Но она могла это делать и сделала.
– Она в самом деле танцевала голой?
– Вы неправильно поняли смысл моих слов, который был плохо выражен. Это правда, что миссис Обер не прыгала и не танцевала в естественном виде. С другой стороны, она все же была здесь в воскресенье вечером и сделала несколько антраша, на которые свидетель обратил внимание.
– Возможно ли это? – воскликнула Мюриэль. – Маленькая дверь в стене была закрыта. Как она могла проникнуть внутрь?
– С таким количеством формовочной глины, которая была в распоряжении миссис Обер, это было нетрудно.
– То есть вы хотите сказать, – уточнил Кит, – что она одолжила ключ у Сумасшедшей Нелл и сделала с него слепок? Но с Сумасшедшей Нелл совершенно невозможно иметь дело. И это не все! Посмотрите сюда!
– Да?
– Я слышал о такой глине и какие штуки с ней можно делать от Пат, которая, в свою очередь, услышала о ней от кузена Харви. Но хотя я привел вам много убедительных свидетельских показаний, на это я бы не стал полагаться. Откуда это стало известно? Да и кроме того, каким образом Элен Обер могла сделать копию ключа Сумасшедшей Нелл?
Собеседник невольно поднял брови.
– У миссис Обер не было в нем необходимости, – ответил он. – Имея формовочную глину, мой дорогой друг, она нуждалась в слепке ключа, а скорее, замка. Получив его, любой слесарь может не без труда, но достаточно точно выточить ключ, который подойдет к этому замку. Что касается моей информации...
– Да! – сказал Кит, начиная понимать. – Те имена, которые были упомянуты...
– Так и есть. Мне сообщили, что старший инспектор Гоб сообщил вам о двух лицах, которые Хендерсон и я собирались опросить, что прошлым вечером в городе и сделали. Одним из них был Харви Туайфорд, который стал настоящим источником откровений. Другой...
– Сэр Хьюго Клейверинг! Он-то видел женщину, которая носилась по лужайке. Если он сможет опознать в ней Элен Обер...
– Сэр Хьюго, – уточнил мистер Коллинз, – на первых порах испытал самые разные чувства, кроме удовлетворения. Поскольку я сам являюсь барристером, то могу понять его юридическую осторожность. Мое самое подробное устное описание приводит всего лишь к предположению, что это могла быть миссис Обер. Он видел ее после наступления темноты и на расстоянии, что совершенно справедливо подчеркивал. Так что мы направились в «Удольфо» и уж оттуда – к миссис Обер. Жаль, что нам с Хендерсоном пришлось похитить с целью опознания ту самую фотографию. Точнее, похитил ее я; полковник не одобрил мои действия, хотя понял их. Она получила свою собственность обратно в целости и сохранности – и ценную рамочку, и все остальное. Когда во второй половине того же дня мы показали эту фотографию сэру Хьюго, он все же не смог провести убедительное опознание, но у нас почти не осталось сомнений, что мы нашли ту самую женщину.
– Великий хранитель устоев Клейверинг, – напомнил ему Кит, – рассказал остальным из нас, что она казалась молодой и производила впечатление леди.
– Вам не кажется, что в возрасте сэра Хьюго любая женщина не старше тридцати пяти лет должна казаться молодой? И согласитесь, миссис Обер в самом деле производит впечатление леди. Но...
И снова Уилки Коллинз повысил голос.
– Прошу прощения! – сказал он. – Именно я и сбил вас с пути. Миссис Сигрейв, вы были правы! Неопределенные намеки миссис Обер на выходки и проказы, ее подлинные выходки были безобидными действиями, не имеющими отношения к нашей главной проблеме. В этой истории был кто-то другой, который не намекал, а весьма решительно совершал действия отнюдь не безобидные. Я имею в виду, миссис Сигрейв, недвусмысленную попытку покушения на вашего мужа. Продолжим разбираться в этой проблеме?
Нигел решительно поддержал это предложение.
– Ради бога, конечно же да! – воскликнул он. – Теперь вы можете пролить на нее хоть какой-то свет?
– Если вы все составите мне компанию в оранжерее, думаю, что смогу.
– Значит, мы к вашим услугам, не так ли? – Нигел огляделся. – Мюриэль? Весткотт? Да. Я вижу, вы тоже. Как насчет вас, Джордж?
Джордж Боуэн поднялся с мягкой лавки:
– Если это необходимо, сэр, то считайте, я в игре.
– Сьюзен?
– Я тоже в игре, – робко согласилась Сьюзен Клейверинг, тоже вставая. – Но... вы хотите, чтобы мы вышли под дождь, мистер Коллинз? Джордж должен снова разбить стекло?
– Нет, отнюдь, – заверил ее церемониймейстер. – В полной реконструкции событий нет необходимости. Давайте будем надеяться, что все существенное можно будет извлечь из самой оранжереи.
– Спасибо, мистер Лунный Камень, за эту небольшую любезность, – заявил Нигел, показывая на оконную панель. – Вчера кончили ремонтировать, а сегодня покрасили. Покраска плохо ложится под дождем, но, по крайней мере, ничего не поломано. Ладно, так чем мы сегодня будем заниматься?
– Вот сюда, будьте любезны.
В библиотеке мистер Лунный Камень, который взял руководство церемонией полностью в свои руки, проинструктировал всех, что они должны, предшествуя ему, пройти через освещенный газовыми светильниками коридор в оранжерею, освещенную точно так же.
– Знаете ли, мы это понимаем, – сказал Нигел. – Мы все отлично понимаем, о друг женщины в белом. Но куда точно мы должны пройти в оранжерее?
– Между аквариумами – к пересечению проходов. Или куда-то рядом. Ваше собственное положение, сэр, не будет иметь значения... по крайней мере, пока.
– По крайней мере, пока?
Уилки Коллинз пропустил его реплику мимо ушей.
– Первыми, если позволите, миссис Сигрейв с мисс Денби и мисс Клейверинг. Затем мистер Сигрейв, доктор Весткотт, Джордж. И последнее... Фарелл, не будете ли вы так любезны остаться со мной?
Когда процессия снялась с места, ее бородатый предводитель поманил пальцем Тиммонса, который заглянул в библиотеку и неслышно прошептал ему несколько слов. Дворецкий кивнул и исчез; Уилки Коллинз повернулся к Киту. Добродушное выражение его лица изменилось. Теперь оно казалось не столько любезным, сколько мрачным и грозным, даже пугающим.
– Ну? – вопросил он. – Вы что-нибудь заметили? Кит показал в сторону оранжереи:
– Только то, что вы основательно позаботились, дабы войти в нее последним.
– Я должен убедиться, что дверь из оранжереи в коридор была оставлена незапертой.
– Вы думаете, кто-то попытается остаться у этих дверей? Может, в спешке?
– Я знаю, что кто-то войдет в эти двери. Должен быть свободный доступ.
– Ну хорошо... но почему не дать мне войти последним вместе с вами?
– Очень важный пункт, если внимательно присмотреться к нему, – сказал мистер Коллинз. – И его можно будет установить, когда вы повторите перед остальными то, что вы уже сказали мне. Идемте! – добавил он, когда они двинулись по проходу. – Сигрейв упомянул об уроне, который дождь наносит внешнему слою покраски. Белая краска внутри, хотя и свободна от воздействия дождя, должна какое-то время высыхать в этой влажной атмосфере. А теперь, мой дорогой друг, вы позволите пройти перед вами?
Они окунулись в сырую удушливую атмосферу, в которой запахи краски смешивались с ароматами зелени. Дождь назойливо барабанил по стеклу. Яркие рыбки, подсвеченные светильниками, сновали в зеленоватой воде.
На пересечении двух проходов стояли Нигел Сигрейв, Мюриэль, которая держала его под руку, и за ними – Пат. За спинами Сьюзен Клейверинг и Джорджа Боуэна тянулось отремонтированное и окрашенное окончание южного прохода. Доктор Весткотт, стоявший лицом к ним, развернулся.
Не только он один, подумал Кит; обратил внимание на совершенно новое, мрачное выражение лица Уилки Коллинза.
– Так что вы от нас хотите, властитель тайн? – вопросил Нигел. – Если не предполагается реконструкции событий...
– Помнится, я сказал, что не будет полной реконструкции, – поправил его хозяин тайны. – В данный момент прошу вас оставаться на своих местах. Вот так! – Он обратился к Киту: – Насколько мы понимаем, в момент выстрела вы и мисс Патрисия были в обиталище мистера Сигрейва, окно которого выходит на крышу оранжереи?
Кит кивнул. Они оба подняли глаза, хотя сквозь дождь можно было разглядеть лишь пятно освещенного окна берлоги Нигела.
– Вы подошли к окну и раздвинули портьеру, – продолжил Уилки Коллинз. – Дождя в ту ночь не было. Но поскольку окно было затянуто туманом или моросью, вы, скорее всего, могли увидеть только очертания какой-то фигуры, во весь рост лежащей на пересечении проходов. Так?
– Да, – согласился Кит.
– Да! – с подчеркнутой горячностью согласился и Нигел. – Точно, как... – Он резко остановился и не стал продолжать.
– Вы спустились из апартаментов мистера Сигрейва в библиотеку, откуда через бильярдную прошли на лужайку. Когда через выломанный проем вы проникли в оранжерею, то увидели, что мистер Сигрейв лежит лицом верх, головой к южной стене, а ногами – к проходу, который тянулся к западу и востоку, а над ним склонился доктор Весткотт. Пока все правильно?
– Абсолютно, – ответил Кит.
– Теперь мы приступаем к реконструкции? – спросил Нигел, который беспокойно расхаживал по помещению. – Вы хотите, чтобы я растянулся на земле, как я лежал тогда? Или, точнее... – И он снова резко остановился.
– Друг мой Сигрейв, – внезапно подал голос доктор Весткотт. – Происходит нечто весьма странное. Второй раз вы взрываетесь комментарием, но спохватываетесь и замолкаете на полуслове. В чем дело? Что вы хотите сказать?
Уилки Коллинз хлопнул в ладоши, словно желая положить конец этому разговору не по делу.
– Боюсь, это становится привычкой у мистера Сигрейва. Мы сможем понять смысл его слов, если поймем Кита Фарелла.
– Поймете меня? – удивленно вопросил Кит.
– Когда вы вплотную, в упор разглядели лежащего здесь мистера Сигрейва, вы подумали, что эта картина несколько отличается от той, что открылась вам сверху. Нет, мистер Сигрейв! – прервался распорядитель действа. – Прошу вас, не ложитесь на землю! Я обращаюсь к моему коллеге-литератору. Пришло ли вам в голову, Фарелл, чем одна картина отличается от другой?
– Нет, боюсь, что не пришло. Тогда я ни о чем не мог думать, да и сейчас не могу. Может, возьметесь объяснить?
– Если не возражаете, – согласился Уилки Коллинз. – Ответ кроется в обыкновенном карандаше. Вот в этом.
Едва только мистер Коллинз запустил руку во внутренний нагрудный карман своего смокинга, в дверях торопливо, но не теряя величавого достоинства, появился Тиммонс, дворецкий. Его смущенный кашель был адресован всем, но обратился Тиммонс к Сьюзен.
– Прошу прощения, мисс Клейверинг. Если вы не против, вас просят немедленно появиться в иривратницкой. Этот джентльмен...
Сьюзен в отчаянии застонала.
– И в такое время! Не может ли это подождать?
– Похоже, что джентльмен настроен весьма решительно, мисс.
– Кто бы он ни был, почему бы ему не прийти сюда?
– Лучше не надо! – едва не крикнул Уилки Коллинз.
– Я согласен! – вмешался Нигел. – Старина Лунный Камень приступил к демонстрации; вот давайте и продолжим ее.
– Очень хорошо! – согласилась Сьюзен, уступая. – Наверно, это дядя Хьюго. Я должна была приехать прямо сюда и... о нет, Джордж! – добавила она, когда молодой Боуэн суетливо замахал руками. – Он может серьезно простудиться, что ему свойственно, и совершенно не нужно, чтобы он замерз и простудился из-за вас. Надеюсь, вы все простите меня?
Не теряя присущей ей грации, она последовала за Тиммон-сом. Нигел Сигрейв застыл на месте.
– Странно! – заметил он. – В воскресенье вечером Тиммонс неоднократно встречался с сэром Хьюго Клейверингом. Что случилось с нашим верным слугой? Он обожает звучно произносить титулы; он звучит подобно божеству, когда возвещает о появлении какого-то пэра, и он весьма почтительно относится даже к скромному обладателю рыцарского достоинства. Впрочем, не важно! Наш старина Лунный Камень собрался демонстрировать...
– Старина Лунный Камень, – сказал джентльмен, охарактеризованный подобным образом, извлекая из внутреннего нагрудного кармана короткий отрезок темного дерева с графитовой сердцевиной, – в настоящий момент представляет вещественное доказательство, уже опознанное мистером Сигрейвом, как то, которое было при нем в воскресенье вечером. Он держал его в том же самом кармане, что и я, откуда оно вывалилось, когда он упал. А теперь, Фарелл...
– Да? – вопросил Кит.
– Когда вашего друга и хозяина унесли с пулей в груди, вы нашли этот карандаш лежащим на земле. Вы рассказали мне, что обнаружили его очень близко к тому месту, где должна была быть левая нога жертвы, оставайся он лежать на земле. Будьте любезны, можете ли взять карандаш и положить его в проходе как можно ближе к тому месту, где вы его нашли?
– Но!..
– Абсолютная точность не потребуется. Сойдет и примерная оценка. Значит, – сказал организатор действа, когда Кит наклонился с карандашом в руках и выпрямился уже без него, – вот на этом месте он и лежал?
– Да, примерно.
– Так я и думал. И хочу спросить у вас, так же как спрашивал и у всех остальных:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Она в самом деле танцевала голой?
– Вы неправильно поняли смысл моих слов, который был плохо выражен. Это правда, что миссис Обер не прыгала и не танцевала в естественном виде. С другой стороны, она все же была здесь в воскресенье вечером и сделала несколько антраша, на которые свидетель обратил внимание.
– Возможно ли это? – воскликнула Мюриэль. – Маленькая дверь в стене была закрыта. Как она могла проникнуть внутрь?
– С таким количеством формовочной глины, которая была в распоряжении миссис Обер, это было нетрудно.
– То есть вы хотите сказать, – уточнил Кит, – что она одолжила ключ у Сумасшедшей Нелл и сделала с него слепок? Но с Сумасшедшей Нелл совершенно невозможно иметь дело. И это не все! Посмотрите сюда!
– Да?
– Я слышал о такой глине и какие штуки с ней можно делать от Пат, которая, в свою очередь, услышала о ней от кузена Харви. Но хотя я привел вам много убедительных свидетельских показаний, на это я бы не стал полагаться. Откуда это стало известно? Да и кроме того, каким образом Элен Обер могла сделать копию ключа Сумасшедшей Нелл?
Собеседник невольно поднял брови.
– У миссис Обер не было в нем необходимости, – ответил он. – Имея формовочную глину, мой дорогой друг, она нуждалась в слепке ключа, а скорее, замка. Получив его, любой слесарь может не без труда, но достаточно точно выточить ключ, который подойдет к этому замку. Что касается моей информации...
– Да! – сказал Кит, начиная понимать. – Те имена, которые были упомянуты...
– Так и есть. Мне сообщили, что старший инспектор Гоб сообщил вам о двух лицах, которые Хендерсон и я собирались опросить, что прошлым вечером в городе и сделали. Одним из них был Харви Туайфорд, который стал настоящим источником откровений. Другой...
– Сэр Хьюго Клейверинг! Он-то видел женщину, которая носилась по лужайке. Если он сможет опознать в ней Элен Обер...
– Сэр Хьюго, – уточнил мистер Коллинз, – на первых порах испытал самые разные чувства, кроме удовлетворения. Поскольку я сам являюсь барристером, то могу понять его юридическую осторожность. Мое самое подробное устное описание приводит всего лишь к предположению, что это могла быть миссис Обер. Он видел ее после наступления темноты и на расстоянии, что совершенно справедливо подчеркивал. Так что мы направились в «Удольфо» и уж оттуда – к миссис Обер. Жаль, что нам с Хендерсоном пришлось похитить с целью опознания ту самую фотографию. Точнее, похитил ее я; полковник не одобрил мои действия, хотя понял их. Она получила свою собственность обратно в целости и сохранности – и ценную рамочку, и все остальное. Когда во второй половине того же дня мы показали эту фотографию сэру Хьюго, он все же не смог провести убедительное опознание, но у нас почти не осталось сомнений, что мы нашли ту самую женщину.
– Великий хранитель устоев Клейверинг, – напомнил ему Кит, – рассказал остальным из нас, что она казалась молодой и производила впечатление леди.
– Вам не кажется, что в возрасте сэра Хьюго любая женщина не старше тридцати пяти лет должна казаться молодой? И согласитесь, миссис Обер в самом деле производит впечатление леди. Но...
И снова Уилки Коллинз повысил голос.
– Прошу прощения! – сказал он. – Именно я и сбил вас с пути. Миссис Сигрейв, вы были правы! Неопределенные намеки миссис Обер на выходки и проказы, ее подлинные выходки были безобидными действиями, не имеющими отношения к нашей главной проблеме. В этой истории был кто-то другой, который не намекал, а весьма решительно совершал действия отнюдь не безобидные. Я имею в виду, миссис Сигрейв, недвусмысленную попытку покушения на вашего мужа. Продолжим разбираться в этой проблеме?
Нигел решительно поддержал это предложение.
– Ради бога, конечно же да! – воскликнул он. – Теперь вы можете пролить на нее хоть какой-то свет?
– Если вы все составите мне компанию в оранжерее, думаю, что смогу.
– Значит, мы к вашим услугам, не так ли? – Нигел огляделся. – Мюриэль? Весткотт? Да. Я вижу, вы тоже. Как насчет вас, Джордж?
Джордж Боуэн поднялся с мягкой лавки:
– Если это необходимо, сэр, то считайте, я в игре.
– Сьюзен?
– Я тоже в игре, – робко согласилась Сьюзен Клейверинг, тоже вставая. – Но... вы хотите, чтобы мы вышли под дождь, мистер Коллинз? Джордж должен снова разбить стекло?
– Нет, отнюдь, – заверил ее церемониймейстер. – В полной реконструкции событий нет необходимости. Давайте будем надеяться, что все существенное можно будет извлечь из самой оранжереи.
– Спасибо, мистер Лунный Камень, за эту небольшую любезность, – заявил Нигел, показывая на оконную панель. – Вчера кончили ремонтировать, а сегодня покрасили. Покраска плохо ложится под дождем, но, по крайней мере, ничего не поломано. Ладно, так чем мы сегодня будем заниматься?
– Вот сюда, будьте любезны.
В библиотеке мистер Лунный Камень, который взял руководство церемонией полностью в свои руки, проинструктировал всех, что они должны, предшествуя ему, пройти через освещенный газовыми светильниками коридор в оранжерею, освещенную точно так же.
– Знаете ли, мы это понимаем, – сказал Нигел. – Мы все отлично понимаем, о друг женщины в белом. Но куда точно мы должны пройти в оранжерее?
– Между аквариумами – к пересечению проходов. Или куда-то рядом. Ваше собственное положение, сэр, не будет иметь значения... по крайней мере, пока.
– По крайней мере, пока?
Уилки Коллинз пропустил его реплику мимо ушей.
– Первыми, если позволите, миссис Сигрейв с мисс Денби и мисс Клейверинг. Затем мистер Сигрейв, доктор Весткотт, Джордж. И последнее... Фарелл, не будете ли вы так любезны остаться со мной?
Когда процессия снялась с места, ее бородатый предводитель поманил пальцем Тиммонса, который заглянул в библиотеку и неслышно прошептал ему несколько слов. Дворецкий кивнул и исчез; Уилки Коллинз повернулся к Киту. Добродушное выражение его лица изменилось. Теперь оно казалось не столько любезным, сколько мрачным и грозным, даже пугающим.
– Ну? – вопросил он. – Вы что-нибудь заметили? Кит показал в сторону оранжереи:
– Только то, что вы основательно позаботились, дабы войти в нее последним.
– Я должен убедиться, что дверь из оранжереи в коридор была оставлена незапертой.
– Вы думаете, кто-то попытается остаться у этих дверей? Может, в спешке?
– Я знаю, что кто-то войдет в эти двери. Должен быть свободный доступ.
– Ну хорошо... но почему не дать мне войти последним вместе с вами?
– Очень важный пункт, если внимательно присмотреться к нему, – сказал мистер Коллинз. – И его можно будет установить, когда вы повторите перед остальными то, что вы уже сказали мне. Идемте! – добавил он, когда они двинулись по проходу. – Сигрейв упомянул об уроне, который дождь наносит внешнему слою покраски. Белая краска внутри, хотя и свободна от воздействия дождя, должна какое-то время высыхать в этой влажной атмосфере. А теперь, мой дорогой друг, вы позволите пройти перед вами?
Они окунулись в сырую удушливую атмосферу, в которой запахи краски смешивались с ароматами зелени. Дождь назойливо барабанил по стеклу. Яркие рыбки, подсвеченные светильниками, сновали в зеленоватой воде.
На пересечении двух проходов стояли Нигел Сигрейв, Мюриэль, которая держала его под руку, и за ними – Пат. За спинами Сьюзен Клейверинг и Джорджа Боуэна тянулось отремонтированное и окрашенное окончание южного прохода. Доктор Весткотт, стоявший лицом к ним, развернулся.
Не только он один, подумал Кит; обратил внимание на совершенно новое, мрачное выражение лица Уилки Коллинза.
– Так что вы от нас хотите, властитель тайн? – вопросил Нигел. – Если не предполагается реконструкции событий...
– Помнится, я сказал, что не будет полной реконструкции, – поправил его хозяин тайны. – В данный момент прошу вас оставаться на своих местах. Вот так! – Он обратился к Киту: – Насколько мы понимаем, в момент выстрела вы и мисс Патрисия были в обиталище мистера Сигрейва, окно которого выходит на крышу оранжереи?
Кит кивнул. Они оба подняли глаза, хотя сквозь дождь можно было разглядеть лишь пятно освещенного окна берлоги Нигела.
– Вы подошли к окну и раздвинули портьеру, – продолжил Уилки Коллинз. – Дождя в ту ночь не было. Но поскольку окно было затянуто туманом или моросью, вы, скорее всего, могли увидеть только очертания какой-то фигуры, во весь рост лежащей на пересечении проходов. Так?
– Да, – согласился Кит.
– Да! – с подчеркнутой горячностью согласился и Нигел. – Точно, как... – Он резко остановился и не стал продолжать.
– Вы спустились из апартаментов мистера Сигрейва в библиотеку, откуда через бильярдную прошли на лужайку. Когда через выломанный проем вы проникли в оранжерею, то увидели, что мистер Сигрейв лежит лицом верх, головой к южной стене, а ногами – к проходу, который тянулся к западу и востоку, а над ним склонился доктор Весткотт. Пока все правильно?
– Абсолютно, – ответил Кит.
– Теперь мы приступаем к реконструкции? – спросил Нигел, который беспокойно расхаживал по помещению. – Вы хотите, чтобы я растянулся на земле, как я лежал тогда? Или, точнее... – И он снова резко остановился.
– Друг мой Сигрейв, – внезапно подал голос доктор Весткотт. – Происходит нечто весьма странное. Второй раз вы взрываетесь комментарием, но спохватываетесь и замолкаете на полуслове. В чем дело? Что вы хотите сказать?
Уилки Коллинз хлопнул в ладоши, словно желая положить конец этому разговору не по делу.
– Боюсь, это становится привычкой у мистера Сигрейва. Мы сможем понять смысл его слов, если поймем Кита Фарелла.
– Поймете меня? – удивленно вопросил Кит.
– Когда вы вплотную, в упор разглядели лежащего здесь мистера Сигрейва, вы подумали, что эта картина несколько отличается от той, что открылась вам сверху. Нет, мистер Сигрейв! – прервался распорядитель действа. – Прошу вас, не ложитесь на землю! Я обращаюсь к моему коллеге-литератору. Пришло ли вам в голову, Фарелл, чем одна картина отличается от другой?
– Нет, боюсь, что не пришло. Тогда я ни о чем не мог думать, да и сейчас не могу. Может, возьметесь объяснить?
– Если не возражаете, – согласился Уилки Коллинз. – Ответ кроется в обыкновенном карандаше. Вот в этом.
Едва только мистер Коллинз запустил руку во внутренний нагрудный карман своего смокинга, в дверях торопливо, но не теряя величавого достоинства, появился Тиммонс, дворецкий. Его смущенный кашель был адресован всем, но обратился Тиммонс к Сьюзен.
– Прошу прощения, мисс Клейверинг. Если вы не против, вас просят немедленно появиться в иривратницкой. Этот джентльмен...
Сьюзен в отчаянии застонала.
– И в такое время! Не может ли это подождать?
– Похоже, что джентльмен настроен весьма решительно, мисс.
– Кто бы он ни был, почему бы ему не прийти сюда?
– Лучше не надо! – едва не крикнул Уилки Коллинз.
– Я согласен! – вмешался Нигел. – Старина Лунный Камень приступил к демонстрации; вот давайте и продолжим ее.
– Очень хорошо! – согласилась Сьюзен, уступая. – Наверно, это дядя Хьюго. Я должна была приехать прямо сюда и... о нет, Джордж! – добавила она, когда молодой Боуэн суетливо замахал руками. – Он может серьезно простудиться, что ему свойственно, и совершенно не нужно, чтобы он замерз и простудился из-за вас. Надеюсь, вы все простите меня?
Не теряя присущей ей грации, она последовала за Тиммон-сом. Нигел Сигрейв застыл на месте.
– Странно! – заметил он. – В воскресенье вечером Тиммонс неоднократно встречался с сэром Хьюго Клейверингом. Что случилось с нашим верным слугой? Он обожает звучно произносить титулы; он звучит подобно божеству, когда возвещает о появлении какого-то пэра, и он весьма почтительно относится даже к скромному обладателю рыцарского достоинства. Впрочем, не важно! Наш старина Лунный Камень собрался демонстрировать...
– Старина Лунный Камень, – сказал джентльмен, охарактеризованный подобным образом, извлекая из внутреннего нагрудного кармана короткий отрезок темного дерева с графитовой сердцевиной, – в настоящий момент представляет вещественное доказательство, уже опознанное мистером Сигрейвом, как то, которое было при нем в воскресенье вечером. Он держал его в том же самом кармане, что и я, откуда оно вывалилось, когда он упал. А теперь, Фарелл...
– Да? – вопросил Кит.
– Когда вашего друга и хозяина унесли с пулей в груди, вы нашли этот карандаш лежащим на земле. Вы рассказали мне, что обнаружили его очень близко к тому месту, где должна была быть левая нога жертвы, оставайся он лежать на земле. Будьте любезны, можете ли взять карандаш и положить его в проходе как можно ближе к тому месту, где вы его нашли?
– Но!..
– Абсолютная точность не потребуется. Сойдет и примерная оценка. Значит, – сказал организатор действа, когда Кит наклонился с карандашом в руках и выпрямился уже без него, – вот на этом месте он и лежал?
– Да, примерно.
– Так я и думал. И хочу спросить у вас, так же как спрашивал и у всех остальных:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40