Характерно то, что у прп. Пахомия суть богослужения полагается в «молитвах», а у прп. Кассиана в «псалмах». Замечательно и то, какое сильное колебание происходит насчет количества псалмов для службы: тенденция к возможно большему числу их (60 и более), явно предполагающая за собою отшельническую практику пения за раз всей Псалтири, встречается с Пахомиевым принципом умеренности здесь, как и во всем (в посте и работе), и число 12 требует особой новой небесной санкции. Замечательно затем, как из богослужения устраняется все выработанное доселе мирскими церквами: не только ектении и молитвы определенных образцов, для которых это было естественно, так как для них считалось необходимым иерархическое лицо [], но и приспособленные к часу богослужения псалмы — для вечерни 140, для утрени 62 []: на богослужении пелась Псалтирь просто по порядку, и к этому сводилась вся служба []. Этим положена была основа для позднейших «кафизм».
Отношение египетского монашества к церковной песне
При таком характере богослужения ему совершенно должен был не соответствовать тот уже такой богатый певческой материал, который в IV–V в. непрерывно и усиленно рос во всех церквах, особенно же таких центров образованного христианства, как Иерусалим, Александрия, Константинополь. Следующие случаи рисуют отношение тогдашнего монашества к этому элементу богослужения. По «Патерику» одной редакции и рассказу Никона Черногорца, авва Памва († после 386 г.), отшельник нитрийский, послал ученика своего в Александрию; не имея так пристанища, последний ночевал в нарфике храма св. Марка и, слушая церковные службы, заинтересовался тропарями. Когда он возвратился к старцу, тот заметил в нем смущение и спросил о причине. Ученик говорит: «небрежно, отче, проводим мы жизнь нашу в пустыне, не знаем ни канонов, [] ни тропарей». с. 220 Старец ответил ему: «горе нам, чадо, близки дни, когда иноки оставят твердую пищу, изреченную Духом Святым (Писание и между прочим псалмы) и примутся за песни и гласы (?????? ??? ?????). Какое может быть умиление и слезы от тропарей? Какое умиление будет иноку, когда он, стоя в церкви или келии, возвысит голос свой как вол? Если мы предстоим Богу, должны стоять во многом умилении, а не в глумлении. Не затем иноки ушли из мира, чтобы глумиться пред Богом, петь (?????????) песни, выводить (??????????) гласы, трясти руками и топать ногами; но должны мы со многим страхом и трепетом, со слезами и воздыханиями, с благоговением и умиление, кротким и смиренным гласом приносить Богу молитвы. Но говорю тебе, чадо, что придут дни, когда христиане растлят книги св. Евангелий и св. апостолов, составляя тропари и эллинские речи» []. Аналогичный отзыв вкладывается в уста другому, несколько позднейшему, египетскому отшельнику. Когда персы опустошили Каппадокию в конце IV и нач. V в., тамошний инок Павел ушел в Константинополь, затем в Александрию и наконец поселился в Нитрийской пустыне у одного отшельника, Но скоро он явился к игумену монастыря и просил у него отдельной келии, так как не может жить со старцем, который не соблюдает никакой службы (??????????) и никакого чина, ни монастырского, ни мирского. Упомянув об отступлениях старца от каппадокийских обычаев относительно праздников и постов, инок прибавляет: «но, что хуже всего, он не позволяет петь канонов и тропарей, что составляет обычное псалмопение у всех». Игумен, убеждая инока возвратиться к старцу, замечает: «Что касается пения тропарей и канонов и употребления музыкальных мелодий (??? ????? ????????), то это прилично мирским священниками и людям светским, чтобы привлекать народ в храмы; монахам же, которые живут вдали от мирского шума, подобные вещи не полезны, но часто бывают вредны; ибо как рыбак ловит рыбу удочкою на червя, так диавол приманкою тропарей и пения ввергает в ров тщеславия, человеческих выдумок, жажды наслаждений, наконец блуда; поистине подальше от монаха, желающего спастись, пусть будет всякое мелодическое пение» []. Как ни отрицательно в этих рассказах отношение монашества к мирскому богослужению, но в них содержится как ясное указание на то, что такое отношение имело место только в египетских монастырях, находившихся под непосредственным влиянием отшельников, так просвечивает и сознание, что такое положение дела не может быть долговечным.
Действительно, стоило лишь монашеству переступить пределы Египта, чтобы это отношение существенно изменилось, и монастырское богослужение получило более близкий вид к мирскому. Такое примирение произошло впервые, по-видимому, в Палестине.
с. 221
Палестинские монастыри. Прп. Иларион
В Палестину подвижничество перенесено было из Египта учеником Антония Великого прп. Иларионом († 381 г.). Родом из окрестностей Газы в южной Палестине, находившейся в постоянных сношениях с Египтом, Иларион, слушая в Александрии грамматика, увидел там прославившегося уже Антония [], пожил несколько лет с ним, но 15 лет (в 306 г.) уже возвратился на родину, получив от прп. Антония в благословение его кожаный пояс [], и поселился в пустыне неподалеку от Газы. Жилищем его был небольшой домик, напоминавший скорее гроб, чем дом [], — такого объема, что стоя надо было наклонять голову, а лежа — подгибать ноги []; питался он сначала кореньями некоторых кустарников и травами, принимая пищу через 3–4 дня, потом стал употреблять хлеб и вареные овощи, даже с маслом; никогда не ел ранее захода солнца []. Подвигами прп. Иларион превзошел и Антония Великого: имел не два плаща, а один и т. п. Молитва его состояла главным образом из пения псалмов и чтения Писания, которое он знал наизусть []. Через 22 г. уединения совершенное прп. Иларионом исцеление детей восточного перфекта претории стало собирать к нему народ, и около его келии возник (ок. 328 г.) монастырь анахоретского типа, вполне напоминавший Антониевы монастыри; келии растянулись, подобно шатрам кочевых племен, на всем пространстве пустыни, пограничной с Египтом; их прп. Иларион периодически посещал в сопровождении других иноков (иногда до 2 тыс.), чтобы благословить иноков и дать им указания для жизни (????? ??? ?????????) []. Спустя 30 лет предчувствие Юлианова гонения побудило прп. Илариона удалиться сначала в Египет, а затем на Кипр, где он был рукоположен во пресвитера своим учеником св. Епифанием Кипрским, и там умер; тело его было перенесено в монастырь его. В отсутствие прп. Илариона монастырь его подвергся разорению со стороны язычников [], от которого не мог оправиться, и в V в. не упоминается []. Это был единственный чисто анахоретский монастырь в Палестине, и судьбы его показала, что Палестина предназначена была для другого типа монашества, чем Египет.
Лавры прп. Харитона.
Начало новому типу монастырей положил прп. Харитон († во втор. пол. IV в.) исповедник (должно быть в последние гонения), бывший с. 222 предстоятель (?? ????? ?????) Иконийской церкви. Он основал «лавру» (?????, должно быть узкий проход, улица) в естественных пещерах пустынной горы близ Иерусалима, где и до него жили отшельники; в этом монастыре он устроил прежде всего (на деньги, покинутые разбойниками, от которых он чудесно спасся) церковь, освященную патр. Иерусалимским Макарием. Строй жизни в этой «лавре», получившей название Фарос , должно быть представлял нечто среднее между свободою анахоретских монастырей и подробной регламентацией жизни в киновиях []. Желая уединения, прп. Харитон, однако, скоро оставил свою лавру, предварительно дав ученикам своим правила («заповедал все, что только подобает монашескому чину») относительно пищи, псалмопения и других сторон жизнь, из каковых правил известны: совет инокам есть только раз в день вечером, — хлеб, соль и воду [], требование неотлучного пребывания в монастыре и гостеприимства; управление монастырем прп. Харитон передал одному из иноков с согласия всех. Но на новом месте жительства прп. Харитона (в одном дне пути от Фароса по направлению к Иерихону около Горы Искушения) скоро возникла другая лавра, получившая название Иерихонской. На следующем месте уединения прп. Харитона, в 2-х часах к югу от Вифлеема возникла третья лавра, получившая название Суккийской или Ветхой, существовавшая до конца VIII в. Перед смертью прп. Харитон дал собравшимся братиям «священные заповеди» (устав?) [].
Лавра прп. Евфимия и киновия прп. Феоктиста
Палестинские монастыри, так быстро умножавшиеся, не были столь разобщены между собою, как египетские: в 428 г. мы видим во главе из всех одного «архимандрита» [] Пассариона Великого, поставленного Иерусалимским патриархом. Но более тесное объединение палестинских монастырей стало возможно тогда, когда среди них возник монастырь, занявший естественно и сам собою между ними первое место. То была лавра прп. Евфимия Великого († 473 г.). Родом армянин, широко образованный, прп. Евфимий уже на родине своей в сане пресвитера имел попечение над несколькими монастырями, но от связанных с этим забот ушел на 29 г. жизни в 406 г. в Палестину и поступил сначала в Фаросскую лавру. Обычно удаляясь с подобным ему подвижником прп. Феоктистом с 14 янв. до недели ваий в пустыню для подвигов уединения, прп. Евфимий из одной такой отлучки уже не вернулся в Фарос, а основал с прп. Феоктистом с. 223 между Иерихоном и Иерусалимом в местности с мягким климатом свой монастырь, точнее два их: прп. Феоктист «нижнюю киновию», и прп. Евфимий лавру, освященную в 429 г. Иерусалимским патриархом Ювеналием; лавра, имевшая такое же устройство, как Харитонова, благодаря пожертвованиям имп. Евдокии и вниманию, которое обратил прп. Евфимий на труд иноков, скоро достигла благосостояния и вместе стала высшей школой подвижничества для тогдашнего палестинского иночества: в нее поступали из Нижней киновии и других монастырей киновиального устройства, получивших значительное к тому времени распространение в городах и пустынях Палестины. Своей лавре прп. Евфимий дал правила, касавшиеся, подобно правилам прп. Пахомия, и разных мелочей жизни (например о соблюдении тишины за богослужением и трапезой), но, по-видимому, не имевшие епитимьи. Отступления от них, по преданию, наказывались самим Богом чрез болезни, от которых исцелял прп. Евфимий []. Во взглядах на иночество прп. Евфимий должен был примыкать к египетским отшельникам: известно, что он старался подражать в жизни прп. Арсению скитскому, с удовольствием слушал рассказы об египетских отцах от иноков своих, поступивших к нему из тамошних монастырей, например Мартирия и Илии []. Следовательно, и в устройстве монастырской жизни прп. Евфимий должен был склоняться к анахоретскому типу. Но пред смертью он предсказал, что лавра его скоро обратится в киновию, и дал преемнику своему Илье наставления о месте и плане для этой киновии, равно как и правила для нее. Чрез 5 лет по смерти преподобного патр. Мартирий поручил диакону Фиду (которому явившийся Евфимий повторил свое наставление) перестройку лавры в киновию: кельи были снесены; на месте погребения прп. Евфимия построено было здание киновии со стеною и столпом; прежняя церковь обращена была в трапезу и выстроен новый храм []. Этот рассказ, так ясно разграничивающий понятия лавры и киновии, должно быть и вообще указывает на временный упадок лаврско-келиотской жизни в Палестине после прп. Евфимия и подавление ее киновиальною Первая требовала сильных духом руководителей, которых не оказалось по смерти прп. Евфимия. Нужно было появление такого деятеля, как прп. Савва Освященный (деятельность которого относится уже более к VI в. и создала особую эпоху в развитии богослужебного устава), чтобы этот тип монастыря вновь ожил. С обращением в киновию лавра прп. Евфимия теряет свое значение и постепенно пустеет. []
с. 224
Прп. Герасим
Палестина этого периода (V в.) имела, по-видимому, и чисто анахоретские монастыри. Таким должно быть был монастырь прп. Герасима(† 475 г.) на Иордане, малоазийца, получившего подвижническое воспитание в Фиваидской пустыне. Питаясь хлебом и водою и занимаясь плетеньем корзин, иноки Герасимова монастыря пребывали в затворе по келиям 6 дней в неделю, собираясь только в субботу и воскресенье не литургию. Сам прп. Герасим Четыредесятницу проводил совершенно без пищи. Он прославился властью над дикими зверями («ему же лев послужи») [].
Происхождение и особенности Палестинского устава
Как видим, жития всех этих основателей палестинского монашества очень мало говорят о чисто-литургической деятельности их. Между тем несомненно, что, создав особый тип монастырской жизни, они не могли не наложить особой печати и на «молитвенной правило» своих иноков. Предание, хотя и сравнительно позднее, считает именно перечисленных палестинских авв родоначальниками Иерусалимского устава. Древнейшие из сохранившихся доныне списков этого устава (XIII в.) увещевают игумена
«непреложно и неизменно соблюдать церковное последование, чин и устроение (???????????), как предано нам и узаконено бывшими до нас св.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Отношение египетского монашества к церковной песне
При таком характере богослужения ему совершенно должен был не соответствовать тот уже такой богатый певческой материал, который в IV–V в. непрерывно и усиленно рос во всех церквах, особенно же таких центров образованного христианства, как Иерусалим, Александрия, Константинополь. Следующие случаи рисуют отношение тогдашнего монашества к этому элементу богослужения. По «Патерику» одной редакции и рассказу Никона Черногорца, авва Памва († после 386 г.), отшельник нитрийский, послал ученика своего в Александрию; не имея так пристанища, последний ночевал в нарфике храма св. Марка и, слушая церковные службы, заинтересовался тропарями. Когда он возвратился к старцу, тот заметил в нем смущение и спросил о причине. Ученик говорит: «небрежно, отче, проводим мы жизнь нашу в пустыне, не знаем ни канонов, [] ни тропарей». с. 220 Старец ответил ему: «горе нам, чадо, близки дни, когда иноки оставят твердую пищу, изреченную Духом Святым (Писание и между прочим псалмы) и примутся за песни и гласы (?????? ??? ?????). Какое может быть умиление и слезы от тропарей? Какое умиление будет иноку, когда он, стоя в церкви или келии, возвысит голос свой как вол? Если мы предстоим Богу, должны стоять во многом умилении, а не в глумлении. Не затем иноки ушли из мира, чтобы глумиться пред Богом, петь (?????????) песни, выводить (??????????) гласы, трясти руками и топать ногами; но должны мы со многим страхом и трепетом, со слезами и воздыханиями, с благоговением и умиление, кротким и смиренным гласом приносить Богу молитвы. Но говорю тебе, чадо, что придут дни, когда христиане растлят книги св. Евангелий и св. апостолов, составляя тропари и эллинские речи» []. Аналогичный отзыв вкладывается в уста другому, несколько позднейшему, египетскому отшельнику. Когда персы опустошили Каппадокию в конце IV и нач. V в., тамошний инок Павел ушел в Константинополь, затем в Александрию и наконец поселился в Нитрийской пустыне у одного отшельника, Но скоро он явился к игумену монастыря и просил у него отдельной келии, так как не может жить со старцем, который не соблюдает никакой службы (??????????) и никакого чина, ни монастырского, ни мирского. Упомянув об отступлениях старца от каппадокийских обычаев относительно праздников и постов, инок прибавляет: «но, что хуже всего, он не позволяет петь канонов и тропарей, что составляет обычное псалмопение у всех». Игумен, убеждая инока возвратиться к старцу, замечает: «Что касается пения тропарей и канонов и употребления музыкальных мелодий (??? ????? ????????), то это прилично мирским священниками и людям светским, чтобы привлекать народ в храмы; монахам же, которые живут вдали от мирского шума, подобные вещи не полезны, но часто бывают вредны; ибо как рыбак ловит рыбу удочкою на червя, так диавол приманкою тропарей и пения ввергает в ров тщеславия, человеческих выдумок, жажды наслаждений, наконец блуда; поистине подальше от монаха, желающего спастись, пусть будет всякое мелодическое пение» []. Как ни отрицательно в этих рассказах отношение монашества к мирскому богослужению, но в них содержится как ясное указание на то, что такое отношение имело место только в египетских монастырях, находившихся под непосредственным влиянием отшельников, так просвечивает и сознание, что такое положение дела не может быть долговечным.
Действительно, стоило лишь монашеству переступить пределы Египта, чтобы это отношение существенно изменилось, и монастырское богослужение получило более близкий вид к мирскому. Такое примирение произошло впервые, по-видимому, в Палестине.
с. 221
Палестинские монастыри. Прп. Иларион
В Палестину подвижничество перенесено было из Египта учеником Антония Великого прп. Иларионом († 381 г.). Родом из окрестностей Газы в южной Палестине, находившейся в постоянных сношениях с Египтом, Иларион, слушая в Александрии грамматика, увидел там прославившегося уже Антония [], пожил несколько лет с ним, но 15 лет (в 306 г.) уже возвратился на родину, получив от прп. Антония в благословение его кожаный пояс [], и поселился в пустыне неподалеку от Газы. Жилищем его был небольшой домик, напоминавший скорее гроб, чем дом [], — такого объема, что стоя надо было наклонять голову, а лежа — подгибать ноги []; питался он сначала кореньями некоторых кустарников и травами, принимая пищу через 3–4 дня, потом стал употреблять хлеб и вареные овощи, даже с маслом; никогда не ел ранее захода солнца []. Подвигами прп. Иларион превзошел и Антония Великого: имел не два плаща, а один и т. п. Молитва его состояла главным образом из пения псалмов и чтения Писания, которое он знал наизусть []. Через 22 г. уединения совершенное прп. Иларионом исцеление детей восточного перфекта претории стало собирать к нему народ, и около его келии возник (ок. 328 г.) монастырь анахоретского типа, вполне напоминавший Антониевы монастыри; келии растянулись, подобно шатрам кочевых племен, на всем пространстве пустыни, пограничной с Египтом; их прп. Иларион периодически посещал в сопровождении других иноков (иногда до 2 тыс.), чтобы благословить иноков и дать им указания для жизни (????? ??? ?????????) []. Спустя 30 лет предчувствие Юлианова гонения побудило прп. Илариона удалиться сначала в Египет, а затем на Кипр, где он был рукоположен во пресвитера своим учеником св. Епифанием Кипрским, и там умер; тело его было перенесено в монастырь его. В отсутствие прп. Илариона монастырь его подвергся разорению со стороны язычников [], от которого не мог оправиться, и в V в. не упоминается []. Это был единственный чисто анахоретский монастырь в Палестине, и судьбы его показала, что Палестина предназначена была для другого типа монашества, чем Египет.
Лавры прп. Харитона.
Начало новому типу монастырей положил прп. Харитон († во втор. пол. IV в.) исповедник (должно быть в последние гонения), бывший с. 222 предстоятель (?? ????? ?????) Иконийской церкви. Он основал «лавру» (?????, должно быть узкий проход, улица) в естественных пещерах пустынной горы близ Иерусалима, где и до него жили отшельники; в этом монастыре он устроил прежде всего (на деньги, покинутые разбойниками, от которых он чудесно спасся) церковь, освященную патр. Иерусалимским Макарием. Строй жизни в этой «лавре», получившей название Фарос , должно быть представлял нечто среднее между свободою анахоретских монастырей и подробной регламентацией жизни в киновиях []. Желая уединения, прп. Харитон, однако, скоро оставил свою лавру, предварительно дав ученикам своим правила («заповедал все, что только подобает монашескому чину») относительно пищи, псалмопения и других сторон жизнь, из каковых правил известны: совет инокам есть только раз в день вечером, — хлеб, соль и воду [], требование неотлучного пребывания в монастыре и гостеприимства; управление монастырем прп. Харитон передал одному из иноков с согласия всех. Но на новом месте жительства прп. Харитона (в одном дне пути от Фароса по направлению к Иерихону около Горы Искушения) скоро возникла другая лавра, получившая название Иерихонской. На следующем месте уединения прп. Харитона, в 2-х часах к югу от Вифлеема возникла третья лавра, получившая название Суккийской или Ветхой, существовавшая до конца VIII в. Перед смертью прп. Харитон дал собравшимся братиям «священные заповеди» (устав?) [].
Лавра прп. Евфимия и киновия прп. Феоктиста
Палестинские монастыри, так быстро умножавшиеся, не были столь разобщены между собою, как египетские: в 428 г. мы видим во главе из всех одного «архимандрита» [] Пассариона Великого, поставленного Иерусалимским патриархом. Но более тесное объединение палестинских монастырей стало возможно тогда, когда среди них возник монастырь, занявший естественно и сам собою между ними первое место. То была лавра прп. Евфимия Великого († 473 г.). Родом армянин, широко образованный, прп. Евфимий уже на родине своей в сане пресвитера имел попечение над несколькими монастырями, но от связанных с этим забот ушел на 29 г. жизни в 406 г. в Палестину и поступил сначала в Фаросскую лавру. Обычно удаляясь с подобным ему подвижником прп. Феоктистом с 14 янв. до недели ваий в пустыню для подвигов уединения, прп. Евфимий из одной такой отлучки уже не вернулся в Фарос, а основал с прп. Феоктистом с. 223 между Иерихоном и Иерусалимом в местности с мягким климатом свой монастырь, точнее два их: прп. Феоктист «нижнюю киновию», и прп. Евфимий лавру, освященную в 429 г. Иерусалимским патриархом Ювеналием; лавра, имевшая такое же устройство, как Харитонова, благодаря пожертвованиям имп. Евдокии и вниманию, которое обратил прп. Евфимий на труд иноков, скоро достигла благосостояния и вместе стала высшей школой подвижничества для тогдашнего палестинского иночества: в нее поступали из Нижней киновии и других монастырей киновиального устройства, получивших значительное к тому времени распространение в городах и пустынях Палестины. Своей лавре прп. Евфимий дал правила, касавшиеся, подобно правилам прп. Пахомия, и разных мелочей жизни (например о соблюдении тишины за богослужением и трапезой), но, по-видимому, не имевшие епитимьи. Отступления от них, по преданию, наказывались самим Богом чрез болезни, от которых исцелял прп. Евфимий []. Во взглядах на иночество прп. Евфимий должен был примыкать к египетским отшельникам: известно, что он старался подражать в жизни прп. Арсению скитскому, с удовольствием слушал рассказы об египетских отцах от иноков своих, поступивших к нему из тамошних монастырей, например Мартирия и Илии []. Следовательно, и в устройстве монастырской жизни прп. Евфимий должен был склоняться к анахоретскому типу. Но пред смертью он предсказал, что лавра его скоро обратится в киновию, и дал преемнику своему Илье наставления о месте и плане для этой киновии, равно как и правила для нее. Чрез 5 лет по смерти преподобного патр. Мартирий поручил диакону Фиду (которому явившийся Евфимий повторил свое наставление) перестройку лавры в киновию: кельи были снесены; на месте погребения прп. Евфимия построено было здание киновии со стеною и столпом; прежняя церковь обращена была в трапезу и выстроен новый храм []. Этот рассказ, так ясно разграничивающий понятия лавры и киновии, должно быть и вообще указывает на временный упадок лаврско-келиотской жизни в Палестине после прп. Евфимия и подавление ее киновиальною Первая требовала сильных духом руководителей, которых не оказалось по смерти прп. Евфимия. Нужно было появление такого деятеля, как прп. Савва Освященный (деятельность которого относится уже более к VI в. и создала особую эпоху в развитии богослужебного устава), чтобы этот тип монастыря вновь ожил. С обращением в киновию лавра прп. Евфимия теряет свое значение и постепенно пустеет. []
с. 224
Прп. Герасим
Палестина этого периода (V в.) имела, по-видимому, и чисто анахоретские монастыри. Таким должно быть был монастырь прп. Герасима(† 475 г.) на Иордане, малоазийца, получившего подвижническое воспитание в Фиваидской пустыне. Питаясь хлебом и водою и занимаясь плетеньем корзин, иноки Герасимова монастыря пребывали в затворе по келиям 6 дней в неделю, собираясь только в субботу и воскресенье не литургию. Сам прп. Герасим Четыредесятницу проводил совершенно без пищи. Он прославился властью над дикими зверями («ему же лев послужи») [].
Происхождение и особенности Палестинского устава
Как видим, жития всех этих основателей палестинского монашества очень мало говорят о чисто-литургической деятельности их. Между тем несомненно, что, создав особый тип монастырской жизни, они не могли не наложить особой печати и на «молитвенной правило» своих иноков. Предание, хотя и сравнительно позднее, считает именно перечисленных палестинских авв родоначальниками Иерусалимского устава. Древнейшие из сохранившихся доныне списков этого устава (XIII в.) увещевают игумена
«непреложно и неизменно соблюдать церковное последование, чин и устроение (???????????), как предано нам и узаконено бывшими до нас св.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96