Если нам все-таки придется сражаться на улицах города, будем держаться узких переулков.
Когда маги увидят, что Сенедай собрал достаточно большую армию, которая сможет разбить нас у ворот, мы отступим. Они знают, на что следует обращать внимание, я им все подробно рассказал.
— Зачем рисковать людьми в такой бессмысленной акции? — спросил Вилиф. — Разве не лучше расставить их на стенах, чтобы они могли оттуда атаковать врага со свежими силами?
— Нет, не лучше, — покачал головой Кард. — Я не думаю, что мы долго пробудем за стенами, а эта акция принесет нам двойной результат. Самое главное — первыми начать убивать врага, это даст нам надежду на успех. Должен вас заверить, что стоять на бастионе и смотреть, как приближается огромная вражеская армия, это ну… мягко говоря, не способствует повышению морального духа солдат. Во-вторых, если нам удастся внести в их ряды беспорядок, пусть и незначительный, они потеряют уверенность в себе — хотя бы ненадолго. Не следует забывать также и о заклинаниях… Иными словами, я рассчитываю поколебать их желание с нами воевать.
— Вряд ли у вас получится, — заметил Вилиф. — Они десятикратно превышают нас числом.
— Зато у них низкий моральный дух. А когда будет нанесен удар и по тылам врага, мы можем только догадываться о последствиях.
Баррас удивленно приподнял брови. Он мог себе представить последствия: висминцы станут убивать. Но ничего другого не оставалось. Даже если прятаться за «Саваном демона» сто дней, в конце концов их ждет поражение. Закончатся запасы продовольствия и воды, души бесчисленного количества джулатсанцев будут сожраны демонами, а внутри университета начнется мятеж.
— Проклятие, о чем мы думали, когда приняли решение установить «Саван демона»? — вскричал он, чувствуя, как его охватывает отчаяние.
В комнате на мгновение повисло молчание, а потом Керела погладила его сложенные на столе руки. На вопрос ответил Кард.
— Мы пытались выиграть время, — мягко проговорил он — Мы знали это с самого начала. Дил тоже знал. И еще мы хотели помешать висминцам нас растоптать. Если на время забыть о словах и отважных уверениях, мы надеялись увидеть армию, спешащую на выручку университету и городу. Сейчас, двенадцать дней спустя, приходится признать, что никто не придет нам на помощь, по крайней мере пока «Саван демона» остается на месте, а мы больше не в силах смотреть, как умирают невинные люди. В определенной степени нам было бы легче, если бы висминцы убивали их собственноручно, тогда несчастные сохранили бы свои души, но в «Саване»… Боги, как же страшно они страдают!
— Так неужели их жертва ничего не значит? Неужели мы должны без сопротивления отдать университет врагу? — спросил Эндорр.
В глазах Карда вспыхнул гнев, Баррас суровым взглядом заставил его успокоиться, и голос генерала прозвучал ровно.
— Мы не можем помочь тем, кто погиб в «Саване демона», зато еще не поздно спасти тех, кто жив и томится в плену. Эндорр, вы молоды и наивны. Мы не собираемся без сопротивления отдавать врагу университет. По правде говоря, я очень надеюсь, что вы сделаете все возможное, чтобы в сердцах висминцев поселился вечный страх перед Джулатсой. Даже если во время сражения погибнут все, а в живых посчастливится остаться лишь одному ребенку, я буду считать, что мы одержали победу, и нам стоило идти за нее в бой. Вы позволите мне начать операцию? — спросил Кард, обращаясь к членам Совета.
Все по очереди кивнули.
— Значит, решено, — продолжал Кард. — Завтра за час до рассвета я приду сюда с просьбой снять заклинание «Саван демона». И возьму на себя командование вооруженными силами города Джулатса и университета — магами, солдатами, мужчинами и женщинами. Вы согласны?
— Да, генерал Кард, мы согласны, — сказала Керела. — Вы получите нашу поддержку и благословение. Мы будем за вас молиться. Спасите наш университет. Остановите бессмысленные убийства.
— Посмотрим, что я смогу сделать, — улыбнувшись, ответил Кард.
На сей раз, возвращаясь в Родовые земли, Ша-Каан не испытывал ликования. Он незаметно проскользнул сквозь туман и сообщил о своем прибытии вестару, только когда приземлился. Отмахнувшись от традиционных приветствий, спросил о состоянии Зала Слияний, постарался успокоиться и сразу перенесся внутрь.
Там он увидел Элу-Каана. Молодой дракон лежал на боку, вытянув израненные хвост и шею. Одно крыло было расправлено, его мембрана высохла, но, к счастью, осталась цела. Дышал Элу-Каан неровно и с огромным трудом, словно легкие сильно пострадали, и каждый вдох давался с трудом. Это больше всего обеспокоило Ша-Каана.
Несмотря на то что он сам страдал от боли и устал после длительного перелета, Ша-Каан приказал вестарам заняться Элу-Кааном, отошел, стараясь им не мешать, сел, а затем вытянул шею так, чтобы его голова оказалась рядом с головой Элу-Каана.
Все было ясно и без вопросов. Элу-Каан встретился с Араками; а раз он не отправился в поток пространства между измерениями, значит, ему не удалось связаться со своим драконером в Джулатсе.
Морду Элу-Каана покрывали тысячи царапин от зубов и когтей Араков. Демоны не боялись огня и были опасными врагами, но редко покидали свое измерение и старались не связываться с огромными драконами, чьи души забрать не могли. Однако «Саван демона» нарушил целостность пространства между измерениями; Элу-Каан оказался у них на пути и чуть не заплатил за это жизнью.
Араки и драконы не поддерживали между собой никаких официальных отношений. С драконами трудно вести переговоры, Араки же и вовсе отказывались идти на какие-либо контакты. Они слепо верили, что все народы, населяющие другие измерения, следует использовать и уничтожать. Ша-Каан, которому довелось встретиться с ними лишь раз за всю свою жизнь, признавал, что нередко они были правы. Но драконы, а теперь люди и эльфы научились использовать их…
Элу-Каан открыл глаза, почувствовав на своей морде дыхание Ша-Каана. Из его носа вытекла струя какой-то черной жидкости; вестары не обратили на нее внимания, сосредоточив все усилия на крыле, чешуе и коже на груди.
— Мне очень жаль, Ша-Каан, я тебя подвел, — с трудом проговорил он.
— Говори со мной при помощи сознания, Элу, я для тебя открыт. Дай отдых горлу и легким.
— Спасибо, — ответил Элу-Каан, и Ша-Каан почувствовал, как молодого дракона переполняет гордость, что Великий Каан открыл ему свои мысли.
— Скоро ты снова будешь в порядке. Поведай мне о своей встрече с Араками, и я не желаю слышать о том, что ты меня подвел. Ты получил опасное задание, и то, что ты сумел остаться в живых, говорит о твоем мастерстве и силе. Если устанешь, скажи, мы побеседуем в другой раз.
— Ты ранен, Ша-Каан.
— Думай о своих собственных ранениях, Элу-Каан. Мне нужна твоя информация. Говори, пока можешь.
Элу-Каан сделал глубокий вдох, и его тело содрогнулось от усилия и боли. Ша-Каан снова подумал, что еще неизвестно, насколько серьезно ранен Элу-Каан, и решил чуть позже спросить об этом вестара.
— Трудно передвигаться по коридору без драконера в качестве маяка, но я могу следовать за потоками и вехами, которые знаю, а у Балии очень четкий знак. — Элу-Каан закрыл глаза, и Ша-Каан нахмурился, не в силах скрыть беспокойство. Еще один вдох, на сей раз совсем короткий, сотряс тело Элу-Каана. Его голос смолк на мгновение, затем зазвучал снова: — Я почувствовал присутствие того, что ты назвал «Саваном», когда приблизился к Джулатсе, но за ним царила тишина, словно в пропасти, которую мы ощутили, когда балийцы сотворили свое заклинание и раскрыли ворота.
— Успокойся, Элу, — проговорил Ша-Каан, почувствовав, как сильнее забилось сердце молодого дракона.
Он бросил взгляд на вестара, который промывал раны травяными настойками и прикладывал к ним горячие грязевые мази. Нужно время, чтобы они впитались в кожу. Один из вестаров прошел между головами двух драконов и поставил перед самым носом Ша-Каана дымящийся котелок. Ша-Каан удивился новому аромату, но тут же почувствовал, как мышцы шеи расслабились, а мягкий травяной аромат понес свою целительную силу в легкие.
— Искусство вестаров для нас благословение, — сказал Ша-Каан, кивнув слугам, которые принялись кланяться, хотя и не слышали его разговора с Элу. — Каким образом Аракам удалось подобраться к тебе?
— Прикоснувшись к «Савану», я понял, что его магия очень сильна и является связующим звеном между балийским измерением и тем, что населяют Араки. Там было полно Араков, они заполнили мой коридор, отражали огонь, атаковали меня ногами, руками и зубами. Те, что кусали меня во внутреннюю часть пасти, причинили сильную боль. Меня словно сковал лед, мой огонь гас, и теперь внутри все горит…
Элу-Каан замолчал, сильный приступ кашля сотряс его тело, хвост невольно начал метаться и колотить по земле; вестару, стоявшему рядом, пришлось отскочить в сторону. Из ноздрей снова потекла черная жидкость, которая пролилась в горшок с лечебным составом. Его тут же заменили на новый.
— Достаточно, Элу-Каан, отдохни.
— Нет, Великий Каан, я должен рассказать тебе еще кое-что. — Мысленный голос Элу-Каана звучал все тише, и Ша-Каан догадался, что мази и ароматные травяные настои скоро усыпят раненого дракона. — В «Саване» множество Араков, и они с радостным воем поглощают души балийцев. Они думают, будто нашли путь в балийское измерение, путь, который балийцы не в состоянии закрыть. Мы должны молиться Небесам, чтобы это было не так, поскольку помочь балийцам мы не сможем — магия слишком сильна, а нас очень мало.
— Ты о чем? — спросил Ша-Каан, пытаясь понять, что представляет собой новая угроза.
— Если Араки смогут победить магов, с которыми заключили союз, чтобы создать «Саван демона», — ответил Элу-Каан, — они получат возможность изменять его размеры по собственной воле. Это еще одни ворота, Ша-Каан. Учитывая, что балийцы не в силах их контролировать, Араки поглотят наше измерение так же легко, как и ворота над Терасом.
Элу-Каан замолчал, и на мгновение Ша-Каану показалось, что он умер. Впрочем, судя по спокойному поведению вестаров, молодой дракон просто заснул целительным сном.
Ша-Каан поднял голову и встал. Нельзя терять ни минуты, некогда отдыхать и заниматься своими ранами. Он оказался прав. Пытаясь защитить себя, балийцы вновь выпустили на волю силы, которые не способны контролировать.
На сей раз мало обратиться только к Хираду Холодное Сердце; его должны услышать все Вороны.
Не оглядываясь, Ша-Каан прошел в свой коридор и отправился в пространство между измерениями, используя в качестве маяка знак Хирада Холодное Сердце.
ГЛАВА 20
Баррас негромко постучал, в глубине души надеясь, что генерал еще спит, но хриплый голос сразу же предложил ему войти. Старый эльф оказался в покоях Карда, расположенных в основании Башни. Генерал сидел возле камина рядом с открытым окном. Чашка, над которой поднимался пар, стояла на подоконнике, а генерал смотрел в освещенное звездами небо. Ночь несла освобождение — хотя бы только потому, что «Саван» становился невидимым в темноте, а значит, не таким грозным. Если верить большим песочным часам, до рассвета было два часа.
Сейчас им оставалось только ждать, а потом день принесет то, что должен принести. Над университетом повисла тревожная тишина. Мужчины, женщины и дети хорошо знали свои роли. На дюжине собраний, которые проходили под присмотром стражников башни висминцев, Кард и его помощники организовали гражданское население так, что у всех было свое дело.
Сколотив боевые отряды, а также группы магов, отвечавших за защитные и атакующие действия, Кард разбил остальных на небольшие взводы, поручив каждому выполнение определенной задачи. Специальные группы должны были заниматься обеспечением солдат на стенах всем необходимым, от продовольствия до стрел; группы плотников и каменщиков занимались укреплением стен. Имелись подразделения санитаров и пожарная дружина. Каждый использовался в соответствии с его возможностями.
Керела предложила магам выполнять приказы Карда — до тех пор, пока сражение не будет выиграно. Или проиграно. Все знали, что произойдет в последнем случае; тем, кто не участвовал в захоронении Сердца, следовало сражаться до последнего, защищая остальных. Наконец, пока университет досыпал последние часы перед боем, Эндорр и Селдейн по просьбе Барраса перенесли наиболее ценные тексты ближе к Сердцу. Теперь, когда «Саван» рассеялся, Сердце стало похоже скорее на склад, чем на средоточие волшебства Джулатсы.
Баррас оглядел скромные покои Карда. Одинокая койка, на которую генерал так и не прилег, стояла у правой стены. Карты, пергаменты и перья лежали на столе перед другим, закрытым окном, а на стуле были свалены книги и донесения.
Увидев, что пришел старый друг, Кард сразу же освободил стул.
— Садитесь, Баррас, вам нужно немного отдохнуть, — сказал он, и на его потрескавшихся губах появилась улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Когда маги увидят, что Сенедай собрал достаточно большую армию, которая сможет разбить нас у ворот, мы отступим. Они знают, на что следует обращать внимание, я им все подробно рассказал.
— Зачем рисковать людьми в такой бессмысленной акции? — спросил Вилиф. — Разве не лучше расставить их на стенах, чтобы они могли оттуда атаковать врага со свежими силами?
— Нет, не лучше, — покачал головой Кард. — Я не думаю, что мы долго пробудем за стенами, а эта акция принесет нам двойной результат. Самое главное — первыми начать убивать врага, это даст нам надежду на успех. Должен вас заверить, что стоять на бастионе и смотреть, как приближается огромная вражеская армия, это ну… мягко говоря, не способствует повышению морального духа солдат. Во-вторых, если нам удастся внести в их ряды беспорядок, пусть и незначительный, они потеряют уверенность в себе — хотя бы ненадолго. Не следует забывать также и о заклинаниях… Иными словами, я рассчитываю поколебать их желание с нами воевать.
— Вряд ли у вас получится, — заметил Вилиф. — Они десятикратно превышают нас числом.
— Зато у них низкий моральный дух. А когда будет нанесен удар и по тылам врага, мы можем только догадываться о последствиях.
Баррас удивленно приподнял брови. Он мог себе представить последствия: висминцы станут убивать. Но ничего другого не оставалось. Даже если прятаться за «Саваном демона» сто дней, в конце концов их ждет поражение. Закончатся запасы продовольствия и воды, души бесчисленного количества джулатсанцев будут сожраны демонами, а внутри университета начнется мятеж.
— Проклятие, о чем мы думали, когда приняли решение установить «Саван демона»? — вскричал он, чувствуя, как его охватывает отчаяние.
В комнате на мгновение повисло молчание, а потом Керела погладила его сложенные на столе руки. На вопрос ответил Кард.
— Мы пытались выиграть время, — мягко проговорил он — Мы знали это с самого начала. Дил тоже знал. И еще мы хотели помешать висминцам нас растоптать. Если на время забыть о словах и отважных уверениях, мы надеялись увидеть армию, спешащую на выручку университету и городу. Сейчас, двенадцать дней спустя, приходится признать, что никто не придет нам на помощь, по крайней мере пока «Саван демона» остается на месте, а мы больше не в силах смотреть, как умирают невинные люди. В определенной степени нам было бы легче, если бы висминцы убивали их собственноручно, тогда несчастные сохранили бы свои души, но в «Саване»… Боги, как же страшно они страдают!
— Так неужели их жертва ничего не значит? Неужели мы должны без сопротивления отдать университет врагу? — спросил Эндорр.
В глазах Карда вспыхнул гнев, Баррас суровым взглядом заставил его успокоиться, и голос генерала прозвучал ровно.
— Мы не можем помочь тем, кто погиб в «Саване демона», зато еще не поздно спасти тех, кто жив и томится в плену. Эндорр, вы молоды и наивны. Мы не собираемся без сопротивления отдавать врагу университет. По правде говоря, я очень надеюсь, что вы сделаете все возможное, чтобы в сердцах висминцев поселился вечный страх перед Джулатсой. Даже если во время сражения погибнут все, а в живых посчастливится остаться лишь одному ребенку, я буду считать, что мы одержали победу, и нам стоило идти за нее в бой. Вы позволите мне начать операцию? — спросил Кард, обращаясь к членам Совета.
Все по очереди кивнули.
— Значит, решено, — продолжал Кард. — Завтра за час до рассвета я приду сюда с просьбой снять заклинание «Саван демона». И возьму на себя командование вооруженными силами города Джулатса и университета — магами, солдатами, мужчинами и женщинами. Вы согласны?
— Да, генерал Кард, мы согласны, — сказала Керела. — Вы получите нашу поддержку и благословение. Мы будем за вас молиться. Спасите наш университет. Остановите бессмысленные убийства.
— Посмотрим, что я смогу сделать, — улыбнувшись, ответил Кард.
На сей раз, возвращаясь в Родовые земли, Ша-Каан не испытывал ликования. Он незаметно проскользнул сквозь туман и сообщил о своем прибытии вестару, только когда приземлился. Отмахнувшись от традиционных приветствий, спросил о состоянии Зала Слияний, постарался успокоиться и сразу перенесся внутрь.
Там он увидел Элу-Каана. Молодой дракон лежал на боку, вытянув израненные хвост и шею. Одно крыло было расправлено, его мембрана высохла, но, к счастью, осталась цела. Дышал Элу-Каан неровно и с огромным трудом, словно легкие сильно пострадали, и каждый вдох давался с трудом. Это больше всего обеспокоило Ша-Каана.
Несмотря на то что он сам страдал от боли и устал после длительного перелета, Ша-Каан приказал вестарам заняться Элу-Кааном, отошел, стараясь им не мешать, сел, а затем вытянул шею так, чтобы его голова оказалась рядом с головой Элу-Каана.
Все было ясно и без вопросов. Элу-Каан встретился с Араками; а раз он не отправился в поток пространства между измерениями, значит, ему не удалось связаться со своим драконером в Джулатсе.
Морду Элу-Каана покрывали тысячи царапин от зубов и когтей Араков. Демоны не боялись огня и были опасными врагами, но редко покидали свое измерение и старались не связываться с огромными драконами, чьи души забрать не могли. Однако «Саван демона» нарушил целостность пространства между измерениями; Элу-Каан оказался у них на пути и чуть не заплатил за это жизнью.
Араки и драконы не поддерживали между собой никаких официальных отношений. С драконами трудно вести переговоры, Араки же и вовсе отказывались идти на какие-либо контакты. Они слепо верили, что все народы, населяющие другие измерения, следует использовать и уничтожать. Ша-Каан, которому довелось встретиться с ними лишь раз за всю свою жизнь, признавал, что нередко они были правы. Но драконы, а теперь люди и эльфы научились использовать их…
Элу-Каан открыл глаза, почувствовав на своей морде дыхание Ша-Каана. Из его носа вытекла струя какой-то черной жидкости; вестары не обратили на нее внимания, сосредоточив все усилия на крыле, чешуе и коже на груди.
— Мне очень жаль, Ша-Каан, я тебя подвел, — с трудом проговорил он.
— Говори со мной при помощи сознания, Элу, я для тебя открыт. Дай отдых горлу и легким.
— Спасибо, — ответил Элу-Каан, и Ша-Каан почувствовал, как молодого дракона переполняет гордость, что Великий Каан открыл ему свои мысли.
— Скоро ты снова будешь в порядке. Поведай мне о своей встрече с Араками, и я не желаю слышать о том, что ты меня подвел. Ты получил опасное задание, и то, что ты сумел остаться в живых, говорит о твоем мастерстве и силе. Если устанешь, скажи, мы побеседуем в другой раз.
— Ты ранен, Ша-Каан.
— Думай о своих собственных ранениях, Элу-Каан. Мне нужна твоя информация. Говори, пока можешь.
Элу-Каан сделал глубокий вдох, и его тело содрогнулось от усилия и боли. Ша-Каан снова подумал, что еще неизвестно, насколько серьезно ранен Элу-Каан, и решил чуть позже спросить об этом вестара.
— Трудно передвигаться по коридору без драконера в качестве маяка, но я могу следовать за потоками и вехами, которые знаю, а у Балии очень четкий знак. — Элу-Каан закрыл глаза, и Ша-Каан нахмурился, не в силах скрыть беспокойство. Еще один вдох, на сей раз совсем короткий, сотряс тело Элу-Каана. Его голос смолк на мгновение, затем зазвучал снова: — Я почувствовал присутствие того, что ты назвал «Саваном», когда приблизился к Джулатсе, но за ним царила тишина, словно в пропасти, которую мы ощутили, когда балийцы сотворили свое заклинание и раскрыли ворота.
— Успокойся, Элу, — проговорил Ша-Каан, почувствовав, как сильнее забилось сердце молодого дракона.
Он бросил взгляд на вестара, который промывал раны травяными настойками и прикладывал к ним горячие грязевые мази. Нужно время, чтобы они впитались в кожу. Один из вестаров прошел между головами двух драконов и поставил перед самым носом Ша-Каана дымящийся котелок. Ша-Каан удивился новому аромату, но тут же почувствовал, как мышцы шеи расслабились, а мягкий травяной аромат понес свою целительную силу в легкие.
— Искусство вестаров для нас благословение, — сказал Ша-Каан, кивнув слугам, которые принялись кланяться, хотя и не слышали его разговора с Элу. — Каким образом Аракам удалось подобраться к тебе?
— Прикоснувшись к «Савану», я понял, что его магия очень сильна и является связующим звеном между балийским измерением и тем, что населяют Араки. Там было полно Араков, они заполнили мой коридор, отражали огонь, атаковали меня ногами, руками и зубами. Те, что кусали меня во внутреннюю часть пасти, причинили сильную боль. Меня словно сковал лед, мой огонь гас, и теперь внутри все горит…
Элу-Каан замолчал, сильный приступ кашля сотряс его тело, хвост невольно начал метаться и колотить по земле; вестару, стоявшему рядом, пришлось отскочить в сторону. Из ноздрей снова потекла черная жидкость, которая пролилась в горшок с лечебным составом. Его тут же заменили на новый.
— Достаточно, Элу-Каан, отдохни.
— Нет, Великий Каан, я должен рассказать тебе еще кое-что. — Мысленный голос Элу-Каана звучал все тише, и Ша-Каан догадался, что мази и ароматные травяные настои скоро усыпят раненого дракона. — В «Саване» множество Араков, и они с радостным воем поглощают души балийцев. Они думают, будто нашли путь в балийское измерение, путь, который балийцы не в состоянии закрыть. Мы должны молиться Небесам, чтобы это было не так, поскольку помочь балийцам мы не сможем — магия слишком сильна, а нас очень мало.
— Ты о чем? — спросил Ша-Каан, пытаясь понять, что представляет собой новая угроза.
— Если Араки смогут победить магов, с которыми заключили союз, чтобы создать «Саван демона», — ответил Элу-Каан, — они получат возможность изменять его размеры по собственной воле. Это еще одни ворота, Ша-Каан. Учитывая, что балийцы не в силах их контролировать, Араки поглотят наше измерение так же легко, как и ворота над Терасом.
Элу-Каан замолчал, и на мгновение Ша-Каану показалось, что он умер. Впрочем, судя по спокойному поведению вестаров, молодой дракон просто заснул целительным сном.
Ша-Каан поднял голову и встал. Нельзя терять ни минуты, некогда отдыхать и заниматься своими ранами. Он оказался прав. Пытаясь защитить себя, балийцы вновь выпустили на волю силы, которые не способны контролировать.
На сей раз мало обратиться только к Хираду Холодное Сердце; его должны услышать все Вороны.
Не оглядываясь, Ша-Каан прошел в свой коридор и отправился в пространство между измерениями, используя в качестве маяка знак Хирада Холодное Сердце.
ГЛАВА 20
Баррас негромко постучал, в глубине души надеясь, что генерал еще спит, но хриплый голос сразу же предложил ему войти. Старый эльф оказался в покоях Карда, расположенных в основании Башни. Генерал сидел возле камина рядом с открытым окном. Чашка, над которой поднимался пар, стояла на подоконнике, а генерал смотрел в освещенное звездами небо. Ночь несла освобождение — хотя бы только потому, что «Саван» становился невидимым в темноте, а значит, не таким грозным. Если верить большим песочным часам, до рассвета было два часа.
Сейчас им оставалось только ждать, а потом день принесет то, что должен принести. Над университетом повисла тревожная тишина. Мужчины, женщины и дети хорошо знали свои роли. На дюжине собраний, которые проходили под присмотром стражников башни висминцев, Кард и его помощники организовали гражданское население так, что у всех было свое дело.
Сколотив боевые отряды, а также группы магов, отвечавших за защитные и атакующие действия, Кард разбил остальных на небольшие взводы, поручив каждому выполнение определенной задачи. Специальные группы должны были заниматься обеспечением солдат на стенах всем необходимым, от продовольствия до стрел; группы плотников и каменщиков занимались укреплением стен. Имелись подразделения санитаров и пожарная дружина. Каждый использовался в соответствии с его возможностями.
Керела предложила магам выполнять приказы Карда — до тех пор, пока сражение не будет выиграно. Или проиграно. Все знали, что произойдет в последнем случае; тем, кто не участвовал в захоронении Сердца, следовало сражаться до последнего, защищая остальных. Наконец, пока университет досыпал последние часы перед боем, Эндорр и Селдейн по просьбе Барраса перенесли наиболее ценные тексты ближе к Сердцу. Теперь, когда «Саван» рассеялся, Сердце стало похоже скорее на склад, чем на средоточие волшебства Джулатсы.
Баррас оглядел скромные покои Карда. Одинокая койка, на которую генерал так и не прилег, стояла у правой стены. Карты, пергаменты и перья лежали на столе перед другим, закрытым окном, а на стуле были свалены книги и донесения.
Увидев, что пришел старый друг, Кард сразу же освободил стул.
— Садитесь, Баррас, вам нужно немного отдохнуть, — сказал он, и на его потрескавшихся губах появилась улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75