- Дан, не вмешивайся! Паола! Три-четыре-бум! - командует Гилва. Еле успеваю переключиться на Логрусово зрение, чтоб увидеть, как слева к мантикоре плывет знак Логруса, справа - Лабиринта. Сталкиваются… Грохот взрыва, во все стороны летят куски кровавого мяса. Кони испуганно приседают на задние ноги. Оглядываю девушек. Сами напуганы. Лица, одежда и все вокруг - в веснушках из мельчайших капелек крови.
- Здорово бумкнуло! - восхищенно говорит Паола. - Только шкурку жалко.
- Кто это придумал?
- Я! - весело отзывается моя жена. - Это диалектика! Единство и борьба противоположностей. Атомную энергию - в мирных целях!
Насчет мирных целей можно поспорить, но диалектическая бомба удалась на славу. Господи, неужели Паола до учебника философии добралась?
Доро-о-ога без конца…
Дорога без начала, без конца…
Напевает моя любимая как ни в чем не бывало.
Она когда-то выбрала тебя.
Только вот идти по ней
С каждым шагом все больнее, все трудней!
Впереди открывается море тумана. Как и полагается, по морю гуляют медлительные, величественные волны. На самом краю видимости над туманом чернеет облаком ветвей баодуб. Прибыли.
- Только любовь… Толь… - выводит высоким голосом Паола и замолкает на полуслове. Петь в таком месте - все равно что в храме. Усилием воли пытаюсь разогнать туман, но не тут-то было. Вызываю Логрусово зрение. Мда-а… Облом. Лезу в седельную сумку, достаю инфракрасные очки. Совсем другое дело! Фиона использовала зеркальце с противотуманным заклятием. Теперь я знаю его суть. Сумасшедший мир. Чудовищная смесь науки и магии.
- Здравствуй, Харон.
- Здравствуй, космодесантник.
- Познакомься, Это Паола, моя жена. А это - Гилва. Боевая подруга.
- Странно…
- Что?
- Гилва - понятно. Дворы Хаоса. Из каких конюшен твоя жена?
По-моему, это оскорбление. Оглядываюсь на женщин. Смотрят на меня как на психа.
- Харон, мне кажется, ты ищешь неприятностей. Советую извиниться перед Паолой.
- Мне казалось, у тебя есть чувство юмора. Кстати, Паола меня не слышит.
- Подожди, Богдан, я сама поговорю. - Паола уже тянет на свет колоду. Думает, я по козырю беседую. Ну, милая, чью карту сдавать будешь?
Мою?! Разумно. Я в качестве ретранслятора. Ай да умница!
- Здравствуй, девочка, - говорит Харон. - Я спросил, откуда ты, но Богдан обиделся.
- Мог бы меня спросить. Мне скрывать нечего.
- Харон спросил, из каких ты конюшен, - уточняю я.
- Ну и глупо. Ну и не смешно, - надула губы Паола.
- Прошу меня простить, мы, кажется, не понимаем друг друга, - смутился Харон. - Вопрос мой вот о чем. Паола не из тех, кто может пройти Лабиринт. Однако, перед ней я вижу знак Лабиринта. Ведьмы пользуются сломанными Лабиринтами. Но на знаке нет изъяна. Как такое может быть?
- Я прошла Лабиринт Эмбера! - гордо заявляет Паола.
- Как?
- Информация за информацию, - вступаю в разговор я.
- Топчи Узор.
- Не понял?
- Пройди Лабиринт. Кстати, я сообщил информацию и задал вопрос. Твоя очередь спрашивать еще не наступила.
- Но так нечестно, - вяло возмущаюсь я. - Мы два дня пыль глотали, устали как сволочи…
- Таковы правила. К тому же, я старше. Старших надо слушать.
- Уважаемый Харон, - включается в разговор Гилва, - Позволено будет мне тоже пройти Лабиринт?
- Только вам, воительница, открою страшную тайну. Преодолевший один узор имеет право испытать себя в другом.
- Как это понять?
- Не будет уничтожен после первого шага.
- Вот почему Дара сумела пройти Лабиринт! - говорю я.
- Да. Перед этим она прошла Логрус.
- А я смогу пройти? - встревает Паола. Харон долго безмолствует.
- Сначала я хотел бы узнать, как тебе удалось пройти Лабиринт Эмбера, - уточняет он.
Гилва смотрит на меня, я киваю.
- Человек, проходящий Лабиринт, имеет право нести на себе одежду, оружие, другие вещи, - сообщает Гилва. - Он может посадить в карман белую мышку. Богдан взял Паолу и прошел Лабиринт. А я подпитывала ее жизненной энергией.
- Смело. И рискованно, - заключает Харон. - Паола, жизнь прекрасна. Зачем еще раз рисковать?
- Я имею право на попытку? - настаивает Паола.
- Нет, - говорю я.
- Лучше не рисковать, - советует Гилва.
- Да, - говорит Харон.
- Я должна, - упрямо твердит Паола. - Я должна стать настоящей. Я не хочу быть белой мышкой. Я не хочу быть курьезом. Я должна сама пройти Лабиринт. Если вы не позволите мне сейчас, я вернусь сюда позднее. Я умею ходить по отражениям.
- Дура ты, - говорит Гилва. - Дан, свяжи нас опять на всякий случай.
- Нет-нет! - взвизгнула Паола. - Я сама! Я все сама!
- Хорошо, - решаю я. - Пойдем гуськом, положив руки на плечи впереди идущего. Я первый, за мной Паола, Гилва последняя. Вопросы есть?
Гилва долго бормочет про себя ругательства.
… твердо ставлю левую стопу перед правой, правую перед левой. Игра фонтанов на просторной площади Согласия… Улицы и набережные Сены… Запах старых книг, запах реки, запах цветущих каштанов… Прием, которым я высосал память Логруса, действует и здесь.
Париж. 1905-й год. Белый абсент, «Амар Пикон», земляника со сливками. Шахматы в кафе «Регентство».
- Эй, парень, ты перепутал. Я имею право рыться в твоей памяти, но не ты в моей.
- Почему?
- Таковы правила игры. Или отправить тебя на Луну без скафандра?
- Извини, Харон.
Первую Вуаль прошел без особого напряжения. Видимо, имеет значение направление потока информации. Я ее всасывал, и прошел легко. Паоле Вуаль далась очень тяжело.
Искры поднимаются уже до колен. Волосы встают дыбом и потрескивают от электрических разрядов. Поток энергии, пронизывающий меня, пьянит словно шампанское. Плохо помню, как проходил этот участок в первый раз, но сейчас просто наслаждаюсь. Этот лабиринт - друг. Два предыдущих Узора пытались убить меня. Дальше будет труднее, придет усталость, но это усталость спортивного состязания, а не битвы за жизнь.
Снижаю скорость, иду неторопясь. Нужно дать Паоле набраться сил перед второй Вуалью. Мы уже прошли периметр, закончили первый виток и углубились во внешнюю дугу. Паола тяжело дышит за спиной. Ее пальцы нервно сжимают мои плечи. А мы с Хароном играем в любимую игру эмберитов: меняемся информацией. Странный это обмен. Точные, четкие факты с моей стороны на запахи, впечатления, ощущения. Но я готов играть в эту игру до конца жизни.
Запах цветущих каштанов… Вечера в бистро на улице Пигаль… Скачки в Шантильи… Кусочки чужой жизни, ставшие отныне моими. С трудом сдерживаюсь, чтоб не ускорить шаги. Твердо ставлю правую ногу перед левой, и левую перед правой. В ушах звучит музыка. Орган. Прелюдии Баха. Весна в Париже. Цыганские оркестры и коктейли в «Луи». Запах старых кирпичных домов на Вогезской площади после утреннего дождя… Бар под мюзик-холлом «Олимпия»… Маки, и васильки, и высокие тополя вдоль сельских дорог, вкус норманского сидра…
Вот чем Корвин отличается от меня, вот что Харон хотел сказать мне. Корвин умеет получать удовольствие от жизни. Я все время дрался, боролся, спешил. Детство без отца, переезд, училище с армейской дисциплиной… Крысиные гонки за самый высокий балл… Как будто на всех планет не хватит… Как будто Бадеру есть дело до того, что я первый в училище. Для него я - салажонок. Необстрелянный новичок. Я ушел от Бадера. Сказал ему, что не плаваю в лягушатнике, собрал вещи и ушел, провожаемый насмешливыми взглядами в спину.
Пандора, Владислава, Форсайд, Элвис… Заигрывания с черной дырой… Теперь уже Бадер пришел за мной. Я вернулся. И началось то же самое. Мы кричали друг на друга, пока не разграничили территорию. Как львы. До этой черты - его охотничьи угодья, дальше - мои. Он ставил задачу и сроки. Я говорил, что и кто мне для этого нужен. Он не лез в планы десанта, я не интересовался, как он достанет необходимое. Совет, КомКон, КомКон-2 - не мои проблемы.
Бадер всегда спешил. И я считал, что это правильно. По привычке хотел и тут превзойти его. Жил на форсаже. А Горбовский как-то раз спросил меня: «Богдан, вы когда последний раз лежали на травке?» «Три дня назад», - честно ответил я, потому что действительно три дня назад лежал на травке в оранжерее. Впервые за три-четыре года. «Вы счастливый человек, Богдан», - сказал Горбовский. - «Вы все успеваете».
Подходим ко второй Вуали. Углы, короткие участки, резкие повороты. Чувство, будто я живу ради этого, будто следующий шаг важнее всей предыдущей жизни. Но даже это не может испортить мое хорошее настроение. Вот только надсадное дыхание Паолы за спиной…
Вуаль позади. Искры до половины бедра. Покалывают словно кусачее одеяло. Волосы встают дыбом от статического электричества. Но это все безопасно. Снижаю скорость, чтоб Паола отдохнула перед Великой Дугой. Так, неспеша, проходим вираж. Паола что-то бормочет. Просит прощения у меня и Гилвы за все неприятности, которые нам принесла. Поднимаю руку к плечу и накрываю ее ладонь своей. Паола сжимает мою руку и начинает всхлипывать. Лабиринт способен перемешать всю душу человека и поднять на поверхность именно то, что хотелось бы забыть в первую очередь, что давно считалось забытым.
- Приготовься, малышка. Мы подходим к Великой Дуге.
- Прости меня. Я была плохой женой.
- Господи, да не об этом думай. Соберись с силами, выровняй дыхание и крепче держись за меня.
- Я соберусь, я буду держаться…
Входим в Великую Дугу. С каждым шагом мир раскалывается на тысячи кусков и собирается вновь. Паола цепляется за мои плечи, ее дыхание становится все более хриплым, со стонами. Проталкиваю себя сквозь невидимую стену, тяну за собой остальных, считаю шаги.
- Богдан, сделай что-нибудь! Она умирает! - отчаянный вопль Гилвы. Холодная волна ужаса омывает с головы до ног, унося радость и азарт борьбы. Всего секунда - и вместо радости - растерянность и отчаяние.
Но руки знают, что делать. Хватаю Паолу за запястья, поддергиваю вперед, чуть наклоняю корпус. Теперь она лежит у меня на спине. Не упадет в промежуток между дорожками, не коснется соседней дорожки. Один раз пронес, пронесу и второй…
- Я ее понесу!
- Не выйдет, парень, - сообщает Харон. - Мне очень жаль.
- Почему?
- Она вступила на узор своими ногами, своими ногами должна и пройти.
- Тогда переправь ее за пределы узора. Бранд так делал.
- Для нее это будет равносильно смерти. Чтоб покинуть узор по козырю, нужно быть настроенным на Камень. Или хоть раз пройти узор до конца. На этом многие попались в Тир-На-Ногте. Анналы говорят…
- Засунь свои анналы в анальное отверстие! - рычит Гилва. - Дан, свяжи наши жизни.
- Это убьет обеих. Нельзя менять свою сущность, проходя Лабиринт, - сообщает Харон. - В Эмбере, в Ребмэ, в Сломанных Лабиринтах можно было бы рискнуть. Но не в первозданном узоре. Здесь правила более строгие…
- Что же делать? - вопрошаю я, продвигаясь вперед крошечными шажками. Останавливаться нельзя. Легче столкнуть с места железнодорожный вагон, чем вновь начать движение. Ноги Паолы скребут по узору с характерным электрическим треском.
- Мне очень жаль, - говорит Харон. - Если б знал раньше, я не пустил бы ее в узор.
- Что знал?
- Она не прошла Лабиринт Эмбера. Она не получила от него ни байта. Все знания про карты и отражения она получила от тебя и через тебя. В те моменты, когда Лабиринт сливал ваши сущности. Это похоже на прохождение Сломанного Лабиринта.
Больше не слушаю бормотания Харона. Есть задача важнее. Я привык считать этот мир каким-то ненастоящим. Игрушечным, что-ли… Мне в нем все дозволено. Расслабился. В игрушечных мирах не происходит плохого. Там не убивают. А мир показал зубы. Щелкнул пастью, и теперь за моей спиной умирает любимая женщина…
- Очнись, очнись, дурочка, - Гилва хлещет Паолу по щекам.
… все потому что я бессмертный. Поверил в эту сказку. А они - нет. А я - да… А раз так… Я уже топтал этот Узор. И я бессмертный… Что дозволено Юпитеру… то не дозволено быку. Мораль: не будь животным.
Очень кстати кончается Великая Дуга. Вызываю знак Лабиринта.
- Гилва, Паола, продержитесь еще двадцать метров. Мне метры нужны!
- Понято. Попробуем.
Только к концу догадываюсь, как мало шансов у меня было. Играть отражениями в центре первозданного Лабиринта… Но получилось, черт возьми! Я связал жизнь Паолы со своей. Слил сущности. Раньше мы уже сливались, именно в Лабиринте, поэтому - обошлось. Теперь силы стремительно покидают меня. Как из шланга… Уходят в ее тело как в бездонную бочку. Почему-то донор расходует намного больше, чем получает пациент, так и с Гилвой было. Слегка прикрываю крантик и увеличиваю скорость движения до предела - надолго меня не хватит. Вскоре глаза застилает багровый туман. Главное все точно рассчитать. Силы, расстояние и скорость. Мозг превращается в компьютер. Расстояние, силы, скорость. Все остальное скользит мимо сознания. Расстояние, силы… Как тогда…
Кто не знает, чем отличается атмосферный шаттл от вакуумного собрата? Первый - обтекаемый красавец. Птица… Чайка в полете! Альбатрос. Второй - сварная рама о четырех ногах, обвешанная агрегатами, баками, связками маневровых двигателей, исполнительных механизмов, выдвижными рамами кранов и погрузчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31