— И последний вопрос. Намур привез сюда немногим больше тысячи йипов. Есть ли какие-то записи относительно их личностей, реестры, списки…
— Таких реестров у нас нет, — ответил Винкатц. — Но я не сомневаюсь, что они есть в Ассоциации Факторий, которая запрашивала их у Намура. А какие именно йипы вас интересуют?
— Каттерлайн и Селиос.
— Минуточку, — сказал Винкатц и нажал кнопку. На экране появилось женское лицо. — Это Винкатц, ИПКЦ, Прошу информацию на двух человек, оба йипы. Каттерлайн и Селиос.
— Минуточку, — тоже ответила женщина. — Нет, таких имен в списках нет.
— То есть на Розалии их определенно нет?
— Да, если только они не въехали нелегально, что, впрочем, бывает редко.
— Благодарю, — Винкатц обернулся к Глауену. — Большей информации здесь нет ни у кого.
— Премного вам благодарен.
3
Глауен и Чилк вернулись на флиттере в космопорт, посчитав, что это привлечет меньше внимания, чем если они пустятся на поиски в «Фортунатасе». Из Моны они полетели на северо-запад, через бесконечные болота с красными и черными растениями, небольшими открытыми бочагами и заливными лугами. У гряды невысоких холмов лежало, сверкая, длинное озеро. Стали появляться деревья, отличавшиеся бесконечным разнообразием: дымные деревья невиданных форм, стоявшие или по одному или небольшими группками, потом заросли пуховых деревьев, билбобов, трумов — они покрывали землю причудливым пестрым ковром из черной, коричневой и бронзовой листвы.
Чилк обратил внимание на огромное дерево с массой маленьких остроугольных листьев, сверкавших то темно-красным, то бледно-розовым, то пурпурным.
— Смотри, это пилкардия, но ее чаще зовут здесь деревом «О, боже мой!»
— Что за странное название!
Чилк согласился.
— Отсюда тебе не видно, но дерево прямо кишит древесными бродяжками. Они собирают на нем смолу и кору и прочие мелочи для своих печально знаменитых вонючих шариков. Иногда гости ранчо отправляются гулять по лесам и застывают, пораженные красотой деревьев. Но делать этого ни в коем случае не следует.
Флиттер пролетел Эклин и шел теперь над Океаном Корибантов. Солнце медленно догоняло. В полдень по местному времени на горизонте показался берег Ла Мары, а еще через несколько минут флиттер пересек голубую лагуну, покрытую бурлящей белой пеной и очутился над белым песчаным берегом, за которым стоял непроходимый лес. Через сотню миль лес закончился высоким пустынным плато тектонического происхождения.
Флиттер поднимал целый шлейф разноцветного песка, красного, желтого и медного, и вообще, весь пейзаж показался Глауену красивым, но очень тревожным.
— Это тоже часть какого-нибудь ранчо? — спросил он.
— Скорее всего, нет. Здесь еще полно диких участков для продажи, которые можно купить, если, конечно, ассоциация признает тебя достойным что-либо приобретать здесь по классовому признаку. У тебя, как у Клаттука, конечно, с этим проблем не будет, и за десять тысяч солов можно купить все это плато.
— А потом — что я с ним стану делать?
— Будешь наслаждаться одиночеством или начнешь изучать ветреных бродяжек.
Глауен огляделся.
— Никаких бродяжек здесь не видно вообще.
— А ты спустись сюда ночью, разожги костерок и подожди. Очень скоро они начнут швырять в тебя галькой и издавать странные звуки. Туристы всегда теряются, когда эти существа начинают подобные игры. Потом туристы рассказывают небылицы.
— А на что они похожи, эти бродяжки?
— В этом никто сойтись не может, камеры не фиксируют ничего.
— Странно, очень странно, — пробормотал Глауен.
Плато резко оборвалось, под ним оказалась плоская равнина. Чилк указал на реку, лениво катящую воды на запад.
— А вот Великая Грязнуля. Мы уже почти у цели.
Флиттер скользил еще час, и вот под ним на берегу реки показался городок Липвиллоу — сборище полуразвалившихся зданий из пуховых деревьев, все они были покрашены в весьма приятный глазу бронзоватый цвет. Самый большой сарай оказался гостиницей, с галереей по фасаду, очень напоминавшей галерею Уипснейд-Хауса в порте Мона. Имелись, конечно, и магазины, и агентства, и даже почта. В реку вдавался длинный пирс со множеством небольших причалов. На самом конце его высился сарай, который Чилк назвал салуном под названием «Местечко Пули». В полумиле от пирса вниз по течению виднелись лачуги из выловленных в реке досок, кусков дерева и фрагментов сломанных лодок.
Флиттер сел в окрестностях Липвиллоу, и Чилк пояснил, что именно в этом салуне он впервые увидел Намура после того, как ушел из Тенистой Долины. Мадам Зигони не заплатила Чилку ничего и он прибыл сюда с пустым карманом, едва наскребя на кружку пива. Узнав о его бедственном положении, Намур настолько проникся к нему симпатией, что даже предложил работу на Араминте. Чилк посчитал его тогда просто каким-то сказочным принцем. С тех пор мнение его заметно изменилось.
— Но все же, если мы снова встретим его в «Местечке», я, честное слово, проставлю ему пива — во имя прежних времен!
— Еще бы! Ведь ты вернулся триумфатором, аж завидки берут!
Чилк кивнул.
— Но я до сих пор не могу подумать без дрожи о мадам Зигони, которая, так и кажется, притаилась вон за тем углом, чтобы снова заслать меня на свою проклятую работу! Вот это будут завидки!
— Посмотрим, — философски заметил Глауен и махнул рукой в сторону лачуг на берегу.
— Это, должно быть, и есть йиповское поселение?
Чилк согласился.
— Немногим оно изменилось, надо сказать. И если Бардуз надеялся увидеть здесь процветающую йиповскую цивилизацию, он будет сильно разочарован.
Он прошли почту и с радостью вошли в гостиницу, ибо солнце начинало печь уже очень сильно. На деревянном крыльце гостиницы сидели три йипа и пили пиво. Сразу же быстро оглядев пришедших, они затем вообще перестали обращать на них внимание — привычная манера йипов, которую многие чувствительные люди принимают за утонченную форму высокомерия*.
Чилк, уже давно потерявший терпение в общении с йипами из-за их странностей, зло сплюнул.
— Только посмотри на этих каналий, пьют себе пиво, как лорды!
— Они так расслаблены словно неимоверно устали, — хмыкнул Глауен.
— Надеюсь, на самом деле ты так не думаешь? — удивился Чилк. — Для того, чтобы устать, надо все-таки работать. Я пару раз пытался показать им и то, как надо работать, и то, что бывает за отказ — но все бесполезно. Они смотрели на меня в полном удивлении, словно не понимали, чего я вообще хочу!
— Очень жаль, — вздохнул Глауен.
Они вошли на крыльцо, и один из йипов поднялся.
— Господа, не хотите ли приобрести сувенир с Розалии, не подделку, а самый что ни на есть подлинный?
— Что еще за сувенир, и почем? — нахмурился Чилк.
Йип вытащил стеклянную бутылку с тремя шариками, плавающими в маслянистой темно-желтой жидкости.
— Вонючие шарики, три штуки за пятерку, — предложил он. — Дешево и сердито.
— Сейчас мне не надо.
— Да и цены у вас чудовищные, — вмешался Глауен. — Помнится, Намур говорил мне, что при упоминании его имени вы сбрасываете вдвое.
Йип немного смутился, но продолжал улыбаться.
— Ничего подобного я от него не слышал.
— Странно. А Намур говорил, что видел вас совсем недавно.
— Ну, не так уж недавно. И шарики мы с ним уж точно не обсуждали.
— Неужели? А что же вы обсуждали? Его новый проект?
— Нет. Так будете покупать?
— Не буду, пока не посоветуюсь с Намуром. Он здесь, в Липвиллоу или в Тенистой Долине?
— Продам шесть шариков за девять.
— Я же сказал, мне нужно посоветоваться с Намуром. Не знаете, где мне его найти?
Йипы переглянулись, и продававший спокойно уселся обратно на ступени.
— Понятия не имею. Приходите, поторгуемся еще. Нигде лучше, чем у меня, все равно не купите.
Глауен и Чилк зашли в гостиницу, сняли довольно чистую комнату, прилично обставленную и пропахшую пуховым деревом.
Идти на ранчо было уже слишком поздно. По предложению Чилка они прогулялись по пирсу, где в «Местечке» сели за столик у открытого окна, из которого открывался прекрасный вид на реку, как по течению, так и против. На стенах харчевни висело несколько старых плакатов, странных и нелепых. В другом углу сидела троица из местных, еще один абориген сидел за стойкой, как загипнотизированный глядя в кружку с пивом. Бледный большеглазый мальчик принес Чилку и Глауену поднос с речными раками и принял заказ на пиво. Чилк с подозрением оглядел зальчик.
— Никогда не думал, что буду когда-нибудь снова сидеть здесь. Один философ, имя которого я запамятовал, сказал: «Жизнь непредсказуема до тех пор, пока ты жив». Кажется, я цитирую правильно. В любом случае, мысль успокаивающая.
— Даже слишком, — согласился Глауен. — Только не спрашивай, что я под этим подразумеваю, поскольку я и сам не совсем понимаю.
Чилк посмотрел вниз по течению, где в зарослях виднелись лачуги йипов.
— Социальная эволюция еще не добралась до Липвиллоу — но они ведь и не живут с женщинами, которым мешает спать дождь.
4
Утром Глауен и Чилк полетели на север. На сей раз пейзажи под ними были удивительно контрастны: горы и овраги, леса и пруды, цветочные луга всех оттенков и невысокие скалы, торчавшие, как зубы драконов.
В двухстах милях севернее Липвиллоу они оказались рядом с великим хребтом Кали-калу, который поднимался широким крестом в двадцать тысяч футов в высоту. Один из концов хребта доходил уже до границ ранчо Тенистой Долины. Справа тянулся лес из кровавых деревьев и синих махогани; на юге были редко разбросаны дымные и пуховые деревья. Сам хозяйский дом, построенный из камня и строевого леса, не признавал вообще никаких архитектурных стилей; с годами он перестраивался, вероятно несколько раз, чтобы угодить вкусу очередного владельца. В сотне ярдах к северу, полускрытые винными деревьями, стояли хозяйственные постройки; амбар, курятник, сарай, конюшни, гараж и несколько хранилищ. Чилк показал на двухэтажный сарай, покрашенный в белое, стоявший несколько в стороне от других зданий.
— Вот здесь я жил во время своей так называемой работы, за которую — да стоит ли повторяться? — я так и не получил ничегошеньки.
— Однако это наглость! — возмутился Глауен.
— Именно так. Но ведь ты знаешь, что мадам Зигони родилась не где-нибудь, а на Араминте и именно в семье Клаттуков.
Глауен кивнул.
— Она опозорила фамилию. Но пока еще не настолько, чтобы я чувствовал себя вправе отплатить ей.
На ранчо было пустынно, ни флеканпрауена Бардуза, ни грандиозного клайхакера Титуса Зигони.
— Вполне логично, — пробормотал Чилк.
Флиттер сел среди хозяйственных построек. У стены амбара сидела группка йипов, играя и потягивая пиво «Лисий хвост» из железных банок. В грязи возилось с дюжину голых ребятишек.
— Прямо как в старые времена, — вздохнул Чилк. — Эти сцены никогда не изгладятся из моей памяти.
Они спрыгнули на землю.
— Я пойду к дому, — сказал Глауен. — А ты иди сзади и держи оружие наготове. Если Намур здесь, он может спать или пребывать в хорошем настроении… Но следует быть постоянно начеку, чтобы он не ускользнул задами и не прибрал к рукам наш флиттер.
Глауен решительно направился к центральному входу, сопровождаемый на расстоянии в несколько шагов Чилком. При их приближении дверь открылась и на пороге появился грузный человек средних лет, с копной седых волос и розовым живым лицом. Он несомненно ждал их.
— Господа! — крикнул он. — Что у вас за дело? Я вас не знаю!
— Мы представители полиции, — ответил Глауен. — Вы суперинтендант ранчо?
— Я Фестус Диббинс и действительно суперинтендант.
— Есть ли на ранчо посетители? Друзья? Гости? Люди с других миров?
— Это странные вопросы, — подался вперед Диббинс.
— У меня есть для них основания.
— Тогда отвечаю вам, что нет. Нет вообще никого. Но что вам все-таки надо?
— Разрешите зайти? Там мы все и объясним.
— Позвольте ваши удостоверения.
Глауен и Чилк протянули документы, которые Диббинс, бегло просмотрев, вернул.
— Тогда прошу, если уж вы так настаиваете.
Он провел их в большую гостиную, с окнами, выходящими на запад.
— Я понял, что мадам Зигони в данный момент здесь нет? — уточнил Чилк.
— Вы правы.
— И у вас нет ни гостей, ни деловых посетителей?
— Как я уже говорил, нет, — Диббинс указал на кресла. — Прошу. Хотите что-нибудь выпить?
— Чашка чая была бы в самый раз, — ответил Глауен.
Диббинс попросил жену, с любопытством выглянувшую из-за полуприкрытой двери, приготовить для гостей чай, и она убежала на кухню. Глауен и Чилк расположились на просторной, обитой кожей софе, Диббинс — в кресле.
— Ну, а теперь, возможно, вы все-таки объясните мне причину вашего столь странного появления здесь?
— Разумеется. Но во-первых, позвольте задать вам еще один вопрос: вы знакомы с Намуром?
Диббинс внутренне подобрался.
— Да. Я знаю его.
— И вы утверждаете, что его здесь нет — это так?
— Так. Его здесь нет. Так вы ищите его?
— Нам нужно задать Намуру несколько вопросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36