Вернее, держалась только за одну уловку: предстать такой же опустошенной и совершающей акт отчаяния, а не акт любви и наслаждения, как и Беркутов. Настроившись на его волну, она с поразительной ясностью ощутила, насколько он надломлен, насколько выжжено все внутри у этого человека. Ей стало страшно: она впервые ощутила, что такое иметь дело с настоящим мужчиной - в тот момент, когда от былого мужского величия остается только память, когда человек мерещится себе раздавленным червем. С таким крушением личности она никогда не сталкивалась - потому что никогда не имела дело с личностью, все её жертвы, с которыми она, "по производственной надобности", делила постель, были всего лишь слизняками - она сама их так про себя называла невзирая на все их капиталы, мускулы, пренебрежительное отношение к смерти, особенно чужой... Да, она впервые обладала настоящим мужчиной - и это было совсем иное чувство, несмотря на то, что в данный момент ей принадлежали лишь жалкие крохи... Ей хотелось расшевелить его, срастить сломанный хребет его души, увидеть, как в его глазах пробуждается жизнь - наверно, это было бы совсем упоительно.
Она насела на него чуть покрепче - так, что ей стало немного больно и он глухо застонал. Она закусила губу, чтобы не ответить на его стон своим стоном - ей казалось, что сейчас это может спугнуть тот робкий огонек жизни, который начал разгораться в его глазах. Она наклонилась к нему пониже, чтобы соски её грудей слегка скользили по его груди, и он вдруг вздрогнул, будто ударенный током - так содрогается человек, через которого пропускают ток реаниматоры, чтобы запустить остановившееся сердце, жадно следя при этом за монитором, на котором тонкая ровная нить становится все волнистей и изломанней - да, вот так он весь передернулся, будто получив мощный разряд электричества... И вдруг, одним мощным движением, он перевернул её на спину и сам оказался на ней, и теперь он резкими глубокими толчками входил в нее, а она ощутила странную слабость - слабость, являвшуюся предвестием чего-то, что она никогда прежде не испытывала - и при этом она неотрывно следила за его глазами. Жизнь все больше разгоралась в них, исчезала тоскливая опустошенность, и она поняла, что он становится собой.
И ещё она поняла, что теперь, ожив и перестав существовать только для того, чтобы отомстить и погибнуть, он станет опасен. Обретя былую силу, он может поломать всю игру - игру, так тщательно выстроенную Поваром. Из затравленного циркового слона он превратится в слона дикого и буйного, готового вытаптывать целые деревни, попадающиеся ему на пути. Да, она разбудила в нем прежнего мужчину, дала ему вновь ощутить свою силу - и тем выпустила джина из бутылки. Получалось, она пробудила его для жизни только ради того, чтобы немедленно его остановить. Иначе было нельзя - иначе он всех погубил бы. Но разве то, что он умрет полноценным человеком - это был неё её драгоценный дар? Прощальный дар - единственное, что она могла ему подарить.
Его опять сотрясло, словно ударом тока - и она ощутила в себе его семя, такое жаркое, какое никогда прежде в неё не изливалось. И она сама испытала нечто новое и удивительное - но прежде, чем она осознала эти свои новые ощущения, она сумела, собрав в кулак все силы и волю, нанести резкий точечный удар в его висок - собранными в щепоть и напряженными пальцами - и он, даже не ойкнув, начал оседать и придавил её своей тяжестью.
Она сдвинула с себя безжизненное тело, присела на край кровати и поглядела на того, кому сумела подарить такую блаженную и легкую смерть. Его зрачки уже остекленели и застыли, но в них все равно продолжали светиться сила и радость жизни.
- Удар милосердия, - пробормотала она, обращаясь к этим глазам.
Ей было не по себе. Комната слегка покачивалась и плыла перед ней, и она боялась подняться на ноги. Такое было ощущение, что ноги откажут и она рухнет на пол. Но, все равно, надо встать, пройти в ванную, одеться... Она чувствовала приятное тепло в животе - тепло, не желающее уходить, медленно расползающееся по телу. Это было похоже на чувство сытости, только без тяжести...
Сумочка с её сигаретами осталась на кухне. Она наклонилась к его брюкам, валявшимся возле кровати, достала из них зажигалку и сигареты, жадно закурила. Беркутов курил крепкий, почти горлодерный "Кэмел" без фильтра, к которому она была непривычна, и сама поражалась тому, с каким удовольствием она делает каждую затяжку - ей нравился этот дым, нравилось, что от него её пальцы начинают пахнуть совсем по-мужски - совсем как пальцы Беркутова...
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Игорь и Клим сидели на лавочке на Гоголевском бульваре, неподалеку от детской площадки.
- Так что вот, - сказал Игорь. - Шиндина можно списывать в покойники, и теперь надо решить, как обставить это дело лучше для всех. Дать ему погибнуть, сдать его властям или ты просто пустишь слушок, что Шиндин приторговывал малолетками и охота на него идет из-за этого. Тогда перед ним закроется большинство логов, в которых он мог бы отсидеться, и он сам прыгнет в наши руки. Известно, что лучше видеть небо в шашечку, чем не видеть его вообще и никогда... Штука в том, что мне нужны эти головорезы, охотящиеся за Шиндиным. И если бы только мне они были нужны...
Клим задумчиво кивнул.
- Я бы разыграл вариант с запуском слухов. Самый безопасный для всех. Для нас с тобой, я имею в виду. Я запускаю слух, что с Шиндиным ведут войну на истребление за рынок малолеток - на этом рынке такие шакальи законы, что даже наших дрожь берет, хотя наши ребятки, вроде, ко всему приучены и ничем их не испугаешь. И одновременно я через третьи руки подкину Шиндину идейку, что спастись он может за твоей широкой спиной - если, конечно, согласится на определенное сотрудничество в обмен на защиту... Думаю, клюнет и сам к тебе прибежит. Ну, а решит и дальше скрываться - тут ничего не поделаешь, пусть гибнет, дурак. Кидаться в самый пожар, чтобы вытащить за шкирку такого драного кота - это уж извините.
- Так когда мне ждать весточку от тебя? - спросил Игорь.
- Постараюсь, чтобы уже к вечеру была какая-то ясность. А там - как получится. Сам понимаешь, не все от меня зависит...
- Тогда... - начал Игорь. И тут запищал его мобильный телефон. Игорь быстро поднес аппарат к уху. - Алло?
- Игорек? - услышал он взволнованный голос Андрея. - У нас тут тьма-тьмущая событий!.. - и Андрей вкратце проинформировал его о винтовке с оптическим прицелом в окне второго этажа дома напротив и о звонке Беркутова, объявившего Курослепову открытую войну и поклявшегося, что достанет своего врага в ближайшее время.
- Понял... - сказал Игорь. - Сейчас я к вам выезжаю. Перезвоню по пути. Скажи нашему клиенту, у меня для него не менее потрясающие новости!..
- Что-то серьезное? - поинтересовался Клим, когда Игорь отключился от связи.
- У нас не серьезных событий не бывает! - усмехнулся Игорь. Ладненько, буду ждать известий от тебя.
- Бывай! - Клим поднялся с лавочки. - И не обижайся, если вдруг повернется так, что мне сразу придется сдавать Шиндина... ну, в нужный отдел, вместо того, чтобы отправлять к тебе. Это предупреждение я все равно век тебе не забуду.
- Никаких обид! - заверил Игорь. - В таких играх своя шкура всегда должна быть ближе к телу. А потом, и мне ты нужен живым и невредимым - на многие годы вперед.
Они с Климом пошли в разные стороны. Оказавшись за рулем своей машины, Игорь достал мобильный телефон и опять соединился с Андреем.
- Ты, что, не один был? - осведомился Андрей.
- Да, утрясал судьбу нашего четвертого фигуранта, так сказать... Так я не понял, Беркутов представился полным именем или нет?
- Нет. Сказал, пусть наш клиент сам вычислит, кто он такой - или у тебя спросит.
- Ну, и представь его Курослепову во всех регалиях. Имя, фамилия, отчество, послужной список... Но скажи при этом, пусть сразу не дергается Беркутов не главный. Я везу Курослепову имя человека, который стоит над Беркутовым - и который оплачивал всю операцию.
- Кто это?
- Некий любитель орхидей из Чечни. Орхидей и алгебры. Тот самый, которого выследила твоя подруга.
- Ты уверен?..
- На все сто. Очень интересная личность... Тебя что-то смущает?
- Нет, ничего, - Андрей ответил как-то слишком поспешно.
- В общем, ждите меня и пока не рыпайтесь. До скорого.
То, что Андрея что-то смущало, было ясно. А Игорь привык доверять чутью - или, точнее, шахматной интуиции - своего друга. Что настораживало Андрея? То, что Зараева им поднесли как на блюдечке - и, скорей всего, с подачи Повара? У Игоря было мало сомнений, что Гитис действовал по поручению Повара... Но это вполне объяснимо: если для Повара этот Зараев не меньшая головная боль, чем Курослепов, то почему не облегчить задачу, покончив с обоими врагами зараз? Пусть дерутся, пока не угробят друг друга...
Или Андрей разглядел что-то другое? В своем кратком сообщении он успел особо подчеркнуть, что винтовка была нацелена на главную оранжерею. Что ж, самая удобная точка, в которой можно подстрелить Курослепова. Но почему тогда Беркутов не нажал на курок?
Скорей всего, Андрей знает - или догадывается - почему. И эта догадка представляет ему всю ситуацию в новом свете.
Интересно, что же он разглядел?
Может, его смутило то, что винтовку не нашли раньше, хотя, конечно, обшаривали окрестности довольно основательно? Что ж, тогда это может означать, что Беркутов установил винтовку лишь вчера или позавчера - чтобы устроить Курослепову лишнюю встряску. Или, скажем так, лишь вчера или позавчера вновь выставил её на самом виду...
Или Андрея насторожило то, что Беркутов в очередной раз подставил Кибирева - назвавшись владельцу дома, Вешнякову, его именем? То, что вокруг несчастного гинеколога сплетена такая крепкая сеть, что-то да значило. Впрочем, это могло значить лишь то, что Беркутов хотел таким изощренным способом провести через все круги ада ещё одного человека, принявшего участие в издевательствах над его сестрой. Врача, преступившего не только все нормы врачебной этики, но и вообще все законы божеские и человеческие...
То, что Беркутов бросил Курослепову открытый вызов, делало почти невозможным благополучно вызволить Беркутова из всего этого дерьма. И все-таки Игорь постарается - сделает, что может...
Больше Игорю ничего в голову не пришло, и он сосредоточился на дороге, гоня в Баковку на предельной допустимой скорости.
Ему удалось добраться всего за сорок минут. Охрана у ворот поселка уже знала и его, и его автомобиль, и без лишних вопросов поспешила распахнуть ворота, чтобы он мог проехать без задержек.
Как выяснилось, он подоспел как раз вовремя, чтобы не допустить последней стадии допроса с устрашением, который Курослепов устроил Кибиреву, не внемля советам и просьбам Андрея не трогать пока что врача Курослепову надо было хоть к чему-нибудь приложить руки, чтобы не чувствовать себя совсем беспомощным перед лицом надвигающейся на него гибели.
- Как ты познакомился с Беркутовым? - орал он. - Не вздумай мне врать!
- Честное слово... Не знаю я никакого Беркутова!.. - повторял Кибирев, которого извлекли из бильярдной сразу после того, как Хованцев поведал Курослепову, кто его страшный и неуловимый враг и почему он испытывает к Курослепову такую ненависть. Под воздействием первого шока Курослепов и решил действовать круто и решительно.
- Этот гад внаглую пудрит мне мозги! - бросил он Игорю, не успел Игорь войти в дверь. - Но я вытрясу из него все об этой банде, которая меня преследует!
- Оставьте его пока что в покое, - сказал Игорь. - У меня есть более важная информация, которую надо немедленно обсудить.
- Уберите его назад! - велел Курослепов охранникам. - Я займусь им потом... Пошли! - и он провел компаньонов в свой обставленный безделушками кабинетик. - Итак, что ещё стряслось? Кстати, почему вы мне до сих пор не говорили о Беркутове?
- Чтобы добраться до тех, кто стоит у него за спиной, - спокойно ответил Игорь. - Ежику было понятно, что у Беркутова возможности не те, чтобы действовать в одиночку. Значит, его поддерживали какие-то ваши могущественные враги... А если бы вы узнали про Беркутова, вы бы кинулись в погоню за ним, наломали дров и упустили бы более крупную дичь, разве не так? То есть, от главной опасности не избавились бы, потому что эти люди нашли бы ещё сто Беркутовых, обиженных вами и умеющих профессионально убивать. Наша задача в том, чтобы выполоть зло с корнем - и в этом смысле, согласитесь, мы действовали предельно четко и как надо.
- Ну, не держите меня за безмозглого гориллу, - проворчал Курослепов. И резко, без паузы, спросил. - Что это за люди?
- Скажите, вам ничего не говорит такая фамилия - Зараев? - осведомился Игорь.
- Нет... Вроде, нет... - Курослепов нахмурился, напрягая память. - Кто он такой?
- Глава одного из чеченских кланов. Нам ещё не до конца известно, чем этот клан промышляет. По виду, больше похоже на наркотики и на экономические преступления, чем на похищения людей и торговлю оружием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49