Затем, достигнув верхней точки траектории и ломая сухие веточки, она устремилась к земле. Тяготение притягивало ее назад, к стрелку, массивный шарик помогал пробивать густую хвою сосновых веток.
Когда стрела, разметав шариком опавшую хвою, упала так, что древко ее указывало в небеса, Молдер отцепил тросик и снова упаковал арбалет. На шнуре агент закрепил карабин, который защелкнул у себя на специальном поясе, который пару минут назад извлек все из того же рюкзака.
— Помогайте, — попросил он своих спутников и схватил второй конец свешивающегося из кроны канатика.
Скалли и Фер тоже ухватились за шнур. Подтягивая его к земле, они помогали Молдеру подниматься к кроне. Вскоре тот уже стоял двумя ногами на толстенной ветке.
— Все, пока отпускайте, — скомандовал Призрак, глядя на шерифа и напарницу с высоты в полтора ярда.
Литл-Биг-Хорн, холмы Блэк-Хиллс, Южная Дакота, 25 июня 1876 года
После свирепого сражения под Роузбадом Трех-звездный Крук со своим потрепанным полком «синих мундиров» убрался прочь, но бои и короткие стычки федералов и дакотов разогнали всю дичь в округе, и оставаться на месте было бессмысленно. Голод не тетка, и когда разведчики донесли о больших стадах антилоп к западу от долины извилистой реки Гризи-Грасс, притока реки Литл-Биг-Хорн, и сообщили, что на плоскогорьях довольно травы для лошадей, вожди решили двинуться туда.
Так на западном берегу Гризи-Грасс появились поставленные кругами вигвамы. Лагерь раскинулся почти на три мили. Никто не знал точно, сколько здесь собралось индейцев, но, по общему мнению, — не меньше чем десять тысяч. Из них три или четыре тысячи — воинов. Это было очень большое селение, неграмотным индейцам было трудно сосчитать вигвамы.
Выше всех по течению находился лагерь хункпа-пов, на внешнем его кольце, а чуть ниже — черноно-гих сиу. Еще ниже по течению расположились сан-сарки, миниеконьоу, оглалы и брюль. В северной части лагеря располагались шайенны.
Было начало Месяца, Когда Созревает Черемуха. Дни были достаточно жаркими для того, чтобы мальчишки могли купаться в Гризи-Грасс, стекавшей с гор при таянии снегов. Партии охотников приходили и уходили в направлении реки Литл-Биг-Хорн, где можно было найти бизонов и антилоп. Женщины рыли в степях дикую репу. Каждый вечер в одном из племенных кругов устраивались пляски, иногда по вечерам вожди собирались на совет.
— Вожди разных племен встречались на советах как равные, — позднее рассказывал Деревянная Нога, когда лихой журналист предложил ему за интервью горсть мелочи в баре «Некислое пиво».
Равные-то равные, но одного вождя, хункпапа Сидящего Быка, все же признавали выше остальных. Его считали вождем старейшин всех лагерей.
* * *
Утром 25 июня Красный Конь, один из вождей совета сиу, вместе с четырьмя женщинами рыл дикую репу неподалеку от своего становища — к югу от объединенного лагеря дакотов.
— Ой, что это? — удивилась Растраченный Выигрыш, племянница Сидящего Быка.
Красный Конь поднял голову и увидел облако пыли, вздымающееся неподалеку от лагеря. Приставив ладонь козырьком ко лбу, он разглядел атакующих лагерь федералов. Вождь и женщины бросили репу и побежали к лагерю.
— Беги быстрее в вигвам совета! — посоветовал ему Два Удара, и Красный Конь нырнул в типи. Но солдаты наступали так быстро, что вожди не успели переговорить. Они выскочили наружу с криками:
— К бою!
Воины хункпапов схватили ружья, вскочили на лошадей и отправились сражаться с солдатами. Женщины и дети тоже сели на коней и поскакали прочь, чтобы не оказаться на поле боя.
* * *
Чуть раньше женщины-шайеннки, которые работали в поле неподалеку от противоположной, северной границы лагеря, заметили сверкание сабель кавалеристов, которые рысили в шести-восьми милях от них. Это шли батальоны Кастера. Разведчики еще раньше доносили, что вдоль Роузбад к реке Литл-Бяг-Хорн крадется генерал Кастер по прозвищу Длинноволосый.
Пару лет назад, когда начинался «великий дакот-ский бум», сиу прозывали его Крепкий Зад, потому что однозвездыый генерал Джон Армстронг Кастер сквозь пальцы смотрел на бесчинства пиратов-золотоискателей, зато помногу часов в день, не слезая с седла, преследовал хозяев территорий — индейцев. Но никто не предполагал, что кавалеристы Кастера сумеют добраться до Литл-Биг-Хорн так быстро.,.
Воины-шайенны в лагере услышали винтовочные выстрелы со стороны стоянки черноногих. Там пули уже свистели меж шестами палаток… Женщины и дети, застигнутые врасплох, кричали от испуга, а мужчины из соседних стоянок — черноногие, огла-лы и миннеконьоу — быстро вскочили на лошадей и помчались на выручку к вигвамам хункпапов. Это с юга лагерь атаковали «синие мундиры» майора Маркуса Рено.
Женщины-шайеннки все еще глазели на солдат Длинноволосого, которые двигались вдалеке, а их мужчины, не подозревая об опасности со своей стороны, запели песню битвы и ринулись в бой, начавшийся за вигвамами черноногих.
* * *
Черный Дрозд, тринадцатилетний мальчик из ог-лалов, купался с товарищами в реке Литл-Биг-Хорн. Солнце стояло в зените, когда он услышал крики в лагере хункпапов:
— Солдаты близко! Нас атакуют! Солдаты близко! Нас атакуют!
Предупреждение повторил глашатай сансарков, и Черный Дрозд слышал, как этот сигнал переходит из лагеря в лагерь с юга на север — в сторону шай-еннов.
* * *
Низкий Пес, один из вождей оглалов, услышал эти крики, но не поверил глашатаям. Решил, что это ложная тревога. Низкий Пес не понимал, как может кто-нибудь из белых людей, если он не сумасшедший, броситься в атаку на индейцев при такой-то их силище… Но хотя в то, что это настоящая тревога, он и не поверил, но все равно, не теряя времени, на всякий случай стал готовиться к бою. Он не спеша взял свое ружье и вышел из типи, когда атака в южном конце лагеря, где находились Сидящий Бык и хункпапы, уже началась.
* * *
Железный Гром в лагере индейцев миннеконьоу ничего не знал об атаке Рено, пока солдаты не очутились так близко, что их пули уже дырявили шкуры конических жилищ. Началась паника. Кони так напугались, что индейцам никак не удавалось их поймать.
* * *
Вороньего Короля в лагере хункпапов, на южной границе становища, огонь «синих мундиров» застал, когда солдаты майора Рено находились на расстоянии примерно в 400 ярдов. Хункпапы и черноногие сиу похватали оружие и, отстреливаясь, начали медленно отступать, чтобы женщины и дети успели уйти в безопасное место. Другая часть индейцев в это время собирала и все-таки смогла увести лошадей. Когда сиу чуть-чуть оправились от неожиданности, то приняли бой с бледнолицыми уже более грамотно.
Спасибо Бешеному Коню.
* * *
С юных лет Бешеный Конь знал, что мир, в котором живут люди, есть лишь отражение подлинного мира, греза его жителей. И чтобы проникнуть в тот, настоящий мир, он должен и сам начать грезить. В подлинном мире его лошадь плясала, словно дикая или бешеная. Вот отчего он назвал себя Бешеным Конем. Он знал, что если перед боем сумеет проникнуть в подлинный мир, то вынесет любые испытания.
Год назад, в начале Месяца, Когда Готовят Жир, оглалу устроили свою ежегодную Пляску Солнца. Бешеный Конь плясал три дня, он наносил себе кровавые раны и глядел на солнце, пока не упал в обморок. Придя в себя, он рассказал, что в видении услышал голос, который кричал:
— Я отдаю тебе этих людей, ибо они лишены ушей!
Бешеный Конь поведал, что когда в своем видении он взглянул на небо, то увидел солдат, падавших головою вниз подобно саранче, отчего с них спадали шляпы. Они рушились прямо в индейский лагерь. Предвидение вождь оглалу объяснил так: раз белые люди лишены ушей и не внемлют Вакантан-ке, то Великий Дух отдает солдат индейцам.
Все дакоты слышали, что вождю оглалу перед решающим сражением с Трехзведным Круком пригрезился подлинный мир. После этого сна Бешеный Конь только ждал случая испытать себя в битве с «синими мундирами», потому что Вакантанка поведал, как привести оглалов к победе над бледнолицыми. Бешеный Конь научился выигрывать битвы у федеральных войск.
Бешеный Конь смог показать своим братьям сиу, как сражаться с солдатами белых людей. И когда Крук посылал своих кавалеристов в атаку, индейцы вместо того, чтобы бросаться вперед под огонь солдатских карабинов, рассеивались и наносили удары с фланга по слабым местам. Кроме того, Бешеный Конь научил дакотов не спешиваться, и они быстро перемещались. Сиу овладели способами, как можно заставить солдат ввязаться в три схватки сразу. «Синие мундиры» привыкли идти в атаку строем, имея сильный фронт, а когда Бешеный Конь лишал их такой возможности, приходили в замешательство. Устраивая молниеносные атаки на своих резвых лошадях, индейцы расстраивали ряды солдат и постоянно вынуждали их обороняться. А когда огонь федералов становился слишком сильным, дакоты отступали, дразня солдат и увлекая некоторых в преследование, чтобы затем яростно напасть с нескольких сторон.
* * *
Возле лагеря шайеинов, в трех милях к северу, вождь Две Луны купал своих лошадей и стал купаться сам. В лагерь он возвращался пешком. Неподалеку от своего вигвама он глянул в сторону лагеря Сидящего Быка, расположенного выше по реке Литл-Биг-Хорн, и увидел большой столб пыли, похожий на смерч. Тут в лагерь прискакали несколько всадников.
— Идут солдаты! Много белых солдат! — выкрикивали они.
Две Луны приказал воинам-шайеннам седлать лошадей, а женщинам велел укрыться за пределами селения. Он вскочил на коня и поскакал на юг к лагерю Сидящего Быка. Там он застал сражение с солдатами Рено, которые наступали развернутым строем. Индейцы прикрывали отмель. К ним непрерывно стекалось подкрепление, и вскоре дакоты погнали солдат, смешавшись с ними. Получился слоеный пирог — сиу, солдаты, потом снова сиу, — и все стреляли. Солдаты отступали и падали в реку, словно убегающие бизоны.
Военного вождя, который сумел сплотить индейцев и опрокинуть атаку Рено, звали Ссадина. Это был мускулистый, широкогрудый тридцатишестилетний хункпап. Ссадина рос в племени сиротой. Еще в юности он отличился как охотник и воин, и Сидящий Бык принял его в свою семью как младшего брата. Несколько лет назад, когда белые члены комиссии пытались заставить сиу заняться сельским хозяйством под предлогом, что «так сказано в договоре 1868 года», Ссадина пришел в форт Райе, чтобы говорить от имени хункпапов.
— Мы родились нагими, — сказал он, — и научены охотиться и жить добычей. Вы говорите, что мы должны научиться земледелию, жить в одном доме и перенять ваши обычаи. А представьте себе, что люди, жившие за большим морем, пришли бы и сказали, что вы должны перестать заниматься земледелием, убили бы ваш скот и отобрали ваши дома и земли. Как бы вы поступили? Стали бы сражаться?
Сейчас, в 1876 году, через несколько лет после того выступления все хункпапы признали его помощником Сидящего Быка, боевым вождем племени.
Во время первой атаки солдаты Рено застигли женщин и детей на открытой местности, и пули кавалеристов сразили всю семью Ссадины.
— Это ожесточило мое сердце, — рассказал он журналистам несколько лет спустя. — После этого я убивал всех своих врагов томагавком.
Журналист спросил:
— А как вы блокировали атаки кавалеристов Рено?
— Сидящий Бык и я были там, где наступал Рено, — кратко отвечал Ссадина. — Сидящий Бык обладал большой магической силой. Женщины и дети поспешно уходили вниз по ручью… Женщины и дети ловили лошадей для мужчин. Мужчины вскочили на лошадей и напали на Рено, остановили его и отогнали в лес.
Ссадина опрокинул фланги Рено и загнал в чащу. Устрашив солдат, он заставил их поспешно отступить. Благодаря неистовому натиску сиу отступление вскоре превратилось в беспорядочное бегство. Так Ссадина получил возможность перебросить несколько сотен своих воинов на север, чтобы начать фронтальную атаку на колонну Кастера. А Бешеный Конь и Две Луны ударили по ней с фланга и с тыла.
* * *
Индейские женщины с тревогой наблюдали за солдатами по ту сторону реки. Они слышали сигналы горна и видели, как колонна солдат повернула влево и двинулась вниз по течению туда, где должна была произойти атака… Вскоре они заметили нескольких шайеннов, съезжающих в реку, а потом небольшой отряд юношей-шайеннов, затем других и других, пока сотни воинов не оказались в реке и на другой ее стороне — в овраге. Когда эти воины ушли в овраг, то оставшиеся отступили, ожидая начала атаки. Несколько сотен бойцов сиу укрылись в овраге на другой стороне холма, по которому двигался Длинноволосый Кастер, чтобы напасть на него с двух сторон.
Позднее Убей Орла, вождь черноногих сиу, рассказывал, что удар индейцев по колонне Кастера был «подобен урагану… Индейцы летели, как рой пчел». Массовая атака индейцев до того удивила Длинноволосого и его людей, что они растерялись. Во время этого натиска лошадь под индейцем по кличке Горб, давним боевым товарищем Ссадины и Бешеного Коня еще со времени схваток на реке Пау-дер, была убита, а сам он ранен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Когда стрела, разметав шариком опавшую хвою, упала так, что древко ее указывало в небеса, Молдер отцепил тросик и снова упаковал арбалет. На шнуре агент закрепил карабин, который защелкнул у себя на специальном поясе, который пару минут назад извлек все из того же рюкзака.
— Помогайте, — попросил он своих спутников и схватил второй конец свешивающегося из кроны канатика.
Скалли и Фер тоже ухватились за шнур. Подтягивая его к земле, они помогали Молдеру подниматься к кроне. Вскоре тот уже стоял двумя ногами на толстенной ветке.
— Все, пока отпускайте, — скомандовал Призрак, глядя на шерифа и напарницу с высоты в полтора ярда.
Литл-Биг-Хорн, холмы Блэк-Хиллс, Южная Дакота, 25 июня 1876 года
После свирепого сражения под Роузбадом Трех-звездный Крук со своим потрепанным полком «синих мундиров» убрался прочь, но бои и короткие стычки федералов и дакотов разогнали всю дичь в округе, и оставаться на месте было бессмысленно. Голод не тетка, и когда разведчики донесли о больших стадах антилоп к западу от долины извилистой реки Гризи-Грасс, притока реки Литл-Биг-Хорн, и сообщили, что на плоскогорьях довольно травы для лошадей, вожди решили двинуться туда.
Так на западном берегу Гризи-Грасс появились поставленные кругами вигвамы. Лагерь раскинулся почти на три мили. Никто не знал точно, сколько здесь собралось индейцев, но, по общему мнению, — не меньше чем десять тысяч. Из них три или четыре тысячи — воинов. Это было очень большое селение, неграмотным индейцам было трудно сосчитать вигвамы.
Выше всех по течению находился лагерь хункпа-пов, на внешнем его кольце, а чуть ниже — черноно-гих сиу. Еще ниже по течению расположились сан-сарки, миниеконьоу, оглалы и брюль. В северной части лагеря располагались шайенны.
Было начало Месяца, Когда Созревает Черемуха. Дни были достаточно жаркими для того, чтобы мальчишки могли купаться в Гризи-Грасс, стекавшей с гор при таянии снегов. Партии охотников приходили и уходили в направлении реки Литл-Биг-Хорн, где можно было найти бизонов и антилоп. Женщины рыли в степях дикую репу. Каждый вечер в одном из племенных кругов устраивались пляски, иногда по вечерам вожди собирались на совет.
— Вожди разных племен встречались на советах как равные, — позднее рассказывал Деревянная Нога, когда лихой журналист предложил ему за интервью горсть мелочи в баре «Некислое пиво».
Равные-то равные, но одного вождя, хункпапа Сидящего Быка, все же признавали выше остальных. Его считали вождем старейшин всех лагерей.
* * *
Утром 25 июня Красный Конь, один из вождей совета сиу, вместе с четырьмя женщинами рыл дикую репу неподалеку от своего становища — к югу от объединенного лагеря дакотов.
— Ой, что это? — удивилась Растраченный Выигрыш, племянница Сидящего Быка.
Красный Конь поднял голову и увидел облако пыли, вздымающееся неподалеку от лагеря. Приставив ладонь козырьком ко лбу, он разглядел атакующих лагерь федералов. Вождь и женщины бросили репу и побежали к лагерю.
— Беги быстрее в вигвам совета! — посоветовал ему Два Удара, и Красный Конь нырнул в типи. Но солдаты наступали так быстро, что вожди не успели переговорить. Они выскочили наружу с криками:
— К бою!
Воины хункпапов схватили ружья, вскочили на лошадей и отправились сражаться с солдатами. Женщины и дети тоже сели на коней и поскакали прочь, чтобы не оказаться на поле боя.
* * *
Чуть раньше женщины-шайеннки, которые работали в поле неподалеку от противоположной, северной границы лагеря, заметили сверкание сабель кавалеристов, которые рысили в шести-восьми милях от них. Это шли батальоны Кастера. Разведчики еще раньше доносили, что вдоль Роузбад к реке Литл-Бяг-Хорн крадется генерал Кастер по прозвищу Длинноволосый.
Пару лет назад, когда начинался «великий дакот-ский бум», сиу прозывали его Крепкий Зад, потому что однозвездыый генерал Джон Армстронг Кастер сквозь пальцы смотрел на бесчинства пиратов-золотоискателей, зато помногу часов в день, не слезая с седла, преследовал хозяев территорий — индейцев. Но никто не предполагал, что кавалеристы Кастера сумеют добраться до Литл-Биг-Хорн так быстро.,.
Воины-шайенны в лагере услышали винтовочные выстрелы со стороны стоянки черноногих. Там пули уже свистели меж шестами палаток… Женщины и дети, застигнутые врасплох, кричали от испуга, а мужчины из соседних стоянок — черноногие, огла-лы и миннеконьоу — быстро вскочили на лошадей и помчались на выручку к вигвамам хункпапов. Это с юга лагерь атаковали «синие мундиры» майора Маркуса Рено.
Женщины-шайеннки все еще глазели на солдат Длинноволосого, которые двигались вдалеке, а их мужчины, не подозревая об опасности со своей стороны, запели песню битвы и ринулись в бой, начавшийся за вигвамами черноногих.
* * *
Черный Дрозд, тринадцатилетний мальчик из ог-лалов, купался с товарищами в реке Литл-Биг-Хорн. Солнце стояло в зените, когда он услышал крики в лагере хункпапов:
— Солдаты близко! Нас атакуют! Солдаты близко! Нас атакуют!
Предупреждение повторил глашатай сансарков, и Черный Дрозд слышал, как этот сигнал переходит из лагеря в лагерь с юга на север — в сторону шай-еннов.
* * *
Низкий Пес, один из вождей оглалов, услышал эти крики, но не поверил глашатаям. Решил, что это ложная тревога. Низкий Пес не понимал, как может кто-нибудь из белых людей, если он не сумасшедший, броситься в атаку на индейцев при такой-то их силище… Но хотя в то, что это настоящая тревога, он и не поверил, но все равно, не теряя времени, на всякий случай стал готовиться к бою. Он не спеша взял свое ружье и вышел из типи, когда атака в южном конце лагеря, где находились Сидящий Бык и хункпапы, уже началась.
* * *
Железный Гром в лагере индейцев миннеконьоу ничего не знал об атаке Рено, пока солдаты не очутились так близко, что их пули уже дырявили шкуры конических жилищ. Началась паника. Кони так напугались, что индейцам никак не удавалось их поймать.
* * *
Вороньего Короля в лагере хункпапов, на южной границе становища, огонь «синих мундиров» застал, когда солдаты майора Рено находились на расстоянии примерно в 400 ярдов. Хункпапы и черноногие сиу похватали оружие и, отстреливаясь, начали медленно отступать, чтобы женщины и дети успели уйти в безопасное место. Другая часть индейцев в это время собирала и все-таки смогла увести лошадей. Когда сиу чуть-чуть оправились от неожиданности, то приняли бой с бледнолицыми уже более грамотно.
Спасибо Бешеному Коню.
* * *
С юных лет Бешеный Конь знал, что мир, в котором живут люди, есть лишь отражение подлинного мира, греза его жителей. И чтобы проникнуть в тот, настоящий мир, он должен и сам начать грезить. В подлинном мире его лошадь плясала, словно дикая или бешеная. Вот отчего он назвал себя Бешеным Конем. Он знал, что если перед боем сумеет проникнуть в подлинный мир, то вынесет любые испытания.
Год назад, в начале Месяца, Когда Готовят Жир, оглалу устроили свою ежегодную Пляску Солнца. Бешеный Конь плясал три дня, он наносил себе кровавые раны и глядел на солнце, пока не упал в обморок. Придя в себя, он рассказал, что в видении услышал голос, который кричал:
— Я отдаю тебе этих людей, ибо они лишены ушей!
Бешеный Конь поведал, что когда в своем видении он взглянул на небо, то увидел солдат, падавших головою вниз подобно саранче, отчего с них спадали шляпы. Они рушились прямо в индейский лагерь. Предвидение вождь оглалу объяснил так: раз белые люди лишены ушей и не внемлют Вакантан-ке, то Великий Дух отдает солдат индейцам.
Все дакоты слышали, что вождю оглалу перед решающим сражением с Трехзведным Круком пригрезился подлинный мир. После этого сна Бешеный Конь только ждал случая испытать себя в битве с «синими мундирами», потому что Вакантанка поведал, как привести оглалов к победе над бледнолицыми. Бешеный Конь научился выигрывать битвы у федеральных войск.
Бешеный Конь смог показать своим братьям сиу, как сражаться с солдатами белых людей. И когда Крук посылал своих кавалеристов в атаку, индейцы вместо того, чтобы бросаться вперед под огонь солдатских карабинов, рассеивались и наносили удары с фланга по слабым местам. Кроме того, Бешеный Конь научил дакотов не спешиваться, и они быстро перемещались. Сиу овладели способами, как можно заставить солдат ввязаться в три схватки сразу. «Синие мундиры» привыкли идти в атаку строем, имея сильный фронт, а когда Бешеный Конь лишал их такой возможности, приходили в замешательство. Устраивая молниеносные атаки на своих резвых лошадях, индейцы расстраивали ряды солдат и постоянно вынуждали их обороняться. А когда огонь федералов становился слишком сильным, дакоты отступали, дразня солдат и увлекая некоторых в преследование, чтобы затем яростно напасть с нескольких сторон.
* * *
Возле лагеря шайеинов, в трех милях к северу, вождь Две Луны купал своих лошадей и стал купаться сам. В лагерь он возвращался пешком. Неподалеку от своего вигвама он глянул в сторону лагеря Сидящего Быка, расположенного выше по реке Литл-Биг-Хорн, и увидел большой столб пыли, похожий на смерч. Тут в лагерь прискакали несколько всадников.
— Идут солдаты! Много белых солдат! — выкрикивали они.
Две Луны приказал воинам-шайеннам седлать лошадей, а женщинам велел укрыться за пределами селения. Он вскочил на коня и поскакал на юг к лагерю Сидящего Быка. Там он застал сражение с солдатами Рено, которые наступали развернутым строем. Индейцы прикрывали отмель. К ним непрерывно стекалось подкрепление, и вскоре дакоты погнали солдат, смешавшись с ними. Получился слоеный пирог — сиу, солдаты, потом снова сиу, — и все стреляли. Солдаты отступали и падали в реку, словно убегающие бизоны.
Военного вождя, который сумел сплотить индейцев и опрокинуть атаку Рено, звали Ссадина. Это был мускулистый, широкогрудый тридцатишестилетний хункпап. Ссадина рос в племени сиротой. Еще в юности он отличился как охотник и воин, и Сидящий Бык принял его в свою семью как младшего брата. Несколько лет назад, когда белые члены комиссии пытались заставить сиу заняться сельским хозяйством под предлогом, что «так сказано в договоре 1868 года», Ссадина пришел в форт Райе, чтобы говорить от имени хункпапов.
— Мы родились нагими, — сказал он, — и научены охотиться и жить добычей. Вы говорите, что мы должны научиться земледелию, жить в одном доме и перенять ваши обычаи. А представьте себе, что люди, жившие за большим морем, пришли бы и сказали, что вы должны перестать заниматься земледелием, убили бы ваш скот и отобрали ваши дома и земли. Как бы вы поступили? Стали бы сражаться?
Сейчас, в 1876 году, через несколько лет после того выступления все хункпапы признали его помощником Сидящего Быка, боевым вождем племени.
Во время первой атаки солдаты Рено застигли женщин и детей на открытой местности, и пули кавалеристов сразили всю семью Ссадины.
— Это ожесточило мое сердце, — рассказал он журналистам несколько лет спустя. — После этого я убивал всех своих врагов томагавком.
Журналист спросил:
— А как вы блокировали атаки кавалеристов Рено?
— Сидящий Бык и я были там, где наступал Рено, — кратко отвечал Ссадина. — Сидящий Бык обладал большой магической силой. Женщины и дети поспешно уходили вниз по ручью… Женщины и дети ловили лошадей для мужчин. Мужчины вскочили на лошадей и напали на Рено, остановили его и отогнали в лес.
Ссадина опрокинул фланги Рено и загнал в чащу. Устрашив солдат, он заставил их поспешно отступить. Благодаря неистовому натиску сиу отступление вскоре превратилось в беспорядочное бегство. Так Ссадина получил возможность перебросить несколько сотен своих воинов на север, чтобы начать фронтальную атаку на колонну Кастера. А Бешеный Конь и Две Луны ударили по ней с фланга и с тыла.
* * *
Индейские женщины с тревогой наблюдали за солдатами по ту сторону реки. Они слышали сигналы горна и видели, как колонна солдат повернула влево и двинулась вниз по течению туда, где должна была произойти атака… Вскоре они заметили нескольких шайеннов, съезжающих в реку, а потом небольшой отряд юношей-шайеннов, затем других и других, пока сотни воинов не оказались в реке и на другой ее стороне — в овраге. Когда эти воины ушли в овраг, то оставшиеся отступили, ожидая начала атаки. Несколько сотен бойцов сиу укрылись в овраге на другой стороне холма, по которому двигался Длинноволосый Кастер, чтобы напасть на него с двух сторон.
Позднее Убей Орла, вождь черноногих сиу, рассказывал, что удар индейцев по колонне Кастера был «подобен урагану… Индейцы летели, как рой пчел». Массовая атака индейцев до того удивила Длинноволосого и его людей, что они растерялись. Во время этого натиска лошадь под индейцем по кличке Горб, давним боевым товарищем Ссадины и Бешеного Коня еще со времени схваток на реке Пау-дер, была убита, а сам он ранен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17