Провожаемый хохотом, он пересек коридор и заглянул в каюту Эрика. Постоял на пороге, затем поднял белевший на койке прямоугольник письма, развернул и пробежал глазами.
«Эрик, у меня практически нет фактов, но за последние годы настолько развилось чувство опасности, что я стал буквально ясновидящим. И все мои шесть обострившихся чувств в один голос твердят: вам с Виктором нельзя возвращаться на Франческу, тем более вместе. Я не в состоянии этого внятно объяснить, но можешь поверить чутью умудренного жизнью криминального эксперта — стоит вам тут появиться, и моему кузену из отдела по расследованию убийств прибавится работы. Я тебя прошу, на Франческу — ни ногой. И если Дел будет сюда рваться, его тоже обязательно надо остановить.
Кэттан Морейра»
— Сеанс связи с Франческой. Вот, значит, как…
Он снова сложил письмо Кэта, сунул себе в карман и вышел из каюты..
Глава 11
— А все-таки главный приз взял я, — говорил сияющий, растроганный, шальной от счастья Черрал. — Это невероятное, немыслимое, невозможное чудо… Да вы ни черта не понимаете!
— Где уж нам, — улыбнулся Кэт. — Правда, Тей?
Полуодетые, с мокрыми волосами, они только что вернулись с моря. Хозяйственная Анжелика уже священнодействовала, приготовляя праздничный завтрак, какого никто из них в жизни не едал. Кэт обсыхал на теплом ветерке у открытого окна, молчаливый киано потихоньку тянул вино у открытого бара, а на пушистом лазоревом ковре, у ног утонувшего в кресле альтау, свернулась в уютный клубок Джеллана: в серебристой меховой накидке, с едва заметными шрамами на обнаженных сильных руках — память о том дне, когда Эрик Ларсен спасал попавших в плен киано — и в тюрбане из огненно-рыжего меха. Оставшаяся без волос, изуродованная пытками, навсегда запуганная и растоптанная, не нужная никому из настоящих Охотников, Джеллана была так несчастна — и в то же время, с точки зрения Тея, по-прежнему так хороша — что он рискнул привести отверженную сестренку к альтау.
Черрал был на седьмом небе. Он знал, что Тей его убьет, если Джеллана пожалуется; но еще он знал, что получил от судьбы бесценный и, право же, незаслуженный подарок — самое милое, ласковое и благодарное существо на свете, женщину-киано, которая всегда его поймет и по достоинству оценит. В самом деле, невероятное, немыслимое чудо.
Краем глаза Тей посматривал на них, на поднятое к альтау доверчивое и восхищенное лицо девушки, на сомкнутые у нее на груди руки Черрала. Альтау будет ей хорошим мужем — перебесившись, твердо зная, кого ему в жизни надо, он уже никогда ее не оставит. Разве можно разлюбить киано? Смешно. Как удачно все сложилось, подумать только. Пожалуй, надо отведать еще вина. Ну-ка, чего здесь не успел попробовать? Охотник повернулся, прошелся взглядом по немереным запасам альтау, выбрал светящуюся жидким золотом бутыль и наполнил запенившийся бокал. О звезда Тей, ну до чего удачно все складывается! Теперь о Джеллане есть кому заботиться, и настало время подумать о себе. Вдохновленные Черрал и Кэт полагают, будто Тей станет искать себе жену из альтау, но ничего подобного. Настоящий, не пораженный Белой Смертью Охотник должен брать жену только из киано, чтобы продолжить свой род. А любовниц Охотники не заводят. И уж тем более Тей не намерен подступаться к Анжелике, зря Кэт беспокоится. Ну и что с того, что у нее от одного взгляда на Охотника захватывает дух, а Тей сегодня всю ночь от этого не мог уснуть? Киано никогда не предают друзей, да и сама Анжелика скорее умрет, чем изменит мужу. Зря он тревожится, зря. Ведь даже Эрику она не уступила — а уж как у нее голова кружилась, знают только она да Тей.
Черрал наклонился в кресле и потерся лицом об огненный мех на голове Джелланы. Ее желто-зеленые глаза вопросительно округлились, а охотник, не выпуская из рук бокал, повернулся к двери.
— Джеллана, — повелительно сказал он, и девушка поднялась, разомкнув кольцо рук Черрала, шагнула к брату. — Пойдем, — добавил Тей на языке киано, и они неслышными гибкими тенями выскользнули из гостиной.
— С ума сойти. Я же только подумал… — выговорил Черрал, проводив Джеллану затосковавшим взглядом.
— Зачем ты их прогнал?
— Никого я не прогонял! Наш Тей уж слишком буквально все понимает.
— Ума не приложу — как ты будешь с ней жить, с кианочкой? А ну как мысли не те пойдут?
Черрал с блаженной улыбкой поднялся на ноги.
— Ничего-то ты не знаешь, оказывается. Мысли читают Охотники, да и то не все, а женщина этого в. принципе не может. Зато у кианочек в высшей степени развита интуиция и способность к эмпатии… Короче говоря, они понимают мужчин как никто…
— …И видел бы ты сейчас свою довольную физиономию! — с усмешкой заметил Кэт. — Завидно.
Черрал кивнул, и лицо у него сделалось серьезным и даже хмурым.
— Они не просто так ушли: я хотел с тобой поговорить.
Кэт молча посмотрел на него, и в невольном ожидании беды брови его дрогнули и изогнулись. Альтау повернулся к окну, словно разглядывая что-то в своем пронизанном утренними лучами обширном саду.
— У меня есть предложение, — сказал он негромко. — Непристойное, но ты не отказывайся сразу, а сперва подумай.
Брови Кэта поползли вверх.
— Даже если бы ты продолжал платить за Анжелику, как платил до сих пор, понадобилось бы еще лет пять, не меньше. Насколько я понимаю, Виктора Делано у тебя теперь считай что нет, а есть в перспективе сплошные неприятности. Твой генерал вас еще достанет. Так?
— Все так. А где непристойности?
— Сейчас будут. Если помнишь, я одно время носился с идеей купить звездолет. Так он мне в общем-то не нужен, поскольку появилась Джеллана. — Альтау поглядел на Кэта, проверяя, следит ли тот за его нехитрой мыслью. — Я лучше отдам эти деньги тебе, раз они, так сказать, лишние.
Прищурившийся Кэт смотрел на него, соображая. Вид у Черрала сделался несколько растерянный.
— Однако ты по-прежнему утаиваешь обещанную непристойность.
Черрал неловко усмехнулся, поправил очки.
— Я не знаю, как ты объяснишь Анжелике, откуда взялись деньги. По нашим понятиям, раз я плачу за нее, то я как бы и покупаю. На Франческе это может ровным счетом ничего не значить, но она ведь все-таки альтау. И все же я подумал, — продолжал он поспешно, — что это в конце концов не самое главное.
— То есть можно даже вовсе не обратить внимания, — медленно проговорил Кэт, опуская голову. Он помолчал, затем выпрямился, и глаза его посветлели: — Слушай, Чер, я бы с благодарностью принял деньги, чтобы убраться с Франчески — туда, где нас никто не найдет. А дальше я справлюсь и сам.
С задумчивым видом альтау машинально снял очки, сложил и принялся тихонько ими постукивать по оконной раме.
— Хитрый какой. Мне, например, такого в голову не пришло.
— А что пришло? — подозрительно посмотрел на него Кэт, начиная догадываться.
Черрал виновато улыбнулся.
— Не серчай — я уже заплатил… Глупость, конечно, вышла. Но не отзывать же теперь деньги обратно.
У Кэта дернулись уголки губ — раз, другой, и вдруг он всплеснул руками и захохотал, закинув голову и стиснув пальцами виски. Неудержимый, искренний, радостный смех уже не чаявшего вырваться на свободу человека. Альтау терпеливо ждал, поглядывая на него с любопытством.
— Пять… — наконец заговорил Кэт, все еще вздрагивая, — пять лет назад я сделал то же самое. Заплатил за Анжелику, не спросясь. И вот теперь сам получил подобное. Ладно, черт с тобой: ты нас купил. — Он протянул Черралу руку.
Внезапно распахнулась дверь, и в гостиную серебристо-огненным вихрем ворвалась Джеллана.
— Тей! — пронзительно выкрикнула она, кидаясь к альтау. — Тей! — в огромных, круглых от ужаса глазах стояли слезы. — Туда, туда!
Они выскочили вслед за ней в сад, хранящий ночную прохладу, пробежали вдоль стены роскошного особняка и сразу за углом наткнулись на охотника. Тей скорчился на голубых плитках дорожки, уткнувшись лицом в колени и стискивая голову, и хрипло и коротко постанывал. Рядом в траве блестел округлым боком выроненный бокал.
С горестным вскриком Джеллана обвила брата руками, попыталась приподнять, не смогла и, не выпуская из объятий, вскинула на альтау отчаянно молящий взгляд. Глаза были совсем черные, лишь светился тонкий желто-зеленый ободок.
— Ну, Чер, накушался он у тебя бесплатного, — философски заметил Кэт. — Ничего, сестричка, от этого не умирают.
Альтау покачал головой.
— Впредь мне наука.
Девушка метнулась Черралу на грудь.
— Тей, — стонала она, — Тей… Нельзя…
— Лапушка, — улыбнулся альтау, гладя ее по спине, — твой братец надрался как свинья, и это скоро пройдет.
— Тей! — пронзительно и страшно закричала Джеллана, вырвалась и бросилась к Кэту. — Плохо, плохо!
Охваченный внезапной тревогой, он нагнулся к охотнику, с трудом нащупал стремительный, но едва заметный пульс.
— Чер, надо «скорую» — ему и правда плохо.
— Еще одна такая выходка — и будешь сидеть под арестом до конца рейса. Я тебя предупредил. — Суровый Галахов стоял перед Виктором Делано в самой своей внушительной позе, заложив ладонь за борт форменной куртки.
Опять подравшийся и опять побитый Виктор упрямо уставился в палубу, прижимая салфетку к рассеченной скуле. Салфетка медленно пропитывалась кровью.
— Ступай в медотсек, там тебе зашьют, — распорядился капитан. — И еще раз: чтобы я больше о тебе не слышал.
Виктор не шелохнулся, только крепче прижал к лицу красно-белый комок.
— Я кому сказал?
— Не пойду.
Галахов посмотрел на него с холодным любопытством и перевел взгляд на нахохлившегося в углу капитанской каюты Ларсена. Эрик беспомощно пожал плечами.
— С какой это стати не пойдешь?
— Не пойду. — Виктор поднял на Галахова несчастные глаза и с трудом выговорил: — Игорь Михайлович, я… лучше я под арестом посижу. — И тут из самого сердца у него вырвалось горестное: — Ну, не понимаю я ваших Люциферов! Не понимаю, ей-богу! Перевертыши! Все у них наоборот — что слова, что смысл…
— Угм. Хорош! Выходит, они языки свои длинные распускают, а ты, бедолага, за дурацкую шутку человека готов искалечить? Марш немедленно в медотсек, или я тебя… сам знаешь, за невыполнение приказа.
Не трогаясь с места, Виктор молча потряс головой.
— А скажи-ка, — заговорил Эрик, — как же братец Кэт с тобой справлялся? Насколько я понимаю, он в руках тебя держал крепко и особой воли не давал. Каким образом?
Виктор посмотрел на капитана. Тот хмурился, но скорее озадаченно, чем сердито.
— Кэт… — Он хотел сказать, что братца Кэта просто нельзя было не слушаться, но вдруг его осенило: — Если что-нибудь шло не так, Кэт начинал истошно орать.
— Лицом к стене! — неожиданно гаркнул капитан во всю силу легких. Командный голос заполнил каюту и могучим шквалом обрушился на Виктора.
Его смело с места и швырнуло к переборке. Чуть не ткнувшись в стойку лицом, Виктор затравленно обернулся к Галахову.
— Не смейте на меня…
Эрик присвистнул, подошел, обнял его за плечи и заставил сесть в кресло.
— Больше на тебя никто не закричит. Игорь, но если так…
Постучавшись и получив разрешение, в каюту вошел Рэй Метланд.
— А, схлопотал-таки, — позлорадствовал он, увидев Виктора. — А я думал, люци, как всегда, врут.
— Что у тебя? — скрывая недовольство, спросил Галахов.
— Почтальон — переносчик заразы, — отвечал помощник капитана. — Франческа с нами сейчас говорила, а в рубке один Соловьев, так он меня вызвал. Хотя им был нужен вот этот герой дня, — кивнул он на Виктора.
— Кто говорил? — Тот сделал движение подняться, но Эрик весомо опустил ему на плечо ладонь:
— Сиди.
— Белый Альтау говорил. — Метланд насмешливо прищурился.
— Там на Делано большой спрос.
— Люци, ты короче, — попросил Эрик. — Опаздываем.
— Короче некуда: некий Черрал желает знать, возвращаются ли некие Ларсен с Делано на Франческу. Я сказал, что нет.
Виктор опять чуть не вскочил, Эрику пришлось прижать его со всей силы.
— Что значит «нет»? Я возвращаюсь!
— Зачем, дурья твоя голова? — раздраженно возразил Метланд. — Жить надоело? Братец Кэт тебя уж заждался. Кто этот Черрал? Друг Морейры?
— Да…
— И что тебе еще надо? Игорь, — обернулся он к капитану, — дашь ему катер? Пусть бежит, пока не поздно.
Вырвавшись от Эрика, Виктор взвился и, взбешенный, встал перед Метландом.
— Драпать, да?! Черта тебе лысого, я не…
— Уймись, — тихо приказал Галахов. — Сядь на место.
Виктор подчинился, и Эрик с видом добросовестного стража тут же уселся рядом на подлокотнике.
— Хорошо. Рэй, присаживайся, — распорядился капитан. — Откровенно говоря, я тоже склоняюсь к мысли, что на Франческе Виктору делать нечего. Эрик?
Тот задумчиво сомкнул кончики пальцев, положил на них подбородок.
— Признаться, люци, Морейра не казался мне таким уж отпетым, каким его хочется видеть Рэю…
— А он тебе вообще казался? — язвительно перебил Метланд.
— Будто ты его много видел!
— Да, — согласился Эрик. — Видел я его мало.
— А я видел четыре года, — вмешался Виктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32