И как Галя узнает об этом?
Ждать, пока оно снова уйдет? А когда это может случиться? Тоже неизвестно. А у Гали время ограничено запасом оксилита, дающего драгоценный кислород для дыхания. На сколько его хватит?
Галя попробовала подсчитать, не отрывая взгляда от неяс– ных теней, копошившихся в середине пещеры. Вместе с Ван Лу– ном и Соколом она путешествовала по Венере около двух часов. Потом на пути к астроплану она упала, покатилась по склону ущелья. Дальше – встреча с этим животным. Второе падение. Бег по подземному ходу в берлогу. Все это заняло, должно быть, еще не меньше часа. Значит, она дышит кислородом из приборов уже часа три-три с половиной. Запас оксилита, как говорил Ван Лун, рассчитан на двенадцать часов. У нее впере– ди еще около восьми часов дыхания… Нет, меньше! Ведь когда она бежала по подземному ходу, дыхание было учащенным, ее легкие поглощали гораздо больше кислорода, чем обычно. Это тоже надо учесть. Тогда оксилита хватит, должно быть, всего часов на пять-шесть.
Если ей не удастся через шесть часов возвратиться на аст– роплан – конец. Но в таком случае нельзя заниматься пассив– ным ожиданием, надо что-то предпринимать. Что? Галя лихора– дочно соображала, но по-прежнему ничего не могла придумать.
Попробовать пробраться к выходу из туннеля, прячась за камнями и кучами земли? Нет, животное легко может заметить ее. Убить чудовище? Но помогут ли сравнительно маленькие пу– ли автоматической винтовки или электрического пистолета про– тив такого огромного животного? Нет, все это не годится. На помощь товарищей теперь уже нельзя рассчитывать: разве могут они отыскать ее здесь, в далекой подземной пещере?.. Мысли прыгали в беспорядке, сменяли одна другую, и только одна из них, самая тревожная, постоянно возвращалась и подавляла все остальные: время идет, время идет, а кислорода становится все меньше и меньше…
…Мама, милая мама, она уже, наверно, получила письмо Гали. И если она даже сердилась, бранила свою дочь за то, что Галинка наперекор всему тайком забралась в астроплан, то, конечно, давно уж простила ее. И когда Галя тайком гото– вилась к полету и старательно изучала все, что относилось к Венере и другим планетам, – мама поверила, что ее дочь дейс– твительно решила стать астрономом, и охотно помогала ей зна– комиться с инструментами и сложными приборами обсерватории. Потому что мама всегда любила свою дочь и прощала ей разные выходки. И получив письмо, тоже простила. И теперь даже, мо– жет быть, гордилась ею: Галинка как-никак участник межпла– нетного путешествия, ее хвалит сам академик Рындин. Галя пи– шет, что помогает академику Рындину в его научной работе и все в астроплане довольны ею… Да, довольны, как же! Сейчас вот ищут ее, беспокоятся… А она лежит тут, и время идет, время идет, кислорода становится все меньше!
Николай Петрович, наверно, очень недоволен, он сердит– ся… Да и она не знает, что произошло с ним самим. Зачем он вызывал их взрывами? Ах, как скверно все получилось! Вместо того чтобы помочь Николаю Петровичу, она сама еще полезла в беду, заставила всех тревожиться о себе. А время идет, время идет, скоро нечем будет дышать…
И Сокол и Ван Лун, конечно, ищут ее и не могут найти. Ва– дим Сергеевич волнуется, лохматит волосы – он всегда запус– кает руку в волосы, когда начинает волноваться. Правда, Ва– дим Сергеевич часто подтрунивает и даже говорит ей всякие колкости, но Галя отлично знает: он делает это только пото– му, что хочет скрыть от других свои чувства. Она хорошо пом– нит, как еще на Земле, когда Вадим Сергеевич говорил с ней о «личном», он всегда запинался и краснел. Невозможно понять, почему он, известный ученый, так относится к ней, самой обыкновенной студентке? Ну, ей он нравится, это понятно: он умный, замечательный исследователь, не говоря уже о том, ка– кие у него вдумчивые глаза и ласковое лицо. А что он нашел в ней?.. Ах, о чем она думает сейчас, когда время идет и идет и запас оксилита истощается…
А Ван Луна она всегда немножко боялась, раньше больше, а теперь меньше, но все равно еще боится. Он такой серьезный и насмешливый, но совсем иначе, чем Вадим Сергеевич. Тот-как спичка: вспыхнул, покричал, посердился немного – и отошел сразу. Ван Лун – иной. Он очень редко сердится, но тогда Га– ля не решится и словом возразить ему. И очень редко смеется, поэтому она ценит каждую его улыбку. Хладнокровный и невоз– мутимый даже когда очень трудно… интересно, неужели все китайцы такие? Если бы Ван Лун знал, где она сейчас, он обя– зательно помог бы ей… и не надо было бы думать о том, что время идет, время идет и что уходит драгоценный кислород…
Никто не узнает, что случилось с нею. И она ничего не сможет рассказать об этих странных, непонятных камушках, ко– торые все время светятся. Таких на Земле нет, даже сам Вадим Сергеевич не определил бы, что это такое. Рука Гали нащупала один из них. Девушка поднесла камушек ближе к глазам, стис– нула пальцами в толстой резиновой перчатке. Не очень твер– дый, даже немного крошится. И светится. И, кажется, даже чуть-чуть теплый – или это только кажется? Ну да, ведь паль– цы не ощущают никакого тепла. Почему же она решила, что ка– мушек теплый? Галя сообразила: странное ощущение тепла, из– лучаемого камушком, возникает тогда, когда она подносит его совсем близко к глазам. Удивительные камушки! Надо будет обязательно показать их Николаю Петровичу и Вадиму Сергееви– чу… Да, показать, а как это сделать? Вот если бы она не потеряла радиопередатчик, тогда так легко было бы позвать на помощь…
Интересно, далеко ли она от астроплана? А может быть, кто-нибудь из товарищей, разыскивая ее, находится сейчас на– верху, прямо над ней… Стоп! Почему она раньше об этом не подумала? Ведь Галя хорошо помнит, что слышала во время 'вы– лазки и Сокола и Ван Луна на довольно большом расстоянии. Но тогда… тогда почему не попытаться позвать товарищей? Может быть, они услышат ее! Особенно если повысить напряжение в радиоустановке. Она помнила, как учил ее Ван Лун:
«Если будет плохо слышно, значит уменьшилось напряжение от микроаккумуляторов. Надо его повысить. Вот здесь, у поя– са, маленькая ручка. Переводите ее направо – и напряжение будет повышаться. Кстати, такое повышение увеличивает радиус действия установки».
Галя отыскала эту ручку и перевела ее вправо до отказа. Визг детенышей животного в середине пещеры стал слышен гром– че. Все правильно!
– Товарищи, вы меня слышите? – громко сказала Галя, вкла– дывая в эти простые слова все свои надежды. – Товарищи, это я, Галина, – продолжала она… и остановилась, пораженная.
Колеблющийся, яркий, голубоватый свет вдруг залил всю пе– щеру. Каждый камушек, который до этого излучал ровное и спо– койное слабое сияние, теперь испускал яркие пульсирующие волны голубоватого света. Этот свет вздрагивал, то угасая, то вспыхивая, он будто отвечал своими колебаниями на слова девушки. Каждое ее слово вызывало новые и новые световые волны. Как только Галя умолкла – камушки в стенах и своде пещеры, неисчислимые голубые фонарики, сразу успокоились и снова лишь мягко мерцали в темноте, как крупные светляки.
Заинтересованная, Галя повторила еще раз только одно сло– во:
– Товарищи!..
Камни опять вспыхнули, волны голубоватого света хлынули от стен и сводов, осветив самые далекие уголки пещеры. И Га– ля отчетливо увидела на мгновение то, что происходило посре– дине. Там лежало громадное животное. Галя вздрогнула: урод– ливое страшилище было слишком отвратительным. Оно медленно шевелило в воздухе своими длинными и тонкими усами-щупальца– ми. А около него на земле копошилось с десяток маленьких жи– вотных величиной с крупную собаку. Они немного напоминали медвежат – такие же желто-бурые, круглые, неуклюжие. Но за– гадочные волны света, залившие пещеру, исчезли так же мгно– венно, как и появились. Усатое чудовище со своим семейством снова погрузилось в темноту, еще более непроглядную после яркого света.
– Товарищи! – повторила громко Галя. Она настолько заин– тересовалась удивительным световым явлением, что даже забыла об угрожавшей ей опасности.
И снова яркие голубоватые волны света прокатились по всей пещере. Но Галя на этот раз успела заметить, как встревожен– ное вспыхивавшим светом чудовище беспокойно зашевелилось. Его длинные щупальцы возбужденно заметались в воздухе. Де– вушка услышала, как грозно оно зарычало.
– Э, нет, достаточно экспериментов, – уже тихо проговори– ла Галя.
Но и эти негромкие звуки оказали то же волшебное дейс– твие. Бесчисленные камушки в стенах и сводах опять ярко вспыхнули, излучая волны голубого света.
Но не на чудесные камушки смотрела сейчас, затаив дыха– ние, девушка. Она с ужасом увидела, как усатое чудовище с грозным ревом поднялось, осмотрелось, затем медленно повер– нулось и так же медленно поползло вдоль пещеры. И хотя голу– боватый свет уже погас, Галя ясно видела в неверном полумра– ке, как чудовище, достигнув одной из стен, двинулось вдоль нее, ощупывая стену усами. Его широкие лапы-гребенки проче– сывали рыхлую землю, отшвыривая в сторону крупные камни, как песчинки. Одна из задних лап чудовища бессильно тянулась за туловищем.
Оно двигалось вдоль стены, мимо выхода из подземного хода и дальше – по направлению к застывшей от напряженного ожида– ния девушке, которая все так же лежала за плоской скалой, сжимая винтовку. Положение было безвыходным: чудовище отре– зало единственный путь отступления к подземному ходу. Еще несколько минут – и оно окажется тут, и тогда…
Но Галя вдруг ощутила, что охвативший было ее страх ку– да-то исчез. Она отчетливо поняла, что помощи ей ждать неот– куда, что она предоставлена самой себе. Ну что ж, если так, то Галина Рыжко не отдаст дешево свою жизнь!
Неторопливо и осторожно Галя уложила поудобнее свою авто– матическую винтовку и взяла чудовище на прицел. Она целилась старательно, как в тире, – но пока еще не для того, чтобы выстрелить. Нет, пусть чудовище подползет ближе, тогда будет вернее. Куда же направить первую пулю из тридцати, бывших в ее распоряжении? Где жизненные центры чудовища?..
А оно все приближалось. Казалось, что животное почуяло незнакомое, чужое существо – врага. Его щупальцы мелькали, как молнии, от угрожающего рычания содрогался воздух, лапы еще шире загребали землю, камни отлетали в стороны, как сна– ряды, с грохотом ударяясь о стены.
Галя выбрала наиболее верную точку – между злобными гла– зами чудовища. Девушка помнила, что раны в голову для живот– ных обычно всегда смертельны. Она успеет за несколько секунд выпустить из винтовки в эту точку не меньше десятка пуль. Не промахнется же она с такого маленького расстояния!..
Чудовище приближалось, теперь его отделяло от девушки всего метров пятнадцать-двадцать. Галя замерла. Глаз нашел прямую линию, которая соединила мушку на стволе винтовки и избранную ею точку на голове животного. Пусть только станет немного светлее – во время выстрелов нужно хорошо видеть…
– Стой, уродина! – громко крикнула девушка, и яркие волны света послушно поплыли по пещере.
Как на учебной стрельбе, Галя аккуратно нажала на спуск. Сухой выстрел прозвучал коротко и четко – и отозвался дол– гим, замирающим эхом в глубине пещеры. Что-то ударилось о скалу, за которой лежала девушка, и упало у ее ног вместе с отбитыми осколками камня. Галя взглянула… и похолодела. Это была ее пуля! Деформированная, сплющенная, но это была она. Значит, пуля из винтовки не пробила череп чудовища, отскочила от него! Чудовище одето в броню?..
Ладно, будь что будет! В магазине есть еще много пуль. Не может быть, чтобы это уродливое животное было целиком покры– то неуязвимым панцырем!
Выстрелы из автоматической винтовки следовали один за другим. Должно же в конце концов найтись уязвимое место на теле чудовища!
Но пули продолжали все так же отлетать назад, рикошетиро– вать, отбивая каменные брызги от скал пещеры. А разъяренное животное с грозным ревом продвигалось вперед, раздраженное ударами пуль о его панцырь. Щупальцы извивались в воздухе, как длинные бичи, лапы с силой врезались в землю. Вот чудо– вище уже всего в пяти-шести метрах от девушки: одна из широ– ких лап, словно закованных в панцырь, взлетела высоко вверх, замахиваясь почти над Галей. Еще мгновение…
Руки девушки похолодели. Винтовка показалась такой тяже– лой, что Галя уже не могла поднять ее. Нервы девушки сдали: это было уже слишком – чудовище одето в панцырь, который не могут пробить пули!..
Обессиленная, Галя в отчаянии уронила голову в шлеме на руки, на ненужную теперь винтовку. Глухой крик вырвался у нее…
И, будто отвечая на него, загадочные камни в стенах и своде пещеры вспыхнули неспокойным, волнующимся светом, оза– ряя неподвижную фигуру девушки в скафандре и занесенную над нею грозную лапу чудовища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Ждать, пока оно снова уйдет? А когда это может случиться? Тоже неизвестно. А у Гали время ограничено запасом оксилита, дающего драгоценный кислород для дыхания. На сколько его хватит?
Галя попробовала подсчитать, не отрывая взгляда от неяс– ных теней, копошившихся в середине пещеры. Вместе с Ван Лу– ном и Соколом она путешествовала по Венере около двух часов. Потом на пути к астроплану она упала, покатилась по склону ущелья. Дальше – встреча с этим животным. Второе падение. Бег по подземному ходу в берлогу. Все это заняло, должно быть, еще не меньше часа. Значит, она дышит кислородом из приборов уже часа три-три с половиной. Запас оксилита, как говорил Ван Лун, рассчитан на двенадцать часов. У нее впере– ди еще около восьми часов дыхания… Нет, меньше! Ведь когда она бежала по подземному ходу, дыхание было учащенным, ее легкие поглощали гораздо больше кислорода, чем обычно. Это тоже надо учесть. Тогда оксилита хватит, должно быть, всего часов на пять-шесть.
Если ей не удастся через шесть часов возвратиться на аст– роплан – конец. Но в таком случае нельзя заниматься пассив– ным ожиданием, надо что-то предпринимать. Что? Галя лихора– дочно соображала, но по-прежнему ничего не могла придумать.
Попробовать пробраться к выходу из туннеля, прячась за камнями и кучами земли? Нет, животное легко может заметить ее. Убить чудовище? Но помогут ли сравнительно маленькие пу– ли автоматической винтовки или электрического пистолета про– тив такого огромного животного? Нет, все это не годится. На помощь товарищей теперь уже нельзя рассчитывать: разве могут они отыскать ее здесь, в далекой подземной пещере?.. Мысли прыгали в беспорядке, сменяли одна другую, и только одна из них, самая тревожная, постоянно возвращалась и подавляла все остальные: время идет, время идет, а кислорода становится все меньше и меньше…
…Мама, милая мама, она уже, наверно, получила письмо Гали. И если она даже сердилась, бранила свою дочь за то, что Галинка наперекор всему тайком забралась в астроплан, то, конечно, давно уж простила ее. И когда Галя тайком гото– вилась к полету и старательно изучала все, что относилось к Венере и другим планетам, – мама поверила, что ее дочь дейс– твительно решила стать астрономом, и охотно помогала ей зна– комиться с инструментами и сложными приборами обсерватории. Потому что мама всегда любила свою дочь и прощала ей разные выходки. И получив письмо, тоже простила. И теперь даже, мо– жет быть, гордилась ею: Галинка как-никак участник межпла– нетного путешествия, ее хвалит сам академик Рындин. Галя пи– шет, что помогает академику Рындину в его научной работе и все в астроплане довольны ею… Да, довольны, как же! Сейчас вот ищут ее, беспокоятся… А она лежит тут, и время идет, время идет, кислорода становится все меньше!
Николай Петрович, наверно, очень недоволен, он сердит– ся… Да и она не знает, что произошло с ним самим. Зачем он вызывал их взрывами? Ах, как скверно все получилось! Вместо того чтобы помочь Николаю Петровичу, она сама еще полезла в беду, заставила всех тревожиться о себе. А время идет, время идет, скоро нечем будет дышать…
И Сокол и Ван Лун, конечно, ищут ее и не могут найти. Ва– дим Сергеевич волнуется, лохматит волосы – он всегда запус– кает руку в волосы, когда начинает волноваться. Правда, Ва– дим Сергеевич часто подтрунивает и даже говорит ей всякие колкости, но Галя отлично знает: он делает это только пото– му, что хочет скрыть от других свои чувства. Она хорошо пом– нит, как еще на Земле, когда Вадим Сергеевич говорил с ней о «личном», он всегда запинался и краснел. Невозможно понять, почему он, известный ученый, так относится к ней, самой обыкновенной студентке? Ну, ей он нравится, это понятно: он умный, замечательный исследователь, не говоря уже о том, ка– кие у него вдумчивые глаза и ласковое лицо. А что он нашел в ней?.. Ах, о чем она думает сейчас, когда время идет и идет и запас оксилита истощается…
А Ван Луна она всегда немножко боялась, раньше больше, а теперь меньше, но все равно еще боится. Он такой серьезный и насмешливый, но совсем иначе, чем Вадим Сергеевич. Тот-как спичка: вспыхнул, покричал, посердился немного – и отошел сразу. Ван Лун – иной. Он очень редко сердится, но тогда Га– ля не решится и словом возразить ему. И очень редко смеется, поэтому она ценит каждую его улыбку. Хладнокровный и невоз– мутимый даже когда очень трудно… интересно, неужели все китайцы такие? Если бы Ван Лун знал, где она сейчас, он обя– зательно помог бы ей… и не надо было бы думать о том, что время идет, время идет и что уходит драгоценный кислород…
Никто не узнает, что случилось с нею. И она ничего не сможет рассказать об этих странных, непонятных камушках, ко– торые все время светятся. Таких на Земле нет, даже сам Вадим Сергеевич не определил бы, что это такое. Рука Гали нащупала один из них. Девушка поднесла камушек ближе к глазам, стис– нула пальцами в толстой резиновой перчатке. Не очень твер– дый, даже немного крошится. И светится. И, кажется, даже чуть-чуть теплый – или это только кажется? Ну да, ведь паль– цы не ощущают никакого тепла. Почему же она решила, что ка– мушек теплый? Галя сообразила: странное ощущение тепла, из– лучаемого камушком, возникает тогда, когда она подносит его совсем близко к глазам. Удивительные камушки! Надо будет обязательно показать их Николаю Петровичу и Вадиму Сергееви– чу… Да, показать, а как это сделать? Вот если бы она не потеряла радиопередатчик, тогда так легко было бы позвать на помощь…
Интересно, далеко ли она от астроплана? А может быть, кто-нибудь из товарищей, разыскивая ее, находится сейчас на– верху, прямо над ней… Стоп! Почему она раньше об этом не подумала? Ведь Галя хорошо помнит, что слышала во время 'вы– лазки и Сокола и Ван Луна на довольно большом расстоянии. Но тогда… тогда почему не попытаться позвать товарищей? Может быть, они услышат ее! Особенно если повысить напряжение в радиоустановке. Она помнила, как учил ее Ван Лун:
«Если будет плохо слышно, значит уменьшилось напряжение от микроаккумуляторов. Надо его повысить. Вот здесь, у поя– са, маленькая ручка. Переводите ее направо – и напряжение будет повышаться. Кстати, такое повышение увеличивает радиус действия установки».
Галя отыскала эту ручку и перевела ее вправо до отказа. Визг детенышей животного в середине пещеры стал слышен гром– че. Все правильно!
– Товарищи, вы меня слышите? – громко сказала Галя, вкла– дывая в эти простые слова все свои надежды. – Товарищи, это я, Галина, – продолжала она… и остановилась, пораженная.
Колеблющийся, яркий, голубоватый свет вдруг залил всю пе– щеру. Каждый камушек, который до этого излучал ровное и спо– койное слабое сияние, теперь испускал яркие пульсирующие волны голубоватого света. Этот свет вздрагивал, то угасая, то вспыхивая, он будто отвечал своими колебаниями на слова девушки. Каждое ее слово вызывало новые и новые световые волны. Как только Галя умолкла – камушки в стенах и своде пещеры, неисчислимые голубые фонарики, сразу успокоились и снова лишь мягко мерцали в темноте, как крупные светляки.
Заинтересованная, Галя повторила еще раз только одно сло– во:
– Товарищи!..
Камни опять вспыхнули, волны голубоватого света хлынули от стен и сводов, осветив самые далекие уголки пещеры. И Га– ля отчетливо увидела на мгновение то, что происходило посре– дине. Там лежало громадное животное. Галя вздрогнула: урод– ливое страшилище было слишком отвратительным. Оно медленно шевелило в воздухе своими длинными и тонкими усами-щупальца– ми. А около него на земле копошилось с десяток маленьких жи– вотных величиной с крупную собаку. Они немного напоминали медвежат – такие же желто-бурые, круглые, неуклюжие. Но за– гадочные волны света, залившие пещеру, исчезли так же мгно– венно, как и появились. Усатое чудовище со своим семейством снова погрузилось в темноту, еще более непроглядную после яркого света.
– Товарищи! – повторила громко Галя. Она настолько заин– тересовалась удивительным световым явлением, что даже забыла об угрожавшей ей опасности.
И снова яркие голубоватые волны света прокатились по всей пещере. Но Галя на этот раз успела заметить, как встревожен– ное вспыхивавшим светом чудовище беспокойно зашевелилось. Его длинные щупальцы возбужденно заметались в воздухе. Де– вушка услышала, как грозно оно зарычало.
– Э, нет, достаточно экспериментов, – уже тихо проговори– ла Галя.
Но и эти негромкие звуки оказали то же волшебное дейс– твие. Бесчисленные камушки в стенах и сводах опять ярко вспыхнули, излучая волны голубого света.
Но не на чудесные камушки смотрела сейчас, затаив дыха– ние, девушка. Она с ужасом увидела, как усатое чудовище с грозным ревом поднялось, осмотрелось, затем медленно повер– нулось и так же медленно поползло вдоль пещеры. И хотя голу– боватый свет уже погас, Галя ясно видела в неверном полумра– ке, как чудовище, достигнув одной из стен, двинулось вдоль нее, ощупывая стену усами. Его широкие лапы-гребенки проче– сывали рыхлую землю, отшвыривая в сторону крупные камни, как песчинки. Одна из задних лап чудовища бессильно тянулась за туловищем.
Оно двигалось вдоль стены, мимо выхода из подземного хода и дальше – по направлению к застывшей от напряженного ожида– ния девушке, которая все так же лежала за плоской скалой, сжимая винтовку. Положение было безвыходным: чудовище отре– зало единственный путь отступления к подземному ходу. Еще несколько минут – и оно окажется тут, и тогда…
Но Галя вдруг ощутила, что охвативший было ее страх ку– да-то исчез. Она отчетливо поняла, что помощи ей ждать неот– куда, что она предоставлена самой себе. Ну что ж, если так, то Галина Рыжко не отдаст дешево свою жизнь!
Неторопливо и осторожно Галя уложила поудобнее свою авто– матическую винтовку и взяла чудовище на прицел. Она целилась старательно, как в тире, – но пока еще не для того, чтобы выстрелить. Нет, пусть чудовище подползет ближе, тогда будет вернее. Куда же направить первую пулю из тридцати, бывших в ее распоряжении? Где жизненные центры чудовища?..
А оно все приближалось. Казалось, что животное почуяло незнакомое, чужое существо – врага. Его щупальцы мелькали, как молнии, от угрожающего рычания содрогался воздух, лапы еще шире загребали землю, камни отлетали в стороны, как сна– ряды, с грохотом ударяясь о стены.
Галя выбрала наиболее верную точку – между злобными гла– зами чудовища. Девушка помнила, что раны в голову для живот– ных обычно всегда смертельны. Она успеет за несколько секунд выпустить из винтовки в эту точку не меньше десятка пуль. Не промахнется же она с такого маленького расстояния!..
Чудовище приближалось, теперь его отделяло от девушки всего метров пятнадцать-двадцать. Галя замерла. Глаз нашел прямую линию, которая соединила мушку на стволе винтовки и избранную ею точку на голове животного. Пусть только станет немного светлее – во время выстрелов нужно хорошо видеть…
– Стой, уродина! – громко крикнула девушка, и яркие волны света послушно поплыли по пещере.
Как на учебной стрельбе, Галя аккуратно нажала на спуск. Сухой выстрел прозвучал коротко и четко – и отозвался дол– гим, замирающим эхом в глубине пещеры. Что-то ударилось о скалу, за которой лежала девушка, и упало у ее ног вместе с отбитыми осколками камня. Галя взглянула… и похолодела. Это была ее пуля! Деформированная, сплющенная, но это была она. Значит, пуля из винтовки не пробила череп чудовища, отскочила от него! Чудовище одето в броню?..
Ладно, будь что будет! В магазине есть еще много пуль. Не может быть, чтобы это уродливое животное было целиком покры– то неуязвимым панцырем!
Выстрелы из автоматической винтовки следовали один за другим. Должно же в конце концов найтись уязвимое место на теле чудовища!
Но пули продолжали все так же отлетать назад, рикошетиро– вать, отбивая каменные брызги от скал пещеры. А разъяренное животное с грозным ревом продвигалось вперед, раздраженное ударами пуль о его панцырь. Щупальцы извивались в воздухе, как длинные бичи, лапы с силой врезались в землю. Вот чудо– вище уже всего в пяти-шести метрах от девушки: одна из широ– ких лап, словно закованных в панцырь, взлетела высоко вверх, замахиваясь почти над Галей. Еще мгновение…
Руки девушки похолодели. Винтовка показалась такой тяже– лой, что Галя уже не могла поднять ее. Нервы девушки сдали: это было уже слишком – чудовище одето в панцырь, который не могут пробить пули!..
Обессиленная, Галя в отчаянии уронила голову в шлеме на руки, на ненужную теперь винтовку. Глухой крик вырвался у нее…
И, будто отвечая на него, загадочные камни в стенах и своде пещеры вспыхнули неспокойным, волнующимся светом, оза– ряя неподвижную фигуру девушки в скафандре и занесенную над нею грозную лапу чудовища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56