Цзин Кэ устремился за ним. Он настиг жестокого Чжэна и вновь замахнулся, но в этот миг придворный лекарь бросил в глаза цыкэ порошок, каким потчевал князя от тяжелого живота. Пока Цзин Кэ протирал глаза, император выхватил меч, и нога Цзин Кэ покатилась по полу. Тогда Цзин Кэ бросил нож, но тот, сверкнув над головою князя, ударился о колонну из тунга, окованную серебром. А князь ударил вновь, отрубив Цзин Кэ руку. И Цзин Кэ расхохотался и сел спиною к колонне, вытянув уцелевшую ногу, всем видом своим выражая презрение к подступающей смерти, и вооружившиеся слуги императора прикончили его многими ударами. Они же растерзали погубившего дело У Яна. Храбрецам не дано было вернуться обратно…
Владыка Цинь в великом гневе начал войну против царства Янь. Напрасно князь Си пытался умилостивить врага, послав ему голову наследника Даня. Войска Цинь продолжали наступление до тех пор, пока не завоевали царство Янь. А потом они двинулись против других царств и захватили их. Тигр совершил прыжок.
Минуло много лет. Владыка Цинь, нарекший себя императором Ши-хуаном, повелел забыть имя Цзин Кэ, но люди помнили его и пели сочиненные неизвестно кем песни. А по городам великой империи ходил бродячий певец, бередивший душу нежными звуками цитры.
Жизнь каждого судьбе своей подвластна,
Никто не может избежать ошибок.
И, неуклонно укрепляя душу,
Я не пугаюсь приближенья смерти.
Все время я страдаю и печалюсь
И поневоле тяжело вздыхаю.
Как грязен мир! Никто меня не знает,
И некому свою открыть мне душу.
Бродячий певец напрасно надеялся, что его никто не знает. Люди опознали его, и кто-то донес императору, что это – Гао Цзянь-ли. Кто еще мог столь чудесно играть на цитре! Император приказал схватить друга Цзин Кэ, но не стал убивать его. Историк Сыма Цянь пишет: «Но Цинь Ши-хуан, которому понравилась игра Гао Цзянь-ли, сжалился над ним и оставил его в живых, приказав только выколоть ему глаза. Он всегда восхищался игрой Гао Цзянь-ли и постепенно приблизил музыканта к себе».
Императору нравились грустные песни Гао Цзянь-ли, и долгими зимними вечерами он наслаждался этими песнями. Он почти полюбил Гао Цзянь-ли, даруя его своей милостью. Но Гао Цзянь-ли оказался неблагодарен. Однажды он попытался размозжить императору голову цитрой, в какую был залит свиней, но промахнулся. Император приказал казнить Гао Цзянь-ли, чтоб навсегда искоренить память о безумцах, дерзнувших поднять руку на Владыку Поднебесной.
Прошли века. Многие имена и события стерлись в летописи времени, многие герои канули в Лету, многие негодяи исчезли, словно их никогда и не было. Многие… Но не Цзин Кэ – наверно, герой, наверно, негодяй – отважный бретер, поэт и гуляка – храбрец, вечно отправляющийся в свой последний путь.
Ветер суров,
вода в Ишуй холодна.
Храбрец уходит
и не вернется назад…
Отражение-3
(год 79.11.531 от смерти условной бабочки)
Код Хранителя – Zet-194
Год с нарастающим напряжением
Основные события происходят в Иберии, где Ганнибал штурмует Сагунт. После долгой осады, воспрепятствовать которой не смогло даже посольство, прибывшее в Иберию, из Рима, карфагеняне берут город и разрушают его. Римские послы отправляются с протестом в Карфаген. Ганнибал начинает собирать войска для похода в Италию.
Перспектива: Следует ожидать войны между Римом и Карфагеном, где военный гений Ганнибала столкнется с отлаженной военной машиной Рима.
Важное событие в Египте, где спартанский царь Клеомен, находившийся в почетном заточении у царя Птолемея IV, поднял бунт. Восставшие воспользовались отсутствием Птолемея и рассчитывали на поддержку александрийцев, но просчитались. Бунтовщики были окружены и покончили с собой. Обезображенные тела их были выставлены на позор. Смерть Клеомена достойна сожаления, ибо мало кто из владык был так справедлив и благожелателен к своему народу, как этот царь.
Царя Птолемея подстерегала вскоре новая неприятность: он утратил владения в Келесирии, переданные царю Антиоху III наместником Теодотом, а также Селевкию, капитулировавшую перед сирийскими войсками.
Перспектива: Следует ожидать дальнейшей эскалации напряженности между Египтом и Сирией. Явный перевес на стороне сирийского царя Антиоха, имеющего мощную армию.
В Элладе продолжаются раздоры. В Спарте приходит к власти антимакедонски настроенный царь Ликург, который тут же начинает войну против ахейцев. Македоняне и этолийцы предпринимают взаимные вторжения.
Перспектива: Следует ожидать дальнейшей эскалации войны.
Рим воюет против Деметрия Фарийского. Консул Эмилий Павел разбивает Деметрия в битве под городом Фары, после чего овладевает Иллирией. Деметрий ищет убежища у Филиппа, царя Македонии.
Перспектива: Резонно предположить, что Деметрий не простит этой неудачи римлянам; не такой он человек, чтобы прощать. Учитывая недовольство Филиппа Македонского римской агрессией в Иллирии, следует ожидать ухудшения отношений между Римом и Македонией и возможного конфликта между этими государствами. Риму грозит война на два фронта: против Ганнибала и против Филиппа.
Ши-хуан продолжает инспекционные поездки по стране. Он поднимается на священные горы Ишань и Тайшань, где приносит жертвы богам. Также император посылает несколько тысяч мальчиков и девочек на поиски чудесных гор Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу, населенных небожителями.
Перспектива: Следует ожидать дальнейшего упрочения империи Цинь.
Также отмечены многочисленные конфликты: между Родосом и Византием, Митридатом Понтийским и Синопой, городами Литт и Кносс на Крите, динлинами и хунну в Восточной Азии.
Перспектива: Как ни грустно это сознавать, мир не стал совершенней.
Резюме Хранителя (код – Zet-194):
Течение событий в целом отвечает начертаниям данного Отражения. Отклонение: непредусмотренный конфликт между динлинами и хунну. Опасений пространственно-временного перекоса не вызывает.
Часть вторая
Вульго – Князь Ночи
Тьму прочерчивали тонкие лучи света – белые, серебристые, голубые, желтые, красные, в основном прямые, иногда колеблющиеся. Они пронизывали тьму насквозь. Некоторые были ярче прочих. Медленнее, медленнее…
Наконец, они перестали походить на нити паутины.
Лучи превратились в тонкие длинные прутья… затем в палочки… огненные черточки… А потом стали мерцающими точками.
Р. Желязны «Джек-из-тени»
1. Вой одинокого волка
Сквозь заснеженные перевалы острогов Бастарнских Альп пробивался маленький отряд – шестеро всадников, облаченные в грубые одежды. Люди, жившие по ту сторону гор, не преминули б заметить про такие одежды, что они неуклюжие и варварские. Да, эти одежды были варварскими, ведь их носили живущие далеко на севере варвары. Да, они были лишены изящества, столь ценимого изнеженными жителями юга. Но они были прочны, удобны и, главное, в них можно было не опасаться холода, столь беспощадного зимою в горах. Шитые из овчины куртки, простеганные шерстяной нитью штаны, меховые сапоги, меховые шапки и тяжелые плащи из медвежьих шкур – такая одежда спасала не только от холода, но даже от стрел. Шестерым довелось убедиться в этом на собственном опыте, а их недругам пришлось испробовать остроту массивных мечей, что висели на левом боку у каждого всадника.
Кони месили рыхлый снег до тех пор, пока не стало темнеть. Едва солнце присело на отвесный гребень горы, один из путников, выделявшийся среди прочих резкими чертами лица, а также полным отсутствием растительности на щеках и подбородке, остальные были густобороды или хотя бы имели усы, – остановил коня и велел готовиться к ночлегу. Четко рассчитанное время и продуманный выбор места свидетельствовали о богатом жизненном опыте предводителя отряда. Подобно своим товарищам, он всю жизнь провел в лесах, – по крайней мере, никто не помнил, чтобы Мудрец, так звали этого человека, когда-либо надолго отлучался из дома, – однако он каким-то образом был осведомлен о той стремительности, с какой ночная тьма поглощает горы. И место для ночлега Мудрец выбрал с большой осмотрительностью. Он не прельстился ни каменистым навесом, ни расселиной, в какой можно укрыться от ветра, секущего колким снегом. Мудрец разбил лагерь на взгорке, расположенном на значительном расстоянии, как от горных склонов, так и от разверзшейся по правую руку пропасти. Здесь было неуютно, но зато можно было не опасаться внезапно сорвавшейся сверху лавины или неожиданного нападения лихих людей, если б только такие нашлись в этих суровых, мало пригодных для жизни человека краях.
Сам Мудрец ни за что не согласился б жить в подобном месте. Не получал он удовольствия и путешествуя по нему. Лишь острая необходимость заставила Мудреца держать путь через горы, а не по реке и морю. Мудрец спешил, у него было мало времени. Семь по семь дней назад он вдруг принялся, не объясняя причин, собираться. Невзирая на уговоры росов, Мудрец оставил свой светлый, рубленый из прогретого солнцем дерева дом и отправился в дорогу. Его сопровождали пять братьев, людей племени, именуемого Рось. Они были охотниками и воинами, достойными хранителями родной земли. Братья ни разу не повидали милых сердцу лесов, но Мудрец сказал, что они нужны ему, и пятеро без колебаний последовали за тем, кто не раз выручал их советом и в чью мудрость они безгранично верили. Братья были могучи и выносливы, а имена их были страннозвучны и красивы той красотой, что присуща всему прекраснодушному и варварскому. Россы звались Ратибор, Горислав, Правдомысл и Храбросерд. Последний, самый младший, на чьем лице едва пробивались усы, откликался на имя Дор, короткое и звонкое, словно вскрик всаженного по рукоять в дерево топора. Они же, обращаясь к своему предводителю, почтительно именовали его Мудрецом, ибо другого имени у него не было, а, если и было, пятеро этого имени не знали…
Быстро расседлав лошадей и насыпав им в торбы овса, путники принялись обустраиваться на ночь. Трое отправились собирать валявшийся внизу по склону сушняк, – Мудрец, выбирая место для ночлега, принял во внимание и это обстоятельство; Дор срубил и теперь обтесывал ветки, коим назначено было стать стойками и перекладиной для костра; широкоплечий, похожий на медведя, Горислав набивал чистым снегом котелки. Когда братья возвратились на вершину холма, посреди его, обложенный кольцом из каменных глыб, пылал костер. Приладив над языками пламени перекладину и повесив на нее оба котелка, россы расселись на расстеленные вокруг костра плащи. Ратибор достал из переметной сумы мешочек с пшеном и бросил несколько горстей крупы в воду. Правдомысл и Храбросерд принялись нарезать тонкими ломтиками вяленое мясо и обратившийся в ледяную глыбу хлеб. Дор, вооружившись щепочкой, старательно помешивал варево.
Ужин пробирающихся через бесплодные горы путников был скуден, но россы привыкли быть умеренными в пище, когда этого требовали обстоятельства. Едва варево закипело, Дор снял котелок с огня и поставил его на снег. Горислав подал брату миски, и тот поочередно наполнил их. Первая была с подчеркнутым почтением вручена Мудрецу, он же получил самую большую порцию хлеба и мяса, что свидетельствовало о том уважении, каким пользовался этот человек. Заметим, весьма загадочный человек.
Дело в том, что никто в племени Рось не знал точно: кто такой Мудрец и откуда он взялся. Старики говорили, что он пришел из краев, где рождается солнце, и это было в столь давние времена, когда отцы их отцов еще не появились на свет. В один из морозных зимних дней в селении россов объявился человек, а, может, как догадались позже, вовсе и не человек. У него были сильные руки и желтые немигающие глаза. Незнакомец поселился рядом с россами. Он никому не мешал, и никто не мешал ему. А вскоре выяснилось, что пришелец знает множество удивительных вещей. Он научил людей племени Рось правильно обрабатывать землю, и урожаи выросли втрое. Он обучил кузнецов ковать особо крепкие мечи и показал воинам, как нужно владеть ими. Гость объяснил, как пользоваться знаками, выцарапывая их на выделанной шкуре или коре березы, и как быстро сосчитать количество добытых за зиму белок. Желтоглазый человек обучил россов многому, и при этом ничего не требовал взамен. Сначала люди племени Рось пытались отблагодарить гостя, поднося ему мед и пушистые шкурки, и даже желтый металл, столь ценимый соседями. Но тот не взял ничего, кроме самой малости. Такое бескорыстие изумило россов, и они всерьез стали подумывать о том, чтобы избрать пришельца вождем своего племени. Но, к их глубочайшему изумлению, тот отказался от столь великой почести. Тогда россы порешили давать гостю еду и одежду, а за это попросили его помогать племени добрыми советами. Тот согласился. Не был он и против почетного имени, присвоенного ему на собрании родов – Мудрец. Право, он заслуживал такого прозвища, ибо не было в земле Рось человека более умного и многоопытного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Владыка Цинь в великом гневе начал войну против царства Янь. Напрасно князь Си пытался умилостивить врага, послав ему голову наследника Даня. Войска Цинь продолжали наступление до тех пор, пока не завоевали царство Янь. А потом они двинулись против других царств и захватили их. Тигр совершил прыжок.
Минуло много лет. Владыка Цинь, нарекший себя императором Ши-хуаном, повелел забыть имя Цзин Кэ, но люди помнили его и пели сочиненные неизвестно кем песни. А по городам великой империи ходил бродячий певец, бередивший душу нежными звуками цитры.
Жизнь каждого судьбе своей подвластна,
Никто не может избежать ошибок.
И, неуклонно укрепляя душу,
Я не пугаюсь приближенья смерти.
Все время я страдаю и печалюсь
И поневоле тяжело вздыхаю.
Как грязен мир! Никто меня не знает,
И некому свою открыть мне душу.
Бродячий певец напрасно надеялся, что его никто не знает. Люди опознали его, и кто-то донес императору, что это – Гао Цзянь-ли. Кто еще мог столь чудесно играть на цитре! Император приказал схватить друга Цзин Кэ, но не стал убивать его. Историк Сыма Цянь пишет: «Но Цинь Ши-хуан, которому понравилась игра Гао Цзянь-ли, сжалился над ним и оставил его в живых, приказав только выколоть ему глаза. Он всегда восхищался игрой Гао Цзянь-ли и постепенно приблизил музыканта к себе».
Императору нравились грустные песни Гао Цзянь-ли, и долгими зимними вечерами он наслаждался этими песнями. Он почти полюбил Гао Цзянь-ли, даруя его своей милостью. Но Гао Цзянь-ли оказался неблагодарен. Однажды он попытался размозжить императору голову цитрой, в какую был залит свиней, но промахнулся. Император приказал казнить Гао Цзянь-ли, чтоб навсегда искоренить память о безумцах, дерзнувших поднять руку на Владыку Поднебесной.
Прошли века. Многие имена и события стерлись в летописи времени, многие герои канули в Лету, многие негодяи исчезли, словно их никогда и не было. Многие… Но не Цзин Кэ – наверно, герой, наверно, негодяй – отважный бретер, поэт и гуляка – храбрец, вечно отправляющийся в свой последний путь.
Ветер суров,
вода в Ишуй холодна.
Храбрец уходит
и не вернется назад…
Отражение-3
(год 79.11.531 от смерти условной бабочки)
Код Хранителя – Zet-194
Год с нарастающим напряжением
Основные события происходят в Иберии, где Ганнибал штурмует Сагунт. После долгой осады, воспрепятствовать которой не смогло даже посольство, прибывшее в Иберию, из Рима, карфагеняне берут город и разрушают его. Римские послы отправляются с протестом в Карфаген. Ганнибал начинает собирать войска для похода в Италию.
Перспектива: Следует ожидать войны между Римом и Карфагеном, где военный гений Ганнибала столкнется с отлаженной военной машиной Рима.
Важное событие в Египте, где спартанский царь Клеомен, находившийся в почетном заточении у царя Птолемея IV, поднял бунт. Восставшие воспользовались отсутствием Птолемея и рассчитывали на поддержку александрийцев, но просчитались. Бунтовщики были окружены и покончили с собой. Обезображенные тела их были выставлены на позор. Смерть Клеомена достойна сожаления, ибо мало кто из владык был так справедлив и благожелателен к своему народу, как этот царь.
Царя Птолемея подстерегала вскоре новая неприятность: он утратил владения в Келесирии, переданные царю Антиоху III наместником Теодотом, а также Селевкию, капитулировавшую перед сирийскими войсками.
Перспектива: Следует ожидать дальнейшей эскалации напряженности между Египтом и Сирией. Явный перевес на стороне сирийского царя Антиоха, имеющего мощную армию.
В Элладе продолжаются раздоры. В Спарте приходит к власти антимакедонски настроенный царь Ликург, который тут же начинает войну против ахейцев. Македоняне и этолийцы предпринимают взаимные вторжения.
Перспектива: Следует ожидать дальнейшей эскалации войны.
Рим воюет против Деметрия Фарийского. Консул Эмилий Павел разбивает Деметрия в битве под городом Фары, после чего овладевает Иллирией. Деметрий ищет убежища у Филиппа, царя Македонии.
Перспектива: Резонно предположить, что Деметрий не простит этой неудачи римлянам; не такой он человек, чтобы прощать. Учитывая недовольство Филиппа Македонского римской агрессией в Иллирии, следует ожидать ухудшения отношений между Римом и Македонией и возможного конфликта между этими государствами. Риму грозит война на два фронта: против Ганнибала и против Филиппа.
Ши-хуан продолжает инспекционные поездки по стране. Он поднимается на священные горы Ишань и Тайшань, где приносит жертвы богам. Также император посылает несколько тысяч мальчиков и девочек на поиски чудесных гор Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу, населенных небожителями.
Перспектива: Следует ожидать дальнейшего упрочения империи Цинь.
Также отмечены многочисленные конфликты: между Родосом и Византием, Митридатом Понтийским и Синопой, городами Литт и Кносс на Крите, динлинами и хунну в Восточной Азии.
Перспектива: Как ни грустно это сознавать, мир не стал совершенней.
Резюме Хранителя (код – Zet-194):
Течение событий в целом отвечает начертаниям данного Отражения. Отклонение: непредусмотренный конфликт между динлинами и хунну. Опасений пространственно-временного перекоса не вызывает.
Часть вторая
Вульго – Князь Ночи
Тьму прочерчивали тонкие лучи света – белые, серебристые, голубые, желтые, красные, в основном прямые, иногда колеблющиеся. Они пронизывали тьму насквозь. Некоторые были ярче прочих. Медленнее, медленнее…
Наконец, они перестали походить на нити паутины.
Лучи превратились в тонкие длинные прутья… затем в палочки… огненные черточки… А потом стали мерцающими точками.
Р. Желязны «Джек-из-тени»
1. Вой одинокого волка
Сквозь заснеженные перевалы острогов Бастарнских Альп пробивался маленький отряд – шестеро всадников, облаченные в грубые одежды. Люди, жившие по ту сторону гор, не преминули б заметить про такие одежды, что они неуклюжие и варварские. Да, эти одежды были варварскими, ведь их носили живущие далеко на севере варвары. Да, они были лишены изящества, столь ценимого изнеженными жителями юга. Но они были прочны, удобны и, главное, в них можно было не опасаться холода, столь беспощадного зимою в горах. Шитые из овчины куртки, простеганные шерстяной нитью штаны, меховые сапоги, меховые шапки и тяжелые плащи из медвежьих шкур – такая одежда спасала не только от холода, но даже от стрел. Шестерым довелось убедиться в этом на собственном опыте, а их недругам пришлось испробовать остроту массивных мечей, что висели на левом боку у каждого всадника.
Кони месили рыхлый снег до тех пор, пока не стало темнеть. Едва солнце присело на отвесный гребень горы, один из путников, выделявшийся среди прочих резкими чертами лица, а также полным отсутствием растительности на щеках и подбородке, остальные были густобороды или хотя бы имели усы, – остановил коня и велел готовиться к ночлегу. Четко рассчитанное время и продуманный выбор места свидетельствовали о богатом жизненном опыте предводителя отряда. Подобно своим товарищам, он всю жизнь провел в лесах, – по крайней мере, никто не помнил, чтобы Мудрец, так звали этого человека, когда-либо надолго отлучался из дома, – однако он каким-то образом был осведомлен о той стремительности, с какой ночная тьма поглощает горы. И место для ночлега Мудрец выбрал с большой осмотрительностью. Он не прельстился ни каменистым навесом, ни расселиной, в какой можно укрыться от ветра, секущего колким снегом. Мудрец разбил лагерь на взгорке, расположенном на значительном расстоянии, как от горных склонов, так и от разверзшейся по правую руку пропасти. Здесь было неуютно, но зато можно было не опасаться внезапно сорвавшейся сверху лавины или неожиданного нападения лихих людей, если б только такие нашлись в этих суровых, мало пригодных для жизни человека краях.
Сам Мудрец ни за что не согласился б жить в подобном месте. Не получал он удовольствия и путешествуя по нему. Лишь острая необходимость заставила Мудреца держать путь через горы, а не по реке и морю. Мудрец спешил, у него было мало времени. Семь по семь дней назад он вдруг принялся, не объясняя причин, собираться. Невзирая на уговоры росов, Мудрец оставил свой светлый, рубленый из прогретого солнцем дерева дом и отправился в дорогу. Его сопровождали пять братьев, людей племени, именуемого Рось. Они были охотниками и воинами, достойными хранителями родной земли. Братья ни разу не повидали милых сердцу лесов, но Мудрец сказал, что они нужны ему, и пятеро без колебаний последовали за тем, кто не раз выручал их советом и в чью мудрость они безгранично верили. Братья были могучи и выносливы, а имена их были страннозвучны и красивы той красотой, что присуща всему прекраснодушному и варварскому. Россы звались Ратибор, Горислав, Правдомысл и Храбросерд. Последний, самый младший, на чьем лице едва пробивались усы, откликался на имя Дор, короткое и звонкое, словно вскрик всаженного по рукоять в дерево топора. Они же, обращаясь к своему предводителю, почтительно именовали его Мудрецом, ибо другого имени у него не было, а, если и было, пятеро этого имени не знали…
Быстро расседлав лошадей и насыпав им в торбы овса, путники принялись обустраиваться на ночь. Трое отправились собирать валявшийся внизу по склону сушняк, – Мудрец, выбирая место для ночлега, принял во внимание и это обстоятельство; Дор срубил и теперь обтесывал ветки, коим назначено было стать стойками и перекладиной для костра; широкоплечий, похожий на медведя, Горислав набивал чистым снегом котелки. Когда братья возвратились на вершину холма, посреди его, обложенный кольцом из каменных глыб, пылал костер. Приладив над языками пламени перекладину и повесив на нее оба котелка, россы расселись на расстеленные вокруг костра плащи. Ратибор достал из переметной сумы мешочек с пшеном и бросил несколько горстей крупы в воду. Правдомысл и Храбросерд принялись нарезать тонкими ломтиками вяленое мясо и обратившийся в ледяную глыбу хлеб. Дор, вооружившись щепочкой, старательно помешивал варево.
Ужин пробирающихся через бесплодные горы путников был скуден, но россы привыкли быть умеренными в пище, когда этого требовали обстоятельства. Едва варево закипело, Дор снял котелок с огня и поставил его на снег. Горислав подал брату миски, и тот поочередно наполнил их. Первая была с подчеркнутым почтением вручена Мудрецу, он же получил самую большую порцию хлеба и мяса, что свидетельствовало о том уважении, каким пользовался этот человек. Заметим, весьма загадочный человек.
Дело в том, что никто в племени Рось не знал точно: кто такой Мудрец и откуда он взялся. Старики говорили, что он пришел из краев, где рождается солнце, и это было в столь давние времена, когда отцы их отцов еще не появились на свет. В один из морозных зимних дней в селении россов объявился человек, а, может, как догадались позже, вовсе и не человек. У него были сильные руки и желтые немигающие глаза. Незнакомец поселился рядом с россами. Он никому не мешал, и никто не мешал ему. А вскоре выяснилось, что пришелец знает множество удивительных вещей. Он научил людей племени Рось правильно обрабатывать землю, и урожаи выросли втрое. Он обучил кузнецов ковать особо крепкие мечи и показал воинам, как нужно владеть ими. Гость объяснил, как пользоваться знаками, выцарапывая их на выделанной шкуре или коре березы, и как быстро сосчитать количество добытых за зиму белок. Желтоглазый человек обучил россов многому, и при этом ничего не требовал взамен. Сначала люди племени Рось пытались отблагодарить гостя, поднося ему мед и пушистые шкурки, и даже желтый металл, столь ценимый соседями. Но тот не взял ничего, кроме самой малости. Такое бескорыстие изумило россов, и они всерьез стали подумывать о том, чтобы избрать пришельца вождем своего племени. Но, к их глубочайшему изумлению, тот отказался от столь великой почести. Тогда россы порешили давать гостю еду и одежду, а за это попросили его помогать племени добрыми советами. Тот согласился. Не был он и против почетного имени, присвоенного ему на собрании родов – Мудрец. Право, он заслуживал такого прозвища, ибо не было в земле Рось человека более умного и многоопытного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68