Во всем мире начали пользоваться ксероксами - компактными, удобными и простыми в эксплуатации, эти удивительные машины появились и у нас в стране, только Алла Валериевна все еще обслуживала свою доисторическую копировальную машину, которая занимала целую комнату и работала только под Аллиным чутким руководством.
Все кончилось в один далеко не прекрасный день, когда руководство НИИ принимало высокого московского руководителя. Высокий руководитель, который на самом деле был маленьким, подвижным пузатым человечком, случайно заглянул в сектор размножения и пришел в ужас.
- Что это? - спросил он директора НИИ, уставившись на копировальную машину образца того героического года, когда красноармейцы мужественно форсировали замерзший Сиваш и выбили белые отряды из Перекопа.
При этом взгляд московского гостя был таким красноречивым и выразительным, что директор НИИ покраснел и сбивчиво пробормотал:
- Здесь у нас музей...
На этом научная деятельность Аллы Валериевны завершилась.
Учитывая то, что до пенсии ей оставалось доработать всего год, а родной институт и вообще дышал на ладан, руководство попросило ее написать заявление "по собственному желанию".
С тех пор прошло довольно много лет, Алла Валериевна, которой, естественно, не хватало скудной пенсии, сменила много мест работы и в настоящее время занимала важный и ответственный пост.
Она работала консьержкой в элитном доме в районе Комендантского аэродрома.
Во время работы в секторе размножения Алла привыкла много разговаривать. Пока коллеги дожидались своих копий, они перемывали с разговорчивой лаборанткой косточки институтскому начальству и своим сослуживцам. И теперь Алла Валериевна скучала не только по своему "научному" прошлому, не только по своей огромной копировальной машине, отдаленно напоминающей железного бронтозавра, но и по простому человеческому общению.
Она пыталась вступать в разговоры с жильцами своего дома, но они были по большей части люди очень занятые, дорожили временем и на контакты с консьержкой шли неохотно, особенно если она начинала беседу со слов: "Когда я была научным работником..."
В общем, Алла Валериевна Брюквина испытывала явный дефицит общения.
Этим утром она заступила на свой пост в обычное время, ровно в шесть часов.
Сначала в доме царила тишина. Потом начали выползать на прогулку несчастные владельцы собак. Зевая и потягиваясь, они проходили мимо консьержки, сонно кивая ей. Прошел Василий Васильевич с четвертого этажа со своей огромной собакой Ксюшей породы мастино наполитано.
Ксюша тянула хозяина, как мощный буксир, и недовольно вертела огромной мордой в наморднике, своими размерами и формой напоминающем хоккейные ворота. Следом за ними проскочила Лика Крылова с шестого этажа с мальтийской болонкой Тиффани, потом худенькая девушка Ника из сорок восьмой квартиры с злобным доберманом Дракулой.
Постепенно поток собачников иссяк.
Следующими прошли несколько серьезных ответственных людей из государственных организаций, начинающих работать достаточно рано. Сотрудники коммерческих фирм, бизнесмены и люди свободных профессий еще безмятежно спали и видели сны, и Алла Валериевна только было потянулась к новому детективу Кубанцевой, как перед ней возникла худенькая, чистенькая и совершенно незнакомая старушка.
- Вы к кому? - строго поинтересовалась консьержка.
- К Анне Капитоновне, - ответила старушка, испуганно моргнув выцветшими голубыми глазками.
- К какой Анне Капитоновне? - продолжила допрос бдительная Брюквина.
- К подруге моей, Анне Капитоновне Сеточкиной, из пятьдесят шестой квартиры, - послушно доложила дисциплинированная старушка, - она мне фотографии обещала...
- Это мне совершенно неинтересно! - фыркнула Алла Валериевна и потянулась к домофону.
Подлое устройство не работало.
Брюквина очень плохо относилась к современной технике, поскольку именно из-за нее прекратилась ее успешная научная деятельность. Она всегда ждала от этой самой техники предательства и поэтому, когда домофон сломался, испытала легкое злорадство.
Однако сломанный домофон создавал неудобства в ее работе. Она окинула незнакомую старушку придирчивым взглядом, решила, что та не похожа ни на воровку-домушницу, ни на чеченскую террористку, и милостиво разрешила пройти к подруге из пятьдесят шестой квартиры.
Затем Алла Валериевна сняла телефонную трубку и позвонила в фирму, обслуживающую домофоны. Голос диспетчера показался ей незнакомым, но она не придала этому значения, тем более что мастер появился на редкость быстро, не прошло и десяти минут после звонка.
Мастер был мужчина лет тридцати с небольшим, довольно приятной, но совершенно не запоминающейся внешности. Единственной бросающейся в глаза деталью были густые светлые усы.
В руках у мастера был традиционный плоский чемоданчик с инструментами.
- Где у нас авария? - весело осведомился мастер.
- Да вот, этот не работает, - сообщила Алла Валериевна, ткнув пальцем в переговорное устройство, - в мое время, когда я была научным сотрудником, техника была исключительно отечественная, и работала она безотказно!
Воспитанный мастер вежливо выслушал консьержку, открыл чемоданчик, отвинтил крышку домофона и принялся за работу.
- Дом у вас красивый, - проговорил он, вывинчивая какое-то круглое устройство, - небось, одни бизнесмены живут?
- Да нет, не только, - Алла Валериевна уселась поудобнее, предвкушая интересный разговор, есть и чиновники, вот, например, Петр Петрович с седьмого этажа, он председатель этого.., как его.., комитета потребителей.
- Это еще что за комитет? - удивился мастер. Учат, как правильно колбасу потреблять или на какую ногу надевать левый ботинок?
- Да не знаю я! - Брюквина пожала плечами. А вот Варвара Сергеевна с четвертого этажа - вообще ведущая телевизионная, наверняка вы ее видали! Передачу ведет "Кто кого", знаете?
- А, это где участники друг на друга гадости говорят, а ведущая их подзуживает?
- Вот-вот, - кивнула консьержка, - очень интересная передача!
Она на мгновение замолчала, но словоохотливый мастер, продолжая свою работу, снова заговорил:
- Но все-таки не позавидуешь этим богатым!
Все работа да работа, все только деньги делают, а семейной жизни никакой! Детей-то, небось, и то ни у кого нету, некогда с ними заниматься!
- Ну, это вы зря! - Алла Валериевна поджала губы. - Вот у той же Варвары Сергеевны очень симпатичная девочка! Хотя, конечно, сама она с ней мало занимается, все разных нянек нанимает...
В голосе консьержки прозвучало явное неодобрение, и мастер подхватил животрепещущую тему.
- Одна воспитывает, без мужа? - проговорил он с сочувствием. - Такая женщина интересная, а муж ушел?
- Ничего не ушел! - консьержка понизила голос. - Вовсе он не ушел, а погиб! В машине насмерть разбился! А она - тоже мне интересная!
Селедка сушеная, как есть! И характер такой, хуже не придумаешь! К девочке дедушка иногда приезжает, очень приличный, сразу видно, обеспеченный, машина дорогая и с шофером...
- Свекор, что ли? - поинтересовался мастер, соединяя какие-то провода и обматывая их изолентой.
- Свекор, - кивнула Алла Валериевна, - так она, ведущая это, все на него кричит, все ругается и девочку настраивает!
- Прямо при людях? - поразился мастер.
- При мне! - консьержка пригорюнилась. - Она меня-то и за человека не считает!
- А что свекор?
- А он-то в девочке души не чает, все ей подарки возит, и все такие хорошие, такие дорогие!
Любит внучку-то.., оно и понятно, родного сына человек потерял, только внучка осталась, и такая девочка хорошенькая, просто картинка! Он ей и одежду всякую привозит, и игрушки.., недавно такого медведя подарил, что это просто слов нету, прямо загляденье!
- А невестка недовольна? - поразился общительный мастер.
- Все кричит, все ругается.., все-таки, правда, терпит, встречаться с девочкой иногда разрешает, видно только оттого, что богатый он очень, а она на деньги его зарится. Только все равно с характером сладить не может, морду ей прямо перекашивает, как старика увидит...
- Да что вы! Разве же так можно, - рассудительно проговорил мастер, ведь он девочке дед, родная кровь...
- Это верно, - закивала консьержка, - а вот поди ж ты, ничего не может с собой сделать! Такой уж видно характер! А дед-то, конечно, тоже ее не любит, только это так не показывает!
- Да? - удивился парень. - А откуда же вы знаете?
- Поживи с мое - будешь в людях разбираться! Алла Валериевна снова поджала губы. - Да потом, не всегда он тоже может характер удержать! Как-то раз она на него накричала, а дед-то ей в ответ:
"Это из-за тебя мой сын, - говорит, - погиб! Это ты его довела! Из-за тебя Дашенька без отца осталась! А ты ей, - говорит, - плохая мать!"
- Ну, это он, видно, в сердцах, - проговорил монтер, устанавливая на место крышку домофона, - все же мать есть мать. Какой бы у нее ни был характер, к своему-то ребенку она по другому...
- А вот не скажи! - консьержка снова заговорила вполголоса. - И накричит на девочку, и даже ударит.., а сама-то с ней мало и бывает, все время нянек ей разных нанимает! И няньки эти подолгу не держатся, хорошо если какая месяц отработает, а то и того меньше!
- Для ребенка это плохо! - рассудительно произнес мастер.
- Еще бы не плохо! Не успеет девочка к одной привыкнуть, а мать уже ту прогонит, новую приведет!
- Ну вот, здесь все исправил, - мастер убрал инструменты в чемоданчик, - теперь надо по этажам пройти, посмотреть, может, где-то в распределительной коробке контакт нарушен.
Консьержка с умным видом покивала - как-никак, в прошлом она была научным работником! Ну, или почти научным работником...
Поднявшись на два лестничных пролета, мастер на минутку остановился, чтобы поправить усы.
Лола утром схалтурила, гримируя его, и плохо приклеила левый ус, так что во время разговора с консьержкой он слегка отклеился и Ленина легенда чуть не лопнула, как воздушный шар.
Убедившись, что усы в порядке, Маркиз поднялся на четвертый этаж.
На площадку выходили две двери, однако Леня сразу установил, что ему нужна левая, поскольку на правой двери красовалась медная табличка:
"Аветик Одиссеевич Айвазов, адвокат".
Судя по этой табличке, обладатель экзотического отчества принимал клиентов на дому, тем самым упростив Ленину задачу.
Маркиз подошел к левой двери и нажал на кнопку звонка.
- Кто здесь? - почти сразу раздался за дверью недовольный женский голос.
- Мастер, - отозвался Леня, - у вас неисправен домофон, я должен его починить.
Дверь открылась на цепочку, и в образовавшейся щели появилось широкое и курносое женское лицо, густо обсыпанное веснушками.
Лицо это явно не принадлежало телевизионной ведущей Варваре Строгановой, поэтому методом исключения Леня предположил, что перед ним находится очередная няня девочки Даши.
- Какой такой мастер? - окрысилась няня. Ничего не знаю! Хозяйки нету, а без нее никого не ведено пускать!
- Ну, как знаете, девушка, - проговорил Маркиз, - я отмечу у себя, что вы отказались от ремонта, а вы распишитесь, - и он протянул няне бланк со смазанной печатью.
- Чего это я должна расписываться? - проговорила няня неожиданно довольным голосом.
Этот довольный голос образовался у нее по очень странной причине. Ее уже очень давно никто не называл девушкой. Она была вовсе не стара, ей не было и сорока лет, но из-за грубой и непривлекательной внешности чуть не с тридцатилетнего возраста к ней обращались неприятным и даже оскорбительным словом "женщина". Поэтому незнакомый усатый мастер сразу же показался няне вдвойне привлекательным, и ей неосознанно захотелось задержать его хотя бы на полчаса. А для этого был единственный способ - пустить его в квартиру.
Хозяйка, конечно, будет недовольна, но она все равно всегда недовольна...
Было и еще одно соображение.
Няня не любила и боялась расписывайся. Ей казалось, что, поставив в непонятном документе автограф, она тем самым возьмет на себя ответственность за какие-то будущие неприятности.
Естественно, ей даже в голову не приходило, что симпатичный усатый мастер в точности просчитал ее поведение и даже девушкой назвал абсолютно продуманно.
- Не буду я нигде расписываться, - повторила няня и отступила от двери, - ладно, чините, что там у вас сломалось...
- Сломалось, вообще-то, не у меня, а у вас, уточнил Маркиз, дождавшись, пока женщина скинет цепочку и откроет дверь пошире, - но это не важно. Все равно спасибо.
Он подошел к переговорному устройству и снял с него крышку, чтобы приступить к "ремонту".
Няня встала у него за спиной, с любопытством наблюдая за трудовым процессом.
Говорят, на три вещи можно смотреть бесконечно: на огонь, на воду и на то, как другие работают. Поэтому понять интерес женщины было нетрудно. Но Маркизу вовсе не нравилось, что за ним так пристально следят, это не давало ему возможности заняться тем, ради чего он сюда пришел поисками своей бесценной микросхемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32