А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— У тебя вот-вот должен родиться ребенок! Неужели ты не скучаешь по жене?
— Больше, чем вы можете себе представить, — отозвался Ивострел.
— Должно быть, у вас в мансарде тесновато для двоих… — Смит не стал добавлять, что от одного звука голоса Горицвет он охотно уплыл бы куда подальше.
— Нет. — Ивострел потянулся в темноте, сцепив руки на затылке. — В нашей комнате рай. Летом там так жарко… что однажды ночью мы… В кладовке нашлась коробка детских красок. Наверное, оставил какой-то постоялец. Мы взяли краски и раскрасили друг друга. Лозы и орхидеи повторяли линии наших тел. Диковинные звери. Крылья. Языки пламени. Изгибы рек. Через Щели ставней виднелись звезды, и мы представляли, будто глядим на них сквозь листву в джунглях. Все в доме уснули, измученные жарой, только мы не спали… рассматривали… исследовали… Пот стекал ручьями, размывая краски на тоненькой фигурке моей любимой… И мы представляли, что она колибри и прилетела за нектаром… а потом, взявшись за руки, мы сбежали вниз по лестнице, нагие, словно призраки, и купались в фонтане в саду. Мы представляли, что это озеро в джунглях. «Ой, — сказала она, — какой ужас, если сейчас нас кто-нибудь увидит!» И глаза у нее так блестели…
Он умолк. Смит, погрузившись в воспоминания, отхлебнул еще вина.
— А вам когда-нибудь случалось так любить? — неожиданно спросил Ивострел.
— Да нет, честно говоря, — ответил Смит. — Я же нигде подолгу не задерживался. Мама умерла, когда я был совсем маленький, поэтому… В общем, меня взяла к себе тетина семья. Надо было отрабатывать харчи, поэтому меня рано отдали в подмастерья. Как-то ночью, доставив заказ, я возвращался домой… и на меня напали грабители. И я убил всех троих. Стою среди трупов, и поджилки трясутся, как подумаю, что наделал… Ну и сбежал во флот. А потом пошел в солдаты. А потом… В общем, такую девушку, как у тебя, мне просто негде было встретить. Женщин было много, но, понимаешь, мы сразу переходили к делу. Никакой романтики.
Некоторое время они молчали. Наконец Смит произнес:
— Может быть, тебе поехать домой? А я поплыву дальше и спасу эту леди. Терять мне почти нечего, а с оружием я обращаюсь куда лучше тебя.
— Не сомневаюсь, — отозвался Ивострел. — Но что тогда скажет моя мать, а, Смит?
— Думаешь, Фенализа будет по мне скучать?! — заморгал Смит. Ему никогда такое и в голову не приходило.
— Конечно, — ответил Ивострел. — К тому же это дело чести. Смит, меня воспитала Мать леди Сунне. Она вела меня по тропе, на которой я обрел родную мать и жену. И если Ее дочь в опасности, как я могу отойти в сторону?
— Да, наверное, не можешь, — согласился Смит.
— Может даже оказаться, — мечтательно продолжал Ивострел, — что это испытание, которое уготовила мне Она. Ей известны пути каждой звездочки на небесах, каждой струйки в бескрайнем море, Ей известно прошлое и будущее каждого человека… И ваше, Смит. И мое.
В темноте послышался слабый голос.
— Все молишься? И не надоело? — простонал лорд Эрменвир. — Вина лучше дайте.
— Да, мой господин.
Ивострел приподнял ему голову. Смит наклонил бутылку. Лорд Эрменвир сделал глоток и со вздохом откинулся на одеяло.
— «Да, мой господин»! — раздраженно передразнил он. — С чего мне быть твоим господином? Всю жизнь, еще с тех пор, когда я был сопливым малявкой в длинных рубашонках, ты глядел на мою семейку, вытаращив глаза так, будто мы короли и королевы какие-то! Что ты, что слуги… «Да, мой господин, Да, хозяин, поклон вашей достопочтенной Матушке»! И эти ее проклятые ученики, которые на коленях ползли на нашу Гору, уповая на то, что мама решит за них все проблемы!
— Но Она всегда все решает, — спокойно возразил Ивострел.
— В этом-то и беда! — отозвался лорд Эрменвир. — Да, решает! Ты можешь себе представить, каково это, когда твоя мамаша знает все, а? Стоит только в глаза ей посмотреть — и сразу видишь, кто ты есть на самом деле…
Он закашлялся. Ивострел куда-то вышел и, спотыкаясь в темноте, вернулся со своим врачебным саквояжем и шкатулкой, в которой хранились лекарства лорда Эрменвира. Он достал из шкатулки запечатанную склянку и хорошенько встряхнул ее. К полному изумлению Смита, склянка засияла холодным зеленоватым светом.
— А я думал, ты не умеешь колдовать, — сказал Смит.
— Я и не колдую, — последовал ответ. Ивострел насадил на горлышко склянки клюв колибри и уколол лорда Эрменвира. — Видели когда-нибудь фосфоресцирующий прилив? Принцип тот же. Полежите спокойно, мой господин.
Лорд покорился и лежал, хрипло дыша. В потустороннем зеленоватом свете он еще сильнее походил на покойника.
— Ох, довольно, вынь иглу! — потребовал он. — Спать хочу.
— Как прикажете, мой господин. — Поджав губы, Ивострел убрал склянку в шкатулку и захлопнул крышку.
— И прекрати, пожалуйста, строить такие рожи, — послышался из внезапно наступившей темноты голос лорда Эрменвира. — Ты же знаешь — у меня бессонница. Я тебе говорил, Смит? Хроническая бессонница. С самого детства.
— Правда? — Смит снова улегся и до подбородка натянул одеяло.
— И ничего не помогало — я мог заснуть только в постельке у мамы и папы. Терпеть не мог детскую. Как придет Эйрдвэй, как начнет принимать мерзкие обличья прямо у изножья моей кроватки, и ничем его не унять, пока не проснется Сунне и не даст ему по башке деревянным дракончиком. Тогда я выскакивал за дверь, бежал по бесконечным темным залам, проскальзывая у стражников между ног… И забирался в постель к маме и папе. Папа ворчал, а мама всегда была такая ласковая — в своей, знаешь ли, беспощадной манере, — и она объясняла мне, что в их постели спать нельзя, но она отведет меня назад и побудет рядом, пока я не усну. И вот однажды слуги постелили ей возле моей кроватки. Она сказала мне, что сейчас мы уснем. Я зажмурился изо всех сил и слушал, как колотится сердце, и это пугало меня: а вдруг оно остановится?! В конце концов я открыл глаза — а мама спит. И я подумал: мама всегда все знает, даже папины слуги так говорят, она — воплощение вселенской Доброты. И она спит. Что делается с миром, когда Добро спит? Держу пари, ты никогда об этом не задумывался, Ивострел?
— Нет, мой господин, не задумывался, — согласился Ивострел.
— А я задумывался. И с тех пор боялся засыпать.
— Мой господин, — устало пробормотал Смит, — завтра у нас куча дел.
Воцарилось сердитое молчание, и больше ничто его не нарушало.
Раз или два в лесу кто-то коротко вскрикнул. Смит сказал себе, что это какие-то звери, и снова уснул.
И все-таки утром он выбирался из каюты с опаской.
— Дитя солнца!
Смит встретился взглядом с шестью парами красных глаз — они были вровень с его лицом, пока он не перескочил через борт и не плюхнулся на землю. Смит свалился прямо на чей-то труп и в ужасе отпрянул, но оказалось, что это косуля. По крайней мере, это была косуля до того, как ей свернули шею и неумело, но тщательно выпотрошили.
— Мы поохотились, — сообщил Режь. — Теперь у нашего хозяина будет бульон.
— Неплохая мысль, — произнес Смит, поднимая взгляд на Режа, и остолбенел, увидев одинокую зеленую стрелу, торчащую у того между глаз. — Постой-ка, не шевелись!
Смит быстро взобрался на борт, потянулся и очень осторожно вытащил стрелу. Режь издал странный звук: что-то наподобие отдаленного треска льда в полярных морях.
— Мы поохотились, — повторил демон, и в голосе его прозвучало удовлетворение.
Когда над деревьями взошло солнце, оно осветило «Гнездо Зимородка», дюйм за дюймом продвигавшееся по тропе на могучих плечах Режа, Бея, Кусая, Дави, Хватая и Лягая, а впереди метались Смит и Ивострел, лихорадочно вырубая подлесок, чтобы расчистить путь. У Смита был только небольшой топорик, а Ивострел взял с камбуза кухонный нож, так что работа продвигалась отнюдь не так быстро, как могла бы.
Тем не менее, не успело солнце зависнуть в зените, как они уже оказались на вершине, потные, но торжествующие, а к середине дня «Гнездо Зимородка» снова зашлепало веслами по реке. Его владелец все незабываемое путешествие провел в каюте. Закрученный в простыни, словно покойный вождь в необычайно роскошной гробнице, он вовсю храпел и даже не подозревал о собственной удаче.
Однако когда вечером Смит бросил якорь и спустился в каюту, лорд уже сидел и курил.
— Молодец, Смит! — бодро воскликнул он. — Не забыть бы по возвращении купить тебе личное большое блестящее мачете. И Ивострелу тоже.
— Значит, вы в очередной раз не умерли? — Смит прислонился к переборке. Руки у него болели, будто он весь день ковал. — Здорово.
— Наверное, благодаря этому проклятому свежему воздуху, — предположил лорд Эрменвир, выпуская колечко дыма. — Наш покорный слуга Ивострел даже отважился осквернить себя прикосновением к мясу и приготовил мне бульон! Представляешь? И поджарил для тебя ребрышки этого кого-то-там. Они на кухне.
— На камбузе, — машинально поправил Смит.
— На синем блюде под крышкой, — уточнил Ивострел, появляясь в дверях каюты.
Едва не прослезившись от благодарности, Смит бросился на камбуз и убедился, что Ивострел действительно унаследовал кулинарные таланты своей матери. Взяв блюдо, Смит вернулся в каюту к лорду.
— Далеко ли еще до этого вашего монастыря? — поинтересовался он, нарезая мясо кусочками. — Сегодня я три раза забирался на мачту, но не сумел разглядеть никаких построек.
— Едва ли ты или я назвали бы это постройками, — отмахнулся лорд Эрменвир.
Ивострел пришел в возмущение.
— Братья живут в беседках на открытом воздухе, — сказал он. — Большего им не нужно, поскольку у них нет ничего такого, чему может повредить воздух.
— Разве что рукописи, — заметил лорд Эрменвир.
— У них есть библиотека, — уступил Ивострел.
— Значит, одно здание там все-таки имеется? — с набитым ртом уточнил Смит.
— Нет. Библиотека размещена в глубокой пещере, — пояснил Ивострел. — В ней хранятся письма Госпожи.
— Гм… Как же я узнаю, что мы приплыли?
— Не пропустишь, — заверил его лорд Эрменвир. — Увидишь огромную гору, а сразу за ней река углубляется в ущелье. Там даже причал есть.
— Отлично, — ответил Смит. — Чем скорее мы с этим покончим, тем лучше.
Он рассказал о стреле, которую вытащил из Режа. Лорд Эрменвир нахмурился:
— Девять кругов ада… Я-то думал, что Стойкие Сироты сейчас все как один в Хлинъерит на великой межрасовой войне.
— Нам же на обратном пути плыть мимо Хлинъерит!! ! — ахнул Смит.
— Не волнуйся! — успокоил его лорд Эрменвир. — Я из каюты носу не покажу. Если ты просто проплывешь мимо, тебя не тронут! Разве что постреляют немножко…
— Ничего подобного они делать не станут, — сурово отчеканил Ивострел. — Они там только для того, чтобы защищать святыню от поругания. Никаких других целей у них нет и быть не может.
— А если все правильно рассчитать с этими, как их, приливами и прочими морскими премудростями, проскочишь и не заметишь, — заверил Смита лорд Эрменвир.
Забравшись на следующий день на мачту и вдохнув горячий воздух, который пах лесом и полем и ничем не напоминал о море, Смит увидел Реткаст.
Посреди долины высился сжатый кулак — огромная гора, сплошь покрытая разноцветными пятнами. Вначале Смит не заметил никаких признаков человеческого присутствия, но, приглядевшись, обратил внимание на то, что зелень тянется по долине аккуратными полосками. Он продолжал смотреть, пока все, кроме горы, не скрылось за грядой холмов, и, спустившись, рассказал об увиденном Ивострелу.
— Должно быть, сады и огороды, — с довольным видом пояснил тот.
— А что там выращивают? — поинтересовался Смит.
— Целебные травы, — ответил Ивострел. — Госпожа вместе с письмами присылает монахам семена сортов, которые Она выводит собственноручно, но цель их создания пока изволит держать в тайне. Вот уже тридцать лет братья ухаживают за садом, разбитым в долине, где воздух теплый и влажный.
— Тридцать лет? — поразился Смит. — У нас уже через два года ничего не растет, потому что земля истощается.
— Что значит «истощается»?
— Как — что?! В первый год капуста прекрасная, во второй — кочаны уже не такие большие, а на третий из земли проступает какая-то белая дрянь вроде мела, а кочешки вырастают мелкие и желтые, — объяснил Смит. — И с этим ничего не поделаешь, приходится сажать овощи в другом месте. Этого не происходит только на полях вокруг Труна, потому что ячмень там растет сам по себе, знай убирай.
— Вы что, никогда не слышали про севооборот?!
— Какой севооборот?
Ивострел повернулся и уставился на Смита в упор, словно онемев. Наконец он выдохнул:
— О Милосердная Мать всего живого, теперь понятно, почему вы носитесь по миру, словно саранча!
— Прах побери, какой такой севооборот?! Это что, вроде орошения? В этом мы понимаем, наши водопроводы доставят воду куда угодно, у нас и пустыни цветут! Только два года, не больше.
— Но нельзя же… — начал Ивострел, отпуская штурвал и в ужасе заламывая руки.
Смит тут же перехватил рулевое колесо.
— И как править кораблем, мы тоже знаем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов