- Молодцы! - отец поглядел на нас с веселой иронией. - А с чего вам приспичило антивирусную программу ставить? Вирус занесли в компьютер с одной из дискет?
- Никакого вируса! - поспешно и с жаром (возможно, чересчур поспешно и чересчур с жаром) ответил я. - Можешь сам проверить!
- Да чего проверять, - отец хмыкнул и махнул рукой. - Ведь и ежику понятно, что, если что и было, то вы все исправили. Если так, то можно только похвалить вас, что вы в панику не впали, а взялись за дело и сами справились... Но, все равно, хватит вам перед экраном торчать!
Мы покинули "компьютерную" и вернулись в свою комнату. Пока Ванька одевался, я ещё раз изучил мои вчерашние распечатки.
Да, по поводу этих распечаток возникали вопросы - но вряд ли эти вопросы имели отношение к нынешней истории вокруг Степанова.
После завтрака (я посидел за столом вместе со всеми, выпил чашку чая и съел бутерброд с копченой форелью) мы с Ванькой свистнули Топу и отправились к "дальнему берегу", где, в сосновом перелеске у самой воды, было основное "лисичковое" место. В лесу было просто здорово! Тихо, прохладно, кое-где земля застлана коврами желтых листьев берез, занесенных ветром, кое-где - золотистыми сухими иголками и мхом, между соснами виднеется гладь озера и далекий-далекий берег. Остров расположен как бы в углу озера, ближе к Городу, от которого его отделяет только небольшой пролив, и наш дом стоит на берегу, глядящем на город, а другой берег глядит на судоходные воды, и там никаких жилых домов нет, только высокий маяк на выступающем мыску, и в этом маяке обитает смотритель, веселый чудаковатый дед, с именем ему под стать - Виссарион Северинович, и мы любим заглядывать к нему на чаек, но в этот раз мы до маяка не дошли, взяв чуть в другую сторону. Туристский сезон уже, можно, считать, закончился, но, все-таки, мимо нас проплыл один туристский теплоход, огромный, белый и красивый, с разноцветными флажками. Он шел на север - возможно, кто знает, до самых Соловков. Мы знали, что шлюзы закроют на зиму, в зависимости от погоды, между десятым и пятнадцатым ноября, так что плавать туристам оставалось недели три. Наши осенние каникулы уже приближались, а на каникулы к нам в гости должна была приехать Фантик с родителями, и мы договорились, что совершим поход на лодке, которую добыли и отремонтировали ещё летом...
Словом, жизнь была прекрасна. Топа, набегавшись большими кругами - он уже шестой год у нас, а я не устаю удивляться, как это он, при его восьмидесяти килограммах весу, носится легко как птица, и играючи прыгает вверх больше, чем на два метра, будто в воздухе парит - успокоился и стал деловито исследовать лес, особенное внимание уделяя кустам можжевельника и малины. А мы набрели на полянку, прямо-таки рыжую от лисичек, и принялись собирать грибы в большую корзину. Лисички были такие свежие, упругие и мясистые, что тихонько, почти неслышно, поскрипывали под ножом, когда мы их срезали. И мы предвкушали замечательное грибное жаркое на ужин. А возможно, и на засолку останется, баночки на две, на три. Открыть на Новый год или на Рождество баночку рыженьких соленых лисичек - это ж просто фантастика!
Я думал, Ванька отказался от своей идеи поездки к Мише, но нет. Ссыпая в корзину очередную горсть лисичек, он сказал:
- Вот вернемся домой, пообедаем, и я двину в город. Как раз, наверно, Мишу перехвачу.
- А я бы тебе посоветовал подождать до завтра, - сказал я. - Сегодня ты все равно мало чего добьешься. А завтра, после школы, можно спокойно прогуляться. И ещё к Павлу по пути заглянуть, вернуть ему диск. И насчет Степанова будет известно намного больше. Может, всплывут такие факты, что мы поймем, что нам не стоит идти.
- Так ты со мной пойдешь? - спросил мой братец.
- Разумеется! Ведь насчет всех этих странных графиков, цифр, распечаток и прочего я смогу объяснить лучше тебя. Ты мне лучше скажи, где ты взял зараженную дискету, на которой были записаны "Лайнс"?
- По-твоему, это имеет отношение к делу? - нахмурился Ванька.
- Это имеет отношение к тому, что больше в этом месте дискеты брать нельзя! - ответил я. - Или надо предупредить людей, что их компьютер вирусоноситель, и что им нужна антивирусная программа и помощь специалиста. Так у кого ты переписал "Лайнс"? Не помнишь?
Ванька выпрямился и нахмурился.
- У Виталика Гладкова, по-моему. Да, точно. Завтра, в школе, надо будет спросить его, не спятил ли и его компьютер. И предупредить, это уж точно. Ведь его компьютер, получается, может гикнуться в любой момент, ещё похуже нашего... Может, спросить к Павла разрешения дать ему антивирусную программу?
- Сперва все выяснить надо, - сказал я. - Может, они давно свой компьютер вылечили и защиту от вирусов поставили, едва у них неприятности начались.
- А почему ж он мне тогда не сказал, что, мол, мой компьютер был вирусным, когда я тебе игру давал, и ты проверь-ка его?
- Так он и помнит, кто и когда брал у него компьютерные игры! ответил я.
- Это точно... - Ванька поглядел на корзину. - Почти полная. Нам бы ещё одно лисичковое место найти, и мы её с верхом нагрузим. Придется вдвоем нести, на палке, потому что тяжеленная она будет, блин!..
ГЛАВА ПЯТАЯ
НОВЫЕ - И ОЧЕНЬ НЕОЖИДАННЫЕ! - ПОВОРОТЫ
В воскресенье больше ничего не произошло. То есть, если не считать потрясающего жаркого из лисичек с картошкой на ужин, что само по себе было событием. Я имею в виду, не произошло ничего такого, что имело бы прямое отношение к этой истории. Вечер мы провели тихо. Ванька, счастливый и довольный, опять уселся за компьютерные игры, а я завалился на кровать с книжкой в руках. У меня новое увлечение появилось, Джозеф Конрад. Дело в том, что, с тех пор, как у нас появился видюшник, и мы смогли брать фильмы в прокат, и я наконец толком поглядел "Крестного отца", без того, что тебя гонят спать на середине фильма, потому что по телику такие фильмы всегда крутят довольно поздно, и без того, что фильм настолько напичкан рекламой, постоянно его перебивающей, что нить теряешь и всякое удовольствие портится (Ванька, тот вообще рычит, и говорит, что он бы всем этим изготовителям памперсов эти памперсы в глотку забил, а жвачку он теперь не будет жевать никакую - хотя все равно иногда жует, в школе, чтобы от всех не отстать), я решил посмотреть все фильмы Копполы. Родители немного возражали - даже не то, что возражали, а, скорей, уговаривали меня повременить с этим, потому что, мол, не детское это кино (хотя мы с Ванькой по телевизору нагляделись такого "недетского", что только держись), но, в принципе, были не против. Отец сказал, что, в конце концов, это классика, а от классики вреда не будет, и пусть я лучше Копполу смотрю, чем каких-нибудь ниндзя или исчадий ада, где все друг друга крошат без всякого смысла, лишь бы крови побольше лилось, и мама с ним согласилась. Вот я и поглядел "Апокалипсис" - и обалдел, конечно. А отец сказал, что роман, на основе которого сделан этот фильм, "Сердце тьмы", написал Джозеф Конрад, уже давным-давно, ровно век назад, и что Коппола этот роман осовременил, а вообще-то в романе действие происходит не во Вьетнаме, а в Африке, и что Джозеф Конрад - просто потрясающий писатель, про морские приключения он писал как никто. И совсем интересно мне стало, когда я узнал, что вообще Джозеф Конрад был поляк, и английский выучил только в восемнадцать лет, когда поступил матросом на английское судно - и стал одним из лучших английских писателей! Вот я и раздобыл книги Джозефа Конрада - и это действительно класс, доложу я вам! Там все по-настоящему, вот в чем дело. Как, например, этот капитан, который чудом спасся после кораблекрушения, и провел много времени на пустынном берегу, и, когда его спасли, вернулся весь мрачный, и без радости к жизни, а потом, когда, вроде, он встретил девушку, и полюбил её, а она - его, и все у них налаживаться стало, он ей вдруг говорит: "Я не могу на вас жениться, потому что на мне страшный грех: я съел человека!" - и рассказывает ей свою подлинную историю. И "Сердце тьмы" - это тоже здорово. Вот человек, авантюрист ещё того размаха, стал царем и богом для огромной области в Африке, все перед ним склоняются, и людоеды, и самые злобные племена, которые отрезают головы пленникам и пугают этими головами белых людей, и ему кажется, что он вот так это и удержит, а кончается все пиком. Он берет и умирает. "Масса Куртц, он мертв, - с невыразимым презрением сказал негр", так, кажется? Потому что все они поверили, что он действительно бог, что он бессмертен, и он, получается, обманул их, хотя сам, возможно, этого не хотел... Такого не придумаешь, такое самому видеть надо. И эта экспедиция, которая плывет на допотопном речном пароходике (а не летит на вертолетах, как у Копполы) на поиски этого таинственного мистера Куртца... А как Джозеф Конрад бури на море описывает! Словом, я утонул в нем почти как Ванька в компьютере.
Да, насчет компьютера. Одну вещь я все-таки сделал. На пять минут прогнав Ваньку от экрана и клавиатуры, я сканировал свои распечатки (Степанов и сканер нам подарил, в числе прочего оборудования, я об этом упоминал) и создал для них отдельную папку, которую назвал "ОТРЫВКИ". Так что теперь эти распечатки сидели в компьютере, и, если б я их случайно потерял, их всегда можно было бы восстановить.
Повторю ещё раз: я считал очень маловероятным, что выскочившие из взбесившегося компьютера данные как-то пригодятся, но лишняя предосторожность никак бы не помешала. А то, наверно, сами знаете: выбросишь иногда какую-нибудь вещь, которую считаешь ненужным барахлом, а через некоторое время локти кусаешь: ох, как бы она сейчас пригодилась, и каким же я был дураком!..
Вот, пожалуй, и все о том, что было в воскресенье. А в понедельник с утра мы нормально отправились в школу, где, конечно, все обсуждали арест Степанова, и где я выслушал самые невероятные истории о причинах этого ареста и о том, как он проходил. Один парень даже впаривал всем мозги, что для ареста Степанова в город спешно перебросили воздушно-десантную часть: боялись, что его боевики кинутся отбивать своего хозяина, а армия у него, мол, такая мощная, что местные силы перед ней не устояли бы, и была бы настоящая война на улицах.
Я слушал, не спорил, сам помалкивал, наматывал на ус.
Когда после последнего урока я вышел на школьный двор, Ванька (у него уроки кончались раньше) сразу заспешил ко мне, мгновенно оторвавшись от футбола и впустив вместо себя паренька, который терпеливо ждал, когда освободится место в одной из команд. Надо знать моего братца, чтобы представить, насколько это было поразительно! Обычно от футбольных баталий его приходилось отрывать силой - либо ждать, пока он не нагоняется так, что выпадет в осадок и, не в силах больше гонять мячик, будет еле плестись к пристани, на ватных ногах, с багровым лицом и с безумными блуждающими глазами. Я предпочитал второй вариант: терпеливо дожидаться. Пытаться воздействовать на моего братца силой - себе дороже, да и не прочь я был чуть-чуть поболтаться после школы, в видеопрокате покопаться или по мороженому с ребятами съесть.
Так что можете себе представить, насколько овладела Ванькой его идея доказать невиновность Степанова, если ради неё он от футбола оторвался на раз!
- Ну, что? - спросил он, надевая ранец на плечи. - Пойдем? Сначала к Пашке, потом к Мише?
Он упорно продолжал называть Павла Пашкой.
- Пойдем, - кивнул я. Компакт-диск с антивирусной программой лежал моем ранце. Ваньке я его не доверил. Мало ли что. Я ведь видел, как носятся эти младшеклассники и какие свалки устраивают на переменах, топча ранцы, сшибая девчонок и, вообще, расплющивая все, что попадается на пути их кучи малы, почище стада слонов. Ванькино имущество уже страдало несколько раз. Однажды кто-то наступил на его ранец так, что треснул на несколько частей пластмассовый пенал, а в другой день ранцы и рюкзаки, брошенные у стены, так истоптали, что у Ваньки два бутерброда и яблоко - его школьный завтрак - превратились в кашу, а у его одноклассника раздавили очки.
И ведь сколько раз я ему говорил, чтобы он сразу заносил ранец в класс и ставил под парту, и сколько раз он мне обещал, что так и будет делать, так ведь нет, с началом перемены он забывал обо всем на свете и, перейдя вместе с классом в другой кабинет, небрежно швырял ранец на полу, у стены, чтобы ни одной секунды веселья не упустить!
Так что, сами понимаете, если б кто-нибудь топнул по Ванькиному ранцу и повредил компакт-диск - хорошего было бы мало. Поэтому предпочел оставить компакт-диск у себя. Конечно, и мы на переменах буйствовали на полную, но я, по крайней мере, всегда заносил ранец в класс.
- Кстати, - спросил я. - Ты говорил со своим одноклассником насчет компьютерного вируса?
Ванька хлопнул себя по лбу.
- Совсем из башки вылетело, представляешь? Я все думал и придумывал, как получше повести разговор с Мишей и что ему сказать, и больше в голове ничего не удерживалось. Сейчас, конечно, предупрежу... Эй, Виталик!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17