Хозяин двести двадцать первой убедился, что в лифте присутствует лишь одна персона – та самая, что хочет отстегнуть ему порядочную сумму. Верней, ей поручено вручить ему выигрыш, а так-то сразу видно – на наглой физиономии прямо написано, что она с удовольствием заберет себе деньги и сама где надо за них распишется, стоит только ему, счастливчику, совершить какой-нибудь мелкий промах, например – не пустить курьера на порог. С таким-то выигрышем в сумке.
И он, конечно, впустил. Но практически, вот именно – лишь на порог. Лифт здесь открывался не в залу, и прихожей это было не назвать, скорее – тамбуром, где находились две внушительные двери: одна, очевидно, в квартиру, другая на лестницу, и это вполне устраивало Кэт: попробуй-ка выдумать приемлемый повод для того, чтобы тебя пропустили через квартиру!
Хозяин – мужчина крупный, но невысокий, в майке и в желтых тренировочных – сделал неуверенный приглашающий жест в направлении стоявшей у стены тумбочки. Кэт поглядела в свою записную книжку, потом подняла строгий взгляд на хозяина:
– Назовите, пожалуйста, ваши имя и фамилию, а также номер вашего телефона. Телефон записан на вас?
Мужчина торопливо кивнул: он уже забыл о своих подозрениях, волнуясь, не произошла ли какая-нибудь ошибка, что, очевидно, и собиралась проверить эксперт.
– Бардовцев Игорь Всеволодович, – раздельно представился он и назвал номер. Кэт, сдвинув брови, глядела в книжку, якобы сверяя информацию. Щелкнула парой клавиш и сухо произнесла:
– Все правильно. – Тут она изобразила наифальшивейшую служебную улыбку: – Поздравляем вас с выигрышем. Заполните, пожалуйста, бланк и получите деньги. – С этими словами она выложила на тумбочку бланк заказов продукции HARWOOD – не той стороной, где были адреса и реквизиты, а обратной, которую следовало заполнять заказчику.
Игорь Всеволодович немножко засуетился, захлопал себя по груди, хотя у майки нагрудных карманов не имелось. Кэт, устало закатив глаза, отцепила от книжки ручку:
– Прошу! Здесь, пожалуйста, имя, фамилию, отчество. Так. Домашний адрес. Так, да. Номер вашего телефона...
Он написал и поднял недоумевающий взгляд, тыча в какую-то графу.
– Что? – склонилась Кэт. – А!.. Модель изделия? Ну... каким телефоном пользуетесь? Ну, модель вашего аппарата? Неужели не ясно?
Игорь Всеволодович наморщил лоб:
– У меня их три... Три разных!..
– Пишите все! Что, не умещаются? Ладно, оставьте две, – смилостивилась Кэт и вновь склонилась: – Так, теперь вот тут, пожалуйста, сумму прописью: пять-сот руб-лей. Угм, так, очень хорошо. Теперь распишитесь здесь. Прекрасно! – Она выдернула листок и формально пробежала глазами: – Все правильно. – И поскорее спрятала его в сумочку, надеясь, что «клиент» не заметил обратной стороны – впрочем, тот уже беспокойно искал взглядом причитающиеся деньги.
– Получите, пожалуйста. Московская Телефонная Сеть поздравляет вас с выигрышем! – С лучезарнейшей приклеенной улыбкой Кэт вручила счастливчику пятьсот рублей. Тот глядел на деньги в своих руках со смесью искреннего облегчения (никакой ошибки!) и недоумевающего восторга (так не бывает!). То, что у него и без того небось имелись немалые деньги, не имело значения перед халявным, отнюдь не символическим выигрышем.
Тем временем в устремленном на нее взгляде Бардовцева читалось мучительное колебание: вроде как полагается такую гостью попотчевать, хоть чайком, так ведь не на пороге же угощать, придется приглашать в квартиру...
– Простите, мне пора! – положила Кэт конец его внутренней борьбе.
– Погодите!
Она удивленно вскинула глаза на хозяина – неужели сподвигся-таки на жест благодарности?
– Сейчас я вам лифт вызову!
Лифт тем временем уже уехал, но в данную минуту это было Кэт на руку.
– Не стоит, я пешочком. Надо поддерживать форму, – сказала она и, уже направляясь к двери, надменно уронила через плечо: – Что и вам советую!
Кэт не собиралась с ним любезно раскланиваться: за право прохода через его «тамбур» она заплатила пятьсот рублей! Ей бы так зарабатывать!
«Даже спасибо не сказал, скряга», – подумала она, когда дверь позади захлопнулась. Она оказалась в холле – более чем просторном, где имелось еще три квартирных двери, а кроме того – еще один, общий лифт. Однако Кэт, памятуя о предупреждениях Максима Андреевича, решила спуститься по лестнице. Уже выйдя на лестничную площадку, она услышала, что двери лифта на покинутом этаже открываются.
Это, разумеется, мог быть кто-то из жильцов. Или преследователям, кто бы они ни были, стало известно, что она отправилась на шестой этаж?..
Кэт замерла, прислушиваясь. Судя по звуку шагов, приехавшие, которых было как минимум двое, вышли из лифта, остановились у какой-то из квартир. Затем из холла донесся голос:
– Откройте, аварийная бригада! Поступил сигнал, что соседей под вами заливает. Вот мы и проверим, все ли у вас в порядке! Если вы не откроете, то у нас есть право применить аварийный допуск!
«Все этажи они, что ли, обскакали со своим аварийным допуском? Те еще ремонтнички... Шли бы вы с этим допуском... в гинекологию», – думала Кэт, устремляясь вниз по лестнице; двигалась она практически бесшумно, благодаря легким кроссовкам. Почти сразу она услышала топот, доносящийся снизу – видимо, то была не одна пара ног и их обладатели явно приближались, то есть двигались ей навстречу. Кому из жильцов при таком количестве лифтов придет в голову бегать наверх пешком, притом большой компанией? Худеющим бизнесменам? Бред. Скорее уж это кого-то загоняют по всем правилам – ищут не только в квартирах, но и не теряют надежды поймать на лестнице.
«Да что же это такое?..» Кэт в отчаянии прижалась спиной к стене и медленно опустилась на ступеньку. В этот миг ей показалось, что проще будет дождаться здесь кого бы то ни было, сдаться этому все равно кому и больше не мучиться. Недолгой же оказалась ее свобода, не удалось даже просто побыть наедине со своими мыслями – обдумать последний разговор с Яном, в котором ею, кажется, упущено что-то очень, очень важное... Ни перебрать свои ошибки, ни выплакаться в одиночестве. Загнали, обложили со всех сторон, и всем чего-то от нее надо, у каждого наготове свой хомут. И сейчас, уже в очень скором времени, кто-то попытается украсить этим аксессуаром ее шею, полагая, что как раз для их потертого хомута ее нежная шейка и создана.
Кэт судорожно вздохнула. Может, плюнуть на переживания, отбросить эмоции, и тогда пути решения станут очевидны как на ладони? Отключить душу, отключить сердце... Холодный разум подскажет, где обман, и расщелкает до процента все ловушки. Что-то ей это очень напоминало. И она даже знала, что...
Безукоризненный расчет.
Валерий намекнул, что у нее есть в этом плане недюженные способности. Врал, наверное. Потому что она не знала, как перебиться без души и не умела отключать сердце. Глупо, смешно и очень по-женски, но она не могла жить иначе, кроме как руководствуясь движениями души и голосом сердца. Кэт попыталась заглушить гомон суматошных мыслей и прислушаться к нему.
Топот на лестнице неумолимо приближался, а ее сердце, оказывается, давно уже выбивалось из сил, пытаясь протолкнуть энергичную инструкцию об образе действий:
«Беги, идиотка!!!»
Словно очнувшись, Кэт вскочила и с максимальной бесшумностью понеслась вверх. Окрыляющее, многообещающее и очень неоднозначное понятие «свобода» сосредоточилось для нее теперь в одном праве – в праве бежать. И пока еще у нее оставалась такая возможность: стоило вынырнуть из состояния «Сливайте свет, тушите воду!», как в голове прорисовался план – простой и незатейливый, как все гениальное; теперь-то Кэт знала точно, что в экстремальных обстоятельствах даже и средние умы способны озаряться вспышками нетривиальных решений. Кажется, пока она заранее оплакивала свое подневольное будущее, мозг обрабатывал информацию и терпеливо ждал перерыва в бесконечном внутреннем монологе, чтобы в нужный момент выдать на-гора элементарнейшую план-схему.
Глава 4
СЛУЧАЙНЫЕ ФАКТОРЫ
Нельзя сказать, чтобы на занимаемом им далеко не первый год руководящем посту Стратег отвык от оперативной работы. Она и сейчас являлась частью его жизни, но на гораздо более высоком уровне, чем в те времена, когда его обязанности заключались в обработке «сырого материала». Он и теперь не сомневался, что был и остается по этой части непревзойденным специалистом, чей «прицел» можно считать истиной в последней инстанции. Однако в данную минуту, оставшись наедине с трубкой мобильного телефона, он готов был треснуть со всей давно запертой внутри страстью этой крупной дорогой трубой о дорогую же столешницу, представив на ее месте осиянную небесно-голубым щитом голову Координатора – магистра той же, что и он, высшей четвертой ступени, лишь немногим более успешного в карьере.
Разумеется, Стратег ничего подобного не сделал; благо уже то, что он предусмотрительно сел спиной к скрытой камере, расположенной над дверным косяком, и потому мог себе позволить не контролировать лицо, с наслаждением отражающее бурю нелицеприятных для собеседника эмоций.
– Я предупреждал о вероятных сбоях «прицела». В вашу задачу входило их не упустить, – распекала ледяным тоном трубка.
– Я не считал это сбоем, поскольку был уверен в присутствии за дверью ваших стрелков. – Голос, благодаря многолетней привычке, не подводил – оставался твердым и размеренным, ничуть не соответствовавшим исказившей черты свирепой гримасе.
– Не советую козырять вашей хваленой уверенностью: не тот случай! Неужели не под силу было понять, что находившиеся поблизости сотрудники выведены из строя?
– На это абсолютно ничто не указывало! Все выглядело так, словно этих двоих ремонтников пропустили соответственно предъявленным документам.
– Вот как? И вы видели эти документы?
– Нет. На то не было оснований: они извинились, сказав, что произошла ошибка, и скрылись, даже не переступив порога. Но я видел их лица, и знаете, что на них было? Служебное равнодушие, пустота – ничего больше! Смею вас заверить, что в таких вещах я не ошибаюсь!
Стратег уже понимал, что на сей раз он каким-то образом ошибся. Но в первую очередь напортачил кто-то другой – в выборе плана, исказившего его первоначальный безупречный «прицел», да и в самих методах ловли чего-то неизвестного, как выразился Никольский, «на живца». Кстати, у Стратега имелся еще один козырь, который он не замедлил выложить – в предельно вежливой форме, разумеется:
– А вы сами разве не получили информации со следящей камеры? – Таковые «глазки», насколько он знал, были расположены не только в квартире, в частности за его спиной, но и за дверью – эта обзором охватывала весь холл.
– В том то и дело, что камера показывала наших людей! Тех самых стрелков, что находились в это время на лестничной площадке в состоянии то ли эйфории, то ли ступора. – Голос начальника продолжал оставаться холодно и беспощадно обвиняющим, словно не кто иной, как Стратег ввел охрану в эйфорию или в ступор, и он же навел морок на аппаратуру. Возможно, он не прочь был бы обладать такими способностями в дополнение к немалым своим, увы, далеким от подобного совершенства, о чем он и постарался намекнуть следующей фразой:
– Вы, насколько я помню, собирались прощупать возможности Котовой и Ждущих. Уже теперь мы могли убедиться, что они впечатляют. Именно на этот случай у нас был заготовлен запасной вариант, который я и осуществил: Котова отправлена вниз через двести пятнадцатую, и у нее теперь имеется некоторое количество наличных денег. Далее, как я полагаю...
– Забыл сказать, – бесцеремонно перебил начальник, – что вы еще не обладаете всем объемом информации по спровоцированной вами ситуации.
– Слушаю вас, – покорно сказал Стратег, подумав при этом: «Забыл, как бы не так! Приберег пилюлю напоследок и вряд ли сладкую, раз сразу изображает меня косвенным виновником». Чего раньше, кстати сказать, не случалось в такой открытой форме. Непредсказуемость происходящего действовала на общие нервы похлеще угрозы для жизни, будь таковая угроза очевидной и просчитанной.
– Не меня, – высокомерно сказал Координатор: – Вы будете слушать доклад Тактика.
Через секунду в трубке раздался более молодой голос и сразу приступил к докладу:
– В двести пятнадцатой был сменен код: Котовой полагалось быть запертой там до появления группы захвата...
– Ее что, планировалось схватить? – перебил, морщась, Стратег.
– Акция подразумевала провокацию ее защиты.
– И эта провокация, как я понял, блестяще удалась, – проворчал Стратег.
– Внутренний лифт весь на кодах, но она каким-то образом уехала на нем, ускользнув буквально в последнюю секунду! Она не могла успеть, даже если бы узнала код, прицел указывал на это со всей очевидностью. Но она успела!
– Куда? – безэмоционально поинтересовался Стратег, в то время как губы его скривились в мимолетной саркастической усмешке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38