– Да, милый Сиротка, – говорила она мальчику, стараясь не уронить букет и незаметно вытирая руку платком. – Ты принес мне прекрасный дар, и я позволю Королеве Лета вернуться на свой трон в конце года. Отправляйся к богам и получи свою награду.
Маленький Идрин повалился на спину и со стонами и конвульсиями изобразил, что умирает. Но в этом году публика – видимо, под влиянием дурных новостей – не выражала интереса к его кривляниям. Они вежливо поаплодировали, но едва аплодисменты смолкли, снова начались перешептывания. Младший наследник Хелмингси спокойно восстал из мертвых и вернулся к матери.
Бриони отпустила придворных, чтобы они отдохнули и переоделись перед праздничным обедом, и заметила стоявшего в сторонке Хавмора, помощника Авина Броуна. Он поджидал ее, приняв важный и одновременно безразличный вид. Бриони вздохнула. Именно помощники занятых людей особенно невыносимы: у них невероятно завышенное самомнение.
– Чего на этот раз желает ваш господин? – Она выказала чуть больше недовольства, чем ей хотелось. – Он должен был прийти на представление. Если уж я могу это вытерпеть, то он тем более.
– Прошу прощения, ваше высочество, – ответил Хавмор, избегая смотреть ей в глаза, – лорд Броун хочет поговорить с вами лично. И очень срочно. Он нижайше просит вас прийти в башню Зимы, как только вы сможете.
Ее тотчас обуяли сомнения. Она недостаточно хорошо знала Хавмора. Он был родом из богатого поместья в Лендсенде и славился непомерным честолюбием. Уж не подстроил ли он хитрый трюк, чтобы остаться с ней наедине? Возможно, это уловка Толли, действующих через помощника Броуна. Но даже они вряд ли решатся что-то предпринять средь бела дня. Бриони решила, что стала чересчур подозрительной. В конце концов, с ней будет охрана, и Броун не в первый раз приглашает ее к себе необычным способом. Но все же это ее раздражало: пора кое-кому напомнить, кто здесь регент.
– Я приду, – сказала она. – Передайте Броуну, чтобы он подождал, пока я сниму с себя этот маскарадный костюм и надену что-нибудь поудобнее.
– Как вас зовут? – спросила Бриони молодого стражника. Молодой человек хотел первым войти в башню Зимы. Ей пришло в голову, что она гораздо меньше знает о людях, охраняющих ее жизнь, чем о своей лошади или собаках, хотя видит их лица годами.
– Герин, принцесса Бриони. Герин Миллворд, – ответил стражник.
– И откуда вы родом?
– Из Саттлер-Уолла, ваше высочество. Это к северу от поместья Блушо, Санди.
– А кто ваш господин? Он покраснел.
– Вы, ваше высочество. Мы, жители Уолла, подчиняемся непосредственно Южному Пределу и Эддонам.
Он почувствовал себя неуверенно, как будто опасался, что сказал лишнее. Остальные три стражника тоже вошли в прихожую и смотрели на Герина так, словно позднее, в помещении для стражи, они заставят его пожалеть об этих словах.
– Большинство стражников из Саттлер-Уолла или Редтри – владений Эддонов, – прибавил молодой человек.
В этом был свой резон.
– Но ваш капитан, Вансен, – он ведь не вассал Эддонов по рождению? – продолжала принцесса.
– Нет, ваше высочество. Капитан Вансен из долин. Но он предан короне.
Сержант вышел вперед и вмешался в беседу:
– Он не надоел вам, ваше высочество?
– Нет, вовсе нет. Я задала вопрос, он на него ответил. Она взглянула на костлявого сержанта. Казалось, тот был чем-то рассержен и нервничал.
«Ему не нравится, что трон занимает девушка моего возраста, – поняла она. – Он хотел бы сказать, чтобы я замолчала и поторопилась, поскольку заставляю ждать мудрого пожилого Броуна и тем наношу урон престижу коменданта при дворе».
Подобное положение дел скорее удивило ее, чем рассердило. В конце концов, у нее сейчас есть враги и опасения посерьезнее.
– Поспешим, – согласилась Бриони.
Вызов не имел никакой связи с Толли. Авин Броун поджидал ее на третьем этаже, в просторной комнате, что служила приемной, когда в башне Зимы располагалась резиденция. Правда, сейчас ее использовали для хранения различных вещей.
– Ваше высочество, – начал Броун, – благодарю вас. Будьте любезны, пойдемте со мной.
Скрывая раздражение, Бриони жестом велела стражникам остаться и последовала за Броуном на открытый балкон. Взглянув вниз, она увидела на полу у своих ног носовой платок. На нем лежали корочка хлеба и несколько крошек сыра. Сначала Бриони подумала, что платок обронил Броун, но хлеб был отсыревший и серый, словно пролежал здесь день или два.
– Вы привели меня сюда, чтобы показать, где шпион пробрался в башню Зимы и уронил свой обед? – обратилась она к коменданту.
Броун непонимающе посмотрел на нее, потом перевел взгляд вниз, на носовой платок, и нахмурился.
– Это? Я и не видел. Наверное, обронил кто-то из рабочих или стражников. Нет, ваше высочество, я привел вас взглянуть на нечто более страшное.
Он показал вдаль, где за крышами замка и узким заливом Бренна раскинулся город. Его окутывала дымка. Сквозь мглу проступали лишь шпили храмов и башни самых высоких зданий – то ли пелена тумана, то ли спустившееся облако скрыли большую часть земель до холмов. Бриони стала вглядываться в это мрачное, но привычное зрелище и увидела в глубине тумана какие-то яркие точки, словно там горели факелы или костры.
– Что это, лорд Броун? – спросила принцесса. – Боюсь, я не много могу разглядеть.
– Видите костры, ваше высочество?
– Да, кажется, вижу. Что это?
– Город пуст, ваше высочество, люди ушли оттуда.
– По всей видимости, не все. Остались какие-то храбрецы или глупцы.
Ей следовало бы ощутить волнение, но она исчерпала свои силы, чтобы переживать за других. Страдания людей, объятых страхом и вынужденных покинуть дома, стали обычным явлением,
– Я бы тоже так подумал, – возразил Броун, – если бы не полученное утром сообщение.
Он вытащил крошечный свиток пергамента и протянул ей. Бриони заглянула внутрь.
– Письмо от Тайна. Никогда бы не подумала, что у него такой красивый мелкий почерк.
– По-видимому, писал кто-то из его слуг, но послание все-таки от Тайна, ваше высочество. Прочтите, будьте любезны.
Пробежав глазами первые несколько строчек, Бриони почувствовала, как волосы у нее на голове зашевелились.
– Всемилостивая Зория! – прошептала она едва слышно, хотя ей казалось, что она кричит. – О чем он говорит? Их обманули? Сумеречное племя проскочило мимо них и направляется к замку? – Она продолжила чтение, и ей стало чуть легче. – Но он пишет, что они собираются нагнать врага, а мы должны быть готовы выступить им навстречу. – Бриони поборола нахлынувшую волну ужаса. – О мой бедный Баррик. Здесь о нем ни слова.
– В самом конце говорится, что с ним все в порядке – во всяком случае, было в порядке, когда писалось послание.
Всклокоченная борода придавала Броуну угрюмый и мрачный вид: он был похож на древнее божество, поверженное Перином, повелителем молний.
– Что значит «когда писалось послание»?
– Оно отправлено вчера утром, ваше высочество. Я только что получил его, хотя из тех мест, где они находились тогда и где их перехитрили, до нас чуть больше двадцати миль.
– Как же тогда получилось, что они еще не догнали врага? – задала вопрос Бриони, хотя и сама начала догадываться.
– Часовые слышали странные звуки прошлой ночью. Они решили, что это шумят безумцы, оставшиеся в городе: лязг оружия, стоны, вопли, странное пение и выкрики. Но звуки были слабыми, словно долетали издалека, из-за пределов города.
– И что это значит? Вы считаете, что Баррик и остальные уже нагнали сумеречных?
– Я думаю, это вполне вероятно, ваше высочество, – проговорил Броун. – А еще я думаю, что они, возможно, проиграли сражение.
– Проиграли?.. – повторила Бриони.
Она никак не могла уловить смысл этого слова. Совсем простое, оно казалось ей непонятным и бессмысленным.
– Тайн пишет, что чудовищ окружает туман, лишающий людей разума, – сказал комендант. – А что сейчас скрывает город? Вы когда-нибудь видели такой туман, даже зимой? Да еще чтобы он становился плотнее к середине дня? И кто жжет там костры?
Бриони хотелось поспорить со стариком, привести доводы, доказывающие, что он ошибается, дать разумное объяснение происходящему на побережье. Но она не могла. Ее сковал ледяной ужас, и она только молча смотрела на почти невидимый город – до него было не более полумили через пролив – и на костры, видневшиеся сквозь серый туман, похожие на глаза зверей, следящих за лагерем в лесу.
«Баррик… – подумала она. – Но он должен… он не может быть…»
– Ваше высочество? – обратился к ней Броун. – Нам следует выступить сейчас же. Если осада уже начинается, мы должны… – Он остановился, увидев слезы на ее щеках. – Ваше высочество…
Она вытерла лицо рукавом. Парча была шершавой, как кожа ящерицы.
– С ним все будет хорошо, – сказала она, словно отвечая на вопрос, заданный Броуном. – Мы отправим к ним наших солдат. Мы перережем этих тварей, как крыс. Мы перебьем их всех, и наши солдаты вернутся домой.
– Ваше высочество…
– Довольно, Броун.
Она попыталась вернуть себе неподвижную маску – «лицо королевы», как она называла ее про себя, хоть была лишь принцессой.
«Наверное, поэтому у меня не все получается… – рассеянно думала она. – Возможно, поэтому мне так больно».
Она сделала над собой усилие и заговорила с Броуном более холодным тоном, чем собиралась:
– Хватит разговоров. Сделайте все, чтобы стены и ворота были надежными, и подготовьте армию к выходу. Дай бог, чтобы вы ошиблись и мы увидели наступающего на врага Тайна. Мы еще поговорим после трапезы.
– Трапезы?
– После всех трудов Найнора люди должны поесть и повеселиться. – Слезы высохли, и Бриони попыталась улыбнуться. Но улыбка больше походила на оскал. – Как он говорит, этот праздник может оказаться последним, так что жаль выбрасывать приготовленные пудинги.
Первые лучи солнца не принесли облегчения. Воины удержали плацдарм, они были еще живы, но не видели и не слышали, чтобы кто-то спешил к ним на помощь. Они затерялись в тумане, как потерпевшие кораблекрушение моряки.
С Феррасом Вансеном было несколько человек, среди них Гар Дойни, двое других разведчиков и рыцарь Мейн Калог из Кертуолла со своим оруженосцем. Они сражались с середины ночи на небольшом каменном возвышении посреди поля размером с небольшой фермерский дом. По мнению Вансена, они удержались здесь только потому, что находились не в центре сражения и это место не представляло стратегической ценности. Правда, стратегия теперь значила очень мало. Вансен давно знал и честно признался себе, что они проиграли.
Он по-прежнему считал, что был прав, предложив догнать противника до того, как тот появится у города. Однако он сердился на себя: одолеть сумеречных, не имея превосходства в числе, оказалось невозможным, потому что в борьбе с этими тварями ничего нельзя знать заранее. В моменты затишья он уже начал продумывать, как построить следующее сражение, как лишить врага преимущества, которое давали внезапность, умение скрываться и замысловатое колдовство. Но каждый раз, когда он начинал думать, ему приходила в голову мысль: следующего раза может не быть. Возможно, проиграно не только это сражение.
После гибели Тайна все разваливалось. Его заместитель – вялый и лишенный воображения Дрой из Истлейка – не смог бы спасти положение, даже если бы Тайн был жив. Именно из-за тупоголовости Дроя их поражение стало таким ужасным. Когда Вансен заметил приближавшихся усталых пехотинцев, растянувшихся с факелами по долине, он послал к Дрою одного из разведчиков с сообщением, что вступать в бой бессмысленно, что Тайн погиб и лучшее, что можно сделать, – это зайти с фланга и попытаться загнать врага в пустой город. Если не удастся, надо отойти в холмы и ждать, когда выступит Броун. Однако граф проигнорировал сообщение Вансена, посчитав капитана выскочкой-простолюдином, а его советы малодушными. Он бросил измученных переходом солдат в бой. В считанные минуты половина из них совершенно растерялась из-за тумана, странных голосов и теней, но лорд Никомед и его помощники не сделали из этого никаких выводов. Пехота была отрезана отрядом лучников, которых они даже не заметили. Их собственные стрелы нанесли больше ущерба своим, чем врагу.
«Катастрофа. Нет, хуже – издевательство. Вот как мы защитили Южный Предел: тактика, достойная комедии, где храбрость воинов принесена в жертву тупоголовым командирам».
Дойни потянул Вансена за полу плаща, прерывая его размышления:
– Тени, капитан. Вон там. По-моему, они приближаются.
Вансен пригляделся. С восходом солнца видимость улучшилась, но не намного: туман поредел, но само место битвы оставалось зловещим и непостижимым. Капитан разглядел сгусток неясных теней, двигавшийся к нагромождению камней, которые они защищали.
Мимо просвистела стрела. Вансен живо соскочил с выступа, где только что сидел. Кони, загнанные солдатами в расселину у основания скалы, испуганно заржали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109