — Кирилин недовольно смотрел в узкую зеленую щель универсального анализатора психомоторных функций киберсистем. Он не выходил из ангара шестой час подряд, и глаза слезились от усталости и напряжения. Техник включил тестовый аппарат.
— То же самое. Замедление в одну сотую, — Это мне не нравится,
— Но это же норма! Если обращать внимание на каждую сотку, надо разбирать всех роботов подряд!
— Давайте его на стол.
Через три часа напряженной работы он был вынужден сдаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14