- Знаете, - доверительно и негромко сказал Пидпалый. - Вы, когда будете возвращать рукопись - принесите пару килограмм картошки...
28
Прошло две недели. Соня привыкла к новой квартире и теперь уже реже спрашивала о папе. Виктор привык к Соне, как раньше привык к пингвину. Но об ее отце он вспоминал часто, не зная: что с ним и жив ли он вообще.
За окном длилась зима. Иногда вечером, когда на улице было уже темно и малолюдно, Виктор выходил с Соней и пингвином Мишей на прогулку. Они гуляли по пустырю возле трех голубятен. Хрустел под ногами снег и иногда к пингвину подбегали бродячие дворняжки, но они не лаяли, а только молча внюхивались в странного зверя, который на них никак не реагировал. А Соня подбегала и отпугивала собак от Миши, выставляя вперед ручки и надувая щеки. Собаки отбегали и Соня оставалась довольна.
Рукопись Пидпалого Виктор уже дочитал. В ней было много непонятного, но все-таки что-то полезное в ней он обнаружил.
Отметив самые важные страницы рукописи, Виктор снял с них ксерокопии в ближайшем книжном магазине, после чего рукопись положил на кухне на видное место, чтобы в ближайшее время возвратить ее автору.
Работа тоже двигалась. Полученную от главного папку Виктор уже обработал - и двенадцать новых "крестиков" лежали теперь на подоконнике, дожидаясь своего часа. С ними пришлось повозиться: в досье на потенциальных покойников было так много подчеркнуто главным, что все эти факты никак не вписывались в сам жанр, разработанный и отточенный Виктором. Пришлось изменить ритм, сделать его более "учащенным", а подчеркнутые факты подавать, как краткие биографические вставки. Но все эти вставки больше напоминали строчки из обвинительного заключения.
Уже дописав новую партию "крестиков", Виктор первый раз задумался о том, что только в одном, да и то незапланированном некрологе главная героиня была чистой жертвой, без каких-либо намеков на темное прошлое и прямых фактов. Он вспомнил об оперной певице Юлии Пархоменко, но тут же возникли и сомнения, вспомнились намеки на причастность певицы к исчезновению другой артистки театра... Да и ее любовь к покойнику Якорницкому... Нет, думал Виктор, чистых и бесгрешных людей не бывает, или они умирают незаметно, без некролога. Эта мысль показалась Виктору убедительной. "Люди, заслуживающие некролога, обычно чего-то добились, продолжал он свои размышления. - Они боролись за свои цели, а в борьбе трудно остаться чистым и честным. Да и вся борьба в нынешнее время - это борьба за материальные идеалы. Сумашедшие идеалисты вымерли как класс. Остались сумашедшие прагматики..."
Несколько раз звонил участковый Сергей, а в прошлое воскресенье они снова выехали на ледяной пикник на Днепр, только в этот раз уже с Соней. Они неплохо отдохнули, да и пингвин наплавался вдоволь в широкой проруби. Виктор и Сергей пили кофе с коньяком, лежа на том же ватном одеяле. Для Сони купили пепси и конфеты. И все втроем следили за прорубью, из которой пингвин Миша выпрыгивал как ужаленный. Он взлетал над прорубью на метр-полтора и смешно приземлялся на лед, потом спешил к одеялу. Соня заботливо вытирала его полотенцем, после чего он снова смешно семенил к проруби.
Тогда засиделись они почти до темноты и потом пришлось торопиться, переходить замерзший Днепр по сизому льду, спеша к оставленному на старом месте у нижних лаврских садов "запорожцу".
Потом снова началась обычная неделя, но Виктор почувствовал, как прибавилось у него забот, ведь теперь он был в ответе за Соню и в результате все они стали есть лучше. Он покупал немецкие фруктовые йогурты, свежие фрукты, а у пингвина в рационе появились мороженные креветки, которые ему очень понравились.
- А почему у тебя нет телевизора? - спросила однажды Соня. - Ты что, мультики не любишь?
- Нет, не люблю... - ответил Виктор.
- А я люблю! - серьезно произнесла девочка.
Приближался Новый Год. В витринах магазинов появились украшенные игрушками елки. На Крещатике собирали из отдельных веток главную елку страны. Люди выглядели более расслабленными и в газетах почти не писали о стрельбе и взрывах - словно все жители Киева, независимо от профессии, ушли на каникулы.
Виктор уже купил новогодний подарок для Сони, но пока спрятал его в шкаф - куклу Барби. Вместе они выбрали маленькую елочку с крестовиной. Принесли домой и украсили ленточками и найденными на антресолях старыми игрушками.
- Ты веришь в деда Мороза? - спросил как-то Соню Виктор.
- Да, - удивленно ответила Соня. - А ты что, не веришь?
- Верю... - сказал Виктор.
- Подожди Нового Года и Дед Мороз тебе обязательно что-то принесет! пообещала Соня.
29
Оставив Соню дома, Виктор купил в гастрономе еды и приехал к Пидпалому.
Пидпалый снова встретил его в синем спортивном костюме и босиком.
- Это все мне? - радостно удивлялся пингвинолог, рассматривая принесенные Виктором съедобные подарки. - Зачем же... Не надо было.
На дне хозяйственной сумки, под всей этой купленной снедью лежала папка с рукописью пингвинолога.
- Большое спасибо! - Виктор протянул старику рукопись.
- Пригодилась? - спросил старик.
- Да. Очень.
- Садитесь, садитесь... Я чай поставлю. - Засуетился Пидпалый.
Чай у него оказался зеленый. Он протянул Виктору пиалку. Рядом поставил невесть откуда взявшуюся коробочку с колотым сахаром, виденным до этого Виктором только в старых кинофильмах.
Виктор взял кусочек сахара, откусил и запил зеленым чаем. Потом снова покосился на коробочку.
- Сахар ведь не портится... - заметив, куда смотрит гость, сказал Пидпалый. - Я когда-то давно купил три головы сахара и вот до сих пор покусываю... Раньше все имело больше формы и больше вкуса! Вы помните мясной хлеб "Столичный"?
Виктор отрицательно мотнул головой.
- Вы пропустили время изобилия, - с сожалением в голосе сказал старик. - В каждом веке бывает лет пять изобилия, после чего все рушится... Боюсь, что до следующей пятилетки изобилия вы не доживете, я уж тем более... Но я хоть застал... Как ваш пингвин?
- Нормально, - ответил Виктор. - Помните, вы говорили о психологии пингвинов?
- Да, конечно... - старик кивнул.
- Они вообще что-то понимают? - спросил Виктор.
- Конечно, они легко различают настроение людей и других зверей. Кроме того они очень злопамятны. Добро тоже хорошо помнят. Но вы понимаете, что их психология намного сложнее, чем, скажем, собаки или кота. Они и умнее, и скрытнее. Они могут скрывать свои чувства и свои привязанности.
Допив чай, Виктор написал на листке бумаги свой телефон.
- Если что-то надо будет - звоните! - сказал он, протягивая пингвинологу листок бумаги.
- Спасибо, спасибо. Вы тоже звоните, заезжайте...
Старик встал. Виктор снова обратил внимание на его босые ноги.
- Вы не простудитесь? - спросил он.
- Нет, - заверил его Пидпалый. - Это я йогой занимаюсь... У меня книжка есть с фотографиями - там все индийские йоги - босиком...
- В Индии просто нет зимы и очень дорогая обувь, - сказал, открывая дверь, Виктор. - До свидания!
- С наступающим! - в спину уходящему гостю сказал Пидпалый.
30
За несколько дней до Нового Года, проснувшись очень рано, Виктор заметил в гостинной под елкой три больших свертка в яркой бумажной упаковке. Посмотрел на Соню - она еще спала.
- Неужели она? - подумал Виктор. - Или Дед Мороз?..
Умывшись, он зашел на кухню и увидел на столе конверт.
- Что это такое? - думал, глядя на конверт, Виктор. - Сон был какой-то нервный, а теперь вот это...
Он вспомнил, что в своем сновидении он прятался от кого-то темной ночью в чужой квартире. Прятался и напряженно вслушивался в тишину, то и дело нарушаемую едва уловимыми шагами и поскрипыванием дверей.
Конверт был заклеен. Виктор отрезал его край ножницами.
"С Наступающим! - читал Виктор четкий почти "печатный" почерк. Спасибо за Соню! Ее и твои подарки под елкой, а для тезки - подарок в морозильнике. Надеюсь, что Новый Год принесет тебе облегчение. Жаль, что не могу зайти... Пока. Миша"
- А кто же здесь был? - удивленно спросил сам себя Виктор, осматриваясь, словно ожидал кого-то увидеть.
В прихожей он проверил дверь - все было как обычно: закрыта изнутри на два оборота замка.
Виктор пожал плечами и вернулся на кухню. Необъяснимость и очевидность проишедшего поставили его в тупик. Дверные замки не охраняли его покой и жизнь, и уж конечно не спасли бы его в случае опасности.
Он не был напуган, просто удивлен.
А за окном легко скользил по касательной ветра хлопчатый снег.
31
Соня, проснувшись, очень обрадовалась лежавшим под елкой подаркам.
- Видишь! - сказала она. - Дед Мороз есть! Он, может, еще раз придет?! - с надеждой проговорила она.
Виктор ехидно улыбнулся и кивнул.
После завтрака Соня уже хотела открыть подарки, но Виктор остановил ее.
- Там и мой подарок, - сказал он, присев перед ней на корточки. - А сегодня только двадцать девятое декабря! Еще два дня!
Нехотя Соня согласилась подождать.
Пока она возилась в спальне с пингвином, рассказывая ему какую-то сказку, Виктор сварил себе кофе и теперь с чашечкой в руке сидел за столом, повернувшись лицом к окну.
Оканчивался год, принесший много странностей в его жизнь. Он и оканчивался как-то странно - смешав в голове чувства и мысли. Его одиночество сменилось каким-то полуодиночеством - полузависимостью. Вялотекущая энергия его жизни вынесла его как волна на странный остров, где у него появились обязанности и деньги за их выполнение. При этом, оставаясь в стороне от событий и даже от самой внешней жизни, он и не пытался понять - что происходит вокруг него. Не пытался до последнего времени, пока у него не появилась Соня. Но и теперь, словно он уже пропустил тот момент, когда понять происходящее еще было возможно, жизнь вокруг оставалась для него опасно необъяснимой. Его собственный мир теперь состоял из него самого, пингвина Миши и Сони, но этот маленький мир казался ему настолько уязвимым, что случись что-то - Виктору было бы не под силу защитить его. И вовсе не потому, что у него не было оружия и он не владел приемами карате. Нет. Просто сам этот мир был слишком рассыпчат, в нем не было настоящей привязанности, не было чувства единства, не было женщины. Соня была чужой девочкой, оставленной на время под его присмотром, а пингвин оказался больным и грустным, да и не обязан он был по-собачьи выказывать благодарность, виляя хвостом после каждой свежемороженной рыбины...
Позвонил телефон, прервав размышления Виктора. Он вернулся в гостиную, снял трубку.
Звонил главный.
- Я подъеду на полчасика, хорошо? - спросил он.
- Хорошо, - сказал Виктор.
Заглянул в спальню - там стояли Соня и пингвин, стояли и смотрели друг на друга.
- Ты понял, что я тебе сказала? - требовательным голоском спрашивала пингвина девочка.
- Да они же почти одного роста! - только сейчас заметил Виктор.
- Так вот... - говорила пингвину Соня. - А потом я сошью тебе новый костюм совсем другого цвета...
Виктор улыбнулся и тихонько отступил назад.
Главный приехал через час. Он долго струшивал снег со своего длинного пальто. Наконец вошел.
- С наступающим! - сказал он, опуская на пол тяжелый кулек.
Они прошли на кухню. Игорь Львович вытащил из кулька бутылку шампанского, лимон, пару консервных банок, несколько свертков.
- Давай ножи, доску! - скомандовал он.
Они вместе нарезали колбасу, сыр, французскую булку. Потом Виктор достал два бокала.
- У тебя что, кошка? - спросил главный, заметив на маленькой табуреточке у плиты миску с рыбьей головой.
- Нет, пингвин, - ответил Виктор.
- Шутишь! - усмехнулся главный.
- Нет, не шучу! Пойдем, покажу!
Виктор провел главного в спальню.
- А это еще кто? - спросил он, увидев девочку. - Ты же вроде не женат?
- Это Соня! - сказала она, внимательно рассматривая незнакомого дядю. - А это, - она показала на пингвина. - Миша...
- Дочка знакомого, - тихо, чтобы Соня не расслышала, проговорил Виктор.
Главный кивнул.
- Жаль, не знал, - сказал он уже на кухне. - А то привез бы своего младшего... он пингвинов только в книжке видел...
- Привози в другой раз! - сказал Виктор.
- В другой раз? - задумчиво повторил главный. - Конечно, в другой... Он у меня с женой уже год, как в Италии живет... Там спокойнее.
Главный открыл шампанское, задрал голову глядя на потолок, придержал пробку, чтобы не вылетела. Налил по бокалам.
- С наступающим! - сказал он.
- С наступающим! - Виктор поднял свой бокал.
- Ты где Новый год встречаешь? - спросил главный, сделав глоток шампанского.
- Дома...
Главный кивнул. Подцепил вилкой кусочек салями и снова посмотрел на Виктора, только в этот раз на его лице прочитывалась озабоченность.
- Знаешь, - сказал он. - У меня для тебя совсем не новогодние новости... Но, так уж вышло...
Виктор напряженно уставился на главного.
- Тебя кто-то разыскивает, у нескольких человек в редакции какие-то люди выспрашивали об авторе "крестиков". Хорошо, что кроме меня и Федора никто об этом не знает...
- А чего они меня ищут?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28