Для того, чтобы быть запечатленным лазерным лучом на вечной микрограмме, в нем оказалось слишком мало разумного, доброго, вечного. Однако вдруг появилась – и остается последней – надежда на библиотеку Института архитектуры времени.
3
– Что тебе там делать? Нечего тебе там делать, – заявил шеф после моего доклада. Он взял со стола листок, на котором делал пометки во время моего не слишком продолжительного рассказа, и вложил его в папку.
– Пока я не вижу другого продолжения поиска, – честно ответил я. – Я выделил два возможных направления: книга и автор.
– А читатели? Хоть какие-то читатели у нее есть, у этой книги?
Я ответил, что, как ни странно, книгу спрашивают довольно часто, и на всякий случай, по данным тех библиотек, где учет ведется, мною составлен список читателей «Десанта из прошлого». Список довольно обширный: до двух с половиной – трех тысяч человек.
Шеф на мгновение задумался.
– Чем это объясняешь?
– Только жанром. Практически любой детективный или фантастический роман пользуется популярностью.
– Состав читательской аудитории проанализирован?
– Нет.
– Почему?
Я объяснил, что это направление поиска представляется мне бесперспективным, и был вынужден выслушать наставление по методике работы: всякая линия расследования, если уж она намечена, должна быть исчерпывающе проанализирована; бросать что-либо на полдороге – признак непрофессионализма, и т. д. и т. п. Наконец я вновь получил слово, однако похвастать мне было нечем: книгу разыскать не удалось, автора тоже, хотя проверено сотни три возможных претендентов на роль Гонсалеса…
– Людям ты умеешь задавать ненужную работу, – оценил шеф мои усилия. – Триста Гонсалесов проверили для тебя! Деятель! Да ты же с самого начала не за то взялся: зачем нам эта книга? Ты сам доложил, что невелика потеря. И автор, наверное, нам не понадобится. Разве что он собственноручно выкрал свою книгу, что маловероятно. Тоже мне, «Мечты и звуки». «Ганц Кюхельгартен»!
Временами шеф поражает эрудицией.
– Твоя задача – найти тех, кто изъял книгу, и выяснить, зачем.
– Как? – тупо спросил я.
Шеф несколько секунд смотрел на меня уничтожающим взглядом.
– Идите и работайте, – сказал он. Я повернулся на деревянных ногах и понял, что дело провалено. Тогда я вновь обратился лицом к шефу.
– В чем дело? – поднял он голову.
– Не вижу иного способа продолжить дело, чем познакомиться с библиотекой ИАВ, – сообщил я осипшим голосом.
Должен был последовать взрыв негодования, фонтан презрения – и он последовал. Признаться, терпеть шефа в больших дозах – сложное искусство.
Шеф динамично развивал ту мысль, что да, конечно, у меня есть определенные данные для того, чтобы работать в Интерполе – оперативным работником на подхвате. Однако караулить в переулке торговца наркотиками, когда тебя уже вывели на него – это одно, а поисковая работа – нечто иное. Это только самому тупому полицейскому кажется, будто поисковая работа одно удовольствие, особенно когда тебе достаточно дать задание, чтобы три сотни людей бросились проверять факты. Да, у нас действительно мощная служба проверки информации. Но она для того и существует, чтобы дать сыщику возможность думать. Однако некоторые предпочитают думать не головой… и т. д. и т. п.
Закончив свое сольное выступление, шеф сел (во время речи он ходил по кабинету – маленький, быстрый, ядовитый; рост 168–170, вес 70–75). Сунул палец в селектор.
– Ханика, сделай немедленный запрос в Институт архитектуры времени на предмет наличия у них в библиотеке книги Гонсалеса… (Я поспешно сунул ему библиографическую карточку, и шеф продиктовал название и выходные сведения). Пусть доложат… то есть пусть сообщат, и также незамедлительно, фактическое наличие, не по каталогу. Пусть в руках ее обязательно подержат…
После чего шеф полностью потерял ко мне интерес и погрузился в писанину, время от времени сверяясь с разложенным на столе пасьянсом из мелких листочков, частью густо исписанных, частью с одним только словом, обведенным кружком. В своей собственной работе шеф сочетает подобные архаичные методы работы с компьютерным анализом.
– Книга есть, – лаконично сообщил селектор голосом Ханнелоры.
– Отправляйся, – буркнул шеф. – Организуй себе посещение с какой-нибудь сборной экскурсией.
Казалось, он нисколько не был удивлен тем обстоятельствам, что проклятая книга исчезла всюду, но не в ИАВ.
– Да… – остановил он меня. – Почему список читателей не приложен к отчету?
Не люблю педантов, подумал я. Но вслух сказал:
– Я не распечатывал его. Вывести на принтер?
– Выведи на мой компьютер, – распорядился шеф.
…Наутро, поспев к началу очередной экскурсии в качестве участника, я убедился в том, что шеф имел основания не удивляться. Территория института, на которой находились корпуса исследовательских лабораторий, городок темпонавтов, сама установка для запуска в прошлое и прочее, представляла собой не что иное, как настоящую крепость. Вначале эта крепость производила впечатление экзотическое: чудовищные каменные стены, ров и висячий мост перед входной аркой со сторожевыми башнями – сплошное средневековье. Однако внимательный глаз мог бы увидеть и другое. Вместо зубцов на верху стены торчали на равных промежутках сферические колпаки радаров. За стеной, а частично и на этой стороне, образуя, повидимому, точный круг, возвышались ажурные мачты электромагнитной защиты. Тот, кто понимал, зачем это надо, мог догадаться и о том, что где-то, уже невидимые постороннему глазу, скрыты боевые лазерные установки, готовые в долю секунды испепелить муху, попавшую в электромагнитную паутину, накрывающую весь городок правильной полусферой. А раз дело дошло до лазерных пушек, то, конечно же, приняты и другие меры предосторожности. Попасть на территорию ИАВ нелегально было просто невозможно.
Однако это не значило, что туда вообще нельзя было попасть простому смертному. Ежедневно городок посещали две-три группы экскурсантов, большинство – школьники. Можно было посетить городок и по личному приглашению кого-либо из ученых или темпонавтов. Правда, чтобы попасть в список экскурсантов или получить пропуск по приглашению, надо было еще представить о себе подробные сведения, эти сведения проверялись и при входе личность идентифицировалась. Как я узнал, запись на экскурсии велась на три-четыре месяца вперед. Так что положение инспектора Интерпола давало иной раз кое-какие преимущества. И если бы не работа, я мог бы пройти с группой весь маршрут и получить, по-видимому, определенное удовольствие. Однако в мои планы входило дойти вместе с группой только до библиотеки.
Перейдя через висячий мост и нырнув под арку, я очутился в просторном зале, где уже, по-видимому, собралась почти вся «моя» группа экскурсантов: школьники в разноцветных полупрозрачных куртках, пожилые пары – такие, в основном, приезжают из Америки, несколько девушек, всего человек двадцать пять. В зале не было ничего, кроме огромных, подсвеченных изнутри портретов ушедших в прошлое темпонавтов. Непонятно было, как отсюда попадают внутрь городка: двери были только наружные. Пожилые пары внимательно изучали цветные портреты навсегда покинувших нашу Землю людей, негромко переговаривались при этом и внимательно читали краткий пояснительный текст к каждой фотографии. Школьники держались шумной стайкой, девчонки, как это им и положено, беспричинно хихикали.
Большая стрелка часов на глухой стене дошла до двенадцати, раздался мягкий, но мощный, органный какой-то звук, и стена разошлась. Появился гид, за которым можно было разглядеть низкий и очень длинный коридор, в конце которого сверкнуло светлое пятно.
Все сразу замолчали, подтянулись к середине зала и уставились на гида. Тот улыбнулся, представился на трех языках и, как принято, осведомился, какой из основных языков предпочитает группа. Школьникам было всё равно, пожилые заявили английский. Перейдя на английский, гид объявил, что экскурсия продлится два с половиной часа, в том числе будет показан фильм, а после экскурсии состоится обед в духе старинной кухни. Плата за обед включена в стоимость билета. Прошу, господа, прошу…
Все загомонили, загалдели, снова захихикали девчонки, и толпа потянулась к разверстой стене, где выстроилась очередь к идентифицирующему автомату.
Я скромно пристроился в конце очереди, озирая открывшийся коридор. Я обнаружил, что раздвижная стена – металлическая и толщиной не менее полуметра. От ведущего на территорию института коридора нас отделяло еще двойное толстое стекло с легким синеватым оттенком.
Дошла наконец очередь, я последним сунул руку в темную щель автомата, сверху ее мягко придавило на секунду, в лицо полыхнула фотовспышка, и стекла беззвучно разошлись. Группа потянулась по длинному, как и раздвигающаяся стена – бронированному коридору. Процедура вхождения на территорию городка оставила впечатление мрачноватое и серьезное.
Улыбающийся гид, ожидавший экскурсантов у входа, почему-то несколько раз спросил, все ли чувствуют себя хорошо. Ему ответили разноязыкие «да», «конечно», «спасибо», «все в порядке», и я еще не успел удивиться этому вопросу, как вдруг отчаянно завизжала девчонка, произошло какое-то паническое движение толпы, гид метнулся вперед, и тут у меня сами собой напряглись мускулы и я едва не рванулся вслед за гидом – с запозданием, не сразу поняв, что начался спектакль.
Прямо на группу визжащих, перепуганных девиц и старух неслись два совершенно невообразимых обормота – здоровенных, небритых, в немыслимых разбойничьих одеждах, вооруженные огромной секирой один и саблей второй. Первый уже заносил секиру, целясь срезать сразу чуть не треть экскурсантов, когда под него стремительно нырнул гид и сбил разбойника с ног. Вырвав секиру, он тотчас повернулся и встретил древком яростный удар саблей. Второй разбойник был неимоверно толст, однако это не мешало ему вертеть саблей с поразительным проворством. Гид, вооруженный секирой, легко мог справиться с ним, просто-напросто зарубив, но кровавые зрелища, как я понял, не входили в программу развлечения. Он выбил наконец оружие из рук разбойника – и вовремя, так как первый нападавший, худой и длинный, очухавшись, уже вставал с земли и готов был возобновить сражение. Гид, встретив его хлестким ударом древка, снова уложил отдыхать, затем треснул тем же древком по голове толстяка, пытавшегося подобрать саблю, и тот с шумом рухнул на землю. На лбу у него мгновенно выросла огромная фиолетовая шишка, толстяк, сидя, ощупал ее и заорал:
– Я так больше не играю!
Тут только до экскурсантов дошло, и стали раздаваться негромкие, правда, несколько нервные поначалу смешки.
– Опять хулиганите! – укоризненно сказал гид, слегка задыхаясь.
– Это он виноват! – заныл толстяк, вставая и указывая пальцем на второго разбойника. Тот молча, боком подвинулся к толстяку и внезапно влепил ему оглушительную затрещину. Началась свалка, и опять гид ринулся на обормотов, очень профессионально раскидал их, а я стал приходить в недоумение, так как удары были настоящие, никакая это была не клоунада, а в то же время – клоунада, и несомненная; хотя бы эта шишка у толстяка – уж чистейшей воды цирк, да и весь их псевдоразбойничий видок – клоунский прием; с другой стороны, я-то уж прекрасно вижу, по-настоящему идет бои или это спектакль. Да и вначале, с оружием, это ведь тоже было слишком по-настоящему… черт его знает что.
– Итак, уважаемые гости, наша экскурсия начата со знакомства с помощниками темпонавтов… – гид сделал эффектную паузу, роботами-андроидами серии «Оборотень»!
Обормоты церемонно раскланялись, исподтишка пихая друг друга и корча рожи.
– Начиная с некоторых пор, ни один темпонавт, уходит ли он в прошлое один или в составе экипажа, в своей экипировке не обходится без сопровождающего андроида. Их функции весьма многообразны. В прошлом они способны выполнять любую необходимую роль, от слуги до короля…
Разбойник повыше снял с себя хламиду, в которую он был закутан, встряхнул ее наподобие мулеты и прикрыл толстяка. Толстяк шевелился под хламидой с минуту, гид спросил наигранно недовольным голосом: «Что так долго?», из-под тряпья пискнуло: «Сей момент!», и мрачный напарник толстяка отдернул тряпку. Тотчас толстяк заверещал… впрочем, заверещал уже не толстяк, так как под плащом оказалась женщина, совершенно голая, которую напарник быстро прикрыл вновь, скорчив невероятную гримасу, долженствующую означать улыбку извинения.
Гид прикрикнул на высокого, и тут из-под занавеси раздался низкий грудной голос. Разбойник отдернул тряпку, и мы увидели – королеву. Высокая, статная женщина в расшитой одежде и с длинными волосами, свободно спадающими из-под небольшого головного убора, со снисходительной, истинно королевской улыбкой оглядела нас и, повернувшись к бывшему напарнику, вопросила на староанглийском:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
3
– Что тебе там делать? Нечего тебе там делать, – заявил шеф после моего доклада. Он взял со стола листок, на котором делал пометки во время моего не слишком продолжительного рассказа, и вложил его в папку.
– Пока я не вижу другого продолжения поиска, – честно ответил я. – Я выделил два возможных направления: книга и автор.
– А читатели? Хоть какие-то читатели у нее есть, у этой книги?
Я ответил, что, как ни странно, книгу спрашивают довольно часто, и на всякий случай, по данным тех библиотек, где учет ведется, мною составлен список читателей «Десанта из прошлого». Список довольно обширный: до двух с половиной – трех тысяч человек.
Шеф на мгновение задумался.
– Чем это объясняешь?
– Только жанром. Практически любой детективный или фантастический роман пользуется популярностью.
– Состав читательской аудитории проанализирован?
– Нет.
– Почему?
Я объяснил, что это направление поиска представляется мне бесперспективным, и был вынужден выслушать наставление по методике работы: всякая линия расследования, если уж она намечена, должна быть исчерпывающе проанализирована; бросать что-либо на полдороге – признак непрофессионализма, и т. д. и т. п. Наконец я вновь получил слово, однако похвастать мне было нечем: книгу разыскать не удалось, автора тоже, хотя проверено сотни три возможных претендентов на роль Гонсалеса…
– Людям ты умеешь задавать ненужную работу, – оценил шеф мои усилия. – Триста Гонсалесов проверили для тебя! Деятель! Да ты же с самого начала не за то взялся: зачем нам эта книга? Ты сам доложил, что невелика потеря. И автор, наверное, нам не понадобится. Разве что он собственноручно выкрал свою книгу, что маловероятно. Тоже мне, «Мечты и звуки». «Ганц Кюхельгартен»!
Временами шеф поражает эрудицией.
– Твоя задача – найти тех, кто изъял книгу, и выяснить, зачем.
– Как? – тупо спросил я.
Шеф несколько секунд смотрел на меня уничтожающим взглядом.
– Идите и работайте, – сказал он. Я повернулся на деревянных ногах и понял, что дело провалено. Тогда я вновь обратился лицом к шефу.
– В чем дело? – поднял он голову.
– Не вижу иного способа продолжить дело, чем познакомиться с библиотекой ИАВ, – сообщил я осипшим голосом.
Должен был последовать взрыв негодования, фонтан презрения – и он последовал. Признаться, терпеть шефа в больших дозах – сложное искусство.
Шеф динамично развивал ту мысль, что да, конечно, у меня есть определенные данные для того, чтобы работать в Интерполе – оперативным работником на подхвате. Однако караулить в переулке торговца наркотиками, когда тебя уже вывели на него – это одно, а поисковая работа – нечто иное. Это только самому тупому полицейскому кажется, будто поисковая работа одно удовольствие, особенно когда тебе достаточно дать задание, чтобы три сотни людей бросились проверять факты. Да, у нас действительно мощная служба проверки информации. Но она для того и существует, чтобы дать сыщику возможность думать. Однако некоторые предпочитают думать не головой… и т. д. и т. п.
Закончив свое сольное выступление, шеф сел (во время речи он ходил по кабинету – маленький, быстрый, ядовитый; рост 168–170, вес 70–75). Сунул палец в селектор.
– Ханика, сделай немедленный запрос в Институт архитектуры времени на предмет наличия у них в библиотеке книги Гонсалеса… (Я поспешно сунул ему библиографическую карточку, и шеф продиктовал название и выходные сведения). Пусть доложат… то есть пусть сообщат, и также незамедлительно, фактическое наличие, не по каталогу. Пусть в руках ее обязательно подержат…
После чего шеф полностью потерял ко мне интерес и погрузился в писанину, время от времени сверяясь с разложенным на столе пасьянсом из мелких листочков, частью густо исписанных, частью с одним только словом, обведенным кружком. В своей собственной работе шеф сочетает подобные архаичные методы работы с компьютерным анализом.
– Книга есть, – лаконично сообщил селектор голосом Ханнелоры.
– Отправляйся, – буркнул шеф. – Организуй себе посещение с какой-нибудь сборной экскурсией.
Казалось, он нисколько не был удивлен тем обстоятельствам, что проклятая книга исчезла всюду, но не в ИАВ.
– Да… – остановил он меня. – Почему список читателей не приложен к отчету?
Не люблю педантов, подумал я. Но вслух сказал:
– Я не распечатывал его. Вывести на принтер?
– Выведи на мой компьютер, – распорядился шеф.
…Наутро, поспев к началу очередной экскурсии в качестве участника, я убедился в том, что шеф имел основания не удивляться. Территория института, на которой находились корпуса исследовательских лабораторий, городок темпонавтов, сама установка для запуска в прошлое и прочее, представляла собой не что иное, как настоящую крепость. Вначале эта крепость производила впечатление экзотическое: чудовищные каменные стены, ров и висячий мост перед входной аркой со сторожевыми башнями – сплошное средневековье. Однако внимательный глаз мог бы увидеть и другое. Вместо зубцов на верху стены торчали на равных промежутках сферические колпаки радаров. За стеной, а частично и на этой стороне, образуя, повидимому, точный круг, возвышались ажурные мачты электромагнитной защиты. Тот, кто понимал, зачем это надо, мог догадаться и о том, что где-то, уже невидимые постороннему глазу, скрыты боевые лазерные установки, готовые в долю секунды испепелить муху, попавшую в электромагнитную паутину, накрывающую весь городок правильной полусферой. А раз дело дошло до лазерных пушек, то, конечно же, приняты и другие меры предосторожности. Попасть на территорию ИАВ нелегально было просто невозможно.
Однако это не значило, что туда вообще нельзя было попасть простому смертному. Ежедневно городок посещали две-три группы экскурсантов, большинство – школьники. Можно было посетить городок и по личному приглашению кого-либо из ученых или темпонавтов. Правда, чтобы попасть в список экскурсантов или получить пропуск по приглашению, надо было еще представить о себе подробные сведения, эти сведения проверялись и при входе личность идентифицировалась. Как я узнал, запись на экскурсии велась на три-четыре месяца вперед. Так что положение инспектора Интерпола давало иной раз кое-какие преимущества. И если бы не работа, я мог бы пройти с группой весь маршрут и получить, по-видимому, определенное удовольствие. Однако в мои планы входило дойти вместе с группой только до библиотеки.
Перейдя через висячий мост и нырнув под арку, я очутился в просторном зале, где уже, по-видимому, собралась почти вся «моя» группа экскурсантов: школьники в разноцветных полупрозрачных куртках, пожилые пары – такие, в основном, приезжают из Америки, несколько девушек, всего человек двадцать пять. В зале не было ничего, кроме огромных, подсвеченных изнутри портретов ушедших в прошлое темпонавтов. Непонятно было, как отсюда попадают внутрь городка: двери были только наружные. Пожилые пары внимательно изучали цветные портреты навсегда покинувших нашу Землю людей, негромко переговаривались при этом и внимательно читали краткий пояснительный текст к каждой фотографии. Школьники держались шумной стайкой, девчонки, как это им и положено, беспричинно хихикали.
Большая стрелка часов на глухой стене дошла до двенадцати, раздался мягкий, но мощный, органный какой-то звук, и стена разошлась. Появился гид, за которым можно было разглядеть низкий и очень длинный коридор, в конце которого сверкнуло светлое пятно.
Все сразу замолчали, подтянулись к середине зала и уставились на гида. Тот улыбнулся, представился на трех языках и, как принято, осведомился, какой из основных языков предпочитает группа. Школьникам было всё равно, пожилые заявили английский. Перейдя на английский, гид объявил, что экскурсия продлится два с половиной часа, в том числе будет показан фильм, а после экскурсии состоится обед в духе старинной кухни. Плата за обед включена в стоимость билета. Прошу, господа, прошу…
Все загомонили, загалдели, снова захихикали девчонки, и толпа потянулась к разверстой стене, где выстроилась очередь к идентифицирующему автомату.
Я скромно пристроился в конце очереди, озирая открывшийся коридор. Я обнаружил, что раздвижная стена – металлическая и толщиной не менее полуметра. От ведущего на территорию института коридора нас отделяло еще двойное толстое стекло с легким синеватым оттенком.
Дошла наконец очередь, я последним сунул руку в темную щель автомата, сверху ее мягко придавило на секунду, в лицо полыхнула фотовспышка, и стекла беззвучно разошлись. Группа потянулась по длинному, как и раздвигающаяся стена – бронированному коридору. Процедура вхождения на территорию городка оставила впечатление мрачноватое и серьезное.
Улыбающийся гид, ожидавший экскурсантов у входа, почему-то несколько раз спросил, все ли чувствуют себя хорошо. Ему ответили разноязыкие «да», «конечно», «спасибо», «все в порядке», и я еще не успел удивиться этому вопросу, как вдруг отчаянно завизжала девчонка, произошло какое-то паническое движение толпы, гид метнулся вперед, и тут у меня сами собой напряглись мускулы и я едва не рванулся вслед за гидом – с запозданием, не сразу поняв, что начался спектакль.
Прямо на группу визжащих, перепуганных девиц и старух неслись два совершенно невообразимых обормота – здоровенных, небритых, в немыслимых разбойничьих одеждах, вооруженные огромной секирой один и саблей второй. Первый уже заносил секиру, целясь срезать сразу чуть не треть экскурсантов, когда под него стремительно нырнул гид и сбил разбойника с ног. Вырвав секиру, он тотчас повернулся и встретил древком яростный удар саблей. Второй разбойник был неимоверно толст, однако это не мешало ему вертеть саблей с поразительным проворством. Гид, вооруженный секирой, легко мог справиться с ним, просто-напросто зарубив, но кровавые зрелища, как я понял, не входили в программу развлечения. Он выбил наконец оружие из рук разбойника – и вовремя, так как первый нападавший, худой и длинный, очухавшись, уже вставал с земли и готов был возобновить сражение. Гид, встретив его хлестким ударом древка, снова уложил отдыхать, затем треснул тем же древком по голове толстяка, пытавшегося подобрать саблю, и тот с шумом рухнул на землю. На лбу у него мгновенно выросла огромная фиолетовая шишка, толстяк, сидя, ощупал ее и заорал:
– Я так больше не играю!
Тут только до экскурсантов дошло, и стали раздаваться негромкие, правда, несколько нервные поначалу смешки.
– Опять хулиганите! – укоризненно сказал гид, слегка задыхаясь.
– Это он виноват! – заныл толстяк, вставая и указывая пальцем на второго разбойника. Тот молча, боком подвинулся к толстяку и внезапно влепил ему оглушительную затрещину. Началась свалка, и опять гид ринулся на обормотов, очень профессионально раскидал их, а я стал приходить в недоумение, так как удары были настоящие, никакая это была не клоунада, а в то же время – клоунада, и несомненная; хотя бы эта шишка у толстяка – уж чистейшей воды цирк, да и весь их псевдоразбойничий видок – клоунский прием; с другой стороны, я-то уж прекрасно вижу, по-настоящему идет бои или это спектакль. Да и вначале, с оружием, это ведь тоже было слишком по-настоящему… черт его знает что.
– Итак, уважаемые гости, наша экскурсия начата со знакомства с помощниками темпонавтов… – гид сделал эффектную паузу, роботами-андроидами серии «Оборотень»!
Обормоты церемонно раскланялись, исподтишка пихая друг друга и корча рожи.
– Начиная с некоторых пор, ни один темпонавт, уходит ли он в прошлое один или в составе экипажа, в своей экипировке не обходится без сопровождающего андроида. Их функции весьма многообразны. В прошлом они способны выполнять любую необходимую роль, от слуги до короля…
Разбойник повыше снял с себя хламиду, в которую он был закутан, встряхнул ее наподобие мулеты и прикрыл толстяка. Толстяк шевелился под хламидой с минуту, гид спросил наигранно недовольным голосом: «Что так долго?», из-под тряпья пискнуло: «Сей момент!», и мрачный напарник толстяка отдернул тряпку. Тотчас толстяк заверещал… впрочем, заверещал уже не толстяк, так как под плащом оказалась женщина, совершенно голая, которую напарник быстро прикрыл вновь, скорчив невероятную гримасу, долженствующую означать улыбку извинения.
Гид прикрикнул на высокого, и тут из-под занавеси раздался низкий грудной голос. Разбойник отдернул тряпку, и мы увидели – королеву. Высокая, статная женщина в расшитой одежде и с длинными волосами, свободно спадающими из-под небольшого головного убора, со снисходительной, истинно королевской улыбкой оглядела нас и, повернувшись к бывшему напарнику, вопросила на староанглийском:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18