Уверена, что подобное происходит не только со мной.
* * *
Вилсон взглянула в сторону и, к своему облегчению, заметила кончик хвоста Цепкого Когтя, исчезнувший в ее палатке.
– Извините, но у меня встреча с местным врачом. – Вилсон поднялась и, задумавшись на минуту, заметила:
– Не беспокойтесь, мистер Спок, я переживу это.
Она пошла прочь, не оглядываясь. Минутой позже приглашение Цепкого Когтя войти в палатку окончательно отвлекло ее от мыслей по этому поводу, но здесь тоже была проблема, которую нужно было решать.
Сиваоанка окинула ее взглядом с ног до головы и начала:
– Что мне делать с представителями видов, у которых табу на снятие одежды при других?
Вилсон улыбнулась.
– Мы делаем исключение для докторов, – сообщила она. – И я удовлетворю твое любопытство, если хочешь.
– Спасибо, – сказала Несчастье, косо глядя на Цепкий Коготь, которая выгнула усы вперед.
Когда изучение нормальных и поврежденного участка тела Вилсон было завершено, доктор снова надела свое сари.
– Оставайся, поговорим, – пригласила Цепкий Коготь. – Несчастье говорит, что вы ищите лекарство от болезни. Расскажешь мне, что знаешь о ее симптомах?
– Это самый лучший вопрос из тех, которые я слышала за весь день, заявила Вилсон. Она разложила стул, села и принялась рассказывать.
* * *
Левое Ухо пришла говорить с Джеймсом Кирком со спрятанными когтями, но толку от разговора все равно оказалось мало. Сиваоанка старалась как могла, и капитан видел, какие усилия она прилагала, но так и не сумела заставить себя говорить о йауанцах. Сиваоанка рассказывала и рассказывала, подбираясь все ближе и ближе к теме, но так и не смогла заговорить о ней.
Кирк хотел бы придумать что-нибудь, чтобы облегчить ей задачу.
Одновременно он продолжал задавать вопросы по темам, которые были разрешены.
Все, что он смог узнать о йауанцах, начиналось с отрицательной частицы не. Скорее всего, они не были изгнаны по религиозным причинам. Как это могло произойти, когда у каждого лагеря был свой бог, а каждое животное имело свою душу? Если он понял ее правильно, сиваоанцы не столько занимались религией, сколько экологией. Существовали ограничения на отлов определенных видов животных по сезонам и обычаи, которые предписывали давать земле отдых. Это могло бы быть замечательным, если бы перед ним стояла задача просто установить контакт.
Левое Ухо почувствовала его расстройство Сильно качнув своим хвостом, она выдавила:
– Я не могу. Я не могу сказать тебе больше, чем сказала Яркому Пятну, или Несчастью, или одному из наших. Ты должен попытаться узнать у кого-нибудь еще, капитан Кирк. Я просто понапрасну трачу твое время.
Кирк чувствовал к сиваоанке искреннюю симпатию Капитан знал силу запретов, ему даже приходилось иметь дело с собственными, и он понимал, какие трудности встали перед ней. Но он никак не мог упустить шанс.
– Пожалуйста, Левое Ухо. Продолжай говорить. Говори мне о том, что не касается этого, и возможно, я получу достаточную информацию, чтобы помочь им.
Ее шерсть встала дыбом, но сиваоанка мягко сказала:
– Мы продолжим после обеда.
Не имея выбора, Кирк снова последовал ее указанию.
Выйдя из палатки, он попал прямо на праздник, что-то похожее на костюмированный средневековый спектакль. Огонь для приготовления пищи горел перед каждой палаткой, и экзотические острые запахи наполняли воздух. Пустоголовый, привлеченный запахом, выскочил на поляну, и кучка ребятишек загнала его обратно на дерево и принялась бросать ему объедки.
Вместе с Левым Ухом они прошли к палатке Жесткого Хвоста, где Дальний Дым и Чехов готовили над костром импровизированный обед. Два малыша сидели на Чехове, один на уровне плеча, заглядывая через него в котелок, другой, вцепившись ему в волосы на голове. Третий кружился посередине палатки, пытаясь поймать свой хвост и визжа от возбуждения. Дальний Дым ткнул хвостом в сторону ребенка и заметил – Шумный ребенок.
– Правда, когтей немного меньше, – ответил Чехов, поднимая глаза от котла – Здравствуйте, капитан. Это Слишком Длинный Хвост и Говорунья, дети Цепкого Когтя. Они уже заметили, что у меня нет хвоста, чтобы снять их оттуда – Он наклонился, чтобы попробовать вкус варева в котле.
Кирк увидел, что ни одному из детей не угрожает опасность свалиться, однако Чехов мог в скором времени приобрести плачевный вид от полученных царапин и дырок от уколов.
– Не припоминаю, чтобы предписывал вам пуленепробиваемый жилет, мистер Чехов.
Чехов заулыбался в ответ.
– Не могу держать их на расстоянии, сэр. Может быть, возьмете одного?
Двух других зовут – Белые Усы и Ногохват, но заранее предупреждаю, капитан, у последнего следите все время за ногами.
Услышав Чехова, Ногохват забыл про свой хвост и кинулся к ноге Кирка.
Кирк поймал малыша и поднял одной рукой – Привет, Ногохват, – поздоровался он. Ногохват извивался на весу, и капитан, испугавшись, что уронит ребенка, согнул руку в локте.
Хвост Ногохвата моментально обвился вокруг его шеи, и на миг Кирку показалось, что он закончит свою карьеру с позором, задушенный ребенком.
Затем хвост ослабил хватку, и капитан почувствовал вес Ногохвата у себя на спине.
– Привет, капитан Кирк, – раздался детский голос совсем рядом с его ухом. Если не считать того времени, когда малыш карабкался к нему на спину, капитан не был поцарапан. Ногохват использовал ровно столько своих когтей, сколько потребовалось, чтобы уцепиться за его одежду.
Чехов моментально подскочил к нему.
– Прошу прощения, капитан, – сказал он и шлепнул ребенка. – Ты не будешь обхватывать своим хвостом шею человека, – твердо сказал он Ногохвату. – Люди не могут при этом дышать.
– Но он не закричал, – запротестовал Ногохват.
– Он не мог, – возразил Чехов. – Нет воздуха – нет крика. – Левому Уху он добавил, потирая свое горло:
– Каналы входа воздуха в организм у человека очень близко к поверхности шеи, что, как оказалось, очень удобно для этих маленьких существ. Я рад, что они учатся быстро.
– Извините, капитан Кирк, – сказал Ногохват, и шершавый язык малыша лизнул ухо капитана.
– Ты не причинил мне вреда, Ногохват, – заверил его Кирк, – но будь внимателен в следующий раз. – Если Кирк и считал до этого, что хвосты сиваоанцев доставляют необычные ощущения, то сейчас приходилось признать, что в этом плане их языки еще замечательнее. Он не мог решить, то ли смеяться, то ли согнать ребенка со своей спины.
Несколько раз лизнув его волосы, Ногохват сказал:
– Пахнет хорошо, вкус смешной.
Чехов многозначительно посмотрел на Дальний Дым и предположил:
– Кажется, ему обязательно нужно попробовать каждого.
– Попробуй это, – предложил Дальний Дым, указывая на мясо. – Как ты думаешь, несколько скручивателей хвостов не помешает?
– Старая русская поговорка, – объявил Чехов, – кашу маслом не испортишь. – Когда стало ясно, что это не переводится, он объяснил:
– Это значит, что ты не можешь испортить что-нибудь хорошее, прибавляя туда еще что-нибудь хорошее.
– Это зависит от того, сколько скручивателей хвостов, – заявил Дальний Дым, сворачивая хвост в петлю.
– Новая сиваоанская поговорка, – поправился Чехов, – ты не можешь испортить тушеное мясо скручивателем хвостов или двумя.
Версия универсального переводчика на этот раз оказалась более успешной, все четверо малышей тут же начали распевать ее, ритмично раскачиваясь. Кирк совершенно не представлял, как долго его куртка сможет выдержать детское веселье. Однако к счастью, ему так и не удалось это узнать, потому что в следующую секунду Ногохват вдруг перестал раскачиваться и петь, вытянул шею и уставился на что-то. Объектом его интенсивного интереса на этот раз был Спок, который также уставился на малыша к большому удовлетворению Ногохвата.
– Ногохват, это мистер Спок. Мистер Спок, это Ногохват, один из детей Цепкого Когтя.
– Не трогать мистера Спока, – сказал Ногохват, затем добавил:
– Уши?
Спок расценил это как требование и повернул голову боком.
– Хорошие уши, – решил для себя вслух Ногохват.
– Что касается моих ушей, – ответил ему Спок, – у меня не было выбора по поводу того, как они должны выглядеть. Однако, мне приятно, что они вызвали твое одобрение.
Уши Ногохвата дернулись назад, касаясь щеки Кирка. Капитан объяснил:
– Он имеет в виду, что очень рад, что тебе понравились его уши, Ногохват.
– Именно, капитан, Ногохват понял меня.
– Понял, – сказал Ногохват, который все еще находился в смятении, но хотел прояснить ситуацию. Его внимание вдруг переключилось на другой предмет, и он мгновенно сполз со спины Кирка. Два других ребенка соскользнули со спины Чехова, который при этом чуть не расплескал варево, а четвертый чуть не сбил Кирка. Все четверо стрелой промчались мимо Спока.
А через несколько мгновений они уже сидели на Цепком Когте, и начался ритуал облизывания и похлопывания.
К тому времени, когда казалось, что их хвосты окончательно запутались, малыши наперебой принялись рассказывать матери обо всем, что случилось в этот полдень, и, похоже, их память оказалась такой же крепкой, как и у Яркого Пятна. Однако как заметил Кирк, рассказ детей ограничивался тем, что они пожелали запомнить, а вовсе не тем, что они поняли. Ребятишки передавали все дословно и требовали объяснений. Цепкий Коготь объясняла им все, что только могла.
Дети как раз пересказывали сиваоанскую поговорку Чехова, когда Эван Вилсон дернула Кирка за локоть.
– Капитан? Мистер Спок? Могу я с вами конфиденциально поговорить? Ее лицо казалось застывшим и напряженным.
Кирк кивнул, и они отошли немного в сторону. Неудовлетворенная этим, Вилсон махнула им рукой, сделав знак отойти подальше.
– Вы не поверите, как хорошо слышит Яркое Пятно, капитан. – Эван выключила свой универсальный переводчик, остальные последовали ее примеру.
– В чем дело, доктор Вилсон? – спросил Кирк. Она подняла глаза и тут же перевела их на Спока.
– Ох, черт подери, мистер Спок, – сказала она, но голос ее звучал скорее устало, чем зло.
Спок смотрел ей куда-то за плечо, но Кирк не заметил ничего, что могло бы привлечь внимание вулканца. А Вилсон продолжала, очевидно, обращаясь к Споку:
– Не меняйте свои привычки ради меня! Сейчас мне необходимо каким-то образом поднять свой дух, даже с помощью недопонимания!
Спок перевел свой взгляд на нее.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Поверьте, я вам за это очень благодарна. – Затем Вилсон снова вернулась к делу. – У нас больше неприятностей, чем мы думали, капитан. Цепкий Коготь не может распознать симптомы синдрома АДФ.
Глава 11
Леонард Маккой ждал результатов. «Половина времени при исследованиях тратится на ожидание, – думал он, злясь на свое нетерпение. – Другая половина уходит на объяснение эти самых результатов». Впрочем думать было абсолютно бесполезно. Доктор протер глаза комком стерильной ваты. По крайней мере, похоже, что серум работал… Если бы болезнь прогрессировала, ему не удалось бы увидеть результатов действия серума, даже если бы он их и получил.
Но все слишком затянулось. Половина людей Мики проверились на заражение АДФ и вызвались быть добровольцами для эксперимента с профилактическим применением препарата. Работая с карантинными больными, они в любом случае очень рисковали. Трое из них, имевшие родственников во второй стадии комы, добровольно согласились на инфицирование АДФ, если бы кто-нибудь нашел способ сделать это.
В этом как раз и заключалась суть проблемы: никому не удавалось инфицировать даже лабораторную мышь, не говоря уже о добровольцах. «Мы можем определить заболевание в тот момент, когда токсины начинают выделяться в кровь, – размышлял Маккой, – но мы не можем найти вирус, который выделяет их, у жертв нет ничего общего в протекании процесса. Что за черт?»
Пока же все они ждали результатов, и хорошие результаты могли быть только отрицательными, каждый день, который проходил без диагноза АДФ у испытуемых, мог стать таким хорошим знаком. А мог оказаться простой случайностью.
Про себя Маккой решил, что ему хватит и случайности, если не обнаружатся новые случаи заражения АДФ. Но даже один случай заболевания среди добровольцев положит конец всем его надеждам. Он сказал то же самое Мики в последний раз, когда они разговаривали.
– Не будь идиотом, Леонард, – ответила она. Ее улыбка при этом совершенно обезоруживала. – У нас уже около двух тысяч людей, гуманоидов и йауанцев на профилактическом режиме. Один случай из такого количества не означает, что все бесполезно, и тебе это отлично известно. Если профилактика хороша хотя бы для одного вида, это уже победа.
– Знаю, – односложно ответил Маккой.
– И даже старые общеизвестные вакцины надежны не на сто процентов.
– Знаю.
– Тогда не смотри на меня так уныло. Леонард Маккой покачал головой.
– Я не хочу… больше… случаев заболевания Я хочу, чтобы это остановилось, – когда он произнес это, то вдруг к своему ужасу понял, что больше не верит в способность Федерации отыскать лекарство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
* * *
Вилсон взглянула в сторону и, к своему облегчению, заметила кончик хвоста Цепкого Когтя, исчезнувший в ее палатке.
– Извините, но у меня встреча с местным врачом. – Вилсон поднялась и, задумавшись на минуту, заметила:
– Не беспокойтесь, мистер Спок, я переживу это.
Она пошла прочь, не оглядываясь. Минутой позже приглашение Цепкого Когтя войти в палатку окончательно отвлекло ее от мыслей по этому поводу, но здесь тоже была проблема, которую нужно было решать.
Сиваоанка окинула ее взглядом с ног до головы и начала:
– Что мне делать с представителями видов, у которых табу на снятие одежды при других?
Вилсон улыбнулась.
– Мы делаем исключение для докторов, – сообщила она. – И я удовлетворю твое любопытство, если хочешь.
– Спасибо, – сказала Несчастье, косо глядя на Цепкий Коготь, которая выгнула усы вперед.
Когда изучение нормальных и поврежденного участка тела Вилсон было завершено, доктор снова надела свое сари.
– Оставайся, поговорим, – пригласила Цепкий Коготь. – Несчастье говорит, что вы ищите лекарство от болезни. Расскажешь мне, что знаешь о ее симптомах?
– Это самый лучший вопрос из тех, которые я слышала за весь день, заявила Вилсон. Она разложила стул, села и принялась рассказывать.
* * *
Левое Ухо пришла говорить с Джеймсом Кирком со спрятанными когтями, но толку от разговора все равно оказалось мало. Сиваоанка старалась как могла, и капитан видел, какие усилия она прилагала, но так и не сумела заставить себя говорить о йауанцах. Сиваоанка рассказывала и рассказывала, подбираясь все ближе и ближе к теме, но так и не смогла заговорить о ней.
Кирк хотел бы придумать что-нибудь, чтобы облегчить ей задачу.
Одновременно он продолжал задавать вопросы по темам, которые были разрешены.
Все, что он смог узнать о йауанцах, начиналось с отрицательной частицы не. Скорее всего, они не были изгнаны по религиозным причинам. Как это могло произойти, когда у каждого лагеря был свой бог, а каждое животное имело свою душу? Если он понял ее правильно, сиваоанцы не столько занимались религией, сколько экологией. Существовали ограничения на отлов определенных видов животных по сезонам и обычаи, которые предписывали давать земле отдых. Это могло бы быть замечательным, если бы перед ним стояла задача просто установить контакт.
Левое Ухо почувствовала его расстройство Сильно качнув своим хвостом, она выдавила:
– Я не могу. Я не могу сказать тебе больше, чем сказала Яркому Пятну, или Несчастью, или одному из наших. Ты должен попытаться узнать у кого-нибудь еще, капитан Кирк. Я просто понапрасну трачу твое время.
Кирк чувствовал к сиваоанке искреннюю симпатию Капитан знал силу запретов, ему даже приходилось иметь дело с собственными, и он понимал, какие трудности встали перед ней. Но он никак не мог упустить шанс.
– Пожалуйста, Левое Ухо. Продолжай говорить. Говори мне о том, что не касается этого, и возможно, я получу достаточную информацию, чтобы помочь им.
Ее шерсть встала дыбом, но сиваоанка мягко сказала:
– Мы продолжим после обеда.
Не имея выбора, Кирк снова последовал ее указанию.
Выйдя из палатки, он попал прямо на праздник, что-то похожее на костюмированный средневековый спектакль. Огонь для приготовления пищи горел перед каждой палаткой, и экзотические острые запахи наполняли воздух. Пустоголовый, привлеченный запахом, выскочил на поляну, и кучка ребятишек загнала его обратно на дерево и принялась бросать ему объедки.
Вместе с Левым Ухом они прошли к палатке Жесткого Хвоста, где Дальний Дым и Чехов готовили над костром импровизированный обед. Два малыша сидели на Чехове, один на уровне плеча, заглядывая через него в котелок, другой, вцепившись ему в волосы на голове. Третий кружился посередине палатки, пытаясь поймать свой хвост и визжа от возбуждения. Дальний Дым ткнул хвостом в сторону ребенка и заметил – Шумный ребенок.
– Правда, когтей немного меньше, – ответил Чехов, поднимая глаза от котла – Здравствуйте, капитан. Это Слишком Длинный Хвост и Говорунья, дети Цепкого Когтя. Они уже заметили, что у меня нет хвоста, чтобы снять их оттуда – Он наклонился, чтобы попробовать вкус варева в котле.
Кирк увидел, что ни одному из детей не угрожает опасность свалиться, однако Чехов мог в скором времени приобрести плачевный вид от полученных царапин и дырок от уколов.
– Не припоминаю, чтобы предписывал вам пуленепробиваемый жилет, мистер Чехов.
Чехов заулыбался в ответ.
– Не могу держать их на расстоянии, сэр. Может быть, возьмете одного?
Двух других зовут – Белые Усы и Ногохват, но заранее предупреждаю, капитан, у последнего следите все время за ногами.
Услышав Чехова, Ногохват забыл про свой хвост и кинулся к ноге Кирка.
Кирк поймал малыша и поднял одной рукой – Привет, Ногохват, – поздоровался он. Ногохват извивался на весу, и капитан, испугавшись, что уронит ребенка, согнул руку в локте.
Хвост Ногохвата моментально обвился вокруг его шеи, и на миг Кирку показалось, что он закончит свою карьеру с позором, задушенный ребенком.
Затем хвост ослабил хватку, и капитан почувствовал вес Ногохвата у себя на спине.
– Привет, капитан Кирк, – раздался детский голос совсем рядом с его ухом. Если не считать того времени, когда малыш карабкался к нему на спину, капитан не был поцарапан. Ногохват использовал ровно столько своих когтей, сколько потребовалось, чтобы уцепиться за его одежду.
Чехов моментально подскочил к нему.
– Прошу прощения, капитан, – сказал он и шлепнул ребенка. – Ты не будешь обхватывать своим хвостом шею человека, – твердо сказал он Ногохвату. – Люди не могут при этом дышать.
– Но он не закричал, – запротестовал Ногохват.
– Он не мог, – возразил Чехов. – Нет воздуха – нет крика. – Левому Уху он добавил, потирая свое горло:
– Каналы входа воздуха в организм у человека очень близко к поверхности шеи, что, как оказалось, очень удобно для этих маленьких существ. Я рад, что они учатся быстро.
– Извините, капитан Кирк, – сказал Ногохват, и шершавый язык малыша лизнул ухо капитана.
– Ты не причинил мне вреда, Ногохват, – заверил его Кирк, – но будь внимателен в следующий раз. – Если Кирк и считал до этого, что хвосты сиваоанцев доставляют необычные ощущения, то сейчас приходилось признать, что в этом плане их языки еще замечательнее. Он не мог решить, то ли смеяться, то ли согнать ребенка со своей спины.
Несколько раз лизнув его волосы, Ногохват сказал:
– Пахнет хорошо, вкус смешной.
Чехов многозначительно посмотрел на Дальний Дым и предположил:
– Кажется, ему обязательно нужно попробовать каждого.
– Попробуй это, – предложил Дальний Дым, указывая на мясо. – Как ты думаешь, несколько скручивателей хвостов не помешает?
– Старая русская поговорка, – объявил Чехов, – кашу маслом не испортишь. – Когда стало ясно, что это не переводится, он объяснил:
– Это значит, что ты не можешь испортить что-нибудь хорошее, прибавляя туда еще что-нибудь хорошее.
– Это зависит от того, сколько скручивателей хвостов, – заявил Дальний Дым, сворачивая хвост в петлю.
– Новая сиваоанская поговорка, – поправился Чехов, – ты не можешь испортить тушеное мясо скручивателем хвостов или двумя.
Версия универсального переводчика на этот раз оказалась более успешной, все четверо малышей тут же начали распевать ее, ритмично раскачиваясь. Кирк совершенно не представлял, как долго его куртка сможет выдержать детское веселье. Однако к счастью, ему так и не удалось это узнать, потому что в следующую секунду Ногохват вдруг перестал раскачиваться и петь, вытянул шею и уставился на что-то. Объектом его интенсивного интереса на этот раз был Спок, который также уставился на малыша к большому удовлетворению Ногохвата.
– Ногохват, это мистер Спок. Мистер Спок, это Ногохват, один из детей Цепкого Когтя.
– Не трогать мистера Спока, – сказал Ногохват, затем добавил:
– Уши?
Спок расценил это как требование и повернул голову боком.
– Хорошие уши, – решил для себя вслух Ногохват.
– Что касается моих ушей, – ответил ему Спок, – у меня не было выбора по поводу того, как они должны выглядеть. Однако, мне приятно, что они вызвали твое одобрение.
Уши Ногохвата дернулись назад, касаясь щеки Кирка. Капитан объяснил:
– Он имеет в виду, что очень рад, что тебе понравились его уши, Ногохват.
– Именно, капитан, Ногохват понял меня.
– Понял, – сказал Ногохват, который все еще находился в смятении, но хотел прояснить ситуацию. Его внимание вдруг переключилось на другой предмет, и он мгновенно сполз со спины Кирка. Два других ребенка соскользнули со спины Чехова, который при этом чуть не расплескал варево, а четвертый чуть не сбил Кирка. Все четверо стрелой промчались мимо Спока.
А через несколько мгновений они уже сидели на Цепком Когте, и начался ритуал облизывания и похлопывания.
К тому времени, когда казалось, что их хвосты окончательно запутались, малыши наперебой принялись рассказывать матери обо всем, что случилось в этот полдень, и, похоже, их память оказалась такой же крепкой, как и у Яркого Пятна. Однако как заметил Кирк, рассказ детей ограничивался тем, что они пожелали запомнить, а вовсе не тем, что они поняли. Ребятишки передавали все дословно и требовали объяснений. Цепкий Коготь объясняла им все, что только могла.
Дети как раз пересказывали сиваоанскую поговорку Чехова, когда Эван Вилсон дернула Кирка за локоть.
– Капитан? Мистер Спок? Могу я с вами конфиденциально поговорить? Ее лицо казалось застывшим и напряженным.
Кирк кивнул, и они отошли немного в сторону. Неудовлетворенная этим, Вилсон махнула им рукой, сделав знак отойти подальше.
– Вы не поверите, как хорошо слышит Яркое Пятно, капитан. – Эван выключила свой универсальный переводчик, остальные последовали ее примеру.
– В чем дело, доктор Вилсон? – спросил Кирк. Она подняла глаза и тут же перевела их на Спока.
– Ох, черт подери, мистер Спок, – сказала она, но голос ее звучал скорее устало, чем зло.
Спок смотрел ей куда-то за плечо, но Кирк не заметил ничего, что могло бы привлечь внимание вулканца. А Вилсон продолжала, очевидно, обращаясь к Споку:
– Не меняйте свои привычки ради меня! Сейчас мне необходимо каким-то образом поднять свой дух, даже с помощью недопонимания!
Спок перевел свой взгляд на нее.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Поверьте, я вам за это очень благодарна. – Затем Вилсон снова вернулась к делу. – У нас больше неприятностей, чем мы думали, капитан. Цепкий Коготь не может распознать симптомы синдрома АДФ.
Глава 11
Леонард Маккой ждал результатов. «Половина времени при исследованиях тратится на ожидание, – думал он, злясь на свое нетерпение. – Другая половина уходит на объяснение эти самых результатов». Впрочем думать было абсолютно бесполезно. Доктор протер глаза комком стерильной ваты. По крайней мере, похоже, что серум работал… Если бы болезнь прогрессировала, ему не удалось бы увидеть результатов действия серума, даже если бы он их и получил.
Но все слишком затянулось. Половина людей Мики проверились на заражение АДФ и вызвались быть добровольцами для эксперимента с профилактическим применением препарата. Работая с карантинными больными, они в любом случае очень рисковали. Трое из них, имевшие родственников во второй стадии комы, добровольно согласились на инфицирование АДФ, если бы кто-нибудь нашел способ сделать это.
В этом как раз и заключалась суть проблемы: никому не удавалось инфицировать даже лабораторную мышь, не говоря уже о добровольцах. «Мы можем определить заболевание в тот момент, когда токсины начинают выделяться в кровь, – размышлял Маккой, – но мы не можем найти вирус, который выделяет их, у жертв нет ничего общего в протекании процесса. Что за черт?»
Пока же все они ждали результатов, и хорошие результаты могли быть только отрицательными, каждый день, который проходил без диагноза АДФ у испытуемых, мог стать таким хорошим знаком. А мог оказаться простой случайностью.
Про себя Маккой решил, что ему хватит и случайности, если не обнаружатся новые случаи заражения АДФ. Но даже один случай заболевания среди добровольцев положит конец всем его надеждам. Он сказал то же самое Мики в последний раз, когда они разговаривали.
– Не будь идиотом, Леонард, – ответила она. Ее улыбка при этом совершенно обезоруживала. – У нас уже около двух тысяч людей, гуманоидов и йауанцев на профилактическом режиме. Один случай из такого количества не означает, что все бесполезно, и тебе это отлично известно. Если профилактика хороша хотя бы для одного вида, это уже победа.
– Знаю, – односложно ответил Маккой.
– И даже старые общеизвестные вакцины надежны не на сто процентов.
– Знаю.
– Тогда не смотри на меня так уныло. Леонард Маккой покачал головой.
– Я не хочу… больше… случаев заболевания Я хочу, чтобы это остановилось, – когда он произнес это, то вдруг к своему ужасу понял, что больше не верит в способность Федерации отыскать лекарство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62