Лян заявил, что в темноте он не смог разглядеть нападавшего, но кажется, это был Вэй Чжи-ду, судя по росту и фигуре.
- А Вэя не допрашивали? - спросил Ян.
- Пока нет. - Шиаду прищурился. - Очевидно, Фентон хочет собрать все данные и одним ударом нокаутировать Вэя.
- Теперь мне все стало понятно, - медленно заговорил Ян, как будто размышляя вслух. - С самого начала он говорил мне, что дело совсем неинтересное, ничего у нас не выйдет. И уверял, что это не убийство. Потом стал уверять, что никакого потайного хранилища бумаг нет. А как только я узнал, что в ту ночь дверь в номер старика была открыта, мне было прислано угрожающее письмо. А когда я стал выяснять кое-что насчет Ляна... в меня полетел камень. И затем Вэй стал уговаривать меня отойти от дела. А после того как я спросил Вэя - был ли он в ту ночь в коридоре, мне позвонили по телефону, вызвали на пристань и чуть не убили. Затем, когда выяснилось, что Ляна должны арестовать с минуты на минуту, на него нападает человек, у которого такой же рост, такая же фигура и такая же рубашка, как у Вэя Чжи-ду. И еще я вспомнил... когда мы проверяли с ним, пропускает ли железная дверь звуки, я просунул руку, чтобы схватить его, а он, всегда такой сдержанный, спокойный, вдруг закричал во весь голос. Теперь мне понятно, почему он так испугался. Очевидно, это напомнило ему ту ночь. В общем, получается полная картина. Все ясно - Вэй Чжи-ду несомненно причастен к убийству и похищению трупа.
- Интересно, что он будет говорить на допросе?
- А меня интересует, что скажет Вэй о закрытой изнутри комнате. Как все-таки проникли в неё? Подтвердится ли мое предположение?
Шиаду покачал головой:
- Как жалко, что приходится уезжать... Развязка произойдет без меня.
- Уезжаете из Гонконга?
- Да, далеко и надолго. Ну, прощай. Мне надо зайти еще к одному знакомому в другом корпусе. - Шиаду провел рукой по голове Яна. - От души желаю тебе счастья... чтобы ты стал знаменитым сыщиком. Скорей поправляйся. Вэя, наверное, арестуют в ближайшие дни.
- Спасибо за вашу доброту ко мне, за то, что приходили ко мне, и за книжку... - сказал Ян глухим голосом и опустил глаза. Потом вытер их рукавом рубашки.
На следующее утро, ровно в одиннадцать часов, Яну позвонила госпожа Сюй - наложница хозяина гостиницы - и затараторила:
- Вэй Чжи-ду сегодня рано утром поехал провожать господина Шиаду в аэропорт и больше не вернулся, убежал куда-то, полиция уже была у нас, всех допросили, а хозяин приказывает тебе - ты должен как можно скорей выздороветь и подробно рассказать нам, как ты раскрыл преступника, господин Фентон сказал, что ты первым стал подозревать Вэя Чжи-ду, что у тебя нюх, хозяин просит главного врача, чтобы тебя не держали долго в больнице.
Проговорив все это одним духом, она положила трубку. Ян, пошатываясь, дотащился до кровати, упал на нее и уткнулся в подушку.
5. Письмо от шанхайской девушки
Очевидно, хозяин упросил главного врача - Яна выписали раньше времени. Рана, правда, уже зажила, но повязку еще не сняли, плечо еще побаливало.
Ян направился в гостиницу. На углу переулка, где находилось "Южное спокойствие", к Яну подбежал мальчишка - чистильщик ботинок и жестом показал: иди за мной.
Они вошли в пустой сарай за большим автофургоном. Мальчишка посмотрел по сторонам, приложил три пальца к носу, топнул два раза ногой и зашептал скороговоркой:
- Со вчерашнего дня поджидаем тебя... боялись пропустить. Стой здесь, я сбегаю за начальником.
- А что случилось? - спросил Ян.
Вместо ответа мальчишка приложил к носу три пальца, топнул дважды ногой и убежал. Спустя несколько минут из-за фургона выглянула коротко остриженная голова Лю-малыша. Он подал знак глазами и юркнул в узкий проход между домами. Ян последовал за ним. Они пришли в маленький двор с двумя калитками позади бара. Лю-малыш выглянул в проулок, затем в соседний дворик, где сушились бочки и корзины, и, очевидно, решив, что здесь их не смогут подслушать, рассказал, в чем дело.
Яну угрожала большая опасность. На днях ночью к хозяину гостиницы пришли два пожилых китайца. Лю-малышу удалось выведать у администратора это были сотрудники секретного отдела местной организации гоминдановцев. Они сказали, что ищут зачинщиков стачки докеров, в частности казначея стачечного комитета Чжу и редактора бюллетеня комитета Хуана, которые, по имеющимся сведениям, часто приходили в гостиницу. Кстати, надо допросить и того, к кому они приходили.
Узнав от хозяина, что Ян лежит в английском госпитале, гоминдановцы сказали, что брать его из госпиталя неудобно, англичане могут вмешаться, надо дождаться его возвращения в гостиницу. Гоминдановцы приказали хозяину устроить так, чтобы Яна скорей выписали из госпиталя, а администратору поручили известить их, когда появится Ян.
- Я слышал, как администратор говорил госпоже Сюй, - добавил Лю-малыш, - что на острове Апличау у гоминдановцев есть такое место, там они допрашивают людей, а потом связывают веревками и бросают акулам... как в картине "Кровавая паутина"...
- И ты расставил ребят вокруг гостиницы, чтобы перехватить меня? - Ян улыбнулся. - Твоя сеть тайных агентов отлично работает. Спасибо, господин начальник.
Лю-малыш шмыгнул носом.
- Мои ребята действуют, как в "Шпионе Эм-тринадцать"... Вчера я видел господина Хуана и предупредил его обо всем и передал узелок с твоими вещами. Господин Хуан просил передать, чтобы ты пошел в гостиницу "Мирамар" в Коулуне и спросил в гараже шофера грузовика Куна... - Лю-малыш оглянулся по сторонам. - Только сперва поднеси три пальца к носу, потом топни...
- Не ври, - Ян ткнул мальчика пальцем в лоб. - А насчет остального не врешь?
Лю-малыш мотнул головой.
- Насчет гоминдановцев и господина Хуана не вру.
Он подошел к калитке и, выглянув в проулок, объяснил, как пройти к ближайшей остановке через дворики и по проходам между домами, не выходя на улицы. Ян рассмеялся.
- Ты как-нибудь набросай план всех этих проулков, проходов и двориков очень пригодится тем, кто не может пользоваться улицами.
Шофер Кун в "Мирамаре" был весьма осторожен - заставил Яна несколько раз повторить сведения о себе, затем описать наружность Хуана и только после этой проверки сообщил:
- Гоминдановцы послали провокационный донос губернатору насчет какой-то террористической группы стачечников, и полиция приступила к арестам. Чжу и Хуан спрятались. А на тебя администратор гостиницы уже заявил, что ты обокрал нескольких постояльцев и что у тебя происходили тайные сборища террористов.
- Сейчас пойду в гостиницу и плюну ему в рожу.
Шофер догнал Яна и схватил его за руку:
- Не дури. Тебя сразу же передадут гоминдановцам.
- Тогда я пойду к Чжу и Хуану.
- Им сейчас не до тебя. Посиди пока в гараже, а там решим, что делать.
С наступлением темноты Кун уехал на грузовике и, вернувшись поздно вечером, сказал:
- Я говорил товарищу Чжу о тебе. Он дал рекомендательное письмо, поедешь в Кантон и передашь старому учителю товарища Чжу. Письмо не запечатано, в случае надобности покажешь, кому надо.
- А как я проберусь туда?
- Держаться на воде умеешь?
- Я родился на воде.
- Так чего же спрашиваешь?
Ян вздохнул и провел рукой по торчащим волосам.
- Так и не узнаю конца истории с убийством... Как будто читал книгу, дочитал до самого интересного места и вдруг - дальше нет страниц, кто-то оторвал.
- Ничего, вместо конца книги у тебя будет другое... Пойдем к моим знакомым, они помогут тебе.
На рассвете они пошли в поселок за китайским городком, на берегу Коулунского залива. Кун зашел в один из шалашей, покрытых связками водорослей и сетями, и спустя некоторое время вышел оттуда вместе с маленьким бойким старичком в накидке из пальмовых листьев.
Ян отвесил почтительный поклон старичку. Тот вынул изо рта длинную трубку и прошамкал:
- Я знал твоего отца, я тоже из Кантона. Мы часто плавали на Хайнань и еще дальше.
Кун пошептался с ним, потом сказал Яну:
- Если все пройдет хорошо, пришлешь мне письмо, только не ставь своей подписи.
Он пожал Яну руку, поклонился старичку и быстро удалился. Старичок провел Яна к старой джонке, стоявшей у маленькой плоской скалы.
- Иди под навес и не вылезай, пока не разрешу, - сказал старичок, поднимая соломенный полог.
Под камышовым навесом было совсем темно, пахло не рыбой, как ожидал Ян, а сандаловым деревом и лекарствами. Вскоре шаланда мерно закачалась.
Старичок, отодвинув полог, заглянул под навес. Ян попросил у него разрешения выйти на палубу. Рыбаки поднимали залатанный парус. Обогнув Гонконгский остров справа, джонка пошла в юго-западном направлении.
Слева на горизонте показался густой черный дым. Он быстро приближался, как грозовая туча.
- Миноносец с Тайваня, - объяснял старичок, - иногда шныряют здесь.
- Остановят нас? - испуганно спросил Ян.
С кормы что-то крикнули. Старичок засеменил туда и, вернувшись обратно под навес, показал трубкой в сторону берега вдали. Из-за крохотного островка показалось небольшое серо-зеленое судно.
- Это дозорный катер, - сказал старичок. - Сейчас вызовет самолет, и начнется охота орла за черепахой.
Миноносец окутал себя дымом и скрылся. Дозорный катер тоже исчез. Спустя некоторое время показались три шаланды. Они шли к берегу.
Старичок толкнул локтем Яна:
- Плыви в их сторону. Скажешь, что тебе надо в Кантон, бабушка заболела. И непременно пришли письмо Куну, чтобы мы знали, что с тобой. А если тебе отрубят башку, явись во сне к своим друзьям.
Ян привязал узелок к шее, снял очки, поклонился старичку, потом сделал глубокий вдох и прыгнул в воду. Ближайшая шаланда замедлила ход. Ян подплыл к ней.
- Мне надо скорей в Кантон, - сказал он, когда его вытащили из воды, бабушка заболела.
Гребец в дырявой соломенной шляпе сочувственно поцокал языком:
- За этот месяц третьего молодца подбираем. У всех бабушки больны.
Шаланды вошли в небольшую бухту, вход в нее загораживали торчащие из воды острые скалы. На берегу раскинулся рабочий поселок - бамбуковые хижинки, между ними шесты с неводами. Очевидно, только что прошел тайфун на берегу лежали вырванные с корнями кокосовые пальмы и перевернувшиеся джонки с поломанными мачтами.
Председатель правления рыболовецкого кооператива, пожилой рыбак со свисающими тонкими усами, прочитал рекомендательное письмо Чжу и, внимательно оглядев Яна, сказал:
- Сейчас поедут наши женщины. Отправляйся с ними.
Три арбы с высокими бортами были нагружены устрицами и тюками морской капусты. Ян разлегся на циновке поверх груза. Он почувствовал себя как в люльке и от усталости вскоре заснул. Его разбудили, когда арбы уже въехали в город и стали протискиваться сквозь толпу в узких переулочках - таких же, как в китайских кварталах Гонконга. Уже было темно.
Наконец выехали на набережную. При виде многоэтажных зданий и ярко освещенных магазинов, Ян спросонья подумал, что он попал обратно в Гонконг едет по Конноут-род. У него даже екнуло сердце.
Но он сразу же успокоился. На перекрестке вместо бородатого индуса-полицейского стоял на возвышении китаец в белой рубашке навыпуск, в коротких штанах и размахивал руками, как дирижер. На велосипедах пронеслась стайка девушек-китаянок в беретах, в офицерских кителях с серебряными погонами. Этого в Гонконге не увидишь.
Ян простился с женами рыбаков и пошел по набережной. Зашел в первый же магазин - здесь торговали спортивными принадлежностями. Приказчики подсчитывали на крохотных счетах выручку, сверяя с чеками, - готовились к закрытию магазина. На задней стенке висело большое объявление о том, что завтра в политической школе для торговцев и промышленников будет прочитана лекция "Социалистическая индустриализация страны". Ян с удивлением смотрел на объявления, приказчики недоуменно взирали на него.
Мальчик с красным галстуком и с нагрудным эмалированным значком - на нем было обозначено, в какой школе он учится, - объяснил Яну, как проехать на автобусе в восточный пригород - Дуньшань, где жил учитель Чжу - товарищ Тан Ли-цзин.
На пологих склонах холма среди деревьев стояли особняки, похожие на коттеджи англичан в Гонконге - выше Ботанического сада и Куинз-род. Одноэтажный особняк, в котором жил Тан Ли-цзин, находился почти на вершине холма и был окружен низенькой чугунной оградой, увитой плющом.
Коротко остриженный седой человек в темных очках, пробежав глазами письмо, посмотрел поверх очков на Яна.
- У твоего деда были такие же глаза и рот. Я бы тебя принял без рекомендательного письма.
Жена и сын Тан Ли-цзина уехали к родственникам в деревню. Комната с большими, почти до пола, окнами выходила в садик, где росли изогнутые сосны. Ян оглядел с почтением книжные полки, закрывающие стены до потолка. Большой письменный стол был завален папками, тетрадками и пожелтевшими газетными вырезками.
- Вы пишете книги? - тихо спросил Ян. В его голосе звучало благоговение.
- Я долго работал в газете, - ответил Тан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26