Они долго обменивались оскорблениями и угрозами, наконец Уайхэм, чувствуя, что скоро уже не сдержится, приказал сестре убираться из дома. Она сразу же вскочила с дивана, на котором сидела, и не захватив даже с собой свои вещи, ушла. Уайхэм видел через окно, как она остановилась у ворот и, обернув к нему разъяренное лицо, крикнула, что он будет жалеть о том, что случилось, до последней своей «поганой минуты».
С того дня прошло несколько недель, и в округе пронеслась весть, что Маргарет видели в Лондоне вместе с Джеффри Брэнтом. А еще через несколько дней уже все знали, что она переезжает жить в Брэнт-Рок.
Никто не удивился внезапному приезду Джеффри, ибо такова была его привычка – появляться дома вдруг, никого заранее не уведомляя. Даже его собственные слуги никогда не знали, когда ожидать своего господина. У Джеффри в доме была дверь, ключи от которой были сделаны в единственном экземпляре. Для него, разумеется. Так что очень часто его домашние, полагая, что хозяин сейчас где-то между Парижем и Льежем, сталкивались с ним нос к носу в самом доме. Причем для него это не было забавой. Таков был образ жизни аристократа из Брэнт-Рока.
Уайхэм Диландэр пришел в бешенство, узнав о новом месте жительства своей сестры. Он замыслил месть, а чтобы легче думалось – запил крепче обычного. Несколько раз он предпринимал попытки увидеться с Маргарет, но та категорически отказывалась от встреч. Тогда он стал подстерегать Джеффри на дороге и однажды попытался его остановить. Но владелец Брэнт-Рока был не из тех, кого можно к чему-либо принудить. Между мужчинами произошло несколько столкновений. О постоянных угрозах и оскорблениях и речи не идет. Наконец Уайхэм Диландэр понял, что в задуманном успеха ему не добиться и замкнулся в угрюмом одиночестве.
Нет нужды говорить долго и о характере Маргарет – достаточно вспомнить ее предков. А что касается Джеффри, то у него нрав был тоже не легкий. Поэтому неудивительно, что скоро разгорелись ссоры и в древних стенах Брэнт-Рока. Разногласия наслаивались одно на другое. Стычки с каждым днем становились одна другой ожесточеннее, угрозы произносились так оглушительно громко и такими словами, что домашние по-настоящему пугались. Но почти всегда ссоры заканчивались примирением, так как становилось ясно, что силы соперников примерно равны и никому из них нечего и думать перекричать другого. Они ссорились тем не менее и в следующий раз, ибо так уж принято у таких людей, живущих под одной крышей.
Довольно часто Джеффри и Маргарет покидали Брэнт-Рок. Сразу же после их отъезда уезжал и Диландэр из своего Ландеркрофта. К сожалению, перемены обстановки никак не отражались на нем, и он возвращался из отлучки, будучи настроен еще мрачнее прежнего.
В последний раз Брэнт-Рок жил без хозяина и Маргарет больше обычного. Накануне отъезда между ними произошла ссора, превосходившая по накалу страстей все предыдущие. Но, видимо, она как и всегда закончилась примирением, и слугам было объявлено о поездке хозяина на континент.
Через несколько дней уехал со своей фермы и Диландэр. Около двух месяцев прошло, прежде чем он вернулся. Соседи заметили в нем перемену. Казалось, он был чем-то удовлетворен, и то, чем он был удовлетворен, волновало его. Прямо с дороги, не заезжая к себе, он повернул в Брэнт-Рок и потребовал свидания с Джеффри. Когда же слуга уведомил его о том, что хозяин в отъезде, он заметно помрачнел, но тут же взял себя в руки и сказал с хмурой решительностью во взгляде:
– Я приду еще. Новости, которые я ему привез, таковы, что могут и подождать. – С этими словами он круто развернулся на каблуках и удалился.
Неделя проходила за неделей, месяц за месяцем... Все было по-прежнему, пока, наконец, не долетели слухи о том – впоследствии они несколько раз уточнялись, – что в Церматской долине произошло несчастье. Во время движения по узкому участку пути, прямо вдоль края высокого и крутого берега Роны, экипаж занесло на заледенелой дороге, и он опрокинулся в пропасть. Погибли английская леди и кучер. Третий невольный участник катастрофы, господин Джеффри Брэнт, чудом уцелел, так как не находился в экипаже, а шел рядом, подбадривая лошадей на этом опасном участке. О происшедшем он заявил в полицию, и было проведено компетентное расследование. Сломанная изгородь у края обрыва, глубокие вмятины от колес экипажа, следы лошадиных копыт: было совершенно ясно, что несчастные животные до конца боролись за свою жизнь, вытягивая накренившийся экипаж... Все говорило за то, что здесь действительно разыгралась ужасная драма.
В то время таяли снега, и Рона, ломая лед, стремительным и шумным потоком неслась на дне пропасти. После тщательных поисков были найдены отдельные части экипажа и труп одной из лошадей. Позднее рыбаки в Тоше извлекли из воды труп кучера. Течение реки в период половодья было очень сильное, и этим объясняется тот факт, что беднягу отнесло так далеко от места катастрофы. К сожалению, разыскать погибшую англичанку и труп второй лошади не удалось до сих пор. Вероятно, их останки и сейчас еще несут стремительные воды Роны в Женевское озеро.
Уайхэм Диландэр со своей стороны предпринял все возможные розыски, но узнать что-либо о пропавшей женщине ему не удалось. Единственное, чем он располагал, это регистрационные записи в отелях: «Мистер и миссис Джеффри Брэнт». В Цермате ему показали камень, установленный у края пропасти в память о его сестре, а в Бреттене, в церкви прихода, в который входили Брэнт-Рок и Дандеркрофт, он увидел табличку с вырезанной на ней фамилией своей сестры по мужу.
Прошло около года, пока вся округа успокоилась. Соседи перестали поминать в своих разговорах о случившемся на берегах Роны несчастье и вернулись к своему обычному, тихому образу жизни. Брэнт еще не возвратился, а Диландэр все больше пил, мрачнел, в его мозгу витали мстительные замыслы один кровожаднее другого.
А потом пришла еще одна новость, взбудоражившая всю округу. Брэнт-Рок готовился к приему в свои стены новой хозяйки. Об этом сообщил сам Джеффри в письме к викарию. Он писал, что несколько месяцев назад женился на итальянке и теперь направляется с женой домой. А через несколько дней после письма в Брэнт-Рок заявилась бригада рабочих. Из старинного дома с утра до вечера доносились звуки молотков и рубанков, в воздухе пахло краской. Одно крыло дома – южное – было полностью переделано. После этого основная часть рабочих получила расчет – их дело было завершено, если не считать старинного холла. Они оставили там материалы и отложили работы до приезда Джеффри согласно его распоряжению о том, что отделка холла должна осуществляться в его присутствии. Он говорил, что везет с собой портрет своего отца и другие картины, и вообще он хочет, чтобы его жене было приятно посмотреть на весь дом и холл в частности.
Сюда были подвезены стропила и доски для лесов, в углу стоял чан для замешивания в нем извести, а сама известь была тут же в больших мешках.
Когда новая хозяйка подъезжала к Брэнт-Року, звонили все колокола приходской церкви и вообще было общее ликование. Она была очень красива, полна поэзии, огня и южной страсти. Ее английский ограничивался пока лишь несколькими словами, но это не помешало ей завоевать сердца всех мужчин в округе. Они были потрясены ее удивительно мягким голосом, произносившим английские слова, не меньше, чем томной красотой ее карих глаз.
Сам Джеффри Брэнт выглядел заметно свежее обычного, его счастье так бросалось в глаза!.. Однако временами он вдруг начинал тревожно оглядываться по сторонам, вздрагивать, словно от какого-то тихого стука, который не был слышен никому, кроме него. Определенно, его что-то тяготило.
Шло время, и скоро поползли слухи о том, что в Брэнт-Роке ожидают появления на свет наследника. Джеффри очень нежно относился к своей жене, а ее беременность сблизила их еще больше. Ему трудно было скрыть свою радость. Впервые он проявил интерес к жизни своих слуг, стал уделять им знаки внимания. Дошло даже до того, что он и его молодая жена начали оказывать им различные благотворительные услуги. Когда он думал о ребенке, с которым были связаны все его надежды, печаль, иногда делавшаяся особенно глубокой, исчезала вовсе.
Все это время Уайхэм Диландэр вынашивал планы своей мести. Его ненависть затаилась возле сердца, и нужен был только предлог для того, чтобы она вылилась наружу в ужасном преступлении. Его мысли были главным образом о жене Брэнта, так как он чувствовал, что удар по тем, кого Джеффри так любит, придется ему больнее всего. Он только ждал удобного случая, хотя перед страхом неудачи все же оттягивал свою акцию.
Однажды Уайхэм засиделся в гостиной своего дома до поздней ночи. Когда-то эта комната была красивой, но время и пыль сделали свое дело, и теперь она больше походила на старые развалины, лишенные всякого лоска и просто пристойности. В последнее время владелец старой фермы пил больше обычного и теперь тоже склонился над кружкой в пьяной полудреме. Вдруг он приподнял голову; ему почудился какой-то шорох за дверью. На его громкий окрик и удар кулака по столу никто не ответил. Чертыхаясь вполголоса, он продолжил свое нехитрое занятие. Через минуту машинально бросил взгляд назад через плечо и... обомлел: дрожь пробила все его тело, и он застыл в обернувшейся позе, не смея отвести ошеломленного взгляда от существа, стоявшего перед ним. Оно выглядело как страшное мертвенно-бледное подобие его погибшей сестры. Ужас начал сковывать его, и неудивительно: женщина, возникшая перед ним, вообще мало была похожа на человека. Горящие воспаленные глаза... Перекошенное лицо... Единственно, что указывало ему на то, что уродливое привидение – его сестра, это пышные золотистые волосы, спускавшиеся по тощим плечам.
Маргарет тоже не отрывала глаз от брата. И взгляд ее дышал ненавистью.
Когда Уайхзм Диландэр пришел в себя от шока, вызванного столь мистическим появлением, то почувствовал, как в его сердце также поднимается былая вражда к сестре. Губы его задрожали и, не скрывая злобы и насмешки, он спросил:
– Какого черта ты здесь делаешь? Ты погибла и похоронена вонючим речным илом!
– Я здесь, Уайхэм, вовсе не из большой любви к тебе. Я здесь потому, что ненавижу одного ублюдка еще больше, чем тебя. – Ее глаза грозно сверкнули.
– Его? – прошептал он с такой ненавистью в голосе, что даже она содрогнулась при этом слове.
– Да, его! – крикнула она. – Но не тешь себя надеждой насчет своей жалкой мести ему! Мстить буду я! А тебя я только использую в этом!
Уайхэм быстро спросил:
– Он тогда женился на тебе?
Ее лицо исказилось при этих словах подобием улыбки. Это была отвратительная гримаса. Свет падал на нее косо и от этого она казалась исчадием ада. На лбу собрались глубокие складки, а левая половина лица была покрыта шрамами и рубцами. Они побелели и, казалось, что ее лицо исполосовано множеством бледных линий.
– А! Так тебе хочется знать это! Чтобы потешить свое самолюбие? Как же! Его сестра – и вдруг замужем за настоящим аристократом! Ну так вот: ты ничего об этом не узнаешь! Никогда! И это будет моя маленькая месть за все! Я пришла сюда сейчас только для того, чтоб ты знал: я жива и иду туда.
– Зачем? – быстро спросил он.
– Это мое дело! У меня нет ни малейшего желания рассказывать тебе об этом!
Уайхэм треснул кулаком по столу и резко встал. Кровь бросилась ему в голову, в глазах поплыли круги, он зашатался и тяжело повалился на пол. Он делал неудачные попытки подняться и хрипло кричал, что пойдет вместе с ней. Она мрачно усмехнулась при мысли, что, пожалуй, он и впрямь найдет дорогу в темноте, ориентируясь на ее отливающие золотом волосы – жалкие остатки былой красоты. Еще она подумала, что кое-кому сегодня придется вспомнить, что она была когда-то красивой...
– Он увидит мои волосы, – прошипела она. – Они всегда ему будут напоминать о том, что у него была я! Они всегда будут стоять у него перед глазами! Когда он столкнул меня в пропасть, он мало думал о моей красоте. Она бесследно исчезла после того, как я провела целую неделю на непрерывно ломающемся льду Роны! Его красота тоже исчезнет! Я устрою ему такие же ощущения! Близится его время!
С этими словами она резким движением распахнула дверь и вышла наружу, в непроглядную тьму ночи...
Той же ночью миссис Брэнт долго не могла заснуть. Вдруг она встревоженно подняла голову и зашептала:
– Джеффри! Кажется, звякнул замок под окном?..
Но муж, несмотря на то, что она как будто заметила, что он тоже встрепенулся при странном звуке, глаз не открывал и вообще делал вид, что спит крепким сном. Правда, он не мог скрыть учащенного дыхания.
Прошло около часа, и миссис Брэнт встревожилась вновь. На сей раз оттого, что увидела, как ее муж поднялся и стал одеваться. Он был смертельно бледен, а когда повернулся так, что свет лампы упал ему на лицо, она ужаснулась выражению его глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27