Что еще надо? Он никогда не злоупотреблял ее доверием, учил работать. Он почувствовал укол раскаяния… Глупо, конечно, верить в счастье до гроба, нельзя было успокаиваться. Сам виноват.
— Что же касается моего тона… — нарушила затянувшуюся паузу Мариска. — Если ты имеешь в виду наши служебные взаимоотношения, то я, в общем все сказала. Могу добавить — если ты собираешься возвратиться в Федерацию Солнц, то я с тобой не поеду. Эти люди приняли меня в свои сердца. Нет, слишком красиво сказано… Просто среди них я чувствую себя как дома, вот почему я никогда не вернусь. Ни на северные территории, ни в свою семью.
— Но, Мариска, ты же никогда не сможешь стать одной из них. До конца, чтобы без всяких шероховатостей… — промолвил Арчи. — Вспомни Касси Сатхорн, которую они прозвали Абтакой. Она провела среди них девять лет. Сколько раз она таскала для Кабальерос каштаны из огня — и что вышло?
— Может быть, я всегда останусь для них «гринго», но они сказали мне: «Добро пожаловать!» И я не уйду.
— Что ты будешь здесь делать?
— Я уже разговаривала с Астро Зомби насчет работы. Буду петь… Ему понравился мой голос. Он в этой области большой спец — может синтезировать любое звучание, добавить мощности. Ну, сам понимаешь… Арчи вконец растерялся.
— А как же я без тебя?
— Все будет хорошо. Твой дядя — Ян Кромвель, а это кое-что значит… Твоя мать надавит на него, и он найдет тебе тепленькое местечко. Неужели ты полагаешь, что он позволит кому-нибудь втянуть тебя в опасное предприятие? Я имею в виду Лис-призраков…
Арчи замер — смотрел и не видел ни падающего снега, ни угрюмых надолбов зданий, ни пятен света, отползающего в сторону.
— Женщина! — тихо и раздельно произнес он. — Думай, что говоришь. Мы находимся в самом сердце пространства, подвластного Курите, и если ты полагаешь, что нас не прослушивают ребята из Корпуса Внутренней Безопасности…
— Ладно, Арчи, не будем. Каждому уличному мальчишке в Содегарами известно, что ты работаешь на военную разведку Дэвиона. Конспирация никогда не являлась твоей сильной стороной. Чандрасекар Курита является племянником Координатора и вторым лицом в Корпусе Внутренней Безопасности. Он полдня проводит со старым дядей Чанди. Они давным-давно знают, что ты агент М-14. Арчи открыл рот и снова закрыл его. Потом пожал плечами.
— Раньше ты никогда не говорила со мной в таком тоне. Знаешь, по-моему, нам действительно пора расстаться. — Я тоже так думаю, — кивнула Мариска.
С северной стороны, от реки, донеслась серия громких взрывов. Арчи невольно втянул голову в плечи. Хотя чего было бояться? Конечно, это лопались большие хлопушки и особые петарды, игра с которыми составляла обязательную часть праздника, или, как местные называют этот содом, — мацури… С другой стороны, это вполне могли быть и очереди из автоматического оружия. Кто знает, может, решили на радостях пострелять?
В эту минуту из мерцающей, прорезаемой светом фонарей ночной тьмы возник человек и направился к Уэстину и Севедж. Незнакомец был одет в сутану, что буквально ошеломило Арчи. Темные волосы с обильной сединой на висках зачесаны назад. Черные усы, выразительные глаза навыкате — такие обычно называют габсбургскими… Он был представителен, даже по-своему красив, этот незнакомец. Мариска, заметив его, вздрогнула, лицо ее засветилось от радости.
Монах, не обращая внимания на Арчи, обнял женщину, привлек к себе и чмокнул в щеку.
— Пора отправляться, — сказал он. — Наш работодатель назначил банкет в нашу честь на семь часов. Времени до полуночи, чтобы напиться и обожраться, будет достаточно, и все равно стоит поторопиться.
— Арч. — Мариска тронула потерявшего дар речи молодого человека за локоть, затем окликнула еще раз. — Арч, мне надо бежать. Прости, если сможешь. Мне кажется, так будет лучше для нас обоих. Только теперь Уэстин пришел в себя. — Отец Гарсия? — наконец изумленно выдохнул он. — Зови меня Боб, сынок. Мы ведь давние приятели.
Старший лейтенант, святой отец, доктор Роберто Гарсия из ордена иезуитов — он же водитель боевого робота «Крестоносец» — сразу взял под свою опеку только что
прибывшую на Хачиман из Федерации Солнц три дивизионную группу новостей. Он же познакомил их со всеми Кабальерос. Арч, теперь уже не скрывая недоумения, взглянул на свою бывшую помощницу.
— Ты хочешь сказать, что уходишь от меня с этим чертовым иезуитом? Ты забеременела от него?..
Мариска Севедж улыбнулась и теснее прижалась к отцу Гарсии.
За рекой опять с грохотом начали рваться праздничные петарды.
— Куда вас несет в такую непогоду, Обата-кун? — спросил охранник, когда господин Обата добрался до входа в зал регистрации космопорта Йошитсун.
Господин Обата неспеша убрал зеленую карточку-пропуск, усилием воли подавив в себе недовольство. Масако порой бывают ужасно фамильярны. Жители Хачимана, считавшие себя причисленными к этому клану, являлись потомками первых переселенцев и потому полагали, что им все можно. Даже по меркам этого свихнувшегося мира их буйству не было предела… А в праздники они вели себя просто вызывающе. И это в тот момент, когда он, господин Обата, просто не имеет права вляпаться в какую-нибудь скверную историю!
Раздражение не проходило. Тогда господин Обата сделал паузу, стараясь успокоиться, и только потом поднял кейс, чтобы продемонстрировать охраннику его содержимое.
Охранник между тем не сводил удивленного взгляда с матерчатой полоски с иероглифами у Обаты на шляпе. Он и раньше знал, что фанатики из «Компьютеров Танади» — настоящие придурки, но не до такой же степени, чтобы разгуливать в Сочельник с изъявлением верности Координатору. Этот, по видимости, совсем свихнулся на почве верности долгу и начальству… Ну и черт с ним!..
Он махнул рукой, показывая, что господин Обата может пройти в фойе.
Чиновник прошел к лестнице и, невзирая на двигающиеся ступени, начал взбираться по эскалатору. Идти было трудно, годы не те, так что, добравшись до полупустого зала ожидания, откуда пассажиров выводят в накопители, а затем развозят по кораблям, отправляющимся к звездам, он был вынужден перевести дух. Господин Обата неуклонно старался поддерживать спортивную форму. Конечно, любой начальник должен подавать пример подчиненным, мечтающим только об удовольствиях и излишествах, однако обязанности заместителя директора управления по работе с обслуживающим персоналом не оставляли ему много времени. Теперь приходилось расплачиваться болью в груди, одышкой и кругами перед глазами. Ему ни с того ни с сего пришло в голову, что, хотя продукция «Танади» превосходна по всем показателям, до совершенства ей все-таки далеко. Стало очень обидно, что руководству компании, поддавшемуся новым веяниям, наплевать на это. Вместо того чтобы упорно работать над улучшением качества, внешнего вида и функциональных возможностей компьютеров, они, успокоенные победными сводками из отдела продаж, предпочитали почивать на лаврах.
Тут у него в голове мелькнуло и объяснение, почему он вдруг вспомнил об этом — несмотря на все его усилия, реформаторы не захотели и палец о палец ударить, чтобы сделать из типовой модели их компьютера непревзойденный образец человеческого гения и технических возможностей. Что же, он должен мириться с подобным отношением к работе? Это ведь верный знак застоя, загнивания!.. Вот еще один фактор, который привел господина Обату к решению бороться. Никогда не будет, чтобы господин Обата опустил руки. Все началось с изменника Теодора Куриты, затеявшего реформы. И он еще посмел назвать это бесстыдство пе-ре-строй— кой!..
Дверь в диспетчерскую была закрыта. Обата посмотрел по сторонам — коридор пуст. Отлично! Он на мгновение прислонился к стене, чтобы окончательно восстановить дыхание и собрать в единый мощный кулак внутреннюю энергию, называемую ки.
Почувствовав, что сосредоточился полностью, господин Обата снял пальто, аккуратно свернул его и положил на пол, покрытый зеленым ворсистым пластиком. Затем, опустившись на колени, открыл чемоданчик, достал хачимаки. Произнес про себя несколько укрепляющих дух слов и повязал на голову белую ленту с изображением дракона. Наконец откинул фальшивое дно… Пора за дело!
Спрятав правую руку за спину, он толкнул дверь в диспетчерскую. Расчет оказался верным — в небольшом помещении среди множества тридимониторов находились всего два человека. Такова древняя традиция Синдиката Дракона — Экономить на чем только можно. Любые требования повышения зарплаты считались здесь вызывающими. Скромность, терпение, простота — вот что украшает верноподданного сына Дракона. То же самое творилось и с городскими службами — их бюджеты постоянно урезались. Хачиман — богатая планета с развитой промышленностью, но и здесь на два космопорта была всего одна диспетчерская. В смене только два человека. Естественно, они работали с повышенной нагрузкой, как, впрочем, должны работать все граждане Синдиката.
Один из операторов сидел в дальнем конце комнаты — у него секунды свободной не было, чтобы оторвать взгляд от экрана дисплея. Свет, падающий с монитора, окрашивал лицо оператора мертвенно-зеленой краской. Просто привидение… Голос из динамика уныло вещал: «…Шаттл „Эйя Пенайс“ из Кавабе, тип „Союз“, тридцать пять сотен тонн, следует по расписанию, вошел в зону видимости наземных служб наблюдения, запрашивает посадку в районе Хачиманского технологического института…»
Этот институт, кроме научно-исследовательской работы и обучения студентов, занимался еще ремонтом боевых роботов, аппаратов аэрокосмической авиации и космических челноков. Он был расположен как раз между аэропортом и городом.
Второй оператор, завидев господина Обату, снял с головы специальную гарнитуру с наушниками и микрофоном, встал, направился навстречу гостю и уже было протянул руку для приветствия, но в это мгновение заметил у посетителя на лбу ритуальную повязку и не смог удержаться от улыбки. Сразу разобрать, что там написано, — освещение в диспетчерской было скудное, цвета постоянно смешивались и дробились, яркость то увеличивалась, то падала, — было трудно, поэтому оператор решил, что посетитель нацепил по случаю Сочельника что-то шуточное.
— Обата-сан, вы пришли сюда, чтобы отпраздновать вместе с нами День Председателя? — все еще добродушно ухмыляясь, спросил оператор.
Господин Обата слегка растерялся. Он почувствовал, что сам не прочь улыбнуться, поддакнуть работнику, который на служебном месте только и думает, что о шутках. Хихикать в такой момент!.. Это взбесило его. Он вытащил из-за спины правую руку и дважды выстрелил в диспетчера. Обе пули попали тому в лоб, на расстоянии в два сантиметра друг от друга. Две маленькие черные дырочки, из которых спустя несколько мгновений начала толчками выплескиваться кровь.
Пистолет был хорош! «Лонг Райфл» двадцать второго калибра. Древняя конструкция, до сих пор пользующаяся особой популярностью. «Вот это игрушка так игрушка, — мелькнуло в голове у господина Обаты, — верх совершенства!» Красив, со встроенными звуковым и световым глушителями, двойной магазин рассчитан на двадцать четыре патрона. Оружие было разработано секретной службой Дома Марика из Лиги Свободных Миров, однако конструкцию почти моментально скопировали во всех других царствующих домах. С той поры пистолет пошел гулять по Внутренней Сфере.
Пока его напарник вдруг не грохнулся на пол, второй оператор по-прежнему неотрывно наблюдал за экраном. Только теперь он глянул в сторону гостя. За этот срок господин Обата успел приблизиться к нему — на лице его застыла удивительно красноречивая, идиотская ухмылка. Пистолет он держал двумя руками… Диспетчер вскочил,попытался защититься руками, и в этот момент господин Обата вновь открыл огонь.
Кровь струей ударила из груди диспетчера, мгновенно окрасила служебный комбинезон. Тело молодого человека сотрясала крупная дрожь. У него еще хватило сил попытаться сорвать с головы гарнитуру, затем он бросился в дальний угол диспетчерской. «Неудачное решение!» — машинально отметил про себя Обата. Там, за полупрозрачной стеной из пуленепробиваемого пластика, размещалась аппаратная, откуда выдавалась информация на экраны диспетчерских мониторов. У стены дежурного диспетчера вновь настигли пули. Тогда парень бросился к окну, сумел вскочить на подоконник — и сполз оттуда уже мертвый. Скрючившись, застыл на полу…
Прежде господин Обата никогда в жизни не держал в руках оружия. Теперь он не мог совладать с собой и все жал и жал на гашетку. Пули кончились внезапно — убийца даже вздрогнул от неожиданности. Не поверив, еще раз нажал на спуск — оружие молчало. Тогда он вытер пот со лба и бросил пистолет к ногам погибшего диспетчера — тот безобидной игрушкой упал возле носков модных штиблет из Шринагара. Окончательно придя в себя, Обата подобрал гарнитуру, висевшую на подлокотнике кресла, которое занимал первый диспетчер, поудобнее приладил возле рта микрофон и произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Что же касается моего тона… — нарушила затянувшуюся паузу Мариска. — Если ты имеешь в виду наши служебные взаимоотношения, то я, в общем все сказала. Могу добавить — если ты собираешься возвратиться в Федерацию Солнц, то я с тобой не поеду. Эти люди приняли меня в свои сердца. Нет, слишком красиво сказано… Просто среди них я чувствую себя как дома, вот почему я никогда не вернусь. Ни на северные территории, ни в свою семью.
— Но, Мариска, ты же никогда не сможешь стать одной из них. До конца, чтобы без всяких шероховатостей… — промолвил Арчи. — Вспомни Касси Сатхорн, которую они прозвали Абтакой. Она провела среди них девять лет. Сколько раз она таскала для Кабальерос каштаны из огня — и что вышло?
— Может быть, я всегда останусь для них «гринго», но они сказали мне: «Добро пожаловать!» И я не уйду.
— Что ты будешь здесь делать?
— Я уже разговаривала с Астро Зомби насчет работы. Буду петь… Ему понравился мой голос. Он в этой области большой спец — может синтезировать любое звучание, добавить мощности. Ну, сам понимаешь… Арчи вконец растерялся.
— А как же я без тебя?
— Все будет хорошо. Твой дядя — Ян Кромвель, а это кое-что значит… Твоя мать надавит на него, и он найдет тебе тепленькое местечко. Неужели ты полагаешь, что он позволит кому-нибудь втянуть тебя в опасное предприятие? Я имею в виду Лис-призраков…
Арчи замер — смотрел и не видел ни падающего снега, ни угрюмых надолбов зданий, ни пятен света, отползающего в сторону.
— Женщина! — тихо и раздельно произнес он. — Думай, что говоришь. Мы находимся в самом сердце пространства, подвластного Курите, и если ты полагаешь, что нас не прослушивают ребята из Корпуса Внутренней Безопасности…
— Ладно, Арчи, не будем. Каждому уличному мальчишке в Содегарами известно, что ты работаешь на военную разведку Дэвиона. Конспирация никогда не являлась твоей сильной стороной. Чандрасекар Курита является племянником Координатора и вторым лицом в Корпусе Внутренней Безопасности. Он полдня проводит со старым дядей Чанди. Они давным-давно знают, что ты агент М-14. Арчи открыл рот и снова закрыл его. Потом пожал плечами.
— Раньше ты никогда не говорила со мной в таком тоне. Знаешь, по-моему, нам действительно пора расстаться. — Я тоже так думаю, — кивнула Мариска.
С северной стороны, от реки, донеслась серия громких взрывов. Арчи невольно втянул голову в плечи. Хотя чего было бояться? Конечно, это лопались большие хлопушки и особые петарды, игра с которыми составляла обязательную часть праздника, или, как местные называют этот содом, — мацури… С другой стороны, это вполне могли быть и очереди из автоматического оружия. Кто знает, может, решили на радостях пострелять?
В эту минуту из мерцающей, прорезаемой светом фонарей ночной тьмы возник человек и направился к Уэстину и Севедж. Незнакомец был одет в сутану, что буквально ошеломило Арчи. Темные волосы с обильной сединой на висках зачесаны назад. Черные усы, выразительные глаза навыкате — такие обычно называют габсбургскими… Он был представителен, даже по-своему красив, этот незнакомец. Мариска, заметив его, вздрогнула, лицо ее засветилось от радости.
Монах, не обращая внимания на Арчи, обнял женщину, привлек к себе и чмокнул в щеку.
— Пора отправляться, — сказал он. — Наш работодатель назначил банкет в нашу честь на семь часов. Времени до полуночи, чтобы напиться и обожраться, будет достаточно, и все равно стоит поторопиться.
— Арч. — Мариска тронула потерявшего дар речи молодого человека за локоть, затем окликнула еще раз. — Арч, мне надо бежать. Прости, если сможешь. Мне кажется, так будет лучше для нас обоих. Только теперь Уэстин пришел в себя. — Отец Гарсия? — наконец изумленно выдохнул он. — Зови меня Боб, сынок. Мы ведь давние приятели.
Старший лейтенант, святой отец, доктор Роберто Гарсия из ордена иезуитов — он же водитель боевого робота «Крестоносец» — сразу взял под свою опеку только что
прибывшую на Хачиман из Федерации Солнц три дивизионную группу новостей. Он же познакомил их со всеми Кабальерос. Арч, теперь уже не скрывая недоумения, взглянул на свою бывшую помощницу.
— Ты хочешь сказать, что уходишь от меня с этим чертовым иезуитом? Ты забеременела от него?..
Мариска Севедж улыбнулась и теснее прижалась к отцу Гарсии.
За рекой опять с грохотом начали рваться праздничные петарды.
— Куда вас несет в такую непогоду, Обата-кун? — спросил охранник, когда господин Обата добрался до входа в зал регистрации космопорта Йошитсун.
Господин Обата неспеша убрал зеленую карточку-пропуск, усилием воли подавив в себе недовольство. Масако порой бывают ужасно фамильярны. Жители Хачимана, считавшие себя причисленными к этому клану, являлись потомками первых переселенцев и потому полагали, что им все можно. Даже по меркам этого свихнувшегося мира их буйству не было предела… А в праздники они вели себя просто вызывающе. И это в тот момент, когда он, господин Обата, просто не имеет права вляпаться в какую-нибудь скверную историю!
Раздражение не проходило. Тогда господин Обата сделал паузу, стараясь успокоиться, и только потом поднял кейс, чтобы продемонстрировать охраннику его содержимое.
Охранник между тем не сводил удивленного взгляда с матерчатой полоски с иероглифами у Обаты на шляпе. Он и раньше знал, что фанатики из «Компьютеров Танади» — настоящие придурки, но не до такой же степени, чтобы разгуливать в Сочельник с изъявлением верности Координатору. Этот, по видимости, совсем свихнулся на почве верности долгу и начальству… Ну и черт с ним!..
Он махнул рукой, показывая, что господин Обата может пройти в фойе.
Чиновник прошел к лестнице и, невзирая на двигающиеся ступени, начал взбираться по эскалатору. Идти было трудно, годы не те, так что, добравшись до полупустого зала ожидания, откуда пассажиров выводят в накопители, а затем развозят по кораблям, отправляющимся к звездам, он был вынужден перевести дух. Господин Обата неуклонно старался поддерживать спортивную форму. Конечно, любой начальник должен подавать пример подчиненным, мечтающим только об удовольствиях и излишествах, однако обязанности заместителя директора управления по работе с обслуживающим персоналом не оставляли ему много времени. Теперь приходилось расплачиваться болью в груди, одышкой и кругами перед глазами. Ему ни с того ни с сего пришло в голову, что, хотя продукция «Танади» превосходна по всем показателям, до совершенства ей все-таки далеко. Стало очень обидно, что руководству компании, поддавшемуся новым веяниям, наплевать на это. Вместо того чтобы упорно работать над улучшением качества, внешнего вида и функциональных возможностей компьютеров, они, успокоенные победными сводками из отдела продаж, предпочитали почивать на лаврах.
Тут у него в голове мелькнуло и объяснение, почему он вдруг вспомнил об этом — несмотря на все его усилия, реформаторы не захотели и палец о палец ударить, чтобы сделать из типовой модели их компьютера непревзойденный образец человеческого гения и технических возможностей. Что же, он должен мириться с подобным отношением к работе? Это ведь верный знак застоя, загнивания!.. Вот еще один фактор, который привел господина Обату к решению бороться. Никогда не будет, чтобы господин Обата опустил руки. Все началось с изменника Теодора Куриты, затеявшего реформы. И он еще посмел назвать это бесстыдство пе-ре-строй— кой!..
Дверь в диспетчерскую была закрыта. Обата посмотрел по сторонам — коридор пуст. Отлично! Он на мгновение прислонился к стене, чтобы окончательно восстановить дыхание и собрать в единый мощный кулак внутреннюю энергию, называемую ки.
Почувствовав, что сосредоточился полностью, господин Обата снял пальто, аккуратно свернул его и положил на пол, покрытый зеленым ворсистым пластиком. Затем, опустившись на колени, открыл чемоданчик, достал хачимаки. Произнес про себя несколько укрепляющих дух слов и повязал на голову белую ленту с изображением дракона. Наконец откинул фальшивое дно… Пора за дело!
Спрятав правую руку за спину, он толкнул дверь в диспетчерскую. Расчет оказался верным — в небольшом помещении среди множества тридимониторов находились всего два человека. Такова древняя традиция Синдиката Дракона — Экономить на чем только можно. Любые требования повышения зарплаты считались здесь вызывающими. Скромность, терпение, простота — вот что украшает верноподданного сына Дракона. То же самое творилось и с городскими службами — их бюджеты постоянно урезались. Хачиман — богатая планета с развитой промышленностью, но и здесь на два космопорта была всего одна диспетчерская. В смене только два человека. Естественно, они работали с повышенной нагрузкой, как, впрочем, должны работать все граждане Синдиката.
Один из операторов сидел в дальнем конце комнаты — у него секунды свободной не было, чтобы оторвать взгляд от экрана дисплея. Свет, падающий с монитора, окрашивал лицо оператора мертвенно-зеленой краской. Просто привидение… Голос из динамика уныло вещал: «…Шаттл „Эйя Пенайс“ из Кавабе, тип „Союз“, тридцать пять сотен тонн, следует по расписанию, вошел в зону видимости наземных служб наблюдения, запрашивает посадку в районе Хачиманского технологического института…»
Этот институт, кроме научно-исследовательской работы и обучения студентов, занимался еще ремонтом боевых роботов, аппаратов аэрокосмической авиации и космических челноков. Он был расположен как раз между аэропортом и городом.
Второй оператор, завидев господина Обату, снял с головы специальную гарнитуру с наушниками и микрофоном, встал, направился навстречу гостю и уже было протянул руку для приветствия, но в это мгновение заметил у посетителя на лбу ритуальную повязку и не смог удержаться от улыбки. Сразу разобрать, что там написано, — освещение в диспетчерской было скудное, цвета постоянно смешивались и дробились, яркость то увеличивалась, то падала, — было трудно, поэтому оператор решил, что посетитель нацепил по случаю Сочельника что-то шуточное.
— Обата-сан, вы пришли сюда, чтобы отпраздновать вместе с нами День Председателя? — все еще добродушно ухмыляясь, спросил оператор.
Господин Обата слегка растерялся. Он почувствовал, что сам не прочь улыбнуться, поддакнуть работнику, который на служебном месте только и думает, что о шутках. Хихикать в такой момент!.. Это взбесило его. Он вытащил из-за спины правую руку и дважды выстрелил в диспетчера. Обе пули попали тому в лоб, на расстоянии в два сантиметра друг от друга. Две маленькие черные дырочки, из которых спустя несколько мгновений начала толчками выплескиваться кровь.
Пистолет был хорош! «Лонг Райфл» двадцать второго калибра. Древняя конструкция, до сих пор пользующаяся особой популярностью. «Вот это игрушка так игрушка, — мелькнуло в голове у господина Обаты, — верх совершенства!» Красив, со встроенными звуковым и световым глушителями, двойной магазин рассчитан на двадцать четыре патрона. Оружие было разработано секретной службой Дома Марика из Лиги Свободных Миров, однако конструкцию почти моментально скопировали во всех других царствующих домах. С той поры пистолет пошел гулять по Внутренней Сфере.
Пока его напарник вдруг не грохнулся на пол, второй оператор по-прежнему неотрывно наблюдал за экраном. Только теперь он глянул в сторону гостя. За этот срок господин Обата успел приблизиться к нему — на лице его застыла удивительно красноречивая, идиотская ухмылка. Пистолет он держал двумя руками… Диспетчер вскочил,попытался защититься руками, и в этот момент господин Обата вновь открыл огонь.
Кровь струей ударила из груди диспетчера, мгновенно окрасила служебный комбинезон. Тело молодого человека сотрясала крупная дрожь. У него еще хватило сил попытаться сорвать с головы гарнитуру, затем он бросился в дальний угол диспетчерской. «Неудачное решение!» — машинально отметил про себя Обата. Там, за полупрозрачной стеной из пуленепробиваемого пластика, размещалась аппаратная, откуда выдавалась информация на экраны диспетчерских мониторов. У стены дежурного диспетчера вновь настигли пули. Тогда парень бросился к окну, сумел вскочить на подоконник — и сполз оттуда уже мертвый. Скрючившись, застыл на полу…
Прежде господин Обата никогда в жизни не держал в руках оружия. Теперь он не мог совладать с собой и все жал и жал на гашетку. Пули кончились внезапно — убийца даже вздрогнул от неожиданности. Не поверив, еще раз нажал на спуск — оружие молчало. Тогда он вытер пот со лба и бросил пистолет к ногам погибшего диспетчера — тот безобидной игрушкой упал возле носков модных штиблет из Шринагара. Окончательно придя в себя, Обата подобрал гарнитуру, висевшую на подлокотнике кресла, которое занимал первый диспетчер, поудобнее приладил возле рта микрофон и произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65