Неизбежно наступает момент, когда варварство прерывает развитие цивилизации и постепенно, а то и очень быстро полностью ее разрушает.
Может возникнуть вопрос: почему варварство неизбежно разрушает цивилизацию, почему цивилизация не в состоянии разрушить варварство?
На этот вопрос нетрудно ответить. Во-первых, подобная вещь, насколько нам известно, никогда не наблюдалась в истории, тогда как противоположное явление разрушения цивилизации варварством и его торжества над цивилизацией постоянно случалось раньше и случается сейчас. И как указывалось выше, мы можем предугадать судьбу великой волны культуры на основании знакомства с судьбой малых волн культуры – индивидуальных рас и народов.
Но коренная причина развития варварства пребывает в самом человеке: ему присущи внутренние принципы, способствующие росту варварства. Чтобы уничтожить варварство, необходимо уничтожить эти принципы. Но, как известно, с самого начала доступной нам истории цивилизация не в состоянии была уничтожить принципы варварства в душе человека; поэтому варварство всегда развивается параллельно цивилизации. Более того, варварство развивается обычно быстрее, чем цивилизация, и в большинстве случаев уже в самом начале останавливает развитие цивилизации. Можно найти бесчисленные примеры того, как цивилизация отдельного народа бывала остановлена развитием варварства внутри этого же народа.
Вполне возможно, что в некоторых одиночных случаях в небольшой (или даже достаточно большой, но изолированной) культуре цивилизация временно одерживала верх над варварством. Однако в других культурах, существовавших одновременно, побеждало варварство; со временем оно побеждало и захватывало те страны, где цивилизации удавалось преодолеть варварство.
Вторая причина победы варварства над цивилизацией, которая бросается в глаза, заключается в том, что первоначальные формы цивилизации поддерживали и известные формы варварства для защиты собственного существования, для самоизоляции; среди них: организация военных сил, армии, развитие военной техники и военной психологии, поощрение и легализация различных форм рабства, узаконивание разнообразных варварских обычаев и т.п.
Эти формы варварства очень скоро перестают подчиняться цивилизации, перерастают ее – и начинают видеть цель своего существования в самих себе. Их сила в том и состоит, что они способны существовать сами по себе, без посторонней помощи. Цивилизация же, наоборот, приходит извне; она в состоянии существовать и развиваться только за счет посторонней помощи, т.е. помощи эзотерического круга. Но развивающиеся формы варварства вскоре отрезают цивилизацию от ее источника; тогда цивилизация, утратив в себе уверенность, начинает служить развитым формам варварства, полагая в этом свою цель и судьбу. Все формы, созданные цивилизацией, подвергаются процессу изменения и приспособления к новому порядку вещей, – т.е. становятся пособниками варварства.
Так, теократическое правление превращается в деспотию. Касты, если они существовали и были признаны, становятся наследственными. Религия, принимая форму «церкви», оказывается орудием в руках деспотизма или наследственных каст. Наука, превратившаяся в технику, служит целям разрушения и уничтожения. Искусство вырождается и становится средством удержания масс на уровне слабоумия.
Такова цивилизация на службе у варварства, в рабстве у него. Подобные взаимоотношения между цивилизацией и варварством можно наблюдать на протяжении всей исторической жизни, но эти взаимоотношения не в состоянии существовать неопределенно долго. Рост цивилизации прекращается, цивилизация оказывается как бы переплавленной в культуру варварства. В конце концов ей приходится совсем остановиться. Тогда варварство, не получая притока силы от цивилизации, все более и более снижает свой уровень до элементарных форм и постепенно возвращается к своему первоначальному состоянию, пока не станет тем, чем в сущности было всегда – даже во времена переодевания в пышные одежды, заимствованные у цивилизации.
Варварство и цивилизация в своих взаимоотношениях могут сосуществовать (как мы это наблюдаем в нашей исторической жизни) лишь в течение сравнительно краткого периода. Затем наступает такой момент, когда техника разрушения начинает расти так быстро, что уничтожает свой первоисточник, т.е. цивилизацию.
Рассматривая современную жизнь, мы видим, сколь незначительную роль играют в ней те принципы цивилизации, которые не находятся в рабстве у варварства. Действительно, какое ничтожное место в жизни среднего человека занимает мышление или искание истины! Но принципы цивилизации в фальсифицированных формах используются уже в целях варварства, как средство подчинения масс и удержания их в повиновении; в этих формах они процветают.
Лишь по отношению к этим фальсифицированным формам проявляется терпимость. Религия, философия, наука, искусство (если они не находятся в непосредственном подчинении варварству) не пользуются признанием в жизни, исключая самые слабые и ограниченные формы. Любая попытка выйти за пределы тех узких рамок, которые им отведены, немедленно встречает противодействие. Усилия же человечества в этом направлении чрезвычайно робки и беспомощны.
Человек живет удовлетворением своих желаний, страхами, борьбой, тщеславием, развлечениями и увеселениями, бездумным спортом, интеллектуальными и азартными играми, приобретательством, чувственностью, отупляющим ежедневным трудом, повседневными заботами и беспокойствами, а более всего – подчинением и наслаждением подчинением; если он перестает подчиняться одной силе, то немедленно начинает подчиняться другой. Человек бесконечно далек от всего, что непосредственно не связано с интересами и заботами текущего дня, от всего, что хоть немного поднимается над материальным уровнем его жизни. Если не закрывать на все это глаза, то мы поймем, что в лучшем случае заслужили себе имя цивилизованных варваров, т.е. варваров, обладающих некоторой степенью культуры.
Цивилизация нашего времени – это бедное, чахлое растение, которое едва живет во мраке глубокого варварства. Технические изобретения, улучшенные средства сообщения и методы производства, возросшие способности борьбы с природой – все это берет от цивилизации, вероятно, больше, чем дает ей.
Истинная цивилизация существует только в эзотеризме. Именно внутренний круг представляет собой цивилизованную часть человечества; члены внутреннего круга – это цивилизованные люди, которые живут в стране варваров, среди дикарей.
Это бросает свет на происходящее и с другой точки зрения. Я уже упоминал часто задаваемый вопрос: почему члены эзотерического круга не помогают людям в их жизни, почему они не выступают на стороне истины, почему не стремятся поддержать справедливость, помочь слабым, устранить причины насилия и зла?
Но если мы представим себе, что небольшое число цивилизованных людей живет в огромной стране, населенной дикими и варварскими племенами, которые постоянно враждуют и воюют друг с другом, если даже мы вообразим, что эти цивилизованные люди живут там в качестве миссионеров, от всего сердца желая принести просвещение дикарям, мы поймем, что они, конечно же, не станут вмешиваться в борьбу племен, не будут принимать в возможных столкновениях одну из сторон против другой. Предположим, что в такой стране рабы подняли мятеж; это вовсе не значит, что цивилизованные люди должны им помогать, ибо цель рабов состоит только в том, чтобы подчинить себе своих господ и сделать их рабами, а самим занять место господ. Рабство в самых разных формах – один из характерных признаков этой дикой страны, и миссионеры не могут ничего с ним поделать; они в состоянии только предлагать всем желающим поступить в их школы, учиться там и сделаться свободными людьми. Для тех, кто не желает учиться, условия жизни изменить невозможно.
Этот пример – точная картина нашей жизни, наших взаимоотношений с эзотеризмом, если он существует.
Если мы обратим теперь внимание на жизнь человеческой расы и представим ее в виде серии поднимающихся и падающих волн, мы придем к вопросу о начале и происхождении человека, о начале и происхождении этих поднимающихся и падающих волн культуры, о начале и происхождении человеческой расы. Как уже было сказано, так называемая «теория эволюции» (т.е. все теории наивного дарвинизма в том виде, в каком они существуют) по отношению к человеку оказывается неверной и совершенно безосновательной. Еще менее основательны различные социальные теории, т.е. попытки объяснить индивидуальные особенности человека влиянием окружающей среды или требованиями общества, в котором он живет.
Если мы возьмем биологическую сторону вопроса, тогда даже для научного ума в происхождении видов и их многообразии найдется масса обстоятельств, совершенно необъяснимых случайностью или приспособлением. Эти обстоятельства заставляют нас предположить существование определенного плана в работе того, что называется природой. А когда мы предположим или допустим существование плана, нам придется допустить и существование особого рода ума, интеллекта, т.е. наличие каких-то существ, работающих над этим планом и следящих за его выполнением.
Чтобы понять законы возможной эволюции, или преображения человека, необходимо понять законы деятельности природы, методы работы Великой Лаборатории, которая управляет всей жизнью и которую научная мысль стремится заменить «случайностью», ведущей процесс всегда в одном и том же направлении.
Иногда для понимания более крупных явлений полезно найти явления более мелкие, в которых проявляется действие тех же причин. Иногда, чтобы понять принципы, лежащие в основе крупных явлений, во всей их сложности, необходимо уяснить сложность других явлений, которые выглядят мелкими и незначительными.
В природе существует множество явлений, которые никогда не подвергались анализу и, будучи представлены в ложном свете, послужили основой для разных ошибочных теорий и гипотез. Но если рассмотреть их в правильном освещении и верно понять, они объясняют многое, скрытое в принципах и методах деятельности Природы.
* * *
В качестве иллюстрации к высказанному выше положению я возьму явление так называемой мимикрии и вообще явление сходства и подобия в растительном и животном мирах. Согласно новейшим научным определениям, слово «мимикрия» относится только к явлениям подражания, когда одни живые формы подражают другим живым формам; далее, ему приписывают как некоторые утилитарные цели, так и известные ограничения. Иными словами, под мимикрией понимают только явления какого-то определенного класса и характера – в отличие от более обширного класса «охранительного сходства».
В действительности, оба явления принадлежат к одному и тому же порядку, и отделить их друг от друга невозможно. Кроме того, термин «охранительное сходство» совершенно ненаучен, ибо предполагает готовое объяснение феномена сходства, которое на самом деле еще не объяснено и содержит много таких черт, которые противоречат термину «охранительный». Поэтому мы будем употреблять слово «мимикрия» в его полном значении, т.е. в смысле любого копирования или подражания одних живых форм другим живым формам или окружающим естественным условиям. Ярче всего явление мимикрии проявляется в мире насекомых.
Некоторые страны особенно богаты насекомыми, которые в своей окраске или строении воплощают различные условия окружающей среды, или растения, где они живут, или других насекомых. Есть насекомые-листья, насекомые-веточки, насекомые-камешки, насекомые, напоминающие мох или звездочки (например, светляки). Даже общее и поверхностное изучение этих насекомых открывает настоящий мир чудес. Тут и бабочки, чьи сложенные вместе крылья напоминают широкий сухой лист с зазубренными краями, симметричными пятнами, жилками и тонким рисунком; они или прилипают к дереву, или кружатся в потоке ветра. Тут и жуки, подражающие серому мху. Тут и удивительные насекомые, тела которых напоминают маленькие зеленые веточки – иногда с широким зеленым листом на конце. Последних можно найти, например, на черноморском побережье Кавказа. На Цейлоне встречаются крупные зеленые насекомые, которые живут в листьях особого вида кустарника и в точности копируют форму, цвет и размеры листьев этого кустарника.
На расстоянии метра отличить насекомое, которое сидит среди листьев, от настоящего листа совершенно невозможно. Листья кустарника почти круглы по форме, диаметром в полтора-два дюйма, остроконечные, довольно толстые, с жилками и зубчатыми краями, с красной ножкой внизу. Точно такие же зазубрины и жилки воспроизведены на верхней части тела насекомого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Может возникнуть вопрос: почему варварство неизбежно разрушает цивилизацию, почему цивилизация не в состоянии разрушить варварство?
На этот вопрос нетрудно ответить. Во-первых, подобная вещь, насколько нам известно, никогда не наблюдалась в истории, тогда как противоположное явление разрушения цивилизации варварством и его торжества над цивилизацией постоянно случалось раньше и случается сейчас. И как указывалось выше, мы можем предугадать судьбу великой волны культуры на основании знакомства с судьбой малых волн культуры – индивидуальных рас и народов.
Но коренная причина развития варварства пребывает в самом человеке: ему присущи внутренние принципы, способствующие росту варварства. Чтобы уничтожить варварство, необходимо уничтожить эти принципы. Но, как известно, с самого начала доступной нам истории цивилизация не в состоянии была уничтожить принципы варварства в душе человека; поэтому варварство всегда развивается параллельно цивилизации. Более того, варварство развивается обычно быстрее, чем цивилизация, и в большинстве случаев уже в самом начале останавливает развитие цивилизации. Можно найти бесчисленные примеры того, как цивилизация отдельного народа бывала остановлена развитием варварства внутри этого же народа.
Вполне возможно, что в некоторых одиночных случаях в небольшой (или даже достаточно большой, но изолированной) культуре цивилизация временно одерживала верх над варварством. Однако в других культурах, существовавших одновременно, побеждало варварство; со временем оно побеждало и захватывало те страны, где цивилизации удавалось преодолеть варварство.
Вторая причина победы варварства над цивилизацией, которая бросается в глаза, заключается в том, что первоначальные формы цивилизации поддерживали и известные формы варварства для защиты собственного существования, для самоизоляции; среди них: организация военных сил, армии, развитие военной техники и военной психологии, поощрение и легализация различных форм рабства, узаконивание разнообразных варварских обычаев и т.п.
Эти формы варварства очень скоро перестают подчиняться цивилизации, перерастают ее – и начинают видеть цель своего существования в самих себе. Их сила в том и состоит, что они способны существовать сами по себе, без посторонней помощи. Цивилизация же, наоборот, приходит извне; она в состоянии существовать и развиваться только за счет посторонней помощи, т.е. помощи эзотерического круга. Но развивающиеся формы варварства вскоре отрезают цивилизацию от ее источника; тогда цивилизация, утратив в себе уверенность, начинает служить развитым формам варварства, полагая в этом свою цель и судьбу. Все формы, созданные цивилизацией, подвергаются процессу изменения и приспособления к новому порядку вещей, – т.е. становятся пособниками варварства.
Так, теократическое правление превращается в деспотию. Касты, если они существовали и были признаны, становятся наследственными. Религия, принимая форму «церкви», оказывается орудием в руках деспотизма или наследственных каст. Наука, превратившаяся в технику, служит целям разрушения и уничтожения. Искусство вырождается и становится средством удержания масс на уровне слабоумия.
Такова цивилизация на службе у варварства, в рабстве у него. Подобные взаимоотношения между цивилизацией и варварством можно наблюдать на протяжении всей исторической жизни, но эти взаимоотношения не в состоянии существовать неопределенно долго. Рост цивилизации прекращается, цивилизация оказывается как бы переплавленной в культуру варварства. В конце концов ей приходится совсем остановиться. Тогда варварство, не получая притока силы от цивилизации, все более и более снижает свой уровень до элементарных форм и постепенно возвращается к своему первоначальному состоянию, пока не станет тем, чем в сущности было всегда – даже во времена переодевания в пышные одежды, заимствованные у цивилизации.
Варварство и цивилизация в своих взаимоотношениях могут сосуществовать (как мы это наблюдаем в нашей исторической жизни) лишь в течение сравнительно краткого периода. Затем наступает такой момент, когда техника разрушения начинает расти так быстро, что уничтожает свой первоисточник, т.е. цивилизацию.
Рассматривая современную жизнь, мы видим, сколь незначительную роль играют в ней те принципы цивилизации, которые не находятся в рабстве у варварства. Действительно, какое ничтожное место в жизни среднего человека занимает мышление или искание истины! Но принципы цивилизации в фальсифицированных формах используются уже в целях варварства, как средство подчинения масс и удержания их в повиновении; в этих формах они процветают.
Лишь по отношению к этим фальсифицированным формам проявляется терпимость. Религия, философия, наука, искусство (если они не находятся в непосредственном подчинении варварству) не пользуются признанием в жизни, исключая самые слабые и ограниченные формы. Любая попытка выйти за пределы тех узких рамок, которые им отведены, немедленно встречает противодействие. Усилия же человечества в этом направлении чрезвычайно робки и беспомощны.
Человек живет удовлетворением своих желаний, страхами, борьбой, тщеславием, развлечениями и увеселениями, бездумным спортом, интеллектуальными и азартными играми, приобретательством, чувственностью, отупляющим ежедневным трудом, повседневными заботами и беспокойствами, а более всего – подчинением и наслаждением подчинением; если он перестает подчиняться одной силе, то немедленно начинает подчиняться другой. Человек бесконечно далек от всего, что непосредственно не связано с интересами и заботами текущего дня, от всего, что хоть немного поднимается над материальным уровнем его жизни. Если не закрывать на все это глаза, то мы поймем, что в лучшем случае заслужили себе имя цивилизованных варваров, т.е. варваров, обладающих некоторой степенью культуры.
Цивилизация нашего времени – это бедное, чахлое растение, которое едва живет во мраке глубокого варварства. Технические изобретения, улучшенные средства сообщения и методы производства, возросшие способности борьбы с природой – все это берет от цивилизации, вероятно, больше, чем дает ей.
Истинная цивилизация существует только в эзотеризме. Именно внутренний круг представляет собой цивилизованную часть человечества; члены внутреннего круга – это цивилизованные люди, которые живут в стране варваров, среди дикарей.
Это бросает свет на происходящее и с другой точки зрения. Я уже упоминал часто задаваемый вопрос: почему члены эзотерического круга не помогают людям в их жизни, почему они не выступают на стороне истины, почему не стремятся поддержать справедливость, помочь слабым, устранить причины насилия и зла?
Но если мы представим себе, что небольшое число цивилизованных людей живет в огромной стране, населенной дикими и варварскими племенами, которые постоянно враждуют и воюют друг с другом, если даже мы вообразим, что эти цивилизованные люди живут там в качестве миссионеров, от всего сердца желая принести просвещение дикарям, мы поймем, что они, конечно же, не станут вмешиваться в борьбу племен, не будут принимать в возможных столкновениях одну из сторон против другой. Предположим, что в такой стране рабы подняли мятеж; это вовсе не значит, что цивилизованные люди должны им помогать, ибо цель рабов состоит только в том, чтобы подчинить себе своих господ и сделать их рабами, а самим занять место господ. Рабство в самых разных формах – один из характерных признаков этой дикой страны, и миссионеры не могут ничего с ним поделать; они в состоянии только предлагать всем желающим поступить в их школы, учиться там и сделаться свободными людьми. Для тех, кто не желает учиться, условия жизни изменить невозможно.
Этот пример – точная картина нашей жизни, наших взаимоотношений с эзотеризмом, если он существует.
Если мы обратим теперь внимание на жизнь человеческой расы и представим ее в виде серии поднимающихся и падающих волн, мы придем к вопросу о начале и происхождении человека, о начале и происхождении этих поднимающихся и падающих волн культуры, о начале и происхождении человеческой расы. Как уже было сказано, так называемая «теория эволюции» (т.е. все теории наивного дарвинизма в том виде, в каком они существуют) по отношению к человеку оказывается неверной и совершенно безосновательной. Еще менее основательны различные социальные теории, т.е. попытки объяснить индивидуальные особенности человека влиянием окружающей среды или требованиями общества, в котором он живет.
Если мы возьмем биологическую сторону вопроса, тогда даже для научного ума в происхождении видов и их многообразии найдется масса обстоятельств, совершенно необъяснимых случайностью или приспособлением. Эти обстоятельства заставляют нас предположить существование определенного плана в работе того, что называется природой. А когда мы предположим или допустим существование плана, нам придется допустить и существование особого рода ума, интеллекта, т.е. наличие каких-то существ, работающих над этим планом и следящих за его выполнением.
Чтобы понять законы возможной эволюции, или преображения человека, необходимо понять законы деятельности природы, методы работы Великой Лаборатории, которая управляет всей жизнью и которую научная мысль стремится заменить «случайностью», ведущей процесс всегда в одном и том же направлении.
Иногда для понимания более крупных явлений полезно найти явления более мелкие, в которых проявляется действие тех же причин. Иногда, чтобы понять принципы, лежащие в основе крупных явлений, во всей их сложности, необходимо уяснить сложность других явлений, которые выглядят мелкими и незначительными.
В природе существует множество явлений, которые никогда не подвергались анализу и, будучи представлены в ложном свете, послужили основой для разных ошибочных теорий и гипотез. Но если рассмотреть их в правильном освещении и верно понять, они объясняют многое, скрытое в принципах и методах деятельности Природы.
* * *
В качестве иллюстрации к высказанному выше положению я возьму явление так называемой мимикрии и вообще явление сходства и подобия в растительном и животном мирах. Согласно новейшим научным определениям, слово «мимикрия» относится только к явлениям подражания, когда одни живые формы подражают другим живым формам; далее, ему приписывают как некоторые утилитарные цели, так и известные ограничения. Иными словами, под мимикрией понимают только явления какого-то определенного класса и характера – в отличие от более обширного класса «охранительного сходства».
В действительности, оба явления принадлежат к одному и тому же порядку, и отделить их друг от друга невозможно. Кроме того, термин «охранительное сходство» совершенно ненаучен, ибо предполагает готовое объяснение феномена сходства, которое на самом деле еще не объяснено и содержит много таких черт, которые противоречат термину «охранительный». Поэтому мы будем употреблять слово «мимикрия» в его полном значении, т.е. в смысле любого копирования или подражания одних живых форм другим живым формам или окружающим естественным условиям. Ярче всего явление мимикрии проявляется в мире насекомых.
Некоторые страны особенно богаты насекомыми, которые в своей окраске или строении воплощают различные условия окружающей среды, или растения, где они живут, или других насекомых. Есть насекомые-листья, насекомые-веточки, насекомые-камешки, насекомые, напоминающие мох или звездочки (например, светляки). Даже общее и поверхностное изучение этих насекомых открывает настоящий мир чудес. Тут и бабочки, чьи сложенные вместе крылья напоминают широкий сухой лист с зазубренными краями, симметричными пятнами, жилками и тонким рисунком; они или прилипают к дереву, или кружатся в потоке ветра. Тут и жуки, подражающие серому мху. Тут и удивительные насекомые, тела которых напоминают маленькие зеленые веточки – иногда с широким зеленым листом на конце. Последних можно найти, например, на черноморском побережье Кавказа. На Цейлоне встречаются крупные зеленые насекомые, которые живут в листьях особого вида кустарника и в точности копируют форму, цвет и размеры листьев этого кустарника.
На расстоянии метра отличить насекомое, которое сидит среди листьев, от настоящего листа совершенно невозможно. Листья кустарника почти круглы по форме, диаметром в полтора-два дюйма, остроконечные, довольно толстые, с жилками и зубчатыми краями, с красной ножкой внизу. Точно такие же зазубрины и жилки воспроизведены на верхней части тела насекомого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92