Корабль пилотировал
Ребка; в соседнем кресле находился Макс Перри, но его закрывал от нее ящик
и спинка кресла.
Сделав огромное усилие. Дари повернула голову в другую сторону. В
футе от нее был боковой иллюминатор, и она посмотрела в него. Невероятно!
Они ведь уже несколько минут как стартовали, а их корабль все еще
находился под облачным слоем Тектона. Вспышка молнии выхватила из темноты
поверхность планеты, покрытую сетью разломов. Ее захлестывали волны
оранжево-красный лавы, вздымавшейся, как океанские валы. Вся планета была
в огне, словно грешник, обреченный на вечные муки. Затем корабль вошел в
облака черной пыли, такие плотные, что она не могла разглядеть даже
контрольные экраны, расположенные всего в футе от нее.
Корабль встряхнуло. Дари беспомощно привалилась к Каллик, и обе они
заскользили по полу, пока не столкнулись с Джулиусом Грэйвзом. Еще
мгновение, и все трое покатились обратно и притиснули Дари к стенке. Она
все еще лежала в этом положении, прижатая к полу весом всех, кроме Ребки и
Перри, когда "Летний сон" неожиданно вынырнул из облаков Тектона. В
иллюминаторе блеснуло невыносимое золотое сияние, но его тут же смягчили
светозащитные экраны.
Дари повезло. Когда взрыв ослепительного света ударил по кораблю, ее
голова находилась под брюшком Каллик. Все остальные на несколько секунд
просто ослепли.
У сидевших впереди Ребки и Перри были защитные экраны, но они сидели
лицом к свету, стараясь вывести корабль на орбиту в условиях, на которые
он не был рассчитан. Поэтому только одна Дари, повернувшаяся к
иллюминатору, чтобы бросить последний взгляд на оставшуюся за кормой
корабля планету, увидела все, что произошло потом.
"Летний сон" поднимался над противоположным Опалу полушарием Тектона.
Слева, у самого горизонта, маячили диски Мэндела и Амаранта. Светозащитные
экраны смягчили их яркость, и они выглядели как светящиеся круги с темными
разводами: сверкающие диски звезд-двойников были испещрены пятнами.
Приливные силы заставляли их рвать друг друга точно так же, как они рвали
Опал и Тектон. Прямо над головой, как бледный призрак, сиял Гаргантюа,
этот гигант, чей отраженный свет защитные экраны делали слабым и
нематериальным, почти потусторонним.
Из какой-то точки у края Гаргантюа (Дари не было уверена, находилась
ли эта точка на планете или вне ее) к Тектону внезапно протянулся
сверкающий голубой луч, яркий и тугой от сдерживаемой энергии.
Дари видела, как он движется. То был не луч обычного света, невидимый
космической пустоте, а плотный, почти материальный огненный шнур. Там, где
он ударил в облака, закрывавший поверхность планеты пылевой слой мгновенно
испарился. Круглый участок поверхности Тектона, диаметром примерно
километров в сто, осветили лучи Мэндела и Амаранта. Эта сочащаяся
расплавленной лавой площадка стала деформироваться и превращаться в
кратер. Образовался темный туннель, на глазах становившийся все глубже и
шире. Вскоре Дари увидела, как из глубин планеты полетели расплавленные
камни, образовавшие вокруг кратера зазубренный вал.
Движение космического корабля уносило Дари прочь от туннеля, а угол
зрения был слишком мал, чтобы увидеть его дно. Не обращая внимания на боль
во всем теле, она нагнулась поближе к иллюминатору. С набирающего высоту
корабля Тектон казался огромной облачной бусиной, повисшей на стержне
голубого света. Там, куда ударил этот луч, в бусине темнела дыра,
окаймленная кольцом расплавленной лавы.
Дальнейшие события произошли так быстро, что Дари с трудом
восстановила потом их точную последовательность.
Когда, благодаря вращению Тектона, за горизонтом скрылся Мэндел, а
потом и Амарант, из открытого космоса ударил второй голубой луч,
встретившийся с идущим от Гаргантюа. Сколько Дари ни смотрела, она так и
не смогла разглядеть, откуда он пришел: луч становился вдали все тоньше,
пока не исчезал окончательно.
Новый световой стержень вошел в просверленный в коре Тектона туннель
и расширил его - но не постепенно, а разом, лишнее вещество буквально
выплеснулось оттуда. Узкие лучи красного и синего цвета ударили в
пространство из точки пересечения первых двух. В тот же самый момент из
глубины туннеля медленно выползли два серебристых шара.
Они выглядели совершенно одинаковыми, каждый, наверное, с километр в
поперечнике. Поднявшись над Тектоном, они неподвижно зависли, один под
другим, покачиваясь, как два прозрачных пузыря, наполненных ртутью.
Голубые лучи изменили цвет. Тот, который шел от Гаргантюа, стал
ярко-шафрановым, другой налился лилово-красным огнем. Пульсации,
пробегавшие по ним, участились. И когда это произошло, более высокий шар
двинулся вдоль лилово-красного луча с нарастающей скоростью. Какие-то доли
секунды, и он исчез. Дари так и не смогла сказать, ушел ли он из поля
зрения, мгновенно набрав огромную скорость, или же таинственным образом
растворился в пустоте. Едва он исчез, пропал и лилово-красный луч.
Второй шар все еще покачивался около Тектона. Через несколько
мгновений и он медленно пополз вдоль шафранового светового стержня. Но
двигался он лениво, как бы нехотя. Дари без особого труда следила за тем,
как серебряный пузырек ползет вдоль шафранового луча, словно металлический
паук, взбирающийся по собственной паутинке. На этот раз она не спускала
глаз со светящейся сферы.
А затем внезапно что-то случилось с ее зрением. Звезды вокруг яркого
шарика закачались и сдвинулись со своих мест. Сам шар исчез, став черным
пятном, вокруг которого звезды слились в какую-то кольцеобразную радужную
гроздь. На месте исчезнувшей сферы осталась чернильная точка, центр этого
сверкающего звездного кольца, которое продолжало подниматься по желтому
световому лучу.
Пока она разглядывала эту дыру в космосе, "Летний сон" совершил
головокружительный разворот и ринулся вперед с максимальным ускорением.
Дари услышала, как вскрикнул в пилотском кресле Ханс Ребка. Яркая
фиолетовая струя реактивного выхлопа прочертила звездное небо и двинулась
наперерез "Летнему сну".
Повернув голову. Дари увидела пикировавший на них космический корабль
с характерными тупыми обводами. Так строили только в Сообществе Зардалу.
На носу корабля внезапно распахнулись замаскированные бойницы.
Его мишенью был "Летний сон"! На таком расстоянии промахнуться
невозможно.
Дари с ужасом увидела, как лучевые пушки полыхнули огнем; еще
мгновение и их кораблик разлетится в пыль. Но случилось невероятное: лучи
бластеров отклонились от директрисы. Они прошли стороной, совершенно не
задев "Летний сон", и, искривившись в пространстве, притянулись к черной
сфере, висевшей на золотой нити.
Трассы выстрелов, продолжавшиеся светиться, словно огненные силовые
линии, соединили корабль Зардалу с поднимавшимся шаром, а затем начали
сокращаться. Звездолет медленно пополз к радужному кольцу, как будто
темная сфера сматывала в клубок яркие нити лучевого залпа.
Но корабль Зардалу не собирался сдаваться. Включив двигатель на
полную мощность и окутавшись ярко-фиолетовым пламенем, он попытался уйти
от темной сингулярности. Дари почти физически ощущала борьбу гигантских
сил, схватившихся в чудовищном поединке.
Космический корабль проигрывал. Захваченный кривизной поля, он
двигался вдоль скручивающихся силовых линий, сближаясь с поднимавшейся
сферой. А сама эта сфера двигалась все быстрее и быстрее. Дари показалось,
что эта черная пустота всосала в себя корабль Зардалу, а еще через
мгновенье она метнулась по темному шнуру вверх и исчезла.
"Летний сон" продолжил свой путь вокруг Тектона. Гаргантюа опустился
за горизонт, а вместе с ним исчезли все следы пульсирующего желтого луча.
- Не знаю, заинтересует ли это кого-нибудь, - сухой голос Ребки
заставил Дари очнуться и вспомнить, где она находится, - но я только что
посмотрел на хронометр. Пик Летнего Прилива был десять секунд назад. И мы
на орбите.
Дари повернулась, чтобы взглянуть на Тектон. Под ними тянулись
бесконечные темные облака, а за ними, из-за горизонта, вставал
серо-голубой шар Опала.
Летний Прилив! Он прошел. И оказался совсем не таким, каким она его
себе представляла. Она посмотрела на остальных, лежавших на полу кабины и
протиравших глаза, и ощутила ужасное разочарование. Все увидеть... и
ничего не понять! Это посещение Тектона во время Летнего Прилива ничего не
прояснило и оказалось напрасной тратой времени и человеческих жизней.
- Хорошей новостью является то, что мы вышли на орбиту, - снова
заговорил Ребка, и Дари по его голосу поняла, как он устал. - А плохой -
то, что кульбиты, которые нам пришлось выделывать несколько секунд назад,
истощили наш и без того небольшой запас энергии. За это нам, по-видимому,
следует благодарить Луиса Ненду и Атвар Х'сиал. Я понятия не имею, что там
происходило и что случилось с их кораблем, да и знать не хочу. Надеюсь,
Ненда и Х'сиал свое получили, но сейчас у меня нет времени думать об этом.
Я беспокоюсь о нас с вами. Без запаса энергии мы не сможем приземлиться на
Опале, Тектоне, или любой другой планете. Командор Перри пытается сейчас
рассчитать траекторию полета к Станции-на-Полпути. Если нам повезет, мы
сможем там пересесть на Пуповину.
"Пытается рассчитать траекторию, - подумала Дари. - Как он это
делает? У него же не осталось рук, только обожженные куски мяса".
Но он сделает это, руками или без них. Если бы у него была обожжена
нога, как у меня, он шел бы на ней. Бежал бы, если бы понадобилось. Ханс
Ребка говорит о везении, но пока его им явно не хватало. Им пришлось
добиваться всего собственными силами.
"Я больше никогда не буду подсмеиваться над Кругом Фемуса. Его жители
грязны, неприглядны, бедны и примитивны, но в Ребке и в Перри (и в других,
наверное, тоже) есть что-то такое, отчего все остальные граждане Альянса
кажутся рядом с ними какими-то полуживыми. В них есть воля к жизни,
упорство и бесстрашие".
А затем из-за анестезирующего и слегка дурманящего действия жидкости,
введенной ей Каллик, она начала погружаться в дремоту. Но Дари Лэнг
никогда не переставала размышлять, даже когда ей это очень хотелось. Вот и
сейчас ее мозг напомнил ей: "Пуповина. Мы отправляемся на Пуповину".
Самый незначительный артефакт Строителей. Так считала она, так
считали все. Ничего собой не представлявшее сооружение, игрушка по меркам
Строителей. Но именно в это место, на этот несущественнейший из всех
артефактов, и на это самое время, пик Летнего Прилива, указывали остальные
артефакты Строителей.
Почему? Почему не на такие поразительные сооружения, как Парадокс,
или Стражник, или Слон, или Кокон, или Линза?
"Да, здесь есть какая-то серьезная загадка, - подумала Дари, -
головоломка, над которой стоит покорпеть. Забудем, в какую кашу мы попали,
подумаем лучше об этой тайне. Я ничем не могу помочь Ребке или Перри, да
это и не нужно. Они сами обо мне позаботятся, так что давай-ка
поразмышляем. Подумаем о тех двух шарах, вылетевших из глубин Тектона. Как
долго они там находились? Почему они там были? Куда они отправились?
Почему они выбрали именно этот момент для своего появления и что заставило
черную сферу захватить с собой корабль Зардалу?"
Все эти вопросы остались без ответов. По мере того, как нейротоксин
Каллик разносился током крови по организму, Дари все глубже погружалась в
забытье. На размышления времени не оставалось. Пропали былые
сосредоточенность и энергия, мысли беспорядочно перескакивали с предмета
на предмет. Еще мгновенье, и ее поглотит наркотический сон.
Но в последний момент, за секунду до того, как ее разум растворился в
размытой пустоте, на Дари снизошло озарение. Она постигла суть Тектона и
Летнего Прилива! Теперь она понимала его назначение и, возможно, их роль
во всем этом. Она тянулась к этой мысли, стараясь ее удержать, закрепить в
своей памяти.
Поздно. Все еще продолжая бороться. Дари незаметно для себя
погрузилась в глубокий сон.
23
Ребка проснулся, как просыпаются беспокойные животные: мгновенно
вынырнул из крепкого сна и насторожился. И сразу же его охватила паника.
Он допустил роковую ошибку - позволил себе расслабиться. Кто
управляет кораблем?
Кроме него с этим мог справиться разве что Макс Перри, но с его
руками за рычаги не возьмешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Ребка; в соседнем кресле находился Макс Перри, но его закрывал от нее ящик
и спинка кресла.
Сделав огромное усилие. Дари повернула голову в другую сторону. В
футе от нее был боковой иллюминатор, и она посмотрела в него. Невероятно!
Они ведь уже несколько минут как стартовали, а их корабль все еще
находился под облачным слоем Тектона. Вспышка молнии выхватила из темноты
поверхность планеты, покрытую сетью разломов. Ее захлестывали волны
оранжево-красный лавы, вздымавшейся, как океанские валы. Вся планета была
в огне, словно грешник, обреченный на вечные муки. Затем корабль вошел в
облака черной пыли, такие плотные, что она не могла разглядеть даже
контрольные экраны, расположенные всего в футе от нее.
Корабль встряхнуло. Дари беспомощно привалилась к Каллик, и обе они
заскользили по полу, пока не столкнулись с Джулиусом Грэйвзом. Еще
мгновение, и все трое покатились обратно и притиснули Дари к стенке. Она
все еще лежала в этом положении, прижатая к полу весом всех, кроме Ребки и
Перри, когда "Летний сон" неожиданно вынырнул из облаков Тектона. В
иллюминаторе блеснуло невыносимое золотое сияние, но его тут же смягчили
светозащитные экраны.
Дари повезло. Когда взрыв ослепительного света ударил по кораблю, ее
голова находилась под брюшком Каллик. Все остальные на несколько секунд
просто ослепли.
У сидевших впереди Ребки и Перри были защитные экраны, но они сидели
лицом к свету, стараясь вывести корабль на орбиту в условиях, на которые
он не был рассчитан. Поэтому только одна Дари, повернувшаяся к
иллюминатору, чтобы бросить последний взгляд на оставшуюся за кормой
корабля планету, увидела все, что произошло потом.
"Летний сон" поднимался над противоположным Опалу полушарием Тектона.
Слева, у самого горизонта, маячили диски Мэндела и Амаранта. Светозащитные
экраны смягчили их яркость, и они выглядели как светящиеся круги с темными
разводами: сверкающие диски звезд-двойников были испещрены пятнами.
Приливные силы заставляли их рвать друг друга точно так же, как они рвали
Опал и Тектон. Прямо над головой, как бледный призрак, сиял Гаргантюа,
этот гигант, чей отраженный свет защитные экраны делали слабым и
нематериальным, почти потусторонним.
Из какой-то точки у края Гаргантюа (Дари не было уверена, находилась
ли эта точка на планете или вне ее) к Тектону внезапно протянулся
сверкающий голубой луч, яркий и тугой от сдерживаемой энергии.
Дари видела, как он движется. То был не луч обычного света, невидимый
космической пустоте, а плотный, почти материальный огненный шнур. Там, где
он ударил в облака, закрывавший поверхность планеты пылевой слой мгновенно
испарился. Круглый участок поверхности Тектона, диаметром примерно
километров в сто, осветили лучи Мэндела и Амаранта. Эта сочащаяся
расплавленной лавой площадка стала деформироваться и превращаться в
кратер. Образовался темный туннель, на глазах становившийся все глубже и
шире. Вскоре Дари увидела, как из глубин планеты полетели расплавленные
камни, образовавшие вокруг кратера зазубренный вал.
Движение космического корабля уносило Дари прочь от туннеля, а угол
зрения был слишком мал, чтобы увидеть его дно. Не обращая внимания на боль
во всем теле, она нагнулась поближе к иллюминатору. С набирающего высоту
корабля Тектон казался огромной облачной бусиной, повисшей на стержне
голубого света. Там, куда ударил этот луч, в бусине темнела дыра,
окаймленная кольцом расплавленной лавы.
Дальнейшие события произошли так быстро, что Дари с трудом
восстановила потом их точную последовательность.
Когда, благодаря вращению Тектона, за горизонтом скрылся Мэндел, а
потом и Амарант, из открытого космоса ударил второй голубой луч,
встретившийся с идущим от Гаргантюа. Сколько Дари ни смотрела, она так и
не смогла разглядеть, откуда он пришел: луч становился вдали все тоньше,
пока не исчезал окончательно.
Новый световой стержень вошел в просверленный в коре Тектона туннель
и расширил его - но не постепенно, а разом, лишнее вещество буквально
выплеснулось оттуда. Узкие лучи красного и синего цвета ударили в
пространство из точки пересечения первых двух. В тот же самый момент из
глубины туннеля медленно выползли два серебристых шара.
Они выглядели совершенно одинаковыми, каждый, наверное, с километр в
поперечнике. Поднявшись над Тектоном, они неподвижно зависли, один под
другим, покачиваясь, как два прозрачных пузыря, наполненных ртутью.
Голубые лучи изменили цвет. Тот, который шел от Гаргантюа, стал
ярко-шафрановым, другой налился лилово-красным огнем. Пульсации,
пробегавшие по ним, участились. И когда это произошло, более высокий шар
двинулся вдоль лилово-красного луча с нарастающей скоростью. Какие-то доли
секунды, и он исчез. Дари так и не смогла сказать, ушел ли он из поля
зрения, мгновенно набрав огромную скорость, или же таинственным образом
растворился в пустоте. Едва он исчез, пропал и лилово-красный луч.
Второй шар все еще покачивался около Тектона. Через несколько
мгновений и он медленно пополз вдоль шафранового светового стержня. Но
двигался он лениво, как бы нехотя. Дари без особого труда следила за тем,
как серебряный пузырек ползет вдоль шафранового луча, словно металлический
паук, взбирающийся по собственной паутинке. На этот раз она не спускала
глаз со светящейся сферы.
А затем внезапно что-то случилось с ее зрением. Звезды вокруг яркого
шарика закачались и сдвинулись со своих мест. Сам шар исчез, став черным
пятном, вокруг которого звезды слились в какую-то кольцеобразную радужную
гроздь. На месте исчезнувшей сферы осталась чернильная точка, центр этого
сверкающего звездного кольца, которое продолжало подниматься по желтому
световому лучу.
Пока она разглядывала эту дыру в космосе, "Летний сон" совершил
головокружительный разворот и ринулся вперед с максимальным ускорением.
Дари услышала, как вскрикнул в пилотском кресле Ханс Ребка. Яркая
фиолетовая струя реактивного выхлопа прочертила звездное небо и двинулась
наперерез "Летнему сну".
Повернув голову. Дари увидела пикировавший на них космический корабль
с характерными тупыми обводами. Так строили только в Сообществе Зардалу.
На носу корабля внезапно распахнулись замаскированные бойницы.
Его мишенью был "Летний сон"! На таком расстоянии промахнуться
невозможно.
Дари с ужасом увидела, как лучевые пушки полыхнули огнем; еще
мгновение и их кораблик разлетится в пыль. Но случилось невероятное: лучи
бластеров отклонились от директрисы. Они прошли стороной, совершенно не
задев "Летний сон", и, искривившись в пространстве, притянулись к черной
сфере, висевшей на золотой нити.
Трассы выстрелов, продолжавшиеся светиться, словно огненные силовые
линии, соединили корабль Зардалу с поднимавшимся шаром, а затем начали
сокращаться. Звездолет медленно пополз к радужному кольцу, как будто
темная сфера сматывала в клубок яркие нити лучевого залпа.
Но корабль Зардалу не собирался сдаваться. Включив двигатель на
полную мощность и окутавшись ярко-фиолетовым пламенем, он попытался уйти
от темной сингулярности. Дари почти физически ощущала борьбу гигантских
сил, схватившихся в чудовищном поединке.
Космический корабль проигрывал. Захваченный кривизной поля, он
двигался вдоль скручивающихся силовых линий, сближаясь с поднимавшейся
сферой. А сама эта сфера двигалась все быстрее и быстрее. Дари показалось,
что эта черная пустота всосала в себя корабль Зардалу, а еще через
мгновенье она метнулась по темному шнуру вверх и исчезла.
"Летний сон" продолжил свой путь вокруг Тектона. Гаргантюа опустился
за горизонт, а вместе с ним исчезли все следы пульсирующего желтого луча.
- Не знаю, заинтересует ли это кого-нибудь, - сухой голос Ребки
заставил Дари очнуться и вспомнить, где она находится, - но я только что
посмотрел на хронометр. Пик Летнего Прилива был десять секунд назад. И мы
на орбите.
Дари повернулась, чтобы взглянуть на Тектон. Под ними тянулись
бесконечные темные облака, а за ними, из-за горизонта, вставал
серо-голубой шар Опала.
Летний Прилив! Он прошел. И оказался совсем не таким, каким она его
себе представляла. Она посмотрела на остальных, лежавших на полу кабины и
протиравших глаза, и ощутила ужасное разочарование. Все увидеть... и
ничего не понять! Это посещение Тектона во время Летнего Прилива ничего не
прояснило и оказалось напрасной тратой времени и человеческих жизней.
- Хорошей новостью является то, что мы вышли на орбиту, - снова
заговорил Ребка, и Дари по его голосу поняла, как он устал. - А плохой -
то, что кульбиты, которые нам пришлось выделывать несколько секунд назад,
истощили наш и без того небольшой запас энергии. За это нам, по-видимому,
следует благодарить Луиса Ненду и Атвар Х'сиал. Я понятия не имею, что там
происходило и что случилось с их кораблем, да и знать не хочу. Надеюсь,
Ненда и Х'сиал свое получили, но сейчас у меня нет времени думать об этом.
Я беспокоюсь о нас с вами. Без запаса энергии мы не сможем приземлиться на
Опале, Тектоне, или любой другой планете. Командор Перри пытается сейчас
рассчитать траекторию полета к Станции-на-Полпути. Если нам повезет, мы
сможем там пересесть на Пуповину.
"Пытается рассчитать траекторию, - подумала Дари. - Как он это
делает? У него же не осталось рук, только обожженные куски мяса".
Но он сделает это, руками или без них. Если бы у него была обожжена
нога, как у меня, он шел бы на ней. Бежал бы, если бы понадобилось. Ханс
Ребка говорит о везении, но пока его им явно не хватало. Им пришлось
добиваться всего собственными силами.
"Я больше никогда не буду подсмеиваться над Кругом Фемуса. Его жители
грязны, неприглядны, бедны и примитивны, но в Ребке и в Перри (и в других,
наверное, тоже) есть что-то такое, отчего все остальные граждане Альянса
кажутся рядом с ними какими-то полуживыми. В них есть воля к жизни,
упорство и бесстрашие".
А затем из-за анестезирующего и слегка дурманящего действия жидкости,
введенной ей Каллик, она начала погружаться в дремоту. Но Дари Лэнг
никогда не переставала размышлять, даже когда ей это очень хотелось. Вот и
сейчас ее мозг напомнил ей: "Пуповина. Мы отправляемся на Пуповину".
Самый незначительный артефакт Строителей. Так считала она, так
считали все. Ничего собой не представлявшее сооружение, игрушка по меркам
Строителей. Но именно в это место, на этот несущественнейший из всех
артефактов, и на это самое время, пик Летнего Прилива, указывали остальные
артефакты Строителей.
Почему? Почему не на такие поразительные сооружения, как Парадокс,
или Стражник, или Слон, или Кокон, или Линза?
"Да, здесь есть какая-то серьезная загадка, - подумала Дари, -
головоломка, над которой стоит покорпеть. Забудем, в какую кашу мы попали,
подумаем лучше об этой тайне. Я ничем не могу помочь Ребке или Перри, да
это и не нужно. Они сами обо мне позаботятся, так что давай-ка
поразмышляем. Подумаем о тех двух шарах, вылетевших из глубин Тектона. Как
долго они там находились? Почему они там были? Куда они отправились?
Почему они выбрали именно этот момент для своего появления и что заставило
черную сферу захватить с собой корабль Зардалу?"
Все эти вопросы остались без ответов. По мере того, как нейротоксин
Каллик разносился током крови по организму, Дари все глубже погружалась в
забытье. На размышления времени не оставалось. Пропали былые
сосредоточенность и энергия, мысли беспорядочно перескакивали с предмета
на предмет. Еще мгновенье, и ее поглотит наркотический сон.
Но в последний момент, за секунду до того, как ее разум растворился в
размытой пустоте, на Дари снизошло озарение. Она постигла суть Тектона и
Летнего Прилива! Теперь она понимала его назначение и, возможно, их роль
во всем этом. Она тянулась к этой мысли, стараясь ее удержать, закрепить в
своей памяти.
Поздно. Все еще продолжая бороться. Дари незаметно для себя
погрузилась в глубокий сон.
23
Ребка проснулся, как просыпаются беспокойные животные: мгновенно
вынырнул из крепкого сна и насторожился. И сразу же его охватила паника.
Он допустил роковую ошибку - позволил себе расслабиться. Кто
управляет кораблем?
Кроме него с этим мог справиться разве что Макс Перри, но с его
руками за рычаги не возьмешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41