Она больше не дрожала. Ее широкие шаги стали уверенными и упругими, она уводила их все глубже и глубже под землю. Здесь пол пещеры был искусственно отполирован, потолок был ровным и гладким, высотой в восемь футов от пола. Если пещеры до сих пор были обитаемы, то они подбирались все ближе и ближе к их обитателям.
— Ведь это вы застрелили доктора Чанга?
— Да, — Донн даже не соизволила обернуться к ним. Она была уверена, что Анна ее не застрелит. Анне и Мордену было нужно, чтобы она вывела их отсюда. — Когда я впервые увидела изображение яйца, то почувствовала, что меня тянет к нему. Сперва я подумала, что мне просто интересно — ведь это была самая многообещающая находка. Но, когда вы, несмотря на мои возражения, направили зонд в пещеру, я поняла, что яйцо обладало какой–то притягивающей силой. Будучи телепатом, я оказалась наиболее чувствительной к его силе. Не знаю, как оно работало на таком огромном расстоянии, да еще и в записи. Я подумала, что, возможно, это было сообщение или сигнал на сверхвысоких частотах. Тогда я изучила записи, пытаясь найти что–либо в этом роде, но ничего не обнаружила. Я никогда не слышала ни о чем подобном. Но узнав о его воздействии, я позднее смогла заблокировать его.
Когда мы приземлились, остальные тоже начали ощущать это влечение, хотя оно было едва различимым. Но на более близком расстоянии, влечение оказалось гораздо сильнее. Как только мы добрались до места, все направились к яйцу, даже те, кому были даны иные поручения.
— Погодите, — вмешалась Анна. Донн нетерпеливо оглянулась. — Вы сказали, что обнаружили это притяжение в тот день, когда я завела зонд в пещеру, и что вы смогли заблокировать это. Но это случилось почти три недели назад. Вы ничего не предприняли, только доставали нас расспросами об этом проклятом яйце, и все эти три недели болтали о том, как оно важно и интересно.
— Мне нужно было узнать, что за сила могла притягивать меня со столь далекого расстояния. Когда Морден перевел надписи на яйце, я поняла, что оно представляло собой ловушку, созданную, чтобы заманить нас туда. Мне надо было выяснить, как оно это делает.
— Так вы подталкивали группу Чанга начать исследования яйца?
Донн пожала плечами и снова двинулась вперед.
— Да они на самом деле не нуждались ни в каком подталкивании. В этом месте влечение было настолько сильным, что даже я не смогла отвести взгляд от этой штуки, — ее речь замедлилась. — Оно было молочно–белое, полупрозрачное. Буквы на его поверхности образовали серый узор, рисунок которого постоянно менялся, когда мы отводили взгляд. Яйцо было покрыто впадинами и изгибами, дырами и тоннелями. Они, казалось, манили к себе, и я помню, что подумала о венериной мухоловке note 2. От него явственно — по крайней мере, для меня — исходило ощущение злобы, однако одновременно я испытывала сильное влечение к нему.
Черльзстейн забрался туда первым. И это Черльзстейн, который в своем скафандре походил на снеговика и с трудом передвигал ноги. Но он каким–то образом умудрился забраться на эту штуку по таким выемкам, куда едва помещалась нога. Он вел себя, как царь горы. Когда Чанг спросил, что он там делает, тот ответил, что собирается скопировать для Мордена некоторые надписи. Казалось, всех устроила эта отговорка, и они подошли поближе, а некоторые вскарабкались по отверстиям и выемкам и залезли внутрь этой штуки.
Анна пошла быстрее и догнала Донн. За стеклом скафандра ее лицо было трудно различимо.
— Я не уверена, когда именно все это началось. Но внезапно я заметила, что внутренняя структура яйца меняется. Большое отверстие, находившееся напротив меня, закрылось, а Скотт, проникшая туда, исчезла. Речь одного из техников в коммуникаторе прервалась вздохом. Прошло несколько минут, прежде чем я смогла осознать, что яйцо меняется, а потом я заметила перемену. Все это походило на обман зрения, словно вы вы заметили отражение чего–то, о чьем присутствии не подозревали, — как иногда оконное стекло отражая луч света, становится на мгновение из прозрачного белым. Но вместо того, чтобы вновь обрести прозрачность, яйцо осталось белым, как будто всегда было таким. Петрович исчез. Чанг, должно быть, тоже это заметил, потому что сам отскочил на несколько шагов назад и закричал, чтобы все убирались прочь от яйца. А потом вся эта штука, казалось, подернулась рябью — как будто ее окружило марево горячего воздуха, и яйцо стало твердым. Подобие Троянского коня, только наоборот. Все, кроме Чанга, отступившего на несколько шагов, исчезли. Он, казалось… окаменел. Затем он повернулся ко мне, но тут опять возник оптический эффект, и яйцо оказалось около ног Чанга. Все его тело, казалось, расслабилось, и я услышала его вздох, такой же, как и у того техника. Когда он начал поворачиваться к яйцу, я выстрелила в него. Я не была уверена в том, что делаю, вытаскивая оружие, но PPG сам оказался в моих руках… Я хотела увидеть, что произойдет. Когда он упал, яйцо отпустило его. По–видимому, оно не проявляло интереса к мертвым.
Анна сглотнула комок в горле и провела рукой по карману, в котором лежал PPG. Почему Донн не попыталась спасти Чанга? Возможно, с ее телепатическими способностями она могла как–то остановить это яйцо.
— Вы застрелили доктора Чанга просто из любопытства?
Глаза Донн сверкнули.
— Вы бы чувствовали себя лучше, если бы я застрелила его из любви? — ее глаза прищурились, — Несколько минут яйцо оставалось на месте, все еще излучая притяжение, и я не шевелилась. Думаю, заблокировав это притяжение, я заблокировала и его способность видеть меня. Так или иначе, но оно не стало меня преследовать. Оно снова подернулось рябью и, спустя несколько минут мне показалось, что оно уменьшается. Я не понимала, в чем дело до тех пор, пока оно почти не исчезло. Оно опять изменило свою форму и с грохотом провалилось в трещину на поверхности планеты.
— Я постояла неподвижно еще несколько минут. Пока эта штука двигалась под поверхностью, я все еще могла ощущать ее притяжение. — Донн остановилась, переведя взгляд с Анны на Мордена, а потом понизила голос: — Было еще кое–что, о чем я вам не сказала. С тех пор как мы сели опустились на планету, я ощущаю нечто. Там что–то есть. Под землей. Они двигаются. Наблюдают. Не знаю, что это такое, разве что телепатически их присутствие воспринимается мною негативно — как будто в моем разуме распахивается дыра. И ощущение холода. Это чувство причиняло мне значительное неудобство, хотя мне удалось частично его заблокировать. Но здесь, внизу, оно гораздо сильнее.
— И все это время вы знали это и не сказали нам ни слова? — спросила Анна, — Они что, могли убить вас из–за разглашения этой информации? Вы ведь все равно собирались нас убить. Так что, какая разница, узнали бы мы это или нет?
Лицо Донн застыло.
— Мне было нужно узнать, что они намереваются предпринять. Эта раса и их технологии представляют самую большую угрозу для телепатов, с которой мы раньше не сталкивались.
— А если нас всех убьют, пока вы ведете свое исследование, то это просто избавит вас от дальнейших хлопот.
— Сказать по правде, мне бы хотелось, чтобы вы их уничтожили.
Анна провела рукой по волосам.
— Ради бога, мы всего лишь археологи! — Она пошла было дальше, но, перехватив усталый взгляд Мордена, вернулась. — Вы чувствовали это яйцо под землей. А что случилось потом?
— Я не задумывалась об этом, но осознала, что, возможно, придется покинуть эту планету раньше, чем мы намеревались. Мне хотелось доставить в Пси–Корпус для изучения хотя бы этих мышей. Я знала, что их спрятал Морден, и догадалась, что он сбросил зонд со скалы. До этого я изучала местность, и у меня были какие–то представления о том, где это произошло. Я оказалась права. Но потом погода настолько испортилась, что я подумала, что не смогу обойти отрог поверху, чтобы найти вас. И я решила идти через пещеры. Вот так я нашла остальных. Что было дальше, вы уже знаете.
Анна пошла вперед.
— Вы сказали, что нашли остальных? — сказала она, — Значит, вы нашли яйцо?
— Нет. Они больше не в яйце. Тише. Выключите фонари.
Анна выключила фонарь и заметила, что сейчас пещера была слабо освещена. Морден был занят своей рукой, его ботинки периодически скользили по отполированному полу. Когда они свернули за угол, свет стал ярче. Донн приблизилась к ним с другой стороны коридора и заставила их пригнуться. Когда Анна наклонилась, то заметила, что потеряла свой пояс с инструментами. Должно быть, это случилось во время обвала. Она была настолько потрясена, что не заметила пропажи. Без пояса Анна чувствовала себя голой.
Донн шла на несколько футов впереди них. Впереди виднелось большое светлое отверстие. Вряд ли это был выход наружу: свет был слишком рассеянным, а воздух — слишком спокойным. К тому же, Анна слышала звук, эхом отдававшийся в просторном помещении. Ей понадобилось мгновение для того, чтобы определить, что это был за звук. Он казался таким неуместным здесь, на планете у Предела, в глубине пещер, принадлежавших древней расе, чья технология опередила человеческую на тысячелетия. Это был звук вращающегося сверла.
Глава 16
— Сколько времени осталось до того, как крейсер достигнет зоны перехода? — спросил Джон со своего капитанского кресла.
— Двадцать минут, — ответил лейтенант–коммандер Винг.
Двадцать минут. Орудия до сих пор были неисправны, а Корчоран продолжал скрываться от службы безопасности. Он хорошо знал корабль. Джон подумывал, не стоит ли ему сблефовать: можно было передать на крейсер, что он уничтожит их, если они не остановятся, но вряд ли это их испугает. Они были готовы пойти на таран Вавилона 5. Если они узнают о присутствии „Агамемнона”, то, скорей всего, просто взорвут зону перехода. Единственный вариант, который еще оставался у Джона — это расположить „Агамемнон” прямо перед зоной перехода. Это тоже вряд ли остановит крейсер. Они там все были самоубийцами. Они даже могли счесть это победой. Если он последует этому плану, то ему удастся остановить крейсер и спасти Вавилон 5, но лишь потеряв собственный корабль и погубив команду.
Единственное, что сейчас было хорошо — это работа артиллеристов. Росс докладывал, что Спано работает очень хорошо. Росс никогда еще не видел его таким, и даже на Уотли нашло вдохновение и некоторое старание. Джону показалось, что он наконец–то уладил свои проблемы с артиллеристами, хотя, вероятно, это случилось слишком поздно.
Росс постоянно держал канал связи открытым, и сейчас его голос вновь раздался в коммуникаторе Джона:
— Капитан, лазерные орудия исправны.
Джон облизнул губы.
— Хорошая работа, Росс. Теперь посадите кого–нибудь в систему ручного наведения, и покончим с этим.
— Ручное наведение, сэр? — в гулком голосе Росса снова послышалась неуверенность.
— Да. Вы же знаете, что корабль Земной Гвардии опознается как корабль Космофлота. Если мы применим компьютерную систему наведения, она не позволит нам открыть по нему огонь.
— В этой заварухе я об этом позабыл.
Джон прикинул, сколько у них осталось времени.
— Почему бы вам не дать Спано выстрелить? Вы сказали мне, что его работа в трубе была отличной.
— Сэр, я — единственный находящийся здесь офицер. Остальные еще не вернулись из трубы.
Джон стиснул зубы.
— Тогда забирайтесь туда, лейтенант. Мы не можем зря терять время.
— Есть, сэр, — ответил Росс. — Ждите.
Джон прищурился.
— Штурман, выведите нас на позицию напротив зоны перехода, прямо на пути крейсера. Максимальная скорость. Развернуть корабль правым бортом к крейсеру так, чтобы наиболее эффективно блокировать подход к зоне перехода.
Если Росс не сможет выстрелить, они все равно остановят крейсер. Так или иначе. Конечно, разворот корабля бортом к противнику способствует не только наиболее эффективному блокированию, но также подставляет самую уязвимую жилую секцию корабля под ответный удар. Но, если это будет единственным способом остановить его, что ж, они сделают это.
Он ненадолго подумал об Анне, страстно желая ее тепла, жизненности ее присутствия, ласки ее шершавых рук. Джону стало интересно, получила ли она его новогоднее послание.
— Капитан, я внутри, — доложил Росс. — Носовое орудие правого борта. Я в порядке.
— Ждите моего приказа, — сказал Джон, — Связист, открыть канал.
Сейчас крейсер находился уже в пределах видимости, его изображение занимало маленький участок пространства в центре обзорного экрана. „Агамемнон” начал притормаживать, занимая исходную позицию перед зоной перехода. Знакомые темно–серые, ощетинившиеся дулами орудий очертания тяжелого земного крейсера силуэтом выделялись на фоне света ближайшей звезды Карутик. Корабль был меньше „Агамемнона”, у него отсутствовала вращающаяся секция, где поддерживалась искусственная гравитация, но он обладал значительной огневой мощью, а также нес эскадрилью истребителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Ведь это вы застрелили доктора Чанга?
— Да, — Донн даже не соизволила обернуться к ним. Она была уверена, что Анна ее не застрелит. Анне и Мордену было нужно, чтобы она вывела их отсюда. — Когда я впервые увидела изображение яйца, то почувствовала, что меня тянет к нему. Сперва я подумала, что мне просто интересно — ведь это была самая многообещающая находка. Но, когда вы, несмотря на мои возражения, направили зонд в пещеру, я поняла, что яйцо обладало какой–то притягивающей силой. Будучи телепатом, я оказалась наиболее чувствительной к его силе. Не знаю, как оно работало на таком огромном расстоянии, да еще и в записи. Я подумала, что, возможно, это было сообщение или сигнал на сверхвысоких частотах. Тогда я изучила записи, пытаясь найти что–либо в этом роде, но ничего не обнаружила. Я никогда не слышала ни о чем подобном. Но узнав о его воздействии, я позднее смогла заблокировать его.
Когда мы приземлились, остальные тоже начали ощущать это влечение, хотя оно было едва различимым. Но на более близком расстоянии, влечение оказалось гораздо сильнее. Как только мы добрались до места, все направились к яйцу, даже те, кому были даны иные поручения.
— Погодите, — вмешалась Анна. Донн нетерпеливо оглянулась. — Вы сказали, что обнаружили это притяжение в тот день, когда я завела зонд в пещеру, и что вы смогли заблокировать это. Но это случилось почти три недели назад. Вы ничего не предприняли, только доставали нас расспросами об этом проклятом яйце, и все эти три недели болтали о том, как оно важно и интересно.
— Мне нужно было узнать, что за сила могла притягивать меня со столь далекого расстояния. Когда Морден перевел надписи на яйце, я поняла, что оно представляло собой ловушку, созданную, чтобы заманить нас туда. Мне надо было выяснить, как оно это делает.
— Так вы подталкивали группу Чанга начать исследования яйца?
Донн пожала плечами и снова двинулась вперед.
— Да они на самом деле не нуждались ни в каком подталкивании. В этом месте влечение было настолько сильным, что даже я не смогла отвести взгляд от этой штуки, — ее речь замедлилась. — Оно было молочно–белое, полупрозрачное. Буквы на его поверхности образовали серый узор, рисунок которого постоянно менялся, когда мы отводили взгляд. Яйцо было покрыто впадинами и изгибами, дырами и тоннелями. Они, казалось, манили к себе, и я помню, что подумала о венериной мухоловке note 2. От него явственно — по крайней мере, для меня — исходило ощущение злобы, однако одновременно я испытывала сильное влечение к нему.
Черльзстейн забрался туда первым. И это Черльзстейн, который в своем скафандре походил на снеговика и с трудом передвигал ноги. Но он каким–то образом умудрился забраться на эту штуку по таким выемкам, куда едва помещалась нога. Он вел себя, как царь горы. Когда Чанг спросил, что он там делает, тот ответил, что собирается скопировать для Мордена некоторые надписи. Казалось, всех устроила эта отговорка, и они подошли поближе, а некоторые вскарабкались по отверстиям и выемкам и залезли внутрь этой штуки.
Анна пошла быстрее и догнала Донн. За стеклом скафандра ее лицо было трудно различимо.
— Я не уверена, когда именно все это началось. Но внезапно я заметила, что внутренняя структура яйца меняется. Большое отверстие, находившееся напротив меня, закрылось, а Скотт, проникшая туда, исчезла. Речь одного из техников в коммуникаторе прервалась вздохом. Прошло несколько минут, прежде чем я смогла осознать, что яйцо меняется, а потом я заметила перемену. Все это походило на обман зрения, словно вы вы заметили отражение чего–то, о чьем присутствии не подозревали, — как иногда оконное стекло отражая луч света, становится на мгновение из прозрачного белым. Но вместо того, чтобы вновь обрести прозрачность, яйцо осталось белым, как будто всегда было таким. Петрович исчез. Чанг, должно быть, тоже это заметил, потому что сам отскочил на несколько шагов назад и закричал, чтобы все убирались прочь от яйца. А потом вся эта штука, казалось, подернулась рябью — как будто ее окружило марево горячего воздуха, и яйцо стало твердым. Подобие Троянского коня, только наоборот. Все, кроме Чанга, отступившего на несколько шагов, исчезли. Он, казалось… окаменел. Затем он повернулся ко мне, но тут опять возник оптический эффект, и яйцо оказалось около ног Чанга. Все его тело, казалось, расслабилось, и я услышала его вздох, такой же, как и у того техника. Когда он начал поворачиваться к яйцу, я выстрелила в него. Я не была уверена в том, что делаю, вытаскивая оружие, но PPG сам оказался в моих руках… Я хотела увидеть, что произойдет. Когда он упал, яйцо отпустило его. По–видимому, оно не проявляло интереса к мертвым.
Анна сглотнула комок в горле и провела рукой по карману, в котором лежал PPG. Почему Донн не попыталась спасти Чанга? Возможно, с ее телепатическими способностями она могла как–то остановить это яйцо.
— Вы застрелили доктора Чанга просто из любопытства?
Глаза Донн сверкнули.
— Вы бы чувствовали себя лучше, если бы я застрелила его из любви? — ее глаза прищурились, — Несколько минут яйцо оставалось на месте, все еще излучая притяжение, и я не шевелилась. Думаю, заблокировав это притяжение, я заблокировала и его способность видеть меня. Так или иначе, но оно не стало меня преследовать. Оно снова подернулось рябью и, спустя несколько минут мне показалось, что оно уменьшается. Я не понимала, в чем дело до тех пор, пока оно почти не исчезло. Оно опять изменило свою форму и с грохотом провалилось в трещину на поверхности планеты.
— Я постояла неподвижно еще несколько минут. Пока эта штука двигалась под поверхностью, я все еще могла ощущать ее притяжение. — Донн остановилась, переведя взгляд с Анны на Мордена, а потом понизила голос: — Было еще кое–что, о чем я вам не сказала. С тех пор как мы сели опустились на планету, я ощущаю нечто. Там что–то есть. Под землей. Они двигаются. Наблюдают. Не знаю, что это такое, разве что телепатически их присутствие воспринимается мною негативно — как будто в моем разуме распахивается дыра. И ощущение холода. Это чувство причиняло мне значительное неудобство, хотя мне удалось частично его заблокировать. Но здесь, внизу, оно гораздо сильнее.
— И все это время вы знали это и не сказали нам ни слова? — спросила Анна, — Они что, могли убить вас из–за разглашения этой информации? Вы ведь все равно собирались нас убить. Так что, какая разница, узнали бы мы это или нет?
Лицо Донн застыло.
— Мне было нужно узнать, что они намереваются предпринять. Эта раса и их технологии представляют самую большую угрозу для телепатов, с которой мы раньше не сталкивались.
— А если нас всех убьют, пока вы ведете свое исследование, то это просто избавит вас от дальнейших хлопот.
— Сказать по правде, мне бы хотелось, чтобы вы их уничтожили.
Анна провела рукой по волосам.
— Ради бога, мы всего лишь археологи! — Она пошла было дальше, но, перехватив усталый взгляд Мордена, вернулась. — Вы чувствовали это яйцо под землей. А что случилось потом?
— Я не задумывалась об этом, но осознала, что, возможно, придется покинуть эту планету раньше, чем мы намеревались. Мне хотелось доставить в Пси–Корпус для изучения хотя бы этих мышей. Я знала, что их спрятал Морден, и догадалась, что он сбросил зонд со скалы. До этого я изучала местность, и у меня были какие–то представления о том, где это произошло. Я оказалась права. Но потом погода настолько испортилась, что я подумала, что не смогу обойти отрог поверху, чтобы найти вас. И я решила идти через пещеры. Вот так я нашла остальных. Что было дальше, вы уже знаете.
Анна пошла вперед.
— Вы сказали, что нашли остальных? — сказала она, — Значит, вы нашли яйцо?
— Нет. Они больше не в яйце. Тише. Выключите фонари.
Анна выключила фонарь и заметила, что сейчас пещера была слабо освещена. Морден был занят своей рукой, его ботинки периодически скользили по отполированному полу. Когда они свернули за угол, свет стал ярче. Донн приблизилась к ним с другой стороны коридора и заставила их пригнуться. Когда Анна наклонилась, то заметила, что потеряла свой пояс с инструментами. Должно быть, это случилось во время обвала. Она была настолько потрясена, что не заметила пропажи. Без пояса Анна чувствовала себя голой.
Донн шла на несколько футов впереди них. Впереди виднелось большое светлое отверстие. Вряд ли это был выход наружу: свет был слишком рассеянным, а воздух — слишком спокойным. К тому же, Анна слышала звук, эхом отдававшийся в просторном помещении. Ей понадобилось мгновение для того, чтобы определить, что это был за звук. Он казался таким неуместным здесь, на планете у Предела, в глубине пещер, принадлежавших древней расе, чья технология опередила человеческую на тысячелетия. Это был звук вращающегося сверла.
Глава 16
— Сколько времени осталось до того, как крейсер достигнет зоны перехода? — спросил Джон со своего капитанского кресла.
— Двадцать минут, — ответил лейтенант–коммандер Винг.
Двадцать минут. Орудия до сих пор были неисправны, а Корчоран продолжал скрываться от службы безопасности. Он хорошо знал корабль. Джон подумывал, не стоит ли ему сблефовать: можно было передать на крейсер, что он уничтожит их, если они не остановятся, но вряд ли это их испугает. Они были готовы пойти на таран Вавилона 5. Если они узнают о присутствии „Агамемнона”, то, скорей всего, просто взорвут зону перехода. Единственный вариант, который еще оставался у Джона — это расположить „Агамемнон” прямо перед зоной перехода. Это тоже вряд ли остановит крейсер. Они там все были самоубийцами. Они даже могли счесть это победой. Если он последует этому плану, то ему удастся остановить крейсер и спасти Вавилон 5, но лишь потеряв собственный корабль и погубив команду.
Единственное, что сейчас было хорошо — это работа артиллеристов. Росс докладывал, что Спано работает очень хорошо. Росс никогда еще не видел его таким, и даже на Уотли нашло вдохновение и некоторое старание. Джону показалось, что он наконец–то уладил свои проблемы с артиллеристами, хотя, вероятно, это случилось слишком поздно.
Росс постоянно держал канал связи открытым, и сейчас его голос вновь раздался в коммуникаторе Джона:
— Капитан, лазерные орудия исправны.
Джон облизнул губы.
— Хорошая работа, Росс. Теперь посадите кого–нибудь в систему ручного наведения, и покончим с этим.
— Ручное наведение, сэр? — в гулком голосе Росса снова послышалась неуверенность.
— Да. Вы же знаете, что корабль Земной Гвардии опознается как корабль Космофлота. Если мы применим компьютерную систему наведения, она не позволит нам открыть по нему огонь.
— В этой заварухе я об этом позабыл.
Джон прикинул, сколько у них осталось времени.
— Почему бы вам не дать Спано выстрелить? Вы сказали мне, что его работа в трубе была отличной.
— Сэр, я — единственный находящийся здесь офицер. Остальные еще не вернулись из трубы.
Джон стиснул зубы.
— Тогда забирайтесь туда, лейтенант. Мы не можем зря терять время.
— Есть, сэр, — ответил Росс. — Ждите.
Джон прищурился.
— Штурман, выведите нас на позицию напротив зоны перехода, прямо на пути крейсера. Максимальная скорость. Развернуть корабль правым бортом к крейсеру так, чтобы наиболее эффективно блокировать подход к зоне перехода.
Если Росс не сможет выстрелить, они все равно остановят крейсер. Так или иначе. Конечно, разворот корабля бортом к противнику способствует не только наиболее эффективному блокированию, но также подставляет самую уязвимую жилую секцию корабля под ответный удар. Но, если это будет единственным способом остановить его, что ж, они сделают это.
Он ненадолго подумал об Анне, страстно желая ее тепла, жизненности ее присутствия, ласки ее шершавых рук. Джону стало интересно, получила ли она его новогоднее послание.
— Капитан, я внутри, — доложил Росс. — Носовое орудие правого борта. Я в порядке.
— Ждите моего приказа, — сказал Джон, — Связист, открыть канал.
Сейчас крейсер находился уже в пределах видимости, его изображение занимало маленький участок пространства в центре обзорного экрана. „Агамемнон” начал притормаживать, занимая исходную позицию перед зоной перехода. Знакомые темно–серые, ощетинившиеся дулами орудий очертания тяжелого земного крейсера силуэтом выделялись на фоне света ближайшей звезды Карутик. Корабль был меньше „Агамемнона”, у него отсутствовала вращающаяся секция, где поддерживалась искусственная гравитация, но он обладал значительной огневой мощью, а также нес эскадрилью истребителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33