Донахью повернулся к нему нахмурившись и снова сел.
— Так-то лучше, — сказал Страмм. — А теперь за дело. Я освободил тебя, потому что ты не чувствуешь особой привязанности к Гарету Колу.
— Я хотел бы оторвать ему голову, вырезать его сердце… и когда-нибудь я так и сделаю! — взвыл Рыжебородый.
— И ты считаешь, что тебе удастся? — спокойно спросил Страмм.
— Что ты затеваешь? — спросил в ответ Рыжебородый, глядя на сатанинские черты собеседника.
— Скажу в свое время, — ответил Страмм. — Никто из наших людей не был в цитадели Кола… точнее, никто из тех, кто попадал туда, не вернулся.
— Будь ты проклят, твоя правда! Они не вернулись! — гордо сказал Рыжебородый.
— Ты, с другой стороны, возможно, знаешь Метро так же хорошо, как любой другой, кроме Гарета Кола.
— Метро?
— То место, где вы живете.
— Ты имеешь в виду Туннели?
— Да, Туннели. Мы не знаем, что Гарет Кол может делать, по крайней мере не все его способности. Но даже если ты не знаешь границ его силы, ты наверняка лучше знаком с ним, чем мы.
— Что ты затеваешь? — повторил Донахью.
— Ты ненавидишь Гарета Кола, ведь так? — спросил Страмм.
— Да.
— Больше чем кого-либо и чего-либо еще?
— Да.
— Ненавидишь в достаточной степени, чтобы повести армию против него?
Донахью тяжело вздохнул и тупо уставился на Страмма. Он почесал свою лохматую голову, вздохнул снова, запрокинул голову и засмеялся.
— Давай говорить прямо. Ты хочешь, чтобы я…
— …возглавил нападение на цитадель Гарета Кола.
— Ты, должно быть, шутишь?
— Есть только одна вещь, относительно которой я никогда не шучу. Это — Гарет Кол.
— Откуда ты знаешь, что я не заведу вас в ловушку?
— Сейчас я этого не знаю… но узнаю до того, как тебе будет вверена армия.
— Какое-то безумие! — сказал Рыжебородый больше для себя, чем для Страмма. — Вообразите… Рыжий Торир Донахью возглавляет набег на Туннели! — Он снова засмеялся.
— Подумай об этом, — сказал Страмм.
И Донахью так и сделал. Он подумал о том, каково это будет — сжать белую шею Гарета Кола; подумал о том, как встряхнет крошечное тело Кола так, чтоб мозги Повелителя Уродов, взболтавшись, разбились о крышку черепа; подумал о голове Гарета Кола, которая будет висеть у него на поясе, привязанная за локон светлых волос. И еще Рыжебородый представил себя предводителем армии, которой можно отдавать команды; которая может передвигаться лишь по земле и воины которой чувствуют боль, когда меч или стрела оставляют на них свою отметину. Все вместе выглядело приятно. Потом Донахью подумал о Гарете. Коле, наблюдающем, как он разговаривает с Страммом, и мысленно смеющемся над тем, как Рыжебородый предвкушает его смерть.
— Я поведу армию! — проревел Рыжебородый. Рис л ер аж подскочил от неожиданности, когда вопль Донахью разорвал тишину.
— Ладно, — сказал Страмм. — Но, думаю, нам лучше обсудить все детали.
— Когда я могу начать? — перебил Донахью.
— Когда я почувствую, что могу доверять тебе, — ответил Страмм. — И когда мои Люди пойдут за тобой. Для этого потребуется не месяц и не два. Должно пройти достаточно времени, чтобы они свыклись с мыслью, что их поведет Урод, пусть он даже выглядит как Человек.
— О чем ты говоришь? — требовательно спросил Донахью.
— Теперь ты должен и сам догадаться, даже если еще не знаешь, — сказал Страмм.
— Я ничего не знаю.
— Я могу преподать тебе маленький урок истории, — сказал Страмм, садясь на край ложа.
— Истории?
— Да, истории… рассказать столько, сколько сочту нужным. Почти тысячу лет назад была война — война совершенно мерзкая. Сомневаюсь, что она длилась уж очень долго. Мы понятия не имеем о том, какое оружие использовалось, но, очевидно, его было достаточно, чтобы разрушить почти все на поверхности Земли.
— Земли? — тупо повторил Донахью.
— Мира… в котором мы живем. Не обращай внимания. Только поверь мне, почти все погибли. Цивилизация была стерта в порошок за несколько часов, если те записи, что есть у нас об этом конфликте, правильны. Честно говоря, я не могу представить столь могущественного оружия, но я не думаю, что есть какая-то разница, шла война часы или годы. Остается факт: такое случилось. Все, или почти все, на поверхности планеты были убиты.
— Чепуха, — взорвался Рыжебородый. — Если бы это было правдой, нас бы тут не было!
— Ты забегаешь вперед, — сказал Страмм. — Как я говорил, все на поверхности планеты были убиты, быстро или медленно, без разницы. Однако не все находились на поверхности. Некоторые — настоящая горстка по сравнению с миллионами погибших — находились под землей.
— Что?
— Под землей, — повторил Страмм. — Война, как оказалось, не была такой уж неожиданной. Многие сумели спрятаться в пещерах или каких-то убежищах. Они подождали несколько лет, прежде чем выйти на поверхность и сформировать основу ныне существующей цивилизации.
— Какое отношение это имеет к Гарету… или ко мне? — спросил Рыжебородый, не совсем уверенный, что его не обманывают, рассказывая стародавнюю сказку.
— Я подхожу к этому, — терпеливо сказал Страмм. — Ты знаешь, что нет места лучше защищенного, чем система Метро.
— Что, Рет побери, ты называешь Метро?
— Это тяжело объяснить, возможно, потому, что мы сами не очень ясно себе это представляем. Насколько мы знаем, это — система подземного движения транспорта. Поезда — какой-то тип повозки — перевозили Людей из одного места в другое по подземным Туннелям.
— Туннели! — воскликнул Донахью, забыв свои сомнения. — Туннели и есть — Метро!
— Точно. Одна группа Людей нашла убежище от опустошений войны в Метро. Но им не так уж повезло. Я не знаю, какого рода оружие использовалось в той войне, но точно: как только его пустили в ход, даже воздухом стало нельзя дышать. Пещеры и убежища имели собственный воздух и были полностью отрезаны от внешнего мира, а Метро — нет. Там было слишком много входов и выходов, слишком много вентиляционных шахт, чтобы эффективно защищать от отравленного воздуха. Воздух странно подействовал на выживших. Словом, он стал причиной значительных изменений, которые в конечном счете привели к появлению самых невероятных Уродов!
— Снова это слово! — проревел Рыжебородый. — Что такое «Урод»?
— Необычное существо. Человек, который чем-то отличается от своих родителей и своих товарищей. Обычно Уродов убивали, так как они легко отличимы от нормальных детей… ты знаешь, три головы, нет глаз и тому подобное. Люди в Туннелях, как ты называешь Метро, оставались там, они не хотели иметь дело с выжившими нормальными, которые тоже вернулись на поверхность. А после того как сменилось несколько поколений, обитатели Туннелей решили, что избавились от Уродов… Они ошиблись… Видишь ли, нет способа, чтобы понять, Урод перед тобой или Человек, если создание нормально физически. Возможно, что как раз так колдун и родился…
— Гарет Кол! — воскликнул Донахью.
— Правильно. Годы он, как казалось, ничем не отличался от других Людей, кроме того, что, возможно, выглядел чуть более болезненным. Что мы знаем точно: его сила пришла к нему постепенно. Он даже не понимал, кто он такой, до тех пор, пока ему не исполнилось тридцати, хотя мог догадываться после того, как в возрасте двадцати пяти лет перестал стареть… Он родился в руинах старого города, называемого Чикаго, и, после того как способности его достигли той силы, что имеют сейчас, он оставил свой дом и начал искать других, вроде него самого. Он никого не нашел… Метро Нью-Йорка — ваши Туннели — было последним местом, которое он обследовал. Именно там он решил устроить штаб-квартиру и постепенно прогнал всех Людей, живущих под землей… в том числе и моих предков… В конце концов Люди забрели в руины какого-то города, некогда имевшего круглую форму, который уже заняло несколько других выживших семей. Город теперь называется Ступица, но со временем мы узнали, что раньше он назывался Бостон… Мы начали новую жизнь на этой земле. Изредка мы устраивали рейды на другие города Нормалов, беря пленников и заставляя их работать на полях. Время от времени Гарет или, точнее, чудовища из ада, которых Гарет собрал воедино, появлялись и воровали наших женщин. И только сотню лет назад мы поняли, что он делает с украденными женщинами.
— И что же?
— Он использует их для размножения адского отродья.
Донахью выглядел удивленным.
— Ты не понимаешь? — спросил Страмм. — Он использует их для того, чтобы плодить армию Уродов!
— В этом-то Гарет преуспел, — усмехнулся Рыжебородый.
— Не думаю, — возразил Страмм. — Иначе, почему же он до сих пор не уничтожил нас? Мы начали войну с ним, когда наконец открыли, что он делает с нашими женщинами. Если он и в самом деле занят именно тем, что демонстративно выставляет напоказ, почему он не завоюет мир при помощи армии Уродов?
— Уроды-то ему не нужны, — сказал Донахью, без желания признавая этот факт. — Он может уничтожить Ступицу в две секунды, если захочет.
— Тогда почему он не делает этого? — резко спросил Рислер.
— Вы его не волнуете, — ответил Рыжебородый.
— Мы не волнуем его? — повторил Рислер недоверчиво. — Тогда почему он посылает против нас армии?
— Если бы он захотел уничтожить Ступицу, он бы сделал это сам.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказал Рислер.
— Я не знаю ответа, — заявил Донахью.
— Тогда давай попробуем задать другой вопрос, — сказал Страмм. — В чем твоя сила?
— У меня ее нет.
— Тогда почему ты возглавляешь его армию?
— Я лучший воин, который есть у него, — Донахью сделал паузу, получившуюся значительной, потом поправился: — Я единственный Человек, который у него есть.
— Почему он не уничтожил тебя, как других Нормалов? — упорствовал Страмм.
— Я не Норман! — прогремел Рыжебородый.
— Ну, ты и не Урод, — сказал Страмм. — Так кто же ты такой?
— Я — Рыжий Торир Донахью! — закричал он, задыхаясь наполовину в ярости, наполовину в муке. — Вот кто я такой. Я — Рыжий Торир Донахью, и я не какая-то проклятая пешка! Ни ваша, ни Гарета, ни кого-то еще! Я пришел сюда убивать Норманов, потому что я хотел этого, и если я поведу вашу армию против Гарета Кола — это будет мое решение, а не ваше!
— Никто иначе и не говорит, — печально согласился Страмм. — Мы только пытались вычислить, почему Кол держит под рукой малого вроде тебя.
— Малого?
— Урода, если хочешь.
— Я не Урод! — проревел Рыжебородый.
— Для Кола и его слуг ты — Урод, — сказал Страмм. — Ты такой же чужой для них, как Кол для нас. И тем не менее он доверил тебе командовать своими вооруженными силами. Почему? Ты знаешь что-то, что может повредить ему, если он прогонит тебя?
— Нет.
— С другой стороны, — прибавил Рислер, — если бы Донахью представлял опасность, Кол убил бы его.
— Правда, — согласился Страмм. — Подойдем к проблеме с другой стороны: если мы не знаем, как ты можешь навредить Колу, давай подумаем, чем ты можешь помочь нам. Что ты знаешь о Туннелях?
— Я знаю там каждый дюйм, — ответил Донахью.
— Даже Туннели Кола? — спросил Страмм. — Нет, забудем об этом. Конечно, он знает. Можешь ли ты появиться там незамеченным?
— Невозможно, — ответил Донахью.
— Какая армия тебе нужна, чтобы быть уверенным в победе?
— Какая польза от этого разговора? — с яростью взорвался Рыжебородый. — Кол увидит нас за многие мили. Даже густой туман надолго не спрячет корабли.
— Тогда мы не станем использовать корабли, — сказал Страмм.
— Что ты предложишь мне… добираться вплавь? — презрительно спросил Донахью.
— Ты слышал о Голландском туннеле? — спросил Страмм.
— Нет.
— Ты ходил по огромному туннелю, заканчивающемуся стеной валунов?
— Да.
— Это — Голландский туннель. Мы перегородили его более столетия назад, чтобы остановить отряды Уродов. Он патрулируется?
— Не в этом дело.
— Что ты имеешь в виду?
— Гарету не нужны солдаты, чтобы увидеть, кто идет. Он ведь колдун. Так же как Джон и несколько других.
— Конечно, — согласился Страмм, ударив кулаком по раскрытой ладони другой руки. — Я так и знал.
— Значит, невозможно появиться там незаметно? — спросил Рислер.
— Невозможно, — согласился Донахью.
— Это значит, что Кол приготовится, какие бы предосторожности мы бы ни предприняли, — продолжал Рислер.
— Вот это я и пытаюсь тебе сказать, — прорычал Рыжебородый.
— А если он приготовится к твоему приходу, — продолжал Рислер, — его армия тоже будет наготове.
— Я смогу разгромить его Уродов, — уверенно сказал Донахью.
— Спорный вопрос, — возразил Страмм, — но не в этом суть дела. Вопрос: сможешь ли ты разгромить Гарета Кола?
— Дай мне дотянуться до него и…
— Забудь об этом, Урод! — фыркнул Страмм. — Ты будешь пытаться дотянуться до него своими руками всю жизнь, и это не принесет тебе ничего хорошего. Если Кол вступит в битву, а рано или поздно он должен будет так поступить, перед тобой встанут те адские чудовища, которые он создает силой своего разума. Ты их должен будешь победить.
— Бесполезно, Элстон, — сказал Рислер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
— Так-то лучше, — сказал Страмм. — А теперь за дело. Я освободил тебя, потому что ты не чувствуешь особой привязанности к Гарету Колу.
— Я хотел бы оторвать ему голову, вырезать его сердце… и когда-нибудь я так и сделаю! — взвыл Рыжебородый.
— И ты считаешь, что тебе удастся? — спокойно спросил Страмм.
— Что ты затеваешь? — спросил в ответ Рыжебородый, глядя на сатанинские черты собеседника.
— Скажу в свое время, — ответил Страмм. — Никто из наших людей не был в цитадели Кола… точнее, никто из тех, кто попадал туда, не вернулся.
— Будь ты проклят, твоя правда! Они не вернулись! — гордо сказал Рыжебородый.
— Ты, с другой стороны, возможно, знаешь Метро так же хорошо, как любой другой, кроме Гарета Кола.
— Метро?
— То место, где вы живете.
— Ты имеешь в виду Туннели?
— Да, Туннели. Мы не знаем, что Гарет Кол может делать, по крайней мере не все его способности. Но даже если ты не знаешь границ его силы, ты наверняка лучше знаком с ним, чем мы.
— Что ты затеваешь? — повторил Донахью.
— Ты ненавидишь Гарета Кола, ведь так? — спросил Страмм.
— Да.
— Больше чем кого-либо и чего-либо еще?
— Да.
— Ненавидишь в достаточной степени, чтобы повести армию против него?
Донахью тяжело вздохнул и тупо уставился на Страмма. Он почесал свою лохматую голову, вздохнул снова, запрокинул голову и засмеялся.
— Давай говорить прямо. Ты хочешь, чтобы я…
— …возглавил нападение на цитадель Гарета Кола.
— Ты, должно быть, шутишь?
— Есть только одна вещь, относительно которой я никогда не шучу. Это — Гарет Кол.
— Откуда ты знаешь, что я не заведу вас в ловушку?
— Сейчас я этого не знаю… но узнаю до того, как тебе будет вверена армия.
— Какое-то безумие! — сказал Рыжебородый больше для себя, чем для Страмма. — Вообразите… Рыжий Торир Донахью возглавляет набег на Туннели! — Он снова засмеялся.
— Подумай об этом, — сказал Страмм.
И Донахью так и сделал. Он подумал о том, каково это будет — сжать белую шею Гарета Кола; подумал о том, как встряхнет крошечное тело Кола так, чтоб мозги Повелителя Уродов, взболтавшись, разбились о крышку черепа; подумал о голове Гарета Кола, которая будет висеть у него на поясе, привязанная за локон светлых волос. И еще Рыжебородый представил себя предводителем армии, которой можно отдавать команды; которая может передвигаться лишь по земле и воины которой чувствуют боль, когда меч или стрела оставляют на них свою отметину. Все вместе выглядело приятно. Потом Донахью подумал о Гарете. Коле, наблюдающем, как он разговаривает с Страммом, и мысленно смеющемся над тем, как Рыжебородый предвкушает его смерть.
— Я поведу армию! — проревел Рыжебородый. Рис л ер аж подскочил от неожиданности, когда вопль Донахью разорвал тишину.
— Ладно, — сказал Страмм. — Но, думаю, нам лучше обсудить все детали.
— Когда я могу начать? — перебил Донахью.
— Когда я почувствую, что могу доверять тебе, — ответил Страмм. — И когда мои Люди пойдут за тобой. Для этого потребуется не месяц и не два. Должно пройти достаточно времени, чтобы они свыклись с мыслью, что их поведет Урод, пусть он даже выглядит как Человек.
— О чем ты говоришь? — требовательно спросил Донахью.
— Теперь ты должен и сам догадаться, даже если еще не знаешь, — сказал Страмм.
— Я ничего не знаю.
— Я могу преподать тебе маленький урок истории, — сказал Страмм, садясь на край ложа.
— Истории?
— Да, истории… рассказать столько, сколько сочту нужным. Почти тысячу лет назад была война — война совершенно мерзкая. Сомневаюсь, что она длилась уж очень долго. Мы понятия не имеем о том, какое оружие использовалось, но, очевидно, его было достаточно, чтобы разрушить почти все на поверхности Земли.
— Земли? — тупо повторил Донахью.
— Мира… в котором мы живем. Не обращай внимания. Только поверь мне, почти все погибли. Цивилизация была стерта в порошок за несколько часов, если те записи, что есть у нас об этом конфликте, правильны. Честно говоря, я не могу представить столь могущественного оружия, но я не думаю, что есть какая-то разница, шла война часы или годы. Остается факт: такое случилось. Все, или почти все, на поверхности планеты были убиты.
— Чепуха, — взорвался Рыжебородый. — Если бы это было правдой, нас бы тут не было!
— Ты забегаешь вперед, — сказал Страмм. — Как я говорил, все на поверхности планеты были убиты, быстро или медленно, без разницы. Однако не все находились на поверхности. Некоторые — настоящая горстка по сравнению с миллионами погибших — находились под землей.
— Что?
— Под землей, — повторил Страмм. — Война, как оказалось, не была такой уж неожиданной. Многие сумели спрятаться в пещерах или каких-то убежищах. Они подождали несколько лет, прежде чем выйти на поверхность и сформировать основу ныне существующей цивилизации.
— Какое отношение это имеет к Гарету… или ко мне? — спросил Рыжебородый, не совсем уверенный, что его не обманывают, рассказывая стародавнюю сказку.
— Я подхожу к этому, — терпеливо сказал Страмм. — Ты знаешь, что нет места лучше защищенного, чем система Метро.
— Что, Рет побери, ты называешь Метро?
— Это тяжело объяснить, возможно, потому, что мы сами не очень ясно себе это представляем. Насколько мы знаем, это — система подземного движения транспорта. Поезда — какой-то тип повозки — перевозили Людей из одного места в другое по подземным Туннелям.
— Туннели! — воскликнул Донахью, забыв свои сомнения. — Туннели и есть — Метро!
— Точно. Одна группа Людей нашла убежище от опустошений войны в Метро. Но им не так уж повезло. Я не знаю, какого рода оружие использовалось в той войне, но точно: как только его пустили в ход, даже воздухом стало нельзя дышать. Пещеры и убежища имели собственный воздух и были полностью отрезаны от внешнего мира, а Метро — нет. Там было слишком много входов и выходов, слишком много вентиляционных шахт, чтобы эффективно защищать от отравленного воздуха. Воздух странно подействовал на выживших. Словом, он стал причиной значительных изменений, которые в конечном счете привели к появлению самых невероятных Уродов!
— Снова это слово! — проревел Рыжебородый. — Что такое «Урод»?
— Необычное существо. Человек, который чем-то отличается от своих родителей и своих товарищей. Обычно Уродов убивали, так как они легко отличимы от нормальных детей… ты знаешь, три головы, нет глаз и тому подобное. Люди в Туннелях, как ты называешь Метро, оставались там, они не хотели иметь дело с выжившими нормальными, которые тоже вернулись на поверхность. А после того как сменилось несколько поколений, обитатели Туннелей решили, что избавились от Уродов… Они ошиблись… Видишь ли, нет способа, чтобы понять, Урод перед тобой или Человек, если создание нормально физически. Возможно, что как раз так колдун и родился…
— Гарет Кол! — воскликнул Донахью.
— Правильно. Годы он, как казалось, ничем не отличался от других Людей, кроме того, что, возможно, выглядел чуть более болезненным. Что мы знаем точно: его сила пришла к нему постепенно. Он даже не понимал, кто он такой, до тех пор, пока ему не исполнилось тридцати, хотя мог догадываться после того, как в возрасте двадцати пяти лет перестал стареть… Он родился в руинах старого города, называемого Чикаго, и, после того как способности его достигли той силы, что имеют сейчас, он оставил свой дом и начал искать других, вроде него самого. Он никого не нашел… Метро Нью-Йорка — ваши Туннели — было последним местом, которое он обследовал. Именно там он решил устроить штаб-квартиру и постепенно прогнал всех Людей, живущих под землей… в том числе и моих предков… В конце концов Люди забрели в руины какого-то города, некогда имевшего круглую форму, который уже заняло несколько других выживших семей. Город теперь называется Ступица, но со временем мы узнали, что раньше он назывался Бостон… Мы начали новую жизнь на этой земле. Изредка мы устраивали рейды на другие города Нормалов, беря пленников и заставляя их работать на полях. Время от времени Гарет или, точнее, чудовища из ада, которых Гарет собрал воедино, появлялись и воровали наших женщин. И только сотню лет назад мы поняли, что он делает с украденными женщинами.
— И что же?
— Он использует их для размножения адского отродья.
Донахью выглядел удивленным.
— Ты не понимаешь? — спросил Страмм. — Он использует их для того, чтобы плодить армию Уродов!
— В этом-то Гарет преуспел, — усмехнулся Рыжебородый.
— Не думаю, — возразил Страмм. — Иначе, почему же он до сих пор не уничтожил нас? Мы начали войну с ним, когда наконец открыли, что он делает с нашими женщинами. Если он и в самом деле занят именно тем, что демонстративно выставляет напоказ, почему он не завоюет мир при помощи армии Уродов?
— Уроды-то ему не нужны, — сказал Донахью, без желания признавая этот факт. — Он может уничтожить Ступицу в две секунды, если захочет.
— Тогда почему он не делает этого? — резко спросил Рислер.
— Вы его не волнуете, — ответил Рыжебородый.
— Мы не волнуем его? — повторил Рислер недоверчиво. — Тогда почему он посылает против нас армии?
— Если бы он захотел уничтожить Ступицу, он бы сделал это сам.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказал Рислер.
— Я не знаю ответа, — заявил Донахью.
— Тогда давай попробуем задать другой вопрос, — сказал Страмм. — В чем твоя сила?
— У меня ее нет.
— Тогда почему ты возглавляешь его армию?
— Я лучший воин, который есть у него, — Донахью сделал паузу, получившуюся значительной, потом поправился: — Я единственный Человек, который у него есть.
— Почему он не уничтожил тебя, как других Нормалов? — упорствовал Страмм.
— Я не Норман! — прогремел Рыжебородый.
— Ну, ты и не Урод, — сказал Страмм. — Так кто же ты такой?
— Я — Рыжий Торир Донахью! — закричал он, задыхаясь наполовину в ярости, наполовину в муке. — Вот кто я такой. Я — Рыжий Торир Донахью, и я не какая-то проклятая пешка! Ни ваша, ни Гарета, ни кого-то еще! Я пришел сюда убивать Норманов, потому что я хотел этого, и если я поведу вашу армию против Гарета Кола — это будет мое решение, а не ваше!
— Никто иначе и не говорит, — печально согласился Страмм. — Мы только пытались вычислить, почему Кол держит под рукой малого вроде тебя.
— Малого?
— Урода, если хочешь.
— Я не Урод! — проревел Рыжебородый.
— Для Кола и его слуг ты — Урод, — сказал Страмм. — Ты такой же чужой для них, как Кол для нас. И тем не менее он доверил тебе командовать своими вооруженными силами. Почему? Ты знаешь что-то, что может повредить ему, если он прогонит тебя?
— Нет.
— С другой стороны, — прибавил Рислер, — если бы Донахью представлял опасность, Кол убил бы его.
— Правда, — согласился Страмм. — Подойдем к проблеме с другой стороны: если мы не знаем, как ты можешь навредить Колу, давай подумаем, чем ты можешь помочь нам. Что ты знаешь о Туннелях?
— Я знаю там каждый дюйм, — ответил Донахью.
— Даже Туннели Кола? — спросил Страмм. — Нет, забудем об этом. Конечно, он знает. Можешь ли ты появиться там незамеченным?
— Невозможно, — ответил Донахью.
— Какая армия тебе нужна, чтобы быть уверенным в победе?
— Какая польза от этого разговора? — с яростью взорвался Рыжебородый. — Кол увидит нас за многие мили. Даже густой туман надолго не спрячет корабли.
— Тогда мы не станем использовать корабли, — сказал Страмм.
— Что ты предложишь мне… добираться вплавь? — презрительно спросил Донахью.
— Ты слышал о Голландском туннеле? — спросил Страмм.
— Нет.
— Ты ходил по огромному туннелю, заканчивающемуся стеной валунов?
— Да.
— Это — Голландский туннель. Мы перегородили его более столетия назад, чтобы остановить отряды Уродов. Он патрулируется?
— Не в этом дело.
— Что ты имеешь в виду?
— Гарету не нужны солдаты, чтобы увидеть, кто идет. Он ведь колдун. Так же как Джон и несколько других.
— Конечно, — согласился Страмм, ударив кулаком по раскрытой ладони другой руки. — Я так и знал.
— Значит, невозможно появиться там незаметно? — спросил Рислер.
— Невозможно, — согласился Донахью.
— Это значит, что Кол приготовится, какие бы предосторожности мы бы ни предприняли, — продолжал Рислер.
— Вот это я и пытаюсь тебе сказать, — прорычал Рыжебородый.
— А если он приготовится к твоему приходу, — продолжал Рислер, — его армия тоже будет наготове.
— Я смогу разгромить его Уродов, — уверенно сказал Донахью.
— Спорный вопрос, — возразил Страмм, — но не в этом суть дела. Вопрос: сможешь ли ты разгромить Гарета Кола?
— Дай мне дотянуться до него и…
— Забудь об этом, Урод! — фыркнул Страмм. — Ты будешь пытаться дотянуться до него своими руками всю жизнь, и это не принесет тебе ничего хорошего. Если Кол вступит в битву, а рано или поздно он должен будет так поступить, перед тобой встанут те адские чудовища, которые он создает силой своего разума. Ты их должен будешь победить.
— Бесполезно, Элстон, — сказал Рислер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23