Цендри бросилась вниз, скользя по мокрым водорослям подошвами своих тонких сандалий. Вскоре они превратились в жалкие куски материи, острые камни разорвали их в клочья. Ноги Цендри начали кровоточить, но она бежала, стараясь не обращать внимания на боль. Добежав до башни, она остановилась немного передохнуть и внезапно увидела широко раскрытые двери. Заглянув внутрь, она увидела большую комнату, внутри которой не было никого.
— Это очень странно, — услышала Цендри чей-то взволнованный голос. — Где же дозорная?
Цендри обернулась. Позади нее стояла молодая женщина в темной рубашке и такого же цвета шортах. Ее рыжие кудрявые волосы были коротко острижены.
— Если бы дозорная была здесь, она обязательно ударила бы в колокол. Куда она подевалась? Давайте попробуем позвонить в колокол. — Женщина обратилась к Цендри.
По кривым полуразрушенным ступенькам они бросились внутрь. «Разумеется, — на ходу подумала Цендри, — в таком месте первое, что нужно строить, — это сторожевую башню».
— Глядите-ка, сегодня утром было землетрясение, но никто не удосужился прийти сюда, — произнесла спутница Цендри и кивнула куда-то в сторону. Цендри взглянула туда и увидела лежащую на спине женщину. Голова ее была пробита, а рядом валялся тяжелый горшок. «Вероятнее всего, он упал на женщину в момент землетрясения», — подумала Цендри. Женщина выглядела довольно старой, на ней была зашитая во многих местах накидка из грубой ткани, залитая кровью. Судя по всему, дозорная умерла сразу. Спутница Цендри подошла к ней и опустилась на колени.
— Мы ничем ей уже не поможем, — быстро сказала Цендри. — Пойдемте к колоколу, где он?
Пошатываясь, рыжеволосая встала.
— Вы правы, — ответила она и переспросила: — Колокол? Он наверху. Вон та деревянная лестница ведет к нему.
Трясясь всем телом, Цендри начала подниматься. Лестница тоже была повреждена, перекладин кое-где не было. Стараясь не смотреть вниз, осторожно поддерживая друг друга, женщины ползли вверх по шаткому сооружению, с опаской ступая на мокрые непрочные перекладины.
Поднявшись на самый верх башни, они увидели свешивающиеся сверху длинные канаты. Цендри схватила их и повела в сторону, но вдруг канаты вырвались из ее рук. Цендри услышала крик, рыжеволосая женщина подскочила к ней, крепко обхватила за талию, и в этот момент тяжелый канат с размаху ударил их. Сначала наверху раздался тихий звон, и вслед за ним послышался гул колокола, такой сильный, что Цендри вскрикнула и зажала уши ладонями. Они снова взялись за канаты и ударили еще несколько раз. Отраженный горами тяжелый звук поплыл по побережью, распугивая птиц.
— Все, — сказала рыжеволосая, — теперь можно уходить, нас услышали. — Она показала вниз. Цендри, оглохшая от оглушительного звона, не слышала, что ей говорят, но видела, как по деревне заметались женщины и дети. Она посмотрела на море, на бесплодную борьбу ловцов жемчуга, пытавшихся на своих жалких скорлупках опередить всепожирающую волну и пристать к берегу.
— Неужели им нельзя ничем помочь? — спросила Цендри.
— Кое-кто из них успеет добраться до берега, — ответила рыжеволосая. — Нам самим нужно спасаться. Пойдем. Хотя башня и высокая, ее уже не раз трясло и от удара она может развалиться.
Повторять не пришлось, Цендри как ошпаренная бросилась к лестнице, и вскоре обе женщины заскользили вниз. Спуск оказался значительно короче, не больше чем через минуту они уже выбежали из башни. Спасаясь от цунами, женщины и дети устремлялись в горы, достигнув их, цепляясь за выступы и кое-где торчащие кустики, они медленно ползли к Руинам.
Цендри вместе с рыжеволосой подбежала к Ванайе.
— Пойдемте, пойдемте скорее отсюда.
— Почему Гранайя не ударила в колокол? — невозмутимо спросила Проматриарх.
— Она не могла этого сделать, — ответила рыжеволосая. — Примите мое уважение, дарительница жизни и жрица, но вам следует уходить отсюда немедленно. Вы не имеете права рисковать своей жизнью.
Взяв Ванайю под руки, женщины повели ее в горы.
— Они только-только починили сети и лодки, — печально прошептала Проматриарх. — Зимой в деревне будет голод. Да что там деревня, — она покачала головой, — вся Изида пострадает, если они не успеют наловить достаточно жемчуга. — Она внезапно остановилась, повернулась и посмотрела на море. Губы ее шевелились, казалось, она молится за женщин, выбивающихся из сил в своем стремлении достичь берега.
— Пойдемте быстрее, дарительница жизни, — сказала рыжеволосая, и Ванайя, спотыкаясь, еле передвигая ногами, зашагала к спасительным горам.
«Какое же нужно иметь мужество и силу воли, чтобы в таком возрасте переживать постоянные трагедии?!» — подумала Цендри.
Цендри шла к горам, думая только об одном: успеют или нет ныряльщицы добраться до берега, прежде чем на него обрушится удар цунами и смоет всю деревню в море?
Тропа наверх была очень крутой, но хорошо утоптанной, и Цендри вспомнила процессию, то факельное шествие, которое она наблюдала в свою первую ночь на Изиде. Должно быть, женщины двигались тогда этим же путем. Раны на ногах Цендри начали болеть, но она упорно шла вперед. Ванайя, тяжело ступая и выбиваясь из сил, все сильнее и сильнее опиралась на руку Цендри.
— Вам не тяжело? — спросила Цендри Проматриарха.
— Мне было бы намного лучше, если бы все ныряльщицы находились в такой же безопасности, как и я, — мрачным голосом ответила она.
— Ступайте осторожнее, тропа здесь немного разбита, — предупредила ее рыжеволосая. Она посмотрела на Цендри. — Храни нас, Богиня! Как я сразу не поняла, ведь вы — ученая дама с Университета. Зачем вы подвергали ее жизнь опасности, дарительница жизни Ванайя?
— Мы все были в опасности, — бесстрастным голосом ответила Проматриарх и посмотрела на Цендри. — Спасибо вам. Впрочем, я подозревала, что женщины в Сообществе такие же смелые и умные, как и мы. — Она благодарно пожала ладонь Цендри. — Сегодня вы спасли сотни жизней, дитя мое. Ты сказала, что Гранайя не могла ударить в колокол. Почему? — спросила она рыжеволосую.
— Ее убило, — последовал ответ. — Во время утреннего землетрясения сверху на нее посыпалась посуда. Странно, что после землетрясения никто не пришел проверить, жива она или нет.
Ванайя застонала.
— Какой ужас, это была моя старинная подруга, мы с ней дружили еще со школы. — Она обернулась и посмотрела на торопливо шагающих вверх женщин и детей и посторонилась, уступая им дорогу. Теперь внизу никого не осталось. Ошеломленные, они смотрели, как гигантская волна, добежав до берега, с грохотом упала на песок и покатилась по побережью. Она разбрасывала камни и ломала брошенные лодки. Легко разметав хлипкие домишки, волна налетела на башню и поглотила ее. На глазах Цендри башня превратилась в груду обломков, она буквально растворилась в воде. Казалось, что наступает конец света. Цендри содрогнулась, представив себя в этом ужасном водовороте. Грозно шипя, волна поползла вверх по горам, но, не дойдя и до половины того пути, который проделала Цендри, ослабла и, превратившись в клубы пены, медленно, как бы нехотя, пошла назад, оставляя после себя обломки. На несколько мгновений все успокоилось, но вдруг откуда-то из глубины моря возникла новая гигантская волна и устремилась на берег. Как чудовищный язык, она слизала с него останки строений и лодок и унесла их в море. На берегу остались только водоросли, грязная пена, да кое-где билась о мокрый песок выброшенная волной рыба.
Наклонив голову, Ванайя закрыла лицо руками, но уже через несколько секунд снова выпрямилась и стояла такая же решительная и непоколебимая, как и всегда.
— Все кончено, — произнесла она. — Теперь женщины снова примутся делать лодки. Деревня будет восстановлена, но мы построим ее выше, поближе к горам. Новая башня будет крепче этой, теперь нам известна мощь цунами. Все мы знаем, кроме одного — сколько жизней потеряно. — Она направилась к стоящим неподалеку женщинам и детям. В небольшом отдалении от них Цендри заметила немногочисленную группу мужчин.
— Где мать — старейшина деревни? — спросила Ванайя женщин.
— Я здесь, — ответила невысокая, седоволосая, но еще крепкая женщина.
— Узнай, кого нет с вами, — приказала Ванайя и посмотрела на обнаженных до пояса амазонок с висящими у бедер длинными ножами, выдающими в них ныряльщиц. — Вижу, некоторым все-таки удалось спастись, хвала Богине.
— Мы увидели, как волна ушла в глубину, и подумали, что воды дают нам возможность достать жемчуг не ныряя, — ответила одна из них. — Нам показалось, что цунами не будет, но Нарайла почувствовала опасность и посоветовала бросить лодки и бежать к берегу. Я не хотела оставлять свою лодку, я сделала ее совсем недавно, но мы все-таки побежали, я и мои сестры, а на полпути к берегу услышали колокол.
Ванайя переходила от одной группы к другой, разговаривая с женщинами и подсчитывая в уме погибших. Когда она подходила к ожидавшей ее Цендри, она вдруг увидела ее залитые кровью ноги и ужаснулась.
— Вы ранены, — вскрикнула она. — А я даже не заметила этого. Богиня моя, как же я могу быть такой невнимательной к нашей героине.
— Ничего, не волнуйтесь, — успокаивала Цендри Проматриарха, стараясь не подавать вида, что ей очень больно. Попадавшая на ноги соленая морская вода сильно разъедала ранки.
Рыжеволосая женщина, та, что помогала Цендри в башне, сняла сандалии и подала их Цендри.
— Возьмите, — сказала она. — Нет, в самом деле, ученая дама, мне они не нужны. Я родилась и выросла в деревне и привыкла ходить босиком. Я хожу в сандалиях только в школу, я — учительница. — Она усадила Цендри на камень, сняла с нее жалкие остатки ее сандалий и надела свои. Слабо попротестовав, Цендри с благодарностью приняла обувь, но успокоилась полностью только тогда, когда увидела, что учительница ходит босиком по острым камням так же спокойно, как и в сандалиях.
Некоторое время спустя рыжеволосая учительница присела на корточки рядом с Цендри.
— Мне давно хотелось познакомиться с вами, ученая дама. Я была в числе тех, кто принял участие в конкурсе за право работать с вами, его в нашем колледже объявила дарительница жизни Редзали. Меня зовут Лаурина, я преподаю историю. Как нам сказали, вы еще не приступили к своей работе?
Цендри заморгала. Ее удивляла быстрая смена событий, до нее только сейчас дошло, что она находится всего в нескольких сотнях метров от Руин, у порога разгадки тайны Строителей. Она обернулась и посмотрела вверх. Величественные Руины, окутанные мглой времен и неизвестности, угрюмо возвышались над Цендри. Она вспомнила, что первым здесь должен быть Дал, и почувствовала себя очень неловко. Ей казалось, что она предала его, совершила по отношению к нему большую подлость.
Но что она могла поделать? Таковы были обстоятельства, от самой Цендри ничто не зависело.
— Мне так и не удалось привести сюда Цендри, не было ни одной свободной минуты, — ответила Лаурине Ванайя. — Сначала пришлось помогать устранять последствия землетрясения в городе, потом я часто посещала Верховного Матриарха, а сейчас… Сейчас придется заниматься ими. — Она показала на переговаривающихся между собой женщин, копошащихся в песке и траве детей, на понурых мужчин. — Они остались без крова, и их нужно где-то расселить.
На мгновение Цендри ощутила невероятную злобу. Ее покоробил оскорбительный покровительственный тон этой хитрой невежественной старухи, сластолюбивой правительницы пародии на государство.
«Как же был прав Дал, когда говорил, что общество, в котором приоритеты устанавливают женщины, обречено. Оно вымрет, ничего не оставив после себя», — подумала Цендри и вдруг почувствовала стыд.
«Да что я, собственно, так печалюсь об этих Руинах? Кто бы их ни оставил, Строители, заселившие некогда нашу галактику, или какая иная древняя раса, Руины ждут исследователей уже несколько тысячелетий, и ничего не случится, если им придется подождать еще несколько дней. От этого они не разрушатся. В конце концов, что важнее — ползать с лупой по Руинам или дать кров пострадавшим ныряльщицам? Кто скажет, что первое важнее? Нет ничего удивительного в том, что Ванайя заботится в первую очередь о жительницах Изиды, а не о научных изысканиях пришельцев с Университета. Ну и что особенного в том, что никто на Университете не видел Руин? Увидят».
— Разумеется, вы должны вначале позаботиться о своих людях, — сказала Цендри. — Но уж если мы находимся так близко от Руин, может быть, я могла бы походить там немного?
Цендри уловила едва мелькнувшее в глазах Ванайи неудовольствие и почувствовала, что Ванайя не хочет допускать ее до Руин, но на этот раз у Проматриарха не было никаких видимых причин воспрепятствовать Цендри, да к тому же после того, как она только что выражала ей свою благодарность.
— Конечно, — сжав губы, произнесла Проматриарх. — Только не уходите слишком далеко:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48