Глупое предположение! Белова отлично знает, где служит прежний её кавалер. В его «конторе» никто и ничто не остаётся не узнанным, поэтому Игорь должен быть в курсе событий, происшедших в Фонде.
Значит, не забыли, — разочарованно промолвила бывшая скрипачка. — Знаете, зачем я звоню?
Скажете — узнаю.
Скорей всего, по телефону она ничего не скажет — назначит встречу. До чего же не хочется вести бессмысленную беседу, улыбаться, переспрашивать. В голове болезненной занозой сидит исчезнувший Муса и пропавший Белов. Но Ольга — слишком важный источник информации, чтобы отказываться, ссылаясь на перегруженность или на недомогание.
— Завтра вечером я организую этакий «междусобойчик», по современной терминологии — великосветский раут. Приглашены видные политики, представители бизнеса, писатели, журналисты. Пообещал приехать Михалков. Не хотите ли вы развеяться, пообщаться и со мной, и с любопытными персонажами?
Настоящий профессионал, а генерал, без лишней скромности, считал себя экстра профессионалом, никогда не откажется от участия в любом торжестве. Возможность выудить из, казалось бы, обычной светской трепотни зёрнышки информации, составить из них многообещающую мозаику — разве не в этом смысл его работы?
— Если удастся выкроить пару часиков свободного времени, обязательно приеду, — осторожно согласился он.
Ожидаю не поздней восьми вечера…
Без четверти восемь генеральская «волга» становилась у подъезда Фонда. Введенский, в новом костюме и при галстуке, кивнул швейцару, вежливо поздоровался с двумя охранниками. Обычно он отвергал всё новое — костюмы, рубашки, обувь. Там давит, здесь жмёт — какое удовольствие? Привычней ношенный, удобный костюм и старые ботинки способствуют плодотворной работе. Но предстоящий «междусобойчик» требует соответствующего снаряжения.
Торжество уже началось. Женщины, одетые в умопомрачитеные платья из коллекции именитых модельеров, с обнажёнными плечами и спинами, увешанные бриллиантами, доброжелательно, на самом деле — завистливо или пренебрежительно, оглядывали друг друга. Мужчины во фраках и с бабочками, тихо разговаривали. Никаких парадных столов, никаких угодливых официантов. На столиках, которые выстроились вдоль стены, — лёгкая закуска и напитки.
Введенского встретила хозяйка. Боже мой, как она изменилась, как поработало над ней время! Вместо изящной, неопытной скрипачки — зрелая женщина, знающая себе цену, глава процветающей компании.
— Спасибо, Игорь за точность… Не обижаешься за фамильярность? Ведь мы с тобой — старые друзья…
Ради Бога, Оленька, никаких обид быть не может.
Они подошли к бару, взяли по бокалу с шампанским, медленно подошли к широкому, во всю стену, окну.
— Как дети, супруга?
Спасибо, всё хорошо… Александр Николаевич не появлялся?
Бестактный вопрос насторожил Белову. Сыскарь не может не знать об изменениях, произошедших в её лично жизни. Значит, или ему известно о местонахождении Сашки, или он пытается выудить это у его законной супруги?
Ольга недоуменно подала голыми плечиками.
— Будто провалился неизвестно куда. Может быть, руководитель службы безопасности Фонда что-то знает?… Дмитрий Андреевич, подойдите, пожалуйста, — не поворачиваясь, позвала она. Будто окликнула комнатную собачку. Шмидт тут же подошёл к собеседникам. — Вот Игорь Леонидович интересуется пропавшим вашим хозяином. Если мне не изменяет память, вы пытались отыскать его. Удалось?
В отрицательном ответе можно не сомневаться. Бесталанные артисты разыгрывают очередную трагикомедию, приглашают тупоголового мента принять в ней участие. Конечно, в качестве статиста. Придётся поиграть в поддавки.
— Пожалуйста, посвятите меня. Желательно, со всеми подробностями, — предельно вежливо попросил Введенский. — Кого запрашивали, что ответили, куда обращались. И, еще прошу, изложите ваши версии…
Просьбы фээсбэшника напоминают требование представить подробный отчёт. Ну, что ж, он имеет право требовать этого от своего агента Фотона.
— Увы, — Шмидт огорчёно потёр лысину, — Почти ничего. По последним сведениям, полученным мною от журналистов, Александр Николаевич покинул Москву. К сожалению, где он сейчас находится — никому неизвестно.
Ничего нового! О том, что Белов уехал, Введенский давно знает. Мало того, ему известно, что он уехал на экспрессе «Москва-Владивосток», что его сопровождали три человека. А вот где эта компания сошла с поезда, в каком городе или посёлке спряталась? Если уж такая мощная организация, как ФСБ, не могла добраться до бывшего авторитета, что можно требовать от начальника службы безопасности Фонда?
— Надеюсь, если вам удастся что-нибудь узнать, поделитесь со мной?
Обязательно, поделимся! — повелительным жестом приказав Шмидту оставить собеседников, пообещала Белова. — Рассчитываю на взаимное одолжение…
Похоже, ничего полезного узнать не придётся. Зря он потерял дорогое время. И всё же почему, услышав простой вопрос о муже, так растерялась Ольга? Зачем она позвала на помощь Шмидта. Неужели, она что-нибудь знает? Придётся задействовать опытных помощников, организовать за ней круглосуточное наблюдение. Не исключено, что Белов находится в Москве и сидит в каком-нибудь подвале…
Вежливо извинившись, Введенский покинул банкетный зал.
А если самому тряхнуть стариной, превратиться в связника, неожиданно подумал он, садясь в машину. Опыта не занимать, чеченский язык он знает, обычаи кавказских народов тоже знакомы. Внешность? А что внешность? Сейчас на стороне сепаратистов кто только не воюет — и украинцы, и латыши, и арабы — настоящий интернационал наёмников. Затеряться в нём — плёвое дело.
Игорь Леонидович знал, что Хохлов высмеет его — надо же придумать такое — генерал и связник! — что Председатель категорически запретит, но думать о своём немалом опыте и полезности делу, служению которому отдана вся жизнь, было удивительно приятно…
В час ночи гости разъехались. Шмидт и Белова тоже покинули здание Фонда. Дома, переодевшись в халат, Белова вызвала в спальню своего гражданского мужа. Именно, вызвала, а не пригласила. Не для выполнения супружеских обязанностей — в последнее время она не приставала к нему с ласками, не теребила мужскую грудь и не подставляла свою. Будто брезговала. Ей нужен был слушатель и зритель в одном лице.
Дмитрий Андреевич понял — предстоит серьёзный разговор. И не ошибся.
Усадив его на пуфик, женщина в распахнутом халатике бегала по комнате. Будто тигрица в клетке.
— Кажется, Введенский до чего-то докопался, — взволнованно рассуждала она, время от времени бросая на статиста гневные взгляды. Будто он виновен во всех её несчастьях — настоящих и будущих. — Неужели ему стукнули о звонке Сашки? Или — о нашем разговоре с ним в «Кабачке»? Вообще-то, всё это не страшно, мало ли что могут обсуждать супруги. Но сыскарь может легко узнать откуда Белов звонил и послать кого-нибудь на выручку. Отыщут беглеца и привезут в родной дом. Соответственно, восстановят в правах президента Фонда. И тогда я останусь у разбитого корыта…
Он может не согласиться…
Помолчи, глупец! Ни один здравомыслящий человек не откажется от богатства и положения в обществе. Сашка, по сравнению с тобой, неглуп, он обладает трезвым умом опытного предпринимателя. Ну, ладно я — заласкаю, зацелую, Белов сразу забудет о своих злодейских планах. А куда денешься ты? Превратишься в вышибалу низкопробного борделя? Туда тебе и дорога, болван!
Шмидт не обиделся, не возмутился — поднялся с пуфика, коренастый, широкоплечий. По опыту прежних размолвок, он знал: успокоить разгневанную «тигрицу» можно только приласкав её. Обычно сексапильная дамочка мигом тает. Он обнял её, призывно сжал упругую грудь.
Ольга вырвалась из объятий любовника, злобно зашипела:
— Неужели не понимаешь, что я сейчас не в том настроении? Если забурлили гормоны, отправляйся в комнату служанки, она давно положила на тебя глаз. Разрешаю позабавиться! И запомни: доступ в мою постель тебя отныне закрыт. Понял? Мне осточертели твои медвежьи ласки, липкие поцелуи, потные прижимания. Захочу принять сеанс секса — найду более приятного партнёра! Сейчас их на рынке любви — по рублю за пучёк!
Дмитрий Андреевич не особенно испугало изгнание из «рая». Такое происходило не в первый раз. В пылу гнева, она может и оскорбить, даже ударить. В отместку за невесть какие грехи гражданского мужа, ляжет под другого мужика, неважно кто он — грязный бомж или солидный партнёр по бизнесу.
Успокоившись, одумается и замурлыкает ласковой кошечкой, привычно запустит подрагивающую руку под его рубашку, попросит-потребует приласкать её и перенести на диван или в постель. И примется извиняться с такой горячностью и азартом, что поневоле простишь ей все грехи — сегодняшние и завтрашние.
К грудастой служанки, Шмидт, конечно, не пошёл —заперся в своей комнате. Выпил стопку водки и задумался. Не об очередной выходке сумасбродной любовницы — о её муже.
В последнее время Шмидт часто вспоминал исчезнувшего хозяина. До чего же Белов хороший человек — добрый, порядочный, понимающий. Не иначе, чёрт попутал руководителя службы безопасности Фонда организовать покушение на него. Встретиться бы, побеседовать. Тогда он покаялся бы, вымолил прощение…
Белов не думал ни об Ольге, ни об её любовнике. Даже сын, которого он безумно любил, остался где-то в стороне. Перед глазами — похищенная Слава. Расправленные плечи, гордо поднятая голова, будто говорили ему: успокойся, приди в себя, ничего со мной не случится, уверена — ты меня освободишь…
Каким надо быть болваном, чтобы оставить девушку под зашитой старика и слабосильного монаха! Взял бы он её с собой — не было бы никаких проблем. Что делать сейчас, где искать похитителей?
Как это где? Омар не укрылся в тайге, не свалил в Заполярье, наверняка, повез драгоценный трофей к себе на Кавказ. А туда ведёт единственная дорога — через Красносибирск…
В сопровождении четвёрки друзей Белов этим же вечером вылетел туда. Самому за два, от силы — три дня прошерстить огромный город, конечно, не удастся. Но он надеялся на помощь Грота, компаньона убитого Луки, вора в законе, поставляющего на Кавказ оружие.
Устроившись в привокзальной гостинице, друзья разошлись.
Ватсон направился в больницы и поликлиники. Вдруг одного из похитителей нашла пуля и он сейчас лечится у местных эскулапов? Если удастся вычислить его — считай, полдела сделано.
Федя-философ пошёл в церковь — поставить свечку во здравие болящей Ярославы, которую он по трусости своей предал. Исповедаться, покаяться…
Витёк хотел было пойти вместе с «Серым», но тот запретил. Он, дескать, не нуждается ни в защитниках, ни в пастухах. Сам не маленький — справится. Попросил поехать в аэропорт, поговорить с обслуживающим полёты персоналом. Вдруг кто-нибудь увидел таёжницу в компании с кавказцами. Надежд мало, можно сказать, их вообще нет, но нужно проверить все варианты, даже самые глупые.
Белов купил в комке мобильник — свой в спешке оставил на прииске — тут же зарегистрировал его, оплатил два часа разговора. Присел на скамейку в скверике и набрал сохранившийся в памяти номер.
После убийства Луки, его ближайший помощник со странной кликухой Грот понял: он на очереди. Слишком много они с Лукой провернули сложных и опасных делишек, чтобы его оставили в живых. Не одному криминальному бизнесмену наступили на больной мозоль. Нет человека — нет проблемы. Этот непреложный закон работает не только в политике, его исповедуют и в преступном мире.
Уехал Грот из столицы по английски — ни с кем не прощаясь. Единственный человек, которого он уважал и побаивался — Сашка Белый. С ним он расстался по человечески — посидели в кабаке, выпили по сто граммулек. Тогда то, разнежившись, опальный оружейный коммерсант признался: едет в Красносибирск. Если братан тоже соскочит из Москвы, он будет рад видеть его. И шёпотом, с опаской, продиктовал номер телефона офиса своей фирмы.
Многое испарилось из памяти, многое забылось, а вот несколько цифр застряли…
— Агентство господина Митрофанова. Слушаю вас?
Вот даже как — целое агентство? Забурел Грот, расширил свой небезопасный бизнес. Наверняка, занимается не только поставками на Кавказ оружия, но и — наркотиками и живым товаром. Ничего не скажешь, разворотливый бизнесмен с криминальной окраской!
А вдруг он ошибся номером?
— Извините за не совсем тактичный вопрос. Как звать вашего шефа?
Пожалуйста. Федот Иванович.
Нет, не ошибся. Подельник Луки в подпитии часто шутил: Федот да не тот.
Соедините с ним. Я тороплюсь. Поэтому не занимайте время дурацкими вопросами и требованием представиться!
Наверно, в его голосе девица уловила плохо скрытую угрозу. Вдруг звонит какой-нибудь сексуальный маньяк? Возвращается она с работы поздно, подстережёт, затащит в подворотню — изнасилует и убьёт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34