Пунктом третьим шла Шангри-ла. Совершенно очевидно, что это не обычный санаторий с массажем и грязевыми ваннами. Римо продиктовал список гостей — всем им было под семьдесят, хотя выглядели они так, что не во всяком баре им продали бы спиртное. Все это прокаин. Должно быть, молодость им сохраняют большие количества вещества. По крайней мере, такую теорию Вокс разработал в 30-х годах, когда бесследно исчез с лица земли. Этим объясняется возраст Фокса-Вокса, но больше это ничего не дает. Так что в конечном счете нет ничего, что связывало бы события в Шангри-ла с убийствами военачальников.
К командующему сухопутных войск Клайву Р.Доббинсу, очередной предполагаемой жертве, приставили ребят из секретной службы, но кто будет следующим, если его не уберегут? «Фолкрофтская четверка» ответила с леденящей душу прямолинейностью: министр обороны, госсекретарь и президент США.
Так что время не ждет. К тому же вполне вероятно, что пресловутый Феликс Фокс, несмотря на все связанные с ним разоблачения, не имеет никакого отношения к убийствам высокопоставленных военных. Возможно, к убийству девчонки в Нью-Йорке, но даже эта зацепка может оказаться случайной. А вдруг Римо пошел по ложному следу? Чтобы не терять времени, Смит уже готов был отозвать Римо из Шангри-ла. Возможно, придется начинать все сначала.
Было уже 4.51 утра, когда Смит получил от компьютеров четвертый пункт. «ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ — ЗАДНИЯ», — высветилось на экране. Эта фраза была повторена четыре раза подряд. За последний год Фокс под именем Феликс Вокс три раза летал в Заднию, а два месяца назад снова купил открытый билет в эту страну.
Здесь была главная загвоздка. Зачем признанному диетологу понадобилось за год четыре раза посещать расположенную на севере Африки страну с нестабильной экономикой? В Заднии не было ничего — ни технологий, ни пахотных земель, да и толстяков там раз-два и обчелся. Зато там правил помешанный на власти диктатор Руомид Халаффа, готовый любыми средствами добывать оружие и военные секреты, чтобы снабжать ими без разбора все террористические организации мира. И еще там добывали нефть, все доходы от продажи который Халаффа тратил на вооружения.
— Задния, — в недоумении произнес Смит.
«Фолкрофтская четверка», казалось, самодовольно ухмыляется: она дала Смиту все необходимые части. А вот теперь попробуй собери!
Надо позвонить Римо. Может, за ночь он раскопал что-то такое, что прольет дополнительный свет на эту историю с Заднией? Смит набрал номер Шангри-ла: линия молчала. Ни гудка, ни шуршания, — ничего. Он вызвал телефонистку и попросил соединить его с Шангри-ла, но та ответила, что связи нет — возможно, сильные снегопады повредили кабель.
Пока он слушал объяснения телефонистки, на столе зазвонил красный телефон — прямая связь с президентом. Смит схватил трубку на первом же звонке.
— Слушаю, господин президент, — произнес он. Затем несколько минут слушал, что говорит президент, и за эти несколько минут постарел на пять лет. С каждым новым словом на том конце провода он чувствовал, как у него на лице прибавляется морщин. — Спасибо за информацию, господин президент. Мы над этим работаем, — сказал наконец он и повесил трубку.
Доббинс убит. Убийцам вновь удалось их переиграть.
Оставалось только одно. Смит проверил хранившийся у него в «дипломате» переносной телефон и защелкнул замок. Затем припомнил сообщенные Римо координаты Шангри-ла, надел калоши и пальто и водрузил на голову коричневую фетровую шляпу. Нет времени ждать до конца снегопада. Если Римо не может выбраться из Шангри-ла, Смит отправится туда сам.
Глава четырнадцатая
В тот момент, когда Харолд Смит закрывал свой «дипломат», Римо сидел под сосной где-то в Черных горах, штат Южная Дакота.
Он должен был заранее понять, что Чиуну наскучит его новая игрушка еще до того, как они успеют пройти сорок миль. Слава Богу, они хоть смогли попасть на шоссе, и какой-то грузовик отвез их в Чикаго.
Несмотря на холодный ветер, дующий с озера Мичиган, Чикаго был поистине подарком судьбы. Аэропорт там работал даже в такую погоду, и им удалось попасть на самолет, направляющийся в Сиу-Фоллз.
Конечно же, Чиун стал настаивать, чтобы его посадили возле левого крыла, где уже расположилась какая-то китайская вдова, не менее буйная, чем Чиун. После двадцати минут пререканий остальные пассажиры стали требовать, чтобы придурковатого старого китайца вместе с женой попросту вышвырнули из самолета. Чиун принялся доказывать, что он, во-первых, не китаец, а во-вторых, в своем уме, чего нельзя сказать ни об одном человеке, женатом на китаянке и потому вынужденном терпеть ее выходки, являющиеся результатом употребления в пищу собак. Он особо подчеркнул этот момент, выбив стекло в иллюминаторе над левым крылом, отчего «Боинг-727» начал немедленно терять высоту, с потолка свесились кислородные маски и несколько незакрепленных предметов одежды улетели в небытие. Температура в салоне резко пошла вниз.
Остановить падение удалось лишь тогда, когда Римо заткнул иллюминатор краснорожим американским туристом, который, ввиду того обстоятельства, что являлся туристом, был до безобразия живуч. Затем Римо продемонстрировал всем трем стюардессам все 52 ступени к экстазу — без этого они никак не соглашались признать, что разбитый иллюминатор — всего лишь досадный несчастный случай.
В Сиу-Фоллз Римо взял со стоянки первый попавшийся автомобиль, розовый «нэш-рэмблер» 1963 года, который дотащился аж до Бельведера в округе Джексон. Но там он безнадежно заглох, выпустив облачко черного дыма. Римо захватил регистрационную карточку, чтобы владельцу возместили ущерб. Смитти это понравится. По его представлениям, кража машин не входила в должностные обязанности сотрудников КЮРЕ, так что платить за них он очень не любил.
Им оставалось еще двадцать миль до нужного округа, а потом еще восемьдесят миль через скалы Бэдленда в две тысячи футов высотой. Слава Богу, им попались какие-то подростки-самоубийцы, которые и доставили их в аэропорт Дивер. Который, как и предупреждал диспетчер, был закрыт. Да, путешествие было что надо.
И вот теперь Римо сидел под сосной, наблюдая, как занимается заря, и пытался сообразить, что же делать дальше. Буран прекратился за час до рассвета, и девственный снежный покров ярко сверкал под первыми солнечными лучами. В нескольких футах от Римо на сплетенной из прутьев циновке мирно спал Чиун.
Сюда они пришли по настоянию Чиуна, который выбрал этот район как наименее заселенный. Римо пытался убедить его, что Фокс еще в меньшей степени, чем они, готов покорять снежную целину в такую метель, но Чиун настоял на своем. Он слышит эхо, заявил он. Честно говоря, Римо тоже слышал какие-то отдаленные отзвуки в горах, которые, казалось, возникали ниоткуда, сами по себе. Но к тому времени он уже так устал, что не мог понять, то ли это присутствие людей, то ли ветер шумит в верхушках деревьев.
Едва они разбили лагерь, как Чиун тут же уснул. Римо ничего не оставалось, как снизить пульс. Это был ненастоящий сон; все его чувства были обострены, но проснувшись, он все же почувствовал некоторое облегчение.
Внезапно Чиун резко сел и весь обратился в слух. Римо открыл было рот, но Чиун знаком приказал ему молчать. Еще несколько секунд он прислушивался, а затем произнес:
— Готовность номер один.
Тогда Римо тоже услышал и пулей вылетел из-под сосны.
Их было шестеро. Они были очень молоды, одеты в военную форму и вооружены до зубов. Римо отметил про себя, что форма на них американская но она мало напоминала ту, которой его снабдили во Вьетнаме — это было еще до того, как он попал в КЮРЕ. В них было что-то странное, что-то непривычное и одновременно очень знакомое. Ощущение... Нет, запах. Запах, который напомнил Римо о смерти, гниении и еще о чем-то фальшивом, ненастоящем.
Чиун одним ударом вырубил двоих, буквально размазав их по стволам двух огромных деревьев. Римо попал одному молодому парнишке, лет девятнадцати-двадцати, в солнечное сплетение, после чего резким ударом вдавил четвертому нос в мозги.
Все произошло в мгновение ока: четверо солдат упали замертво еще до того, как остальные успели понять, что происходит. Перед ними стояли двое штатских: азиат пяти футов ростом, которому на вид было лет сто, и какой-то псих, вышедший в одной тенниске на двенадцатиградусный мороз, — и они так легко расправляются с Командой!
Команда, произнес про себя сержант Рэндалл Райли, наблюдая, как старик-азиат кружит с Дейвенпортом. Дейвенпорт был одним из членов команды. Как и остальные, он был непобедим. Он непревзойденно манипулировал ножом, поэтому Фокс и нанял его. Регулярная армия не заслужила такого замечательного бойца, как Дейвенпорт.
Армия — это такое место, где приказывают: иди убивай, — а за это тебе дают награды и объявляют героем. Но это пока продолжается война. А когда война кончается, ты больше не получаешь наград за убийство. Нет-нет. Подписав какой-то клочок бумаги, такой мастер ножа, как Дейвенпорт, уже больше не имеет права убивать. Вдруг выясняется, что стоит тебе кого-то убить, и тебя ждет трибунал, а потом и тюрьма, где ты заживо сгниешь.
Вот что сделала армия с Дейвенпортом. Он бы до сих пор тянул свою лямку, изготовляя кожгалантерею, если бы не Фокс.
И Команда.
И вот теперь команда потеряла четверых, а этот косоглазый ублюдок пытается голыми руками взять Дейвенпорта с его ножом. Райли снял с предохранителя «смит и вессон» и стал ждать. Пусть Дейвенпорт как следует позабавится с этим старым дураком, а потом он прикончит щуплого парня в тенниске из своего пистолета.
Во имя Команды.
А Чиун с Дейвенпортом тем временем все кружили на месте — нож Дейвенпорта яростно рассекал воздух. Казалось, старик застыл на месте, но стоило ножу обрушиться на него, как он вновь и вновь уходил от удара.
Райли прищурился. Должно быть, его подводит зрение, решил он. Но вот наконец Дейвенпорт достал косоглазого, да, он уже был сверху, и звук обрушившегося на жертву ножа прорезал спокойный утренний воздух. Нож блеснул в ярких солнечных лучах, как вдруг... Райли не поверил собственным глазам! Нож взлетел над деревьями, как выпущенный из пушки снаряд, причем с одного конца у него было что-то белое с красным неровным срезом, и оттуда ручьем хлестала кровь. Тут вдруг Дейвенпорт заорал, глаза у него вылезли из орбит, и он схватился рукой за кровавый обрубок, который только что был его плечом. Господи, вдруг снова стало, как на войне, со стонами раненых и оторванными конечностями. О Боже!
Райли открыл огонь. Глаза словно заволокло туманом, и он закричал: пуля, предназначенная для тощего парня в тенниске, разворотила Дейвенпорту живот. Невероятно, но «смит и вессон» вдруг выпал у него из рук, и Райли понял, что надо бежать.
Команда. Нужно рассказать остальным, подумал Райли. Мысли путались, страх приобрел привкус мочи — такого ужаса он не испытывал с момента своего первого боя во времена второй мировой войны. Бегство было уже победой. Спастись ему удалось лишь благодаря обрыву глубиной в двадцать футов — поджарый парень в тенниске уже было схватил его за штанину, но Райли ступил в снежную пропасть, и штанина порвалась. Правда, теперь от мороза ногу защищало только шерстяное нижнее белье, но зато он был свободен.
Во имя Команды. Во имя Фокса. Надо будет все ему рассказать.
— Пусть уходит, — сказал Чиун. — Его будет несложно догнать. — И он указал на четкий след, оставленный Райли во время спуска по крутому склону. У основания скалы отчетливо виднелись его следы.
Римо вернулся к трупам пятерых солдат и поднял личный знак одного из них.
— Странно, — произнес он. — Здесь сказано, что он двадцать третьего года рождения. Выходит, ему 59 лет, а выглядел он, как мальчишка. А взгляни на этого...
— Они явно не дети, — заметил Чиун.
Римо вновь посмотрел на трупы и с изумлением увидел, что Чиун прав. Это были не те, кого он убивал. У этих были серые лица хорошо сохранившихся, но тем не менее пожилых мужчин.
— Но ведь они только что были молодыми! — воскликнул Римо, чувствуя, как по коже ползут мурашки.
Запах усилился. Это был запах смерти, но какой-то застарелый, словно смерть на протяжении многих лет таилась в телах этих мужчин и вот теперь вырвалась наружу, как джин из бутылки.
Римо снова склонился над солдатом. Он выглядел именно так, как о том свидетельствовал личный знак, — под шестьдесят. Как теперь объяснить Смиту, что Римо убил девятнадцатилетнего парня, а его тело за какие-нибудь пять минут превратилось в тело шестидесятилетнего старика? Он должен еще кое-что уточнить. Разорвав рукав форменной рубашки и фуфайки почти до подмышки, он обнаружил то, что искал: руки мужчины носили следы частых уколов.
Те же следы, что и у Пози Понзелли.
— Чиун, — позвал Римо.
Такие же следы он обнаружил на всех трупах.
— Оставь их. Я слышу шум мотора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22