– Я сейчас вернусь. Ш-ш-ш...
Он не мог позволить этой тоненькой девушке из Женских вспомогательных сил встретиться один на один с монстром.
А монстр уже остановился и в некотором удивлении смотрел на Рут, вероятно, прикидывая, каким оружием может располагать эта маленькая женщина, чтобы остановить его?
Вся эта сцена была ярко освещена бело-голубым светом многочисленных зажигалок, разбросанных вокруг.
Ядовитый дым щекотал ноздри Сэма. Сзади он слышал чихание девочки.
Монстр поднял топор, намереваясь снести голову Рут.
Сэм, опустив голову, мчался вперед, надеясь успеть, покрыв пятьдесят ярдов, врезать монстру плечом в бок и тем самым покачнуть его. Если же удастся сбить его с ног...
Но ему удалось сделать лишь несколько шагов.
Земля взметнулась ввысь темной колонной прямо перед Сэмом.
Он не только остановился, его отбросило назад с невероятной силой, которая ударила его в грудь, будто мощный грузовик.
Он падал, взрывная волна давила ему на ребра, но он уже знал, что произошло. Бомба упала прямо перед ним, подняв в воздух дерн и обломки могильных плит.
Дыхание еще не полностью вернулось к нему, но он уже стоял на ногах.
Впереди дымилась воронка.
– Рут... Рут...
Кричать было почему-то больно.
Но он все равно кричал:
– Рут!..
Воронка вполне могла вместить в себя средних размеров семейный автомобиль. Ее окружал валик упавшей сверху земли. Из глубины воронки шел дым.
– Рут? - Двигаясь точно пьяный, Сэм обошел яму по периметру, не отрывая глаз от дымящегося кратера. – Рут?
Он оглядел кладбище. Большинство могильных плит лежало на земле.
А с темного неба продолжали падать стебли травы, унесенной вверх взрывом. Теперь трава плавно опускалась вниз.
Зеленый снег. Он снял стебелек со своей груди и удивленно поглядел на него.
И тогда он заметил еще нечто – похожее на кусочек фольги, прилипший к его рубашке.
Он тронул фольгу пальцем.
Острая боль пронзила все тело и замерла где-то в мозгу.
Он снова дотронулся до серебристого кусочка.
Снова та же боль.
Понимание медленно добиралось до мозга.
Этот серебристый кусочек металла был осколком, шрапнелью, которая вонзилась ему в грудь после того, как бомба взорвалась.
Он поглядел на пальцы. Кровь.
На земле валялся какой-то предмет размером со «Сникерс». Головка змеи, срезанная осколком с головы монстра. Из пасти безжизненно свисал раздвоенный язык.
Сэм отбросил ее.
– Рут?
Голос звучал глухо, он слышал его как сквозь вату. Взрыв повредил ему слух.
– Рут?
Несколько шагов вперед – и Сэм увидел изогнутый торс и члены, мертво свисающие с кладбищенской решетки. На копьях, как будто специально уложенное, висело поперек ограды тело напавшего на него монстра.
На дороге валялся, отброшенный туда взрывом, боевой топор. Наконечники копий ограды прошли сквозь живот монстра. Острые концы, окрашенные кровью, торчали из одежды убийцы.
Хотя Сэм видел, что грудь монстра вздымается и опадает слабыми вздохами, но сознания уже не было.
Монстр умирал.
– Рут!
Сэм повернулся и пошел обратно к воронке. Он увидел множество людей, возникших из темноты. Каски полицейских, бойцы Гражданской обороны, медики из «Скорой». Один из них осторожно прижимал к груди девочку.
Даже с большого расстояния Сэм видел, что она невредима.
Сейчас на этой девочке было сосредоточено всеобщее внимание. Сэм не слышал слов, но он их прекрасно мог вообразить. Девочке обещали всю любовь и всю заботу, на которую способны люди. Теперь она принадлежала им, она была частью их мира.
А Сэм уже не чувствовал себя частицей их мира.
Их жизнь, их битвы, их трагедии будут продолжаться, но он не станет вносить в них свою лепту. И не станет влиять на них. Он был как футбольный игрок, которого заставили уйти с поля, не доиграв игру.
Остальная команда будет продолжать комбинацию, но уже без него.
Он снова подошел к краю воронки. И опустился на колени.
Из раны в груди толчками шла кровь, но он ее уже не ощущал.
И звон в ушах тоже стихал.
Мир становился каким-то зыбким. Реальность теряла четкость очертаний.
И снова его взгляд упал на бровку воронки, состоявшую из земли и обломков камней.
Из обломков он извлек кепи.
Эмблема была ему незнакома, но он знал, что она означает.
– О, Рут, – шепнул он. – О, Рут... Мне так жаль... Из-за меня ты опоздала на свой поезд.
Его тело содрогнулось.
– Прости меня. Рут...
А затем, еще когда его кровь капала на изодранное кепи, мир, казалось, бешено рванулся у него из-под ног.
И оказалось, что он уже не здесь.
Он стремительно падал.
В какое-то другое место. И в другое время.
Глава 32
1
Прошло лишь полчаса, если считать от последнего прыжка во времени, когда Сэм и Николь вошли в помещение музея в Гостевом центре. Как они и предполагали, трупы уже исчезли.
– Вышли из игры, – без всякого выражения сказала Николь, кивком указав на то место, где еще недавно лежали тела.
– А все остальное осталось как было, – пробормотал Сэм.
Он провел рукой по груди. Всего несколько минут назад, как ему казалось, он стоял на коленях возле бомбовой воронки, с осколком шрапнели, торчавшим между ребер. Кровь струей стекала по его лимонной рубашке. И вот он здесь – безупречно чистенький и новенький, как монетка, только что вышедшая из монетного двора. Рубашка будто сейчас из-под утюга. И легковушки с автобусом стоят на тех же местах, где стояли перед самым первым прыжком. В баках горючее, причем в том количестве – до последнего литра, – в каком оно было тогда.
А может, их вовсе и не транспортируют сквозь время, а просто восстанавливают заново при каждом новом прыжке – превосходные копии с великолепного оригинала?
– Во всяком случае, место для новых освободилось, – сказала Николь, открывая дверь, чтобы Ли и остальные мужчины смогли внести сюда тех, кто погиб во время последнего временного прыжка. Сэм попытался припомнить лица умерших, их удивленное выражение, широко открытые глаза, все, что появилось мгновенно в тот момент, когда ветви деревьев ворвались в их грудные клетки и головы, подобно рогам обезумевших северных оленей. Как раз в эту минуту Джад еще пытается с пилой в руке освободить трупы погибших туристов.
Вполне возможно, что вся эта возня с перетаскиванием трупов во временный морг бессмысленна, но им всем кажется, что они делают правильное дело. Разумеется, трупы все равно исчезли бы при очередном прыжке. Но люди привыкли хоронить своих покойников, соблюдая определенный ритуал, насчитывающий чуть ли не тысячи лет. В данном случае этот ритуал был далек от кремации и погребения и скорее напоминал обычаи древних эскимосов, которые выносили своих умерших на лед, где их поедали белые медведи.
Куда исчезали тела при каждом новом прыжке, Сэм не знал. Вполне возможно, что их отправляли в туманное далекое будущее, где похожие на зародышей потомки Человечества производили вскрытие. Он представил себе тела, лежащие на прозекторских столах, сердца, легкие, мозги, тщательно взвешенные и помещенные в банки с формальдегидом, готовые к отправке на музейные полки.
Эти ментальные картинки анатомического театра и ученых Будущего, изучающих тела, были невероятно точны и отчетливы, хотя Сэм и понимал, что все это результат его воображения. Да, именно отсутствие точных фактов о том, почему они несутся сквозь время, заставляет его воображение работать в таком направлении. Сэм просто сгорал от желания получить ответ. Любой ответ.
Каков бы он ни был, он будет лучше блуждания в черной бездне незнания.
– Вот они и пришли, – сказала Николь. Она взяла на себя заботы о похоронах; ее курсы по подготовке «сопровождающих» дали ей определенное понимание того, как следует поступать в чрезвычайных ситуациях.
Ли Бартон и еще двое мужчин втащили на двери, снятой с туалета и превращенной в носилки, еще один труп.
Сэм помог им пронести дверь с лежавшим на ней телом те последние несколько футов, где надо было осторожно маневрировать между экспонатами и застекленными шкафами. Сэм старался не смотреть на лицо трупа, но все же в его памяти остались сухие ветви, торчавшие изо лба мертвеца, что придавало ему странный вид оленя-самца.
На двери-носилках была табличка со словом «занято». Абсурдная деталь, которая не имела прямого отношения к происходящему. Однако внимание Сэма цеплялось за эту деталь, которая как бы хранила в себе воспоминание о цивилизованных нормативах. Да и вообще приятнее было смотреть на нее, нежели на гротескно изувеченное лицо человека, чей мозг «слился» с ветвями дерева.
Как раз в этот момент в дверях музея возник Джад.
– Сэм, – сказал он, немного задыхаясь. – Ролли появился. И я думаю, тебе следует принять участие в разговоре с ним.
2
Глаза Ролли сверкали под копной рыжих нечесаных волос. Глаза были такие, как всегда, – дикие, маниакальные и страстные.
Если не безумные, подумал Сэм, когда они пересекали автомобильную стоянку, на самом краю которой и стоял Ролли в своем оранжевом комбинезоне и веллингтоновских сапогах.
По-видимому, он все еще разговаривал сам с собой, причем яростно жестикулировал, время от времени хватался за голову, как будто только что получил очень скверные известия.
На верхней ступеньке лестницы амфитеатра возник Карсвелл, одетый все в тот же великолепный белоснежный полотняный костюм.
– Без Панча ни одна ярмарка не обходится, – сказал Карсвелл, когда Сэм и Джад подошли ближе. – Итак, мистер Ролли, – закончил он с сухим смешком, – что вы можете сказать нам на этот раз?
Ролли же, пока тот говорил, с явной тревогой грыз ноготь большого и весьма грязного пальца.
– Плохо. Все идет очень плохо. Исключительно плохо... Я ничего подобного еще никогда не видывал. Из своих дремучих лесов вышли Синебородые. Вернее сказать, из чащоб своих душ. Они ужасно опасны. Для всех опасны...
– Что он там бормочет, черт бы его побрал! – рявкнул Карсвелл. Он бросил яростный взгляд на Джада. – У вас есть хоть слабенькое представление о том, что все это значит?
Сэм замер. Вот и подошло время вмешаться.
– Я думаю, что смогу кое-что объяснить. Мистер Ролли, эти Синебородые, о которых вы сказали, что они должны появиться... Они люди вроде нас? Они тоже движутся во времени?
Глаза Ролли бегали из стороны в сторону, но он резко кивнул:
– Да. Да. Только они находятся вне Природы.
– Какого дьявола...
– Ш-ш-ш, Карсвелл, – прошипел Сэм, а затем очень мягко спросил Ролли: – Это плохие люди?
– Очень плохие.
– Они изгои? Разбойники?
– Да. Они крайне осторожно вылезают из своих убе... убе... убе...
– Не валяй дурака! – снова рявкнул Карсвелл.
– Не мешайте ему говорить...
– Они начинают вылезать из своих убежищ. – Ролли с заметным физическим усилием заставил себя говорить связно. – Они прячутся вне нормального потока времени. Но нередко... нередко они все же входят в зону времени, чтобы совершать набеги. Когда-то они делали это редко, но теперь нападают когда захотят, по собственному желанию. Это пираты. Пираты Времени. Время – их океан. Они плавают в этом океане по собственному желанию. И нападают. Они крадут и убивают.
– Послушайте, – обратился Карсвелл к Сэму, – переведите на нормальный.
Сэм раздраженно ответил:
– Вы что же, не понимаете, о чем он говорит?
– Чушь какую-то.
– Карсвелл, попробуйте хоть как-то задействовать свою голову. Он говорит о том, что бывало и раньше. За множество прошедших веков немало людей было увлечено потоком времени. Подобно нам, они были унесены в прошлое. Но некоторые из них научились пользоваться механизмом, который вызывает подобные явления. Больше того, они стали использовать его для своих целей.
– В данном случае преступных.
– Верно. Они действуют как пираты. Только вместо того, чтобы плавать по океану, они плавают сквозь время.
Карсвелл задумался.
– Значит, мы можем встретиться с отщепенцами из семнадцатого века, грабящими почтовую контору в двадцатом?
– Да, именно так.
– Интересно получается.
Сэм продолжал:
– Больше того, я собственными глазами видел, как это происходит.
И он кратко поведал им о том, что случилось во время ночного воздушного налета в 1944 году. И о том, что был свидетелем грабежа, и о том, как спас маленькую девочку.
Глаза Ролли сузились, когда он слушал описание воина с топором, который пытался отрубить голову Сэму. Сэм постарался точно описать все мрачные детали, включая голубую татуировку и змей, выросших на лице бандита и превративших его лицо в подобие Медузы Горгоны.
– Это один из Синебородых! – воскликнул Ролли.
– И откуда же взялся этот монстр?
– Он не монстр. Во всяком случае, телом. Но его душа... – Ролли даже передернуло.
– Он человек, такой же, как мы?
– Конечно. Возможно, он спал прямо на земле, когда его вышвырнуло во время. А когда пришел в себя, то оказался на том же месте, где уже были змеи. – Ролли посмотрел на присутствующих. – Вы же видели, что происходит, когда человек оказывается в том же месте, где уже есть дерево или птица?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Он не мог позволить этой тоненькой девушке из Женских вспомогательных сил встретиться один на один с монстром.
А монстр уже остановился и в некотором удивлении смотрел на Рут, вероятно, прикидывая, каким оружием может располагать эта маленькая женщина, чтобы остановить его?
Вся эта сцена была ярко освещена бело-голубым светом многочисленных зажигалок, разбросанных вокруг.
Ядовитый дым щекотал ноздри Сэма. Сзади он слышал чихание девочки.
Монстр поднял топор, намереваясь снести голову Рут.
Сэм, опустив голову, мчался вперед, надеясь успеть, покрыв пятьдесят ярдов, врезать монстру плечом в бок и тем самым покачнуть его. Если же удастся сбить его с ног...
Но ему удалось сделать лишь несколько шагов.
Земля взметнулась ввысь темной колонной прямо перед Сэмом.
Он не только остановился, его отбросило назад с невероятной силой, которая ударила его в грудь, будто мощный грузовик.
Он падал, взрывная волна давила ему на ребра, но он уже знал, что произошло. Бомба упала прямо перед ним, подняв в воздух дерн и обломки могильных плит.
Дыхание еще не полностью вернулось к нему, но он уже стоял на ногах.
Впереди дымилась воронка.
– Рут... Рут...
Кричать было почему-то больно.
Но он все равно кричал:
– Рут!..
Воронка вполне могла вместить в себя средних размеров семейный автомобиль. Ее окружал валик упавшей сверху земли. Из глубины воронки шел дым.
– Рут? - Двигаясь точно пьяный, Сэм обошел яму по периметру, не отрывая глаз от дымящегося кратера. – Рут?
Он оглядел кладбище. Большинство могильных плит лежало на земле.
А с темного неба продолжали падать стебли травы, унесенной вверх взрывом. Теперь трава плавно опускалась вниз.
Зеленый снег. Он снял стебелек со своей груди и удивленно поглядел на него.
И тогда он заметил еще нечто – похожее на кусочек фольги, прилипший к его рубашке.
Он тронул фольгу пальцем.
Острая боль пронзила все тело и замерла где-то в мозгу.
Он снова дотронулся до серебристого кусочка.
Снова та же боль.
Понимание медленно добиралось до мозга.
Этот серебристый кусочек металла был осколком, шрапнелью, которая вонзилась ему в грудь после того, как бомба взорвалась.
Он поглядел на пальцы. Кровь.
На земле валялся какой-то предмет размером со «Сникерс». Головка змеи, срезанная осколком с головы монстра. Из пасти безжизненно свисал раздвоенный язык.
Сэм отбросил ее.
– Рут?
Голос звучал глухо, он слышал его как сквозь вату. Взрыв повредил ему слух.
– Рут?
Несколько шагов вперед – и Сэм увидел изогнутый торс и члены, мертво свисающие с кладбищенской решетки. На копьях, как будто специально уложенное, висело поперек ограды тело напавшего на него монстра.
На дороге валялся, отброшенный туда взрывом, боевой топор. Наконечники копий ограды прошли сквозь живот монстра. Острые концы, окрашенные кровью, торчали из одежды убийцы.
Хотя Сэм видел, что грудь монстра вздымается и опадает слабыми вздохами, но сознания уже не было.
Монстр умирал.
– Рут!
Сэм повернулся и пошел обратно к воронке. Он увидел множество людей, возникших из темноты. Каски полицейских, бойцы Гражданской обороны, медики из «Скорой». Один из них осторожно прижимал к груди девочку.
Даже с большого расстояния Сэм видел, что она невредима.
Сейчас на этой девочке было сосредоточено всеобщее внимание. Сэм не слышал слов, но он их прекрасно мог вообразить. Девочке обещали всю любовь и всю заботу, на которую способны люди. Теперь она принадлежала им, она была частью их мира.
А Сэм уже не чувствовал себя частицей их мира.
Их жизнь, их битвы, их трагедии будут продолжаться, но он не станет вносить в них свою лепту. И не станет влиять на них. Он был как футбольный игрок, которого заставили уйти с поля, не доиграв игру.
Остальная команда будет продолжать комбинацию, но уже без него.
Он снова подошел к краю воронки. И опустился на колени.
Из раны в груди толчками шла кровь, но он ее уже не ощущал.
И звон в ушах тоже стихал.
Мир становился каким-то зыбким. Реальность теряла четкость очертаний.
И снова его взгляд упал на бровку воронки, состоявшую из земли и обломков камней.
Из обломков он извлек кепи.
Эмблема была ему незнакома, но он знал, что она означает.
– О, Рут, – шепнул он. – О, Рут... Мне так жаль... Из-за меня ты опоздала на свой поезд.
Его тело содрогнулось.
– Прости меня. Рут...
А затем, еще когда его кровь капала на изодранное кепи, мир, казалось, бешено рванулся у него из-под ног.
И оказалось, что он уже не здесь.
Он стремительно падал.
В какое-то другое место. И в другое время.
Глава 32
1
Прошло лишь полчаса, если считать от последнего прыжка во времени, когда Сэм и Николь вошли в помещение музея в Гостевом центре. Как они и предполагали, трупы уже исчезли.
– Вышли из игры, – без всякого выражения сказала Николь, кивком указав на то место, где еще недавно лежали тела.
– А все остальное осталось как было, – пробормотал Сэм.
Он провел рукой по груди. Всего несколько минут назад, как ему казалось, он стоял на коленях возле бомбовой воронки, с осколком шрапнели, торчавшим между ребер. Кровь струей стекала по его лимонной рубашке. И вот он здесь – безупречно чистенький и новенький, как монетка, только что вышедшая из монетного двора. Рубашка будто сейчас из-под утюга. И легковушки с автобусом стоят на тех же местах, где стояли перед самым первым прыжком. В баках горючее, причем в том количестве – до последнего литра, – в каком оно было тогда.
А может, их вовсе и не транспортируют сквозь время, а просто восстанавливают заново при каждом новом прыжке – превосходные копии с великолепного оригинала?
– Во всяком случае, место для новых освободилось, – сказала Николь, открывая дверь, чтобы Ли и остальные мужчины смогли внести сюда тех, кто погиб во время последнего временного прыжка. Сэм попытался припомнить лица умерших, их удивленное выражение, широко открытые глаза, все, что появилось мгновенно в тот момент, когда ветви деревьев ворвались в их грудные клетки и головы, подобно рогам обезумевших северных оленей. Как раз в эту минуту Джад еще пытается с пилой в руке освободить трупы погибших туристов.
Вполне возможно, что вся эта возня с перетаскиванием трупов во временный морг бессмысленна, но им всем кажется, что они делают правильное дело. Разумеется, трупы все равно исчезли бы при очередном прыжке. Но люди привыкли хоронить своих покойников, соблюдая определенный ритуал, насчитывающий чуть ли не тысячи лет. В данном случае этот ритуал был далек от кремации и погребения и скорее напоминал обычаи древних эскимосов, которые выносили своих умерших на лед, где их поедали белые медведи.
Куда исчезали тела при каждом новом прыжке, Сэм не знал. Вполне возможно, что их отправляли в туманное далекое будущее, где похожие на зародышей потомки Человечества производили вскрытие. Он представил себе тела, лежащие на прозекторских столах, сердца, легкие, мозги, тщательно взвешенные и помещенные в банки с формальдегидом, готовые к отправке на музейные полки.
Эти ментальные картинки анатомического театра и ученых Будущего, изучающих тела, были невероятно точны и отчетливы, хотя Сэм и понимал, что все это результат его воображения. Да, именно отсутствие точных фактов о том, почему они несутся сквозь время, заставляет его воображение работать в таком направлении. Сэм просто сгорал от желания получить ответ. Любой ответ.
Каков бы он ни был, он будет лучше блуждания в черной бездне незнания.
– Вот они и пришли, – сказала Николь. Она взяла на себя заботы о похоронах; ее курсы по подготовке «сопровождающих» дали ей определенное понимание того, как следует поступать в чрезвычайных ситуациях.
Ли Бартон и еще двое мужчин втащили на двери, снятой с туалета и превращенной в носилки, еще один труп.
Сэм помог им пронести дверь с лежавшим на ней телом те последние несколько футов, где надо было осторожно маневрировать между экспонатами и застекленными шкафами. Сэм старался не смотреть на лицо трупа, но все же в его памяти остались сухие ветви, торчавшие изо лба мертвеца, что придавало ему странный вид оленя-самца.
На двери-носилках была табличка со словом «занято». Абсурдная деталь, которая не имела прямого отношения к происходящему. Однако внимание Сэма цеплялось за эту деталь, которая как бы хранила в себе воспоминание о цивилизованных нормативах. Да и вообще приятнее было смотреть на нее, нежели на гротескно изувеченное лицо человека, чей мозг «слился» с ветвями дерева.
Как раз в этот момент в дверях музея возник Джад.
– Сэм, – сказал он, немного задыхаясь. – Ролли появился. И я думаю, тебе следует принять участие в разговоре с ним.
2
Глаза Ролли сверкали под копной рыжих нечесаных волос. Глаза были такие, как всегда, – дикие, маниакальные и страстные.
Если не безумные, подумал Сэм, когда они пересекали автомобильную стоянку, на самом краю которой и стоял Ролли в своем оранжевом комбинезоне и веллингтоновских сапогах.
По-видимому, он все еще разговаривал сам с собой, причем яростно жестикулировал, время от времени хватался за голову, как будто только что получил очень скверные известия.
На верхней ступеньке лестницы амфитеатра возник Карсвелл, одетый все в тот же великолепный белоснежный полотняный костюм.
– Без Панча ни одна ярмарка не обходится, – сказал Карсвелл, когда Сэм и Джад подошли ближе. – Итак, мистер Ролли, – закончил он с сухим смешком, – что вы можете сказать нам на этот раз?
Ролли же, пока тот говорил, с явной тревогой грыз ноготь большого и весьма грязного пальца.
– Плохо. Все идет очень плохо. Исключительно плохо... Я ничего подобного еще никогда не видывал. Из своих дремучих лесов вышли Синебородые. Вернее сказать, из чащоб своих душ. Они ужасно опасны. Для всех опасны...
– Что он там бормочет, черт бы его побрал! – рявкнул Карсвелл. Он бросил яростный взгляд на Джада. – У вас есть хоть слабенькое представление о том, что все это значит?
Сэм замер. Вот и подошло время вмешаться.
– Я думаю, что смогу кое-что объяснить. Мистер Ролли, эти Синебородые, о которых вы сказали, что они должны появиться... Они люди вроде нас? Они тоже движутся во времени?
Глаза Ролли бегали из стороны в сторону, но он резко кивнул:
– Да. Да. Только они находятся вне Природы.
– Какого дьявола...
– Ш-ш-ш, Карсвелл, – прошипел Сэм, а затем очень мягко спросил Ролли: – Это плохие люди?
– Очень плохие.
– Они изгои? Разбойники?
– Да. Они крайне осторожно вылезают из своих убе... убе... убе...
– Не валяй дурака! – снова рявкнул Карсвелл.
– Не мешайте ему говорить...
– Они начинают вылезать из своих убежищ. – Ролли с заметным физическим усилием заставил себя говорить связно. – Они прячутся вне нормального потока времени. Но нередко... нередко они все же входят в зону времени, чтобы совершать набеги. Когда-то они делали это редко, но теперь нападают когда захотят, по собственному желанию. Это пираты. Пираты Времени. Время – их океан. Они плавают в этом океане по собственному желанию. И нападают. Они крадут и убивают.
– Послушайте, – обратился Карсвелл к Сэму, – переведите на нормальный.
Сэм раздраженно ответил:
– Вы что же, не понимаете, о чем он говорит?
– Чушь какую-то.
– Карсвелл, попробуйте хоть как-то задействовать свою голову. Он говорит о том, что бывало и раньше. За множество прошедших веков немало людей было увлечено потоком времени. Подобно нам, они были унесены в прошлое. Но некоторые из них научились пользоваться механизмом, который вызывает подобные явления. Больше того, они стали использовать его для своих целей.
– В данном случае преступных.
– Верно. Они действуют как пираты. Только вместо того, чтобы плавать по океану, они плавают сквозь время.
Карсвелл задумался.
– Значит, мы можем встретиться с отщепенцами из семнадцатого века, грабящими почтовую контору в двадцатом?
– Да, именно так.
– Интересно получается.
Сэм продолжал:
– Больше того, я собственными глазами видел, как это происходит.
И он кратко поведал им о том, что случилось во время ночного воздушного налета в 1944 году. И о том, что был свидетелем грабежа, и о том, как спас маленькую девочку.
Глаза Ролли сузились, когда он слушал описание воина с топором, который пытался отрубить голову Сэму. Сэм постарался точно описать все мрачные детали, включая голубую татуировку и змей, выросших на лице бандита и превративших его лицо в подобие Медузы Горгоны.
– Это один из Синебородых! – воскликнул Ролли.
– И откуда же взялся этот монстр?
– Он не монстр. Во всяком случае, телом. Но его душа... – Ролли даже передернуло.
– Он человек, такой же, как мы?
– Конечно. Возможно, он спал прямо на земле, когда его вышвырнуло во время. А когда пришел в себя, то оказался на том же месте, где уже были змеи. – Ролли посмотрел на присутствующих. – Вы же видели, что происходит, когда человек оказывается в том же месте, где уже есть дерево или птица?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74