Единственное, чем мог похвастаться бар, – это телефонная линия.
Саймон уселся на свободный табурет рядом с официанткой.
– Здравствуй, как ты себя чувствуешь… э-э-э?
Заплаканные глаза уставились на него.
– Шарлин, – прошептала женщина.
– Шарлин. Не дай бог никому угодить в такую передрягу. – Он улыбнулся женщине-полицейскому. – Мне бы хотелось немного поговорить с Шарлин наедине.
Та презрительно посмотрела в его сторону, однако, не проронив ни слова, встала и вышла. Наверняка пойдет жаловаться капитану Файнмор.
Адул стоял за спиной у Шарлин, разглядывая бар. Присутствующие старались обходить его стороной.
– Мне нужно знать, что здесь у вас произошло, – сказал Саймон. – И как можно быстрее.
– О боже! – вздрогнула Шарлин. – Это был сущий кошмар. Такое даже страшно вспомнить. – Она попыталась поднести к губам виски, однако Саймон накрыл ее руку своей, не давая поднять бокал, и женщина растерянно заморгала.
– То есть он тебя сильно напугал, верно?
– Еще как напугал!
– Что ж, оно понятно. Как ты сама увидела, ему ничего не стоило причинить тебе боль. Мне же, с другой стороны, ничего не стоит погубить всю твою жизнь одним-единственным словом. Но я не остановлюсь на этом, я уничтожу заодно и всю твою семью. Никто из них больше никогда не получит работы. Никогда. Их будет ждать лишь пособие для нищих и жалкое существование в течение многих поколений. А если ты станешь меня раздражать еще больше, то лишишься даже этого пособия. Или ты хочешь вместе со своей матерью стать утехой для солдат из «Зантиу-Браун»? Потому что только такая участь тебе и останется. Вас обеих будут насиловать до тех пор, пока вы раньше времени не сдохнете на Кэрнс-Стрип.
Шарлин от удивления разинула рот.
– А теперь расскажи мне то, что я хочу знать. Напряги то жалкое количество серого вещества в твоей голове, которое ты называешь мозгами, и тогда, возможно, я награжу тебя. Так что ты выбираешь, Шарлин? Будешь раздражать меня или сотрудничать?
– Я хочу вам помочь, – испуганно пробормотала официантка.
На лице Саймона появилась широкая улыбка.
– Вот и замечательно. Ну, так что, на нем была «кожа»?
– Нет. Не совсем. Это его рука. Я заметила, когда он покупал пиво. Она была такая большая и странного цвета.
– Как будто загорелая?
– Да. Точно. Темная, но не такая, как у аборигенов.
– Только его рука?
– Да. А еще у него на шее были такие клапаны вроде жабр. Знаете, как болты у Франкенштейна, только не железные. Я заметила их прямо над воротником.
– Ты в этом точно уверена?
– Да. Я ничего не выдумываю. Это был солдат «Зантиу-Браун».
– Значит, все было так: он зашел в бар и всех тут перестрелял?
– Нет. Он разговаривал с каким-то человеком. Потом к нему подошел Джек и еще двое. Думаю, они нарывались на неприятности. Джек всегда так себя ведет, хотя вообще-то он неплохой парень. А потом началось!
– Тот человек выпустил парализующие стрелы и сразил всех наповал?
– Да. Сначала я увидела, что он высоко поднял руку, и кто-то крикнул, что он в «коже». Я спряталась под стойку бара. Затем я услышала, как все кричат и падают. Когда я поднялась, все они лежали на полу. Я подумала… подумала, что все они мертвы.
– И ты позвонила в полицию?
– Да.
– Ты когда-нибудь раньше видела этого человека?
– Не думаю. Но, возможно, он уже бывал здесь. Здесь у нас бывает много народу.
Саймон окинул взглядом бар, едва не поморщившись от отвращения.
– Верю. А что это за человек, с которым он разговаривал? Его ты видела раньше?
– Нет, но…
– Что?
– Он тоже был из «Зантиу-Браун».
– Ты уверена?
– Да. Я работала в барах по всему Кэрнсу. Волей-неволей начинаешь узнавать солдат, и не только по их клапанам.
– Хорошо. Значит, преступник вошел, купил пиво, затем подошел к другому солдату, верно?
– Да. Именно так.
– Постарайся вспомнить, удивился ли кто-нибудь из них, увидев здесь другого?
– Нет. Тот, который пришел сюда первым, выпивал в одиночку, словно поджидал кого-то.
– Спасибо, ты нам очень помогла.
Когда Саймон вышел из бара, капитан Файнмор удивленно посмотрела в его сторону.
– Что случилось?
– Ничего, – ответил он. – Это была не «кожа». Преступник воспользовался каким-то парализующим пистолетом. Полагаю, отравляющее вещество произведено в какой-нибудь подпольной лаборатории. Жаль только, что химик был не слишком внимателен, когда пытался воспроизвести нужную молекулярную структуру.
– Жаль? – Капитан Файнмор плотно сжала губы. – У нас один летальный исход, и одному только Богу известно, выживут ли остальные.
– Тогда вы должны быть рады, что мы не будем вам мешать, – произнес Саймон, жестами пытаясь подчеркнуть смысл сказанного. – Все это дело теперь ваше. Но если вам понадобится помощь в поиске преступника, смело обращайтесь. Нашим ребятам никогда не повредит тренировка в боевых условиях.
– Буду иметь в виду, – не слишком вежливо ответила Файнмор. Как и ранее, полицейские и представители местного населения с враждебным молчанием расступились перед Саймоном. Тот быстро запустил двигатели вертолета и поднял винтокрылую машину в воздух. Через его персональный ИР поступило донесение, что никто самовольно не брал и не похищал спецкостюма из арсенала в Кэрнсе.
– Это надо проверить, – сказал он Адулу. – Я хочу знать, кто же все-таки был в «коже».
– Какой-то солдат устроил потасовку в баре. Вы и в самом деле считаете, что это для нас важно?
– Само происшествие не важно. Важен факт, что нет никаких сообщений о пропаже костюма. И мне интересно, почему эти двое решили встретиться в захудалом баре.
– Да, сэр.
База Третьего флота компании «Зантиу-Браун» расположилась в старом международном аэропорту Кэрнса, к северу от города. Коммерческих рейсов больше не было; основным транспортным средством служил транс австралийский поезд на магнитной подушке, со скоростью пятьсот километров в час перевозивший на север страны грузы и пассажиров. Теперь на бетонированные площадки бывшего аэропорта приземлялись эскадрильи вертолетов Третьего флота, космические корабли и несколько темных, похожих на ракеты сверхзвуковых самолетов; восемь старых грохочущих машин с турбовинтовыми двигателями осуществляли наблюдение и вели спасательную деятельность на пространстве до Новой Гвинеи. В результате воздушное пространство над Кэрнсом было самым оживленным во всей Австралии после Сиднея, главного аэропорта страны, куда сходилось большинство маршрутов оставшихся авиалиний. На смену природным нефтесодержащим продуктам пришло синтетическое кислородное топливо, более надежное в экологическом плане, но относительно дорогостоящее, отчего воздушные перелеты стали по карману лишь правительству, крупным корпорациям и богатым туристам – совсем как в начале двадцатого века, когда авиаперелеты были еще в новинку.
Массовый туризм постепенно шел на убыль, сельское хозяйство оказалось практически уничтоженным – продукты питания теперь синтезировали промышленным способом, к тому же значительно снизилось ультрафиолетовое излучение. Квинсленд быстро превращался в экономическую пустыню, и тут в 2265 году корпорация «Зантиу-Браун» предложила необлагаемую налогами программу по строительству космопорта для запуска кораблей на земную орбиту.
В те времена сделка преследовала чисто коммерческие цели. Грузовые корабли отправляли фабричные модули на орбитальные станции и возвращались с ценными продуктами, произведенными в условиях невесомости, в то время как пассажирские ракеты доставляли колонистов на межзвездные суда. После 2307 года ситуация начала меняться. Извлечение прибыли стало новым приоритетом, соответственно изменилась и природа грузов, поднимаемых на орбиту. В течение десятилетия число колонистов, вылетающих из Кэрнса, упало практически до нуля. Вместо них на космических кораблях стал летать персонал подразделения стратегической безопасности. Промышленные перевозки уступили место системам технической поддержки Третьего флота.
База расширялась, строились казармы для солдат и квартиры для офицеров стратегической безопасности. Службы инженерной и технической поддержки соорудили для себя целые ряды зданий, напоминающих склады. Появились новые ангары и мастерские для наземной стоянки и технического обслуживания вертолетов. Огромные участки правительственных земель были взяты в аренду для проведения учений. И, конечно же, всем этим нужно было управлять. У подножия холмов выросли огромные башни из стекла и гранита; окна офисов выходили на базу космопорта и океан.
Офис Саймона Родерика занимал половину верхнего этажа самого нового и шикарного здания во всем небольшом управленческом анклаве «ЗБ». Не успел его вертолет произвести посадку на крыше, как Саймон тотчас окунулся в привычную атмосферу административного корпуса – принял участие в нескольких заседаниях плановых комитетов, посетил ряд тактических совещаний. Начальники разных служб заходили к нему в кабинет, словно это был какой-то перевалочный пункт, – каждый со своим предложением, жалобой или отчетом. Саймона всегда удивляло, почему в век, когда решение практически всех вопросов на свете зависело от Искусственного Разума, мало чего можно достичь без участия и руководства со стороны человека. Практически все, кого он знает, время от времени нуждаются в хорошем пинке под задницу, чтобы не сидели сложа руки, а вели себя как и полагается взрослым, а не малым детям. Увы, тут были бессильны даже нейротроны с квантовыми переключателями.
Пробыв в своей должности три года, Саймон понимал, что после таллспрингской кампании совет «Зантиу-Браун» ждет от него подробного пакета рекомендаций. Подразделение стратегической безопасности Третьего флота в течение пяти лет неуклонно росло и расширялось, отчего в нем теперь имелось столько офицеров и управленцев, что оно было готово вот-вот лопнуть. В каждый офис ежедневно поступало множество докладов и запросов, координировать которые становилось все труднее и труднее, даже с помощью ИР. Поочередное участие, подготовительная стадия управленческой стратегии, было грандиозной многообещающей идеей, но после четырех десятков лет накопленной оптимизации программное обеспечение Третьего флота превратилось в мертвый груз. Теоретическое обоснование поочередного участия, внедренный на базовом уровне опыт, вынесенный из предыдущей кампании, – все это было отличной идеей. Во время последней кампании запасы крови для спецкостюмов кончились у взводов за десять дней до того, как в действие вступили программы по их использованию. Вывод: на сей раз мы предъявляем особые требования к материально-техническому обеспечению этих взводов. Кто станет возражать против прогрессивной, первоклассной поддержки тех, кто сражается на передовой?
Но дополнительные запасы крови на орбиту поднимать все же придется, а это означает увеличение количества полетов и, следовательно, дополнительное техническое обеспечение, дополнительный обслуживающий персонал, дополнительное количество пилотов и горючего. И все это нужно втиснуть в уже существующий график. Эффект домино, способный в любой момент вызвать лавинообразный обвал. Саймон был убежден в том, что вся структура Третьего флота нуждается в упрощении до такой степени, что ее следует просто распустить и взамен сформировать новую организацию. Такую, в которой с самого начала будут применяться современные методы управления.
На протяжении последних четырех месяцев после того, как началось планирование таллспрингской кампании, Саймон взял под свой личный контроль такие важные вопросы, как переоборудование космических кораблей, количество боевых костюмов, наличие вертолетов и общая готовность снаряжения. Но тогда все основные стратегические задачи решались посредством чересчур сложной командной структуры, создавая еще один уровень полномочий, с которым ИР пытался координировать свои действия. Саймону было приятно думать о том, что его вмешательство ускорило процесс в целом, но сказать об этом вслух значило навлечь на себя неприятности. Хочешь не хочешь, а приходится терпеть тщеславие начальства. Мы самые умные.
Солнце уже садилось за холмы позади базы, когда вновь появился Адул Кван. Саймон стоял у окна шириной во всю стену, наблюдая за тем, как золотые лучи заходящего солнца скользят по закругленным вершинам гор. Ему также было видно, как командиры космических кораблей шеренгой покидают штабной корпус. Огни посадочной полосы стали еще ярче, словно приглашая вертолеты совершить посадку. Почему-то у Саймона это вызвало в воображении картину освещенных улиц какого-то европейского города. С южной стороны в темнеющем небе уже виднелась неоновая корона Кэрнс-Стрип. Вдоль берега открывали свои двери для посетителей клубы, казино и бары; азартные игры и доступные девушки уже поджидали солдат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Саймон уселся на свободный табурет рядом с официанткой.
– Здравствуй, как ты себя чувствуешь… э-э-э?
Заплаканные глаза уставились на него.
– Шарлин, – прошептала женщина.
– Шарлин. Не дай бог никому угодить в такую передрягу. – Он улыбнулся женщине-полицейскому. – Мне бы хотелось немного поговорить с Шарлин наедине.
Та презрительно посмотрела в его сторону, однако, не проронив ни слова, встала и вышла. Наверняка пойдет жаловаться капитану Файнмор.
Адул стоял за спиной у Шарлин, разглядывая бар. Присутствующие старались обходить его стороной.
– Мне нужно знать, что здесь у вас произошло, – сказал Саймон. – И как можно быстрее.
– О боже! – вздрогнула Шарлин. – Это был сущий кошмар. Такое даже страшно вспомнить. – Она попыталась поднести к губам виски, однако Саймон накрыл ее руку своей, не давая поднять бокал, и женщина растерянно заморгала.
– То есть он тебя сильно напугал, верно?
– Еще как напугал!
– Что ж, оно понятно. Как ты сама увидела, ему ничего не стоило причинить тебе боль. Мне же, с другой стороны, ничего не стоит погубить всю твою жизнь одним-единственным словом. Но я не остановлюсь на этом, я уничтожу заодно и всю твою семью. Никто из них больше никогда не получит работы. Никогда. Их будет ждать лишь пособие для нищих и жалкое существование в течение многих поколений. А если ты станешь меня раздражать еще больше, то лишишься даже этого пособия. Или ты хочешь вместе со своей матерью стать утехой для солдат из «Зантиу-Браун»? Потому что только такая участь тебе и останется. Вас обеих будут насиловать до тех пор, пока вы раньше времени не сдохнете на Кэрнс-Стрип.
Шарлин от удивления разинула рот.
– А теперь расскажи мне то, что я хочу знать. Напряги то жалкое количество серого вещества в твоей голове, которое ты называешь мозгами, и тогда, возможно, я награжу тебя. Так что ты выбираешь, Шарлин? Будешь раздражать меня или сотрудничать?
– Я хочу вам помочь, – испуганно пробормотала официантка.
На лице Саймона появилась широкая улыбка.
– Вот и замечательно. Ну, так что, на нем была «кожа»?
– Нет. Не совсем. Это его рука. Я заметила, когда он покупал пиво. Она была такая большая и странного цвета.
– Как будто загорелая?
– Да. Точно. Темная, но не такая, как у аборигенов.
– Только его рука?
– Да. А еще у него на шее были такие клапаны вроде жабр. Знаете, как болты у Франкенштейна, только не железные. Я заметила их прямо над воротником.
– Ты в этом точно уверена?
– Да. Я ничего не выдумываю. Это был солдат «Зантиу-Браун».
– Значит, все было так: он зашел в бар и всех тут перестрелял?
– Нет. Он разговаривал с каким-то человеком. Потом к нему подошел Джек и еще двое. Думаю, они нарывались на неприятности. Джек всегда так себя ведет, хотя вообще-то он неплохой парень. А потом началось!
– Тот человек выпустил парализующие стрелы и сразил всех наповал?
– Да. Сначала я увидела, что он высоко поднял руку, и кто-то крикнул, что он в «коже». Я спряталась под стойку бара. Затем я услышала, как все кричат и падают. Когда я поднялась, все они лежали на полу. Я подумала… подумала, что все они мертвы.
– И ты позвонила в полицию?
– Да.
– Ты когда-нибудь раньше видела этого человека?
– Не думаю. Но, возможно, он уже бывал здесь. Здесь у нас бывает много народу.
Саймон окинул взглядом бар, едва не поморщившись от отвращения.
– Верю. А что это за человек, с которым он разговаривал? Его ты видела раньше?
– Нет, но…
– Что?
– Он тоже был из «Зантиу-Браун».
– Ты уверена?
– Да. Я работала в барах по всему Кэрнсу. Волей-неволей начинаешь узнавать солдат, и не только по их клапанам.
– Хорошо. Значит, преступник вошел, купил пиво, затем подошел к другому солдату, верно?
– Да. Именно так.
– Постарайся вспомнить, удивился ли кто-нибудь из них, увидев здесь другого?
– Нет. Тот, который пришел сюда первым, выпивал в одиночку, словно поджидал кого-то.
– Спасибо, ты нам очень помогла.
Когда Саймон вышел из бара, капитан Файнмор удивленно посмотрела в его сторону.
– Что случилось?
– Ничего, – ответил он. – Это была не «кожа». Преступник воспользовался каким-то парализующим пистолетом. Полагаю, отравляющее вещество произведено в какой-нибудь подпольной лаборатории. Жаль только, что химик был не слишком внимателен, когда пытался воспроизвести нужную молекулярную структуру.
– Жаль? – Капитан Файнмор плотно сжала губы. – У нас один летальный исход, и одному только Богу известно, выживут ли остальные.
– Тогда вы должны быть рады, что мы не будем вам мешать, – произнес Саймон, жестами пытаясь подчеркнуть смысл сказанного. – Все это дело теперь ваше. Но если вам понадобится помощь в поиске преступника, смело обращайтесь. Нашим ребятам никогда не повредит тренировка в боевых условиях.
– Буду иметь в виду, – не слишком вежливо ответила Файнмор. Как и ранее, полицейские и представители местного населения с враждебным молчанием расступились перед Саймоном. Тот быстро запустил двигатели вертолета и поднял винтокрылую машину в воздух. Через его персональный ИР поступило донесение, что никто самовольно не брал и не похищал спецкостюма из арсенала в Кэрнсе.
– Это надо проверить, – сказал он Адулу. – Я хочу знать, кто же все-таки был в «коже».
– Какой-то солдат устроил потасовку в баре. Вы и в самом деле считаете, что это для нас важно?
– Само происшествие не важно. Важен факт, что нет никаких сообщений о пропаже костюма. И мне интересно, почему эти двое решили встретиться в захудалом баре.
– Да, сэр.
База Третьего флота компании «Зантиу-Браун» расположилась в старом международном аэропорту Кэрнса, к северу от города. Коммерческих рейсов больше не было; основным транспортным средством служил транс австралийский поезд на магнитной подушке, со скоростью пятьсот километров в час перевозивший на север страны грузы и пассажиров. Теперь на бетонированные площадки бывшего аэропорта приземлялись эскадрильи вертолетов Третьего флота, космические корабли и несколько темных, похожих на ракеты сверхзвуковых самолетов; восемь старых грохочущих машин с турбовинтовыми двигателями осуществляли наблюдение и вели спасательную деятельность на пространстве до Новой Гвинеи. В результате воздушное пространство над Кэрнсом было самым оживленным во всей Австралии после Сиднея, главного аэропорта страны, куда сходилось большинство маршрутов оставшихся авиалиний. На смену природным нефтесодержащим продуктам пришло синтетическое кислородное топливо, более надежное в экологическом плане, но относительно дорогостоящее, отчего воздушные перелеты стали по карману лишь правительству, крупным корпорациям и богатым туристам – совсем как в начале двадцатого века, когда авиаперелеты были еще в новинку.
Массовый туризм постепенно шел на убыль, сельское хозяйство оказалось практически уничтоженным – продукты питания теперь синтезировали промышленным способом, к тому же значительно снизилось ультрафиолетовое излучение. Квинсленд быстро превращался в экономическую пустыню, и тут в 2265 году корпорация «Зантиу-Браун» предложила необлагаемую налогами программу по строительству космопорта для запуска кораблей на земную орбиту.
В те времена сделка преследовала чисто коммерческие цели. Грузовые корабли отправляли фабричные модули на орбитальные станции и возвращались с ценными продуктами, произведенными в условиях невесомости, в то время как пассажирские ракеты доставляли колонистов на межзвездные суда. После 2307 года ситуация начала меняться. Извлечение прибыли стало новым приоритетом, соответственно изменилась и природа грузов, поднимаемых на орбиту. В течение десятилетия число колонистов, вылетающих из Кэрнса, упало практически до нуля. Вместо них на космических кораблях стал летать персонал подразделения стратегической безопасности. Промышленные перевозки уступили место системам технической поддержки Третьего флота.
База расширялась, строились казармы для солдат и квартиры для офицеров стратегической безопасности. Службы инженерной и технической поддержки соорудили для себя целые ряды зданий, напоминающих склады. Появились новые ангары и мастерские для наземной стоянки и технического обслуживания вертолетов. Огромные участки правительственных земель были взяты в аренду для проведения учений. И, конечно же, всем этим нужно было управлять. У подножия холмов выросли огромные башни из стекла и гранита; окна офисов выходили на базу космопорта и океан.
Офис Саймона Родерика занимал половину верхнего этажа самого нового и шикарного здания во всем небольшом управленческом анклаве «ЗБ». Не успел его вертолет произвести посадку на крыше, как Саймон тотчас окунулся в привычную атмосферу административного корпуса – принял участие в нескольких заседаниях плановых комитетов, посетил ряд тактических совещаний. Начальники разных служб заходили к нему в кабинет, словно это был какой-то перевалочный пункт, – каждый со своим предложением, жалобой или отчетом. Саймона всегда удивляло, почему в век, когда решение практически всех вопросов на свете зависело от Искусственного Разума, мало чего можно достичь без участия и руководства со стороны человека. Практически все, кого он знает, время от времени нуждаются в хорошем пинке под задницу, чтобы не сидели сложа руки, а вели себя как и полагается взрослым, а не малым детям. Увы, тут были бессильны даже нейротроны с квантовыми переключателями.
Пробыв в своей должности три года, Саймон понимал, что после таллспрингской кампании совет «Зантиу-Браун» ждет от него подробного пакета рекомендаций. Подразделение стратегической безопасности Третьего флота в течение пяти лет неуклонно росло и расширялось, отчего в нем теперь имелось столько офицеров и управленцев, что оно было готово вот-вот лопнуть. В каждый офис ежедневно поступало множество докладов и запросов, координировать которые становилось все труднее и труднее, даже с помощью ИР. Поочередное участие, подготовительная стадия управленческой стратегии, было грандиозной многообещающей идеей, но после четырех десятков лет накопленной оптимизации программное обеспечение Третьего флота превратилось в мертвый груз. Теоретическое обоснование поочередного участия, внедренный на базовом уровне опыт, вынесенный из предыдущей кампании, – все это было отличной идеей. Во время последней кампании запасы крови для спецкостюмов кончились у взводов за десять дней до того, как в действие вступили программы по их использованию. Вывод: на сей раз мы предъявляем особые требования к материально-техническому обеспечению этих взводов. Кто станет возражать против прогрессивной, первоклассной поддержки тех, кто сражается на передовой?
Но дополнительные запасы крови на орбиту поднимать все же придется, а это означает увеличение количества полетов и, следовательно, дополнительное техническое обеспечение, дополнительный обслуживающий персонал, дополнительное количество пилотов и горючего. И все это нужно втиснуть в уже существующий график. Эффект домино, способный в любой момент вызвать лавинообразный обвал. Саймон был убежден в том, что вся структура Третьего флота нуждается в упрощении до такой степени, что ее следует просто распустить и взамен сформировать новую организацию. Такую, в которой с самого начала будут применяться современные методы управления.
На протяжении последних четырех месяцев после того, как началось планирование таллспрингской кампании, Саймон взял под свой личный контроль такие важные вопросы, как переоборудование космических кораблей, количество боевых костюмов, наличие вертолетов и общая готовность снаряжения. Но тогда все основные стратегические задачи решались посредством чересчур сложной командной структуры, создавая еще один уровень полномочий, с которым ИР пытался координировать свои действия. Саймону было приятно думать о том, что его вмешательство ускорило процесс в целом, но сказать об этом вслух значило навлечь на себя неприятности. Хочешь не хочешь, а приходится терпеть тщеславие начальства. Мы самые умные.
Солнце уже садилось за холмы позади базы, когда вновь появился Адул Кван. Саймон стоял у окна шириной во всю стену, наблюдая за тем, как золотые лучи заходящего солнца скользят по закругленным вершинам гор. Ему также было видно, как командиры космических кораблей шеренгой покидают штабной корпус. Огни посадочной полосы стали еще ярче, словно приглашая вертолеты совершить посадку. Почему-то у Саймона это вызвало в воображении картину освещенных улиц какого-то европейского города. С южной стороны в темнеющем небе уже виднелась неоновая корона Кэрнс-Стрип. Вдоль берега открывали свои двери для посетителей клубы, казино и бары; азартные игры и доступные девушки уже поджидали солдат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131