Повреждения в реакторной электронике можно было исправить. Но ремонт не имел смысла, потому что они уже никогда не смогут выпрямить «Грэйхаунд». Они выбрались наружу. Внешняя обшивка была сморщена и деформирована. Под тем местом, где опора А должна была найти прочную основу, зияла черная дыра. Лунный грунт по краям дыры был не толще нескольких сантиметров.
Фрейт заговорил:
«Мы приготовились к четырнадцатидневному пребыванию. Только по истечении как минимум двадцати дней на Земле начнут беспокоиться о нас. Так долго мы не выдержим. Так что надо отправляться в путь».
Его отвлекло направление взгляда Дерингхауса.
«Сэр! Смотрите!»
Лейтенант поднял руку. Фрейт повернулся. Из-под полуопущенных век он разглядел на черном небосводе светящуюся точку, двигающуюся с большой скоростью.
«Инопланетяне!» — прошипел Ниссен.
«Какие инопланетяне?»
«ДЛ-ы — насекомые!»
Фрейт медлил.
«Ниссен! Садитесь к Вашим пушкам! Стрелять только по приказу!» — крикнул он.
«Будет исполнено, сэр».
Ниссен убежал.
«Лейтенант, мы останемся здесь. Внутри нам больше нечего делать».
Дерингхаус кивнул, не отрывая взгляда от светящейся точки.
Точка прошла над обломками «Грэйхаунда», описала дугу и вернулась.
«Он снизился», — сказал лейтенант.
«Ниссен, какова высота?»
Ниссен ответил мгновенно:
«Если мои приборы еще в порядке, то восемьдесят километров, сэр».
«Сколько снарядов Вы можете выпустить одновременно с аварийной линией?»
«Два, сэр».
«Хорошо. Тогда стреляйте!»
Торпедные аппараты боевых ракет лежали так же горизонтально, как и весь корабль. Почва дрожала и корпус наклонился, когда Ниссен выстрелил, но снаряды, несмотря на неудачное исходное направление, дугой поднялись круто вверх в лунное небо.
«Сомнений нет! — жестко ответил Родан. — Или они слишком много выпили, или…»
Он обернулся и увидел, что Тора возится у орудийного пульта.
«Тора!» — в ужасе крикнул Родан.
Тора ладонью нажала на тумблер. Родан подскочил к ней слишком поздно. Он грубо схватил ее за плечи и отбросил в сторону. Она с гневным криком упала на пол.
Родан отключил тумблер.
«Булли!»
«Да, шеф! Она выстрелила из дезинтегратора».
Маноли доложил: «Внимание, защита!»
Приблизились обе боевые ракеты. Защитный экран «Доброй надежды» изменил их курс. Они безопасно для корабля прошли мимо него и исчезли в космосе.
Тора выпрямилась.
«Теперь Вы никогда больше не забудете, — сказал Родан, — что должны ждать моего приказа стрелять. Я привлеку Вас к ответственности, если с людьми там, внизу, что-нибудь случится».
Тора стояла напротив него.
«Вы ничего не сделаете! — прошипела она. — На нас напали, а я защищаюсь всякий раз, когда на меня нападают!»
«Вы называете это нападением? С тех пор, как я Вас знаю, Вы смеетесь над немощной земной техникой, а теперь Вам вдруг кажется, что эта самая техника угрожает Вам?»
«Вы уничтожили мой крейсер!»
«Потому что Вы были не в состоянии защитить его! — сказал Родан. — Этот корабль без труда отражает любое земное оружие, и Вы знали это!»
Тора молчала. Сквозь почти закрытые веки сверкала краснота ее глаз.
«Хорошо, — сказал Родан с усталостью в голосе, — мы садимся! Может быть, еще можно что-то спасти».
Крик Ниссена заставил их насторожиться.
«Боже мой, что это?»
Они следили за полетом ракет, чтобы увидеть взрыв. Теперь они повернули головы, уставившись на обломки своего корабля.
Фрейт увидел, как с обломков облезает внешняя обшивка, как они медленно падают на землю и, падая, становятся пылью. Прежде, чем он понял, что происходит, в пыль превратилось уже более половины обломков. Дерингхаус застонал, и это вернуло Фрейта в сознание.
«Не двигайтесь!»
Ниссен ответил: «Хорошо, шеф. Я жду».
«Боже мой, — в ошеломлении думал Фрейт, — мы напали не на тех!»
Земля была настолько хорошо информирована об оружии, находившемся в распоряжении арконидов, что Фрейт мог распознать вид разрушений, происшедших с его кораблем. Действие электрического поля, сходного по своей микроструктуре с полями, удерживающими молекулы твердого вещества в кристаллическом соединении, разлагало кристалл и освобождало молекулы. То, что оставалось после этого, было легким газом, состоящим из тех же составных частей, из которых перед этим состояла твердая материя.
Дерингхаус, вытянув голову далеко вправо, смотрел на итог разрушения. Стенки «Грэйхаунда» распадались, пока, наконец, от них ничего не осталось. Все это продолжалось четыре или пять секунд. Реактор, сопла и резервуары, лишенные своей опоры, соскользнули и обрушились на землю.
Фрейт почти не дыша увидел, что ни одну из обрушивающихся частей уже нельзя задержать. Когда тяжелый реактор, пошатнувшись, остановился, Фрейт начал верить в чудеса. Обстрел прекратился!
«Ниссен! — сказал он, и голос его был настолько слаб, что капитан едва мог его слышать. — Сюда!»
В этот момент на освещенную солнцем поверхность легла черная тень. Лейтенант испуганно вздрогнул и застыл на месте от ужаса.
Но это был всего лишь шаровидный корабль, идущий на посадку.
Ниссен уже однажды видел его, девять месяцев тому назад, когда он вместе с Фрейтом летел в атаку на крейсер, обломки которого лежали перед ними.
«Он просто гигантский!» — в потрясении произнес он.
Фрейт посмотрел на него. Кажется, тот снова обрел спокойствие.
«Хорошо, идем туда и извинимся!»
Родан видел, как по разрушенной равнине идут трое. Удаление было настолько невелико, что с ними можно было переговариваться через шлемовые радиоприемники.
«Будьте благоразумны, — твердо приказал Родан, — не делайте глупостей!»
«Хорошо, Родан, — послышался через некоторое время ответ Фрейта. — Мы настолько благоразумны, как только можно ожидать от трех потерпевших крушение космонавтов».
Родан оторопел, услышав этот голос.
«Кто это? Это Вы, Фрейт?»
«Да, это я», — покорно вздохнул Фрейт.
«А кто с Вами?»
«Капитан Ниссен и лейтенант Дерингхаус».
«Хорошо. Идите сюда!»
Родан знал Ниссена; о Дерингхаусе он никогда не слышал.
Он обернулся, услышав позади себя какой-то шум. Это была Тора. Ее губы были плотно сжаты от возбуждения.
«Фрейт! — прошипела она, когда Родан увидел ее. — Человек, который уничтожил мой крейсер!»
Родан не дал ей говорить дальше.
«Фрейт был не один. Не на нем одном лежит вина, совсем нет, если вспомнить, что он всего лишь выполнял приказ».
Глаза Торы сверкали огнем.
«Что Вы собираетесь делать с этими людьми?»
«Взять их на борт, а Вы как думали?» — сухо сказал Родан.
«Исключено! Я не потерплю этого! Это Я командир крейсера!»
«Крейсера больше не существует!»
«Эта вспомогательная лодка является частью крейсера. Мы не возьмем этих людей на борт!»
В своем гневе она, кажется, не сомневалась в том, что в данной ситуации это было последним словом.
Но этим дело не кончилось, и все, кто видели это, не могли отделаться от ощущения, что становятся свидетелями чрезвычайно странного поединка.
Родан повернулся к Булли.
«Булли, открой шлюз А!»
«Момент!»
Тора отвернулась. Услышав приказ Родана, она вздрогнула.
«Я сказала…»
«Меня не интересует, что ВЫ сказали», — ответил Родан.
«Эти трое мужчин не войдут на борт моего корабля, — поспешно выпалила Тора. — Я думаю, что выразилась достаточно ясно. Я запрещаю…»
«Вы не имеете права ничего запрещать», — мягко предупредил ее Родан.
Все остальное, что хотела сказать Тора, стало бормотанием. Ее плечи вяло опустились. Крэст встал, взял ее за руку и вывел из помещения центрального поста управления.
Родан потер лоб. Из коридора снаружи раздался стук шагов. Под переборкой показалась высокая фигура Фрейта.
«Вы видите перед собой искренне раскаивающегося человека, сэр, — сказал он Родану, — который просит прощения за недоразумение».
«Какое недоразумение?» — спросил Перри.
«Мы посчитали Вас за корабль ДЛ-ов и попытались уничтожить его».
«Почему Вы не отвечали на наши вызовы?» — поинтересовался Родан.
«Мы вообще не знали, что Вы вышли с нами на связь. Наша ракета при посадке потерпела крушение, а вместе с ней все передающие и принимающие устройства».
«А что Вы искали на Луне?»
Фрейт опустил взгляд.
«Вам придется ответить, — раздраженно продолжал Родан. — Вы хотели покопаться в обломках крейсера и посмотреть, нельзя ли подыскать для Генерального штаба НАТО какого-нибудь подходящего оружия, так?»
Фрейт не ответил. Вместо этого капитан Ниссен обошел его и встал напротив Родана.
«Майор Родан, — сказал он. — Вы сами были когда-то одним из нас. Вы окончили кадетское училище, когда я был еще капитаном. Вы знаете порядки в космическом отряде. Мы получили приказ полететь на Луну и обследовать обломки. Вы так же хорошо, как и я, знаете, что бы с нами сделали, если бы мы тотчас же не сели в корабль и не полетели».
«Вы могли бы известить об этом меня», — возразил Родан.
Ниссен вдруг посерьезнел. Немного тише, чем раньше, он ответил:
«Не каждый это может, майор, оставить свою Родину и создать собственный союз».
Все поняли, что имел в виду Ниссен, все ждали реакции Родана.
Родан стоял неподвижно, как статуя.
По нему было незаметно, произвел ли на него вообще впечатление этот упрек.
Наконец, он вытянул руку, подавая ее Ниссену.
«Хорошо, капитан, — улыбаясь, сказал он. — Вы победили».
Он повернулся и вышел из помещения центрального поста управления. Навстречу ему по коридору шел Крэст.
«Как она себя чувствует?» — спросил Родан.
«Она в порядке, — ответил Крэст. — На ее месте я бы не решился еще раз повторить такое».
Родан пожал плечами.
«Мне не оставалось ничего другого».
Крэст кивнул.
«Вы не имеете представления, какая невероятная энергия таится в Вашем взгляде. Я думаю, что был единственным, кто в полной мере ощутил это потрясение. — Он улыбнулся Родану. — Вы, видимо, были страшно злы в тот момент. Помните об одном: мозг арконидов тренирован лучше и используется лучше, чем человеческий, но вследствие дегенерации он менее способен к сопротивлению. С Вашими ментальными атаками Вы можете довести Тору до сумасшествия».
Родан кивнул.
«Я знаю. Может быть, я знал это и раньше — я имею в виду, в тот момент».
Крэст испуганно посмотрел на него и пошел дальше по коридору к центральному посту управления.
Родан нашел время подняться на «Доброй надежде» так высоко, что под радиогоризонтом у него оказался Вашингтон. Он провел длительную беседу с ответственными лицами, от которых узнал, что они дали Фрейту задание полететь на Луну. Родану выразили искреннее сожаление по поводу случившегося. Родан не был удовлетворен всем этим, он требовал расплаты. На другой стороне удивились, но в результате на эти требования нечем было возразить.
Сразу после этого Родан снова посадил «Добрую надежду»» на грунт и позвал к себе в центральный пост управления трех оставшихся мужчин с «Грэйхаунда», которым тем временем отвели отдельную кабину.
«Я говорил с Вашингтоном, — сказал он. — Передо мной извинились, но этого мне мало. Я выразил одно пожелание и, учитывая обстановку, его выполнили».
Он многозначительно перевел взгляд с Фрейта на Ниссена и с Ниссена на лейтенанта.
«Я хотел бы оставить Вас у себя», — сказал Родан.
Фрейт закрыл глаза. Дерингхаус чуть не выпрыгнул из своего кресла, только Ниссен никак не прореагировал. Но зато он был первым, кто заговорил.
«Я уже высказал Вам свое мнение, майор!»
Родан покачал головой.
«Речь не идет о перемене убеждений из чистой любезности. Мне могут потребоваться три хороших космических пилота. Космический отряд даст Вам, если Вы согласитесь на мое предложение, достойную отставку. Вам ничего не нужно делать, только сказать: да или нет. Я даю Вам двадцать четыре часа на размышление. Большое спасибо, господа».
Он встал и вышел.
Два часа спустя он получил ответ. Он был благоприятным для него.
Родан, смеясь, пожал всем трем руки. А потом сказал:
«Есть масса важных дел, господа! Нам нужно торопиться. Обследование останков крейсера займет несколько дней».
Обследование продолжалось четыре дня; но это время окупило себя.
Роботы «Доброй надежды» — Родан взял часть их с собой с Земли — освободили из почти не разрушенных внутренностей крейсера все, что казалось пригодным и что мог взять корабль. Часть вещей пришлось сложить и оставить. Из годных еще пластин обшивки крейсера роботы построили что-то вроде палатки, в которую сложили остатки найденного груза.
Родан составил перечень обнаруженных машин и приборов. Большую часть составляли предметы первой необходимости для межгалактических меновых сделок, машины, с помощью которых Родан предполагал решить денежные проблемы Третьей власти. Хоумеру Дж. Адамсу придется использовать свою гениальность для решения серьезных задач, как только у него в руках будут финансовые средства, которые может дать продажа этих машин.
Для собственных нужд Родан взял серию тяжелых самоходных лучевых орудий, переносное энергетическое оружие и, наконец, комплексную производственную установку для специальных роботов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Фрейт заговорил:
«Мы приготовились к четырнадцатидневному пребыванию. Только по истечении как минимум двадцати дней на Земле начнут беспокоиться о нас. Так долго мы не выдержим. Так что надо отправляться в путь».
Его отвлекло направление взгляда Дерингхауса.
«Сэр! Смотрите!»
Лейтенант поднял руку. Фрейт повернулся. Из-под полуопущенных век он разглядел на черном небосводе светящуюся точку, двигающуюся с большой скоростью.
«Инопланетяне!» — прошипел Ниссен.
«Какие инопланетяне?»
«ДЛ-ы — насекомые!»
Фрейт медлил.
«Ниссен! Садитесь к Вашим пушкам! Стрелять только по приказу!» — крикнул он.
«Будет исполнено, сэр».
Ниссен убежал.
«Лейтенант, мы останемся здесь. Внутри нам больше нечего делать».
Дерингхаус кивнул, не отрывая взгляда от светящейся точки.
Точка прошла над обломками «Грэйхаунда», описала дугу и вернулась.
«Он снизился», — сказал лейтенант.
«Ниссен, какова высота?»
Ниссен ответил мгновенно:
«Если мои приборы еще в порядке, то восемьдесят километров, сэр».
«Сколько снарядов Вы можете выпустить одновременно с аварийной линией?»
«Два, сэр».
«Хорошо. Тогда стреляйте!»
Торпедные аппараты боевых ракет лежали так же горизонтально, как и весь корабль. Почва дрожала и корпус наклонился, когда Ниссен выстрелил, но снаряды, несмотря на неудачное исходное направление, дугой поднялись круто вверх в лунное небо.
«Сомнений нет! — жестко ответил Родан. — Или они слишком много выпили, или…»
Он обернулся и увидел, что Тора возится у орудийного пульта.
«Тора!» — в ужасе крикнул Родан.
Тора ладонью нажала на тумблер. Родан подскочил к ней слишком поздно. Он грубо схватил ее за плечи и отбросил в сторону. Она с гневным криком упала на пол.
Родан отключил тумблер.
«Булли!»
«Да, шеф! Она выстрелила из дезинтегратора».
Маноли доложил: «Внимание, защита!»
Приблизились обе боевые ракеты. Защитный экран «Доброй надежды» изменил их курс. Они безопасно для корабля прошли мимо него и исчезли в космосе.
Тора выпрямилась.
«Теперь Вы никогда больше не забудете, — сказал Родан, — что должны ждать моего приказа стрелять. Я привлеку Вас к ответственности, если с людьми там, внизу, что-нибудь случится».
Тора стояла напротив него.
«Вы ничего не сделаете! — прошипела она. — На нас напали, а я защищаюсь всякий раз, когда на меня нападают!»
«Вы называете это нападением? С тех пор, как я Вас знаю, Вы смеетесь над немощной земной техникой, а теперь Вам вдруг кажется, что эта самая техника угрожает Вам?»
«Вы уничтожили мой крейсер!»
«Потому что Вы были не в состоянии защитить его! — сказал Родан. — Этот корабль без труда отражает любое земное оружие, и Вы знали это!»
Тора молчала. Сквозь почти закрытые веки сверкала краснота ее глаз.
«Хорошо, — сказал Родан с усталостью в голосе, — мы садимся! Может быть, еще можно что-то спасти».
Крик Ниссена заставил их насторожиться.
«Боже мой, что это?»
Они следили за полетом ракет, чтобы увидеть взрыв. Теперь они повернули головы, уставившись на обломки своего корабля.
Фрейт увидел, как с обломков облезает внешняя обшивка, как они медленно падают на землю и, падая, становятся пылью. Прежде, чем он понял, что происходит, в пыль превратилось уже более половины обломков. Дерингхаус застонал, и это вернуло Фрейта в сознание.
«Не двигайтесь!»
Ниссен ответил: «Хорошо, шеф. Я жду».
«Боже мой, — в ошеломлении думал Фрейт, — мы напали не на тех!»
Земля была настолько хорошо информирована об оружии, находившемся в распоряжении арконидов, что Фрейт мог распознать вид разрушений, происшедших с его кораблем. Действие электрического поля, сходного по своей микроструктуре с полями, удерживающими молекулы твердого вещества в кристаллическом соединении, разлагало кристалл и освобождало молекулы. То, что оставалось после этого, было легким газом, состоящим из тех же составных частей, из которых перед этим состояла твердая материя.
Дерингхаус, вытянув голову далеко вправо, смотрел на итог разрушения. Стенки «Грэйхаунда» распадались, пока, наконец, от них ничего не осталось. Все это продолжалось четыре или пять секунд. Реактор, сопла и резервуары, лишенные своей опоры, соскользнули и обрушились на землю.
Фрейт почти не дыша увидел, что ни одну из обрушивающихся частей уже нельзя задержать. Когда тяжелый реактор, пошатнувшись, остановился, Фрейт начал верить в чудеса. Обстрел прекратился!
«Ниссен! — сказал он, и голос его был настолько слаб, что капитан едва мог его слышать. — Сюда!»
В этот момент на освещенную солнцем поверхность легла черная тень. Лейтенант испуганно вздрогнул и застыл на месте от ужаса.
Но это был всего лишь шаровидный корабль, идущий на посадку.
Ниссен уже однажды видел его, девять месяцев тому назад, когда он вместе с Фрейтом летел в атаку на крейсер, обломки которого лежали перед ними.
«Он просто гигантский!» — в потрясении произнес он.
Фрейт посмотрел на него. Кажется, тот снова обрел спокойствие.
«Хорошо, идем туда и извинимся!»
Родан видел, как по разрушенной равнине идут трое. Удаление было настолько невелико, что с ними можно было переговариваться через шлемовые радиоприемники.
«Будьте благоразумны, — твердо приказал Родан, — не делайте глупостей!»
«Хорошо, Родан, — послышался через некоторое время ответ Фрейта. — Мы настолько благоразумны, как только можно ожидать от трех потерпевших крушение космонавтов».
Родан оторопел, услышав этот голос.
«Кто это? Это Вы, Фрейт?»
«Да, это я», — покорно вздохнул Фрейт.
«А кто с Вами?»
«Капитан Ниссен и лейтенант Дерингхаус».
«Хорошо. Идите сюда!»
Родан знал Ниссена; о Дерингхаусе он никогда не слышал.
Он обернулся, услышав позади себя какой-то шум. Это была Тора. Ее губы были плотно сжаты от возбуждения.
«Фрейт! — прошипела она, когда Родан увидел ее. — Человек, который уничтожил мой крейсер!»
Родан не дал ей говорить дальше.
«Фрейт был не один. Не на нем одном лежит вина, совсем нет, если вспомнить, что он всего лишь выполнял приказ».
Глаза Торы сверкали огнем.
«Что Вы собираетесь делать с этими людьми?»
«Взять их на борт, а Вы как думали?» — сухо сказал Родан.
«Исключено! Я не потерплю этого! Это Я командир крейсера!»
«Крейсера больше не существует!»
«Эта вспомогательная лодка является частью крейсера. Мы не возьмем этих людей на борт!»
В своем гневе она, кажется, не сомневалась в том, что в данной ситуации это было последним словом.
Но этим дело не кончилось, и все, кто видели это, не могли отделаться от ощущения, что становятся свидетелями чрезвычайно странного поединка.
Родан повернулся к Булли.
«Булли, открой шлюз А!»
«Момент!»
Тора отвернулась. Услышав приказ Родана, она вздрогнула.
«Я сказала…»
«Меня не интересует, что ВЫ сказали», — ответил Родан.
«Эти трое мужчин не войдут на борт моего корабля, — поспешно выпалила Тора. — Я думаю, что выразилась достаточно ясно. Я запрещаю…»
«Вы не имеете права ничего запрещать», — мягко предупредил ее Родан.
Все остальное, что хотела сказать Тора, стало бормотанием. Ее плечи вяло опустились. Крэст встал, взял ее за руку и вывел из помещения центрального поста управления.
Родан потер лоб. Из коридора снаружи раздался стук шагов. Под переборкой показалась высокая фигура Фрейта.
«Вы видите перед собой искренне раскаивающегося человека, сэр, — сказал он Родану, — который просит прощения за недоразумение».
«Какое недоразумение?» — спросил Перри.
«Мы посчитали Вас за корабль ДЛ-ов и попытались уничтожить его».
«Почему Вы не отвечали на наши вызовы?» — поинтересовался Родан.
«Мы вообще не знали, что Вы вышли с нами на связь. Наша ракета при посадке потерпела крушение, а вместе с ней все передающие и принимающие устройства».
«А что Вы искали на Луне?»
Фрейт опустил взгляд.
«Вам придется ответить, — раздраженно продолжал Родан. — Вы хотели покопаться в обломках крейсера и посмотреть, нельзя ли подыскать для Генерального штаба НАТО какого-нибудь подходящего оружия, так?»
Фрейт не ответил. Вместо этого капитан Ниссен обошел его и встал напротив Родана.
«Майор Родан, — сказал он. — Вы сами были когда-то одним из нас. Вы окончили кадетское училище, когда я был еще капитаном. Вы знаете порядки в космическом отряде. Мы получили приказ полететь на Луну и обследовать обломки. Вы так же хорошо, как и я, знаете, что бы с нами сделали, если бы мы тотчас же не сели в корабль и не полетели».
«Вы могли бы известить об этом меня», — возразил Родан.
Ниссен вдруг посерьезнел. Немного тише, чем раньше, он ответил:
«Не каждый это может, майор, оставить свою Родину и создать собственный союз».
Все поняли, что имел в виду Ниссен, все ждали реакции Родана.
Родан стоял неподвижно, как статуя.
По нему было незаметно, произвел ли на него вообще впечатление этот упрек.
Наконец, он вытянул руку, подавая ее Ниссену.
«Хорошо, капитан, — улыбаясь, сказал он. — Вы победили».
Он повернулся и вышел из помещения центрального поста управления. Навстречу ему по коридору шел Крэст.
«Как она себя чувствует?» — спросил Родан.
«Она в порядке, — ответил Крэст. — На ее месте я бы не решился еще раз повторить такое».
Родан пожал плечами.
«Мне не оставалось ничего другого».
Крэст кивнул.
«Вы не имеете представления, какая невероятная энергия таится в Вашем взгляде. Я думаю, что был единственным, кто в полной мере ощутил это потрясение. — Он улыбнулся Родану. — Вы, видимо, были страшно злы в тот момент. Помните об одном: мозг арконидов тренирован лучше и используется лучше, чем человеческий, но вследствие дегенерации он менее способен к сопротивлению. С Вашими ментальными атаками Вы можете довести Тору до сумасшествия».
Родан кивнул.
«Я знаю. Может быть, я знал это и раньше — я имею в виду, в тот момент».
Крэст испуганно посмотрел на него и пошел дальше по коридору к центральному посту управления.
Родан нашел время подняться на «Доброй надежде» так высоко, что под радиогоризонтом у него оказался Вашингтон. Он провел длительную беседу с ответственными лицами, от которых узнал, что они дали Фрейту задание полететь на Луну. Родану выразили искреннее сожаление по поводу случившегося. Родан не был удовлетворен всем этим, он требовал расплаты. На другой стороне удивились, но в результате на эти требования нечем было возразить.
Сразу после этого Родан снова посадил «Добрую надежду»» на грунт и позвал к себе в центральный пост управления трех оставшихся мужчин с «Грэйхаунда», которым тем временем отвели отдельную кабину.
«Я говорил с Вашингтоном, — сказал он. — Передо мной извинились, но этого мне мало. Я выразил одно пожелание и, учитывая обстановку, его выполнили».
Он многозначительно перевел взгляд с Фрейта на Ниссена и с Ниссена на лейтенанта.
«Я хотел бы оставить Вас у себя», — сказал Родан.
Фрейт закрыл глаза. Дерингхаус чуть не выпрыгнул из своего кресла, только Ниссен никак не прореагировал. Но зато он был первым, кто заговорил.
«Я уже высказал Вам свое мнение, майор!»
Родан покачал головой.
«Речь не идет о перемене убеждений из чистой любезности. Мне могут потребоваться три хороших космических пилота. Космический отряд даст Вам, если Вы согласитесь на мое предложение, достойную отставку. Вам ничего не нужно делать, только сказать: да или нет. Я даю Вам двадцать четыре часа на размышление. Большое спасибо, господа».
Он встал и вышел.
Два часа спустя он получил ответ. Он был благоприятным для него.
Родан, смеясь, пожал всем трем руки. А потом сказал:
«Есть масса важных дел, господа! Нам нужно торопиться. Обследование останков крейсера займет несколько дней».
Обследование продолжалось четыре дня; но это время окупило себя.
Роботы «Доброй надежды» — Родан взял часть их с собой с Земли — освободили из почти не разрушенных внутренностей крейсера все, что казалось пригодным и что мог взять корабль. Часть вещей пришлось сложить и оставить. Из годных еще пластин обшивки крейсера роботы построили что-то вроде палатки, в которую сложили остатки найденного груза.
Родан составил перечень обнаруженных машин и приборов. Большую часть составляли предметы первой необходимости для межгалактических меновых сделок, машины, с помощью которых Родан предполагал решить денежные проблемы Третьей власти. Хоумеру Дж. Адамсу придется использовать свою гениальность для решения серьезных задач, как только у него в руках будут финансовые средства, которые может дать продажа этих машин.
Для собственных нужд Родан взял серию тяжелых самоходных лучевых орудий, переносное энергетическое оружие и, наконец, комплексную производственную установку для специальных роботов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60