Усек? А раз усек – тогда вперед и с песней. Как водится, «за Родину, за Сталина», то есть залпом, – хрустальная «гильза» звонко звякнула о стакан.
Вакулов пожал плечами и в три глотка осушил емкость: пить он в общем-то умел. Как и любой другой русский человек.
– Молодец, коллега, – одобрительно кивнул шеф, вновь наполняя посуду – себе полную рюмку, Ивану – все, что осталось в бутылке. Осталось там, в аккурат, еще на полстакана.
– Постой, а вот это уже не сейчас. Позже. Поговорим сперва, ага? Итак, в прошлый раз мы остановились на том. что ты ответил, будто не знаешь, отчего это вокруг эдакая вакханалия насилия закручивается. Нет, ты не врал, – Георгий Ростиславович взмахнул рукой, останавливая готового начать протестовать Ивана, – я ни в чем тебя не упрекаю и тем более не подозреваю. Просто говорил ты как-то неуверенно, будто еще и сам не до конца осознал, что происходит. Но ведь что-то же происходило, верно? Я ведь не ошибся? – шеф испытующе взглянул в глаза подчиненного.
– Короче, Вань, давай-ка выкладывай все свои непонятки, и вместе покумекаем, что к чему. Договорились?
– Хорошо, – Вакулов глубоко вздохнул и, вытянув из кармана потерявшую былую форму пачку сигарет, позаимствованную у одного из отправившихся в мир иной пленителей, вопросительно взглянул на начальника.
– Да кури, какие проблемы… – шеф вытащил из шкафа раритетную пепельницу с зависшим на изогнутой стелле истребителем с красными звездами на крыльях: насколько помнил Вакулов (очень так смутно помнил: веком не вышел), производились подобные еще в стародавние советские времена. – Зажигалка есть?
– Нету, – смутился Иван, – одежда-то чужая. Блин, Ростиславыч, мне бы переодеться, а? Совсем из головы вылетело. Обувь-то – хрен с ней, но джинсы и свитер… – он оттянул пуловер, демонстрируя начальнику темные пятна уже подсохшей крови. Чужойкрови.
– Твою мать, – почти ласково сообщил шеф, разглядывая бурые разводы. – И с этимты приперся сюда… Переодеться ему сейчас приспичило, а? Красна девица институтка нашлась! Забыл, что такое чужая кровь?Ладно, – принял он решение, – скидывай шмотки. Все. Живо. И бросай на пол. Сигареты туда же!
– Прямо здесь?
– Нет, мля, в операторскую выйди – и там. Быстро, я сказал! Мог бы и раньше вспомнить! – шеф вышел в смежную с кабинетом комнату, вернувшись с роскошным, прямо-таки «барским» махровым халатом в руках. – Иди в душ, – он кивнул в сторону санузла, – и мойся. Тщательно, как перед первой брачной ночью. Мыло потом спустишь в унитаз, воду в кабинке оставишь включенной, пусть протечет, трубы промоет. Полотенце… ладно, следовые количества ни один маг не нащупает.Все, вперед…
Последним, что увидел Вакулов, заходя в душ, была совершенно фантасмагорическая картина: шеф, напялив на руки хирургические перчатки, собственноручнозапихивал трофейную одежду в черный полиэтиленовый мешок. Вот и удостоился он чести, чтобы сам шеф за ним прибирал…
…– С легким паром! – язвительно поприветствовал шеф завернутого в халат Вакулова минут двадцать спустя. – Хорошо ль в директорской баньке попарился? Все сделал, как я сказал?
– Да все, конечно, – смущенно потупился Иван. – Будто сам не понимаю! Протормозил просто, уж простите дурака. Столько всего произошло…
– Ладно, садись уж, тормоз, – шеф, как ни странно, был настроен вполне благодушно.
– Держи, – по полированной столешнице скользнула початая пачка «Собрания-Элит», сверху шлепнулась классическая позолоченная Zippo, похоже, настоящая,даже без буквочки R в названии. Интересно, откуда у него? Вроде ж уже лет двадцать как не курит?
– Вот ты и узнал маленький секрет любимого фюрера, – усмехнулся шеф. – Так что давай уж и мне сигаретку, что ли. Мы же с тобой вроде еще ни разу вместе не дымили? – он подкурил от протянутой Иваном зажигалки и пододвинул стакан с водкой:
– А вот теперь – пей. Как там Суворов говорил, Александр который, не Виктор? «Последнюю рубаху продай, но чарку после бани выпей», так, что ли? Вот и выпей, поскольку у тебя сейчас не то что рубахи, но и, пардон, портков не осталось. И знаешь что, Ванюша? Давай-ка начинай рассказывать. Подробненько так и о-о-очень обстоятельно…
– Хорошо, Георгий Ростиславович, – кивнул головой слегка окосевший Вакулов, выпуская в потолок струйку ароматного дыма, – рассказываю. Началось все с одного странного сна о событиях Великой Отечественной войны…
…– Ага, значит, всего три эпизода? – задумчиво, будто понимая, о чем речь, переспросил шеф. – И твои ощущения были?..
– Ну да, разными… – Вакулов закурил новую сигарету. – В первый раз я был просто, ну, сторонним наблюдателем, что ли, во второй… во второй, когда загорелась БМП, мне было больно, очень больно, словно внутри горел я сам. А вот в третий…
Вакулов замялся, неожиданно осознав, что попросту не знает, какобъяснить свои недавние ощущения:
– А вот в третий… в третий раз я сам стал участникомсобытий, понимаете? Я, именно я, был командиром сожженного из гранатомета танка. И, что самое странное, механик-водитель слышал именно меня– меня, а не своего лейтенанта! Я помню,как искал «Кокон» в кармане, помню свой страх, когда не нашелего. Думаете, я сошел с ума?
– Увы, – шеф выпустил в потолок аккуратную струйку дыма, понаблюдал, как она растворится в воздухе, – увы, Ванюша, я так не думаю. Может быть, к сожалению, не знаю… но давным-давно меня приучили не думать, а увязывать один к одному факты. Те самые факты, которые «вещь суть упрямая». Ты уже знаешь, кто на тебя нападал?
– Да нет… какие-то с тотемом в виде совы, хрен их знает, кто? Много их развелось.
– Много-то много, вот только… ты свой рейд с умершей ведьмой помнишь? Это ведь именно ОНИ были, Ваня! Еще тогда мы с ними пересеклись.
– Кто?! – Сказать, что Вакулов ошалел, значит ничего не сказать: ведь только сегодня он вспоминал о той давнишней операции, и на тебе – шеф вдруг на эту же тему заговорил!
– Кто? Так называемые «инфомаги». Все собранные нами в том рейде сведения пошли на самый верх и, естественно, были засекречены, но кое-что мне все-таки удалось узнать. Знаешь, что оказалось самым опасным, Иван? – неожиданно сменил тему Георгий Ростиславович. – Самым опасным оказался сплав фундаментальной науки и нежданно свалившейся на нашу голову магии. Так вот, «инфомаги» – это как раз те, кто первыми после Эпидемии додумались объединитьдве вроде бы взаимоотвергающие дисциплины – магию и науку. Ты вообще представляешь себе, что это такое, Вакулов? И каких высот сможет достичь тот, кто сведет их воедино? По-настоящему соединит?
– Нет, – честно помотал слегка хмельной головой Вакулов, – вообще-то не очень. А что?
– А то, – припечатал шеф, – что им что-то от тебя нужно. Именно от тебя, понимаешь? Я не настолько наивен, Иван, чтобы верить во всякие глупости вроде «случайностей» или «совпадений». Их нет, вообще нет! Есть только просчитанные кем-то вероятности… – шеф с грустью поглядел на клюющего носом Вакулова. – Знаешь, что Ванюша? У меня тут есть один кабинетик, о котором ваша братия не знает, да и ты, я так понимаю, не станешь болтать. Вот иди-ка ты туда, голубь, да выспись как следует. А я пока покумекаю малехо, попытаюсь понять, кто вокруг тебя такие вензеля выписывает и зачем… Иди, иди, – шеф махнул рукой.
– Да, о самом главном-то я и не сказал! – он хлопнул себя по лбу. – С родными твоими все в порядке. И с мамой, и с сестрой. Пришлось их, правда, перевезти на одну из наших хитрых квартир, до выяснения всех обстоятельств этого дела, так сказать, – помедлив, добавил Георгий Ростиславович, задумчиво разглядывая медленно плавающие под потолком кабинета причудливые кольца сигаретного дыма. – У дежурного возьмешь телефон и позвонишь им, когда сочтешь нужным.
Иван, напрягшийся было при первых словах шефа, облегченно выдохнул. Все это время он мучительно размышлял над тем, как правильноузнать о судьбе семьи. Бродили в голове бывшего капитана кое-какие мыслишки, не позволявшие задать вопрос о родных прямо, а лукавить и хитрить он сейчас, после всех пережитых приключений, был не в настроении. Ладно, все хорошо, что хорошо кончается!..
Понятное дело, Иван оченьсильно заблуждался на этот счет…
Глава 9
ЭКСПЕРИМЕНТ № 00889-14.
Подключение носителя к интерфейсу управления
Виртуальное пси-пространство,
параметры потока – «00:00:00»
…Бродить по этой безлюдной пустыне, залитой мертвящим белым светом, идущим, однако же, не от солнца, а непонятно откуда – похоже, что отовсюду сразу, – было скучно. Скучно и как-то… бессмысленно, что ли? Причем эту самую бессмысленность Вакулов отчего-то очень даже хорошо осознавал.
Иван бездумно передвигал ноги по сравнительно ровной, покрытой мелкими камнями поверхности исключительно для того, чтобы делать хоть что-нибудь. Чтобы привнести в свое нынешнее положение хоть какой-то смысл.Правда, сначала, только оказавшись здесь, он хотел было лечь, забив на все эти чудеса большой болт, но не получилось: земля под ним практически мгновенно нагрелась до такой степени, что Вакулов с шипением рассерженного кота подлетел вверх.
– Да что вам от меня нужно-то?! – заорал он, для чего-то запрокинув голову. – Достали уже! Либо говорите, что хотели, либо отвяжитесь!
Ответа, естественно, не последовало.
Стоять на ощутимо пышущей жаром почве было, мягко говоря, неприятно, и Иван решил идти вперед. В принципе, определить направление движения в этом месте не представлялось возможным – не было ни солнца или звезд на небе, ни каких-либо видимых ориентиров на земле (и уж тем более не было компаса) – поэтому сторону, куда предстояло двигаться, Вакулов выбрал весьма условно. Очень условно. Просто решил, что пойдет «во-он туда» – и точка!
Прошагав по внутреннему ощущению с пару километров, Иван снял футболку и соорудил из нее импровизированный тюрбан – хотя солнца и не было, но голову этим дурацким и непонятным светом припекло основательно.
– Тоже мне. вертикальный солярий! – ярился Вакулов, накручивая материю. – «Только в нашем салоне! Ровный и стойкий загар по всему телу!»… Косметологи хреновы! «Индустрия красоты», млин!.. – он смачно сплюнул и пошагал дальше.
Странно, но пить ему отчего-то не хотелось, даже рот не пересыхал. Ну и на том спасибо – с паршивой овцы, как известно…
Однообразные действия, выполняемые на протяжении длительного времени, вводят в некое подобие транса, когда человек уже ни о чем не думает, а действует подобно автомату. Это касается в равной степени и плавания, и бега, и ходьбы, и – долой проклятых капиталистов! – работы на конвейере. Вот и Иван понемногу впал в такую «прострацию», тупо шагая и шагая себе вперед.
– На месте стой! Р-раз-два! – зычная команда, прилетевшая неизвестно откуда, сработала, однако именно так, как надо, и Вакулов послушно замер, машинально приняв предписанное строевым уставом положение по команде «смирно».
Но уже в следующее мгновение он встал в защитную стойку и завертел головой, определяя, где находится невидимый «командир».
– Да здесь я, здесь, – насмешливо произнес все тот же голос, и Иван резко обернулся. За его спиной, в ультрасовременном кресле в стиле «хай-тек», небрежно развалился полненький мужичок в ярко-желтом балахоне клоуна. Жгуче-рыжий парик, искусственный румянец во всю щеку, нос-кнопка на веревочке и огромные штиблеты с загнутыми кверху носами дополняли картину. Причем одним из этих штиблетов неизвестный субъект лениво покачивал, закинув ногу на ногу.
Иван молча разглядывал клоуна, соображая, каким образом тот мог здесь очутиться – ведь пришел Вакулов как раз с той стороны и пропустить такое колоритное зрелище не мог никоим образом. Оглядев на всякий случай окрестности – вдруг еще кто-нибудь появится? – капитан вновь взглянул на клоуна. Говорить он пока ничего не хотел – надо, так пусть этот рыжий сам и скажет, что захочет.
– Нуууу! – обиженным тоном протянул клоун. – Па-ачему ж мы такие нелюбопытные, так нечестно! – он откинулся назад и смешно задрыгал ногами, оглашая окрестности до ужаса фальшивым плачем. Из прилепленных на висках под париком трубочек двумя куцыми струйками брызнули обильные «слезы».
Вакулов терпеливо ждал.
Клоун сел нормально, исподлобья взглянув на Ивана:
– Ндя, аплодисментов, я так понимаю, не будет? Во зритель пошел, а? – мрачно сообщил-пожаловался он. – Что ж, – тяжелый и продолжительный вздох, – тогда приступим к делу!
Миг – и рыжий вдруг оказался на ногах. Иван, при всей своей тренированности, даже не успел заметить, как он это сделал – просто вот только что клоун сидел, а вот сейчас он уже стоит. Кресло опрокинулось на землю и стало потихоньку таять, словно клочья тумана на солнце.
В следующую секунду в руках у клоуна оказались несколько шариков. И снова Иван не успел уследить за тем, когда и откуда тот их достал.
– А-а-лле! – выкрикнул фигляр, подбрасывая их в воздух.
Странное дело, но шарики вовсе не слились в ленту, как это бывает у жонглеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Вакулов пожал плечами и в три глотка осушил емкость: пить он в общем-то умел. Как и любой другой русский человек.
– Молодец, коллега, – одобрительно кивнул шеф, вновь наполняя посуду – себе полную рюмку, Ивану – все, что осталось в бутылке. Осталось там, в аккурат, еще на полстакана.
– Постой, а вот это уже не сейчас. Позже. Поговорим сперва, ага? Итак, в прошлый раз мы остановились на том. что ты ответил, будто не знаешь, отчего это вокруг эдакая вакханалия насилия закручивается. Нет, ты не врал, – Георгий Ростиславович взмахнул рукой, останавливая готового начать протестовать Ивана, – я ни в чем тебя не упрекаю и тем более не подозреваю. Просто говорил ты как-то неуверенно, будто еще и сам не до конца осознал, что происходит. Но ведь что-то же происходило, верно? Я ведь не ошибся? – шеф испытующе взглянул в глаза подчиненного.
– Короче, Вань, давай-ка выкладывай все свои непонятки, и вместе покумекаем, что к чему. Договорились?
– Хорошо, – Вакулов глубоко вздохнул и, вытянув из кармана потерявшую былую форму пачку сигарет, позаимствованную у одного из отправившихся в мир иной пленителей, вопросительно взглянул на начальника.
– Да кури, какие проблемы… – шеф вытащил из шкафа раритетную пепельницу с зависшим на изогнутой стелле истребителем с красными звездами на крыльях: насколько помнил Вакулов (очень так смутно помнил: веком не вышел), производились подобные еще в стародавние советские времена. – Зажигалка есть?
– Нету, – смутился Иван, – одежда-то чужая. Блин, Ростиславыч, мне бы переодеться, а? Совсем из головы вылетело. Обувь-то – хрен с ней, но джинсы и свитер… – он оттянул пуловер, демонстрируя начальнику темные пятна уже подсохшей крови. Чужойкрови.
– Твою мать, – почти ласково сообщил шеф, разглядывая бурые разводы. – И с этимты приперся сюда… Переодеться ему сейчас приспичило, а? Красна девица институтка нашлась! Забыл, что такое чужая кровь?Ладно, – принял он решение, – скидывай шмотки. Все. Живо. И бросай на пол. Сигареты туда же!
– Прямо здесь?
– Нет, мля, в операторскую выйди – и там. Быстро, я сказал! Мог бы и раньше вспомнить! – шеф вышел в смежную с кабинетом комнату, вернувшись с роскошным, прямо-таки «барским» махровым халатом в руках. – Иди в душ, – он кивнул в сторону санузла, – и мойся. Тщательно, как перед первой брачной ночью. Мыло потом спустишь в унитаз, воду в кабинке оставишь включенной, пусть протечет, трубы промоет. Полотенце… ладно, следовые количества ни один маг не нащупает.Все, вперед…
Последним, что увидел Вакулов, заходя в душ, была совершенно фантасмагорическая картина: шеф, напялив на руки хирургические перчатки, собственноручнозапихивал трофейную одежду в черный полиэтиленовый мешок. Вот и удостоился он чести, чтобы сам шеф за ним прибирал…
…– С легким паром! – язвительно поприветствовал шеф завернутого в халат Вакулова минут двадцать спустя. – Хорошо ль в директорской баньке попарился? Все сделал, как я сказал?
– Да все, конечно, – смущенно потупился Иван. – Будто сам не понимаю! Протормозил просто, уж простите дурака. Столько всего произошло…
– Ладно, садись уж, тормоз, – шеф, как ни странно, был настроен вполне благодушно.
– Держи, – по полированной столешнице скользнула початая пачка «Собрания-Элит», сверху шлепнулась классическая позолоченная Zippo, похоже, настоящая,даже без буквочки R в названии. Интересно, откуда у него? Вроде ж уже лет двадцать как не курит?
– Вот ты и узнал маленький секрет любимого фюрера, – усмехнулся шеф. – Так что давай уж и мне сигаретку, что ли. Мы же с тобой вроде еще ни разу вместе не дымили? – он подкурил от протянутой Иваном зажигалки и пододвинул стакан с водкой:
– А вот теперь – пей. Как там Суворов говорил, Александр который, не Виктор? «Последнюю рубаху продай, но чарку после бани выпей», так, что ли? Вот и выпей, поскольку у тебя сейчас не то что рубахи, но и, пардон, портков не осталось. И знаешь что, Ванюша? Давай-ка начинай рассказывать. Подробненько так и о-о-очень обстоятельно…
– Хорошо, Георгий Ростиславович, – кивнул головой слегка окосевший Вакулов, выпуская в потолок струйку ароматного дыма, – рассказываю. Началось все с одного странного сна о событиях Великой Отечественной войны…
…– Ага, значит, всего три эпизода? – задумчиво, будто понимая, о чем речь, переспросил шеф. – И твои ощущения были?..
– Ну да, разными… – Вакулов закурил новую сигарету. – В первый раз я был просто, ну, сторонним наблюдателем, что ли, во второй… во второй, когда загорелась БМП, мне было больно, очень больно, словно внутри горел я сам. А вот в третий…
Вакулов замялся, неожиданно осознав, что попросту не знает, какобъяснить свои недавние ощущения:
– А вот в третий… в третий раз я сам стал участникомсобытий, понимаете? Я, именно я, был командиром сожженного из гранатомета танка. И, что самое странное, механик-водитель слышал именно меня– меня, а не своего лейтенанта! Я помню,как искал «Кокон» в кармане, помню свой страх, когда не нашелего. Думаете, я сошел с ума?
– Увы, – шеф выпустил в потолок аккуратную струйку дыма, понаблюдал, как она растворится в воздухе, – увы, Ванюша, я так не думаю. Может быть, к сожалению, не знаю… но давным-давно меня приучили не думать, а увязывать один к одному факты. Те самые факты, которые «вещь суть упрямая». Ты уже знаешь, кто на тебя нападал?
– Да нет… какие-то с тотемом в виде совы, хрен их знает, кто? Много их развелось.
– Много-то много, вот только… ты свой рейд с умершей ведьмой помнишь? Это ведь именно ОНИ были, Ваня! Еще тогда мы с ними пересеклись.
– Кто?! – Сказать, что Вакулов ошалел, значит ничего не сказать: ведь только сегодня он вспоминал о той давнишней операции, и на тебе – шеф вдруг на эту же тему заговорил!
– Кто? Так называемые «инфомаги». Все собранные нами в том рейде сведения пошли на самый верх и, естественно, были засекречены, но кое-что мне все-таки удалось узнать. Знаешь, что оказалось самым опасным, Иван? – неожиданно сменил тему Георгий Ростиславович. – Самым опасным оказался сплав фундаментальной науки и нежданно свалившейся на нашу голову магии. Так вот, «инфомаги» – это как раз те, кто первыми после Эпидемии додумались объединитьдве вроде бы взаимоотвергающие дисциплины – магию и науку. Ты вообще представляешь себе, что это такое, Вакулов? И каких высот сможет достичь тот, кто сведет их воедино? По-настоящему соединит?
– Нет, – честно помотал слегка хмельной головой Вакулов, – вообще-то не очень. А что?
– А то, – припечатал шеф, – что им что-то от тебя нужно. Именно от тебя, понимаешь? Я не настолько наивен, Иван, чтобы верить во всякие глупости вроде «случайностей» или «совпадений». Их нет, вообще нет! Есть только просчитанные кем-то вероятности… – шеф с грустью поглядел на клюющего носом Вакулова. – Знаешь, что Ванюша? У меня тут есть один кабинетик, о котором ваша братия не знает, да и ты, я так понимаю, не станешь болтать. Вот иди-ка ты туда, голубь, да выспись как следует. А я пока покумекаю малехо, попытаюсь понять, кто вокруг тебя такие вензеля выписывает и зачем… Иди, иди, – шеф махнул рукой.
– Да, о самом главном-то я и не сказал! – он хлопнул себя по лбу. – С родными твоими все в порядке. И с мамой, и с сестрой. Пришлось их, правда, перевезти на одну из наших хитрых квартир, до выяснения всех обстоятельств этого дела, так сказать, – помедлив, добавил Георгий Ростиславович, задумчиво разглядывая медленно плавающие под потолком кабинета причудливые кольца сигаретного дыма. – У дежурного возьмешь телефон и позвонишь им, когда сочтешь нужным.
Иван, напрягшийся было при первых словах шефа, облегченно выдохнул. Все это время он мучительно размышлял над тем, как правильноузнать о судьбе семьи. Бродили в голове бывшего капитана кое-какие мыслишки, не позволявшие задать вопрос о родных прямо, а лукавить и хитрить он сейчас, после всех пережитых приключений, был не в настроении. Ладно, все хорошо, что хорошо кончается!..
Понятное дело, Иван оченьсильно заблуждался на этот счет…
Глава 9
ЭКСПЕРИМЕНТ № 00889-14.
Подключение носителя к интерфейсу управления
Виртуальное пси-пространство,
параметры потока – «00:00:00»
…Бродить по этой безлюдной пустыне, залитой мертвящим белым светом, идущим, однако же, не от солнца, а непонятно откуда – похоже, что отовсюду сразу, – было скучно. Скучно и как-то… бессмысленно, что ли? Причем эту самую бессмысленность Вакулов отчего-то очень даже хорошо осознавал.
Иван бездумно передвигал ноги по сравнительно ровной, покрытой мелкими камнями поверхности исключительно для того, чтобы делать хоть что-нибудь. Чтобы привнести в свое нынешнее положение хоть какой-то смысл.Правда, сначала, только оказавшись здесь, он хотел было лечь, забив на все эти чудеса большой болт, но не получилось: земля под ним практически мгновенно нагрелась до такой степени, что Вакулов с шипением рассерженного кота подлетел вверх.
– Да что вам от меня нужно-то?! – заорал он, для чего-то запрокинув голову. – Достали уже! Либо говорите, что хотели, либо отвяжитесь!
Ответа, естественно, не последовало.
Стоять на ощутимо пышущей жаром почве было, мягко говоря, неприятно, и Иван решил идти вперед. В принципе, определить направление движения в этом месте не представлялось возможным – не было ни солнца или звезд на небе, ни каких-либо видимых ориентиров на земле (и уж тем более не было компаса) – поэтому сторону, куда предстояло двигаться, Вакулов выбрал весьма условно. Очень условно. Просто решил, что пойдет «во-он туда» – и точка!
Прошагав по внутреннему ощущению с пару километров, Иван снял футболку и соорудил из нее импровизированный тюрбан – хотя солнца и не было, но голову этим дурацким и непонятным светом припекло основательно.
– Тоже мне. вертикальный солярий! – ярился Вакулов, накручивая материю. – «Только в нашем салоне! Ровный и стойкий загар по всему телу!»… Косметологи хреновы! «Индустрия красоты», млин!.. – он смачно сплюнул и пошагал дальше.
Странно, но пить ему отчего-то не хотелось, даже рот не пересыхал. Ну и на том спасибо – с паршивой овцы, как известно…
Однообразные действия, выполняемые на протяжении длительного времени, вводят в некое подобие транса, когда человек уже ни о чем не думает, а действует подобно автомату. Это касается в равной степени и плавания, и бега, и ходьбы, и – долой проклятых капиталистов! – работы на конвейере. Вот и Иван понемногу впал в такую «прострацию», тупо шагая и шагая себе вперед.
– На месте стой! Р-раз-два! – зычная команда, прилетевшая неизвестно откуда, сработала, однако именно так, как надо, и Вакулов послушно замер, машинально приняв предписанное строевым уставом положение по команде «смирно».
Но уже в следующее мгновение он встал в защитную стойку и завертел головой, определяя, где находится невидимый «командир».
– Да здесь я, здесь, – насмешливо произнес все тот же голос, и Иван резко обернулся. За его спиной, в ультрасовременном кресле в стиле «хай-тек», небрежно развалился полненький мужичок в ярко-желтом балахоне клоуна. Жгуче-рыжий парик, искусственный румянец во всю щеку, нос-кнопка на веревочке и огромные штиблеты с загнутыми кверху носами дополняли картину. Причем одним из этих штиблетов неизвестный субъект лениво покачивал, закинув ногу на ногу.
Иван молча разглядывал клоуна, соображая, каким образом тот мог здесь очутиться – ведь пришел Вакулов как раз с той стороны и пропустить такое колоритное зрелище не мог никоим образом. Оглядев на всякий случай окрестности – вдруг еще кто-нибудь появится? – капитан вновь взглянул на клоуна. Говорить он пока ничего не хотел – надо, так пусть этот рыжий сам и скажет, что захочет.
– Нуууу! – обиженным тоном протянул клоун. – Па-ачему ж мы такие нелюбопытные, так нечестно! – он откинулся назад и смешно задрыгал ногами, оглашая окрестности до ужаса фальшивым плачем. Из прилепленных на висках под париком трубочек двумя куцыми струйками брызнули обильные «слезы».
Вакулов терпеливо ждал.
Клоун сел нормально, исподлобья взглянув на Ивана:
– Ндя, аплодисментов, я так понимаю, не будет? Во зритель пошел, а? – мрачно сообщил-пожаловался он. – Что ж, – тяжелый и продолжительный вздох, – тогда приступим к делу!
Миг – и рыжий вдруг оказался на ногах. Иван, при всей своей тренированности, даже не успел заметить, как он это сделал – просто вот только что клоун сидел, а вот сейчас он уже стоит. Кресло опрокинулось на землю и стало потихоньку таять, словно клочья тумана на солнце.
В следующую секунду в руках у клоуна оказались несколько шариков. И снова Иван не успел уследить за тем, когда и откуда тот их достал.
– А-а-лле! – выкрикнул фигляр, подбрасывая их в воздух.
Странное дело, но шарики вовсе не слились в ленту, как это бывает у жонглеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43