Бригадир умолк, и принялся за второй стакан темного пива. Игорь терпеливо подождал, пока жидкость скроется в глотке у Генерала, и спросил:
— Ну и что в результате?
— А в результате никто не понял, как, но взрыва Комплекса избежать удалось. Система стабилизировалась. На следующий день управляющий всех собрал, кто в кабинете у него был тогда, и взял подписку о неразглашении. Моего начальника разжаловали, а на его место меня взяли. А через пару месяцев и меня отправили с понижением в другое место. И остальных участников событий так же разбросали по всей планете. Человека того с телохранителем я никогда с тех пор не видел. До той поры, пока ты не появился. Уж не знаю чем, но похож ты, Игорь, на того человека. Не внешне, а как бы общим ощущением. От всех отличаешься.
— Послушай, Генерал, ты мне о пробах обещал рассказать, а сам о загадочных случаях из собственной практики мне излагаешь. Это все к чему?
— А к тому, Шмель, что думаю я — был тот человек самым настоящим пробом. Ну посуди сам — управляющий перед ним на задних лапах скакал — это раз, полчаса почитал техдок, на изучение которого люди годы тратят, и все понял — это два, и, наконец, машинка та — это три. Все как в легендах этих дурацких. Все совпадает. И сдается мне, что ты пробом можешь быть. Только неясно, зачем ты себя в шахте заживо закопал, и к чему тебе с нами уже без малого четыре месяца ошиваться. А ведь когда ты в реаниматоре валялся, я кое-что заметил. У всех кротов максимальный уровень восстановления — до красно-желтого. А у тебя высветилась вся зеленая полоса полностью. Стопроцентное, считай, здоровье. Такого не бывает. После всей военной заразы, за последние пару десятков войн народу на голову распыленной, даже первы, и не с Земли, а с космических станций, максимум на одну десятую зеленой вытягивают. Это твой первый прокол. Потом, ты в реаниматор очень редко заглядываешь, раз в пять реже, чем другие ребята, а цирроз — штука упрямая. Второй значок. Итого, как сам думаешь, похоже на правду, что ты — проб?
Игорь опешил. В рассказе Генерала было что-то абсурдное. Он — и вдруг проб? Полная ерунда. Но рациональное зерно робко проглядывало. Игорь решил, как говорится, открыть карты перед Генералом. Он заказал стакан кофе, подождал его появления на столе, отхлебнул дымящегося напитка и начал:
— Ну вот что, я тебе сейчас еще более дикую историю расскажу.
И рассказал.
После окончания эмоциональной речи Игоря Генерал просидел молча минут пять-семь. Потом как будто встрепенулся, и произнес:
— А ведь я тебе верю. Ничто иное твоего, порой дурацкого, поведения не оправдывает. Ты действительно поначалу был, считай, как младенец. И до сих пор всех иногда наповал убиваешь каким-нибудь вопросом. Тем не менее, это самая удивительная история, которую я когда-либо слышал. Но почему я принял тебя за проба?
— А не может быть так, что пробы — это просто, как бы выразиться…
— Ты хочешь сказать, ничем не зараженные, абсолютно здоровые люди? Вполне возможно, что ты прав — все люди поголовно больны, это не секрет. Земля, считай, давно стала не самым здоровым местом для жизни — к сожалению, раньше, чем человечество убралось в космос, на другие миры. Игорь, пролежав столько времени в ледяной могиле, ты пережил всю ту гадость, которая случилась с Землей. Биологические войны, землетрясения, ядерные бомбардировки, тотальную эпидемию вирусного менингита. Ты — уцелевший образец древнего человека, жившего на зелено-голубой планете, дышавшего кристально чистым воздухом, человека, который пил и ел натуральные продукты, не болевшего ничем страшнее насморка из-за могучей иммунной системы. Ты просто обязан быть пробом. Я верю в тебя!
— Хорошо, Генерал, но что это дает нам?
— Отличный вопрос, Шмель. Мне нравится, когда ты говоришь это «нам». Правильное слово. Я помогу тебе, а ты поможешь мне.
— Я-то согласен, но конкретно, чем нам может помочь то, что я, якобы, проб?
— Твои мозги нам помогут. Если все так здорово у пробов выходит — посидел полчасика над схемами, над документами, и потом как будто всю жизнь здесь работал, то прямая нам с тобой дорога на Свалку. Там, у космодрома, люди состояния зарабатывают, в разбитых железяках роясь. А секрет, считай, прост — разбираться в технике нужно, в конструкции кораблей космических. Если знаешь, что к чему, то, считай, горя знать не будешь. Насуем тебе в мозги, чего надо, и пойдем гайки крутить. Работа на свежем воздухе, никакой отравы, пыли. Рай! К тому же знакомец у меня там есть, попросимся на первых порах к нему на подхват. А там и сами поднимемся. У нас же завтра выходной, правильно? Так вот, мы пойдем с тобой в закрытые кварталы наверху, и там я постараюсь, с твоей помощью, подобрать тот прибор, который использовал тогда проб для чтения инструкций.
— Откуда уверенность, что прибор можно там найти? Проб мог пользоваться особо разработанным устройством, секрет которого не раскрывается.
— Прибор был сделан серийно, и дизайн имел достаточно допотопный, по тем временам. Это совершенно стандартное устройство со стандартными разъемами. В мегасторах он должен быть наверняка. Пусть слегка фонящий, но работающий образец у нас завтра будет в руках, я помню его внешний вид. Потом ты его используешь, и если все будет хорошо — мы с тобой получим все козыри на руки.
Ай, да Генерал, все продумал, все учел. И ждал еще столько времени. Я — проб! Ну и ладно. Завтра увидим. Против всякой воли, Игорь загорелся изложенным планом.
— Генерал, а мне наверх в чем идти? В робе, пожалуй, и не выпустят.
— Одежду я тебе найду, и антидот надо прихватить — заразы в закрытых кварталах хватит даже на такого здоровяка, как ты. Ну, ладно, хватит обсуждений. Мне не терпится начать! Завтра в семь жди меня возле одиннадцатого выхода. Возьми легкий штробер и запасные батареи. Не задавай вопросов. На выходе подробно расскажу. Ну, иди, я сам рассчитаюсь…
Игорь возвращался к себе в барак, сильно огорошенный разговором. Резкое развитие событий напоминало скачку на лошади без седла и уздечки — несет во весь опор, и процессом управлять нет никакой возможности, думаешь только о том, чтобы не слететь. Навстречу, чуть пошатываясь, вырулил Индеец.
— Шмель, родной, ты ли это?
— Ну, допустим, я.
— А я тебе мешочек принес, в благодарность, — Индеец протянул Игорю огромный мешок, набитый, судя по распространившемуся от него аромату, первоклассным сухим шахтным мхом. — Пользуйся на здоровье!
Дурь собиралась только в определенных местах в глубинах шахты, и Индеец был известным знатоком по сбору этого дорогостоящего наркотика.
— Да зачем мне это, я же говорил — не прет меня.
— Не хочешь — не кури, продашь тому, кто курит. Наверху за такой мешок тебя на руках носить будут!
— Посмотрим. Давай сюда...
Удовлетворенный принятой благодарностью, Индеец скрылся в коридоре, а Игорь бросился на койку, и, поставив на шесть часов браслет, впервые со столь яркой надеждой в душе улегся спать. Во сне к нему пришел Индеец и долго гонялся за ним с большим ножом, умоляя отдать мешок дури назад.
Глава 5.
Audentes fortuna juvat
Сказать, что я волновался, значит, ничего не сказать. До сих пор я жил под землей, максимум — выбирался в купол Комплекса. Ничего сверхъестественного мне на глаза не попадалось. По сути, если сбросить со счетов несколько высокотехнологичных приборов, которыми мы пользовались и которые я видел в кабинетах у начальства, это была самая обычная шахта с самыми обычными рабочими-забулдыгами. После первоначального накопления информации меня начал мучить настоящий сенсорный голод. Все, что могли сообщить мне мои «коллеги» по цеху, я уже усвоил, обдумал и давно пришел к выводу, что чучелом ли, тушкой ли, но валить отсюда нужно.
Поднявшись пораньше, воспользовавшись несколькими лифтами и преодолев несколько тамбуров, я встретил Генерала в небольшом холле, предварявшем один из второстепенных выходов из Комплекса. С собой я прихватил штробер — небольшой и легкий аналог ультразвукового бура для «тонкой» работы — а одежду передал уже ожидавший меня Генерал. Использовав жетон, я открыл дверцу одного из шкафов, выстроившихся вдоль стен, и сложил туда свою рабочую одежду. Взамен натянул на себя брюки из толстой ткани, похожей на искусственную шерсть, такой же свитер и опять же куртку, но не оранжевую, а защитного цвета. Естественно, куртка оказалась на пару размеров больше. Генерал влез точно в такой же наряд.
— Здесь что, мода такая?
— Чего? — слегка опешил Генерал. — Ты о чем?
— Ладно, проехали.
Все забываю, что некоторых слов здесь просто не знают. Зато самые распространенные выражения русского языка выжили, укоренились и расцвели пуще прежнего.
То, что куртка висела на мне мешком, в конечном счете пошло на пользу. Без затруднений я угнездил штробер за поясом, и под курткой его не смог бы заметить самый внимательный взгляд. Закончив с одеждой, я закрыл дверцу, зафиксировал ее своим кодом и вслед за Генералом направился к выходному шлюзу.
Возле шлюза нас встретили охранники, довольно формально поинтересовались кто такие, проверили жетоны своими сканерами, убедились, что мы имеем право на двенадцатичасовое отсутствие в бригадном блоке, и раскрыли перед нами первую дверь. В шлюзе нас окатили струи дезинфицирующего пара, при этом за нами наблюдали сквозь бронестекло еще двое охранников, затем раздвинулись створки выходной двери.
Впервые за три с лишним месяца — или за пятьсот лет, это как посмотреть — я вдохнул свежий воздух и вышел на поверхность.
Было пасмурно, задувал холодный ветер, но небо мне показалось просто бескрайним. От такого простора закружилась голова, я оступился, и Генерал даже поддержал меня за локоть.
— Забирает? Когда долго не выходишь наверх, всегда так. Отвыкает человек от неба, леса... Быстро отвыкает, самое обидное.
— Ничего, Генерал, я справлюсь, — ехидства в моем голосе было столько, что я сам удивился. — Знаешь, лес и небо — это самые что ни на есть привычные для меня вещи.
Генерал хмыкнул и зашагал в сторону какого-то транспортного средства, приткнувшегося у маленького пластикового навеса возле асфальтовой дороги.
Я припомнил фотографию Комплекса сверху — похоже, это одна из дорог, ведущих к городу. И кстати, ни черта это не асфальт, скорее, какой-то пластик или грубая резина. Кажется, здесь есть общественный транспорт?
«Транспорт» походил на упитанного бегемота и отличался полным отсутствием колес, гусениц или каких-либо иных движителей. Генерал ткнулся к треугольному боковому переднему окошку, оно съехало вниз и оттуда показалось лицо, в котором я без труда опознал классического таксиста. Коротко переговорив, Генерал махнул мне рукой и распахнул дверцу в борту чудовища. Внутри оказался довольно уютный салон, мало отличавшийся от салона обычного микроавтобуса, заполненный тремя рядами кресел. В двух таких креслах, расположенных по соседству мы и разместились.
Внутри транспортного средства что-то загудело, его корпус едва уловимо завибрировал и... приподнялся над дорожным покрытием.
— Ничего себе, эта штука летает? — возглас удивления вырвался у меня против воли.
— Конечно. А как иначе? По здешним болотам только на антигравах и проберешься. Считай, на сотни километров лес и болота.
— А дорога?
— А что дорога? Дорога — это только к городу. Дешевле летать по трассе, чем тратить топливные картриджи. Так-то трасса запитана от Комплекса, да еще и сигналка в ней проложена до космопорта, можно автотраки пускать, никакой системы навигации не надо.
— Ты имеешь в виду, что энергию наша машина получает прямо от дороги? Как, кстати, называют здесь такой транспорт? — вот оно, будущее — флаеры, глайдеры и так далее.
— Это — бас. У него есть еще и свой запас топлива, потому что по городу питания нет, только до порта и до Пирамиды. А сейчас да, берет энергию от трассы, — объяснил Генерал.
— А зачем тогда вообще ползти над землей? Не проще взлететь повыше и махнуть напрямую? — вопреки скрытым ожиданиям, никакого страха перед полетами у меня не наблюдалось.
— Чтобы летать нужно гораздо больше энергии, для антиграва, который помощнее, чем у наземных машин, да и маршевые двигатели тоже запитывать чем-то нужно. Опять-таки, лишние расходы. Никому это не нужно. Катер — вещь дорогая и топлива жрет немеряно... Не каждому перву по карману.
— Трудно ими управлять? Я про наземные машины.
— Кому как. По мне так ерунда. Ладно, это все лирика. Давай наметим план действий.
Я согласился с предложением.
— Саныч нас в старый город не повезет. Во-первых, это «грязный» район, всякой заразы полно, радиации кое-где еще в полный рост... Во-вторых, население там такое, что горло перерезают прямо на ходу.
— А мы-то как туда пройдем? — насчет перерезанного горла у меня возникли определенные сомнения.
— Пройдем домами. Там есть район с очень плотной застройкой, можно идти по крышам или сквозь дома, не выползая на улицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56