Видя огорченные лица противников, Дзирт понял, что настало время атаковать самому. В этот момент оба противника объединили усилия и сделали одинаковый выпад, причем острия их мечей оказались на расстоянии нескольких дюймов друг от друга.
Дзирт увернулся вбок и слепым ударом левой саблей снизу отбил обе атаки.
Затем, резко остановившись, упал на колено на одной линии с противниками и свободной правой рукой нанес два удара снизу. Быстрый укол деревянной саблей поразил сначала одного, а потом и другого прямо в пах.
Оба одновременно бросили оружие, схватились за пораженное место и опустились на колени. Дзирт подскочил к ним, пытаясь найти слова оправдания.
Хатч'нет кивнул Дайнину в знак одобрения, и оба учителя послали голубой свет вниз, на проигравших.
– На помощь! – крикнул Келноз из-за разделяющей их сталагмитовой стены.
Дзирт ринулся в отверстие в стене – и оказался перед четвертым противником, укрывшимся здесь с явным намерением нанести удар в спину. Но боковой выпад Дзирта пришелся ему в грудь. Юноша склонился над своей последней жертвой. Он не ожидал встретить здесь этого дрова, однако удар его попал точно в цель!
Присвистнув, Хатч'нет направил свет на лило последнего потерпевшего.
– Он великолепен! – выдохнул учитель. Недалеко от себя Дзирт увидел Келноза, практически уложенного на обе лопатки искусными действиями противника.
Прыгнув между обоими, Дзирт отразил выпад, который неминуемо прикончил бы Келноза.
Однако новый противник, вооруженный двумя мечами, оказался самым искусным из всех. Он обрушил на Дзирта целый град ложных выпадов и уловок, не раз заставив Дзирта отступить.
– Берг'иньон из Дома Бэнр, – шепнул Хатч'нет Дайнину.
Понимая важность этого поединка, Дайнин от души надеялся, что его юный брат не ударит в грязь лицом. Берг'иньон отнюдь не был разочарованием для своей высокопоставленной семьи. Все его движения были точными и ловкими. Какое-то время они с Дзиртом кружили лицом к лицу, и ни один не мог добиться преимущества. Наконец отважный Берг'иньон применил тот самый знакомый Дзирту прием нападения – двойной удар снизу.
Дзирт в совершенстве владел приемом отражения такого удара, как это наглядно доказала его последняя встреча с Закнафейном. И все же, не уверенный в том, что перекрестная защита снизу обеспечит успех, и движимый безотчетным порывом, он просунул ногу над рукоятками скрещенных сабель и сильно ударил противника в лицо. Ошеломленный сын Дома Бэнр опрокинулся на стену.
– Я знал, что так парировать нельзя! – закричал Дзирт, предвкушая момент, когда сможет применить подобный прием против Закнафейна.
– Он великолепен, – опять выдохнул Хатч'нет, обращаясь к сияющему коллеге.
Потрясенный Берг'иньон не находил выхода из создавшегося положения. Он окружил себя шаром темноты, но Дзирт с готовностью ступил в темноту, горя желанием драться вслепую.
Он обрушил на сына Дома Бэнр серию атак, одна из которых закончилась тем, что острие его сабли оказалось у горла Берг'иньона.
– Я сдаюсь, – вынужден был признать молодой Бэнр, почувствовав прикосновение палки.
Услышав это признание, мастер Хатч'нет рассеял магическую темноту. Положив оба меча на камень, Берг'иньон рухнул на пол, и на лице засветилось голубое сияние.
Дзирт не смог сдержать улыбки. «Интересно, – подумал он, – есть ли здесь кто-нибудь, кого мне не удалось бы побить?» И вдруг сильный удар по затылку сбил его с ног. Он успел только оглянуться и увидеть убегающего Келноза.
– Глупец! – усмехнулся Хатч'нет, осветив голубым светом лицо Дзирта, и посмотрел на Дайни-на. – Вот уж глупец!
Дайнин стоял, скрестив руки на груди, его щеки пылали от гнева.
А Дзирт лежал, чувствуя под щекой холодный камень, но мысли его в этот момент унеслись в прошлое, и он снова слышал полный сарказма и боли голос Закнафейна: «Такова наша суть!»
Глава 13
Цена победы
– Ты меня обманул, – сказал в тот вечер Дзирт Келнозу.
В бараке было темно, студенты, вымотанные после состязания и бесконечного прислуживания старшим, спали на своих койках.
Келноз, по-видимому, ожидал этого упрека. Наивность Дзирта стала ему ясна в тот самый момент, когда тот задал вопрос о правилах сражения. Опытный воин-дров, к тому же из благородных, должен был знать, просто не мог не понимать, что единственное правило его жизни – победа любой ценой. Келноз знал также, что Дзирт не станет мстить ему за то, что он сделал: месть была нехарактерна для молодого До'Урдена.
– Почему? – настаивал Дзирт, так и не получив ответа от самоуверенного простолюдина из Дома Хинафин.
Повышенный тон Дзирта заставил Келноза беспокойно оглядеться.
Предполагалось, что они спят, и если наставник услышит, что они спорят….
– Что ж тут непонятного? – ответил Келноз языком жестов; тепло, исходившее из его пальцев, явственно воспринималось теплочувствительными глазами Дзирта. Я поступил так, как должен был поступить, хотя, пожалуй, мне нужно было продержаться подольше. Возможно, если бы ты еще кого-нибудь победил, мне удалось бы занять не третье, а более высокое место!
– Если бы мы действовали вместе, как договорились, ты мог бы победить или, по крайней мере, быть вторым, – ответил Дзирт; резкие движения рук выдавали его гнев.
– Скорее, вторым, – отвечал Келноз. – Я с самого начала знал, что я не ровня тебе. Ты – лучший фехтовальщик из всех, кого я видел.
– Учителя так не считают, – вслух пробормотал Дзирт.
– Восьмой – это не так уж плохо! – прошептал в ответ Келноз. – Берг'иньон оказался всего лишь десятым, а ведь он из правящего Дома Мензоберранзана. Ты должен радоваться, что одноклассники не станут завидовать тебе! – Шарканье ног за дверью заставило Келноза вновь перейти на беззвучный код. – То, что у меня более высокое место, означает лишь, что мне в любую минуту могут вонзить кинжал в спину.
Дзирт пропустил мимо ушей это утверждение, ему трудно было согласиться, что в Академии возможно подобное предательство.
– Берг'иньон был в этом состязании лучшим из тех, кого я видел, просигналил он. – Он уже побил тебя, когда я вмешался!
Келноз пренебрежительно усмехнулся:
– По мне, Берг'иньон может служить поваром к каком-нибудь из низших Домов!
– Он говорил теперь еще тише, потому что койка сына Дома Бэнр располагалась всего в нескольких ярдах от них. – Он – десятый, а я, Келноз из Дома Кинафин, третий!
– А я хоть и восьмой, – сказал Дзирт со странным выражением в голосе, означавшим скорее гнев, чем зависть, – но могу уложить тебя любым оружием.
Келноз пожал плечами (для видящих в инфракрасном спектре движение это было странно расплывчатым).
– Однако не уложил, – прожестикулировал он. – Я победил в схватке с тобой!
– В схватке? Да ты просто обманул меня, вот и все!
– А кто остался стоять? – напомнил Келноз. – И кого осветили голубым светом?
– По законам чести должны быть какие-то правила соревнования! – зарычал Дзирт.
– Есть только одно правило, – огрызнулся Келноз. – Ты можешь делать все, что найдешь нужным. В схватке победил я, и я оказался выше тебя, Дзирт До'Урден! Остальное не имеет значения!
В пылу спора они заговорили слишком громко. Дверь распахнулась, и на пороге появился воспитатель, его силуэт четко обрисовался в голубом свете, идущем из холла. Оба студента мгновенно повернулись на бок и закрыли глаза, а заодно и рты.
Безапелляционность последнего заявления Келноза заставила Дзирта сделать правильный вывод. Он понял, что дружбе его с Келнозом пришел конец, а скорее всего, они никогда и не были друзьями.
* * *
– Ты видел его? – спросил Альтон, беспокойно постукивая пальцами по краю небольшого столика в верхней комнате своих покоев.
Это полуразрушенное помещение в свое время по приказу Альтона отремонтировали младшие студенты, но на стенах остались подпалины – следы его огненных шаров.
– Видел, – ответил Мазой. – И наслышан о его воинской доблести.
– После великого состязания он восьмой в классе, – сказал Альтон. – Это неплохой результат.
– По общему мнению, он достоин быть первым, – заметил Мазой. – Недалек день, когда он станет им. Я в этом уверен.
– Он не доживет до этого дня! – пообещал Альтон. – Дом До'Урден возлагает большие надежды на этого лиловоглазого юнца, поэтому именно его я избрал первой своей жертвой. Его смерть станет большим горем для вероломной Матери Мэлис!
Мазой, однако, не считал вопрос вполне решенным и постарался внести в это дело ясность.
– Ты не причинишь ему зла. Ты и близко к нему не подойдешь! – предупредил он.
Все тем же беспощадным тоном Альтон продолжал:
– Я жду уже двадцать лет….
– Подождешь еще немного, – огрызнулся Мазой. – Хочу напомнить, что ты принял приглашение Матери СиНафай в Дом Ган'етт. Такой союз предполагает беспрекословное повиновение. Мать СиНафай – наша общая верховная мать возложила на меня задачу следить за Дзиртом До'Урденом, и я исполню ее волю.
Обдумывая слова, сказанные его тайным союзником, Альтон откинулся в кресле, опершись тем, что некогда было его подбородком, на худую руку.
– По планам Матери СиНафай, ты получишь полную возможность отомстить, продолжал Мазой. – Но предупреждаю тебя, Альтон Де Вир, – он особо подчеркнул эту фамилию, – что если ты начнешь войну с Домом До'Урден или если каким-нибудь самовольным агрессивным актом поставишь их в положение обороняющихся, на тебя обрушится гнев Дома Ган'етт. Мать СиНафай разоблачит тебя как убийцу и самозванца, и пеняй тогда на себя, если тобой займется правящий совет!
Трудно было не прислушаться к такой угрозе. Альтон не имел другой семьи, кроме усыновившей его семьи Ган'етт. Если СиНафай от него отвернется, союзников у него не будет.
– А какие планы у СиНафай…. у Матери СиНафай…. в отношении Дома До'Урден? – спокойно спросил он. – Расскажи, как я смогу отомстить, тогда, быть может, мне удастся вытерпеть эти мучительные годы ожидания.
Мазой знал, что здесь надо быть особенно осторожным. Его мать не запрещала рассказывать Альтону о ее замыслах, но Мазой понимал: если бы она хотела посвятить ненадежного Де Вира в свои планы, она сама сделала бы это.
– Пока можно только сказать, что могущество Дома До'Урден сильно возросло и продолжает расти, становясь угрозой для всех влиятельных Домов, – промурлыкал Мазой, наслаждаясь предвкушением возможной войны. – Вспомни, как блестяще, без всяких следов, было осуществлено свержение Дома Де Вир! Многим знатным людям в Мензоберранзане легче дышалось бы, если бы….
Мазой замолчал, решив, что и без того сказал слишком много. По алчному блеску в глазах Альтона он понял, что приманка слишком соблазнительна, чтобы обеспечить терпение Де Вира.
* * *
Немало разочарований принесла Дзирту Академия, особенно в этот первый год, когда ему с упрямой очевидностью открывались многие темные стороны дровского общества, на которые прежде Закнафейн разве что намекал. Он тщательно взвесил уроки ненависти и недоверия, преподаваемые наставниками Академии, сравнивая их с логикой уроков своего старого учителя. Правда казалась невероятной, двусмысленной, не поддающейся определению. Все размышления приводили Дзирта к одному печальному выводу: предательство, с которым ему пришлось – и неоднократно! – столкнуться за свою короткую жизнь, неизбежно исходило от его соплеменников, эльфов-дровов.
Больше по душе ему были занятия физической подготовкой, часы, проводимые в сражениях, в оттачивании хитрых приемов. Здесь, с послушным оружием в руках, он уходил от мучительных вопросов о том, что есть истина и как ее постичь.
Здесь он преуспевал. Уже при поступлении в Академию уровень владения оружием был у Дзирта выше, чем у его одноклассников, и пропасть между ними с каждым месяцем все увеличивалась. Он научился многим приемам защиты и нападения, но зачастую изобретал собственные приемы и усовершенствовал существующие, при этом его нововведения не уступали общепринятым, а зачастую и превосходили их.
Дайнин вначале со все возрастающей гордостью слушал, как превозносят коллеги бойцовские качества его младшего брата. Однако вскоре эти горячие восхваления стали раздражать старшего сына Матери Мэлис. Дайнин был старшим сыном Дома До'Урден, унаследовав этот титул от уничтоженного Нальфейна. Теперь вторым сыном, возможно мечтающим о его, Дайнина, титуле, был Дзирт, который, судя по всему, станет одним из лучших фехтовальщиков Мензоберранзана.
От одноклассников Дзирта также не ускользнул блеск его боевого стиля.
Иногда, по их мнению, это становилось уже чересчур! Они с закипающей завистью следили за вихревым движением сабель Дзирта, справедливо опасаясь, что им самим никогда такого не достичь. Прагматизм всегда был отличительной чертой дровских эльфов. Все эти молодые студенты большую часть жизни провели в постоянном наблюдении за тем, как старшие члены их семей умудрялись извлечь максимум пользы из любой ситуации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43