Как-то брезгуете ими, а вместо них выплетаете ртом кружевные узоры. Если вы считаете, что кому-то жить нельзя, то он сразу обязан подохнуть каким-то гнусным образом. Почему бы убийству не случится совсем по другой причине? Допустим, Кологривов действовал в разрез с интересами какого-то высокого лица. И, кстати, первое значительное лицо, которое приходит на ум,– не мой, конечно,– что это ваш хозяин, Березовский князь, он же Властелин Железа…
Капитан не обиделся за своего суверена и честь свою не посчитал задетой, напротив был по-прежнему готов тарахтеть:
– Хозяин принес присягу Храму Чистоты и был верен ей всегда… Но, в общем-то, мы готовы разделить точку зрения, что никакого убийства и разборки не случилось. Мы проверили окрестные трупохранилища и лечебницы Храма Жизни-Смерти – все есть, кроме Марка Матвеевича. А если Кологривов просто удрал? Он же мог провороваться? Это каждый может. Слизнуть казенное золотишко или серебро, что прояснится при проверке храмовой сокровищницы. Мог наш блудодей запутаться в любовницах или, психанув из-за своей непутевой жизни, пришить кого-нибудь. Это ведь так обычно и заурядно. К тому же наш герой уже отдыхал однажды в дурдоме даосского монастыря с диагнозом “легкая одержимость бесами”. А какая там у него болячка была в голове – поди разберись.
– Меня, кстати при прежнем Владыке Чистоты в монастыре тоже помариновали. По-вашему, это означает, что я пошарил в храмовой сокровищнице? Или психанув, пришил кого-то и спрятал тело в ночной горшок?
– Обижаете,– круглое свое лицо капитан раскатал еще шире с помощью искренней улыбки. – Вам-то зачем? Вы бывший кавалерийский есаул с наградами, пару деревенек имеете, вдобавок магистр каких-то наук, подчиненные каждое слово ловят, кругом почет, вот и по радио вас хвалили.
Взвинченный Северин Почкин покинул место нехорошего происшествия и перебрался в значительно более благоустроенные палаты, которые располагались непосредственно в храмовом филиале. Сколько раз Блюститель внушал своему подчиненному Кологривову: “Лишь тот достоин жизни и заботы, кто каждый день бежит для них с работы”. Сколько раз объяснял, что подлинный героизм заключается в том, чтоб никуда не ввязываться и не вляпываться. Все напрасно.
Из-за огорчения господин Блюститель окрикнул горничную, та мигом доставила ему смирновскую водку в запотевшем хрустальном графинчике и сигару южного производства. Но даже такие средства пожаротушения не загасили едко тлеющие душевные огоньки.
Чтобы там не плел капитан городской стражи, думалось Почкину, ясно, что Кологривова убрали. Ну зачем он, матерый Блюститель, выпустил из клетки этого исключительно дикого Ревнителя Матвеича? Для кого было страшной тайной, что этот неудовлетворенный карьерой Кологривов станет рыть землю носом? Лучше бы направил сюда писаря, поднаторевшего на отписках, приписках и банкетах.
Спокойно бы отмазались от Властелина Неба вместе с его летунами, пусть не трясут воздух, где попало – атмосфера дело тонкое. Мы другую вахту несем: склевываем подлых воров, которые мастерят всякие хитрости и не платят за это подати. Однако, чую, шустряк Кологривов принялся сновать меж когтей какого-то угрюмого феодала, скорее всего самого Березовского князя. Оттого-то Марк исчез чисто, будто стерли его резинкой.
Ясно же, Властелин Железа подчиняется Владыке Чистоты лишь формально, однако никто не доводит дело до войны. Ведь битва неизвестно чем закончится. Податных земель у Храма куда больше, но это, в основном, свалки и руины заводов, малопригодные для земледелия. Конечно, среди мусора немало ценных материалов валяется, порой попадаются уцелевшие механизмы, которые можно загнать заготовителям с Космики или феодалам пожирнее. Но Березовский князь сам делает машины, у него даже имеется кое-что похожее на танки. И неизвестно, поддержит ли Космика Храм, или предпочтет, чтобы мы с Березовским князем измолотили друг друга.
Северин Почкин сидел в изящном кресле по имени “трон Кощея” и почти посапывал, замаривая грусть, как вдруг сквозь дремоту понял: кто-то дергает его за штанину. Он решил, что это шалит солидный красиво завитой кот, входящий в обстановку Гостевых Палат, и пнул его сафьяновым тапком. Ненадолго кот отвалил, потом принялся мешать снова, пуская снизу дым. Тогда директор Почкин перешел на другой уровень сознания, где стало предельно понятно: коты дымить не умеют. И тогда обозрел свои ноги.
Конечно, коты дымить не умеют. На самом деле внизу стоял большой попугай. Правда, он тоже курил, демонстрируя колечки дыма и умение. Почкин пришел к мнению, что этот оразумленный монстр появился тут неспроста и надо бы с ним пообщаться.
– Поговорите со мной,– вклинился в его мысли попугай своим малоприятным картавым голосом. – Можно считать для простоты, что я – один из ваших доброжелателей. У меня есть информация о господине Кологривове. Он в каком-то смысле ушел от нас.
Попугай говорил, конечно, готовыми блоками, но его толково запрограммировали. И от таких слов Блюститель вскочил, как будто в кресле, под ним, распрямилась большая острая пружина. Он завертел головой влево-вправо, вверх-вниз. Но потом все-таки застегнул кафтан на все пуговицы и оправился, аккуратными движениями рук как бы снимая напряжение.
– Кологривов, говоришь. Неужели скопытился? Эх, Марк Матвеевич… Выражаю тогда себе чувство искреннего…
– А я вам. Однако не будем торопиться. Он пока что перестал быть человеком.
– И кем же он стал?
– Наверное, осликом.
Напряжение окончательно ушло. Несерьезно все как-то звучит. Особенно из смешного попугайского клюва.
– Ослом?… Оборотень? Тогда тебе надо к шаману. – Теперь уже посетитель казался Почкину гораздо более интересным, чем сам разговор.
Попугай отреагировал на слова “оборотень”.
– Какой там оборотень. Киборг, трансформер, черт те знает что. Но при том он сохранил чувство “я” и собственного достоинства. Понимаете, осел недвусмысленно назвал себя Ревнителем Кологривовым. Мне такое утверждение представилось не столь уж далеким от истины… Правда, он изменил свою телесность. Но я гарантирую…
– Ну, все. Изыди, демон со своими гарантиями. Хватит с меня местных капитанов. Я сейчас вызову замковых стражников и они бросят тебя в суп. Понял, пернатый? В гороховый суп, лучшего ты не заслуживаешь.
Попугай уловил неприязнь и разразился гневной отповедью.
– Вы же правду услышали. А правды никогда не хватит. Вы немало теперь знаете о Кологривове. Он ведь надеялся на свое начальство, если точнее, хотел вас найти. Только вот, судя по всему, голова ваша нафарширована какой-то чушью. Но я скажу напоследок,– не вам, конечно, а так для звука – где-то в Космике искали способ внесения инструкций прямо в геном человека. И доискались. Нашли какие-то протогены, состоящие из тонкоэнергетических линейных зарядов. К тому же поняли, что это – центр управления, индуктивно-резонансная пси-структура. Что она формирует и физическое, и психическое в человеке, руководит работой генома, является узлом сознания и самосознания. В общем и попросту выражаясь – это душа. А почему бы такую душу не отнять у тела, не запрограммировать ее нужным образом и не встроить в киборга?
Северин Почкин даже застонал мучительно.
– Почему – по кочану. Киборги-шмиборги. Это все у них, у космиков. А у нас шаманы с соплями до полу, бесы, злые духи.
– С чего вы решили, что если у нас есть бесы, то не должно быть киборгов-шмиборгов? Как раз Космике очень удобно здесь экспериментировать, поплевывая на наше общественное мнение. Мы отлично годимся на роль подопытных,– обличительно произнес попка.
– На подопытных годимся – это уже неплохо, есть, значит, повод для веселья и радости… Слушай, если даже в твоем попугайском трепе присутствует доля правды, то что мы будем с нее иметь? Ты знаешь, где находится Кологривов?
– Нет,– честно признался пернатый собеседник.
– Ну так и заткнись. Не читай мне морали, не долдонь мне про какие-то лженаучные протогены… Я не представляю, как нам управиться с Властелином Железа в случае лобового столкновения. Я без понятия, что ты за штука, какую цель преследуешь. Но я уверен на все сто, что Космика может меня превратить в фарш за миллисекунду. Вот тогда много будет проку от твоей правды. Нет, Кологривову не помочь. Если даже от него осталась на память эта самая пси-структура.
– Да вы хоть представляете, что такое – превратиться из человека в машину? И некому руку подать в минутку душевной невзгоды! – заорал пернатый гость.
Измученный Почкин подхватил птицу и зашептал ей туда, где предполагалось наличие уха.
– Все-таки, с кем я имею дело? Кто заставляет меня пасть в неравном бою? Попугай или его хозяин? Почему Кологривов не попытался лично выйти на контакт со мной? Почему хотя бы не передал записку?.. Ну в конце-то концов, смешно говорить на серьезные темы с тем, у кого под хохолком два грамма мозгов.
– Мне моих нейронов хватает,– уверенно произнес пернатый гость. – Зато неизвестно, что имеется в вашей голове – если вы уверены, что Кологривов должен был явиться к вам на чашечку чая и рюмочку водки. Да ведь его сунули в пыльный мешок, едва он как-то проявился!.. Сейчас наша малопродуктивная беседа становится еще более затруднительной, в следующий раз мы встретимся на Ф145…
Попугай царапнул когтем, вывернулся и скрылся за портьерой. Когда Северин заглянул туда, то ничего не обнаружил кроме открытой форточки и наглых умных ворон за окном. Эти каркающие мутанты тоже стояли в филиале на казенном удовольствии.
Потом два черных “вороньих” пятнышка рванулись за желтеньким “попугайным”. Крылатая стража погналась за недавним собеседником господина Почкина – еще немного и вырвут красивые перья из хвоста. Попугай однако был не прост. Он сделал очень рискованный маневр по дуге к окну, а увлекшиеся вороны атаковали по кратчайшей. Желтая птица, тормозя, пробежалась по стеклу, черные же ударились в него клювами, так и не ухватив добычу. Посыпались осколки…
“Из всех мутантов только ворон не люблю. Говорят, они даже на крыс в подвалах охотятся. Клювы такие имеют, что могут откупоривать бутылки, пальцами в состоянии кошелек из кармана выудить… А вообще, дурость какая. Растрепался не поймешь с кем. Сегодня с попугаем, завтра придется общаться с тараканом, послезавтра спорить с клопом,– подумалось Почкину.
– Но все же, что такое Ф145?”
Он пораскидывал мозгами с полминуты, но мысли никак не рождались. Надоела фигня, решил Почкин, собираясь ударить в небольшое било. Сейчас прибежит служанка и можно будет немножко пошалить, как и полагается солидному начальству. Ребеночка, например, сбацать наудачу. Блюститель уже ударил в медную тарелку, уже возникла на все готовая женщина, но он устыдил себя внезапно – возможно прозрению поспособствовал резкий звон металла.
“При власти киберсистем мы башкой не варили, не надо было. И сейчас тоже не требуется. Одни пашут, сеют и жнут, другие отбирают у первых жратву.” – Разозлившись, Почкин догадался. “Ф” – фиолетовый, первый фиолетовый луч солнца, девять вечера или около того. 145 – это радиочастота. Радиоговорильник-то в палатах каменных как-нибудь имеется…
– Чего изволите? – настойчиво повторила румяная женщина в кокошнике.
– Изволю сейчас с тобой попрощаться.
Господин Блюститель с некоторым сожалением развернул бабенку и подтолкнул в округлую часть тела.
Чуть позже, он понял, что догадка оказалась верной – в означенное время по радио послышалось:
– Рыжий лес надевает черный пояс. Когда включится свет, поймаешь золотую рыбку.
На удивление кое-что понятно. Ага… там, где развалины нефтехимического комплекса, напоминающие ржавые джунгли, встречаются с землей, залитой пятнадцать лет назад гудроном, он, догадливый Почкин, встретит на рассвете солнца своего контрагента. Который, возможно укажет, где находится Кологривов, или его невезучий труп.
В четыре утра, несмотря на недовольные позевывания конюха, Блюститель вывел своего скакуна из бывшего гаража и направился на встречу по сонным улицам Березова, где уныло бродила лишь городская стража да несколько оборванцев. Несколько раз Почкину показалось, что дроби копыт его коня вторит еще одна. Наконец Блюститель пригласил своего жеребца в какой-то переулок, и там обмотал подковы тряпкой.
Он промчался тесными улочками среди заброшенных домов, похожих на мертвые головы, далее перемахнул через разрушенный забор нефтехимкобината, и там уж сбавил ход среди металлических зарослей.
Был момент, когда ему показалось – что-то блеснуло под лучами восходящего солнца, а это являлось странным в краю сплошной ржавчины. Настолько странным, что Почкин не поверил: “Нет, наверное, что-то блеснуло у меня в голове.” Вот и вечный след гудроновой реки. Тогда, то есть пятнадцать лет назад, кибероболочка нефтехимкобината была вырублена последней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Капитан не обиделся за своего суверена и честь свою не посчитал задетой, напротив был по-прежнему готов тарахтеть:
– Хозяин принес присягу Храму Чистоты и был верен ей всегда… Но, в общем-то, мы готовы разделить точку зрения, что никакого убийства и разборки не случилось. Мы проверили окрестные трупохранилища и лечебницы Храма Жизни-Смерти – все есть, кроме Марка Матвеевича. А если Кологривов просто удрал? Он же мог провороваться? Это каждый может. Слизнуть казенное золотишко или серебро, что прояснится при проверке храмовой сокровищницы. Мог наш блудодей запутаться в любовницах или, психанув из-за своей непутевой жизни, пришить кого-нибудь. Это ведь так обычно и заурядно. К тому же наш герой уже отдыхал однажды в дурдоме даосского монастыря с диагнозом “легкая одержимость бесами”. А какая там у него болячка была в голове – поди разберись.
– Меня, кстати при прежнем Владыке Чистоты в монастыре тоже помариновали. По-вашему, это означает, что я пошарил в храмовой сокровищнице? Или психанув, пришил кого-то и спрятал тело в ночной горшок?
– Обижаете,– круглое свое лицо капитан раскатал еще шире с помощью искренней улыбки. – Вам-то зачем? Вы бывший кавалерийский есаул с наградами, пару деревенек имеете, вдобавок магистр каких-то наук, подчиненные каждое слово ловят, кругом почет, вот и по радио вас хвалили.
Взвинченный Северин Почкин покинул место нехорошего происшествия и перебрался в значительно более благоустроенные палаты, которые располагались непосредственно в храмовом филиале. Сколько раз Блюститель внушал своему подчиненному Кологривову: “Лишь тот достоин жизни и заботы, кто каждый день бежит для них с работы”. Сколько раз объяснял, что подлинный героизм заключается в том, чтоб никуда не ввязываться и не вляпываться. Все напрасно.
Из-за огорчения господин Блюститель окрикнул горничную, та мигом доставила ему смирновскую водку в запотевшем хрустальном графинчике и сигару южного производства. Но даже такие средства пожаротушения не загасили едко тлеющие душевные огоньки.
Чтобы там не плел капитан городской стражи, думалось Почкину, ясно, что Кологривова убрали. Ну зачем он, матерый Блюститель, выпустил из клетки этого исключительно дикого Ревнителя Матвеича? Для кого было страшной тайной, что этот неудовлетворенный карьерой Кологривов станет рыть землю носом? Лучше бы направил сюда писаря, поднаторевшего на отписках, приписках и банкетах.
Спокойно бы отмазались от Властелина Неба вместе с его летунами, пусть не трясут воздух, где попало – атмосфера дело тонкое. Мы другую вахту несем: склевываем подлых воров, которые мастерят всякие хитрости и не платят за это подати. Однако, чую, шустряк Кологривов принялся сновать меж когтей какого-то угрюмого феодала, скорее всего самого Березовского князя. Оттого-то Марк исчез чисто, будто стерли его резинкой.
Ясно же, Властелин Железа подчиняется Владыке Чистоты лишь формально, однако никто не доводит дело до войны. Ведь битва неизвестно чем закончится. Податных земель у Храма куда больше, но это, в основном, свалки и руины заводов, малопригодные для земледелия. Конечно, среди мусора немало ценных материалов валяется, порой попадаются уцелевшие механизмы, которые можно загнать заготовителям с Космики или феодалам пожирнее. Но Березовский князь сам делает машины, у него даже имеется кое-что похожее на танки. И неизвестно, поддержит ли Космика Храм, или предпочтет, чтобы мы с Березовским князем измолотили друг друга.
Северин Почкин сидел в изящном кресле по имени “трон Кощея” и почти посапывал, замаривая грусть, как вдруг сквозь дремоту понял: кто-то дергает его за штанину. Он решил, что это шалит солидный красиво завитой кот, входящий в обстановку Гостевых Палат, и пнул его сафьяновым тапком. Ненадолго кот отвалил, потом принялся мешать снова, пуская снизу дым. Тогда директор Почкин перешел на другой уровень сознания, где стало предельно понятно: коты дымить не умеют. И тогда обозрел свои ноги.
Конечно, коты дымить не умеют. На самом деле внизу стоял большой попугай. Правда, он тоже курил, демонстрируя колечки дыма и умение. Почкин пришел к мнению, что этот оразумленный монстр появился тут неспроста и надо бы с ним пообщаться.
– Поговорите со мной,– вклинился в его мысли попугай своим малоприятным картавым голосом. – Можно считать для простоты, что я – один из ваших доброжелателей. У меня есть информация о господине Кологривове. Он в каком-то смысле ушел от нас.
Попугай говорил, конечно, готовыми блоками, но его толково запрограммировали. И от таких слов Блюститель вскочил, как будто в кресле, под ним, распрямилась большая острая пружина. Он завертел головой влево-вправо, вверх-вниз. Но потом все-таки застегнул кафтан на все пуговицы и оправился, аккуратными движениями рук как бы снимая напряжение.
– Кологривов, говоришь. Неужели скопытился? Эх, Марк Матвеевич… Выражаю тогда себе чувство искреннего…
– А я вам. Однако не будем торопиться. Он пока что перестал быть человеком.
– И кем же он стал?
– Наверное, осликом.
Напряжение окончательно ушло. Несерьезно все как-то звучит. Особенно из смешного попугайского клюва.
– Ослом?… Оборотень? Тогда тебе надо к шаману. – Теперь уже посетитель казался Почкину гораздо более интересным, чем сам разговор.
Попугай отреагировал на слова “оборотень”.
– Какой там оборотень. Киборг, трансформер, черт те знает что. Но при том он сохранил чувство “я” и собственного достоинства. Понимаете, осел недвусмысленно назвал себя Ревнителем Кологривовым. Мне такое утверждение представилось не столь уж далеким от истины… Правда, он изменил свою телесность. Но я гарантирую…
– Ну, все. Изыди, демон со своими гарантиями. Хватит с меня местных капитанов. Я сейчас вызову замковых стражников и они бросят тебя в суп. Понял, пернатый? В гороховый суп, лучшего ты не заслуживаешь.
Попугай уловил неприязнь и разразился гневной отповедью.
– Вы же правду услышали. А правды никогда не хватит. Вы немало теперь знаете о Кологривове. Он ведь надеялся на свое начальство, если точнее, хотел вас найти. Только вот, судя по всему, голова ваша нафарширована какой-то чушью. Но я скажу напоследок,– не вам, конечно, а так для звука – где-то в Космике искали способ внесения инструкций прямо в геном человека. И доискались. Нашли какие-то протогены, состоящие из тонкоэнергетических линейных зарядов. К тому же поняли, что это – центр управления, индуктивно-резонансная пси-структура. Что она формирует и физическое, и психическое в человеке, руководит работой генома, является узлом сознания и самосознания. В общем и попросту выражаясь – это душа. А почему бы такую душу не отнять у тела, не запрограммировать ее нужным образом и не встроить в киборга?
Северин Почкин даже застонал мучительно.
– Почему – по кочану. Киборги-шмиборги. Это все у них, у космиков. А у нас шаманы с соплями до полу, бесы, злые духи.
– С чего вы решили, что если у нас есть бесы, то не должно быть киборгов-шмиборгов? Как раз Космике очень удобно здесь экспериментировать, поплевывая на наше общественное мнение. Мы отлично годимся на роль подопытных,– обличительно произнес попка.
– На подопытных годимся – это уже неплохо, есть, значит, повод для веселья и радости… Слушай, если даже в твоем попугайском трепе присутствует доля правды, то что мы будем с нее иметь? Ты знаешь, где находится Кологривов?
– Нет,– честно признался пернатый собеседник.
– Ну так и заткнись. Не читай мне морали, не долдонь мне про какие-то лженаучные протогены… Я не представляю, как нам управиться с Властелином Железа в случае лобового столкновения. Я без понятия, что ты за штука, какую цель преследуешь. Но я уверен на все сто, что Космика может меня превратить в фарш за миллисекунду. Вот тогда много будет проку от твоей правды. Нет, Кологривову не помочь. Если даже от него осталась на память эта самая пси-структура.
– Да вы хоть представляете, что такое – превратиться из человека в машину? И некому руку подать в минутку душевной невзгоды! – заорал пернатый гость.
Измученный Почкин подхватил птицу и зашептал ей туда, где предполагалось наличие уха.
– Все-таки, с кем я имею дело? Кто заставляет меня пасть в неравном бою? Попугай или его хозяин? Почему Кологривов не попытался лично выйти на контакт со мной? Почему хотя бы не передал записку?.. Ну в конце-то концов, смешно говорить на серьезные темы с тем, у кого под хохолком два грамма мозгов.
– Мне моих нейронов хватает,– уверенно произнес пернатый гость. – Зато неизвестно, что имеется в вашей голове – если вы уверены, что Кологривов должен был явиться к вам на чашечку чая и рюмочку водки. Да ведь его сунули в пыльный мешок, едва он как-то проявился!.. Сейчас наша малопродуктивная беседа становится еще более затруднительной, в следующий раз мы встретимся на Ф145…
Попугай царапнул когтем, вывернулся и скрылся за портьерой. Когда Северин заглянул туда, то ничего не обнаружил кроме открытой форточки и наглых умных ворон за окном. Эти каркающие мутанты тоже стояли в филиале на казенном удовольствии.
Потом два черных “вороньих” пятнышка рванулись за желтеньким “попугайным”. Крылатая стража погналась за недавним собеседником господина Почкина – еще немного и вырвут красивые перья из хвоста. Попугай однако был не прост. Он сделал очень рискованный маневр по дуге к окну, а увлекшиеся вороны атаковали по кратчайшей. Желтая птица, тормозя, пробежалась по стеклу, черные же ударились в него клювами, так и не ухватив добычу. Посыпались осколки…
“Из всех мутантов только ворон не люблю. Говорят, они даже на крыс в подвалах охотятся. Клювы такие имеют, что могут откупоривать бутылки, пальцами в состоянии кошелек из кармана выудить… А вообще, дурость какая. Растрепался не поймешь с кем. Сегодня с попугаем, завтра придется общаться с тараканом, послезавтра спорить с клопом,– подумалось Почкину.
– Но все же, что такое Ф145?”
Он пораскидывал мозгами с полминуты, но мысли никак не рождались. Надоела фигня, решил Почкин, собираясь ударить в небольшое било. Сейчас прибежит служанка и можно будет немножко пошалить, как и полагается солидному начальству. Ребеночка, например, сбацать наудачу. Блюститель уже ударил в медную тарелку, уже возникла на все готовая женщина, но он устыдил себя внезапно – возможно прозрению поспособствовал резкий звон металла.
“При власти киберсистем мы башкой не варили, не надо было. И сейчас тоже не требуется. Одни пашут, сеют и жнут, другие отбирают у первых жратву.” – Разозлившись, Почкин догадался. “Ф” – фиолетовый, первый фиолетовый луч солнца, девять вечера или около того. 145 – это радиочастота. Радиоговорильник-то в палатах каменных как-нибудь имеется…
– Чего изволите? – настойчиво повторила румяная женщина в кокошнике.
– Изволю сейчас с тобой попрощаться.
Господин Блюститель с некоторым сожалением развернул бабенку и подтолкнул в округлую часть тела.
Чуть позже, он понял, что догадка оказалась верной – в означенное время по радио послышалось:
– Рыжий лес надевает черный пояс. Когда включится свет, поймаешь золотую рыбку.
На удивление кое-что понятно. Ага… там, где развалины нефтехимического комплекса, напоминающие ржавые джунгли, встречаются с землей, залитой пятнадцать лет назад гудроном, он, догадливый Почкин, встретит на рассвете солнца своего контрагента. Который, возможно укажет, где находится Кологривов, или его невезучий труп.
В четыре утра, несмотря на недовольные позевывания конюха, Блюститель вывел своего скакуна из бывшего гаража и направился на встречу по сонным улицам Березова, где уныло бродила лишь городская стража да несколько оборванцев. Несколько раз Почкину показалось, что дроби копыт его коня вторит еще одна. Наконец Блюститель пригласил своего жеребца в какой-то переулок, и там обмотал подковы тряпкой.
Он промчался тесными улочками среди заброшенных домов, похожих на мертвые головы, далее перемахнул через разрушенный забор нефтехимкобината, и там уж сбавил ход среди металлических зарослей.
Был момент, когда ему показалось – что-то блеснуло под лучами восходящего солнца, а это являлось странным в краю сплошной ржавчины. Настолько странным, что Почкин не поверил: “Нет, наверное, что-то блеснуло у меня в голове.” Вот и вечный след гудроновой реки. Тогда, то есть пятнадцать лет назад, кибероболочка нефтехимкобината была вырублена последней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22