Миссис Зулькифар указывала своим тяжелым подбородком на странную фигуру мистера Мунмена. Сама Халия никогда не могла до конца преодолеть страх перед высоким сухопарым человеком. Не помогали и заверения Уордла в том, что мистер Мунмен — совершенно обычный.
Особенно страшно было, когда лицо его чуть светилось, глаза становились похожими на две круглые белые линзы, а длинные руки производила такое впечатление, будто его только что вытащили из могилы.
Однако Халия пыталась преодолеть свой страх. В свободном сообществе, которое поддерживало нечто вроде порядка в галактике, было место даже для Воскресших. Они, как и любой другой, имели право летать на экскурсионных самолетах.
Миссис Зулькифар так не считала.
— Просто ужасно, — сказала она, — Он должен был остаться на корабле.
Мистер Мунмен не мог не обратить внимания на слова женщины. Когда он заговорил, казалось, что голос доносится из глубокой бездны.
— Я слышу вас, мадам. Мне понятно ваше состояние. Вы боитесь меня, я знаю. — Он разглядывал свои мертвенно-бледные руки призрака. — Вам известно, что значит видеть меня. Я существую! Стюард! — позвал он.
Робот, обслуживающий пассажиров, сорвался с места и ринулся вперед.
— Что желаете, сэр? Поездка будет продолжаться еще несколько минут. Могу принести напитки. Мы обеспечим вам полнейший комфорт. Доктор Дросс информирован о вашем предстоящем прибытии.
— Оберните вокруг меня защитный экран, — попросил мистер Мунмен.
Миссис Зулькифар сердито посмотрела на пего.
— Я тоже так думаю! — выразила она все свое отвращение к Воскресшим, какого больше не было ни у кого во всей галактике.
До известной степени Халия могла ее понять. Воскресших совсем немного, и люди могли бы относиться к ним с сочувствием, но их внешность вызывала только чувство страха. Они — зомби-мертвецы, которые встали из могил, уготованных им несчастной судьбой.
— Было бы правильнее, если бы их похоронили, — обратилась миссис Зулькифар к Бригадиру. — Вот уж не ожидала, что мне придется путешествовать и дышать одним воздухом с мертвецом.
— Отвяжитесь вы от мистера Мунмена! — не выдержала Халия, сама себе удивляясь. — Он имеет полное право находиться здесь, а вот у вас нет никакого права так говорить о нем! — Ей хотелось попросить Воскресшего Человека сесть рядом с ней, но она видела его холодные, бледные руки, так пугавшие ее.
Миссис Зулькифар сделала вид, что ничего не замечает.
Халия старалась выбросить все из головы. Экскурсия вызывала у нее чувство трепетного ожидания. Она вспомнила, что подобное чувство испытывала очень давно, еще ребенком.
Путеводитель сообщал банальные сведения: «Вы посетите одно из чудес всех времен! Вы не пожалеете, что привяли участие в экскурсии! Вы увидите развалины самого могущественного форта, сооруженного в те далекие дни, когда империя Второй Межпланетной Конфедерации, как гордый корабль, выстояла в штормах войн и мятежей. С тех пор как форт был разрушен пожарами и радиацией, прошли тысячелетия. Выдающийся археолог доктор Дросс сам проведет вас по руинам. Зрелище поистине захватывающее. Вы познакомитесь с великой цивилизацией, которая погибла в ужасной мгновенной катастрофе. Вас приведет в трепет легенда о Затерянном Форте и позорной Черной Армии!»
Несмотря на столь восторженное описание, Халия опять почувствовала волнение — такое же, какое охватило ее, когда Солнце и его планеты показались из-за гигантских кубов нереальных миров. Что заставило ее так трепетать — страх или удовольствие от осуществления детских снов?
«Ваша экскурсия будет безопасной, — сообщал далее путеводитель. — И хотя большинство зон планеты нельзя посещать без специальной защиты, руины подвергались действию излучения лишь короткоживущих изотопов. На сотни километров вокруг Древнего Монумента нет никакой опасности».
— И все же я никогда раньше не слышала о докторе Дроссе, что бы вы там ни говорили, — услышала Халия голос миссис Зулькифар.
— Может, и нет, мадам, — ответил несколько обескураженный солдат. — Тем не менее считаю, что доктор — сторонник наиболее захватывающей из всех теорий, касающихся Второй Межпланетной Конфедерации и ее гибели! — Поймав взгляд Халии, он продолжал говорить:
— Дросс — замечательный человек! Крупнейший специалист во всей галактике! Конечно, не все с ним соглашаются — позволю заметить, что в некоторых кругах его считают чокнутым, — но у него есть свои последователи.
— И вы, я вижу, в их числе! — вставил мистер Мунмен.
— Да, сэр! — ответил Бригадир. За время всего долгого путешествия он ничего не имел против присутствия Воскресшего Человека и все же не мог не сторониться его в ограниченном пространстве небольшого самолета.
Он повернулся к Халие:
— В этих путеводителях много чепухи. Они ничего не расскажут вам о настоящей тайне, моя дорогая. Ничего!
Девушку явно заинтересовал его рассказ.
— Ничегошеньки! — добавил Уордл. — А ведь здесь были самые великие мастера роботостроения. Замечательные люди! Они жили вместе с роботами, дышали с ними одним воздухом и даже, насколько мне известно, влюблялись в них. Величайшие кибернетики! И если доктор Дросс скажет, что где-то здесь есть Затерянный Форт, я готов ему поверить!
— Я думала, что вы уже наигрались в солдатиков, Бригадир! — пренебрежительно прощебетала миссис Зулькифар. — Разве ваша маленькая армия не была расформирована?
— Да, была расформирована! До чего додумались — разогнать нас! Как будто мы уже не нужны! Ошибаются! Я им говорил — наша планетная система еще не готова н миру!
— А вы? — прервала его Халия.
Уордл уставился на нее. Казалось, что он видит ее впервые.
— Никогда не думал об этом, — пробормотал он, — никогда!
— Вы все еще играете в солдатиков, — изрекла миссис Вулькифар.
Уордл ничего не мог ответить, чтобы сгладить ситуацию, Его рот растянулся в привычной заискивающей улыбке, которая когда-то забавляла Халию, а теперь вызывала только жалость. Мистер Мунмен показывал на руины внизу.
— Вот там их знак, — сказал он. — Герб Второй Межпланетной Конфедерации.
Несмотря на то, что минули столетия, герб уцелел. Три солнечных луча ярко блестели на не тронутом излучением щите — гордый знак древней империи.
— Каждый луч символизирует планеты, входившие в империю, — прокомментировал Уордл.
— Одну планету разрушили, — грустно заметила Калия. — Смотрите, а что там написано? — В тепле салона самолета она буквально ощутила холод грозящей опасности. У нее все оцепенело внутри.
Уордл читал надпись с гордостью знатока.
— Сильно сказано! Послушайте! Только одна строчка, но она сохранилась, хотя прошли тысячелетия. Обещание и угроза: «Батальоны тьмы придут наконец!»
Маленький самолет парил над древним городом.
Глава 2
— Я отказываюсь! — закричал во всю глотку Дросс. — Нет — и все! Нет!
Бронзово-зеленый робот спокойно смотрел на него.
— Но это предусмотрено нашим договором, сэр. В Галактическом Центре еще могли поверить, что вы были слишком заняты и поэтому не встретили последнюю группу экскурсантов. И предыдущую тоже, доктор. Но не три же раза подряд!
— Я сыт ими по горло, Батти! — продолжал кричать Дросс.
— Понимаю, сэр!
— Меня воротит от того, что приходится прерывать свою работу. Воротит от злобных доктринеров, которыми битком набиты тесные конторы Центра. Мне порядком надоели все эти шуты, сующие нос не в свои дела! Вспомни-ка того молодого придурка, который прилетел сюда со своими упрямыми родителями три месяца назад, в начале лета. Того самого, кто «откопал» шагающий модуль, надежно нами спрятанный. Машина могла бы отправить нас ко всем чертям — она все еще действует, хотя прошли тысячелетия, — и от всех нас даже следа не останется!
Тщедушный коротышка позади робота хихикнул, — это был Нэггс.
— Не беспокойтесь, доктор, — сказал он. — Я разомкнул все действующие детали адской машины. Не хотите ли, чтобы я показал нашим посетителям остатки робота-воина, которого мы нашли? Тот самый экземпляр, над которым вы так дрожите, доктор. Втрое больше, чем наш Батти, полностью вооруженный — грандиозная работа! Может, покажем его — пусть наши визитеры натрясутся от страха! — Он добродушно улыбнулся Дроссу, но тот не клюнул на приманку.
— Вы готовы, сэр? — спросил робот.
— Конечно, — ответил за Дросса Нэггс.
— Тогда я провожу посетителей в комнату для приема туристов, сэр, — пробормотал робот.
— Нет, — возразил Дросс. — Ведите их прямо на главную смотровую площадку. С экскурсией надо поскорее закончить. — И, обращаясь к Нэггсу, добавил:
— Вы еще не собрали того гуманоида?
— Я совсем забыл! — Нэггс поднял руки, изображая досаду. — Мне надо почиститься, доктор, чтобы не оскорбить своим видом наших гостей. А голову робота я подберу потом. В любом случае час-другой уже не играет роли — пролежала же она здесь тысячи лет.
* * *
Данецкий совсем выбился из сил, но все еще держался на ногах и инстинктивно бежал к какому-нибудь укрытию. Деревья здесь были более высокими и могучими, а земля покрыта, как ковром, первыми опавшими осенними листьями.
И где-то рядом наверняка есть дупло, где можно спрятаться на некоторое время, чтобы собраться с силами, отдышаться и опять бежать, спотыкаясь. Ни о каком побеге не могло быть и речи — чувствительные датчики обнаруживали все живое по всей округе.
— Куда идем, Данецкий! — неожиданно услышал он звонкий молодой голос.
Сколько же сейчас лет последним оставшимся из клана джакобов? Двадцать? Восемнадцать? Они свое взяли, сколько бы лет им ни было. Они не оставили ему никакой возможности. Железный паук — шагающий модуль — е лязгом раздвинул деревья и остановился.
Данецкий снова побежал. Теперь молодчики наверняка выйдут наружу. У них есть оружие, но они скорее всего хотят добить его руками. Данецкий схватился за сухую ветку, но она выскользнула у него из рук, и он не смог за нее удержаться. Данецкий продолжал свой нескончаемый бег. Теперь он видел сквозь туман деревья, и ему казалось, что они окаймлены чем-то красным. И то было не утреннее солнце, окрашивающее верхушки деревьев, а кровь, заливавшая его поцарапанное лицо.
Он не мог больше двигаться и остановился, решив подождать.
Шума погони не слышно. Знакомый звук продиравшегося напролом «паука» — наблюдателя прекратился. Кругом стояла тишина, только капли дождя тихо шелестели на листьях деревьев. Совсем рядом ухнула птица, и вспугнутая стая лесных голубей с шумом взвилась в воздух. Данецкий оглянулся. Джакобы все еще не вышли наружу из шагающего модуля.
Он вдруг почувствовал прилив сил и большими шагами рванул в темноту леса. Один из джакобов зло выкрикнул что-то, но Данецкий не разобрал слов. Уже во второй раз, с тех пор как он покинул гиперпространство, у него появилась надежда. Наверное, у «паука» — наблюдателя что-то сломалось. Только этим можно объяснить его остановку, а иначе джакобы давно вышли бы наружу и уже настигли бы его.
Данецкий, споткнувшись о корни дерева, врезался в кучу мягкой черной земли. Не обращая внимания на боль в вывихнутой правой лодыжке, он пробирался через крапиву и кусты ежевики, пока не оказался в мрачных зарослях огромных деревьев, росших на высоком склоне оврага, — земляного вала, сооруженного в оборонительных целях. И опять джакобы не преследовали его.
Поднявшись наверх, Данецкий остановился, потому что здесь лес кончался. Он изумленно уставился на огромную чашу оврага, которая предстала его взору. Перед ним внизу лежали развалины военной базы. Батти походили на черные металлические скелеты. Их смотровые площадки были грудой свалены в стороне прямо под открытым небом. Только несколько чахлых низкорослых деревцев проглядывали то тут, то там среди развалин, но весь форт создавал впечатление, что его навсегда покинули, когда здесь упала последняя мощная бомба из тех, что принесли сюда хаос и разруху.
«Оружие, — было первой мыслью Данецкого. — Где же еще можно достать оружие, как не на военной базе?»
* * *
— Неужели нельзя сделать что-то вроде укрытия? — пожаловалась миссис Зулькифар. — Что за удовольствие слоняться в ожидании в такую невыносимую погоду! Лучше бы я оказалась сейчас на астероиде.
— Да уж, об этом совсем не подумали, — согласился Бригадир Уордл. — Я-то, старый вояка, привык к таким условиям, а вот наших дам, конечно, надо бы поудобнее устроить.
— А я люблю дождь, — произнесла Халия.
— И я, — откликнулся Воскресший Человек, но больше никто не поддержал их.
Бригадир Уордл посмотрел на часы.
— Должен бы уже прийти гид или кто-то в этом роде, — объявил он. — Мы здесь уже целых пять минут.
— А который час? — спросила миссис Зулькифар.
Халия вспомнила, что эта средних лет женщина нигде не хотела отказаться от своих привычек. Ее день был четко распределен на отрезки, и в каждом была своя цель.
— Который час? — Бригадир был счастлив ответить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Особенно страшно было, когда лицо его чуть светилось, глаза становились похожими на две круглые белые линзы, а длинные руки производила такое впечатление, будто его только что вытащили из могилы.
Однако Халия пыталась преодолеть свой страх. В свободном сообществе, которое поддерживало нечто вроде порядка в галактике, было место даже для Воскресших. Они, как и любой другой, имели право летать на экскурсионных самолетах.
Миссис Зулькифар так не считала.
— Просто ужасно, — сказала она, — Он должен был остаться на корабле.
Мистер Мунмен не мог не обратить внимания на слова женщины. Когда он заговорил, казалось, что голос доносится из глубокой бездны.
— Я слышу вас, мадам. Мне понятно ваше состояние. Вы боитесь меня, я знаю. — Он разглядывал свои мертвенно-бледные руки призрака. — Вам известно, что значит видеть меня. Я существую! Стюард! — позвал он.
Робот, обслуживающий пассажиров, сорвался с места и ринулся вперед.
— Что желаете, сэр? Поездка будет продолжаться еще несколько минут. Могу принести напитки. Мы обеспечим вам полнейший комфорт. Доктор Дросс информирован о вашем предстоящем прибытии.
— Оберните вокруг меня защитный экран, — попросил мистер Мунмен.
Миссис Зулькифар сердито посмотрела на пего.
— Я тоже так думаю! — выразила она все свое отвращение к Воскресшим, какого больше не было ни у кого во всей галактике.
До известной степени Халия могла ее понять. Воскресших совсем немного, и люди могли бы относиться к ним с сочувствием, но их внешность вызывала только чувство страха. Они — зомби-мертвецы, которые встали из могил, уготованных им несчастной судьбой.
— Было бы правильнее, если бы их похоронили, — обратилась миссис Зулькифар к Бригадиру. — Вот уж не ожидала, что мне придется путешествовать и дышать одним воздухом с мертвецом.
— Отвяжитесь вы от мистера Мунмена! — не выдержала Халия, сама себе удивляясь. — Он имеет полное право находиться здесь, а вот у вас нет никакого права так говорить о нем! — Ей хотелось попросить Воскресшего Человека сесть рядом с ней, но она видела его холодные, бледные руки, так пугавшие ее.
Миссис Зулькифар сделала вид, что ничего не замечает.
Халия старалась выбросить все из головы. Экскурсия вызывала у нее чувство трепетного ожидания. Она вспомнила, что подобное чувство испытывала очень давно, еще ребенком.
Путеводитель сообщал банальные сведения: «Вы посетите одно из чудес всех времен! Вы не пожалеете, что привяли участие в экскурсии! Вы увидите развалины самого могущественного форта, сооруженного в те далекие дни, когда империя Второй Межпланетной Конфедерации, как гордый корабль, выстояла в штормах войн и мятежей. С тех пор как форт был разрушен пожарами и радиацией, прошли тысячелетия. Выдающийся археолог доктор Дросс сам проведет вас по руинам. Зрелище поистине захватывающее. Вы познакомитесь с великой цивилизацией, которая погибла в ужасной мгновенной катастрофе. Вас приведет в трепет легенда о Затерянном Форте и позорной Черной Армии!»
Несмотря на столь восторженное описание, Халия опять почувствовала волнение — такое же, какое охватило ее, когда Солнце и его планеты показались из-за гигантских кубов нереальных миров. Что заставило ее так трепетать — страх или удовольствие от осуществления детских снов?
«Ваша экскурсия будет безопасной, — сообщал далее путеводитель. — И хотя большинство зон планеты нельзя посещать без специальной защиты, руины подвергались действию излучения лишь короткоживущих изотопов. На сотни километров вокруг Древнего Монумента нет никакой опасности».
— И все же я никогда раньше не слышала о докторе Дроссе, что бы вы там ни говорили, — услышала Халия голос миссис Зулькифар.
— Может, и нет, мадам, — ответил несколько обескураженный солдат. — Тем не менее считаю, что доктор — сторонник наиболее захватывающей из всех теорий, касающихся Второй Межпланетной Конфедерации и ее гибели! — Поймав взгляд Халии, он продолжал говорить:
— Дросс — замечательный человек! Крупнейший специалист во всей галактике! Конечно, не все с ним соглашаются — позволю заметить, что в некоторых кругах его считают чокнутым, — но у него есть свои последователи.
— И вы, я вижу, в их числе! — вставил мистер Мунмен.
— Да, сэр! — ответил Бригадир. За время всего долгого путешествия он ничего не имел против присутствия Воскресшего Человека и все же не мог не сторониться его в ограниченном пространстве небольшого самолета.
Он повернулся к Халие:
— В этих путеводителях много чепухи. Они ничего не расскажут вам о настоящей тайне, моя дорогая. Ничего!
Девушку явно заинтересовал его рассказ.
— Ничегошеньки! — добавил Уордл. — А ведь здесь были самые великие мастера роботостроения. Замечательные люди! Они жили вместе с роботами, дышали с ними одним воздухом и даже, насколько мне известно, влюблялись в них. Величайшие кибернетики! И если доктор Дросс скажет, что где-то здесь есть Затерянный Форт, я готов ему поверить!
— Я думала, что вы уже наигрались в солдатиков, Бригадир! — пренебрежительно прощебетала миссис Зулькифар. — Разве ваша маленькая армия не была расформирована?
— Да, была расформирована! До чего додумались — разогнать нас! Как будто мы уже не нужны! Ошибаются! Я им говорил — наша планетная система еще не готова н миру!
— А вы? — прервала его Халия.
Уордл уставился на нее. Казалось, что он видит ее впервые.
— Никогда не думал об этом, — пробормотал он, — никогда!
— Вы все еще играете в солдатиков, — изрекла миссис Вулькифар.
Уордл ничего не мог ответить, чтобы сгладить ситуацию, Его рот растянулся в привычной заискивающей улыбке, которая когда-то забавляла Халию, а теперь вызывала только жалость. Мистер Мунмен показывал на руины внизу.
— Вот там их знак, — сказал он. — Герб Второй Межпланетной Конфедерации.
Несмотря на то, что минули столетия, герб уцелел. Три солнечных луча ярко блестели на не тронутом излучением щите — гордый знак древней империи.
— Каждый луч символизирует планеты, входившие в империю, — прокомментировал Уордл.
— Одну планету разрушили, — грустно заметила Калия. — Смотрите, а что там написано? — В тепле салона самолета она буквально ощутила холод грозящей опасности. У нее все оцепенело внутри.
Уордл читал надпись с гордостью знатока.
— Сильно сказано! Послушайте! Только одна строчка, но она сохранилась, хотя прошли тысячелетия. Обещание и угроза: «Батальоны тьмы придут наконец!»
Маленький самолет парил над древним городом.
Глава 2
— Я отказываюсь! — закричал во всю глотку Дросс. — Нет — и все! Нет!
Бронзово-зеленый робот спокойно смотрел на него.
— Но это предусмотрено нашим договором, сэр. В Галактическом Центре еще могли поверить, что вы были слишком заняты и поэтому не встретили последнюю группу экскурсантов. И предыдущую тоже, доктор. Но не три же раза подряд!
— Я сыт ими по горло, Батти! — продолжал кричать Дросс.
— Понимаю, сэр!
— Меня воротит от того, что приходится прерывать свою работу. Воротит от злобных доктринеров, которыми битком набиты тесные конторы Центра. Мне порядком надоели все эти шуты, сующие нос не в свои дела! Вспомни-ка того молодого придурка, который прилетел сюда со своими упрямыми родителями три месяца назад, в начале лета. Того самого, кто «откопал» шагающий модуль, надежно нами спрятанный. Машина могла бы отправить нас ко всем чертям — она все еще действует, хотя прошли тысячелетия, — и от всех нас даже следа не останется!
Тщедушный коротышка позади робота хихикнул, — это был Нэггс.
— Не беспокойтесь, доктор, — сказал он. — Я разомкнул все действующие детали адской машины. Не хотите ли, чтобы я показал нашим посетителям остатки робота-воина, которого мы нашли? Тот самый экземпляр, над которым вы так дрожите, доктор. Втрое больше, чем наш Батти, полностью вооруженный — грандиозная работа! Может, покажем его — пусть наши визитеры натрясутся от страха! — Он добродушно улыбнулся Дроссу, но тот не клюнул на приманку.
— Вы готовы, сэр? — спросил робот.
— Конечно, — ответил за Дросса Нэггс.
— Тогда я провожу посетителей в комнату для приема туристов, сэр, — пробормотал робот.
— Нет, — возразил Дросс. — Ведите их прямо на главную смотровую площадку. С экскурсией надо поскорее закончить. — И, обращаясь к Нэггсу, добавил:
— Вы еще не собрали того гуманоида?
— Я совсем забыл! — Нэггс поднял руки, изображая досаду. — Мне надо почиститься, доктор, чтобы не оскорбить своим видом наших гостей. А голову робота я подберу потом. В любом случае час-другой уже не играет роли — пролежала же она здесь тысячи лет.
* * *
Данецкий совсем выбился из сил, но все еще держался на ногах и инстинктивно бежал к какому-нибудь укрытию. Деревья здесь были более высокими и могучими, а земля покрыта, как ковром, первыми опавшими осенними листьями.
И где-то рядом наверняка есть дупло, где можно спрятаться на некоторое время, чтобы собраться с силами, отдышаться и опять бежать, спотыкаясь. Ни о каком побеге не могло быть и речи — чувствительные датчики обнаруживали все живое по всей округе.
— Куда идем, Данецкий! — неожиданно услышал он звонкий молодой голос.
Сколько же сейчас лет последним оставшимся из клана джакобов? Двадцать? Восемнадцать? Они свое взяли, сколько бы лет им ни было. Они не оставили ему никакой возможности. Железный паук — шагающий модуль — е лязгом раздвинул деревья и остановился.
Данецкий снова побежал. Теперь молодчики наверняка выйдут наружу. У них есть оружие, но они скорее всего хотят добить его руками. Данецкий схватился за сухую ветку, но она выскользнула у него из рук, и он не смог за нее удержаться. Данецкий продолжал свой нескончаемый бег. Теперь он видел сквозь туман деревья, и ему казалось, что они окаймлены чем-то красным. И то было не утреннее солнце, окрашивающее верхушки деревьев, а кровь, заливавшая его поцарапанное лицо.
Он не мог больше двигаться и остановился, решив подождать.
Шума погони не слышно. Знакомый звук продиравшегося напролом «паука» — наблюдателя прекратился. Кругом стояла тишина, только капли дождя тихо шелестели на листьях деревьев. Совсем рядом ухнула птица, и вспугнутая стая лесных голубей с шумом взвилась в воздух. Данецкий оглянулся. Джакобы все еще не вышли наружу из шагающего модуля.
Он вдруг почувствовал прилив сил и большими шагами рванул в темноту леса. Один из джакобов зло выкрикнул что-то, но Данецкий не разобрал слов. Уже во второй раз, с тех пор как он покинул гиперпространство, у него появилась надежда. Наверное, у «паука» — наблюдателя что-то сломалось. Только этим можно объяснить его остановку, а иначе джакобы давно вышли бы наружу и уже настигли бы его.
Данецкий, споткнувшись о корни дерева, врезался в кучу мягкой черной земли. Не обращая внимания на боль в вывихнутой правой лодыжке, он пробирался через крапиву и кусты ежевики, пока не оказался в мрачных зарослях огромных деревьев, росших на высоком склоне оврага, — земляного вала, сооруженного в оборонительных целях. И опять джакобы не преследовали его.
Поднявшись наверх, Данецкий остановился, потому что здесь лес кончался. Он изумленно уставился на огромную чашу оврага, которая предстала его взору. Перед ним внизу лежали развалины военной базы. Батти походили на черные металлические скелеты. Их смотровые площадки были грудой свалены в стороне прямо под открытым небом. Только несколько чахлых низкорослых деревцев проглядывали то тут, то там среди развалин, но весь форт создавал впечатление, что его навсегда покинули, когда здесь упала последняя мощная бомба из тех, что принесли сюда хаос и разруху.
«Оружие, — было первой мыслью Данецкого. — Где же еще можно достать оружие, как не на военной базе?»
* * *
— Неужели нельзя сделать что-то вроде укрытия? — пожаловалась миссис Зулькифар. — Что за удовольствие слоняться в ожидании в такую невыносимую погоду! Лучше бы я оказалась сейчас на астероиде.
— Да уж, об этом совсем не подумали, — согласился Бригадир Уордл. — Я-то, старый вояка, привык к таким условиям, а вот наших дам, конечно, надо бы поудобнее устроить.
— А я люблю дождь, — произнесла Халия.
— И я, — откликнулся Воскресший Человек, но больше никто не поддержал их.
Бригадир Уордл посмотрел на часы.
— Должен бы уже прийти гид или кто-то в этом роде, — объявил он. — Мы здесь уже целых пять минут.
— А который час? — спросила миссис Зулькифар.
Халия вспомнила, что эта средних лет женщина нигде не хотела отказаться от своих привычек. Ее день был четко распределен на отрезки, и в каждом была своя цель.
— Который час? — Бригадир был счастлив ответить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31