И небо, и земля впереди казались серыми, тогда как с севера как будто по воздуху плыла сделавшаяся вдруг легкой, как пух чертополоха, тускло светящаяся магма, наползало красное облако.
– Почему? –спросила Келли, как только они остались позади. – Ты же видел, как хорошо они вооружены. С ними мы были бы в безопасности.
– Во-первых, Коастук-РТ находится слишком близко от басейна Джулиффа. Как сказал твой приятель Шон Уоллес, облако расширяется и доберется до долины гораздо раньше, чем вернется Джошуа. Во-вторых, держать оборону в такой долине – тактическое самоубийство. Всякий занявший позицию на кряже может беспрепятственно бомбардировать поселение, пока оно не сдастся или, что более вероятно, до полного разрушения. Было бы разумно превратить гребень в наружный оборонительный рубеж, но он получился бы слишком длинным. Имеющегося числа солдат и охотников для защиты склонов не хватит. Сейчас Коастук-РТ полностью открыт для всякого, кто возьмет на себя труд нанести удар, а тиратка, вместо того чтобы готовиться к сражению, возводят космических истуканов и устраивают молебны. Нам вся эта бредятина ни к чему, тем паче что сами по себе мы имеем больше возможностей уцелеть, поскольку не только хорошо вооружены, но и мобильны. Поэтому завтра с утра мы займемся именно тем, что присоветовал Джошуа, – будем двигаться. Через горы.
Яростный дождь потешался над мощными, монохромными лучами прожекторов, обрезая их на расстоянии пяти, самое большее шести метров. Он сделал невидимыми и луну, и красное облако, и даже обвислую траву под планширом. Пилоты осуществляли управление, полагаясь лишь на навигационные блоки, и для того, чтобы по своему же недавнему маршруту вернуться к первой приречной башне, им потребовалось минут сорок.
Подключив полуметровый циркулярный резак к левой локтевой розетке, Сивелл занялся блокировавшей вход глыбой органического цемента. Из-под резака повалил пар и посыпался рыжий песок.
Келли вошла четвертой. Стоя в затхлой темноте, она откинула капюшон, встряхнула руками и устало пробормотала:
– Боже мой, с изнанки куртка такая же мокрая, как и снаружи. Я в жизни не попадала под такой дождь.
– Да, ночка нынче ненастная, – произнес позади нее Шон Уоллес.
Реза прошел сквозь прорезанный Сивеллом овал с двумя рюкзаками оборудования и ТИП-карабином на плече.
– Пат, Сэл, проверьте все помещения! – распорядился он. Фентон и Риалл вбежали в башню следом за своим хозяином и тут же принялись отряхивать шкуры, обдав всех брызгами.
– Просто замечательно! – буркнула Келли, безуспешно пытаясь вытереть укрепленные на поясе скользкие от воды блоки не слишком сухой футболкой. – Пат, можно, я пойду с тобой?
– Конечно.
Расстегнув сумку, Келли достала световой стержень, и тьма расступилась. Использование инфракрасных визоров не поощрялось Коллинзом и допускалось лишь в случае крайней необходимости.
Они находились в центральном холле башни, откуда в другие помещения вели арочные проемы. Начинавшийся от дальней стены скат спирально поднимался наверх: согласно сведениям из дидактической памяти, тиратка не использовали лестниц со ступенями.
Последовав за Патом и Йонгом вверх по винтовому пандусу, Келли уловила движение за спиной – Шон Уоллес не отставал от нее. Он снова оказался одетым в полетный костюм, причем, как с завистью отметила она, совершенно сухой. А вот ее защитные брюки хлюпали на каждом шагу.
– Вы не против, если я пойду с вами, мисс Келли? Сроду не бывал в подобных местах.
– Нет.
– Этот ваш мистер Мейлин, он из тех, которые все делают по книжкам. Башня, небось, была запечатана невесть сколько времени. Что ценного можно здесь найти?
– Мы не узнаем этого, пока не посмотрим, не так ли? – отозвалась она.
Изнутри башня выглядела странно: совершенно необычная мебель и утварь, весьма походившая на человеческую. Однако технических устройств практически не было, а основным материалом служило дерево. Тиратка, как оказалось, были великолепными плотниками.
Снаружи, словно подчеркивая, что они находятся в замкнутом, изолированном и чуждом мирке, барабанил по стенам дождь. Судя по всему, особям из служебных каст выделялись особые помещения, и в некоторых комнатах – Келли так и не решила, можно ли называть их конюшнями, – где, скорее всего, размещались солдаты, сохранилась обстановка. В целом создавалось впечатление, будто башню не забросили, а просто оставили до поры до времени, что при нынешних обстоятельствах не особо успокаивало.
На втором этаже обнаружились первые тела – троих их касты домашней прислуги, особей того же размера, что и возделывающие, пятерых охотников и четверых солдат. Их высохшие тела превратились в сморщенные, обтянутые кожей мумии. Келли очень хотелось потрогать хоть одну из них, но она боялась, что та рассыплется в прах.
– Надо же, – понизил голос Шон Уоллес. – Сколько ж они времени тут сидят? И еды рядом никакой нет. Должно быть, они просто ждали своей смерти.
– Без разводителей они ничто, – пояснил Пат.
– Пусть так, но все равно жутковато. Похоже на наших древних фараонов, или как их там, вместе с которыми хоронили их жен и слуг.
– Мистер Уоллес, а встречались ли вам по ту сторону души тиратка? – спросила Келли.
Остановившись у подножия ската, ведущего на третий этаж, Шон наморщил лоб.
– Любопытно… Надо подумать. Нет, не встречались.
– Возможно, они попадают в свой собственный потусторонний мир? – предположила Келли.
– Если у них такой есть. Не исключено, что Господь Бог не счел нужным наделить их душами.
– Но в Бога они верят. В своего собственного.
– Правда?
– Да. Но не думаю, чтобы это был Иисус или Аллах. Не мессия, как у людей.
– До чего ж вы смекалисты, мисс Келли. Снимаю перед вами шляпу. Мне бы в жизни до такого не додуматься.
– Ту все дело в среде и воспитании. Я привыкла мыслить такими терминами, а в твоем столетии наверняка бы потерялась.
– О нет, я так не думаю. С вашей сообразительностью вы нигде не пропадете.
На третьем этаже тел служителей оказалось еще больше, а на четвертом нашлась пара мумий разводителей.
– Интересно, – пробормотал Тон, – есть ли у этих чудиков любовь? По моему разумению, должна быть. Надо же – взять да помереть вместе, как Ромео и Джульетта. Это по-настоящему романтично.
– Надо же! – прищелкнула языком Келли. – А вы не производите впечатления человека, увлекающегося Шекспиром.
– То-то и оно, мисс Келли, не стоит так уж сразу сбрасывать меня со счетов. Во мне много чего сокрыто, это я точно говорю.
– А не доводилось ли вам встречать в потустороннем мире кого-нибудь из известных людей? – полюбопытствовал Пат.
– Встречать? – Шон заломил руки в деланном изумлении. – У вас, живых, довольно странное представление о запредельности. Похоже, вы думаете, будто там вроде как в клубе: лорды и леди проводят вечера вместе, потягивая винцо и играя в бридж. Все не так, мистер Хэлаган, далеко не так.
– Ну все-таки, – не унимался наемник. – Вы там пробыли не один век. Должен же был вам повстречаться хоть один известный человек.
– Ну… припоминаю, был такой. Джентльмен по имени Кастер.
– Американский армейский генерал? – уточнил Пат, обратившись к памяти. – Он потерпел поражение в сражении с индейцами сиу в девятнадцатом веке.
– Ага, тот самый. Только не говорите мне, будто вы участвовали вместе с ним в том самом бою.
– Нет, конечно, просто он упоминается в наших курсах истории. Ну и как он это оценивал? Свое поражение?
– Никак не оценивал, мистер Хэлаган, – холодно ответил Шон. – Он, как и все мы, плакал без слез. Вы, мистер Хэлаган, видать, полагаете, будто мертвец мыслит так же как и живой. А это, уж не обессудьте, попросту глупо. Вот скажите, слышали вы про Гитлера? Наверняка ведь слышали, раз уж знаете про такого бедолагу как Джордж Армстронг Кастер.
– Да, мы помним Гитлера. Но, по-моему, он жил позже вашего времени.
– Так оно и есть. Но как вы полагаете, изменился он после смерти? Думаете, он утратил убежденность и уверенность в своей правоте? Считаете, будто смерь заставляет иначе взглянуть на жизнь и понять, каким ты был ослом? Нет, мистер Хэлаган, ничего подобного. Ты слишком поглощен стенаниями, слишком поглощен проклятиями, ты слишком домогаешься памяти ближних, ибо только она позволяет тебе ощущать вкус и цвет, сколь бы ни был горек их осадок. Смерть не дарует мудрости, мистер Хэлаган, и смирения перед Господом тоже. А жаль.
– Гитлер, – зачарованно произнесла Келли, – Сталин, Чингиз-хан, Джек Потрошитель, Адский Ник. Убийцы, палачи, завоеватели. Они все там? Ждут в потустороннем мире?
Шон уставился в сводчатый потолок, частично неразличимый в узоре отбрасываемых странной обстановкой теней, и на краткий миг его лицо приобрело черты, отражающие истинный возраст.
– Ага, они все там, мисс Келли. Все кровопийцы, все чудовища, которых когда-либо порождала добрая земля. Все они мучительно жаждут возвращения, дожидаются подходящего момента. Мы, одержимые, возможно, хотим укрыться от чистого неба и смерти, но мы не собираемся устраивать здесь, на этой планете, рай. Понимаете ли, там, где есть люди, рая быть не может.
По-настоящему утро еще не наступило. До того момента, когда восточный горизонт посерел, возвещая скорый восход, оставалось около получаса, однако дождевые тучи уползли прочь, а прогнавший их ветер за ночь выдохся. Северный небосклон продолжал тускло светиться, пятная траву саванны мрачными малиновыми разводами.
Октан следил за темной точкой, двигавшейся вдоль реки вверх по течению, прямиком к башне тиратка. Плотный, влажный воздух пригладил перья, когда орел лег на крыло, уходя в головокружительный спиральный спуск. Узкими зоркими глазами связанного с ним узами близости крылатого друга на ночного всадника взирал Пат Хэлаган.
Келли проснулась от прикосновения руки к плечу и топота ног по твердому, сухому полу второго этажа, где группа расположилась на ночь. Хотя ее мозг буквально пропитался усталостью, нейронанонический импульс позволил мгновенно восстановить бодрость и работоспособность.
– Последний из наемников уже спешил вниз по аппарели.
– Кто-то приближается, – сказал Шон Уоллес.
– Кто-то из ваших?
– Нет. Нашего я бы почуял. И не стал бы скрывать, хотя мистер Молин думает иначе.
– Боже правый, на его месте каждый держался бы с недоверием, – пробормотала Келли, выбираясь из металлизированного спального мешка. Шон помог ей встать, и они вместе спустились в холл первого этажа.
Семеро наемников сгрудились вокруг прорезанного входного отверстия: отблески тускло-красного свечения пятнали их искусственную кожу. Фентон и Риалл, которым передавалось волнение хозяина, тихонько рычали.
Когда Келли подошла к ним, Реза и Сивелл выскользнули наружу.
– Что случилось? – спросила она.
– Лошадь. С двумя всадниками.
Келли проводила взглядом Резу и Сивелла, которые, активировав маскирующие схемы, слились с ландшафтом. В течение нескольких секунд ей удавалось прослеживать их маршрут с помощью медицинского канонического пакета, но потом они растворились в разнотравье.
Лошадь оказалась тягловой, одной из тех, какие в заводе у колонистов. Вовсе не старая, но измученная до крайней степени, с пеной у рта, она едва волочила ноги. Реза, оставив Сивелла позади для прикрытия, осторожно двинулся вниз по склону. Его оптические сенсоры позволяли рассмотреть двоих сидевших на спине заморенной клячи людей, закутанных в мокрые, грязные накидки из просмоленной парусины. Средних лет мужчина с заросшими щетиной тяжелыми скулами и седеющими висками выглядел так, словно совсем недавно и очень резко похудел. Однако – Реза уловил это даже на расстоянии из своего укрытия в траве – решимости и энергии всаднику было не занимать. Сидевший позади него промокший, с заплаканным лицом паренек зябко жался к старшему спутнику. В глазах его читалось лишь усталое оцепенение.
Решив, что путники не представляют собой никакой угрозы, Реза подпустил лошадь метров на двадцать и выключил маскирующую схему. Лошадь успела сделать еще несколько шагов, прежде чем всадник заметил его и встрепенулся. Остановив почти бесчувственное животное, он подался вперед, удивленно разглядывая наемника.
– Что за чертовщина… Ты не одержимый, в тебе нет их пустоты. Ты… – он щелкнул пальцами. – Ага, понял. Ты из трансформированных бойцов. Ваша команда высадилась вчера со звездных кораблей.
Радостно улыбаясь, поселенец перекинул ногу через конскую спину, слез на землю и позвал паренька.
– Расс, мальчик мой, спускайся. Видишь, флот пришел нам на помощь. Я ж тебе говорил, никогда не теряй надежду.
Мальчишка сполз с лошади в его руки.
Реза подскочил, чтобы помочь. Мужчина и сам стоял на ногах не слишком твердо, к тому же одна его рука была туго перебинтована.
– Благослови тебя Бог, сынок, – возгласил Хорст Эльвс, заключая изумленного наемника в объятия с сияющими в его глазах слезами благодарности и величайшего облегчения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102