Они не понимают эту огромную разницу между одиночеством и уединением. Одиночество — это пропасть, брешь. Чего-то не хватает, чем-то нужно ее наполнить, но наполнить ее невозможно, прежде всего потому, что имеет место недоразумение. С возрастом пропасть увеличивается. Люди боятся оставаться наедине с собой, совершая всякие глупости. Я видел, как люди играют в карты сами с собой, ибо не с кем больше играть. Уже придумали игры, когда играющий действует и от имени партнера.
Каждый хочет быть чем-то занятым. Эта занятость может быть связана с людьми, может быть связана с работой… Среди нас есть трудоголики, они боятся наступления выходных, не знают, чем заняться. Когда они ничего не делают, то остаются наедине с собой, а это для них невыносимо.
Небезынтересно будет узнать, что самое большое количество происшествий в мире приходится на выходные дни. Люди мчатся в своих автомобилях в места отдыха, на морской берег, в горы, бампер к бамперу. Поездка может занять восемь часов, десять часов, и там им совершенно нечего делать, ибо та же самая толпа прибыла вместе с ними. В это время их дом, их район, их город становится более тихим, чем этот морской курорт. Сюда приехали все. Нужно быть чем-то занятым…
Люди играют в карты, шахматы, люди часами смотрят телевизор. Средний американец смотрит телевизор пять часов в день; люди слушают радио, лишь бы не остаться наедине с собой. Вся эта кипучая активность преследует только одну цель: не оставаться одному, это очень страшно. И эта мысль позаимствована у других. Кто сказал тебе, что быть одному — это страшное состояние?
Послушай тех, кто познал уединение; их мнение совершенно противоположно. Они ответят, что нет ничего более прекрасного, ничего более успокаивающего, ничего более веселого, чем просто быть одному.
Но ты прислушиваешься к толпе. Людей, живущих в недоразумении, большинство, так что никому нет дела до какого-то Заратустры или Гаутамы Будды. Эти единичные личности могут ошибаться, могут испытывать галлюцинации, могут обманываться или обманывать других, но миллионы не могут ошибаться. И миллионы подтвердят, что нет ничего более ужасного в жизни, чем оставаться наедине с собой; это ад.
Любое действие, порожденное страхом, ужасом остаться наедине с собой, не может принести удовлетворения. Отравлен сам корень. Ты не любишь свою женщину, ты используешь ее для того, чтобы не быть одиноким. И она тебя не любит. Она страдает от той же паранойи, она использует тебя, чтобы не оставаться одинокой.
Конечно, во имя любви может случиться все, кроме самой любви. Могут быть драки, могут быть споры, но даже они лучше, чем одиночество: по крайней мере, рядом кто-то есть, ты занят, ты можешь позабыть о своем одиночестве. Но любовь в этом случае невозможна, ибо нет самого ее фундамента.
Любовь никогда не вырастает из страха.
Ты говоришь: «Ты как-то сказал, что мы рождаемся в одиночестве, живем в одиночестве и умираем в одиночестве. Но, похоже, с момента своего появления на свет, что бы мы ни делали, кем бы мы ни были, мы ищем общения с другими».
Стремление к общению с другими — это не что иное, как желание избежать одиночества. Даже грудной ребенок ищет, чем бы ему заняться, и если ничего не находит, то начинает сосать свой собственный большой палец на ноге. Это абсолютно бесполезное занятие, ни к чему оно не приведет, но это занятость. Он занят чем-то. На вокзалах, в аэропортах можно увидеть маленьких мальчиков и девочек, несущих плюшевых мишек, они не могут без них заснуть. Сумерки делают их одиночество еще более опасным. Плюшевый мишка — крепкая защита, дети чувствуют, что они не одни. А твой Бог — это не что иное, как плюшевый мишка для взрослых.
Ты не можешь жить такой, как ты есть. Твои отношения с людьми — это не отношения, это уродство. Ты используешь кого-то, и ты отлично знаешь, что кто-то использует тебя. Использовать кого-нибудь — значит унизить его до уровня вещи, товара. Ты совершенно не уважаешь человека.
«Более того, — говоришь ты, — в плане интимных отношений нас обычно привлекает какой-нибудь один, конкретный человек».
Этому есть психологическое объяснение. Тебя воспитывали мать и отец. Если ты мальчик, то ты начинаешь любить свою мать и чувствовать ревность по отношению к отцу, ведь он твой конкурент. Если ты девочка, то ты начинаешь любить отца и ненавидеть мать, ибо она твоя конкурентка. Сегодня это уже установленные факты, а не предположения; в результате этого вся жизнь человека превращается в мучения. Мальчик переносит образ своей матери на всех женщин. Он постоянно находится в ее присутствии, становясь обусловленным. Только одну женщину он знает так близко. Ее лицо, ее волосы, ее тепло — все оставляет отпечаток, или импринт, запечатление. Происходит именно то, о чем говорят ученые-психологи: образ матери становится отпечатком в его психике. То же самое происходит и с девочкой в отношении отца.
Когда ты становишься взрослым, ты влюбляешься в женщину или мужчину и думаешь: «Мы созданы друг для друга». Но никто ни для кого не создан. Тогда почему же ты чувствуешь притяжение к какому-то определенному человеку? Причина — в импринте в твоем сознании. Мужчина должен каким-то образом напоминать тебе отца; женщина должна каким-то образом напоминать тебе мать.
Но, конечно, ни одна женщина не сможет быть точной копией твоей матери, и, в конце концов, ты ищешь не мать, а жену. Но твой внутренний отпечаток решает, кто станет тебе подходящей женой. Как только ты увидишь эту женщину, то уже не до логических размышлений. Ты немедленно чувствуешь притяжение, твой импринт немедленно начинает действовать: эта женщина для тебя, или этот мужчина для тебя.
Неплохо изредка встречаться на морском берегу, в кино или в саду до тех пор, пока еще хорошо друг друга не знаешь. Но вы оба стремитесь жить вместе, вы хотите связать себя узами брака, а это один из самых опасных шагов, которые могут совершить влюбленные.
Как только ты сочетаешься браком, ты начинаешь познавать другого человека; ты удивляешься любой мелочи: «Что-то произошло; нет, это не та женщина, это не тот мужчина», ибо они не соответствуют идеалу, который ты сама себе создала. Проблема лишь увеличивается оттого, что твоя женщина ищет свой идеал — образ ее отца, а избранник не соответствует ему. Ты хранишь образ матери, а избранница не соответствует ей. Вот почему все браки заканчиваются крахом.
Лишь немногие браки удаются, и, я надеюсь, Господь оградит тебя от такого «успешного» брака, так как удавшийся брак основан на нездоровой психологической почве. Есть садисты, которые получают удовольствие от того, что мучают других, а есть мазохисты, получающие удовольствие от самоистязания. Если муж и жена принадлежат к этим группам, то их брак будет успешным. Один мазохист, другой садист — получается прекрасная семья, ведь одному нравится мучиться, а другому мучить.
Обычно очень трудно определить: мазохист ты или садист, чтобы потом найти свою полярность… Если ты достаточно умен, то ты сходишь к психоаналитику, чтобы узнать, к какой группе ты принадлежишь, и попросишь его рекомендовать людей, которые подошли бы тебе.
Иногда, по чистой случайности, садист и мазохист находят друг друга и женятся. Они становятся самыми счастливыми людьми на свете, удовлетворяя потребности друг друга. Но какие это потребности? Они оба — психопаты, и их жизнь — сплошная пытка. Но в противном случае любой брак окажется неудачным по одной и той же причине: из-за того, что ты несешь импринт родителя.
Но даже в браке, к которому ты стремился главным образом из-за общения, ты не находишь удовлетворения. С женой ты становишься даже более одиноким, чем когда ты один. Оставить в одной комнате жену и мужа — значит сделать их очень несчастными.
Все попытки человека обзавестись семьей либо найти себе тысячу и одно занятие сводятся к одному — избавиться от мысли, что он одинок. И я хочу особенно подчеркнуть, что именно в этом и заключается основное различие между обычным и медитирующим человеком.
Обычный человек старается избежать одиночества, в то время как медитирующий все больше погружается в свое уединение. Раньше последнему приходилось покидать обыденный мир, он жил в пещерах, в горах, лесах только для того, чтобы побыть одному. Ему хочется знать, кто же он на самом деле. В толпе этого не узнаешь — слишком много препятствий. Тот же, кто познал уединение, познал величайшее благословение из всех, которые только доступны человеку, ибо само его существование уже блаженно.
Научившись гармонично пребывать в уединении, ты сможешь общаться, и твои отношения с людьми станут приносить тебе большое удовлетворение, ибо они не будут базироваться на страхе. Обретя свое уединение, ты сможешь начать заниматься творчеством, сможешь принимать участие во всем, что хочешь, ибо такое участие уже больше не будет бегством от самого себя. Теперь это способ твоего самовыражения, проявление всего твоего потенциала.
Только такой человек может быть всегда блаженным, умиротворенным, безмолвным, независимо от того, живет он в одиночестве или в обществе, женат он или нет. Он живет в танце, в песне; его жизнь — это цветение, аромат. Чем бы он ни занимался, он во все привносит свой шарм.
Но прежде всего необходимо полностью познать уединение.
Бегству от себя ты научился у толпы. Ты стал избегать себя из-за того, что все избегают себя. Каждый ребенок рождается в толпе и начинает имитировать людей, повторять их действия. Ребенок попадает в ту же мучительную ситуацию, что и другие. Он начинает думать, что в этом и есть вся жизнь. Он так и не поймет, в чем суть настоящей жизни.
Хочу напомнить, не путайте два совершенно разных понятия: уединение и одиночество. Не вызывает сомнений, что одиночество — это болезнь, а уединение — это отличное здоровье.
Гинсберг пришел к доктору Гольдбергу.
— Да-а, ты болен.
— Не слишком хорошо. Хотелось бы узнать другое мнение.
— О'кей, — говорит Гольдберг, — ты еще и урод.
Нас постоянно преследуют одни и те же недоразумения.
Запомни, для того чтобы узнать значение и величие жизни, необходимо сделать очень важный шаг: погрузиться в уединение. Это твой храм, там живет Господь; и больше нигде не найти этого храма. Ни на Луне, ни на Марсе…
Когда ты погрузишься в самый центр своей души, то не поверишь своим глазам: ты хранил столько радости, столько блаженства, столько любви… и сам же прятался от своих сокровищ.
Зная об этих сокровищах и об их неисчерпаемости, можно создавать новые отношения, предаваться новым видам творчества. Ты будешь дарить людям любовь, а не использовать их. Твоя любовь сделает их более достойными, ты не уронишь их уважение к себе. Тебе будет легко стать для них проводником в поиске их собственных сокровищ. Чем бы ты ни занимался, что бы ты ни делал, ты все будешь наполнять своим безмолвием, миром, блаженством.
Но этому основному закону не учат ни в семье, ни в обществе, ни в университете. Люди продолжают мучиться, и это принимается за само собой разумеющееся. Все страдают, поэтому нечего особенно переживать по этому поводу, ты не будешь исключением.
А я говорю тебе: ты можешь быть исключением. Ты просто недостаточно для этого старалась.
(The Golden Future)
Христианская заповедь гласит: возлюби ближнего своего, как самого себя. Но как можно любить других, если не любишь себя?
Прежде всего необходимо научиться любить самого себя. Не будь жесткой, будь помягче. Заботься о себе. Учись прощать себя, опять и опять: семь раз, семьдесят семь раз, семьсот семьдесят семь раз.
Учись прощать себя. Не будь жесткой, не противься самой себе. Только тогда ты расцветешь. И в своем цветении ты привлечешь к себе какой-нибудь другой цветок. Это естественно. Камни привлекают камни, цветы привлекают цветы. Это порождает отношения, богатые гармонией, красотой; они благословенны. И если тебе удастся создать такие отношения, то они перерастут в молитву, твоя любовь превратится в экстаз, и через любовь ты познаешь Бога.
(Ecstasy: The Forgotten Language)
7. Общение
Почему так трудно общаться?
Причина в том, что тебя еще нет. Есть внутренняя пустота и страх, что общение с кем-то приведет к тому, что рано или поздно эта пустота обнажится. Следовательно, безопаснее держать людей на расстоянии, так, по крайней мере, можно притвориться, что ты есть.
Но тебя нет. Ты еще не родилась, ты — только потенциальная возможность. Ты еще не стала гармоничной, а общаться могут только два гармоничных человека. Общение — это одна из величайших возможностей жизни: общаться — значит любить, общаться — значит делиться. Но, прежде чем делиться чем-либо, это надо иметь самой. Перед тем, как любить, нужно наполниться любовью, нужно, чтобы любовь была в избытке.
Два семени не могут общаться, они еще не раскрылись. А вот для двух цветков общение возможно; они открыты, они посылают друг другу свой аромат, они могут танцевать под одним солнцем, на одном ветру, они могут общаться, они могут шептаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Каждый хочет быть чем-то занятым. Эта занятость может быть связана с людьми, может быть связана с работой… Среди нас есть трудоголики, они боятся наступления выходных, не знают, чем заняться. Когда они ничего не делают, то остаются наедине с собой, а это для них невыносимо.
Небезынтересно будет узнать, что самое большое количество происшествий в мире приходится на выходные дни. Люди мчатся в своих автомобилях в места отдыха, на морской берег, в горы, бампер к бамперу. Поездка может занять восемь часов, десять часов, и там им совершенно нечего делать, ибо та же самая толпа прибыла вместе с ними. В это время их дом, их район, их город становится более тихим, чем этот морской курорт. Сюда приехали все. Нужно быть чем-то занятым…
Люди играют в карты, шахматы, люди часами смотрят телевизор. Средний американец смотрит телевизор пять часов в день; люди слушают радио, лишь бы не остаться наедине с собой. Вся эта кипучая активность преследует только одну цель: не оставаться одному, это очень страшно. И эта мысль позаимствована у других. Кто сказал тебе, что быть одному — это страшное состояние?
Послушай тех, кто познал уединение; их мнение совершенно противоположно. Они ответят, что нет ничего более прекрасного, ничего более успокаивающего, ничего более веселого, чем просто быть одному.
Но ты прислушиваешься к толпе. Людей, живущих в недоразумении, большинство, так что никому нет дела до какого-то Заратустры или Гаутамы Будды. Эти единичные личности могут ошибаться, могут испытывать галлюцинации, могут обманываться или обманывать других, но миллионы не могут ошибаться. И миллионы подтвердят, что нет ничего более ужасного в жизни, чем оставаться наедине с собой; это ад.
Любое действие, порожденное страхом, ужасом остаться наедине с собой, не может принести удовлетворения. Отравлен сам корень. Ты не любишь свою женщину, ты используешь ее для того, чтобы не быть одиноким. И она тебя не любит. Она страдает от той же паранойи, она использует тебя, чтобы не оставаться одинокой.
Конечно, во имя любви может случиться все, кроме самой любви. Могут быть драки, могут быть споры, но даже они лучше, чем одиночество: по крайней мере, рядом кто-то есть, ты занят, ты можешь позабыть о своем одиночестве. Но любовь в этом случае невозможна, ибо нет самого ее фундамента.
Любовь никогда не вырастает из страха.
Ты говоришь: «Ты как-то сказал, что мы рождаемся в одиночестве, живем в одиночестве и умираем в одиночестве. Но, похоже, с момента своего появления на свет, что бы мы ни делали, кем бы мы ни были, мы ищем общения с другими».
Стремление к общению с другими — это не что иное, как желание избежать одиночества. Даже грудной ребенок ищет, чем бы ему заняться, и если ничего не находит, то начинает сосать свой собственный большой палец на ноге. Это абсолютно бесполезное занятие, ни к чему оно не приведет, но это занятость. Он занят чем-то. На вокзалах, в аэропортах можно увидеть маленьких мальчиков и девочек, несущих плюшевых мишек, они не могут без них заснуть. Сумерки делают их одиночество еще более опасным. Плюшевый мишка — крепкая защита, дети чувствуют, что они не одни. А твой Бог — это не что иное, как плюшевый мишка для взрослых.
Ты не можешь жить такой, как ты есть. Твои отношения с людьми — это не отношения, это уродство. Ты используешь кого-то, и ты отлично знаешь, что кто-то использует тебя. Использовать кого-нибудь — значит унизить его до уровня вещи, товара. Ты совершенно не уважаешь человека.
«Более того, — говоришь ты, — в плане интимных отношений нас обычно привлекает какой-нибудь один, конкретный человек».
Этому есть психологическое объяснение. Тебя воспитывали мать и отец. Если ты мальчик, то ты начинаешь любить свою мать и чувствовать ревность по отношению к отцу, ведь он твой конкурент. Если ты девочка, то ты начинаешь любить отца и ненавидеть мать, ибо она твоя конкурентка. Сегодня это уже установленные факты, а не предположения; в результате этого вся жизнь человека превращается в мучения. Мальчик переносит образ своей матери на всех женщин. Он постоянно находится в ее присутствии, становясь обусловленным. Только одну женщину он знает так близко. Ее лицо, ее волосы, ее тепло — все оставляет отпечаток, или импринт, запечатление. Происходит именно то, о чем говорят ученые-психологи: образ матери становится отпечатком в его психике. То же самое происходит и с девочкой в отношении отца.
Когда ты становишься взрослым, ты влюбляешься в женщину или мужчину и думаешь: «Мы созданы друг для друга». Но никто ни для кого не создан. Тогда почему же ты чувствуешь притяжение к какому-то определенному человеку? Причина — в импринте в твоем сознании. Мужчина должен каким-то образом напоминать тебе отца; женщина должна каким-то образом напоминать тебе мать.
Но, конечно, ни одна женщина не сможет быть точной копией твоей матери, и, в конце концов, ты ищешь не мать, а жену. Но твой внутренний отпечаток решает, кто станет тебе подходящей женой. Как только ты увидишь эту женщину, то уже не до логических размышлений. Ты немедленно чувствуешь притяжение, твой импринт немедленно начинает действовать: эта женщина для тебя, или этот мужчина для тебя.
Неплохо изредка встречаться на морском берегу, в кино или в саду до тех пор, пока еще хорошо друг друга не знаешь. Но вы оба стремитесь жить вместе, вы хотите связать себя узами брака, а это один из самых опасных шагов, которые могут совершить влюбленные.
Как только ты сочетаешься браком, ты начинаешь познавать другого человека; ты удивляешься любой мелочи: «Что-то произошло; нет, это не та женщина, это не тот мужчина», ибо они не соответствуют идеалу, который ты сама себе создала. Проблема лишь увеличивается оттого, что твоя женщина ищет свой идеал — образ ее отца, а избранник не соответствует ему. Ты хранишь образ матери, а избранница не соответствует ей. Вот почему все браки заканчиваются крахом.
Лишь немногие браки удаются, и, я надеюсь, Господь оградит тебя от такого «успешного» брака, так как удавшийся брак основан на нездоровой психологической почве. Есть садисты, которые получают удовольствие от того, что мучают других, а есть мазохисты, получающие удовольствие от самоистязания. Если муж и жена принадлежат к этим группам, то их брак будет успешным. Один мазохист, другой садист — получается прекрасная семья, ведь одному нравится мучиться, а другому мучить.
Обычно очень трудно определить: мазохист ты или садист, чтобы потом найти свою полярность… Если ты достаточно умен, то ты сходишь к психоаналитику, чтобы узнать, к какой группе ты принадлежишь, и попросишь его рекомендовать людей, которые подошли бы тебе.
Иногда, по чистой случайности, садист и мазохист находят друг друга и женятся. Они становятся самыми счастливыми людьми на свете, удовлетворяя потребности друг друга. Но какие это потребности? Они оба — психопаты, и их жизнь — сплошная пытка. Но в противном случае любой брак окажется неудачным по одной и той же причине: из-за того, что ты несешь импринт родителя.
Но даже в браке, к которому ты стремился главным образом из-за общения, ты не находишь удовлетворения. С женой ты становишься даже более одиноким, чем когда ты один. Оставить в одной комнате жену и мужа — значит сделать их очень несчастными.
Все попытки человека обзавестись семьей либо найти себе тысячу и одно занятие сводятся к одному — избавиться от мысли, что он одинок. И я хочу особенно подчеркнуть, что именно в этом и заключается основное различие между обычным и медитирующим человеком.
Обычный человек старается избежать одиночества, в то время как медитирующий все больше погружается в свое уединение. Раньше последнему приходилось покидать обыденный мир, он жил в пещерах, в горах, лесах только для того, чтобы побыть одному. Ему хочется знать, кто же он на самом деле. В толпе этого не узнаешь — слишком много препятствий. Тот же, кто познал уединение, познал величайшее благословение из всех, которые только доступны человеку, ибо само его существование уже блаженно.
Научившись гармонично пребывать в уединении, ты сможешь общаться, и твои отношения с людьми станут приносить тебе большое удовлетворение, ибо они не будут базироваться на страхе. Обретя свое уединение, ты сможешь начать заниматься творчеством, сможешь принимать участие во всем, что хочешь, ибо такое участие уже больше не будет бегством от самого себя. Теперь это способ твоего самовыражения, проявление всего твоего потенциала.
Только такой человек может быть всегда блаженным, умиротворенным, безмолвным, независимо от того, живет он в одиночестве или в обществе, женат он или нет. Он живет в танце, в песне; его жизнь — это цветение, аромат. Чем бы он ни занимался, он во все привносит свой шарм.
Но прежде всего необходимо полностью познать уединение.
Бегству от себя ты научился у толпы. Ты стал избегать себя из-за того, что все избегают себя. Каждый ребенок рождается в толпе и начинает имитировать людей, повторять их действия. Ребенок попадает в ту же мучительную ситуацию, что и другие. Он начинает думать, что в этом и есть вся жизнь. Он так и не поймет, в чем суть настоящей жизни.
Хочу напомнить, не путайте два совершенно разных понятия: уединение и одиночество. Не вызывает сомнений, что одиночество — это болезнь, а уединение — это отличное здоровье.
Гинсберг пришел к доктору Гольдбергу.
— Да-а, ты болен.
— Не слишком хорошо. Хотелось бы узнать другое мнение.
— О'кей, — говорит Гольдберг, — ты еще и урод.
Нас постоянно преследуют одни и те же недоразумения.
Запомни, для того чтобы узнать значение и величие жизни, необходимо сделать очень важный шаг: погрузиться в уединение. Это твой храм, там живет Господь; и больше нигде не найти этого храма. Ни на Луне, ни на Марсе…
Когда ты погрузишься в самый центр своей души, то не поверишь своим глазам: ты хранил столько радости, столько блаженства, столько любви… и сам же прятался от своих сокровищ.
Зная об этих сокровищах и об их неисчерпаемости, можно создавать новые отношения, предаваться новым видам творчества. Ты будешь дарить людям любовь, а не использовать их. Твоя любовь сделает их более достойными, ты не уронишь их уважение к себе. Тебе будет легко стать для них проводником в поиске их собственных сокровищ. Чем бы ты ни занимался, что бы ты ни делал, ты все будешь наполнять своим безмолвием, миром, блаженством.
Но этому основному закону не учат ни в семье, ни в обществе, ни в университете. Люди продолжают мучиться, и это принимается за само собой разумеющееся. Все страдают, поэтому нечего особенно переживать по этому поводу, ты не будешь исключением.
А я говорю тебе: ты можешь быть исключением. Ты просто недостаточно для этого старалась.
(The Golden Future)
Христианская заповедь гласит: возлюби ближнего своего, как самого себя. Но как можно любить других, если не любишь себя?
Прежде всего необходимо научиться любить самого себя. Не будь жесткой, будь помягче. Заботься о себе. Учись прощать себя, опять и опять: семь раз, семьдесят семь раз, семьсот семьдесят семь раз.
Учись прощать себя. Не будь жесткой, не противься самой себе. Только тогда ты расцветешь. И в своем цветении ты привлечешь к себе какой-нибудь другой цветок. Это естественно. Камни привлекают камни, цветы привлекают цветы. Это порождает отношения, богатые гармонией, красотой; они благословенны. И если тебе удастся создать такие отношения, то они перерастут в молитву, твоя любовь превратится в экстаз, и через любовь ты познаешь Бога.
(Ecstasy: The Forgotten Language)
7. Общение
Почему так трудно общаться?
Причина в том, что тебя еще нет. Есть внутренняя пустота и страх, что общение с кем-то приведет к тому, что рано или поздно эта пустота обнажится. Следовательно, безопаснее держать людей на расстоянии, так, по крайней мере, можно притвориться, что ты есть.
Но тебя нет. Ты еще не родилась, ты — только потенциальная возможность. Ты еще не стала гармоничной, а общаться могут только два гармоничных человека. Общение — это одна из величайших возможностей жизни: общаться — значит любить, общаться — значит делиться. Но, прежде чем делиться чем-либо, это надо иметь самой. Перед тем, как любить, нужно наполниться любовью, нужно, чтобы любовь была в избытке.
Два семени не могут общаться, они еще не раскрылись. А вот для двух цветков общение возможно; они открыты, они посылают друг другу свой аромат, они могут танцевать под одним солнцем, на одном ветру, они могут общаться, они могут шептаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33