Со временем, когда овладеешь навыками моряка, ты сможешь завести собственный корабль.
— Нет, это не для меня, — ответил Зопирион.
— Но подумай о жизни, полной приключений и прекрасных доходах! Я знаю, где лежит затонувший корабль с сокровищами…
Бостар говорил несколько часов подряд. Он подлизывался, угрожал, его посулы становились все более фантастическими. Только бы Зопирион убрал подальше свой меч и развязал его! А юноша все время подливал масла в огонь, подвигая капитана не останавливаться и продолжать говорить: так ему было легче переносить бессонную ночь.
Наконец дверной проем озарили первые лучи солнца. Позевывая, Зопирион подошел к свернувшемуся калачиком Ахираму, и, тряхнув за плечо, разбудил его.
— Подойди к двери и высунь голову. Но гляди в оба, чтобы тебя не схватили. Посмотри, видна ли земля.
Ахирам принес известие, что впереди виден порт, а спустя час появился Милко.
— Подходим к Акраганту, — сообщил он.
— Отлично, — ответил юноша, зевнул и потянулся. — Сообщи мне, когда подойдем к гавани.
Спустя некоторое время помощник снова пришел с известием.
— Гавань переполнена, господин Зопирион. Нам придется встать там на якорь.
— Подгони корабль к одному из пришвартованных судов!
— Но краска на корпусе! Ты ее поцарапаешь, если вообще не сломаешь борт при столкновении! — взмолился капитан.
Зопирион приставил меч к его горлу.
— Делай, как тебе говорят, Милко! — взревел капитан от прикосновения стали. — Но если ты, господин, испортишь мой корабль, я… я…
— Ты письменно сообщишь мне свои жалобы по адресу: служба Архонта Дионисия, Сиракузы, Сицилия.
Корабль медленно заходил в гавань, расположенную в устье реки Акрагант. Вместо шума волн и завываний ветра в воздухе разносились звуки работы гавани, человеческие голоса, крики ослов и мулов. Зопирион нагнулся и перерезал веревки, которыми был привязан Бостар.
— Вставай! — скомандовал он.
Со связанными за спиной руками и приставленным к горлу острием меча капитан Бостар направился, — правда, слегка прихрамывая после долгого сидения привязанным на стуле — к выходу из каюты. Зопирион и Ахирам шли почти вплотную к нему. Высоко над гаванью на расстоянии около пятнадцати ферлонгов лежали руины величественных храмов Акраганта, семь лет назад разрушенных карфагенянами. В утренних лучах они светились подобно светлой золоченой короне на вершине высокого холма. Помощник капитана и матросы, будто стая волков, сделали шаг вперед.
— Назад! Подгоните корабль вон туда — крикнул Зопирион, сопровождая слова решительным движением меча и указывая место.
Милко встал вместо одного из матроса к штурвалу и, подавая команды, медленно повел корабль к пришвартованным у причала торговым судам. Матросы постепенно убирали парус, оставив свободной лишь небольшую часть для поддержания неспешного хода корабля. Двое хмуро взялись за весла.
Увидев, что «Судек» направляется прямо к его кораблю, капитан одного из торговых судов бросился к борту.
— Убирайтесь отсюда, пожирающие дерьмо расхитители гробниц! Только прикоснитесь к моему кораблю, и, клянусь Гераклом, у вас начнутся трудности с законом!
Двое из его матросов с баграми в руках встали у борта.
— Подходите! — скомандовал Зопирион.
Когда корабль приблизился на расстояние меньше двух локтей, разъяренный греческий капитан приплясывал от гнева и размахивал над головой кулаками.
— Эй, ты! Да, ты, косой! Перебрось мой мешок на корабль, и да поможет тебе Ваал Хаммон, если он упадет за борт! — крикнул Зопирион финикийскому матросу.
Тот поднял мешок и бросил его на палубу соседнего корабля. Греческие матросы стояли у борта с баграми наготове, чтобы избежать столкновения. В свою очередь два финикийских матроса упирались веслами в борт греческого судна, помогая им держать дистанцию.
— Ахирам! Подойди к борту! — сказал Зопирион.
— Я боюсь того злобного человека на другом корабле….
— Не бери в голову! Иди, или Зопирион тебя отшлепает.
Мальчик подошел. Зопирион развернул Бостара и с силой швырнул его в гущу его собственной команды. Перебросив меч через щель между судами, он обеими руками приподнял Ахирама и со всей силы перекинул ребенка на соседний корабль.
Как только Зопирион оказался безоружным, матросы Бостара набросились на него. На мгновение опередив их, юноша вскочил на перила палубы «Судека» и одним длинным прыжком перескочил на борт греческого судна, неловко покачнулся и упал, неуклюже распростершись на палубе.
Не успел юноша подняться, как греческий капитан наступил на лежащий посреди палубы меч. С «Судека» донеслись команды. Матросы встали по своим местам, оттолкнулись веслами от греческого судна, и финикийский корабль начал отодвигаться.
— Именем всех собак, что происходит? — закричал греческий капитан. — Что вы за бродяги, если прыгнули подобно морским демонам на палубу моего корабля?
— Просто парочка добрых эллинов, сбежавших из финикийского рабства, — ответил Зопирион. — Меня зовут Зопирион из Тарента, в настоящее время живу в Сиракузах.
— О, так вы эллины! Это меняет дело, — воскликнул капитан.
— Эй, вы, там! Бросьте якорь, чтобы портовый служащий мог подняться к вам на борт! — Сложив руки рупором, он закричал вслед финикийскому кораблю.
Но экипаж «Судека», изо всех сил налегая на весла, не обратил на его слова никакого внимания. Греческий капитан повернулся к Зопириону.
— Не отправить ли в тюрьму этих жуликов?
«Судек» уже подходил к выходу из гавани. Матросы сноровисто повернули рею и подняли парус. Подхватив утренний бриз, корабль резво вышел в открытое море.
— Да пусть идут. Этих разбойников будет нелегко поймать и еще труднее призвать к ответу. К тому же, у меня есть неотложные дела. Я выбрался из переделки, и это обошлось мне в комплект игры и бессонную ночь. Если хорошенько поразмыслить, я провел ее недурно.
Ортигия
С запада налетел первый осенний шторм с проливными дождями. Капитаны начали готовиться к зиме, вытаскивая корабли на берег. По этой причине Зопирион не сумел найти корабль, отплывающий в Сиракузы. Тем не менее, ему удалось нанять в Акрагасе повозку. Пришлось нанять и возницу, чтобы он смог отвезти ее назад.
Путешествие длилось четыре дня — гораздо дольше, чем по морю. Оно оказалось более дорогим и менее комфортабельным. Дорога представляла из себя две колеи от обычных сицилийских повозок, выложенные камнем или высеченные в скалах в местах, где она шла по гористой местности. Там, где дорогу давно не ремонтировали, — а это было практически повсеместно — повозка то и дело наскакивала на камни и корни деревьев или проваливалась в ямы. Вдали от больших городов долгие участки пути шли по целинным землям. Здесь редко где можно было встретить следы обитания человека, за исключением редких крестьянских хижин, построенных из камня, веток и глины.
Зопирион как мог устроился на узком сиденье за спиной у возницы. Ахирам не доставал ногами до пола, и большую часть пути юноше пришлось держать на ребенка на коленях, а тот то и дело начинал капризничать. С ног до головы путешественники были покрыты толстым слоем пыли, а с неба их то и дело их поливало осенним дождиком. Ночевать приходилось в засиженных клопами хибарах, так называемых гостиницах, и юноша засыпал с ребенком на руках.
Принимая во внимание события, произошедшие с момента похищения мальчика из тихого зажиточного дома, Ахирам показал себя отличным путешественником. В дороге Зопирион развлекал мальчугана рассказами о богах и героях, а тот выказывал непосредственный интерес ко всему новому, что встречалось на пути и задавал бесконечные вопросы о маме.
У реки Хиблай они повернули на юго-восток. Дорога вела к Акрам. Зопирион сделал замечание о красоте гор Геры, сменивших выжженный коричневый цвет на зимний зеленый, чем вызвал неодобрительный взгляд возницы.
— Для вас они, может быть, и прекрасны, — заметил тот. — Франты вроде вас восхищаются красотой гор и предаются размышлениям о нимфах и сатирах, которые только и делают, что устраивают оргии в кустах! И вы говорите: «Прелестно!». У меня же от одного взгляда на лес не выходят из головы мысли о кровожадных разбойниках, поджидающих путников в засаде, и только и ждущих момента, чтобы наброситься и выпустить нам кишки. Нет, господин, не думаю, что в лесах есть хоть что-то хорошее.
Они прибыли в Сиракузы, когда день перевалил за полдень. Зопирион расплатился с возницей и оставил Ахирама у своей домохозяйки.
— Только взгляни на этого мышонка! Чумазый с головы до ног! Ты чудовище, — набросилась она на юношу.
— Ну, так отмой ребенка и купи ему новую рубашку, дорогая Рода. Вот деньги, — ответил Зопирион.
Удостоверившись, что с Ахирамом все в порядке, юноша отправился в Арсенал. У входа в здание он столкнулся с Алекситом из Велии и небрежно помахал ему рукой. И почти сразу на юношу налетел Архит и бросился его обнимать.
— Когда ты не вернулся вместе с Сеговаком и Инвом, я уже был готов оплакивать тебя. Они так ничего и не рассказали мне. А что с тобой случилось?
— Ничего особенного, так, небольшое похищение.
— Малыша Коринны?
— Да.
— О боги! Да ты просто лиса, которая пролезет сквозь игольное ушко!
— Можно и так сказать. А на обратном пути нас с ним чуть было самих не украли и не продали в рабство.
— Клянусь всеми собаками Египта, расскажи!
— Это слишком долгая история. Я подробно расскажу тебе вечером.
— Не получится. Хозяин устраивает очередной праздник для жителей окраин острова. Нас он пригласил как образованных граждан. Несомненно, Дионисий хочет показать людям, что среди его окружения встречаются не только лазутчики и головорезы.
— По крайней мере, хоть наедимся с дороги…
— Как ты умудрился так легкомысленно поприветствовать Алексита? Ох, я понял! Ты же еще не знаешь, что он теперь твой новый начальник!
— Что?
— Да. Дионисий пришел к выводу, что Арсенал слишком велик и одного Драконта маловато, чтобы управлять им. Теперь у него есть двое заместителей. Алексит отвечает за исследовательские бригады, а Пирр за производство.
— О, Зевс, Аполлон и Деметра! Ничего себе, какой прекрасный сюрприз ждал меня по возвращении домой! Уверен, что с одной попытки угадаю, как получил Алексит эту работу.
Архит ответил коротким смешком.
— Да падет в троекратном размере зло на голову злодея! Всем известно, что он любовник Драконта, и ни у кого не вызывает сомнений, что именно он предложил Дионисию его кандидатуру. Теперь Алексит думает, что бог сидит у него между ног. Но Дионисий достаточно прозорлив. Если Алексит справится с работой, то вряд ли будет иметь значение, насколько тебе или мне ненавистно находиться в его тени. А если нет, то вылетит отсюда независимо от его влияния на Драконта или еще кого-нибудь.
— И ты уже имел с ним дело?
— У нас уже было несколько стычек. Он пытается задеть меня. Я достаточно убедительно смеюсь в ответ. Однако мне это совсем не нравится.
Зловещая мысль мелькнула в голове у Зопириона.
— А как продвигается мой проект? — он оглянулся, стараясь отыскать глазами в огромном арсенале место, где должны были доделать его модель катапульты.
— Думаю, тебе не понравится. Пойдем.
В дальнем углу арсенала Зопирион обнаружил детали своей модели среди груды весел и корабельного бруса.
— После твоего отъезда из Карфагена работы прекратили. Алексит заявил, что у него есть срочная работа для твоих плотников и отправил их на другие объекты. Я пытался довести состояние дел до сведения Филиста, но — Зопирион! Успокойся! Пифагореец не должен в гневе принимать решения!
Зопирион стоял с горящими глазами, закусив губы и сжав кулаки.
— Клянусь двенадцатью позами Кирены, они заплатят за все, а особенно грязный содомит с лицом младенца… — очень тихо сказал Зопирион.
— Подожди! Успокойся! Дорогой Зопирион, подумай: хоть одним пальцем тронув Алексита, ты тут же оказываешься в дураках! Все твои брачные планы тут же рухнут!
— Я доберусь до мошенника, кнут по нему плачет! И мне плевать, что со мной сделает Дионисий! — и, глядя прямо перед собой Зопирион бросился к двери, у которой недавно столкнулся с Алекситом.
Но того нигде не было. Зопирион узнал лишь то, что новый помощник начальника арсенала отправился домой для подготовки к вечернему приему.
— Давай и мы пойдем домой и тоже намоемся, — с явным облегчением предложил Архит.
Они вернулись на остров, когда начало смеркаться. В здании магистрата собрался почти весь цвет Сиракуз. Вокруг них царила атмосфера почтительности, они с любопытством оглядывались. Среди них были и несколько мастеров Дионисия.
Ближайшее окружение тирана присутствовало в полном составе. Были и доверенные лица вроде Филиста, жившие на острове и делившие с Дионисием трапезы. Жители Сиракуз за глаза называли их подхалимами или паразитами. На самом же деле Дионисий не давал им не минуты покоя, они постоянно выполняли разнообразные поручения тирана, занимали исполнительные должности в правительстве, разъезжали по посольствам и совали свои носы в дела простых сиракузян, у которых не было время для безделья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Нет, это не для меня, — ответил Зопирион.
— Но подумай о жизни, полной приключений и прекрасных доходах! Я знаю, где лежит затонувший корабль с сокровищами…
Бостар говорил несколько часов подряд. Он подлизывался, угрожал, его посулы становились все более фантастическими. Только бы Зопирион убрал подальше свой меч и развязал его! А юноша все время подливал масла в огонь, подвигая капитана не останавливаться и продолжать говорить: так ему было легче переносить бессонную ночь.
Наконец дверной проем озарили первые лучи солнца. Позевывая, Зопирион подошел к свернувшемуся калачиком Ахираму, и, тряхнув за плечо, разбудил его.
— Подойди к двери и высунь голову. Но гляди в оба, чтобы тебя не схватили. Посмотри, видна ли земля.
Ахирам принес известие, что впереди виден порт, а спустя час появился Милко.
— Подходим к Акраганту, — сообщил он.
— Отлично, — ответил юноша, зевнул и потянулся. — Сообщи мне, когда подойдем к гавани.
Спустя некоторое время помощник снова пришел с известием.
— Гавань переполнена, господин Зопирион. Нам придется встать там на якорь.
— Подгони корабль к одному из пришвартованных судов!
— Но краска на корпусе! Ты ее поцарапаешь, если вообще не сломаешь борт при столкновении! — взмолился капитан.
Зопирион приставил меч к его горлу.
— Делай, как тебе говорят, Милко! — взревел капитан от прикосновения стали. — Но если ты, господин, испортишь мой корабль, я… я…
— Ты письменно сообщишь мне свои жалобы по адресу: служба Архонта Дионисия, Сиракузы, Сицилия.
Корабль медленно заходил в гавань, расположенную в устье реки Акрагант. Вместо шума волн и завываний ветра в воздухе разносились звуки работы гавани, человеческие голоса, крики ослов и мулов. Зопирион нагнулся и перерезал веревки, которыми был привязан Бостар.
— Вставай! — скомандовал он.
Со связанными за спиной руками и приставленным к горлу острием меча капитан Бостар направился, — правда, слегка прихрамывая после долгого сидения привязанным на стуле — к выходу из каюты. Зопирион и Ахирам шли почти вплотную к нему. Высоко над гаванью на расстоянии около пятнадцати ферлонгов лежали руины величественных храмов Акраганта, семь лет назад разрушенных карфагенянами. В утренних лучах они светились подобно светлой золоченой короне на вершине высокого холма. Помощник капитана и матросы, будто стая волков, сделали шаг вперед.
— Назад! Подгоните корабль вон туда — крикнул Зопирион, сопровождая слова решительным движением меча и указывая место.
Милко встал вместо одного из матроса к штурвалу и, подавая команды, медленно повел корабль к пришвартованным у причала торговым судам. Матросы постепенно убирали парус, оставив свободной лишь небольшую часть для поддержания неспешного хода корабля. Двое хмуро взялись за весла.
Увидев, что «Судек» направляется прямо к его кораблю, капитан одного из торговых судов бросился к борту.
— Убирайтесь отсюда, пожирающие дерьмо расхитители гробниц! Только прикоснитесь к моему кораблю, и, клянусь Гераклом, у вас начнутся трудности с законом!
Двое из его матросов с баграми в руках встали у борта.
— Подходите! — скомандовал Зопирион.
Когда корабль приблизился на расстояние меньше двух локтей, разъяренный греческий капитан приплясывал от гнева и размахивал над головой кулаками.
— Эй, ты! Да, ты, косой! Перебрось мой мешок на корабль, и да поможет тебе Ваал Хаммон, если он упадет за борт! — крикнул Зопирион финикийскому матросу.
Тот поднял мешок и бросил его на палубу соседнего корабля. Греческие матросы стояли у борта с баграми наготове, чтобы избежать столкновения. В свою очередь два финикийских матроса упирались веслами в борт греческого судна, помогая им держать дистанцию.
— Ахирам! Подойди к борту! — сказал Зопирион.
— Я боюсь того злобного человека на другом корабле….
— Не бери в голову! Иди, или Зопирион тебя отшлепает.
Мальчик подошел. Зопирион развернул Бостара и с силой швырнул его в гущу его собственной команды. Перебросив меч через щель между судами, он обеими руками приподнял Ахирама и со всей силы перекинул ребенка на соседний корабль.
Как только Зопирион оказался безоружным, матросы Бостара набросились на него. На мгновение опередив их, юноша вскочил на перила палубы «Судека» и одним длинным прыжком перескочил на борт греческого судна, неловко покачнулся и упал, неуклюже распростершись на палубе.
Не успел юноша подняться, как греческий капитан наступил на лежащий посреди палубы меч. С «Судека» донеслись команды. Матросы встали по своим местам, оттолкнулись веслами от греческого судна, и финикийский корабль начал отодвигаться.
— Именем всех собак, что происходит? — закричал греческий капитан. — Что вы за бродяги, если прыгнули подобно морским демонам на палубу моего корабля?
— Просто парочка добрых эллинов, сбежавших из финикийского рабства, — ответил Зопирион. — Меня зовут Зопирион из Тарента, в настоящее время живу в Сиракузах.
— О, так вы эллины! Это меняет дело, — воскликнул капитан.
— Эй, вы, там! Бросьте якорь, чтобы портовый служащий мог подняться к вам на борт! — Сложив руки рупором, он закричал вслед финикийскому кораблю.
Но экипаж «Судека», изо всех сил налегая на весла, не обратил на его слова никакого внимания. Греческий капитан повернулся к Зопириону.
— Не отправить ли в тюрьму этих жуликов?
«Судек» уже подходил к выходу из гавани. Матросы сноровисто повернули рею и подняли парус. Подхватив утренний бриз, корабль резво вышел в открытое море.
— Да пусть идут. Этих разбойников будет нелегко поймать и еще труднее призвать к ответу. К тому же, у меня есть неотложные дела. Я выбрался из переделки, и это обошлось мне в комплект игры и бессонную ночь. Если хорошенько поразмыслить, я провел ее недурно.
Ортигия
С запада налетел первый осенний шторм с проливными дождями. Капитаны начали готовиться к зиме, вытаскивая корабли на берег. По этой причине Зопирион не сумел найти корабль, отплывающий в Сиракузы. Тем не менее, ему удалось нанять в Акрагасе повозку. Пришлось нанять и возницу, чтобы он смог отвезти ее назад.
Путешествие длилось четыре дня — гораздо дольше, чем по морю. Оно оказалось более дорогим и менее комфортабельным. Дорога представляла из себя две колеи от обычных сицилийских повозок, выложенные камнем или высеченные в скалах в местах, где она шла по гористой местности. Там, где дорогу давно не ремонтировали, — а это было практически повсеместно — повозка то и дело наскакивала на камни и корни деревьев или проваливалась в ямы. Вдали от больших городов долгие участки пути шли по целинным землям. Здесь редко где можно было встретить следы обитания человека, за исключением редких крестьянских хижин, построенных из камня, веток и глины.
Зопирион как мог устроился на узком сиденье за спиной у возницы. Ахирам не доставал ногами до пола, и большую часть пути юноше пришлось держать на ребенка на коленях, а тот то и дело начинал капризничать. С ног до головы путешественники были покрыты толстым слоем пыли, а с неба их то и дело их поливало осенним дождиком. Ночевать приходилось в засиженных клопами хибарах, так называемых гостиницах, и юноша засыпал с ребенком на руках.
Принимая во внимание события, произошедшие с момента похищения мальчика из тихого зажиточного дома, Ахирам показал себя отличным путешественником. В дороге Зопирион развлекал мальчугана рассказами о богах и героях, а тот выказывал непосредственный интерес ко всему новому, что встречалось на пути и задавал бесконечные вопросы о маме.
У реки Хиблай они повернули на юго-восток. Дорога вела к Акрам. Зопирион сделал замечание о красоте гор Геры, сменивших выжженный коричневый цвет на зимний зеленый, чем вызвал неодобрительный взгляд возницы.
— Для вас они, может быть, и прекрасны, — заметил тот. — Франты вроде вас восхищаются красотой гор и предаются размышлениям о нимфах и сатирах, которые только и делают, что устраивают оргии в кустах! И вы говорите: «Прелестно!». У меня же от одного взгляда на лес не выходят из головы мысли о кровожадных разбойниках, поджидающих путников в засаде, и только и ждущих момента, чтобы наброситься и выпустить нам кишки. Нет, господин, не думаю, что в лесах есть хоть что-то хорошее.
Они прибыли в Сиракузы, когда день перевалил за полдень. Зопирион расплатился с возницей и оставил Ахирама у своей домохозяйки.
— Только взгляни на этого мышонка! Чумазый с головы до ног! Ты чудовище, — набросилась она на юношу.
— Ну, так отмой ребенка и купи ему новую рубашку, дорогая Рода. Вот деньги, — ответил Зопирион.
Удостоверившись, что с Ахирамом все в порядке, юноша отправился в Арсенал. У входа в здание он столкнулся с Алекситом из Велии и небрежно помахал ему рукой. И почти сразу на юношу налетел Архит и бросился его обнимать.
— Когда ты не вернулся вместе с Сеговаком и Инвом, я уже был готов оплакивать тебя. Они так ничего и не рассказали мне. А что с тобой случилось?
— Ничего особенного, так, небольшое похищение.
— Малыша Коринны?
— Да.
— О боги! Да ты просто лиса, которая пролезет сквозь игольное ушко!
— Можно и так сказать. А на обратном пути нас с ним чуть было самих не украли и не продали в рабство.
— Клянусь всеми собаками Египта, расскажи!
— Это слишком долгая история. Я подробно расскажу тебе вечером.
— Не получится. Хозяин устраивает очередной праздник для жителей окраин острова. Нас он пригласил как образованных граждан. Несомненно, Дионисий хочет показать людям, что среди его окружения встречаются не только лазутчики и головорезы.
— По крайней мере, хоть наедимся с дороги…
— Как ты умудрился так легкомысленно поприветствовать Алексита? Ох, я понял! Ты же еще не знаешь, что он теперь твой новый начальник!
— Что?
— Да. Дионисий пришел к выводу, что Арсенал слишком велик и одного Драконта маловато, чтобы управлять им. Теперь у него есть двое заместителей. Алексит отвечает за исследовательские бригады, а Пирр за производство.
— О, Зевс, Аполлон и Деметра! Ничего себе, какой прекрасный сюрприз ждал меня по возвращении домой! Уверен, что с одной попытки угадаю, как получил Алексит эту работу.
Архит ответил коротким смешком.
— Да падет в троекратном размере зло на голову злодея! Всем известно, что он любовник Драконта, и ни у кого не вызывает сомнений, что именно он предложил Дионисию его кандидатуру. Теперь Алексит думает, что бог сидит у него между ног. Но Дионисий достаточно прозорлив. Если Алексит справится с работой, то вряд ли будет иметь значение, насколько тебе или мне ненавистно находиться в его тени. А если нет, то вылетит отсюда независимо от его влияния на Драконта или еще кого-нибудь.
— И ты уже имел с ним дело?
— У нас уже было несколько стычек. Он пытается задеть меня. Я достаточно убедительно смеюсь в ответ. Однако мне это совсем не нравится.
Зловещая мысль мелькнула в голове у Зопириона.
— А как продвигается мой проект? — он оглянулся, стараясь отыскать глазами в огромном арсенале место, где должны были доделать его модель катапульты.
— Думаю, тебе не понравится. Пойдем.
В дальнем углу арсенала Зопирион обнаружил детали своей модели среди груды весел и корабельного бруса.
— После твоего отъезда из Карфагена работы прекратили. Алексит заявил, что у него есть срочная работа для твоих плотников и отправил их на другие объекты. Я пытался довести состояние дел до сведения Филиста, но — Зопирион! Успокойся! Пифагореец не должен в гневе принимать решения!
Зопирион стоял с горящими глазами, закусив губы и сжав кулаки.
— Клянусь двенадцатью позами Кирены, они заплатят за все, а особенно грязный содомит с лицом младенца… — очень тихо сказал Зопирион.
— Подожди! Успокойся! Дорогой Зопирион, подумай: хоть одним пальцем тронув Алексита, ты тут же оказываешься в дураках! Все твои брачные планы тут же рухнут!
— Я доберусь до мошенника, кнут по нему плачет! И мне плевать, что со мной сделает Дионисий! — и, глядя прямо перед собой Зопирион бросился к двери, у которой недавно столкнулся с Алекситом.
Но того нигде не было. Зопирион узнал лишь то, что новый помощник начальника арсенала отправился домой для подготовки к вечернему приему.
— Давай и мы пойдем домой и тоже намоемся, — с явным облегчением предложил Архит.
Они вернулись на остров, когда начало смеркаться. В здании магистрата собрался почти весь цвет Сиракуз. Вокруг них царила атмосфера почтительности, они с любопытством оглядывались. Среди них были и несколько мастеров Дионисия.
Ближайшее окружение тирана присутствовало в полном составе. Были и доверенные лица вроде Филиста, жившие на острове и делившие с Дионисием трапезы. Жители Сиракуз за глаза называли их подхалимами или паразитами. На самом же деле Дионисий не давал им не минуты покоя, они постоянно выполняли разнообразные поручения тирана, занимали исполнительные должности в правительстве, разъезжали по посольствам и совали свои носы в дела простых сиракузян, у которых не было время для безделья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49